Я остановилась перед дорогим бутиком женского нижнего белья с выставленными напоказ манекенами в тонких чулках и прозрачных трусиках. Поискав отражение Алекса в стекле и увидев, что он выглядел более испуганным, чем когда-либо, я почти почувствовала жалость к нему.
Он волочился следом за мной, пока я передвигалась по магазину, доставая все виды кружевных вещей, убедившись, что вытащила каждую на свет и внимательно изучила. Большинство я повесила обратно, но некоторые оставила. После небольшого просмотра, я остановилась на нескольких выбранных вариантах, перекинутых через мою руку, и направилась в одну из примерочных, конечно же, с преследующим меня Алексом.
— Тебе лучше бы присесть и подождать, — Указала я на кожаное кресло перед кабинкой, — Это займет некоторое время.
— Не сомневаюсь. — Он издал многострадальный вздох и сел, издав громкий звук, когда воздух вырвался из толстых кожаных подушек.
Я осторожно осмотрела выбранное белье, остановившись на темно-синей бэбидолл[6] на бретельках. У меня заняло какое-то время, чтобы надеть ее, а затем я долго и пристально рассматривала себя в зеркале. Это явно было предназначено для тех специальных ночей. Когда дьявол на моем правом плече начал взывать ко мне, я импульсивно вышла и встала на цыпочки перед Алексом, который играл в свой телефон.
— Этот цвет подходит к моим глазам, как думаешь? — спросила я обыденно, в ожидании его реакции.
Алекс поднял голову, но, когда его глаза достигли кромки выбранной мной тряпицы, глупое выражение застыло на его лице, и мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы не разразиться смехом. Он медленно продолжил поднимать глаза до тех пор, пока они не встретились с моими, затем взял себя в руки и натянул серьезное выражение лица.
— Он очень выгодно оттеняет их, — его голос стал более хриплым, чем обычно, будто что-то застряло у него в горле.
Я по-птичьи подняла свой подбородок и сделала шаг назад, со свистом задернув шторку, когда жар начал подниматься к моим щекам. Моим намерением было лишь немного вывести Алекса из равновесия, но затем я поняла, что хотела привлечь его внимание. В любом случае, мое решение купить нижнее белье никак не было связано с этим. Правда, не связано.
Мы только направились к выходу из магазина, когда парень случайно врезался в меня, пока я проходила через вращающиеся двери.
— Ой, извини, я не… — Он схватил меня за руку, не давая упасть, потому что я потеряла равновесие от столкновения, но он не успел закончить свою фразу.
Алекс встал между нами и выглядел угрожающе, когда схватил парня, не обратив внимания на то, что тот выглядел испуганным до смерти.
— Эй, приятель, я не видел ее. И…извини… — пробормотал он, пока Алекс пристально смотрел ему в глаза, не говоря ни слова.
— О, хватит! — вздохнула я, — ради Бога, мы просто столкнулись друг с другом. Перестань устраивать сцену.
Алекс осмотрел еще раз парня сверху вниз, отпустил его и, взяв меня за руку, направился к выходу, потянув меня за собой. Мне практически пришлось бежать, чтобы успеть за ним, но, похоже, его это не волновало. Когда мы добрались до парковки, я выдернула свою руку и остановилась, просто уставившись на него.
— Ты можешь просто не набрасываться на людей без причины!
— Я немного раздражительный сегодня. — Он схватил меня за руку и подвел к мотоциклу, припаркованному поблизости.
— Да уж, разумеется, это достаточно веская причина, — я попыталась вырвать свою руку на свободу, но это не принесло никаких результатов, — Знаешь… есть места, куда ты можешь пойти, чтобы получить лечение. Куча психиатров специализируются на управлении гневом.
Я взяла шлем, который он сунул мне в руки, и сердито надела на голову, бурчала достаточно громко, чтобы он услышал.
К тому времени, как мы подъехали к нашему району, было уже почти темно. Когда мотоцикл остановился на светофоре возле моего дома, я спрыгнула, пихнула ему шлем и помчалась ко входу. Я шарила в сумочке в поисках ключей, когда две сильные руки схватили меня сзади.
— Я сказала тебе… — начала говорить я, но на этот раз я почувствовала грубую кожу напротив моей, когда холодная, жесткая рука поднялась, чтобы закрыть мне рот.
— Заткнись, — прошептал голос с сильным акцентом, когда кислый запах старого пота достиг моего носа, — Или обещаю, ты будешь жалеть об этом.
