Майк лежал в госпитале вторую неделю, но только сегодня его перевели из интенсивной терапии в обычную палату и разрешили принимать посетителей. Хилари примчалась сразу, как только лечащий врач сообщил ей об этом, но более радостных вестей у него не нашлось. В результате неоднократного экстремального переохлаждения поврежденный нерв полностью утратил работоспособность и начавшая срастаться рука фактически была мертвой, без каких бы то ни было шансов на восстановление. Пластина, которой стянули сломанную ключицу, сместилась из-за сильных ушибов, заживление шло медленно, но ломать кость ещё раз не имело смысла. Травмированные ребра перестали болеть едва день назад и всё ещё — давали о себе знать, сотрясение мозга вызывало периодические головокружения и ноющую боль в затылке, воспаление легких только-только пошло на убыль. Лежать в госпитале ему предстояло ещё пару недель, не меньше.
Услышав всё это, Хилари едва сама не оказалась на больничной койке.
— Не надо подавать в суд, мам, — вздохнул Майк, беря её за руку. — Из этого ничего не выйдет, только потратимся на издержки. Контракт с Полярным Бюро предусматривает все виды травм, повреждений и болезней, вплоть до смертельных случаев. Меня предупреждали, когда подписывал. Не плачь, всё будет хорошо. Бюро выплатит мне компенсацию, зарплату за вахту, надбавку за Воронки и столкновения с мутантами. Лечение оплатят. Пожизненную пенсию по инвалидности выпишут…
— Сколько там той пенсии… — горестно всхлипнула Хилари. — Гроши! На них здоровье не купить! Во что они тебя превратили? Кожа да кости! Уезжал настоящим атлетом, а вернулся изможденным калекой! Пускай дают тебе работу в Новой Америке, как тем экспертам с протезами!
— У меня недостаточно опыта для того, чтобы стать экспертом. — Майк старался выглядеть бодро, чтобы хоть немного успокоить мать, впадающую в тихую истерику. — Но не надо паниковать, я без работы не останусь! — Он ободряюще улыбнулся: — Если Бюро не найдет мне место, вернусь к старому Джеймсу в Гуманитарную миссию, буду работать там сорок часов в неделю, вместе с пенсией получатся неплохие деньги!
— Да кому она нужна теперь, эта Миссия? — Хилари вяло отмахнулась. — Закроют её с минуты на минуту, если уже не закрыли! Сейчас не до помощи дебиловатым дикарям, самим бы кто помог! На дворе июнь, а температура плюс десять, словно зимой! Цены на теплую одежду и одеяла взлетели до небес! В магазинах очереди за обогревателями! В продаже дрова появились! На случай внезапного похолодания! Я купила одну вязанку, мало ли что… — Мать вновь тихо заплакала: — Надо консервами запастись, но они теперь стоят столько… Мне зарплату урезали, а вчера босс сказал, что подумывает продать бизнес, чтобы на вырученные деньги построить для себя утепленное убежище…
— До этого не дойдет, вот увидишь, — уверенно заявил Майк. — Господь такого не допустит! Бюро решит проблему с Реактором и запустит ХААРП! Когда я улетал, они уже нашли способ отделаться от мутантов, так что скоро в страну вернется лето!
— Мы все молим господа, чтобы так и было, — вытерла слезы Хилари. — Только три дня назад оттуда опять привезли целый шаттл раненых! Что именно произошло — никто не знает, Бюро засекретило всё, что имеет отношение к Реактору, а правительство пичкает нас туманными обещаниями. Но люди говорят, что была предпринята попытка добраться до какого-то аварийного выключателя в центре ХААРПа, и оказалось, что там теперь живут мутировавшие птицы чуть ли не со всей Австралии, для них это вроде как лес! Никто не смог пройти и полукилометра внутрь этого самого леса из антенн, монстры заклевали всех насмерть! Их там было сто тысяч, этих мутантов!
