Успех, которого 28 июня пруссаки достигли, преодолев исчисленное количество затруднений и недоразумений, после многих маршей по разным направлениям, сильного напряжения, многих лишений и проигрыша кровопролитного боя, 24-го мог быть достигнут без потери времени и кровопролития, если бы с самого начала придерживались простых предложений Мольтке. Но как ни прекрасны, как ни превосходны были прусские генералы они не могли стать на точку зрения седого теоретика, который не участвовал ни в одном походе. Они твердо придерживались тех взглядов, которые они почерпнули из зачастую ошибочного истолкования наполеоновского учения и из многолетнего опыта мирного времени и маневров. Но мирные упражнения ничего не говорили о сражениях на уничтожение, об окружении, о преследовании и тому подобных фантазиях. Одна сторона занимает позицию, другая наступает и усиливается с этой целью на два — три батальона. Побежденный отходит. Победитель предоставляет ему следовать своим путем, а сам обращается к задачам следующего дня маневров. Спокойный и неутомимый Мольтке вновь и вновь восстанавливал расстроенное окружение. Сначала он ограничивался добрыми советами. Но в конце концов он должен был прибегнуть к строжайшей форме королевского приказа. И то, что он, несмотря на все, настойчиво осуществил свою волю и привел дело к счастливому концу, это является, конечно, немаловажной его заслугой.
28-го было дано сражение при Каннах, или, точнее, только подготовлено и намечено. Подготовки и нацеливания было достаточно, чтобы убедить противника в безнадежности сопротивления и вывести его из игры. В соответствии с древним планом сражения на Ауфиде, окружение со всех сторон свело на нет победу Арентшильда над Флисом, как когда-то победу Теренция Варрона над иберийцами и галлами. Именно в результате этой победы победитель оказался в обстановке, которая привела его к гибели.
Ближайшим последствием этих новых Канн было образование Северогерманского союза, который объединил Германию пока что до Майна; участием в нем пренебрегли короли саксонский и ганноверский и курфюрст гессенский. Остальные князья северной Германии выразили готовность предоставить свои контингенты в распоряжение полководца нового союза.
Назад
Богемская кампания 1866 г. до вечера 30 июня {28}
На сейме 14 июня Саксония голосовала вместе с другими среднегерманскими государствами против Пруссии. 15 июня Пруссия объявила войну Саксонии, а также Гессену и Ганноверу. 16 июня Герварт с Эльбской армией (14-я, 15-я и 16-я дивизии) переправился у Торгау на левый берег Эльбы и двинулся в Саксонию. В тот же день на сейме Австрия обещала свою поддержку угрожаемым центральным государствам. Тем самым Австрия стала на положение войны с Пруссией и приняла на себя «одиозность агрессивных действий».
Пруссия могла считать себя как бы атакованной и помимо своего желания вызванной на контрнаступление. Самый осторожный политик мог и должен был перейти теперь к действиям против Австрии.
Армии находились еще в стадии развертывания.
18 июня Эльбская армия (схема 43) достигла Дрездена, Кессельсдорфа и Танненберга. Саксонская армия отошла перед ней через Рудные горы на Теплиц, но не поспешно, как ганноверская и гессенская, а организованно, притом снабженная и обеспеченная всем необходимым для похода. Левее Эльбской армии 1-я армия продвинулась правым крылом в Саксонию и находилась между реками Шпре и Бобр, от Бауцена до Левенберга, Сводная бригада 1-го корпуса была оставлена на линии Ландсгут — Вальденбург. Последняя часть 2-й армии 18 июня прибыла на реку Глацкую Нейсу. Позиция, которая должна была обеспечить Силезию, потеряла свое значение еще раньше, чем войска подошли и заняли ее. Было очевидно, что Австрия не вторгнется в Силезию. Она стремится поддержать Саксонию, армия которой отошла в Богемию, с расчетом и самой быть поддержанной ею, а также ищет поддержки Баварии, войска которой сосредоточены на границе Богемии. На других границах Богемии находятся готовые к наступлению армии противника. Какие бы планы и намерения ни имела первоначально Австрия, на какие бы планы и намерения ей не следовало решиться, но после того, что произошло и что было декларировано 14, 15 и 16 июня, любому полководцу, если он только не был подобен Наполеону, ничего другого не оставалось, как повести сосредоточенную в Моравии армию в Богемию. Навстречу этой армии и должны были идти пруссаки. 19 июня в Берлине было решено вторгнуться в Богемию.
Могло бы показаться целесообразным соединить сначала все три армии, примкнуть 2-ю армию к 1-й севернее горного хребта и затем уже одной непреодолимой массой вторгнуться на неприятельскую территорию. Но эта масса не нашла бы достаточного числа дорог, чтобы быстро перевалить через горный хребет. Немногие головы колонн, счастливо перебравшиеся через горы, могли бы стать легкой добычей решительного и искусного противника. И даже если бы этой массе удалось без помехи, медленно и постепенно перейти через горы, она достигла бы только того, что увидела бы против себя неприятеля, вероятно в более выгодном положении. Несмотря на большой промежуток между 1-й и 2-й армиями, Мольтке все-таки придерживался своей системы соединения армий при движении вперед на неприятельской территории. Помимо других преимуществ, он выигрывал этим большее, но отнюдь не слишком большое число дорог для наступления. И все-таки отдельные дороги были все еще сильно перегружены. Оставался единственный значительный промежуток, да и тот был занят Исполиновым и Изерским горными хребтами.
Относительно образа действий 1-й армии (схема 44) не могло быть никаких сомнений. Она должна была двинуться от Бауцена, Горлица и Лаубана через Лузацкий (Лаузицкий) горный хребет и затем в направлении на реку Изер. Для Эльбской армии было первоначально намечено движение из Дрездена по левому берегу Эльбы, с переправой у Тешена, с дальнейшим продвижением через Богемскую Лейпу в направлении на Изер. Но оказалось, что этому маршу могут угрожать с фланга саксонцы и австрийцы, соединившиеся у Теплица, и баварцы, наступления которых можно было ожидать ежеминутно. Ввиду этого было предложено подтянуть Эльбскую армию через Стольпен к 1-й армии.
После того как к 1-й армии была присоединена гвардейская ландверная дивизия, обе армии вместе представляли силу пяти армейских и одного кавалерийского корпусов. Район наступления этих 150 000 чел. был стеснен справа Эльбзандштейнскими, слева Изерскими горами, а впереди находилась преграда Лузацких гор. Несмотря на это, имелось пять сквозных дорог:
1. Нейштадт, Шенланде, Крейбиц, Гайда, Богемская Лейпа, Юнгбунцлау.
2. Нейштадт, Румбург, Цвикау, Нимес, Мюнхенгрец.
3. Лебау, Циттау, Гроттау, Панкрац, Ошиц, Богемская Айха, Подол.
4. Герлиц (левый берег реки Нейсы), Гиршфельде, Вецвальде, Крацау, Райхенберг (западнее), Либенау, Турнау.
5. Герлиц (правый берег реки Нейсы), Зейденберг, Фридланд, Эйнзидель и Марклисса, Распенау, Рейхенберг (восточнее), Габлонц, Эйзенброд.
Этих пяти дорог, к которым примыкала еще шестая дорога, ведущая через Гиршберг, Вармбрунн, Шрейбергау, Нейвельт, Хохштадт на Земиль, должно было и могло быть достаточно, так как ожидавшийся противник не мог быть очень силен, во всяком случае недостаточно, силен, чтобы прочно запереть все пять дорог. Если бы противник оказал сопротивление той или другой колонне, он оказался бы очень скоро разбитым подошедшими соседними колоннами. Невыгодно было только то, что Эльбская армия находилась в нескольких переходах позади 1-й армии и что от Дрездена до Нейштадта она могла располагать только одной дорогой. Ввиду этого 1-я армия должна была на несколько дней задержаться, чтобы предоставить соседней армии возможность подойти.
1-й корпус 2-й армии был немедленно двинут через Швейдниц на Ландсгут, чтобы оттуда, а при возможности и из Гиршберга примкнуть к наступлению 1-й армии. 6-й корпус должен был «демонстрировать» в Моравии к югу от реки Нейсы, чтобы сковать там часть австрийской армии и таким образом задержать ее движение в Богемию. Остальные два корпуса (гвардейский и 5-й) должны были настолько приблизится к 1-й армии, чтобы иметь возможность эшелонироваться сначала на дорогах через Франкенштейн и Глац. Введение их в дело зависело от дальнейшего развития событий. Ожидалось, что 1-я армия, быстро наступая от Герлица и Бауцена, отбросит пока еще слабые неприятельские силы в Богемии и пойдет дальше. Принимая во внимание приблизительно одновременное выступление пруссаков из Герлица и австрийцев из Моравии, надо было ожидать столкновения с главной неприятельской армией вскоре после переправы пруссаков через Эльбу. На этот случай 2-я армия в составе гвардии, 5-го и 6-го корпусов была в состоянии двинуться на фланг и тыл неприятеля, связанного в это время 1-й армией. Но от этого плана пришлось отказаться, так как 1-я армия, ввиду запаздывания Эльбской, не могла сразу же начать движение вперед. Вместо этого 22 июня был отдан приказ о соединении всехитрех армий в направлении на Гичин. В лучшем случае это должно было привести к атаке главной массы противника, продвинувшегося примерно до Гичина: 1-й армией со стороны Изера, 2-й армией со стороны верхней Эльбы; в худшем случае это означало атаку противника, достигнувшего только линии Иозефштадт — Кениггрец: одной армией через Эльбу, другой — через Аупу и Меттау, а, может быть, и со стороны Глаца. Во всяком случае атака могла вестись с двух, а, возможно, и с трех сторон, т. е. бой мог быть дан на уничтожение.
Первой по намеченным путям (схема 43) двинулась 2-я армия, в состав которой опять был возвращен 1-й корпус. 25 июня 1-й корпус достиг без помехи Либау, 20-го гвардия достигла Браунау и Полица, 5-й корпус — Левина, 6-й корпус следовал за ним по Глацкой дороге, имея задачу прикрывать левый фланг.
22 июня 1-я армия выдвинула 8-ю, 7-ю, 5-ю и 6-ю дивизии до Циттау, Гиршфельде, Зейденберга и Марклиссы; Эльбская армия после трехдневного марша в одной колонне едва достигла Никсдорфа и Шлюкенау. Отсюда можно было двигаться — сначала по шести, а затем по пяти дорогам — дальше на Юнгбунцлау и Эйзенброд. Но штаб 1-й армии хотел начать кампанию «блестящим успехом». С этой целью стали исходить из предположения, что находящийся у Рейхенберга противник решился на упорное сопротивление. Чтобы атаковать его 24 июня, 23-го 8-я дивизия перешла из Циттау на Гроттау, через Эшский горный хребет в Панкрац и Шенбах, продвинув головные части до Крисдорфа; 7-я дивизия перешла из Гиршфельде в Крацау; 5-я из Зейденберга через Фридланд на Диттерсбах и Эйнзидель; 6-я из Марклиссы в Распенау и Филиппсгрунд; 2-й корпус следовал за 7-й дивизией через Циттау и Гиршфельде. На следующий день 7-я и 5-я дивизии должны были атаковать рейхенбергскую позицию с фронта, а 8-я после вторичного перехода через Эшские горы — с тыла. Но прежде чем дело дошло до этого, противник (три эскадрона) удалился. Победителю достались только два замешкавшихся гусара полка имени Радецкого. Вся 1-я армия, 93 000 чел., оказалась теперь сосредоточенной в тесном районе Рейхенберга. «Губительность сосредоточения» {29}, против которой предостерегал Мольтке, дала себя почувствовать. Эту сосредоточенную массу нельзя было ни расквартировать, ни довольствовать, а прежде всего — невозможно было передвигать. Из двух имевшихся выходов из горной долины через Либенау и Габлоиц по меньшей мере один (первый) был уже заперт противником, а второй мог легко оказаться запертым. Чтобы выйти из положения, оказалось желательным обождать Эльбскую армию, которая 25 июня только собиралась у Габеля и Кунерсдорфа.
Как только обе армии выровнялись на одной линии, они двинулись вперед: 15-я и 16-я дивизии из Кунерсдорфа на Нимес, 14-я из Габеля на Ошиц, 8-я из Эйхихта на Либенау, 7-я из Габлонца через Рейхенау на Турнау. Дорога на Юнгбунцлау была оставлена, и обе армии столпились против узкого участка реки Изер, между Мюнхенгрецем и Турнау, Авангард первой колонны отбросил у Гюнервассера слабые силы противника; главные силы следовати за ним до Плаушница. Вторая колонна достигла Ошица. Третья наткнулась южнее Либенау и Зихрова на кавалерийскую дивизию инизию Эдельсгейма, которая, после двух продолжительных артиллерийских боев, отошла через Препер, за реку Изер к Подолу. Четвертая дивизия дошла до Турнау и восстановила здесь разрушенный, но не занятый противником, мост через реку Изер, 6-я дивизия продвинулась за 8-й до Либенау, 5-я за 7-й до Габлонца. Таким образом, в один и тот же день 1-я армия достигла линии реки Изер, а 2-я армия — горных проходов между Либау и Находом. Дальнейшие задачи обеих армий являлись очевидными.
Последующий марш 2-й армии на Гичин был стеснен справа горным хребтом, а слева крепостью Иозефштадт. Ввиду этого 1-й гвардейский и 5-й корпуса должны были продвинуться до Эльбы: из Либау через Траутенау на Нейшлос (Арнау), из Диттерсбаха и Полица через Эйпель и Костелец на Кенигингоф и из Находа через Скалиц на Шурц. 6-й корпус должен был следовать уступом за 5-м, прикрывая его левый фланг.
Для дальнейшего марша 1-й и Эльбской армий (см. схему 44) достаточными отправными данными являлись: указания Мольтке общая цель марша — Гичин — и обязательное условие, чтобы левый фланг держался гор. Самая северная дорога вдоль гор шла из Эйзенброда через Ломниц на Эйзенштадтль. Эту дорогу следовало использовать для левой колонны. При этом для других колонн имелись следующие пути: Турнау — Гичин, Подол — Соботка — Костелец, Мюнхенгрец — Унтер-Бауцен — Либау — Копидльно, Юнгбунцлау — Домаусниц — Роздалавиц. Вследствие превосходства своих сил эти пять колони, по две дивизии в каждой, едва ли могли встретить на этих пяти путях серьезное сопротивление 1-й австрийской армии и саксонского корпуса. Противник, который попытался бы противостоять той или другой колонне, вскоре был бы обойден и охвачен остальными колоннами.
При помощи кавалерии это могло быть выполнено еще удачнее. Но тогда едва ли и думали об использовании за пределами поля сражения приданного 1-й армии кавалерийского корпуса и приданной 2-й армии кавалерийской дивизии. С трудом собранные конные массы следовали, как предмет роскоши, с обозами и транспортами. Для разведки перед фронтом в гористой местности они были, во всяком случае, мало пригодны. Первый занятый неприятелем проход представил бы преграду их дальнейшему продвижению. Здесь было достаточно слабых кавалерийских частей для поддержки пехоты. Но на правом фланге кавалерия Эльбской армии произвела все-таки разведку местности к югу от Лузацкого хребта на Бешен и Богемскую Лейпу до Эльбы и тщетно старалась рассеять опасения штаба армии за правый фланг. Но на войне донесениям приходится стоять на втором плане по сравнению с постоянно рождающимися слухами. Там, где работали только незначительные силы кавалерии Эльбской армии, должен был бы находиться кавалерийский корпус. Немедленно после отдачи приказа о наступлении в Саксонию кавалерию следовало приблизить к Эльбской армии, двигать ее за армией при продвижении последней и, как только были бы захвачены горные проходы, выдвинуть ее рядом с правой колонной. А когда армия направлялась бы на Юнгбунцлау, кавалерийский корпус должен был бы взять направление на Бродец и Бенатек, чтобы сопровождать ее и на дальнейшем марше через Кринец на Нимбург и Хлумец. Таким образом, фронт 1-й и Эльбской армий удлинился бы, и к моменту, когда 2-я армия подошла бы к верхней Эльбе, армии достигли бы линии Гичин, Нейбидшов, Хлумец. Если бы противник, как это учитывал и ожидал Мольтке, переправился через Эльбу на участке между Иозефштадтом и Кенигрецом, то рано или поздно он должен был бы часть своих боевых сил выделить против угрожающей его флангу 2-й армии, чтобы ее отбросить или, по крайней мере, отразить. Вопрос заключался в том, осталось ли бы тогда у противника достаточное количество корпусов, чтобы господствовать и над 1-й, и над Эльбокой армиями. Надо было ожидать, что сил 1-й армии будет достаточно для наступления против неприятельского фронта, в то время как Эльбская армия, а, может быть, и кавалерийский корпус, охватывая неприятельский левый фланг, вышли бы на дорогу Гичин — Кениггрец; тем временем кавалерийская дивизия 2-й армии, подкрепленная 6-м корпусом, могла бы отрезать с запада Иозефштадт.
Едва австрийская армия начала продвижение в Богемию (см. схему 43), как 18 июня поступило сообщение, что баварцы вместо того, чтобы соединиться с австрийцами, вынуждены на реке Майне оборонять собственную страну от напирающего с севера противника. Таким образом, три дивизии Фалькенштейна выполнили свое назначение, несмотря на значительное удаление, в котором они находились. Хотя известие было и тревожное, но решение уже не подлежало изменению: надо было продолжать движение навстречу противнику, который, как было известно, находился у Герлица и в Саксонии, развернуться, перейдя Эльбу, «у Иозефштадта, Кенигингофа и Милетина» и затем действовать по обстоятельствам. 20 июня по надежным данным {30} было установлено, что d Cилtзии находятся не только 5-й и 6-й корпуса, но также 1-й и гвардейский корпуса, и что эти четыре корпуса дошли до реки Нейсы, но теперь отходят назад. Из поступивших сведений можно было заключить, что один прусский корпус был направлен в Гиршберг для непосредственного присоединения к главной армии, которая должна была ожидать в районе Герлица его прибытия. Гвардейский и 5-й корпуса должны были находиться на марше к Ландсгуту, а 6-й должен был располагаться между рекой Нейсой и Глацом. Таким образом, как бы восстанавливалось с некоторыми изменениями старое положение: один корпус находился на линии Глац — река Нейса, два у Ландсгута, один у Гиршберга, главная армия на линии Герлиц — Бауцен, Эльбская армия уже не у Торгау, а у Дрездена. По принятии этой группировки можно было ожидать вторжения в Богемию. Однако, противник оставался еще разъединенным, и это разъединение еще можно было использовать.
20 июня голова правой австрийской колонны достигла, Цвиттау, а голова средней — Цвиттавки; поэтому наступление на противника, который по донесениям находился на фланговом марше от Нейсы на Ландсгут и Гиршберг, едва ли имело шансы на успех. Возможность своевременно настигнуть противника на горном перевале у Либау, южнее Ландсгута, была весьма сомнительной. Но верхняя Эльба между Иозефштадтом и Арнау представляла столь сильную преграду, что будучи занята хоть какими-нибудь силами, она могла явиться пределом для всякого наступления противника от Ландсгута и Глаца. Туда же устремлялось движение колонн. Его стали ускорять до крайности. Находившаяся в голове правой колонны 1-я резервная кавалерийская дивизия, направлявшаяся первоначально в Грос-Бюрглиц, 25 июня была повернута от Яромера на Долан и Скалиц; ею были выдвинуты отряды в Добрушку, Нейштадт, Наход и Костелец, и установлена связь с драгунским полком, уже давно несшим пограничную службу в Траутенау. 10-й корпус продвинулся за 1-й резервной кавалерийской дивизией на линию Иозефштадт — Шурц. На следующий день одна бригада 10-го корпуса продвинулась до Кайле и Дейч-Праусница, мимо 10-го корпуса прошел 4-й на Кенигингоф; тем самым была занята позиция на верхней Эльбе. Занятие этой позиции должно было быть завершено отправлением 27 июня по одной бригаде в Арнау и Фальгендорф. Кавалерия в первой линии, пехотная бригада для ее поддержки у Праусниц — Кайле, шесть бригад за Эльбой, имея справа Иозефштадт, одна в теснине Фальгендорфа для обеспечения левого фланга — все было в наилучшем порядке. 