Почувствовав острое нажатие на горло, я инстинктивно начала сопротивляться, но мое тело отказывалось двигаться так, как я хотела. Мужчина, чье лицо я не могла видеть, крепко держал меня, и я только немного успела вывернуться, прежде чем мое зрение затуманилось, и все тело обмякло. Я смутно чувствовала, что мое тело затолкали на заднее сиденье машины - это было последнее, что я помнила, так как потом я окончательно отключилась.
***
Я очнулась, чувствуя онемение в руках и ногах. Вонь моторного масла застряла у меня в горле, и меня затошнило, на секунду показалось, что меня действительно вырвет, но этого не произошло. Здесь был так же и другой запах, словно само здание было полностью прогнившим.
Я попыталась шире открыть глаза, но они будто отяжелели. Это было хуже, чем любое похмелье, которое я когда-либо испытывала. Когда наконец заставила их открыться, все вокруг было расплывчатым, и то же самое происходило с моими мыслями, потому что было так, словно мое сознание разбили на части.
Дезориентированная, я наконец различила тусклый свет, льющийся откуда-то справа. Одна голая лампочка висела на проводе на одной стороне комнаты, немного покачиваясь и отбрасывая жуткие, танцующие тени на потрескавшуюся штукатурку на стенах. Рядом была старая машина, разные инструменты висели на ближайшей ко мне стене, так что я осознала, что это скорее всего был гараж. Я понятия не имела, как попала сюда.
Когда я поняла, что онемение, которое я чувствовала, было из-за веревки, связывающей мои руки и ноги, сильная волна паники захлестнула меня. Я попыталась закричать, но только лишь сдавленный хрип прошел через тряпку, закрывавшую мне рот. Поворачиваясь в каждом направлении, насколько мне позволяла веревка, я начала с силой выкручивать руки, надеясь каким-то образом освободить их.
Мое сознание, казалось, было где-то вне моего тела, наблюдая за происходящим, словно это было какое-то кино, и, возможно, я бы даже поверила, что это происходит не со мной, если бы боль не была столь реальной, пока я вертела запястьями и чувствовала, что порезы на руках становятся все глубже.
Вскоре раздался звук скрипнувшей двери, сопровождающийся яркими лучами света, которые осветили все комнату. Звук шагов донесся со стороны спинки моего стула, и я попыталась повернуться, но кто-то больно схватил меня за волосы, в результате чего сразу же проступили слезы.
— Не двигайся!
Он поднес грубые пальцы свободной руки к нижней части моей шеи, которая неожиданно стала влажной, когда меня прошиб холодный пот, и я отпрянула от его прикосновения.
Я начала яростно отбиваться, но прекратила, когда что-то холодное и металлическое вдавилось мне в щеку.
— Шшш…— прошептал он, наклонившись, так что его рот оказался в миллиметре от моего уха. И снова затхлый запах пота, а сейчас еще и какой-то еды заполнил мои ноздри.
— Я не хочу попортить твое милое личико… раньше времени, — прошипел он, проводя тупым краем ножа вверх по моему лицу.
— Нам приказали доставить тебя сюда в целости и сохранности, но, если ты не будешь слушаться, я буду вынужден наказать тебя, — я почувствовала холодную сталь ножа, более плотно прижавшуюся к моей коже.
— Я уверен, что Халил поймет.
Осязаемое чувство ужаса сковало все тело, и я совсем перестала дышать. В голове проносились мысли, а голос незнакомца казался таким далеким, так что, когда разноцветные блики начали плясать перед глазами, я поняла, что чуть не потеряла сознание.
— Просто будь хорошей девочкой и не шуми. Халил будет здесь через час. — С этими словами он вышел из комнаты, закрыв за собой металлическую дверь.
Изо всех сил я попыталась разъединить руки, предпринимая еще одну попытку игнорировать жгучую боль в запястьях.
Я хотела закричать со всей силы, но не от боли, а из-за злости, потому что в тот момент я проклинала свою жизнь и судьбу, по воле которой я оказалась в этом месте. Мысленно я видела Николая и разразилась ругательствами в его адрес, за тот образ жизни, который он ведет. Я видела Бетани и ненавидела ее за ту спокойную жизнь, которой она была одарена, за ее заботы, которые вращались вокруг сочетания одежды и глупых парней.
