Маттео помог солдату подняться и увести его, но я едва обратила на них внимание.
Я подошла к Ромеро.
— Что-то случилось с Лили?
— Теперь ты можешь меня отпустить, — сказал он Луке, который отпустил его, затем повернулся ко мне.
— Откуда Ромеро мог знать, что с Лили что-то не так? — осторожно спросил Лука.
Я ничего не сказала, не сводя глаз с Ромеро, но Лука продолжал смотреть на меня.
— Твой отец разрешил брак ее с Бенито Брасси, — пробормотал Ромеро.
У меня перехватило дыхание.
— Что? Он никогда не говорил, что ищет ей мужа! — я взглянула на Луку. — Или он тебе что-нибудь говорил?
Лицо Луки окаменело.
— Нет, я не в курсе. Но сейчас меня больше беспокоит тот факт, что Ромеро знает об этом раньше всех, и что из-за этого он чуть не убил одного из моих людей.
— Мы с Лили встречались летом, — сказал Ромеро, и у меня внутри все перевернулось. Теперь, когда он признался в этом, Лука поймет, что я была в этом замешана.
Маттео тихо присвистнул.
Лука посмотрел Ромеро в лицо.
— Разве ты не говорил мне недавно, что она тебя не интересует? Что не будет никаких проблем, когда она будет рядом? Я чертовски хорошо помню тот разговор, а теперь ты, блядь, говоришь мне, что все лето встречался с Лилианой за моей спиной?
Лука выглядел убийственно. Я коснулась его руки и встала между ними.
— Лука, пожалуйста, не сердись на Ромеро. Они с Лили не хотели ничего плохого. Они влюбились друг в друга. Просто так получилось.
— И вы все это время знали? — пробормотал Лука. — Ты знала и не сказала мне? Разве мы не говорили о верности и доверии, когда ты помогла Джианне сбежать?
Я побледнела. Он был прав. Для него было предательством, если я скрывала от него такие вещи, и не то, чтобы я этого не знала. — Они мои сестры.
— А я твой гребаный муж.
— Лука, она не хотела... — начал Ромеро.
Лука ткнул Ромеро пальцем в грудь.
— Держись от этого подальше. Тебе повезло, что я не всадил пулю тебе в голову прямо сейчас за то, что ты нарушил мой приказ.
— Эй, успокойся, Лука. Может, все не так плохо, как кажется, — удивил меня Маттео. Обычно именно он подбрасывал дрова в огонь.
— О, я подозреваю, что все так плохо, как я думаю, — пробормотал Лука. Его глаза остановились на Ромеро. — Просто скажи мне, у нас будут неприятности в брачную ночь Лилианы?
— Лили не выйдет замуж за этого парня. Разве ему не за пятьдесят? Это нелепо, - сказала я.
— Больше пятидесяти и мерзкий кусок дерьма, — добавил Маттео.
Лука посмотрел на Ромеро.
— В первую брачную ночь у нее будут проблемы?
— Я спал с Лили, — спокойно сказал он. Я съежилась от его признания.
Лука выругался.
— Почему ты не мог держать свой член в штанах? Разве ты не мог хотя бы подвести черту, трахая ее?
— Я не жалею об этом, — сказал Ромеро.
— Это пиздец. Ты понимаешь, что случится, если Бенито Брасси узнает, что его жена не девственница? Скудери выяснит, что это случилось в Нью-Йорке, и нам крышка.
— Не думаю, что возникнут проблемы. Однажды я стоял рядом с Брасси у писсуара. Член у этого парня крошечный. Он не может ожидать, что на простынях будет кровь с этой маленькой колбасой. Лилиана, вероятно, даже не заметит в себе его член, — пошутил Маттео.
Ромеро бросился на Маттео. Они стояли лицом к лицу, направив ножи друг на друга.
— Довольно! — взревел Лука, расталкивая их. — Я пристрелю вас, как бешеных собак, если вы сейчас же не возьмете себя в руки.
— Он первый начал, — сказал Маттео. У него был этот блеск в глазах. Этот блеск напомнил мне, кем он был. О том, кем были он и Лука. Это легко забывалось, когда мы сидели за обеденным столом, как нормальная семья.
— Ты его спровоцировал, — сказала я. — Что ты сказал, было ужасно.
Маттео закатил глаза.
— Боже мой, я пытался поднять настроение.
— Ты потерпел неудачу, - холодно сказал Лука. — А теперь уберите ножи. Вы оба.
Ромеро вложил нож в чехол, Маттео сделал то же самое.
— Мне не следовало нападать на тебя, — наконец сказал Ромеро.
Маттео кивнул.
— Мне следует время от времени держать рот на замке.
— Но ведь она не беременна? — спросил лука через мгновение.
Ромеро покачал головой.
— Тогда, может быть, мы выберемся отсюда невредимыми. Брасси может не заметить, и есть способы подделать пятна крови на простынях, — сказал Лука. Он не смотрел в мою сторону, хотя я догадывалась, что он думал о нашей брачной ночи, о том, как он истекал кровью ради меня, и теперь я снова хранила от него секрет. Я знала, что он не всегда рассказывал мне все, что происходило в семье, но это было другое. Он хранил секреты, чтобы защитить меня от ужасов своего мира. Я хранила секреты, чтобы защитить сестер.
— Она не выйдет замуж за этого человека, - сказал Ромеро.
Лука поднял брови.
— О, неужели? Ты думаешь остановить Скудери? Может, похитить Лили и жениться на ней?
Было ясно, что Ромеро твердо решил рискнуть конфликтом с Лукой. Ромеро, который всегда был верен, который был лучшим солдатом Луки. И все из-за Лили. Он должно быть любит ее.
Я коснулась руки Луки.
— Лука, пожалуйста. Ты не можешь поговорить с моим отцом?
— Поговорить с ним и что сказать? — Лука зарычал, его серые глаза остановились на мне. — Что мой лучший солдат трахнул его дочь и хочет заполучить ее себе? Что я нарушил клятву защищать Лилиану, что она потеряла свою гребаную честь? Это будет чертовски хорошо.
— Нет, но ты можешь сказать ему, что мы с Джианной хотим, чтобы наша сестра была с нами в Нью-Йорке, и спросить, не согласится ли он выдать ее замуж за кого-нибудь из семьи. Вам не придется говорить ему, кому именно. Это даст нам время что-нибудь придумать.
— Я не могу вмешиваться. Это не мое дело. И если твой отец уже пообещал Лилиану Брасси, он не передумает. Это выставит его в дурном свете и оскорбит Брасси.
— Но мы должны что-то сделать! — умоляла я.
— Я не пойду из-за этого на войну! — заорал в ответ Лука, стряхивая мои руки и отступая назад.
Я затихла, ошеломленная его яростным гневом. Он был направлен не только на Ромеро, но и на меня.
— Черт! — он зарычал и вернулся в кабинет.
Я последовала за Лукой. С тех пор как я начала работать с книгами, я часто работала за столом Луки, когда он отсутствовал или даже когда он был рядом. Я закрыла дверь. Лука сидел в кресле и хмуро смотрел на меня.
Я замешкалась в центре комнаты, снова столкнувшись с его яростью.
— Я думал, мы договорились, что ты больше не будешь держать от меня секретов. Не после того, что случилось с Джианной. Помнишь обещание, которое ты мне дала?
Я помнила. Я обошла стол и остановилась перед Лукой.
— Я знаю. Я надеялась, что все разрешится само собой. Я только хотела, чтобы Лили была счастлива. Ромеро и она влюблены. Это что-то прекрасное. Что-то, что я не хотела разрушать.
Я скользнула между его ног и положила ладони ему на грудь, когда он откинулся на спинку стула, чтобы осмотреть мое лицо.
— Уничтожив меня?
— Ты Капо. Ты бы остановил Ромеро от преследования Лили. Твоя обязанность ставить семью на первое место, у меня нет.
Он выпрямился, так что наши лица оказались на одном уровне. Его глаза горели яростью.
— Ты должна ставить на первое место наш брак. И когда это я ставил семью перед тобой? Я должен, черт возьми, я не должен даже думать о тебе, когда я принимаю решения, которые касаются семьи, но я всегда это делаю, и ты это знаешь.
— Я знаю, — прошептала я. — Разве мне нельзя хранить некоторые секреты? Я не хотела обременять тебя всем, что происходит, и не думала, что ей придется выйти замуж так скоро.
— Когда дело касается твоих братьев и сестер, ты никогда не продумываешь все до конца. Ты слишком эмоциональна.
— Ты ведь сохранил был тайну Маттео?
— Не переводи стрелки на меня, — тихо сказал он.
Я провела рукой по его шее и темным волосам. Он не расслабился под моим прикосновением, но и не отстранился, что я восприняла как хороший знак.
— У всех есть секреты. Я бы никогда не стала скрывать от тебя то, что касается наших отношений.
— Ты уверен, что можешь провести черту?- Спросил лука.
Я вздохнула.
— Прости, лЛука. Это все, что я могу сказать. Мы найдем выход из этой ситуации.
— Твоя сестра выйдет замуж за Брасси и притворится девственницей. Это все, что нужно сделать. Мы ничего не выясним.
Голос Луки не допускал возражений, но мысль о том, чтобы позволить Лили взять вину на себя, меня не устраивала.
— Мы не можем позволить ей выйти замуж за этого человека.
— Ты вышла замуж за человека, которого боялась, потому что это было во благо компании, Джианна вышла замуж за человека, которого не хотела, и теперь твоей сестре Лили придется сделать то же самое.
— Это не одно и то же. Мы близки по возрасту, как и Джианна с Маттео, а вы с Маттео не садисты по отношению к женщинам.
— Но ты не знала этого до того, как вышла за меня замуж, Ария. Ты боялась меня, как дьявола, вздрагивала от моего прикосновения, ожидала, что я изнасилую и изобью тебя, и все же сказала "да". Ты сделала то, что от тебя ожидали, потому что ты знаешь правила нашего мира, и даже твоя сестра Джианна смирилась со своей судьбой после той единственной неудачи. Ты не можешь защитить Лили от этого мира.
Я прижалась лбом к его.
— Я боялась тебя, но ты доказал, что я ошибалась. Ты подарил мне то, что я считала невозможным в нашем мире, - прошептала я. Взгляд Луки стал мягче, чем прежде, но в нем все еще чувствовался гнев. — Ты подарил мне любовь и нежность, и нет слов, чтобы выразить, как я тебе благодарна. Я знаю, что и то и другое редко встречается в нашем мире, и я не хочу, чтобы ты думал, что я принимаю твою любовь или твое доверие как должное, потому что это не так. Я знаю, это честь, что ты такой со мной.
Я замолчала, и Лука тоже ничего не сказал, но его руки легонько коснулись моей талии. Я взяла его руку и поцеловала шрам на ладони. — Я благодарна, что эти руки всегда относятся ко мне с заботой, когда им пришлось совершить так много насильственных действий.
Лука притянул меня ближе, его губы нашли мои, прежде чем он снова отступил и прошептал.
— Я все еще зол на тебя, но я ценю то, что ты сказала.
Я кивнула. Я знала, что он простит меня, потому что в глубине души он понимал, что я не шла против него. Я действовала только из-за сестры.
Глава 12
Лука
В конце октября Ария и я были приглашены на ужин в дом Данте за два дня до того, как Лилиана должна была выйти замуж за Брасси. До сих пор никто ничего не подозревал, и я мог только надеяться, что так и останется в их первую брачную ночь.
Как только мы переступили порог его дома, стало очевидно, что Данте не очень-то рад моему присутствию, и я это понял. Его жена была беременна и уязвима, а где-то в доме спал его беззащитный ребенок. Даже если между нами и был мир, это не означало, что мы доверяли друг другу. С начала перемирия ситуация не улучшилась. За исключением того, что мы не нападали друг на друга, мы почти не работали вместе последние несколько лет, и если Лилиане не удастся убедить Брасси, что она девственница, результатом будет война.
Мы с Арией вошли в вестибюль виллы Кавалларо, и мои глаза быстро осмотрели окрестности. Валентина была беременна. Она обняла Арию и повернулась ко мне с более сдержанной улыбкой. Она была очень контролируемой женщиной, не такой контролируемой, как Данте, конечно, но никто не был. Несмотря на сдержанность, она не могла скрыть своего беспокойства рядом со мной. Я поцеловал ей руку, избавив от необходимости решать, обнимать меня или нет. То, как этот маленький поцелуй уже заставил Данте напрячься, было к лучшему, что я не обнял ее.
Мои глаза скосились на Арию. Если бы она была беременна, я бы не подпустил Данте к ней, но Ария не была беременна, и я был рад. Жизнь была слишком опасна в данный момент, и я не создан быть отцом.
— Рада, что вы пришли к нам на ужин, — сказала Валентина с легкой улыбкой. Данте наклонил голову, но его глаза говорили совсем другое. Моя хватка на руке Арии усилилась, когда мы последовали за ними в столовую и уселись вокруг накрытого стола. Данте и я сели напротив друг друга, и мои мышцы напряглись из-за выражения его лица.
— Твоя сестра будет великолепной невестой, - сказала Валентина, пытаясь нарушить напряженное молчание.
— Может, это отвлечет от того факта, что она была отдана старику, как кусок мяса, - сказала Ария, бросив острый взгляд на Данте.
Я предупреждающе сжал ее руку, но она не отвела взгляда от Данте. Я тоже не знал, потому что хотел убедиться, что знаю, когда мне придется вытащить пистолет.
— Твой отец желает тебе самого лучшего.…
— Ради себе он это делает. — перебила Ария Данте, и я крепче сжал ее руку. Она вздрогнула, но не остановилась. — В конце концов, он получил ребенка невесту в обмен на продажу моей сестры.
— Ария, хватит. — мой голос был резок, как хлыст.
Ее глаза наконец нашли меня. Если бы мы были одни, она могла бы противостоять мне, но мы были в комнате с Данте, и она знала, что я должен показать силу перед ним. Она неохотно опустила глаза, с трудом сглотнув. Через мгновение она повернулась к Данте.
— Мне очень жаль. Я не хотела проявить неуважение.
Данте коротко кивнул. Горничные принесли еду ни на секунду не позже. Остаток ужина прошел без происшествий, и Вэл с Арией вскоре завели непринужденный разговор о юге Италии, к которому мы с Данте могли присоединиться без риска новых конфликтов.
В кармане завибрировал мобильник, и я вытащил его, рискнув взглянуть вниз. Это был Маттео. Я поднял телефон.
— Я должен ответить, — сказал я, поднимаясь со стула и выходя из столовой в холл. Данте проводил меня взглядом. Ему явно не нравилось, что я иду по его дому один, но у него не было причин для беспокойства. Если бы у меня было что-то на уме, Я бы не оставил Арию одну с ним за столом.
— Маттео? Что?
— Я беспокоюсь о Ромеро. Он выглядит так, будто вот вот сорвется. Я не уверен, что это была хорошая идея взять его с нами в Чикаго.
Я вздохнул.
— - Я понимаю. Убедись, что он не наделает глупостей.
— Я не уверен, что подхожу для этой работы.
— Мне плевать, — тихо пробормотал я. — Я здесь занят.
Я повесил трубку, желая вернуться к Арии. Ее пребывание наедине с Данте и Вэл не устраивало меня.
Движение на лестнице заставило меня напрячься и повернуться лицом к источнику, мое тело пришло в состояние повышенной готовности. Я остановился, держа руку на пистолете, затем медленно опустил ее, когда увидела крошечную девочку на предпоследней ступеньке. Дочь Данте, Анна.
— Где мама и папа? — прошептала она.
— В столовой, — ответил я, не двигаясь. Ее зеленые глаза оглядели меня с головы до ног, и я надеялась, что она не заплачет. Я не думал, что Данте будет ждать объяснений, прежде чем выстрелит в меня, и я действительно не хотел убивать его на глазах у его ребенка.
— Кто вы? — сказала она обвиняющим тоном, и мне пришлось подавить смех.
— Я муж твоей крестной Арии.
На лице девушки появилась улыбка, и она, спотыкаясь, пошла вперед. Я не раздумывая двинулся и остановил ее падение, обхватив ее тело рукой и подняв ее. Она не заплакала, Как я ожидал. Вместо этого она обвила руками мою шею.
— Ария с мамой и папой?
Я кивнул, пытаясь поставить ее обратно, но она вцепилась в меня.
— Нет! — запротестовала она. — Отведи меня к Арии!
Я взглянул на девочку.
— Это приказ?
Она резко кивнула.
Вздохнув, я прижал ее к себе одной рукой и направился в столовую. Данте это не понравится, но если она начнет плакать, потому что я не делаю то, что она хочет, все станет еще хуже.
В тот момент, когда я вошёл в столовую с девочкой, Данте поднялся, и его глаза заставили бы большинство людей бежать. — Она спустилась по лестнице и хотела, чтобы я отвел ее к Арии, — твердо сказал я. Я понял, что Данте защищал меня. Черт, я бы, наверное, всадил ему пулю в голову, если бы мы поменялись местами.
Ария встала, вероятно, чтобы подойти ко мне, но Данте покачал головой, и она замерла.
Ярость пронзила меня, и мне было чертовски трудно контролировать ее. Я разжал руки Анны и опустил ее на землю.
— Спасибо, — сказала она с широкой улыбкой, прежде чем побежать к Арии, не подозревая о напряжении в комнате. Валентина схватила Данте за руку и потянула, пока он, наконец, не опустился на стул. Анна прыгнула на Арию, которая прижала девочку к груди и поцеловала ее в щеку. Ария выглядела чертовски восторженной с ребенком на руках.
Я медленно подошёл к столу, все еще опасаясь Данте, и его глаза сказали мне, что он разделяет мои чувства. Ария многозначительно посмотрела на меня.
— Данте, возможно, сейчас самое время поговорить наедине, — сказал я вежливым тоном.
Данте резко кивнул и встал.
Вэл коснулась его предплечья, и я уловил предупреждение в ее взгляде. Ария тоже умоляла меня глазами держать себя в руках.
Мы с Данте вышли из комнаты, и он повел меня в сад. Холод помог очистить мой разум.
— Я прекрасно понимаю, что тебе не нравится, когда я общаюсь с твоей женой и ребенком, — сказал я. — И мне не нравится, что ты рядом с Арией.
Данте склонил голову.
— Мы живем в мире, но в прошлом это не всегда предотвращало несчастные случаи.
Он, вероятно, имел в виду перемирие между семьей, каморрой и бандой, которое было нарушено Каморрой, убившей жену босса банды. Это случилось шестьдесят лет назад, но кое-что запомнилось.
— Мы оба люди чести, Данте. Я тебе не нравлюсь, и ты мне не нравишься, но я могу заверить тебя, что твоя жена и дети в безопасности от меня. Я не охочусь на слабых.
Данте улыбнулся мне, не разжимая губ.
— А если перемирие между нами когда-нибудь будет нарушено?
— Я могу спросить тебя о том же, будет ли Ария в безопасности, если между нами будет война?
Данте ничего не сказал, потому что мы оба знали, что война непредсказуемый зверь. — Она будет в безопасности от некоторых вещей на моей территории даже во время войны. Ни одна женщина, враг она или нет, никогда не будет бояться изнасилования на моей территории.
— Это я тоже могу гарантировать.
Больше мы ничего не сказали, потому что больше сказать было нечего. Я знал, что голоса в отряде, который хотел отменить перемирие, стали громче, как и в семье. Это была старая ненависть, которую только похоронили, но не забыли.
С юных лет я присутствовал на бесчисленных свадьбах. В какой-то степени все они были напряжены, как и следовало ожидать от браков по расчету, но венчание Скудери с девушкой Брасси добило все. Девочка была моложе Арии, а отцу Арии было за пятьдесят. Это было отвратительно даже по нашим меркам. Но это само по себе не заставило бы меня напрячься. Нет, это все благодаря Ромеро и Лили. Они оба ушли после церемонии. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что они делают. Черт возьми с ними. Она должна была выйти замуж за Брасси завтра!
— Я не понимаю. Она моложе двух его дочерей, — сказал я, кивнув в сторону Скудери и его слишком молодой жены. Он улыбался во все лицо. Неудивительно. Он раскусит девичью вишенку на тридцать лет моложе себя.
— Некоторые традиции труднее изменить, чем другие, — сказал Данте, но я уловил намек на неодобрение выбора его советника. Мы вернулись к вежливости, по крайней мере, перед собравшимися мужчинами. Не стоит посылать им неверное сообщение. Брасси и Скудери договорились об этом, и, как я прекрасно знал, влияние Капо в семейных делах было весьма ограниченным.
— Я рад, что Валентина примерно моего возраста. Это облегчает поиск тем для обсуждения, — сказал Данте.
Я кивнул. Он женился на женщине, которая была замужем. Что нарушил традицию, но это был его выбор. Он не мог навязать тот же выбор другим. Если бы это был только мой выбор, я бы давно прекратил традицию кровавых простыней, но у меня была семья, которую я должен был ублажить. Капо или нет, мне нужна была их поддержка. Править восточным побережьем не дело одного человека.
Его внимание переключилось на молодую девушку лет двенадцати-тринадцати, с такими же светлыми волосами, как у Данте. Я часто удивлялся, почему в этой семье так много блондинок. Возможно, потому, что многие семьи были родом из Генуи и Болоньи на севере Италии. Девушка подошла к нам. Она держала себя с удивительной гордостью для кого-то настолько молодого, но она не встретила мой взгляд, только присела в коротком реверансе, прежде чем повернуться к Данте.
— Мама велела мне найти тебя для танца, - сказала она певучим голосом. Ее глаза метнулись ко мне, щеки вспыхнули. Должно быть, это было одно из ее первых светских мероприятий. Было очевидно, что она не привыкла к мужчинам, не принадлежащим к ее семье. И я знал, почему ее прислали, сестра Данте, вероятно, уловила скрытое напряжение между ее братом и мной.
Данте положил руку на плечо девушки.
— Это моя племянница Серафина, — представил он ее. В его голосе звучала явная защита. Она расправила плечи и встретилась со мной взглядом.
— Рада познакомиться с вами, сэр.
Я покачал головой.
— Я не настолько стар.
Данте прищурился, и мне пришлось сдержать ухмылку. Его семья была приверженцем правильного поведения, но эта правильная внешность была фасадом, и мы оба это знали. Данте таил в себе тех же демонов, что и я.
— Прошу нас извинить.
Не дожидаясь моего ответа, он увел девушку и отправился с ней танцевать.
Я повернулся к ним спиной и увидел Ромеро, направляющегося к Лили. Разве он недостаточно сделал? Если они оба исчезнут со свадьбы дважды, все будет выглядеть чертовски плохо. Это была встреча, которую я не мог допустить, не перед собравшимися. Я рванулся вперед и первым добрался до Лили.
— Потанцуй со мной, — приказал я. Обычно я не так приглашал женщин на танец, но уже начал терять терпение. Ее глаза расширились, но она взяла меня за руку. Я провел ее в менее людную часть танцпола, прежде чем притянул к себе, ближе, чем следовало, но я не хотел, чтобы люди слышали наш разговор.
Она напряглась в моих объятиях, и легкий румянец покрыл ее щеки. Она смутилась, потому что я знал, что она сделала? Мне было бы все равно, что она трахалась перед свадьбой, если бы не один из моих солдат, которого она обесчестила. Это была гребаная проблема, моя гребаная проблема.
— Вы все еще собираетесь пожениться? Тебя с Ромеро не было некоторое время.
— Да. Я выйду замуж за Бенито, не волнуйся, — тихо сказала она, но ее тело напряглось в моих объятиях. Она была напугана. Ее лицо чем-то напоминало лицо Арии, и они оба так же теребили нижнюю губу, когда волновались. Черт подери!
— Ты не должна оставаться с ним вечно, - сказал я, потому что знал, что Ария не перестанет волноваться ни на секунду, пока Лили замужем за Брасси.
Лили слегка покачала головой, ее глаза встретились с моими.
— Отец никогда не согласится на развод.
Она была права. Скудери никогда не заботило счастье дочерей. Для него они были чем-то, с чем он мог торговаться, активом, который можно было использовать в своих интересах. Если бы он был порядочным отцом, он бы никогда не согласился выдать Арию замуж за меня. Моя репутация опередила меня, и он не сомневался, что я сломаю его дочь.
— Есть и другие способы выйти из брака, кроме развода. Иногда люди умирают, - сказал я, но ответ Лили ясно дал понять, что она не поняла меня.
— Он не настолько стар.
Я приподнял бровь.
— Иногда люди все равно умирают.
Она запнулась, но я повел ее дальше. Ей пришлось поработать над непроницаемым лицом.
— Почему он не может умереть до моей свадьбы? — спросила она, ее глаза умоляли меня, но даже для Арии я не мог этого сделать. Если я позволю Ромеро убить Брасси, что он с радостью сделает, как стало ясно из смертельных взглядов, которые он посылал старому ублюдку всякий раз, когда чувствовал себя незамеченным, начнется война.
— Это будет выглядеть подозрительно. Подождите несколько месяцев. Время пройдет быстро, поверь мне.
Она вздрогнула.
— Тогда Ромеро меня больше не захочет.
С этим не поспоришь. Я не был уверен, захочет ли Ромеро Лили после того, как Брасси трахал ее месяцами. Это было трудно переварить. Если бы он любил ее, то мог бы не обращать на это внимания, но я не знал, насколько сильны его чувства. Я сомневался, что он лишил бы Лили девственности, если бы не питал к ней чувств. Ромеро был слишком благороден для этого, но иногда чувства меняются.
— В отряде тоже есть хорошие люди. Ты найдешь новое счастье. Ты поступаешь правильно, выходя замуж за Бенито. Ты предотвращаешь войну и защищаешь Ромеро от него самого. Это смелый поступок, — сказал я ей.
Это не было утешением для нее, и я знал это, но я был Капо семьи, и Лили не была моей, чтобы защищать, даже если эта мысль не устраивала меня. Она не заслуживала такой судьбы, но в нашей жизни нам часто раздавали дерьмовые карты.
Я вернул ее за столик. Ария поймала мой взгляд с того места, где она стояла у стены, погруженная в разговор с Валентиной.
Что-то в выражении моего лица, должно быть, показало Арии, что я не передумал насчет ее сестры и Ромеро. Я не мог рисковать всем ради их чувств.
Ромеро пошел против моего прямого приказа, преследуя Лили. То, что я не наказал его жестоко, было уже больше, чем другие получили бы от меня в ответ. Лицо Прии наполнилось смирением и разочарованием. Она больше не пыталась спорить со мной, но я знал, что ей не понравилось мое решение. После ее первых извинений за то, что скрывала от меня все, она пыталась убедить меня помочь ее сестре, но когда я отказался, она отступила. Она отстранилась, а я даже не попытался сгладить наши отношения. В конце концов, у меня была причина злиться.
Я прищурился.
— Это не твое дело. Теперь тебе стоит побеспокоиться о своей новой жене.
— Она забеременеет раньше Арии, это я тебе гарантирую, — сказал Скудери с отвратительной ухмылкой на жену, стоявшую среди девочек ее возраста.
Солдаты из незнакомого мне отряда присоединились к нам, и я воспользовался предлогом, чтобы уйти. Я бы отрезал Скудери язык, если бы поговорил с ним еще хоть минуту. Это было не его или чье-либо еще дело, когда, и если, Ария и я решили, что пришло время создать семью. Мой отец был гребаным кошмаром, и я не был уверен, что он не передался мне. Я не был уверен, что хочу подвергать детей такого рода вещам. В конце концов, мне, возможно, придется произвести на свет наследника, но определенно не в ближайшее время.
Ария
Лили представляла собой зрелище в свадебном платье, зрелище, которое разбило мне сердце, потому что ей не позволили выйти замуж за человека, которого она любила.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказала я, поправляя вуаль на ее плечах. Ее лицо отразило страдание, когда она встретила мой взгляд в зеркале. Я чувствовала то же самое в день моей свадьбы, была напугана и безнадежна, но в отличие от Лили у меня не было никого, за кого я хотела бы выйти замуж. Брак Лили не обернется благословением, как мой брак с Лукой. Не было слов утешения, которые я могла бы сказать сестре, чтобы не прозвучать фальшиво.
— Это дерьмо, — пробормотала Джанна. Она тронула Лили за плечо. — Лили, убирайся отсюда к чертовой матери. Позволь нам помочь тебе. Какой смысл жениться на Капо и советнике семьи, если мы не можем заставить их начать войну за нашу младшую сестру? Ты будешь несчастна.
Джианна знала, что я сделала все возможное, чтобы убедить Луку, и она не переставала приставать к Маттео, но безрезультатно. Я не могла снова действовать за спиной Луки, не тогда, когда ему все еще было больно, потому что я держала отношения Лили с Ромеро в секрете. Было так трудно заботиться о своей семье, как я хотела, и не идти против Луки.
— Лука сказал, что я смогу избавиться от Бенито через несколько месяцев, когда это перестанет выглядеть подозрительно, — прошептала Лили. Несколько месяцев? Одна мысль о том, что придется терпеть прикосновения Брасси, вызывала у меня дрожь отвращения, и я знала, что Лили чувствует то же самое.
Джианна фыркнула.
— Конечно, а что будет до? Боже мой, Может ли Лука быть еще большим придурком?
Лука был Капо. Он не поможет Лили, как бы я ни умоляла.
— Вы с Лукой все еще спорите?- Спросила Лили.
–— Я бы не назвала это спором. Мы практически игнорируем друг друга. Он злится на меня за то, что я скрывала от него тебя и Ромеро, а я злюсь на него за то, что он заставил тебя выйти замуж за Брасси.- Хотя игнорировать тоже не совсем правильно. Мы разговаривали и спали друг с другом, но между нами был барьер, невидимая стена разочарования и боли.
— Он не заставляет меня, Ария. Отец это делает. Лука ведет себя как Капо. Я не под его ответственностью, а семьи.
Я знала, что она права, но мне это не нравилось. Мне не нравилось, что нам, женщинам, всегда приходится платить за то, чтобы мужчины оставались у власти.
— Боже милостивый, Ромеро и впрямь на тебя запал. Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле не веришь в то, что только что сказала, — сказала Джианна.
— Я не хочу, чтобы вы рисковали всем ради меня.
Джианна раздраженно хлопнула себя по лбу.
— Мы хотим рискнуть ради тебя. Но ты должна позволить нам.
Я не знала, что делать, если Лили согласится. Я должна была рассказать об этом луке, если мы поможем Лили сбежать. Я была слишком напугана, чтобы потерять его полностью.