Сергей Головачев
Лысая гора
Лысая Гора Девичья – 1
«Сергей Головачев - Лысая гора»: СамИздат; 2012
Аннотация
С виду это обычный холм с обычными деревьями и обычной травой, на которой пасутся обычные козы.
Но два раза в году, на хэллоуин и в вальпургиевую ночь, здесь появляются «иные».
Увидеть их может только Навка и ещё несколько ведающих девушек, которых часто принимают за ведьм, поскольку они видят ещё и «нежитей». Тех невидимых существ, которые вселяются в людей, питаясь исключительно табаком, алкоголем и прочими ядами.
Победить их невозможно, но бороться с ними можно. Так считают молодые люди, ведущие здоровый образ жизни, которые не пьют, не курят и не колются, и приходят в эти дни на Лысую гору, чтобы освободить её от мусора – шприцов, бутылок и сигаретных пачек.
Смогут ли они навести порядок на Лысой горе, и удастся ли Навке найти свою дочь, которую похитили «иные», об этом вы узнаете, прочитав эту книгу.
Сергей Головачёв
Лысая гора
Напутствие
Лысых гор на свете немало. Чуть ли не в каждом городе есть своя Лысая. Даже там, где нет гор.
Самая знаменитая среди них, конечно же, Голгофа. Не менее известны ещё две безлесные вершины: гора Брокен, воспетая Гёте в его бессмертном творении «Фауст» и, собственно, Лысая Гора в Киеве, давшая имя своё всем остальным подобным возвышенностям.
Когда-то само название этой горы приводило людей в ужас. Теперь же оно стало настолько привычным и распространённым, что за звание главной Лысой Горы борются в Киеве, по крайней мере, тринадцать лысых гор. Можно только представить себе, сколько ведьм обретается в нашем славном городе, и как нелегко им определиться с выбором места для шабаша.
|
|
Я расскажу вам о той лысой горе, которая испокон веков называлась Девичья. Именно сюда сперва, на эту возвышенность с меловым вертикальным обрывом, прилетала на половой щётке и купалась внизу королева всех ведьм булгаковская Маргарита.
Вперёд, за мной, мои отважные путешественники! Я поведу вас в такие чащи, куда лучше не заходить без провожатого, и заведу вас в такие дебри, откуда самим вам не выбраться.
Я поведаю вам о том, о чём страшно даже подумать. Вы заглянете в такие бездны, куда жутко даже заглядывать, и увидите такое, отчего волосы встанут дыбом.
Мы поднимемся в небеса к самим ангелам, чтобы с горних вершин рассмотреть эту гору тщательным образом, а затем спустимся вглубь её, в преисподнюю, чтобы увидеть, как изнутри она выглядит.
Я покажу вам Лысую Гору такой, какой её видят сами ведьмы. Единственное, чего вы не увидите, – это то, как они летают на помеле. Потому что это всё сказочки, рассказанные самими ведьмами, чтобы все их боялись. Я же расскажу вам о них чистую правду, чтобы вы их боялись ещё больше.
Находится эта гора на южной околице столицы, на Выдубичах, возле Южного моста неподалёку от впадения речки Лыбедь в Днепр. А добраться сюда сейчас лучше всего не на щётке, а на метро.
Действие первое
Восхождение на гору
Майя и Жива
В чёрном чреве тоннеля со стороны левого берега неожиданно вспыхнул горящий глаз. Через пару секунд, обернувшись поездом, змей с грохотом вылетел из мрака на освещённую станцию метро «Выдубичи».
|
|
На платформу из второго вагона среди прочих вышли две светловолосые девушки, чем-то похожие друг на друга. Может быть тем, что одеты они были в одинаковые белые сорочки с ручной вышивкой и в одинаковые красные юбки с клетчатыми передниками.
Традиционные наряды выгодно отличали их от большинства женщин, одетых в невзрачные джинсы и брюки.
– Майя! – завелась с пол-оборота одна из них.
– Что, Жива? – в том же духе ответила другая.
– Ну что такое?
– А что такое? – пожала плечами Майя.
– Мне первой тот парень понравился! – набросилась на неё Жива.
– И что? – не уступала ей Майя. – Мне он понравился тоже!
Несмотря на похожие лица, Майя выглядела более женственно – у неё были накрашены веки, ресницы и губы, в отличие от мальчиковой внешности Живы, полностью игнорировавшей макияж.
– А то! – набирала обороты Жива. – Если я строю кому-то глазки, это вовсе не означает, что то же самое должна делать и ты.
– Я вообще на него не смотрела!
– А чего же он тогда с тебя глаз не сводил?
– Спроси у него сама!
В это время на другую сторону платформы с невероятным грохотом влетел ещё один состав, похожий на змею.