— Это ерунда! — Майк сделал вид, что смеется. — Я видел птиц над Реактором. Твари, конечно, уродливые и злобные, но их тогда было не больше сотни, а теперь и вовсе единицы, потому что Воронка свернулась прямо над ними. При минус ста сорока никто не выживает, а тогда ударило ниже минус ста шестидесяти по Цельсию!
— Ну, может, оно и так, — согласилась Хилари. — Тебе, конечно, виднее, сынок. Только правительство срочно выдало сразу несколько арктических госзаказов! На всякие броневики с электродвигателями и усиленной теплоизоляцией, оружие, снаряжение, одежду и даже вертолеты! Ферпоссоны недавно устроили зятя на военный завод, он рассказывал, что там идут работы в три смены и платят очень солидно! Я подумываю разослать резюме на все такие предприятия, может, удастся заполучить место! И за тебя я тоже пошлю, пусть подумают хорошенько над твоей кандидатурой, им же нужны настоящие эксперты!
Увлеченная новой идеей, Хилари заметно успокоилась, и их дальнейший разговор протекал на позитивной ноте. Ушла она спустя час, когда заглянувший в палату врач безапелляционно заявил, что больному пора спать, и указал ей на дверь. Получив порцию уколов, Майк заснул и увидел во сне Лив. Проснувшись наутро, он поймал себя на мысли, что с момента нападения мутантов в Могильнике ни разу про неё не вспомнил. И Хилари вчера ни словом о ней не обмолвилась. Однако сейчас ему остро захотелось её увидеть.
Нужно проверить почту, она же ответила на его письмо! Вытребовав у врача доступ к сети, Майк залез в свой почтовый ящик, но ответа от Лив там не оказалось. Скорее всего, она не рискнула доверить свои чувства столь ненадежной среде, как Интернет, и ответила ему бумажным письмом. Это наиболее логичное объяснение, ведь Лив тонкая и романтическая натура, она с радостью последовала его примеру. Значит, ответ должен был прийти по указанному на фирменном конверте обратному адресу, то есть в офис Гуманитарной Миссии. Майк с трудом удержался от того, чтобы немедленно позвонить Джеймсу. Но к обеду старый полярник сам появился в больнице.
— Майк, сынок! — Стучащий протезом старик подошел к кровати и осторожно обнял Майка. — С возвращением! Я прочел твое имя в сводках спасенных! Знай, парень, я горжусь тобой! Ты в первую же вахту столкнулся с Холодом во всем его коварстве и ярости, но выжил и вернулся! — его взгляд упал на неестественно усохшую руку Майка. — Что у тебя с рукой?
— Нерв омертвел, — криво ухмыльнулся Майк. — Пока решили не ампутировать. Но если загниет…
— Вот дерьмо! — в сердцах выругался Джеймс. — Как же так тебя угораздило… Мутанты? Воронка?
— Всё сразу, и неоднократно. — Майк болезненно зажмурился. Врачи посадили его на сильные, стабилизирующие психическое состояние препараты, и галлюцинации прекратились, но ночью ему иногда всё ещё снились кошмары, в которых он заново переживал те жуткие события. — Не повезло.
— Не повезло твоей вахте, сынок! — возразил старик. — Вас всего четверо, тех, кто выжил! Двести с лишним человек забрал к себе Холод, а ты выстоял! А рука — не голова, справишься и без неё. Как только выпишешься, приходи в Миссию, я всё ещё держу твое место вакантным. У нас сейчас челноки ходят втрое чаще, спрос на меховые наряды растет! Ходили бы и ещё чаще, хоть каждый день, да дикари начинают игнорировать челноки, если мы становимся слишком назойливыми, Холод бы их побрал!
— Джеймс, как там Лив? — не вытерпел Майк. — Она спрашивала обо мне? В офис пришло от неё письмо для меня? Оно должно быть в официальной бумажной почте!
— Писем не было. — Счастливое выражение сползло с лица старика. — Нам уже полгода не приходило никаких бумажных писем. А её я почти не вижу, — Он отвел глаза в сторону и посмотрел в больничное окно: — Правительство срочно строит новые шаттлы, и я подрядился помогать аэродромным службам, готовлю ангары к приему техники. Так что возвращайся, работы хватает, и деньги льются рекой. Я замолвлю за тебя словечко, не пожалеешь.
— Ты же сказал, что челноки стали ходить чаще! — Майк не хотел давать ему уйти от ответа. — Она же приезжает забирать меха! Она всегда это делает! — Его глаза испуганно расширились: — С ней что-то случилось?! Джеймс! Говори со мной!
— Да всё с ней хорошо! — недовольно осадил его старик. Говорю же, работы у меня много, я её почти не вижу! Быстро отдал меха и всё, пора бежать! Некогда разговаривать вокруг неё ещё эти журналисты-репортеры, ну, сам знаешь. Короче, не поговорить.
Дальнейшие вопросы на эту тему Джеймс словно не слышал, всячески переводя разговор на что угодно, и Майк решил оставить его в покое. Как только он выпишется из больницы, то явится в Миссию и сам поговорит с Лив.
Выписали его только к концу месяца. К тому моменту левая рука окончательно омертвела и не реагировала на уколы иглой до самого плеча, болтаясь вдоль тела безвольной плетью, и Майк приспособился пристегивать её к поясу за специально пришитую петлю на рукаве. В остальном он чувствовал себя выздоровевшим, только потерянный за прошедший месяц вес восстанавливался с трудом, и из-за сильной худобы общее утомление наступало слишком быстро. Пару дней Майк провел дома не отходя от тихо паникующей Хилари, которую всё-таки уволили с работы. На оборонные предприятия её не брали, скудные сбережения быстро заканчивались, уходя на резко возросшую оплату счетов за электричество, отопительные приборы и теплую одежду, и положенные Майку выплаты пришлись в этот момент как нельзя кстати. На улице было уже минус десять, ночами температура падала до минус пятнадцати, пальмы давно вымерзли и попадали, деревья стояли, покрытые снегом, которого в Новой Америке не видели более двухсот лет. Получив деньги, Майк оплатил счета, и мать немного успокоилась.
Убедившись, что на какое-то время она пришла в норму, он заявил ей, что возвращается на работу в Миссию, где Джеймс держит для него место, и отправился в офис прямо в своем потрепанном арктическом снаряжении.
На присыпанных тонким слоем снега тротуарах было пусто, пешком практически никто не передвигался, зато на проезжей части закупоренных электрокаров было хоть отбавляй. Повсюду медленно ползала странного вида техника, собирающая снег с дорог, которой раньше Майк никогда не видел. Видимо, её начали делать совсем недавно, на базе стандартных грузовиков. Очистители разгребали заносы, сбрасывая накопленный снег в кузова бортовых грузовиков, и всё это мероприятие занимало чуть ли не половину дороги, В результате длинные вереницы частных и пассажирских авто едва ползли по свободным полосам, двигаясь зачастую медленнее пешеходов. Большинство машин было наскоро оборудовано съемными системами отопления повышенной мощности, и сидящие в автомобилях люди смотрели на человека в униформе Полярного Бюро со смешанными чувствами. Лица одних выражали надежду, другие глядели с явным страхом, видимо представляя, что станет с ними, когда такая одежда останется единственной, приемлемой для всех, и эти времена совсем не за горами. Видел он и неприкрытое недовольство, и это бесило его до желания устроить драку с этими толстозадыми уродами, всю жизнь живущими в тепле за счет жизней тех, кого на Реакторе пачками забирает Холод. И эти гады ещё чего-то там кривятся! А ну, отправляйтесь туда и морщите свои жирные теплолюбивые рожи перед мутантами! Холод быстро покажет, кто есть кто!
К перрону монорельса Майк подходил во взвинченном состоянии. На остановке было пусто, рядом возвышалась какая-то новая конструкция, обвешанная рекламой обогревателей и зимней одежды, но других людей он не увидел. Чтобы успокоить бурлящее внутри негодование, Майк снял капюшон и подставил голову под слабый порыв ветра. Легкий холод остудил воспаленные нервы, и он набросил капюшон обратно, решив не надевать лицевую маску, для этого было слишком тепло. Что такое минус десять после минус пятидесяти? Зря только маску лишний раз растягивать.
— Мистер полярник! — Позади него раздался приглушенный женский голос, и он обернулся. — Заходите внутрь, свободных мест не осталось, но там можно ждать стоя, мы потеснимся!
Голос принадлежал пожилой женщине, закутанной в целый ворох одежд. Её лицо было перемотано шарфом в два сдоя, оставляя открытыми только глаза, рука указывала в сторону покрытого рекламными плакатами строения. Приглядевшись, Майк понял, что видит перед собой помещение для ожидания, до отказа заполненное изрядно замерзшими людьми, одетыми по-зимнему. Вот почему перрон пуст, для пассажиров изготовили теплые помещения, чтобы предотвратить переохлаждение.
— Спасибо, мэм, но я подожду здесь, — поблагодарил женщину Майк. — Мне не холодно.
В её глазах мелькнуло неподдельное изумление, и она поспешила вернуться в тепло. Вскоре подкатили вагоны, Майк зашел внутрь и сел в самом углу, подальше от остальных. Народу в вагон набилось довольно много, все сидячие места оказались заняты, и люди между собой ругали машиниста за то, что он слишком долго не закрывает двери, выстуживая электропоезд, который и так донельзя холодный. Всю дорогу до Аэродромного комплекса Майк думал о Лив. Он потерял руку, сражаясь за их любовь, но победить не смог, и теперь их совместное счастье вдребезги разбилось. Но не увидеть её было выше его сил, ведь всё это сделано ради неё, и она не сможет не оценить всю глубину его чувств и ту неизмеримо огромную цену, что он заплатил. Быть может, она даже захочет пойти наперекор диктату отца и для их любви ещё не всё потеряно… Ему необходимо обязательно увидеть её и поговорить. Обязательно!
Территория Аэродромного комплекса оказалась непривычно оживленным местом. Грузовики, строительная техника, люди в арктическом снаряжении, многочисленные ремонтные работы… Старый Джеймс не преувеличивал, здесь стало многолюдно, и даже местную охрану сменили полицейские патрули. Но облаченного в снаряжение Полярного Бюро Майка на проходной пропустили беспрепятственно, и вскоре он уже входил в офис Гуманитарной Миссии.
— Майк? — Старик увидел его и заметно помрачнел. — Я же просил тебя приехать завтра!
— Надоело лежать на кровати, в больнице належался! — Он издал легкий смешок. — Ты не рад меня видеть? Что случилось, ты в порядке?
— Протез побаливает на погоду, — вдруг заявил Джеймс, никогда раньше не любивший жаловаться на жизнь или болячки. — Майк, сынок, ты не сходишь вместо меня в диспетчерскую? Нужно узнать метеосводку на вечер, а то замерзну ещё по дороге домой.
— Так ведь её можно запросить по сети, зачем идти? — Майк нахмурился, вглядываясь в недовольное лицо старика. — Подожди минуту… — Он осмотрелся: приемная документация, формуляры, график вылетов на дисплее… — Ты ждешь челнок! Когда он прибывает? Сегодня? Она здесь? Джеймс, отвечай, она уже приехала? Ты ведь специально сказал мне выходить на работу завтра, не хотел, чтобы я виделся с ней! Где она?!
— Не приехала ещё, — недовольно буркнул старик. — Ничего хорошего из этого не выйдет. А вообще — поступай как знаешь, если тебе недостаточно страданий, мешать не собираюсь. — Он кивнул ему на свободное кресло: — Садись. До прибытия челнока ещё три часа, устанешь стоять.
— Письмо ты тоже от меня спрятал? — Майк уселся на стул и уложил на колени мертвую руку. — Зачем ты звал меня на работу в Миссию, я же всё равно увижу её рано или поздно!