Потом был Алекс. Я была зла на него за то, что не уберег меня, а тем более на себя за то, что верила, что он сможет.
Он был прав. Я вела себя как идиотка, дурачилась, словно была неприкосновенной.
Я закрыла глаза и почувствовала, как слезы текут по моему лицу, и они падали, будто бессвязные воспоминания, хлынувшие в мой мозг. Некоторые счастливые, другие менее приятные, и даже те, которые я похоронила много лет назад, всплыли из глубины на поверхность моего сознания, и я предалась им в надежде, что они унесут мои мысли прочь от страшного места, в котором я очнулась.
Я не знала, сколько времени я так провела, но, когда я услышала шум со стороны двери, предположила, что решающий момент наступил, и почувствовала себя почти спокойно, наклонив голову и ожидая неизбежного.
Вот и все.
— Принцесса? — Едва слышный шепот достиг моих ушей.
Сначала, я подумала, что это галлюцинации, но, когда две большие руки мягко обхватили мое лицо и медленно подняли мою голову, я резко открыла глаза и несколько раз моргнула в недоумении. Не уверена, что потрясло меня больше: тот факт, что Алекс вообще находился тут, или испуганное выражение на его лице.
— Я думал, что опоздал, — выдохнул он.
Несколькими ловкими движениями он освободил мои руки от веревки и вынул тряпку из моего рта, бросив ее на пол. Я сплюнула на пол, пытаясь избавиться от горького привкуса, оставшегося у меня во рту. Алекс просто сжал зубы и смотрел на меня, время от времени поглядывая на дверь.
— Алекс…— прошептала я, часть меня все еще интересовалась, мог ли это быть просто сон.
— Я преподам тебе урок, когда мы вернемся домой! — Он наклонился, поцеловал меня в лоб и, взяв на руки, понес к двери.
Когда мы осторожно проходили через тусклый коридор, я крепче обхватила его за шею, уткнувшись головой ему в плечо. Низкие, приглушенные голоса и лай собак доносились из-за двери дальше по коридору. Алекс поспешил пройти мимо так тихо, как только мог, и мы были в нескольких шагах от выхода.
Мы оказались во дворе, заросшем сорняками и неопрятными кустарниками, неприятный запах витал вокруг, словно что-то умерло в высокой траве. Старый дом, из которого мы выбрались, снаружи выглядел заброшенным. Бросив взгляд в другую сторону, я увидела, что весь район состоял из аналогичных участков с отслоившейся краской и сломанными верандами. Одинокий фонарь отбрасывал тусклый оранжевый свет на это запустение. Было очевидно, что они привезли меня в одну из самых худших частей города. Догадываюсь, что даже копы не патрулируют эти улицы.
Бесшумно двигаясь, Алекс понес меня к задней части гаража и осторожно поставил на землю, оставив одну руку на моей талии, чтобы держать поближе. После того, как его глаза тщательно просканировали пространство вокруг нас, он протянул руку за спину и наклонился ко мне.
— Можешь идти? — тихо спросил он.
Я кинула и открыла рот, чтобы сказать что-то, но почувствовала, что все слова пропали без следа, когда мой взгляд наткнулся на пистолет, который он достал из-за пояса джинсов.
— Я припарковался на этой улице, но мы должны быть действительно невидимыми, потому что люди Халила повсюду. Если они слишком рано поймут, что ты исчезла, мы больше не выберемся отсюда. Понятно?
Он не стал ждать ответа, а вместо этого крепко взял меня за руку, потянув за собой по направлению к улице. Я машинально последовала за ним, пытаясь игнорировать резкую боль в ногах.
Когда мы достигли высокой решетки, Алекс остановился и прижал палец к губам, показывая, что я должна быть тихой, а затем указал на землю. Я поняла, что не должна сходить с этого места, и после того, как я кивнула, он сунул пистолет обратно в джинсы и вынул нож из чехла, привязанного к его икре. Только что он был напротив меня, а потом исчез без единого слова.
Стараясь не издать ни единого звука, я присела в высокой траве около решетки, обняв ноги, чтобы стать такой маленькой, насколько возможно. Подул холодный ветер, вызывая дрожь в моем теле, но я даже не рискнула пошевелиться, чтобы подуть на руки. Я сфокусировала взгляд на земле между кроссовками и оставалась в таком положении, не знаю, как долго, изучая истоптанную траву и битое стекло под собой, и то, что выглядело как клочки горелой бумаги.