– Жива, давай хоть сегодня не ссориться, – перекрикивая шум поезда, предложила Майя.
– Давай, – тут же согласилась Жива.
Взявшись за руки, двоюродные сестры пошли к выходу. Перед ними из последнего вагона вышел чернобородый человек в чёрном плаще до пят. В руке он держал небольшой чёрный саквояж.
– А на Лысую гору куда? – спросил он, глянув на девушек.
– Туда, – махнула рукой Майя вслед уходящему поезду.
Кивнув на табличку с названием станции, человек, чем-то похожий на попа, осведомился:
|
|
– Значит, здесь он и выдыбал?
– Кто? – не поняла Жива.
– Ну, идол этот, Перун… неужто не знаете?
– Ну, почему не знаем? Знаем, – обиделась Майя, – его скинули в Днепр, а затем его здесь на берег вынесло.
Они втроём поднимались по ступенькам. Спину Майи украшал сзади симпатичный холщовый рюкзачок. Длинные волосы мужчины в чёрном плаще были стянуты сзади в косичку.
– Именно так. И знать, неспроста. Нечистое это место, проклятое. До сих пор ведь на дне лежит, окаянный!
– Как до сих пор? – воскликнула Майя.
– А так. Привязали ему камень на шею и второй раз утопили. А чтобы место сие освятить, неподалёку монастырь воздвигли Выдубецкий.
– Теперь понятно, – догадалась Жива, – зачем здесь Перуну чуры поставили.
– Какие ещё чуры? – спросил чернобородый, и глаза его вдруг подозрительно забегали.
– Да есть тут такие на Лысой горе, – ответила Жива и добавила язвительно, – неужто не знаете?
Мужчина недовольно шмыгнул носом.
Они вышли из подземного перехода и оказались на автовокзале «Выдубичи». Подобные вывески висели также и на двух железнодорожных станциях, расположенных впереди и справа отсюда. Оказавшись на перекрестье дорог, место это являло собой оживлённый пересадочный узел.
Мужчина недоумённо повертел головой: многочисленные киоски и возвышающиеся над ними эстакады автомобильной развязки закрывали собой весь горизонт.
– И где же она, эта Лысая? – усмехнулся он.
– Отсюда не видно, – улыбнулась Жива.
– А зачем вам туда? – поинтересовалась Майя.
– Надо, девушки, очень надо.
– Ну, идёмте, я вам покажу, – сказала Жива.
Они отошли немного в сторону и поднялись по ступенькам к торговому ряду. Чернобородый огляделся: хитросплетение автодорог, железнодорожных путей, виадуков, мостов и эстакад опутывало всю местность здесь словно паутиной и будто специально запутывало все подходы к Лысой горе.
– Да тут сам чёрт голову скрутит! – недовольно заметил мужчина.
– Вот она! – показала рукой Жива на краешек горы, едва выглядывающий над крышами киосков.
– Этот бугор? – искренне удивился мужчина невзрачному виду горы, больше похожей на холм, – и где же они там собираются?
– Кто они? – не поняла Майя.
– Ведьмы, гори они в геенне огненной!
– Там и собираются, – усмехнулась Жива.
– Как же мне к горе той подойти? – спросил мужчина, теребя бороду.
– Посмотреть на них желаете? – снова съязвила Жива.
– Да…как гореть они будут алым пламенем!
Майя и Жива недоумённо переглянулись друг с другом.
– Видите вон там пять вышек, – показала рукой Жива, – Идите в ту сторону, там и будет вход на Лысую.
– Далековато. А другого пути нет?
– Есть. Но сами вы не найдёте.
– Ага, – призадумался чернобородый, – а вы там, что, уже бывали?
– И не раз, – улыбнулась Жива.
– И не страшно там?
– Нисколечки, – мотнула она головой.
– Как же? Там ведь, говорят, ведьмы эти так и шастают, пропади они пропадом.
Майя настороженно посмотрела в глаза двоюродной сестре. Жива не смогла сдержаться и с поддёвкой ответила:
– А если мы и есть ведьмы.
– Вы? – недоверчиво зыркнул чернобородый, – а не врёте?
Он заметил у неё на груди серебряный пентакль на цепочке – ведьмацкий знак – пятиконечную звезду, заключённую в круг, и ему всё сразу стало ясно.
##Внезапное замешательство### в его глазах, ## сдвиг###, – и… боком-боком он отошёл от них в сторону, торопливо осенил их издали крестным знамением и поспешно, не оглядываясь, удалился восвояси.
Мёртвая вода и мёртвая еда
Девушки прыснули со смеху и подошли к киоску.
– Пожалуйста, пакетик орешков и бутылку минералки, – попросила Жива продавщицу.