— Не было никаких писем. — Джеймс пренебрежительно фыркнул. — Спроси её сам, если хочешь. И вообще, тебе давно пора было выбросить из головы эту дрянь! Делом надо заниматься, страна в опасности! Потому и позвал.
— Не смей говорить о ней так! — разозлился Майк. — Она не такая! Ты её не знаешь! А за страну пусть борются другие, я потерял руку и ничем помочь не могу! И что Миссия может сделать для Реактора? Если только консервов и одеял прислать! Это, кстати, не помешает!
— Можно подумать, ты её знаешь! — Старик иронично скривился, собираясь обосновать свои слова, но вдруг махнул рукой: — Да к черту всё это! Сегодня приходит последний челнок, больше полетов не будет! Миссию передают в подчинение Полярному Бюро, будем обслуживать снежную взлетную полосу, через неделю нам увеличат штат и поднимут зарплату, денег на это дело сейчас правительство не жалеет!
— Снежную взлетную полосу? — Майк непонимающе нахмурился. — Это как?
— Ты что, не помнишь, как возвращался с Реактора? — удивился Джеймс. — Проспал, что ли?
— Я потерял сознание во время стартовых перегрузок, — огрызнулся Майк. — Очнулся в больнице.
— Извини, сынок, — примирительно закивал старик. — Старый я стал, не догадался о простых вещах… В общем, пока Реактор захвачен мутантами, шаттлы могут приземляться только на снег, на безопасном расстоянии от него. Да ты и сам это знаешь. Короче, для этого у них вместо колес должны быть лыжи. А у нас-то здесь всегда была бетонная взлетка! Ученые поначалу разработали какой-то мудреный блок, который, в зависимости от местности, менял колеса на лыжи и обратно, но вскоре его забраковали. Слишком часто случались отказы, из-за этого мы потеряли три шаттла. Так что теперь все шаттлы снабжены лыжами, и нашу взлетно-посадочную полосу засыпали искусственным снегом, который регулярно обновлялся. После того как температура упала ниже ноля, здесь вместо дождей сыплет снег, и за полосой необходимо следить. Так что ты вовремя вернулся, парень! Через два дня у этих дверей будет стоять очередь из желающих получить работу! Половина сбежавших из армии станут греметь своими юбилейными медальками и перечислять заслуженные на учениях регалии, лишь бы устроиться потеплее вместо сражений с Холодом!
— Что значит — половина сбежавших из армии? — не понял Майк. — О чем ты говоришь?
— Ты, как я вижу, не в курсе реального положения дел, — догадался Джеймс. — В госпитале особо не до чтения новостей, понимаю, понимаю…
— Я их каждый день читал. — Майк безнадежно отмахнулся. — Бесполезно! Ничего толком не говорят, сплошная патриотическая чушь и размытые фразы вроде «предпринимаются все усилия», «добились значительных успехов» и «второй энергоблок уверенно функционирует в штатном режиме»! Никто даже толком не знает, что произошло с моей вахтой! Однажды я рассказал паре соседей по палате о Воронке, так меня после этого семь раз осматривал психиатр, очень недвусмысленно намекая на то, что я перенес сильную психическую травму и, если тревожные симптомы будут продолжаться, меня ждёт психиатрическое отделение! А потом заявились какие-то типы из Бюро и стали тыкать мне в нос моим контрактом. Сказали, что если я нарушу пункт о неразглашении, то не получу никаких компенсаций, лишусь пенсии, и мне арестуют счета, на которые Бюро переводит мне деньги! Будешь тут в курсе, дьявол их всех забери!