Внезапно Алекс снова появился. Сначала я увидела, как его ноги появились в поле моего зрения, и посмотрела вверх, чтобы встретиться с его лицом. Он обхватил пальцами мою руку и быстро повел меня к железным воротам, которые были нашим единственным путем с этого участка.
Когда мы достигли ворот, я увидела человека, лежащего на земле.
— Я должен был вырубить его, — Алекс схватил меня крепче и быстрым шагом повел вниз по улице.
Мы прошли примерно пятьдесят метров, когда он остановился на дороге, быстро взмахнул рукой в одном легком движении, и я услышала тот же свистящий звук в воздухе, как когда-то раньше. Мы побежали по направлению к машинам, припаркованным на обочине дороги, и когда я проходила мимо старого разбитого Форда, увидела, что нож Алекса нашел свою цель. Черно-красная жидкость впитывалась в рубашку мужчины и заполняла трещины на дороге, распространяясь ручейками.
Желудок скрутило, когда мы двинулись к блестящему, черному джипу. Я присела в ожидании, что меня вырвет, но у Алекса были другие намерения, он поднял меня с земли и убедился, чтобы я залезла в открытую заднюю дверь.
— Полежи тут, — приказал он и закрыл за мной дверь.
А потом все покатилось к чертям.
Сначала раздался крик, а затем выстрелы. Я свернулась в клубок на полу между сиденьями напротив двери, положила руки на голову, защищая ее, и выпустила истошный крик, не в силах его сдержать. Через долю секунды Алекс завел двигатель, набирающий обороты с громким звуком, и все мое тело прижалось к сиденьям позади, когда машина быстро сорвалась с места.
Алекс вел машину как одержимый, а я сзади кувыркалась, больно ударяясь руками и головой о сиденья. Я перестала кричать, и мое дыхание стало очень поверхностным, так как мир, казалось, крутился вокруг моей головы. Выстрелы прекратились, но это не повлияло на движение автомобиля, который продолжал вилять, один Бог знает, на какой скорости.
Через некоторое время автомобиль, очевидно, начал сбавлять скорость, так как по ходу движения мое тело стало меньше ударяться об острые углы, и, в конце концов, он полностью остановился. Я осторожно подняла голову к боковому окну и увидела Алекса, вышедшего из машины и сканирующего большую подземную парковку, куда он нас привез, так, словно ожидал, что в любой момент люди Халила появятся здесь. Рефлекторно поглядывая на вход каждые две секунды, он взял большую, черную сумку с пассажирского сиденья и открыл мою дверь, протягивая руку, чтобы помочь мне выбраться. Я неустойчиво облокотилась на дверь, подняла голову и начала лично изучать длинную вереницу автомобилей.
— Ты в порядке? — спросил он и на мгновение обратил свой взгляд на меня.
Его лицо ничего не выражало, как и много раз прежде, но его глаза блеснули, показывая эмоции за этим знакомым слоем спокойствия. Его вопрос казался некорректным, и я сразу вспомнила того мужчину, которого он убил на улице прямо передо мной. Я отвернулась, а потом посмотрела на свои розовые, девчачьи кроссовки. Я знала, что у него не было выбора, но …
— Ну, я… я много раз проходила через это в прошлом…
— Мне жаль…— Снова я почувствовала, что его слова были двусмысленны, — Я не мог так рисковать.
Он потянулся с намерением взять меня за руку, но я инстинктивно сжалась от его прикосновения, прежде чем успела подумать об этом. Моя реакция, очевидно, повлияла на него, потому что вся его манера поведения изменилась. Он на мгновение закрыл глаза, а потом, казалось, попытался взять себя в руки еще раз, но в этот раз ему далось это немного сложнее.
— Нам нужно идти, — сказал он низким голосом, поднял свой черный свитер вверх, снял через голову и протянул мне, все еще избегая моего взгляда, — Надень его.
— Все нормально, мне не нужно…
— Ты замерзла. Просто возьми чертов свитер. Пожалуйста.
Я колебалась несколько секунд, прежде чем взять его, потом быстро надела, почувствовав его тепло и запах, окруживших меня. Я смотрела, как он открыл багажник другой машины неподалеку, используя дистанционный ключ. Он бросил туда свою сумку, которая издала громкий, грохочущий, глухой звук, когда приземлилась, будто была наполнена очень опасными, металлическими объектами. Явно это были не спортивные принадлежности, с которыми он занимался.
— Вижу, ты готов к войне.
Вместо ответа, Алекс обошел машину, направляясь к водительской двери, открыл ее и жестом показал мне забираться внутрь.
— Боюсь, что тебе придется вести машину на этот раз.
— Что? — Я удивленно посмотрела на него, — Я не могу. Я не водила уже много лет. Мы разобьемся где-нибудь!
В последний раз, когда я водила машину, Вова сидел рядом со мной, обучая меня параллельной парковке, которую я до сих пор не освоила.
Не обращая внимания на мои протесты, Алекс подтолкнул меня ближе к двери и заставил забраться внутрь. Закрыв дверь, когда я уселась, он обошел машину спереди и забрался на пассажирское сидение.
— Тебе придется справиться с этим как-то, — сказал он резко и вложил ключ мне в ладонь, — Поехали.
Его тон дал понять, что мои дальнейшие протесты ни к чему не приведут, так что, несмотря на сильную дрожь, я вставила ключ в замок зажигания и повернула его, ощутив, как двигатель замурчал в оживлении. Включив передачу, я сорвалась с места, вцепившись сильно в руль, повернула и повезла нас вдоль ряда машин, пока Алекс вводил адрес на навигаторе.
Машин на дороге почти не было, и я повернула налево, начиная ощущать, что могла бы освоить навыки вождения снова. Было хорошо на чем-то сосредоточиться. Чувствуя себя словно загипнотизированная, я отвернулась от красной стрелки на экране к дороге, а потом обратно. Я ехала по своей полосе и вела машину так, будто была благоразумной мамочкой, отвозившая своего ребенка на занятия по хоккею. Рядом со мной Алекс отодвинул свое сидение назад и начал срываться с себя футболку.
— Что…что ты делаешь?
Я хотела, чтобы он вел себя спокойно и не отвлекал меня, демонстрируя свой пресс.
— Смотри на дорогу! — рявкнул он, продолжая рвать на себе футболку на две части с громким звуком.
Я покачала головой и попыталась сосредоточиться на белых линиях, исчезающих под колесами автомобиля, но заметила, что он наклонился вперед и пытается завязать один из кусков футболки вокруг бедра. Я повернулась к нему и тут же нажала на тормоза.
— Боже! Кто учил тебя водить?! — закричал Алекс, но я не обратила внимания на его слова.
Я быстро задышала, а руки снова начало трясти, когда я увидела красное пятно на его потертых джинсах, его кровь заметно впитывалась в футболку, которую он там повязал. Мне казалось, будто кто-то схватил меня за горло и начал душить.
— Они подстрелили тебя! — Я почувствовала, как слова сами начали вырываться наружу. — Они действительно подстрелили тебя! О Боже! Мы должны поехать в больницу!
— Следуй за стрелками на экране, — сказал Алекс сквозь зубы, связывая концы футболки в узел.
— Нет, мы должны показать тебя врачу. Ты потеряешь слишком много крови. Боже… Ты в порядке?
— Саша.
— Где мы сейчас? Здесь наверняка по близости должна быть больница! — Я начала нервно крутить кольца на пальцах, чувствуя, как слезы начали выступать на моих глазах.
Алекс приблизился ко мне, поднял мой подбородок одним пальцем и заставил меня внимательно на него посмотреть. Мои глаза были широко открыты, и все мое тело вздрогнуло, когда он мне приказал:
— Соберись сейчас же!
— Но…
— Все хорошо. Мы едем туда, куда я тебе сказал ехать. Это понятно?
Я несколько раз моргнула, а затем просто кивнула и завела двигатель.
Достав пачку сигарет из бардачка, Алекс зажег одну и, откинувшись на спинку сидения, закрыл глаза, ведя себя так, словно все было просто отлично. Я была ошеломлена его обычной манерой поведения.
Следуя инструкциям на экране, я была в состоянии на автомате вести машину по пустынной дороге, поворачивая время от времени, лишь изредка встречая автомобиль, направляющийся туда, откуда мы приехали. Каждый раз, когда я смотрела на этого сумасшедшего, сидящего рядом со мной и истекающего кровью, он становился все бледнее, и меня было не обмануть. Он не был в порядке.
Без каких-либо изменений на лице, слезы покатились по моим щекам, а я просто позволила им стекать по моему подбородку и капать вниз на колени.