– Может, лучше кока-колы и чипсов? – пробурчала рядом Майя.
– Ты чего, издеваешься?
Расплатившись, Жива забрала с прилавка орешки и бутылку.
– Повернись, – сказала она двоюродной сестре.
– Почему издеваюсь? – недоумённо произнесла Майя, поворачиваясь к ней спиной. – Я, например, обожаю колу и чипсы.
– Может, ты обожаешь ещё и гамбургеры, а также пиво с сухариками?
– М-м, – облизнулась Майя, – и как ты догадалась.
– С ума сошла? Это ж всё – мёртвая вода и мёртвая еда.
– А для чего ж тогда это продают?
– Для того и продают, чтобы люди травились, – ответила Жива, пряча покупку в рюкзачок Майи. – Запомни. Всё…ну почти всё, что продаётся в киосках – это отрава. И пиво, и сигареты…
– Откуда ты знаешь?
– Ведьмы потому и ведьмы, что всё знают, – усмехнулась Жива.
Они прошли мимо табачного и пивного киосков, возле которых толпился народ.
– Пункты дозаправки одержимых, – пренебрежительно заметила Жива.
За киосками следовала уличная раскладка фруктов и овощей.
– Ты только посмотри на эту красивую редиску, – продолжала бурчать она. – В ней же нет ничего живого. Сплошная химия. Я уже не говорю про эти красивые помидоры. А также про эти замечательные яблочки.
– А что же тогда есть?
– Только те яблоки, которые едят жучки. Жуки, в отличие от людей, химию есть не станут.
Ведьмин язык
Язык до Киева доведёт, а если это ведьмин язык, то он доведёт вас до самой Лысой Горы.
Попасть на неё с юга можно по Лысогорской улице, которая довольно скоро превращается в опасное для одиноких путников место. Да и не каждый найдёт эту улицу в той глуши.
На западе подобраться к горе тоже непросто. Вплотную к ней примыкает частный сектор, и в хитросплетении узких улочек очень легко заблудиться.
Главный же вход на Лысую находится на севере, недалеко от двухуровневой развязки, там, где улица Киквидзе вливается в улицу Сапёрно-слободскую. Наверх ведёт асфальтированная дорога, переходящая затем в грунтовую, которая пересекает гору с севера на юг и заканчивается на юго-восточном склоне.
В самом своём начале она вьётся змеёй, дважды изгибаясь то влево, то вправо, отчего получила название Змеиного спуска.
Если взглянуть на Лысую Гору с высоты, то можно заметить, что спуск этот по форме напоминает букву Z или S, – это смотря с какой стороны глядеть. «Будьте мудры, как змеи», говорится в библии. «Быть мудрым змеем» означает «пойдешь направо, придешь налево».
Язычники в этом спуске видят зигзаг или молнию Перуна, ударяющую в лысую гору. А ведьмам этот серпантин чем-то напоминает язык, вернее, два языка, направленных в противоположные стороны. Вот почему этот Змеиный спуск многие называют также Ведьминым языком.
Он-то и доведёт вас до Лысой горы.
Мужчина в чёрном плаще не сводил глаз от вышек на холме. Перейдя железнодорожные пути, он спустился к эстакаде и потерял холм из виду. И теперь только вышки служили ему ориентиром, в каком направлении идти. Принадлежали они Лысогорскому РПЦ, бывшему радиопеленгационному центру, и чем-то напоминали ему пятикупольный храм: четыре вышки по бокам, а пятая, самая высокая – в центре.
Под эстакадой, пересекающей Сапёрно-слободскую улицу, чернобородый увидел двух молодых людей, идущих ему навстречу. Оглянувшись, он заметил идущих вслед за ним двух девушек. Тех самых, с которыми познакомился в метро. Их красные юбки и белые сорочки сразу бросались в глаза.
Повертев головой, он обнаружил странную закономерность: справа высились на пригорке две башни-близнецы, слева виднелись две одинаковые трубы ТЭЦ, сзади его преследовали два пилона Южного моста, а впереди его поджидали две высоковольтные вышки электропередач.
Чернобородый прибавил шагу: получалось, что цифра 2 и всё, что в паре, преследовало его со всех сторон. Ему было известно, что двойка – это число порока, отражающее дурное и женское начало. Кроме того, двойка представляла собой зловещее число, символизирующее антихриста, а ведьмы всегда были его прислужницами.
Поднявшись на эстакаду, чернобородый замер: Лысая гора стояла перед ним совсем рядом. Вышки пропали из виду, и было не понятно, где же находится этот самый вход на неё. Вся Лысая была покрыта густым непролазным лесом. Лишь у самого подножия он заметил внизу шлагбаум, препятствовавший съезду машин с эстакады и въезду их на гору.