— Ты меня не удивил. — Старик невесело хмыкнул. — Полярным Бюро владеют те же семьи, что владеют правительством и решают меж собой, кому быть президентом. Им паника не нужна, и лишняя шумиха тоже. Но слухи просачиваются, гибель двух тысяч человек ещё можно скрыть, но аномальное похолодание не скроешь! Я введу тебя в курс дела, у меня есть в Бюро надежные источники ещё со времен вахт! Правительство срочно строит шаттлы взамен потерянных. Заводы получили заказ на два десятка ракетопланов! Представляешь, какие это деньги?! И они не жалеют таких сумм, это значит, что дела совсем плохи! В армии начались усиленные занятия по арктической подготовке, но после того, как батальон рейнджеров улетел к Реактору и в полном составе не вернулся оттуда вместе со всем нашим парком шаттлов, бравые вояки побежали из войск на гражданку, словно тараканы после травли! Ходят слухи, что, как только будут изготовлены новые шаттлы, президент отправит к Реактору все подразделения, которые к тому моменту будут обеспечены арктическим снаряжением и техникой. И многие храбрецы увольняются из армии, чтобы туда не попасть! Да что там многие! В армии сейчас повальное бегство! Не удивлюсь, если очень скоро военным сильно поднимут зарплату и попутно сделают разрыв контракта невозможным. Но пока этого не произошло, в Новой Америке с каждым днем прибавляется безработных. И убавляется градусов на термометре. На улице уже минус пятнадцать по ночам!
— Ниже не будет, — успокоил его Майк. — Я ещё когда валялся на нижнем уровне Барбекю в ожидании спасателей, разговаривал с одним ученым из научной команды АЭС. Он был совсем плох, даже хуже меня, и мы несколько дней пролежали рядом. Было о чем поговорить… Когда у нас хватало на это сил. Так вот, он рассказал, что при нынешнем режиме работы ХААРПа его мощности хватит, чтобы удержать температуру на уровне не ниже минус десяти — пятнадцати по Цельсию.
— Не скажи! — возразил старик. — Это верно только до тех пор, пока на улице стоит лето! А как насчет зимы?! Земля отдалится от Солнца, и температура упадет градусов на сорок в силу естественных причин! И у нас тут будет минус пятьдесят пять! Думаешь, почему правительство так торопится, выделяет огромные деньги на постройку шаттлов, подготовку армии и так далее?! Потому что у нас есть все шансы повторить судьбу остального мира, а в этом случае деньги будут уже никому не нужны! Едва дневная температура свалится за отметку в минус двадцать, тут такое начнется! Богатеи уже бросились строить себе теплые убежища и запасаться нефтью, те, кто победнее, скупают уголь, остальные заготавливают дрова! Правительство постоянно выкладывает в сети сводки о состоянии продовольственных запасов, но если этот рынок зашатается хоть чуть сильнее, чем он шатается сейчас, паника вспыхнет мгновенно! Все бросятся скупать продукты, распихивая друг друга локтями! Так и до хаоса недалеко!
— Это глупо! — оценил Майк. — В таком случае правительство правильно делает, что не дает обывателю никакой информации. К чему подогревать панику? Как только у нас будет достаточно шаттлов, к Реактору отправят хорошо вооруженную армию и она отобьет у мутантов всё! В тот раз это почти получилось, если бы не Воронка, тут уже было бы тепло!
— А вот это ещё очень большой вопрос! — не согласился Джеймс. — Ты ещё не знаешь главного! Мало того, что в Реактор переселились все монстры Австралии, огромный кусок ионосферы над ним как-то изменил свои свойства, Есть мнение, что это реакция на затяжную, небывало низкую интенсивность работы ХААРПа. В общем, там теперь очень холодно! Один человек по секрету шепнул мне сегодня утром, что вчера днем, при штилевой погоде, термометры Барбекю показывали минус восемьдесят ровно, а ведь сейчас лето! Если начинается сильный ветер, то техника замерзает прямо на ходу и обогрев не спасает! Оружие отказывает, нечем сражаться со зверьем! Люди обмораживаются, один раз шаттлы в лагере за Реактором едва не замерзли — начался буран, и топливо начало загустевать прямо в обогреваемых баках! И противообледенительная обработка не помогла, пришлось разводить открытый огонь прямо под фюзеляжем, там все молились, чтобы не случилось взрыва. А вчера на орбите сгорел метеоспутник, тот, что поддерживал стабильность Полярного Круга. В космосе всё ещё болтается что-то на эту тему, но если Полярный Круг пропадет, то не потребуется никакой зимы — к нам придет Холод, прямо сюда! Ты знаешь, что тогда будет!
— Полярному Бюро не в новинку восьмидесятиградусный мороз, — заявил Майк. — Накопят силы и отобьют Реактор, у них всё равно нет выбора. Наштампуют техники на электрической тяге, вооружат получше, пробьются к директору Грину, и всё, дело сделано. В конце концов, воспользуются точкой аварийного управления ХААРПом. Главнее, что второй энергоблок Барбекю стабилен, остальное — дело военных отрядов!
— Так-то оно так. — Старик не стал спорить. — Но ретранслятор, который военные перед смертью успели разместить за входом в бункер, работает. Только Грин не отвечает на вызовы. И к точке аварийного управления пытались пробиться трижды. Не вышло ни разу. Пять километров через антенное поле не прошел никто, там всё кишит мутантами, они сжирают людей за секунды, техника вязнет в снегу, вертолету приземлиться негде, пытались высадиться с зависшего вертолета по тросам прямо на крышу, так птицы разорвали всех ещё в воздухе!
— Ну, так пусть построят несколько танков на электродвигателях! — зло выдохнул Майк. — Им мутанты не страшны! Это что, проблема для страны с населением в сорок миллионов человек?!
— Проблема у нас со временем. — Джеймс с презрительной усмешкой кивнул в сторону окна. — И с трусливыми зажравшимися эгоистами, которые готовы обречь страну на пожирание Холодом, лишь бы не рисковать своими толстыми задницами в Реакторе. Никто не хочет туда лететь, сынок! Правительство вертится, словно игуана на раскаленной сковороде, пытаясь завлечь людей в Бюро и армию! Зарплаты вахтам увеличены в десять раз. В десять! И всё равно народу не хватает. Ты знаешь, что Барбекю перевели в автоматический режим? Там теперь никто не сидит. Обслуживающая команда прилетает раз в неделю, вертолетом добирается до люка на крыше, проводит необходимые профилактические работы и возвращается обратно. Только на таких условиях атомщики согласились работать. Пока у нас только одна надежда — на новые шаттлы, технику и мощное наступление. Но всё это необходимо ещё построить.
Они обсуждали положение дел ещё долго, и Майк настолько увлекся, что пропустил появление Лив. Когда дверь в офис Джеймса распахнулась и на пороге появилось несколько дюжих здоровяков, он не сразу сообразил, что это её телохранители.
Пока Майк растерянно переводил взгляд с осматривающих помещение громил на Джеймса, в офис вошла Лив в сопровождении какого-то слащавого хлыща, одетого в ультрамодные шмотки. Пара телохранителей зашли следом и, затворив дверь, остались стоять возле входа. В изысканной, отороченной песцовым мехом, норковой шубке безукоризненного кроя восхитительная Лив была особенно прекрасна.
— Мисс Шекельсон! — Старик, поскрипывая протезом, поднялся ей навстречу. — Вы сегодня раньше времени! Добро пожаловать в Гуманитарную Миссию, но челнок ещё не приземлился.
— У меня мало времени, — холодно заявила Лив, даже не взглянув на пожирающего её глазами Майка. — Сколько ещё ждать?
— Я ожидаю посадку через… — Джеймс бросил взгляд на часы — через пятнадцать минут. Но аэродромные службы подадут контейнер с грузом не сразу, в аэропорту идет серьезное строительство, и всё может затянуться…
— На сколько? — перебила его Лив. — Сколько конкретно я потеряю здесь времени?
— В пределах часа. — Старик поморщился и уселся обратно. — Располагайтесь. Можете чувствовать себя как дома, всё равно наша Миссия доживает свою последнюю неделю.
— Ваше содержание обходится стране слишком дорого, — парировала она. — Тем более что практической пользы от Миссии нет. Хотя не скрою, что я буду скучать по мехам этих дикарей! Сейчас они особенно в цене.