Я почти никогда не плакала перед другими людьми. Я никогда не плакала перед моими старыми друзьями. Я никогда не плакала перед Тайлером. Я никогда не плакала перед Николаем. Не по-настоящему, по крайней мере.
Слезы на публике делают вас уязвимыми. Они показывают людям ваши слабые стороны, и они могут использовать эти стороны, чтобы сделать вам больно. Я не хочу, чтобы мне делали больно.
Есть только три человека в мире, которые когда-либо видели мои настоящие слезы. Первым человеком была мама. Вторым — Бетани. Я плакала перед ними, потому что знала, что они никогда бы не воспользовались моей слабостью. Они…они никогда бы не причинили мне боль.
Третьим был Алекс.
Я безутешно рыдаю перед ним уже не в первый раз, зная, что он сделает мне больно. Я не знаю, как я это определила. Я просто знаю. И каким-то образом… меня это не сильно волнует.
Остекленевшими глазами я посмотрела на спидометр и наблюдала, как стрелка поднималась все выше и выше. Не обращая внимания на знаки ограничения скорости, которые мы проезжали, я схватилась за руль еще крепче и позволила ноге сильнее нажать на газ.
Боль от веревки на моих запястьях, казалось, исчезла, и опасения по поводу своей же собственной безопасности вылетели в окно. Люди Халила стали персонажами какого-то плохого фильма про гангстеров, который я видела неделю назад, до того, как все потеряло значение, за исключением Алекса.
Когда мы остановились на светофоре примерно через полчаса, я быстро расстегнула ремень безопасности и наклонилась к Алексу, чтобы положить руку ему на щеку.
— Эй? — прошептала я.
Он открыл глаза, и я увидела в них отражение теплоты, когда он улыбнулся. Это выглядело так, словно мое беспокойство забавляло его.
— Я в порядке, Принцесса, правда. Они просто слегка зацепили меня. Не паникуй. — Он взял меня за руку и притянул мои пальцы к губам, целуя их мягко. — Поехали дальше, уже зеленый загорелся.
— Ты не в порядке! — Я позволила его руке отпустить мою и снова взялась за руль, направляя машину вперед, — Если ты отключишься, я разверну машину и отвезу тебя прямо в больницу.
— Нет нужды. Там, куда мы едем, есть человек, который сможет подлатать меня, он мой друг. Это будет не впервой.
— Он доктор?
— Вроде того…— Он закурил еще одну сигарету, и я услышала, как она тлеет, когда он затянулся.
— Что ты имеешь в виду? Он доктор или нет?
— Майк — ветеринар, — наконец сказал он.
— Вет… Ты сошел с ума?
— Почему? Я некультурный дикарь, если основываться на твоих словах. К кому мне лучше обратиться?
— Ты придурок! — прошипела я, но вдруг поняла, что экран показывает, что мы прибыли к месту назначения, поэтому я остановилась у тротуара рядом с небольшим домиком с забором.
— Думаю, мы на месте.
Я вылетела из машины прямиком к входной двери и сильно нажала на звонок большим пальцем, заметив краем глаза, что Алекс пытается выйти из машины.
— Оставайся там! — Я указала пальцем на него. — Не двигайся с места!
Он не послушался меня, и я как раз собралась подойти к нему, когда входная дверь открылась, представляя нашему вниманию взъерошенного парня с копной длинных, взлохмаченных, рыжих волос.
— Майк? — Спросила я осторожно.
Человек в дверях был больше похож на безумного ученного, нежели на ветеринара, с его пятидневной бородой и неуместными черными очками. Тот факт, что они сидели на самом кончике его носа, только увеличивал эффект.
— А Вы кто, позвольте поинтересоваться? — сонно спросил он, переводя взгляд к машине, когда дверь громко захлопнулась.
— Вот дерьмо! Опять?! — Голос у него был сердитым, когда он подбежал к Алексу, который ковылял к нам.
— Профессиональный риск, — ответил Алекс.
— Почему из всех людей на планете именно я должен в конченом итоге постоянно зашивать все твои раны посреди ночи? Тебе никогда не приходило в голову получить пулю утром? — ворчал Майк, пока помогал Алексу забираться на холодный металлический стол.
— Сейчас уже утро, Майк.
— Сейчас пять утра. А мое утро начинает в полдень.
— Я запомню. На будущее.
— Буду ждать. В смысле, не пойми меня неправильно, мило с твоей стороны заглядывать ко мне, когда ты поблизости, но завязывай! В последний раз ты был порезан на мелкие кусочки. А перед этим заявился с проломленным черепом. А сейчас огнестрельное ранение. Опять. Может быть, я устроюсь работать на скорую помощь с тем опытом, что ты мне дал.
— Рад помочь.
В то время как Майк передвигался по комнате, собирая различные бутылки и блестящие инструменты, Алекс оперся на локоть и следил за ним так, словно его ничего не волновало. Я просто стояла в углу, наблюдая за сценой, разыгравшейся передо мной.
— Я серьезно. Когда в последний раз ты просто заглядывал ко мне, чтобы потусоваться. Ну типа с шестью банками пива и игрой по телевизору? — бросил Майк через плечо.
— Это было бы скучно.
— Да, правда. До тех пор, пока ты получаешь удовольствие.
После того, как он все собрал, Майк взял острые ножницы и начал разрезать джинсы Алекса по всей длине.
— Выглядит намного хуже, чем есть на самом деле, — заметил он. — Пуля просто задела тебя, но мне стоило об этом догадаться. У тебя есть несколько ангелов–хранителей, мой друг. Парочка швов и ты будешь в полном порядке.
Он натянул хирургические перчатки, смочил марлю прозрачной жидкостью, которая заставила меня задуматься о больнице, и начал промывать рану. Я сделала пару шагов ближе к ним для того, чтобы убедится в словах Майкла о ране, но когда я посмотрела на нее, мой желудок сжался. Рана была больше пяти сантиметров в длину, и кровь продолжала течь из нее.
— Где ванная? — вскрикнула я, прижав руки ко рту.
— Женщины… — Майк покачал головой, — Первая дверь слева, — указал он.
Я побежала к двери ванной, благодаря Всевышнего, что стульчак был поднят, потому что я незамедлительно упала на колени, и меня неистово начало рвать. В течение пятнадцати минут меня рвало, даже несмотря на то, что мой желудок был пуст. Неуверенно встав на ноги, я опустила крышку унитаза, села, откинулась назад и сделала несколько глубоких вздохов.
Мысль о том, что за последние несколько часов я была похищена, накачена снотворным, терпела угрозы, побывала в перестрелке и, в конечном счете, была спасена, теперь казалась мне совершенно нереальной. А когда к этому всему еще добавился сумасшедший ветеринар и тот факт, что Алекса сейчас сшивали, словно кошку, сказать, что все это выглядело абстрактно, значит ничего не сказать. Покачав головой в недоумении, я могла только зарыться головой в ладони и потерять себя в темноте закрытых глаз, надеясь больше ничего не увидеть.
В конце концов, я сделала несколько глубоких вдохов и встала с унитаза, чтобы изучить свое отражение в зеркале. Облокотившись руками о край раковины, я изучала свое лицо и почувствовала, будто смотрю на совершенно другого человека. Помимо того, что мои волосы торчали в разные стороны, под глазами залегли темные круги, а на нижней губе виднелись пятна крови. Единственное, что я могла сделать, это промыть лицо водой пару раз, найти полотенце и прополоскать рот, прежде чем выйти.
— Думаю, подойдет. — Майк бросил серые тренировочные штаны Алексу, когда прошел мимо меня.
— С ним все будет хорошо? — спросила я тихо.
— Конечно. — Майк махнул рукой. — Посмотри на него, он как новенький.
Я направилась к Алексу и наблюдала, как он встал из-за стола, перенеся большую часть своего веса на мускулистую, правую руку, как раньше, чистая повязка вновь была повязана на его бедре. То, что бросилось в глаза сильнее всего, был шрам, намного хуже, чем я видела раньше, простирающийся от правого колена почти до бока. По всей его длине были отметины от швов, которых было как минимум двадцать. Когда Алекс заметил, что я уставилась в шоке, он быстро натянул штаны и повернулся к Майку.
— Можешь осмотреть ее запястья и губы, прежде чем мы уйдем?
Он позволил тому, что осталось от его джинсов, упасть из рук, и мой взгляд последовал за ними, когда они упали на хирургический зеленый пол, приземлившись рядом с грудой красных и белых кусков ваты. На некоторых кровь была свежее и все еще выглядела ярко, но на других превратилась почти в черную.
Именно тогда моя решимость пошатнулась. Я определенно выдержала ровно столько, сколько могла для одного дня, и заработала что-то вроде нервного срыва. Я покачнулась на ногах и упала в обморок, позволив целому миру исчезнуть.