К шлагбауму была привязана эмалированная табличка «Не влезай – убьёт!», снятая, видимо, с трансформаторной будки. Молния на табличке указывала на Лысую гору.
«Свят, свят, свят», – прошептал под нос себе мужчина, но всё-таки обошёл преграду и вышел на асфальтированную дорогу, поднимающуюся по склону вверх.
Метров через сто дорога сделала крутой поворот, настолько крутой, что идти теперь пришлось в противоположном направлении. Глянув вниз, он вновь увидел тех самых ведьмочек. Они явно преследовали его. Он недоумённо поднял брови и двинулся дальше.
Заросший густым лесом склон, готовый сползти на дорогу, подпирала бетонная стенка, выкрашенная в жёлтый цвет. Синим цветом выделялась надпись на этой стене: «Киевская крепость» приветствует вас на территории Лысогорского форта ».
Далее на бетонной поверхности были нарисованы две странные картинки: вырывающийся из пролома в стене велосипедист в красном плаще с чёрным подбоем и вопящая от ужаса девушка.
Завершалась же вся эта фантасмагория не менее странным граффити, выполненным в стиле «блокбастер». Гигантские буквы в рост человека были намалёваны серебристой краской и окантованы чёрной.
Это был своего рода указатель. Стрелка, заострённая с двух сторон, разделяла два слова, явно раскрашенных на скорую руку из аэрозольного баллончика: ИРИЙ – ПЕКЛО. В последней букве стояла подпись райтера – «Графит BLACK».
Заметив в указателе знакомое слово, чернобородый остановился и с негодованием покачал головой.
– Пекло, значит? Ничего я вам устрою пекло, – привычно сказал он самому себе.
Осенив гору крёстным знамением, он всё же пошёл в указанном направлении. При этом лицо его озарилось вдруг самодовольной ухмылкой.
Дань горе
Это место – непростое, это место силы, и не просто силы, а силы сил. Подобного места в мире, возможно, больше и нет. Потому что все мысли и желания, тайные или явные, проявленные здесь, – осуществляются!
Чаще всего мечты сбываются здесь в Майскую ночь, когда тёмные силы уходят под землю, а светлые силы впервые после зимней спячки выбираются на поверхность.
Приходить сюда накануне, то есть 30 апреля, надо только с чистыми мыслями. Помните, попадая на Лысую Гору Девичью – вы попадаете в храм природы. А в храме следует вести себя соответственно.
Перед шлагбаумом Майя заканючила:
– А может, лучше пойдём другой дорогой? Что-то у меня такое чувство…
– Дались тебе эти чувства! Идём! – подтолкнула её Жива.
Майе пришлось подчиниться. Бросив взгляд на мужчину, идущего далеко вверху, она возмутилась:
– А чего ты сказала ему, что мы ведьмы? Я же ведь не ведьма.
– Но ты же хочешь ею стать? – усмехнулась Жива.
– Хочу.
– Значит, станешь.
– А если у меня не получится?
##Внезапное ускорение, сдвиг###, – и…в одно мгновенье двоюродные сёстры оказываются наверху, на том самом месте возле подпорной стенки, где ещё совсем недавно стоял мужчина.
– Жуть какая! – передёрнула плечами Майя, останавливаясь перед странным рисунком «вопящей от ужаса девушки».
– Это дочка Лысогора, – объяснила Жива. – Пропала здесь недавно.
– А чего это она так страшно кричит?
– Видимо, увидела здесь кого-то или что-то.
– А велосипедист этот, кто? – кивнула Майя на другой рисунок.
– Один из этих, из чистильщиков. Которые порядки тут свои наводят. Он часто здесь гоняет.
Обнаружив затем граффити «Ирий-Пекло», Жива недоумённо хмыкнула:
– Хм, раньше этого не было.
– А что такое Ирий? – спросила Майя.
– Так родноверы называют рай.
– И где же он находится?
– Вон там, – показала Жива рукой на далёкий холм напротив. – Если греческие боги жили на Олимпе, то славянские – на Бусовой горе.
– Там же – Ботанический сад, – пожала плечами Майя.
– Это сейчас там сад, а раньше находился Ирий.
– Вот когда там сирень зацветёт, там действительно, будет рай. Сходим туда через недельку?
– Обязательно, – пообещала Жива, – а пока нам с тобой придётся отправиться в «пекло».
– Не пойму, кому взбрело в голову так назвать Лысую гору?
– Явно не тем, кто любит её посещать. Ты лучше спроси её, чья она?
Майя спросила:
– Лысая гора, ты чья?
– Девичья! – тут же ответила за гору Жива. – Можно к тебе?
Майя прислушалась, но ничего, кроме шума и гула с трассы не услышала.
– Не отзывается, – констатировала она.
– Ладно, доставай тогда орешки и минералку, – кивнула ей Жива.
Майя сняла рюкзачок и вынула из него пакетик с земляными орешками и бутылку с минеральной водой. Жива разорвала пакетик зубами и, высыпав на ладонь горсть орешков, неожиданно веером расбросала их по земле.
Майя с удивлением посмотрела на неё.
– Ты чего?
– Угощайся, Девичья, – добавила Жива, бросив ещё одну пригоршню орешков на землю.
– Зачем это?
– Это дань. Если её не дать, обязательно что-нибудь тут потеряешь. Гора всегда забирает себе то, что ей причитается.
– А мне что делать? – спросила Майя.
– А ты угости её водичкой.
Майя открыла бутылку и полила землю минералкой, приговаривая:
– Попей водички, Девичья.
– Не увлекайся! Оставь и нам немного, – остановила её Жива.
Майя спрятала полупустую бутылку и полупустой пакетик назад в рюкзак и вновь закинула его себе за спину. Она даже не догадывалась, что этой данью спасла себе жизнь.
5. Изыди, дьявол, из горы сия!
В последний день апреля, когда Лысая уже переставала быть собственно лысой и покрывалась зелёной растительностью, Гору посещало больше всего народу. Многие оставались здесь до темноты, чтобы в ночь на 1 мая отпраздновать Вальпургиеву ночь.
В отличие от Хеллоуина, Ноябрьского кануна Дня всех святых, когда силы зла перед наступлением зимы выходят из преисподней на поверхность, Вальпургиева ночь является последней ночью, которую празднует тьма перед тем, как вновь залечь на дно и освободить землю для торжества света.
Не следует поминать на этой горе вслух чёрта и ведьму – они тут же появятся! В Майский Канун Гора становится местом шабаша ведьм и викканок. Ведьмы собираются в эту ночь, чтобы отметить свой праздник Майи и Живы, а поклонницы викки празднуют здесь Бельтейн – ночь костров.
Кроме того, на Горе собираются толкинисты – любители кельтской культуры. Лысая манит к себе и маньяков. Забредают сюда и наркоманы, и пьяные гопники, встреча с которыми не сулит ничего хорошего.
В последнее время здесь стали бесследно исчезать люди. Именно бесследно, то есть зашли и не вышли. В основном, это те, кого никто не ищет, изгои общества: алкаши, бомжи и наркоманы. Поэтому точное количество пропавших людей не поддаётся учёту.
Именно в эту ночь на горе с недавних пор стали полыхать костры и раздаваться истошные вопли, сумасшедший хохот и завывания, наводящие ужас не только на окрестных жителей, но и на всех посетителей Лысой.
Вот почему Вальпургиеву ночь так не любила местная милиция. Она денно и нощно охраняла все подступы к ней в последний день апреля, когда Лысая уже переставала быть собственно лысой и покрывалась зелёной растительностью.
На контрольно-пропускном пункте перед вторым шлагбаумом стояли два милиционера. За их спинами был виден забор, сложенный из бетонных плит, а за ним – таинственный режимный объект с пятью радиовышками. Слева от них громоздилось полуразрушенное одноэтажное строение, так называемая «кутузка» – бывшая гауптвахта комендатуры, а справа возвышался щит с надписью «Регіональний Ландшафтний парк „Лиса Гора”. Площа 137,1 га. На території парку забороняється пошкодження і знищення дерев, чагарників, трав’янистого покриву і обладнання, розкладання багать, організація стихійних місць відпочинку, проїзд та стоянка автомобільного транспорту. Порушення вимог веде до відповідальності згідно чинного законодавства».
Старший сержант вёл себя спокойно, ему здесь было не впервой. А вот младший сержант впервые находился в необычном месте и был явно чем-то обеспокоен. Каркнет вдалеке ворона – он вздрогнет, зашуршит что-то в кустах – он резко обернётся.
– Чёрт знает что! Откуда они здесь?
Из-за кустов выглядывал чёрный козёл, чуть поодаль прятались за деревьями две белые козочки. Старший почесал шею:
– Да местные их здесь выпасают.
Вновь истошно каркнула ворона. Младший дёрнулся:
– Задолбала уже! Если б можно, пристрелил бы к чертям собачим!
– Здесь раньше ракетная воинская часть стояла, – пояснил старший. – Так вот, её убрали отсюда только потому, что солдаты тут с ума сходили. Прикинь, каких дров они могли бы наломать. Особенно плохо они себя чувствовали в полдень и в полночь. Осталась лишь эта гауптвахта, чтобы салагам здесь жизнь мёдом не казалась.
– А который час?
– Скоро двенадцать.
– Чёрт, а я думаю, что это на меня такое находит?
Младший сержант неожиданно приосанился, заметив, что к ним приближается чернобородый мужчина в чёрном плаще до пят и с саквояжем в руке. Когда тот подошёл к шлагбауму вплотную, старший сержант поинтересовался:
– И куда это вы собрались?
– На Лысую Гору… я ведь правильно иду?
– Правильно, – ответил младший сержант и кивнул на деревянный столб с табличкой.
– С какой целью сюда пожаловали? – спросил его старший.
– Да вот…
Чернобородый раскрыл саквояж и вынул из недр его большой медный крест с цепью.
– …гору хочу эту… очистить от всякой нечисти.
– Давно уже пора, батюшка, – кивнул младший, – а то здесь такое творится. Что-то непонятное.
Чернобородый величаво осенил крестом окрестности.
– Изыди, дьявол, из горы сия! Именем отца и сына и святаго духа, аминь.
– А бутылка вам зачем? – заметил старший, узрев в саквояже пластиковую бутылку и кропило.
Чернобородый надел цепь с крестом себе на шею и вынул из саквояжа кропило.
– А святой водой окропить, бесов изгнать из ведьм. Их ведь много здесь собирается?
– Да сегодня вообще наплыв, – развёл руками младший, – видно, праздник у них какой-то… этот…
– Вальпургиева ночь, – подсказал старший.
– С самого утра уже идут…на шабаш свой собираются, – добавил младший.
##Внезапное ускорение, сдвиг###, – и…невдалеке за деревьями, как тень, проскользнул лысый дидько. Через секунду следом за ним проскользнул ещё один дидько – сивый. С косматой седой головой и с длинной бородой, развевающейся на ветру.
– Чего ж вы их не гоните? – возмутился чернобородый.
– Гоним, да что толку, – пожал плечами старший. – Территория ведь большая. Вот и лезут они во все щели.
– Может, и вас окропить? – предложил чернобородый, легонько встряхивая кропилом.
– Нет, нет, спасибо, – отказался младший сержант.
– Проходите, батюшка, проходите, – нетерпеливо махнул рукой старший, заметив, что к ним приближаются две светловолосые девушки в красных юбках и в белых сорочках, – удачи вам в вашем благородном деле.
Чернобородый также заметил ведьмочек и поспешил удалиться.
6. Димон-А и О`Димон
Лысая гора причислена геологами к геопатогенным зонам первого порядка. Это такой участок земли, где происходит накопление и выброс земной энергии. Такие зоны чаще всего связывают с разломами земной коры.
Лысая Гора находится на пересечении трёх глубочайших тектонических трещин и похожее аномальное место можно найти лишь на противоположной стороне земли в районе бермудского треугольника. Но если там, главным образом, исчезают корабли и самолёты, то на Лысой, в основном, бесследно исчезают люди.
К тому же, аномалия на Бермудах находится в океане, а здесь расположена чуть ли не в центре Киева. Правда, стоит признать, что место выхода очень компактно и имеет точечный характер. И зачастую люди, проживающие в километре отсюда, даже не подозревают, что рядом находится проклятое место.
Определить аномалию очень легко. Для этого следует обратить внимание на деревья. Если они имеют ракообразные наросты – это признак аномальной зоны. Если магнитная стрелка компаса дёргается здесь, не переставая, маятник на нитке крутится, как бешеный, а медная рамка просто вырывается из рук, – это также признак аномальной зоны.
Именно это и наблюдается на Лысой Горе.
По известной нам дороге приближаются к Горе двое парней. Судя по внешнему виду, это обычные студенты-первокурсники. Один учится на анестезиолога, другой – на врача-онколога. Оба они тёзки, обоих зовут Дмитрий или просто Димон, однако объединяет их одна, но губительная страсть – страсть к путешествиям.
Любители экстрима, они предпочитают экстремальные туры, зачастую связанные с риском для жизни, – чтобы как следует оттянуться после нудных занятий в медицинском университете. На сей раз для очередного психоделического «трипа» они выбрали Лысую Гору.
Будущий анестезиолог Дмитрий Кумарин – приятный молодой человек с небольшой бородкой, с банданой на голове, немного, правда, тучноватый, но пивной живот и толстый зад нисколько не мешают ему наслаждаться жизнью.
Переубедить его невозможно, поскольку он упёртый, как баран. Возможно, потому, что его знак – «овен». Он так же крепко стоит на ногах, как и буква «А». Поэтому приятель и называет анестезиолога – Димоном-А, а тот в свою очередь, именует будущего онколога – О`Димоном.
В отличие от альфы его приятель-омега Дмитрий Торчин – высок и худощав. Как высохшая вобла. Это сравнение подходит к нему ещё и потому, что он относится к знаку зодиака «рыбы».
Иногда он бывает весел, но чаще всего на его лице – печать уныния. Как будто он знает что-то такое, чего никто не знает, и это знание делает его таким печальным и безрадостным. Поскольку он сильно сутулится, то похож издали на горбатого. Горбатого могила исправит, любит повторять О`Димон о себе, но по другому поводу.
Впереди над кронами деревьев он замечает верхушки радиолокационных вышек: одну высокую и четыре по бокам – поменьше.
– А что это там за вышки? – спрашивает О’Димон.
– Ретрансляторы, – со знанием дела отвечает Димон-А.
– Киевстар?
– Это для прикрытия. А на самом деле – это секретный объект. Раньше вышки использовались, как глушилки вражеских голосов. А сейчас что-то с космосом связано. Наверно, по связи с пришельцами. Но скорей всего, они тут используют отрицательную энергию горы, как оружие для борьбы с противником.
– С кем именно? – спрашивает О’Димон.
– А чёрт его знает? – пожимает плечами Димон-А. – Поскольку они не такие уж и мощные, то скорей всего против собственного населения.
– Не, тут реально стрёмно, – втягивает голову в плечи О’Димон. – Только зашли, а мне уже как-то жутко становится. Даже ноги в гору не идут.
– Это ещё что! Вот дальше будет местечко … там вообще к земле пригибает.
– Чего-то мне уже сейчас херово.
– Это поначалу, О’Димон. На новичков это место всегда так действует. К тому же здесь фонит сильно. Уровень радиации в два-три раза выше, чем по Киеву.
– Ни черта себе.
– Когда-то раньше здесь была свалка радиационных отходов, но после Чернобыля, говорят, всё вывезли.
– Чего ж тогда фонит?
– Видимо, из недр. Здесь же ещё до войны был построен радийный завод, руду добывали.
– Чёрт, я уже весь на измене. Может, давай для затравки сначала дунем травку?
– Давай, брат.
В последнее время оба Димона, то ли по приколу, то ли ещё по какой причине, стали называть друг друга братьями. Закурив, они идут дальше, привычно пряча косячок в кулаке.
– А где у тебя забита стрелка?
– Да вот тут, возле этой стенки.
Они подходят к бетонной подпорной стенке, вся поверхность которой исписана надписями и изрисована рисунками. Первая надпись – «Киевская крепость» приветствует вас на на территории Лысогорского форта» оставляет О`Димона равнодушным. Зато вторая – «ИРИЙ – ПЕКЛО» его озадачивает.
– А Ирий… это что? – спрашивает О`Димон.
– Не знаю, – пожимает плечами Димон-А, – по-видимому, это рай, принимая во внимание, что означает слово пекло.
– Значит, эта дорога ведёт нас в ад?
– Ты очень догадливый, О`Димон.
– Может, не пойдём туда.
– Не смеши чертей, – успокаивает его упитанный Димон-А. – Я ведь там бывал уже, и не раз. И как видишь, со мной ничего не случилось. Мы же за травкой идём. А она растёт только там, в инферно. Нарвём немного тирлича да сон-травы и назад.
– Ладно, Димон-А, уговорил. Сон-трава – травка что надо. Никакой химии, природный галлюциноген.
7. Сюда вам лучше не соваться!
О существовании Лысой Горы многие горожане даже не догадываются, хотя расположена она не так уж и далеко от центра. Если кто-то что-то и слышал краем уха о ней, то никогда на ней не бывал. Не мало и таких, кто за всю свою долгую жизнь ни разу туда не выбрался.
Тысячи людей ежедневно проносятся мимо неё на машинах по Столичному шоссе или постоянно разглядывают её из окна автобуса или вагона метро, проезжая по Южному мосту, но ни у кого даже мысли не возникает там побывать.
А вот в Германии предприимчивые немцы сотворили из своей лысой горы Брокен туристический центр с театрализованными представлениями, рок-концертами, аттракционами и плясками ведьм на помелах вокруг костров.
Они провели на самую высокую гору Гарца не только железную дорогу, но и суперсовременную канатную дорогу. А всё для того, чтобы один раз в году в Вальпургиеву ночь тысячи немцев и многочисленных иностранных туристов смогли приехать сюда и отлично провести время в компании разряженных ведьм и чертей.
Наша же не менее знаменитая Лысая Гора долгое время была запретной зоной и огорожена колючей проволокой. И хотя тридцать лет назад солдаты оттуда ушли, а горе был присвоен статус реликтового заповедника, с тех пор ничего здесь не изменилось, всё осталось в первозданном виде. Только ещё больше пришло в негодность. И может быть, это даже и к лучшему.
Ведь из окультуренного Брокена исчез истинный дух ведьм. Всё стало карнавалом и маскарадом, шоу ряженых ведьм и чертей. Всё стало большим представлением, на котором ежегодно зарабатываются огромные деньги. У нас же до сих пор тишь да гладь, всё пребывает в забвении. Но в этом и есть свой плюс: ведь ведьмы у нас до сих пор настоящие.
Две похожие друг на друга девушки в одинаковых нарядах подходят к милиционерам, держась за руку.
– Это у меня двоится в глазах или вас, действительно, двое? – игриво спрашивает младший.
– Когда у вас будет двоится в глазах, нас будет четверо, – язвит Жива.
– А куда это вы, девушки, собрались? – сдерживая улыбку, спрашивает старший.
– На шабаш, – смеётся Майя.
– Что-то грустно стало на душе, – добавляет Жива, – захотелось слетать на Лысую.
– А почему не на мётлах? – поддерживает игру младший.
– Мётлы сломались – приходится пешочком, – с улыбкой объясняет Жива.
– Ну тогда поворачивайте назад, мы пропускаем только с мётлами.
– А без них что, нельзя? – спрашивает Майя.
– Нельзя, – сбрасывает старший улыбку с лица, – нечего вам там сегодня делать.
– Мы только прогуляемся, – канючит Майя.
– Погуляйте где-нибудь в другом месте.
– Я не поняла, – возмущается Жива, – с каких это пор ведьм перестали пускать на Лысую?
– Чего-то вы совсем на них не похожи, – усмехается младший сержант.
Жива тут же надвигает копну волос себе на правый глаз.
– А так?
– Так вроде похоже, – начинает сомневаться младший. – Но всё равно, красавицы, вам там делать нечего. Сегодня вход на гору запрещён.
– Но вы же пропустили вон того? – говорит Жива.
– Тому можно, а вам туда нельзя.
– Ну почему? – недоумевает Майя.
– Там сегодня сборище всяких маньяков, – объясняет младший.
– Так чего ж вы здесь стоите? – сердится Жива. – Идите и ловите их.
– Для этого есть «Беркут», – объясняет старший. – А мы стоим здесь, чтобы не пропускать на территорию потенциальных жертв.
– И вообще, сюда вам лучше не соваться, – добавляет младший. – Здесь девушки всё время пропадают, причём бесследно.
– Так что идите отсюда подобру-поздорову, – заключает старший.
Двоюродные сёстры отходят в сторонку и перешёптываются.
– Чего-то мне тут не нравится, – поёживается Майя.
– Ладно, пошли отсюда, – решает Жива.
– Идём, – соглашается Майя, – а то мне как-то здесь не по себе.
– Из-за маньяков? Не бойся, – успокаивает кузину Жива. – Чего боишься, то и получишь. Страх имеет свойство материализоваться. Маньяки обычно ходят по одиночке, а нас двое. Как-нибудь прорвёмся.
– Неужели ты их не боишься?
– Это они меня должны бояться. Помнишь, я рассказывала тебе, что стало с теми придурками в прошлом году?
– Ещё бы!
Засмеявшись, кузины берутся за руки, и уходят вниз той же дорогой, которой и пришли.
##Внезапное ускорение, сдвиг###, – и в это время кто-то докладывает по рации старшему сержанту:
– Тут ещё одно… Из Павловки сегодня псих сбежал… Харитон Хозарский… 33 года … отличительная примета – чёрная борода и длинные волосы, стянутые сзади на резинку… воображает из себя Великого инквизитора… по оперативным данным…якобы собирался к вам сегодня на Лысую.
Хозарский Харитон Христофорович, бывший церковнослужитель, имея чин псаломщика, был исключён из духовного ведомства за то, что в душевном помрачении дерзнул совершить богослужение вне церкви, но в церковном облачении. Более того, самолично причислил себя к священным инквизиторам, коих православие никогда не признавало.
Великий инквизитор был задержан на Михайловской площади за то, что прилюдно сжигал на костре многочисленные детские книжки о драконах и ящерах, полное собрание сочинений об очкастом мальчике-маге, а также знаменитую сумеречную сагу о волке-оборотне и вампире-вегетарианце.
– За что? – кричал он представителям закона в то время, когда те, заламывая ему руки, усаживали его в милицейский бобик. – Это же всё еретическая литература! Не меня надо хватать, а тех, кто это издаёт! Мы – священная инквизиция, поэтому как боролись с ересью, так и будем с ней бороться! Люди! Не читайте книг и газет! Не смотрите телевизор! Все они в руках сатаны! Именно оттуда смотрит на вас всевидящее око антихриста!
##Внезапная перемотка назад, сдвиг###, – и… милицейское видео показывает при просмотре, как он, разрывая надвое глянцевые обложки и подкидывая в огонь очередные страницы, взывал к собравшимся вокруг него прохожим: