К вечеру на австрийской стороне были расположены: 2-я легкая кавалерийская дивизия у Кренау, 8-й корпус у Нейштифта (южнее Ольмюца), 2-й у Тобичау, 4-й у Кожетина, 1-й у Прерау; на прусской стороне — кавалерийская дивизия и отряд Будденброка у Просница, 1-й корпус у Плуменау, 5-я у Нейштифта (юго-восточнее Коница), гвардия у Гевича, 6-й у Моравского Трюбау. 2-я армия сильно растянулась; два корпуса остаются значительно позади, но кавалерийская дивизия, 1-й и 5-й корпуса находятся в достаточной мере под рукой, чтобы быть в состоянии задержать на марше хотя бы часть противостоящей северной армии, оттеснить ее или преследовать. Ввиду приказания во что бы то ни стало не допустить соединения северной и южной армий, необходимо было во всяком случае действовать с напряжением всех сил. Однако, штаб армии считает такое поведение не соответствующим обстановке. Полученное донесение «северная армия отходит» благодаря другим сведениям превращается в «северная армия отошла». Этим самым текущая задача преследования снимается, но постоянная, как бы врожденная, задача соединения с 1-й армией остается неизменной. Гвардейский и 6-й корпуса должны тотчас же выступить и 17-го достигнуть Брюнна, 5-й и корпус в первую голову должен занять Просииц, а затем расположиться по квартирам у плуменау, 1-й корпус должен занять позицию у Всйшовица, Урчица, Оттаславица с авангардом у Кралица и прикрывать Брюннскую дорогу. Оба корпуса получают задачу внимательно наблюдать за Ольмюцом, который, повидимому, оставлен противником, и «если сведения об уходе противника подтвердятся», то выступить на Брюнн для поддержки 1-й армии. Стараются не воспрепятствовать «во что бы то ни стало» соединению северной и южной армий, но допустить таковое; в то же время — согласно или против желания Мольтке — становится на очередь соединение 2-й и 1-й прусских армий. План не удается вполне, так как предположение, что «северная армия отошла», не оправдалось, а приказание «бригаде 1-го корпуса двинуться на Тобичау» осталось в силе.
|
|
Ранним утром 15 июля 4-й и 2-й австрийские корпуса должны были продолжать свое движение (схема 60) на Тобичау и Кожетин западнее Моравы, 8-й — Следовать за ними от Нейштифта, 1-й — оставаться в Прерау, части саксонского корпуса должны были здесь же быть готовыми к отправке по железной дороге. Граф Тун счел, однако, движение по правому берегу Моравы опасным, решил двинуться левым берегом по дороге, перегруженной обозами, и, прежде чем до него могло дойти запрещение, в 2 часа утра со 2-м корпусом двинулся через Траубек и Хропин на Кремзир. В результате 8-й корпус, значительно изолированный, в 4 часа приступил к фланговому маршу в следующем порядке: 3 эскадрона, 150 заводных лошадей, 60 повозок, бригада Роткирха, обозы и транспорты, бригады Рота и Кирхмайера, 2-я легкая кавалерийская дивизия. Бригада Вебера также должна была сняться в 4 часа и в качестве бокового отряда двинуться главной колонной через Врбатек и Кралиц.
Прусская бригада Малотки (4-й и 44-й полки), как было указано, выступила в 4 часа от Штиховица и двинулась через Просниц, Кралиц, Грубшиц, Клонотовиц в направлении на Тобичау. Три эскадрона, заводные лошади и 60 повозок миновали город раньше, чем произошло столкновение, две роты бригады Роткирха занимали город в тот самый момент, когда между ротами авангарда, с одной стороны, и боковым прикрытием, с другой, завязался бой вблизи Виклицкой мызы. Стрелковый батальон 44-го полка прогоняет противника из перелеска, что к северо-востоку от мызы, и прочно в нем закрепляется. Опираясь на этот пункт, 44-й полк разворачивайся. Батарея Малотки вместе с двумя батареями подошедшей дивизии Гартмана снимаются с передков у Клопотовица и вступают в бой у Верована с батареей Роткирха, постепенно усиливаемой из артиллерийского резерва. Походная колонна австрийской пехоты поворотом направо занимает позицию вдоль но дороге. Как только 44-й полк развернулся, а 4-й последовал за ним вправо, Малотки отдает приказ двигаться вперед. Неприятельский левофланговый полк Тоскана, атакованный с охватом его флангов, подается назад частью на восток, частью на север. Подполковник фон-Бредов с кирасирами 5-го полка, найдя укрытый от взоров противника брод через Блятту выше Бискупица, неожиданно атакует австрийские батареи при Вероване. Семнадцать орудий захвачены, шестнадцать уходят через Ракодау, семь — через Дуб. Бенедек, который со своим штабом находится на высоте, вынужден поспешно оттуда уехать.Угрожаемая с юга генералом Малотки, с севера Бредовым, бригада Роткирха приступила к отходу на Циттов. Части, отошедшие на Тобичау, оттесняются семью ротами 4-го полка через Мюленфлис, Мораву и Бецву, пока их не принимают на себя у Хенчельсдорфа части 1-го корпуса. С остатками своей бригады Малотки занимает позицию у Верована. Против него у Дуба появляется эрцгерцог Леопольд с бригадами Рота и Кирхмайера. Бригада Вебера, которой небольшой неприятельский отряд помешал выполнению ее задачи по боковому прикрытию, и 2-я легкая кавалерийская дивизия также подходят сюда, 22 батальона, 12 эскадронов, 40 орудий не атакуют, но позволяют артиллерии Малотки обстреливать себя в течении 2½ часов до тех пор, пока не начинают подходить главные силы 1-го прусского корпуса через Грубшиц и и части Будденброка через Кралиц.
|
|
|
|
Теперь начинается отход через Дуб и Бродек, а одной бригадой на Ольмюц. Малотки остается на Мораве, 1-й корпус доходит до Блятты. Бонин дальше принимать участие в сражении не хочет. Гартману предоставляется с гусарской бригадой, одним эскадроном улан, одной батареей и посаженной на повозки ротой вьполнить намеченный удар на Прерау.
Для принятия 8-го австрийского корпуса 1-м корпусом высылаются от Прерау: бригада Пошахера в район севернее Рокетница, батальон бригады Лейнингена в эту деревню, два батальона в Длухониц, один юго-восточнее этой деревни (между Бецвой и железной дорогой), один батальон и одна батарея в промежуток между обеими деревнями. Гартман, перейдя Бецву у Врбовеца и закрепив переправу ротой, атакует эту батарею и два последних батальона; всех их ему удается принудить к отступлению. Этот отход увлекает за собой также батальоны, находящиеся в Длухонице и возле него; обозы, двигавшиеся па дороге Рокетниц — Прерау, приведены в непоправимое замешательство. Но атака на батальон, появившийся из Рокетница, не удается. Когда же бригада Пошахера поворачивает влево, наступая против немногих гусарских эскадронов, и берет под огонь их батарею, Гартман приказывает трубить сбор и отходить через Врбовец. Три эскадрона гусар ландвера, которые несколько задержались, атакуются австрийскими гусарами, принуждены к отходу и теряют часть своей добычи — пленных и провиантские повозки. 1-й и 8-й корпуса тем не менее продолжают свой путь на Прерау.
Малотки и кирасиры 5-го полка отбрасывают и последнюю свежую австрийскую бригаду — бригаду Роткирха; появление Бонина и атаки Гартмана втягивают в общее отступление также 8-й и 1-й корпуса (схема 61). В тот же день, 15 июля, разъезд 8-й дивизии разрушает железную дорогу у Гединга. Бенедек видит себя отрезанным от пути и железной дороги, идущих по долине Моравы, и вынужден отойти в долину Вааги по дурным горным дорогам. 6-й корпус, а за ним саксонская дивизия Штиглица должны от Лейпника отойти через Вейскирхен, 1-й корпус и саксонская бригада Вагнера — через Голлешау, Висовиц, перевал Влар и Немсову, 8-й корпус и 2-я легкая кавалерийская дивизия — сначала также через Голлешау и Висовиц, а далее через Бойковиц, Грозенкау и Костольну, 2-й корпус — от Кремзира через венгерский Градиш, Страны и Нейштадтль, 4-й корпус и саксонская кавалерийская дивизия — через Здаунек, Остру, Вельку, Мигаву и Вербовцо в долину Вааги. Бенедек, совершая, правда, большие обходные движения, может все же через Тирнау и Пресбург достигнуть Вены. Являлась необходимость снова его преследовать, оттеснить, принудить, по крайней мере, к отходу на Коморн. Это должно было привести его армию к полному разгрому и доставить пруссакам время и пространство для овладения Дунайской позицией у Вены, как бы она ни была сильна и как бы ни была широка река. Мольтке уже по первому, хотя еще преждевременному известию об отходе Бенедека, рано утром 15 июля приказал 2-й армии 5-м и 1-м корпусами следовать за уходящим противником через Кремзир и Напагедль. 1-я армия должна была сосредоточиться у Лунденбурга, чтобы преградить бегущим путь по долине Моравы. Во всяком случае преследование должно было вестись на Кремзир и Напагедль, а не на Прерау. Если бы кавалерийская дивизия и 1-й корпус рано утром 15-го двинулись этой дорогой, а за ними последовал 5-й корпус, то 17-го одна дивизия 1-го корпуса была бы у Венгерского Брода, другая достигла бы Остры. В тот же день 8-я дивизия стояла бы у Голича, 5-я — у Чейча, 18-го дивизии могли бы соответственно выдвинуться к Страны, Вельке, Тирнау иПресбургу, 5-й корпус двигался бы по долине Моравы. Едва ли можно можно сомневаться, что Бенедек был бы совершенно отрезан от от Пресбурга, его армия подверглась бы полному разложению, войне был бы конец.
«Непонятный» и «невыполнимый» приказ Мольтке не передается штабом армии для дальнейшего исполнения. Напротив, со стороны того же штаба находит одобрение предложение Штейнмеца. Вечером 15-го Гартман и Малотки стоят у Тобичау и Верована, 1-й корпус — между Грубшицом и Вискупицом, 6-й — у Просница; Штейнмец, незнакомый с событиями дня, намеревается предложенный ему 14-го «удар» на Прерау выполнить 16-го. А для этого он желает поддержки со стороны дивизии Бонина, которого, судя по приказу армии, он предполагает расположенным у Плуменау и Урчица. Случайно он узнает, что 1-й корпус расположен непосредственно перед ним; тогда он находит более простым предоставить произвести удар самому Бонину. Последний охотно берется выполнить то, что он должен был бы выполнить днем раньше, но сначала хочет накормить части; только в 2 часа пополудни он соединяется с Гартманом, к вечеру достигает Прерау, находит там жизненные припасы и овес, но не противника. Последний нашел время уже с 3 час. утра вытянуть походную колонну в 40 000 чел. на дороге через Голлешау. Чтобы кое-что сделать, Бонин велит, вопреки приказанию Мольтке, взорвать железнодорожный мост через Бецву и тем делает невозможной собственную связь с Силезией для дальнейших операций. Затем он возвращается на бивак за р. Блятта. Этим прекращается всякое серьезное преследование со стороны 2-й армии, и неприятелю предоставляется возможность того самого соединения, которому надлежало воспрепятствовать «во что бы то ни стало». По распоряжению штаба, армии 1-й корпус остается у Прерау и Тобичау для наблюдения за пустым Ольмюцом, между тем как 5-й корпус и дивизия Гартмана после дневки двигаются вниз по Мораве, а гвардия и 6-й корпус 17-го достигают Брюнна.
День у Тобичау воспринят был в Вене как тяжкая неудача. Только 3-й и 10-й корпуса сосредоточились у столицы; правда, саксонская бригада и четыре кавалерийские дивизии прибудут в кратчайшее время, но ожидаемые из Италии 50 000 чел. могут быть на месте только 22-го. Однако, и с их поддержкой нельзя было рассчитывать на благополучную оборону позади Дуная и на Флоридсдорфских укреплениях: еще менее можно было рассчитывать на наступление. Присоединение северной армии существенно необходимо. Ближайший путь по долине Моравы прегражден. Предпринятое движение долиной Вааги на Пресбург вызывало значительное промедление. Но последнее будет еще большим, если и этот кружный путь будет прегражден у Пресбурга: тогда по необходимости должно быть предпринято еще более далекое движение через Коморн. Перевал у Блюменау, ведущий из долины Моравы на Пресбург, правда, занят бригадой Мондля из 10-го корпуса, но она не в силах выдержать серьезного напора. Для ее поддержки подтягивается 2-й корпус — головной корпус длинной походной колонны, идущей долиной Вааги. Он должен с максимальной возможной скоростью двигаться к угрожаемому пункту, пользуясь подводами и конно-железной дорогой.
В прусской главной квартире картина рисовалась иначе. Сколько корпусов из-под Ольмюца достигло по железной дороге Вены — неизвестно. Считается достоверным, что большая часть южной армии туда уже прибыла. Силы, готовые к обороне, исчисляются в 100 000 чел. Наступление их со стороны Флоридсдорфских укреплений может совпасть с наступлением северной армии ео стороны Пресбурга, если последняя там сосредоточится. Поэтому задача овладеть Пресбургом является в высокой степени важной. Этот пункт разделяет обе армии. От него можно атаковать как правый фланг разворачивающейся за Дунаем южной армии, так и левый фланг северной армии, идущей к югу по долине Вааги.
Чтобы осуществить прорыв, необходимо атаковать южную армию за Дунаем и на Флоридсдорфских укреплениях, а северную — в долине Вааги. Для первой задачи были пригодны части 1-й армии, не назначенные против Пресбурга, и Эльбская армия, для второй могли быть назначены 1-й и 5-й корпуса с дивизией Гартмана, которым Мольтке директивой, отданной рано утром 15-го, указал направление на Кремзир и Напагедль. 2-я армия пренебрегала выполнением этой задачи и этим сама себя устранила от ближайших операций. 1-й корпус спокойно стоял на позиции перед пустым Ольмюцом. 5-й корпус и дивизия Гартмана пошли влево, гвардия и 6-й корпус — вправо на несколько переходов за 1-й армией. Для многих задач — для наступление на дунайский фронт, захвата Пресбурга, оттеснения Бенедека, фланговой атаки на правом берегу Дуная — остались в распоряжении только 1-я и Эльбская армии. Прежде чем приступать к новому решительному сражению, пришлось бы подождать, по меньшей мере, гвардейский и 6-й корпуса. Чтобы подготовить сражение, левому флангу 1-й армии от Брюнна указано направление через Гединг, Голич вниз но Мораве на Пресбург, а правому — Эльбской — от Цнайма и через Лаа и Вильферсдорф на Вену.
21-я Эльбская армия располагается (схема 62) у Гаунерсдорфа, ее авангард у Вильферсдорфа, боковой отряд — два эскадрона под начальством принца Геесенского — у Штокерау; из состава 1-й армии 2-й и 3-й корпуса, а также кавалерийская дивизия Альвенслебена (1-я) — за Вейденбахом влево до Ангерна и назад до Шпанберга, кавалерийская дивизия Ганна (2-я) у Мархега, 7-я {34} и 8-я дивизии под начальством Франзецкого у Штампфена и Мариенталя. 2-я армия располагалась; 6-и корпус (11-я дивизия) у Вильферсдорфа, гвардия — до Дрезинга, 5-й корпус — далеко позади в районе Штрасница и Везели, кавалерийская дивизия Гартмана была продвинута до Скалица.
На австрийской стороне к этому времени располагались: одна бригада 3-го корпуса у Кремса, две у Тульна, 10-й корпус и бригада 5-го корпуса, 10 июля прибывшего из Италии, на укреплениях Флоридсдорфа, три другие бригады этого корпуса — в Вене, 9-й корпус, также прибывший из Италии, но днем раньше, располагался у Швехата, саксонская бригада — у Медлинга. 1-я легкая кавалерийская дивизия была поделена между 3-м и 10-м корпусами. Три резервные кавалерийские дивизии наблюдали за Дунаем на протяжении Гайнбург — Швехат. К бригаде Монделя (10-го корпуса) у Блуменау уже подошла бригада Генрикеца, три остальные бригады 2-го корпуса ожидались ближайшим утром. 4-й корпус занял у Надаса и Мигавы горные проходы на дорогах, ведущих из долины Моравы к Тирнау и Вербовце. Последний пункт заняла 2-я легкая кавалерийская дивизия, а позади голова длинной колонны Бенедека достигла Нейштадтля. Все эти части отстояли еще от Пресбурга на три-четыре перехода, на ближайшие дни они так же мало принимались в расчет, как и корпуса за Дунаем. Последние были слишком слабы, чтобы осмелиться атаковать пруссаков за Вейденбахом или Русбахом, но достаточно сильны, чтобы отбить атаку на Флоридсдорфские укрепления или помешать переправе через Дунай. На 22-е все дело сводилось к вопросу, удержит ли граф Тун со своими 27 батальонами, 11 эскадронами и 40 орудиями перевал у Блуменау против Франзецкого с его 17 батальонами, 24 эскадронами и 78 орудиями или не удержит. Будет он сражаться успешно — соединение северной и южной армий обеспечено, будет он сражаться плохо — Австрия, вероятно, погибнет. Франзецкий на следующий день должен получить подкрепления. Тогда Бенедек, даже без всякого преследования со стороны противника, должен будет решиться на движение через Коморн, и дунайская позиция будет открыта для атаки как с фронта, так и со стороны Пресбурга. Но этого Австрия допустить не может. Она обнаруживает склонность уступить, настоянию Франции и принять пятидневное перемирие, начинающееся 22-го в полдень. Также и Пруссия готова «принести эту, в военном отношении невыгодную, жертву пятью днями, чтобы быть приятной Наполеону». Предполуденных часов 22 июля оказывается недостаточно, чтобы привести к концу бой, осторожно начатый Франзецким и удачно им развитый. В определенный момент враждебные действия должны были прекратиться, и войска отошли за демаркационную линию. Этим соединение обеих австрийских армий было обеспечено, и Пруссия попала в положение, в военном смысле неблагоприятное. Достигнутый успех как Австрия, так и Франция хотели использовать, и притом каждая по-своему.
В тот же день начинаются переговоры вНикольсбурге. На выход из германского союза Австрия уже, повидимому, готова была согласиться, так же как и на образование северогерманского и южногерманского союзов. Этим выполнялось основное требование Бисмарка. Король, между тем, упорно настаивал на территориальном расширении за счет Шлезвиг-Гольштинии. Старые требования Фридриха II — получение австрийской Силезиии и части Богемии, а также возвращение понесенных в страдальческие наполеоновские годы и не восстановленных потерь в виде Ансбаха, Байрейта и Остфрисланда — король считал своим полным правом; наконец, Саксонию он не прочь был получить хотя бы частью. Против этих притязаний Вена подняла решительный протест. Ни австрийская, ни саксонская территории не должны быть затронуты. Скорее погибнуть с честью, чем уступить пядь земли. С другой стороны, королю казалось предпочтительнее совсем отречься от престола, чем вернуться домой без провинций, на которые народ заявлял справедливые притязания. Такими областями, не говоря о Шлезвиг-Гольштинии, могли быть еще только Ганновер, Кургессен и Нассау — непримиримые враги северо-германского союза.
Между тем, Наполеон III должен был учитывать другие интересы, чем Австрия. Пугалом, устрашавшим как Францию, так и прочие великие державы уже в течение столетий, была объединенная Германия. Под чьим руководством оказалась бы эта большая центральная держава, это было несущественно. Угрожала ли Европе Великая Германия с 70 млн. жителей под властью австрийского императора или Германия без Австрии с прусским королем во главе, — это было одинаково опасно. Но так как немецкие стремления к объединению уже не могли быть совершенно отброшены изобретателем национального принципа, северогерманский союз все же казался наименьшим злом. При помощи южногерманского союза, находившегося под покровительством Франции, а может быть, еще с придатком и самостоятельного немецкого государства на Рейне можно еще было создать для выросшей Пруссии богатую последствиями конкуренцию. Какие короли и князья останутся в составе северогерманского союза в качестве прусских вассалов, какие выйдут из него, — это едва ли имело значение. Таким образом, повидимому, все договаривающиеся стороны готовы были сойтись на северогерманском союзе под главенством Пруссии и на вычеркивании Ганновера, Кургессена и Нассау из ряда самостоятельных государств. Для Пруссии задача сводилась к тому, чтобы на этом базисе придти к решению раньше, чем вмешаются в дело другие державы, и поэтому в побочных вопросах, вроде целости Саксонии или издержек войны, решено было, по возможности, проявить уступчивость в отношении Австрии. Франция же была заинтересована, чтобы привести дело к концу раньше, чем Пруссия сделается, благодаря новой победе, слишком могучей и тогда уже не позволит ограничивать себя в своих притязаниях. Австрия жаждет перерыва в операциях, выигрыша времени. Все трое стремятся не к скучным переговорам, но к быстрому результату, чтобы принять его или откинуть, кончить войну или ее продолжать. И действительно, незадолго до истечения срока перемирия для подписания предварительных условий мира недоставало лишь согласия Австрии. Однако, для завершения этой формальности встретились затруднения. Перемирие выполнило свое дело в полной мере. В течение пятидневного срока Бенедек со своей армией перешел Дунай у Пресбурга, 2-й и 4-й корпуса последовали за ним. Резервные части подошли во множестве. Позади Дуная сосредоточилась армия в 276 000 чел. при 840 орудиях — армия таких размеров, какие едва ли видел мир! Она располагалась на неприступной позиции, с которой сама могла по усмотрению двинуться вправо или влево на слишком тесно сосредоточенную массу, — 218 000 пруссаков. Победитель у Кустоццы, который когда-то разрешил трудную задачу, разбив с небольшой армией во много раз более сильного врага, покажет себя на высоте более легкой задачи — одолеть слабейшего. В Гофбурге собирается военный совет. Настроение приподнятое, каким ему и надлежало быть после одержанной за несколько дней перед этим морской победы у Лиссы. Фельдмаршал-лейтенант Жони, начальник штаба эрцгерцога Альбрехта, в коротких словах излагает выгоды положения, но приходит к заключению, что использовать эти выгоды уже не представляется возможным. Северная армия, по мнению Бенедека, 1 июля была совершенно близка к гибели, 4-го, согласно взгляду Габленца, она едва ли уже и существовала. С тех пор ее гнали к Ольмюцу, в Моравскую долину, через Карпаты, в долину Вааги, через Дунай к Вене. Что в ней уцелело при преследовании, было измотано торопливостью командующего. Армия близка к гибели. Войска, истощенные, обессиленные, павшие духом, более не способны к наступлению. Сомнительный герой размахнувшийся для нанесения полновесного удара, замечает, что его меч разломан. Кобыла Роланда — лучшая в мире, но она пала. Рядом с этим решительным доводом против продолжения войны едва ли приходят на ум те обстоятельства, что в Венгрии ждут только нового поражения, чтобы произвести революцию, что итальянцы идут вперед, а южные немцы — назад. Предварительные условия мира между Австрией и Пруссией должны быть подписаны. Документ готов к подписи. Но тут Бенедетти ставит согласие Франции на прусские приобретения в зависимость от компенсации, причем бросает намек на левый берег Рейна. Бисмарк прерывает его словами: «Не делайте мне сегодня никаких официальных заявлений этого рода». Документ подписывается. Бенедетти исчезает. Он появится в положенный час.
Два раза могли получиться Канны. Но идея полного окружения и уничтожения врага была слишком чужда прусским генералам, чтобы мог вполне удаться простой и величественный план Мольтке. Противника только оттесняли назад. Бесспорно, он был полностью сломлен. Но раз он обретал хотя бы немного спокойствия, он получал возможность, как надеялись, поправиться, подтянуть к себе подкрепления, вновь обрести способность к сопротивлению и наступлению. Этого столь желанного для противника покоя ему и не нужно было давать. 2-я армия обязана была его преследовать. В течение долгих лет мира о преследовании мало говорилось. По опыту многих маневров только и знали, что разбитый противник утром после понесенного поражения оказывается так же свеж, предприимчив и опасен, как и за 24 часа до этого. Австрийская армия в ряде боев и столкновений могла потерять почти треть своего состава, и все же она оставалась значительно более сильной, чем 2-я армия; к тому же ею руководил полководец, которого считали воплощением наступательной мысли, с решительностью и предприимчивостью которого связывали всяческие ожидания. Отсюда понятно, что находящаяся под влиянием воззрений мирного времени 2-я армия только с осторожностью могла двигаться за превосходившим ее врагом, который, из боязни расправы, каждую минуту мог вновь оказать сопротивление. До Ольмюца во всяком случае еще можно было питать иллюзию, будто австрийцы отступают только для того, чтобы вызвать разделение сил противника, а затем разбить его по частям. Но когда Бенедек после не более чем однодневного отдыха в большом укрепленном лагере вновь торопливо стал продолжать движение, трудно было уже приписывать ему и после этого какие-то наступательные замыслы. У него не было другой мысли, как уйти на Вену или на Пресбург. Но к этой цели головные части 2-й прусской армии были уже ближе, чем масса австрийцев. Создавалась обстановка, похожая на Иену.
Совершенно в духе Наполеона Мольтке по телеграфу приказывает вести преследование в решительном направлении. Но протекло 60 лет, которые сохранили в умах только названия Иена и Пренцлау, но совершенно вытесни из памяти связанные с этим понятия. Приказа Мольтке просто не поняли и его не могли выполнить, так как не разумели его смысла. Лишь благодаря инициативе одного генерала удалось с горстью войск достигнуть результата, на какой не считала себя вправе расчитывать целая армия. При таких условиях нельзя было осуществить ни сражения на уничтожение, ни сокрушительного преследования; Приходилось предоставлять противнику мало-помалу уничтожать самого себя.
И другим полководцам приходилось считаться с недостатком понимания, выучки и решительности у подчиненных им командиров, но они старались устранить эти недостатки несокрушимостью авторитета и категоричностью приказаний. Мольтке не полководец, а лишь начальник генерального штаба — был лишен достаточного авторитета и не имел права говорить с решительностью власть имущего. Он должен был довольствоваться вежливыми советами, учтивым составлением директив и тому подобными средствами, и только в случаях крайней необходимости он мог королевским «приказываю» устранять грубейшие ошибки. Но сила его ума была тем не менее достаточно велика, чтобы достигнуть, если не всего, то все же многого.
Назад
_______________
КАМПАНИЯ 1870 — 1871 гг.
От развертывания армий до отхода французов за Мозель
Наполеон III в результате кампании 1866 г. вместо левого берега Рейна и Бельгии получил значительный подрыв во власти и внешнем престиже. Чтобы достигнуть лучших результатов, император не отказывался пускать вход более или менее скрытые угрозы, но сделать ставку на армию, ослабленную всяческими недочетами, являвшимися следствием многолетнего пренебрежения, он не посмел. Но раз он хотел сохранить для себя трон, а для Франции — главенство среди европейских держав, он должен был помешать полному объединению Германий и вернуть Пруссию в нужные ему рамки. Поэтому война была неизбежна, но чтобы ее вести, надо было найти союзников, а армию коренным образом преобразовать, если не создать заново. Поэтому с врагами и друзьями Пруссии последних лет завязаны были самые горячие сношения. Удалось также вооружить пехоту новым ружьем, превосходящим прусское. Большинство же других реформ и планов улучшения армии находилось еще в начальной стадии выполнения, когда попытка нанести противнику сначала хотя бы политическое поражение привела к взрыву войны.
Убежденный в том, что он со своими 300 000 чел. окажется численно более слабым, Наполеон решил «недостающее количество восполнить быстротой своих движений». Это звучало удивительно для того человека, который, вследствие болезненных припадков, частенько бывал осужден на неподвижность, и для той армии, которую еще надлежало создать и снабдить самым необходимым. Готовым казался только план кампании: Рейн должен быть перейден у Максау и выше (схема 63); южно-германцы собираются под старым флагом Рейнского союза, и вместе с ними осуществляется поход на Берлин; в это время дальше, правее, австрийцы ставят себе ту же цель; итальянцы примыкают к великому движению народов, датчане, поддержанные французским десантным корпусом, поднимают Ганновер.
Но прежде чем французская армия могла приступить к переходу через Рейн, она должна была сосредоточиться на его левом берегу. При тогдашнем состоянии железнодорожной сети это могло быть выполнено двумя группами; одной, из двух корпусов, — в Эльзасе и другой, из пяти корпусов, — в Лотарингии. Один корпус должен был сформироваться в Шалоне, чтобы при всеобщем, движении вперед следовать уступом слева. Из всех предположений, положенных в основу плана кампании, ни одно не оказалось удачным. Южные немцы стали не под знамя Рейнского союза, а под немецкое знамя. Они, как и северные немцы, сосредоточились на Рейне между Кобленцом и Карлсруэ. Тем самым французский план существенно упростился. Французам незачем переходить через Рейн: противник будет найден уже по эту сторону реки.
Союзные державы, оставшиеся одни по другую сторону Рейна, не выступили; великая коалиция, еще не заключенная, уже рассыпалась. Германия и Франция стояли одинокими одна против другой.
Сознавая себя более сильными в отношении организации, мобилизационной техники, сети железных дорог и быстроты стратегического развертывания, немцы имели в виду напасть раньше, чем французы смогли бы сосредоточиться. 1-я армия (7-й и 8-й корпуса) должна, была сосредоточиться на Мозеле у Витлиха, из 2-й армии 3 й и 10-й корпуса должны были по леворейнской железной дороге через Бинген придвинуться к Нейкирхену, а гвардейский и 4-й корпуса через Мангейм к Гомбургу, затем эти шесть корпусов через Мерциг, Сааргемюнде должны были двинуться вперед, чтобы отыскать противника, еще не готового к военным действиям, и разбить его. Резерв, из которого 12-й корпус и половина 9-го сосредоточивались севернее Майнца, а другая половина 9-го у Вормса, должен был в нескольких переходах следовать за 2-й армией. 3-я армия (5-й я 11-й корпуса, 1-й и 2-й баварские корпуса, вюртембержцы и баденцы) должна была, наступая из Пфальца, отыскать сосредоточившегося в Эльзасе врага, и отбросить его в южном направлении, чтобы затем, зайдя вправо, поддержать наступление 1-й и 2-й армий.
Но этот план пришлось оставить. Французы еще до объявления войны начали перевозку войсковых частей в их мирном составе и потому в течение немногих дней собрали в Лотарингии такую войсковую массу, которая хотя и не была, опасна ни 1-й, ни 2-й армиям, но могла все же угрожать высаживавшимся по-батальонно в Нейкирхене и Гомбурге (схема 64) корпусам 2-й армии. Признано было необходимым пункты выгрузки, намеченные у Нейкирхена и Гамбурга, отнести назад к Бингену и Мангейму. Этим, конечно, терялось время, но получался выигрыш в силах. Оба корпуса резервной армии (9-й и 12-й) выгружались в Майнце и Вормсе приблизительно на одной линии с корпусами 2-й армии, высаживавшимися у Бингена и Мангейма, и могли теперь продвигаться вперед общим фронтом с последними. Создавалась даже перспектива, что корпуса (1-й и 2-й), доставленные пока-что только до Берлина, по освобождении Бингенской и Мангеймской железнодорожных линий будут подвезены еще достаточно своевременно, чтобы примкнуть к общему движению вперед. 2-й армии не приходилось поджидать эти корпуса в изгибе Рейна южнее Майнца. Они могли с полной надежностью выдвигать станции высадки от этапа к этапу, до Нейкирхена и Гомбурга, одновременно с движением вперед остальной армии. И тогда для наступления через реку Саар можно было располагать уже не шестью, а десятью корпусами. Фронт Мерциг, Сааргемюнде мог быть усилен одним корпусом и удлинен вправо до Зирка, влево — до Финтингена.