20 июня находившиеся позади части достигли: 6-й корпус — Опочно, 2-й корпус и 2-я легкая кавалерийская дивизия — Зенфтенберга, 3-й корпус Кениггреца, 8-й Тиништа, 3-я и 2-я резервные кавалерийские дивизии — Вильденшверта и Гогенмаута. Вечером 26 июня были получены донесения: «противник у Либау», «противник от Полица наступает через Хронов к Находу» и «противник у Левина». Это, очевидно, и были оба корпуса, ожидавшиеся через Ландсгут. Но туда прошел только один корпус. Другой же в двух колоннах перевалил южнее через горы и намеревался сосредоточится у Находа. Если бы, как следовало предполагать, эти колонны продолжали идти вперед, то на 29 июня надо было ожидать атаки позиции на верхней Эльбе двумя корпусами с фронта и одним, подошедшим через Гиршберг, Штаркенбах, с левого фланга. К тому же времени могла приблизиться и главная неприятельская армия, шедшая из Саксонии и Лаузица. Сражение против нее могло бы быть начато 30 июня после только что законченного развертывания в районе Гориц — Милетин, в то время как на верхней Эльбе бой продолжался бы уже второй день.
Но как можно было добиваться победы над одним противником, раз другой, в непосредственной близости, угрожал флангу и тылу? Нельзя было позволить им сойтись так близко. Атаковать и отбросить обоих противников — для этой задачи ни имевшихся налицо, ни всех вообще сил австрийцев было недостаточно. Успех был возможен только при условии, что для обороны против одного неприятеля будут израсходованы возможно малые силы, а возможно большие силы атакуют другого. Представлялось заманчивым атаковать находившимися под рукой 2-м, 6-м, 10-м и 4-м корпусами ожидавшегося из Силезии противника. Между тем, более длительная оборона против другого неприятеля казалась возможной только на реке Изере. Однако, находившихся там корпусов было для обороны недостаточно, а для усиления их не было времени. Таким образом, приходилось атаковать в направлении на Изер, а на Силезском направлении перейти к обороне. Но, чтобы выиграть свободу действий, надо было задержать противника не на верхней Эльбе, а у горных проходов. Навстречу противнику, обнаруженному у Либау, должен был выдвинуться к Траутенау Габленц с 10-м корпусом, против другого — Раммингс 6-м корпусом должен был занять позицию у Скалица и выдвинуть авангард к Находу. Обоим генералам было предоставлено право или выжидать противника на позиции, или, если позволят обстоятельства, «накинуться на него», но далеко побежденных не преследовать. Если «достоверные сведения» о том, что у Ландсгута и в его окрестностях находятся всего два корпуса, были верны, то Габленца в Рамминга было бы вполне достаточно. Но на войне нет ничего опаснее «достоверных сведений». Они отстают от событий. Что было правдой вчера, то завтра уже в корне неверно. Так и здесь приходилось считаться не с двумя, а с тремя корпусами, а если прибавить 6-й корпус, который должен был подойти в ближайшее время, то выходило и все четыре. При большей осторожности можно было бы выдвинуть 4-й корпус из Кенлгингофа к Траутенау, а 10-й на Эйпель и Костелец. Однако, явилось совершенно разумное опасение, как бы таким израсходованием трех корпусов не ослабить свыше меры намеченное наступление на противника, расположенного на Изере. Оно уже и так достаточно подвергалось опасности. Вероятно было, что противник оттуда мог подойти раньше, чем было бы закончено развертывание на правом берегу Эльбы. Это медленное развертывание из бесконечной глубины походных колонн являлось главным злом, которое делало неосуществимым всякое смелое предприятие. По необходимости кронпринцу Саксонскому, который объединял командование 1-м и саксонским корпусами, указывалось 26 июня по телеграфу: «Во что бы то ни стало надо удержать Мюнхенгрец и Турнау». Таким образом, два корпуса, 6-й и 10-й, должны были отбросить неприятельскую армию в силезские ущелья или не выпускать ее из них; два других, 1-й и саксонский, — задерживать противника на Изере, а остальные должны были развернуться на правом берегу Эльбы.
Саксонский корпус и австрийская бригада Рингельсгейма были притянуты из Теплица и Ауссига на реку Изер, соединились там с 1-м австрийским корпусом Клам-Галласа и сообща заняли позицию Юнгбунцлау, Мюнхенгрец, в то время как кавалерийская дивизия охраняла дорогу из Рейхенберга на Подол и Турнау. Приходившие из штаба армии указания колебались между: «При приближении противника отходить без боя» и «Отходить с легким боем». Теперь же, когда пришел приказ: «Во что бы то ни стало удержать за собой Мюнхенгрец и Турнау», последний был уже потерян, и непосредственная опасность угрожала Подолу. Принимая во внимание, что в обоих этих пунктах находились только слабые авангарды, кронпринц решил поздно вечером 26 июня взять обратно Турнау, выдвинуться из Подола на впереди лежащие высоты Свиган, на следующий день продвинуться дальше вперед, занять узкие проходы и тем самым затруднить противнику дебуширование из гор. Этот план мог быть выполнен двадцать четыре часа назад, но теперь было уже слишком поздно. Пруссаки тем временем уже усилили свои слабые авангарды. Немногие австрийские батальоны, поспешившие наступать от Подола, после начального успеха были отброшены за реку Изер бригадой Бозе из 8-й дивизии; мост был захвачен пруссаками. После этой неудачи было решено отказаться и от действий против Турнау (см. схему 44), ограничиваясь на следующий день обороной Мюнхенгреца. Это решение могло бы привести к катастрофе, если бы обе прусские армии наступали через реку Изер в пяти колоннах между Юнтбунцлау и Эйзенбродом. Но австрийцы получили передышку на 24 часа, так как этот благоприятный момент был использован Эльбской армией для дневки, а 1-й армией был употреблен на подготовку и стягивание в боевой порядок для наступления, отложенного на 28 июня. Но не эти приготовления, а ни на чем не основанные слухи, будто противник двигается из Турнау на Гичин, склонили кронпринца на следующее же утро (28 июня) начать отступление в тот момент, когда приказ Бенедека подтвердил это решение.
В то время как 27 июня протекало здесь в относительном спокойствии и бездействии, на другом фронте в двух пунктах шел ожесточенный бой. 5-й прусский корпус генерала фон-Штейнмеца (см. схему 43) достиг 26 июня головным отрядом Гелленау, авангардом — Левина, главными силами — Рейнерца, резервом — Рюкерса. Его задача на следующий день состояла в том, чтобы захватить и удержать Находский проход. Из донесений было известно, что этот пункт занят противником, поэтому генерал Левенфельд с авангардом продвинулся вперед, отбросил слабого противника, занял головным отрядом полковника Белова Наход и ближайшие высоты, а авангард проследовал за ним до Шланей. Таким образом, корпус растянулся в глубину на 25 км. А ведь надо было не только быть готовым, но даже желать столкновения с противником, желать сражения и даже решительного сражения, чтобы начать войну многообещающим почином. Наполеон, каким мы его знаем под Иеной, еще вечером или ночью продвинул бы не только головной отряд, но и весь авангард через дефиле Находа, занял бы позицию по ту сторону его и позаботился бы о том, чтобы на следующий день остальная часть корпуса с самого раннего утра начала переправу по мосту через реку Меттау. В шесть часов — худший час для выступления — Штейнмец двинул отдельные эшелоны, сохраняя между ними имевшиеся дистанции, и, пройдя половину марша, остановился на обычный часовой привал. Ввиду этого неудивительно, что головной отряд и авангард в течение многих часов были предоставлены собственным силам против значительно превосходившего их противника и подвергались опасности полного разгрома.
6-й австрийский корпус фельдмаршал-лейтенанта фон-Рамминга 26 июня был размещен севернее Опочно, между Добрушкой и Мезерицем. Все четыре бригады должны были следовать оттуда по различным дорогам на Высоков, Клени и Скалиц, чтобы занять там позицию фронтом на восток. Они еще не успели достигнуть назначенных им целей, когда пришло донесение, что противник находится на высоте северо-восточнее Венцельсберга (схема 45). Бригада правого крыла, которая из Верховина направлялась по дороге на Шонов, у этой деревни свернула вправо и развернулась для атаки. Пять батальонов в три линии (в первой линии в дивизионных {31} колоннах, остальные в батальонных колоннах, имея немного стрелков впереди и развернувшуюся батарею на фланге) двинулись против 2-го батальона 37-го полка, полуроты охотников и одной батареи прусского головного отряда, которые заняли позицию северо-восточнее Венцельсберга, на полпути между «лесочком» («Waldchen») и другим леском, расположенным южнее. Австрийская батарея была вскоре принуждена замолчать. Пять батальонов под звуки музыки продолжали идти вперед. Частый огонь стрелков заставил их остановиться, залп развернутого фронта принудил их повернуть обратно, преследование огнем их рассеяло. Это — борьба глубокого порядка против широкого, постепенного питания боя — против неприятеля, вводящего в дело сразу все свои силы, колонны — против развернутого фронта, молодецкого штыка—против «пули-дуры», гладкоствольного ружья — против игольчатого, мишени — против стрелка. Два батальона третьей линии еще раз были направлены против фронта, один батальон, выдвинутый поблизости Нейштадтской дороги, — против левого фланга противника. Результат оказался столь же плачевным. Бригада Хертвека исчезла. Только два батальона закрепились в Венцельсберге и Венцельскирхе. В последнем бою принимали уже участие батальоны прусского авангарда, подошедшие через высоту Бранка. Во время преследования отступающего противника они продвинулись на право в лесочек и налево в Зохорс и малое лесничество. Отделенные друг от друга большим расстоянием, три с половиной роты располагались в Высокове, четыре с половиной в западной части лесочка, 2-й батальон 37-го полка между лесочком и рощей, расположенной далее к югу, два батальона и четыре эскадрона влево от этой рощи, десять рот у Зохорса и малого лесничества и по две роты в резерве у Альтштадта и на Нейштадтской дороге. Всеми силами можно было располагать для концентрической атаки на Венцельсберг.
Но уже подходила бригада Ионака. Она у Домкова прервала свой марш на Клени, развернулась в три линии и двинулась через северную часть Шонова на Венцельсберг. Огонь слева из лесочка и справа из малого лесничества заставляет ее разделиться. Четыре батальона заходят плечом вправо против малого лесничества, три — влево против западной части лесочка. Вместе с ними наступает со стороны Скалицкой дороги егерский батальон. В промежутках между обеими частями бригады Ионака выдвигается бригада Розенцвейга, Из ее состава два батальона направлены в лесочек, куда наступает также большая часть занимавших Венцельсберг войск. Здесь, таким образом, против четырех с половиной рот пруссаков вводятся в бой от семи до восьми батальонов. Атакованные с трех сторон превосходными силами, пруссаки отступают из лесочка. У малого лесничества и у Зохорса пруссаки также не могут устоять против превосходных сил. Один батальон Розенцвейга остается при артиллерии. Три продвигаются за Венцельскирхе. 2-й батальон 37-го полка отражает их атаку, но под угрозой из лесочка его правому флангу вынужден, начать отступление. За ним принуждены следовать и двенадцать орудий, расположенных южнее рощи, которые долгое время боролись с двадцатью четырьмя орудиями австрийцев. Ускользнув от двукратного окружения шестнадцатью австрийскими батальонами, пять батальонов прусского авангарда с двумя батареями остановились на высоте около Нейштадтской дороги, имея правый фланг в лощине Бранка, а левый около Брасеца.