— Здравствуй, Лив! — зачарованно выдохнул Майк. — Ты не представляешь, как я ждал этой встречи! — При этих словах её телохранители разом напряглись.
— О мой бог, это ещё что за ходячее недоразумение?! — Лив брезгливо посмотрела на него и тут же перевела взгляд на Джеймса: — Вы специально подбираете себе помощников из отребья самого низкого пошиба? Сменили неуравновешенного психа на сексуального маньяка?
— Это Майк Батлер, мисс Шекельсон, — ничего не выражающим тоном произнес Джеймс. — Тот самый парень, которого вы любите натравливать на своих ухажеров, когда приезжаете за…
— Джеймс, перестань! — оборвал его Майк. — Лив, милая, не слушай его! Ты получила мое письмо? Я отправлял его официальным конвертом Миссии прямо перед отлетом к Реактору!
— Письмо?! — Она негромко хохотнула. — Тонны писем, приходящие мне ежедневно от всех кому не лень, разбирают референты. Я не трачу время на такую чушь!
— Дорогая, кто это? — подал голос ультрамодный хлыщ. — Я не в курсе чего-то весьма занятного?
— О да! — снова рассмеялась Лив. — И тебе в некотором роде повезло! Чего не скажешь о вас, мистер Майк Батлер! — Она смерила взглядом его безжизненную руку, пристегнутую к поясу. — Судя по всему, ваш вояж за Полярный Круг удачным не был? Мои соболезнования, мистер полярник! Но вы, без сомнения, настоящий герой Новой Америки! А сейчас прошу прощения, но у меня серьезный деловой разговор!
Она отвернулась от Майка к своему хлыщу и тихо заговорила с ним о чем-то, коротко хихикая.
— Так это он? — шепотом воскликнул тот и прыснул, подавляя смех. — На видео он казался больше!
Лив присоединилась к его мерзкому смешку, и Майк не выдержал. Он рванулся к ней, выдавая длинную тираду признания в любви, заготовленную им ещё в госпитале, но тут же поперхнулся, встреченный ударом телохранителя в солнечное сплетение.
— Замерзни! — рявкнул ему один из громил, больно заламывая здоровую руку и опрокидывая лицом на офисный стол. — Не шевелись!
— А ну отпусти его, сукин сын! — Старый Джеймс вскочил со стула, схватил висящий на стене ледоруб с дарственной гравировкой и бросился на охранника, скрипя протезом.
— Брось это! — в один голос заорали все телохранители, мгновенно извлекая оружие, и в сторону сжимающего ледоруб старика уткнулись вороненые стволы.
— О! Как удачно мы с тобой сюда заглянули! — Хлыщ уже снимал происходящее на мобильный. — Лив, киса, ты не находишь, что требование «Замерзни!» применительно к его наряду звучит весьма символично? Моя охрана вызовет полицию или твоя? Кстати, улыбнись, у тебя слишком серьезный профиль под этим освещением. Представляю, какие презабавные будут комменты!
— Я вижу, у вас тут целый клуб по интересам! — Лив усмехнулась в лицо Джеймсу, остановившемуся посреди офиса. — Думаю, на этот раз вам будет сложно переубедить полицию.
— Ты, грязная развратная шлюшка, подавись своим поганым языком! — злобно прошипел старик. — Это из-за тебя парень лишился руки! Убирайся из моего офиса в Могильник, мерзкая тварь, там тебе самое место!
— Джеймс! — прохрипел Майк, корчась от боли. — Перестань! Перестань сейчас же!
— Bay! — округлила глаза Лив. — Пожалуй, пора звонить отцу. Пусть полицию вызывает он…
Трель телефонного звонка прервала её на полуслове. Она достала мобильник и заговорила:
— Алло? Папа! Ты как раз… Что? — Неразборчивая скороговорка в трубке перебила её. — Что?!!
Замершие телохранители одновременно ткнули пальцами во вставленные в ушные раковины гарнитуры, и один из них крикнул, рывком распахивая дверь: