— Ты никогда не сможешь вернуться в Чикаго, — тихо сказал я, когда она села.
— Ты никогда больше не увидишь своего брата.
Ее лицо сморщилось, она прижалась ко мне и уткнулась лицом в мою шею. Я держал ее, пока она плакала. Маттео встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида. Мы оба знали, что скоро все полетит к чертям, и у нас будет полно дел, чтобы контролировать наших дядей и держать их подальше от нашей территории.
Любовь. Корень слабости.
Черт.
Ария снова подняла голову, эти гребаные детские голубые глаза притягивали меня, как всегда.
Глава 14
Ария
Лука все еще был напряжен рядом со мной, с тех пор как узнал, что я знала о Лили и Ромеро, и не сказала ему. С тех пор как Данте Кавалларо объявил нам войну, настроение Луки не улучшилось.
Он никогда не поднимал на меня руку и не оскорблял, но был холоднее обычного. Он искал меня по ночам, все еще занимался со мной любовью, но между нами был барьер. Я не знала, как его снова снести.
После того, как мы вернулись в наш пентхаус после свадьбы Лили и Ромеро, я прижала руку к его груди над сердцем, глядя в его настороженные серые глаза.
— Лука, прости, что не рассказала тебе о Ромеро и Лили. Пожалуйста, не сердись. Я этого не вынесу. Я нуждаюсь в тебе. Я люблю тебя. Я только хотела защитить Лили, а не предать тебя.
Его взгляд слегка смягчился.
— И мне нужно защитить семью и тебя, но теперь, когда мы воюем с отрядом, это будет сложнее. Против нас русские и их банда, а еще Каморра в Лас-Вегасе. Если они решат напасть и на нас, или, не дай бог, сотрудничать с бандой, у нас будут неприятности.
Я вздрогнула.
— Это реальная возможность, что произойдет?
— Каморра сейчас не очень сильна, но это может измениться.
|
|
С тех пор, как я начала работать с книгами для семьи, я больше была вовлечена в бизнес, но Лука по-прежнему заботился о том, чтобы я испытала только небольшую часть плохого.
— Но большинство твоих людей не винят тебя за нарушение перемирия с отрядом, верно? Они верны Тебе, потому что ты сильный и способный.
Лука мрачно улыбнулся.
— Они хотят войны, но им не нравится, почему Данте объявил войну нам. И то, что я сделал Ромеро капитаном, тоже было воспринято не очень хорошо. В основном это все еще только мои дяди, но если мои другие подчиненные решат встать на их сторону,мне придется пойти на убийство, которого я действительно не жду.
Я вздрогнула.
— Будь осторожным.
Шесть недель с тех пор, как была объявлена война; шесть недель ничего, кроме молчания из Чикаго, от Фаби.
Я волновалась за него, не могла перестать волноваться. Мой разум был в смятении, когда я украшала рождественскую елку в огромной гостиной нашего особняка с Лили и Джианной. В этом году большую часть Рождества мы проведем в Хэмптоне. Лука хотел, чтобы мы уехали из Нью-Йорка. Сейчас там было напряженно, потому что все боялись возмездия со стороны Данте и отряда.
Было еще только начало декабря, но я надеялась, что рождественские украшения поднимут нам настроение.
Джианна искоса взглянула на меня.
— Иы очень молчалива.
Я вздохнула.
— Я беспокоюсь за Фаби. Теперь, когда я больше не могу говорить с Вэл, у нас нет способа узнать, как он.
— Вэл сказала, что они поверили его рассказу и не станут его наказывать. С ним все будет хорошо, — твердо сказала Джианна. Интересно, она действительно верит в то, что говорит?
|
|
— Этого мы не знаем. Это было больше месяца назад. Ненавижу, что ему придется праздновать Рождество без нас. В прошлом мы могли хотя бы посетить его в Чикаго, но в этом году он будет совсем один с отцом и его новой женой.
Отец никогда не был добр к Фаби, и теперь, когда у него появилась новая жена, молодая жена, которая могла бы родить больше наследников, я беспокоилась, что он будет еще менее склонен проявлять нежность к моему младшему брату.
— Фаби вот вот вступит в эту организацию; празднование Рождества без нас наименьшая из его проблем, — сказала Джианна. Она говорила так... равнодушно обо всем этом. Возможно, потому, что Фаби был мальчиком. Она думала, что мужчины в нашем мире рождаются с кровью на руках.
— Он еще мальчик. И мы даже не смогли поздравить его с Днем рождения.
Пару недель назад ему исполнилось тринадцать, и мне не разрешили ни поговорить с ним, ни послать подарок. При одной мысли об этом у меня заныло сердце.
Лили ничего не ответила. Она все еще винила себя во всем. Я знала, что она счастлива, как жена Ромеро. Это становилось очевидным, когда она смотрела на него, но иногда она пыталась скрыть от нас свое счастье, как будто это могло улучшить наше положение.
Джианна покачала головой.
— Ария, ты должна принять то, что не можешь изменить. Ты должна прекратить и я не могу поверить, что говорю это ты должна прекратить идти против приказов Луки.
Я моргнула.
— Теперь ты так говоришь? Ты убежала, и я помогла тебе.
— Я понимаю. Но теперь я замужем за Маттео, членом клана Витьелло, и, в отличие от тебя, я точно знаю, что за человек мой муж. Но ты все время забываешь, кто такой Лука.
|
|
— Кто он такой? — с вызовом спросила я, поворачиваясь к ней с прищуренными глазами. Прошло много времени с тех пор, как мы с Джианной поссорились, но последние несколько недель мы все были на взводе.
— Главарь. Чудовище. Убийца.
— Как и Маттео, — перебила я ее. — И ты продолжаешь игнорировать его приказы. Ты продолжаешь его провоцировать.
— Это игра между нами, Ария. Но Лука не играет в игры. Он Капо Востока. И из-за тебя его территория под угрозой. Он сделает все, чтобы остаться Капо. Это у него в крови. В конечном счете, если ему придется выбирать между тобой и властью, он выберет власть.
Воздух покинул мои легкие. На глаза навернулись злые слезы. Лили встала между нами.
— Эй, прекрати.
Я обошла Лили и подошла ближе к Джианне, встретившись с ее взглядом.
Я услышала, как вошли мужчины, но не обратила на них внимания.
Лука
— Данте не будет торопиться, прежде чем атаковать. Он человек план, — повторил Маттео, как будто я этого не знал. Проблема была в том, что я не знал, когда он нападет. Я мог только надеяться, что Орацио, как зять Данте, с самого начала будет вовлечен в какие-то планы и предупредит нас достаточно скоро.
— О, черт возьми, не смотри на меня так!— закричала Джианна.
Мои глаза нашли Арию и Джианну лицом друг к другу, как будто они собирались напасть в любой момент.
— Мы не можем быть такими эгоистичными, как ты, Джианна, —прошипела Ария.
Маттео бросил на меня взгляд, как будто я знал, что происходит. Обычно они были неразлучны. И я никогда не слышал, чтобы Ария так разговаривала со своей сестрой.
Джианна рассмеялась.
— По крайней мере, я не дурочка и не самоубийца.
— Нет, суицид не про тебя. Ты всегда прикроешь свою спину, если даже это будет означать, что пострадают другие.
Джианна побледнела. Я не был уверен, имела ли Ария в виду аварию Маттео или что-то еще, но что бы это ни было, она попала в цель.
— По крайней мере, я боролась против такого образа жизни, в то время как ты была счастлива быть проданной Луке, как гребаная шлюха.
Тишина.
Ария убежала, и я последовал за ней. Маттео позаботится о собственной жене. Я нашел Арию в нашей спальне, она смотрела в окно, ее тело дрожало. Я положил руки ей на плечи.
— Что с тобой и Джианной?
— Она ведет себя как сука, — сказала Ария дрожащим голосом.
— Это ее природная наклонность.
Ария издала сдавленный смешок и повернулась ко мне. Я провел рукой по ее волосам, и она наклонилась ко мне.
— Если кто и шлюха, так это она.
Ария поджала губы.
— Она не это имела в виду.
Я усмехнулся.
— Уже снова защищаешь ее?
Глаза Арии вспыхнули от желания, и ее руки скользнули вниз по моей груди к поясу. Встретившись со мной взглядом, она начала расстегивать мой ремень.
— Ты нужен мне, — прошептала она. Мне не пришлось повторять дважды. Я стянул ее платье через голову, пока Ария возилась с моими брюками. Когда мой член, наконец, освободился, я обхватил одной рукой ее спину, а другой схватил за бедро,затем приподнял ее. Она ахнула, когда я опустил ее на свой член, ее мышцы напряглись вокруг меня. Прислонив ее спиной к стене, я целовал ее до тех пор, пока она не расслабилась вокруг меня, прежде чем я начал врезаться в нее.
Я пытался злиться на нее за то, что она скрыла от меня роман Ромеро с Лили, но не смог. В тот момент, когда я увидел ее глаза, полные гребаной любви, мое сердце смягчилось. Черт, мое темное, жестокое сердце всегда смягчалось к этой женщине.
Я наклонился к ее горлу и слегка прикусил, втягивая кожу в рот, отмечая ее. Всегда мое.
Ария вскрикнула, когда я ударил ее в точку G, и мои яйца напряглись от этого звука.
— Да, — прорычал я, прежде чем засосать один из ее сосков в рот. Ария выгнулась, и я врезался в нее еще сильнее. Ее пальцы впились в мои плечи, я трахал ее у стены.
— Лука! — закричала она, когда ее стенки сомкнулись, а изящная шея снова обнажилась передо мной. Я отметил еще одно место, и ее спазм усилился, ногти царапали мою кожу, и я кончил с сильной дрожью. Я прижался лбом к прохладной стене, а Ария уткнулась лицом мне в шею. Не отрываясь от нее, я перенес ее на нашу кровать и опустил нас на кровать. Она крепко обняла меня, как будто боялась, что я исчезну.
Я поцеловал ее, нахмурив брови от меланхолии на ее лице, но потом она открыла глаза и слегка улыбнулась мне.
— Мы в порядке?
Я кивнул, удивляясь, почему она снова спросила.
— Я не сержусь на тебя, Ария. Ты не можешь помочь себе, как я не могу помочь себе.
Ей нужно было помогать другим, в основном братьям и сестрам. Я понял. Если она могла принять мою темноту, я мог попытаться принять, что иногда она действовала из-за беспокойства за своих братьев и сестер.
Ария прижалась лицом к моей груди и сделала глубокий вдох. Она была эмоциональна, даже по ее стандартам. Может, она подхватила мои собственные тревоги. А дальше будет только хуже.
Через три дня у меня была встреча с моими капитанами и младшими офицерами, и я чувствовал, что дядя Готтардо снова выстрелит в меня. Я не был уверен, чем поделиться с Арией, и решил пока держать информацию при себе, пока она не станет прежней.
Ария
Сожаление тяжелым грузом легло на мои плечи. Сожаление о том, что сломалась перед Лукой в такой критический момент. Он хотел, чтобы я была сильной для него. И сожалею о моей утренней ссоре с Джианной. С тех пор мы не разговаривали, даже за ужином, и это начинало меня беспокоить, но я была слишком горда, чтобы сделать первый шаг.
Может быть, я попробую завтра, после того как ночь сна успокоит нас. Лука был в душе. Завтра рано утром ему придется уехать в Нью-Йорк, и, вероятно, он не вернется еще несколько дней. У него была встреча с семьей, это все, что он мог рассказать потому что он беспокоился о моей эмоциональности.
Вздохнув, я потянулась за антиидетской таблеткой в ящике, съежившись, когда поняла, что забыла принять ее вчера, снова. За последние месяцы я пропустила несколько таблеток. Я застыла с упаковкой в руках, считая дни, прошедшие с моих последних месячных, но не могла вспомнить. Раньше, за несколько месяцев до свадьбы с Лукой, у меня не было месячных, потому что мое тело плохо переносило стресс и страх. Может быть, на этот раз было то же самое.
Мой сотовый завибрировал на тумбочке, и я потянулась к нему, когда узнала номер. Поднеся телефон к уху, я тихо вышла из спальни и направилась по коридору к одной из пустых спален для гостей, где заперлась
— Фаби?
— Ария, — сказала Фаби хриплым голосом. Он говорил так, будто ему трудно дышать, и мое сердце сжалось от страха.
— Что случилось?
Пауза.
— Ничего, - ответил он. — Хотел услышать твой голос.
— Ты в порядке? Звучишь не очень хорошо.
— Отец сегодня был не в себе. Он всегда злится с тех пор, как вы все ушли, — просто сказал Фаби, и я могла представить, что это значит.
Я сглотнула.
—Я могу снова поговорить с Лукой и попросить его принять тебя.
— Нет! — Фаби ахнул. — Это предательство. Я часть команды. Я не должен с тобой разговаривать. Мы враги
У меня перехватило дыхание.
— Вовсе нет.
— Мне нужно идти.
— Фаби?
На другом конце провода воцарилось молчание. Я уставилась на экран. Фаби положил трубку. Я задрожала, открыла дверь и в трансе вернулась в спальню.
Лука все еще был в ванной, когда я растянулась на кровати. Что я могла поделать? Разговор с Лукой ничего не изменит. У Луки было достаточно дел, особенно с предстоящей встречей семьи. Но смогу ли я скрыть это от него?
Когда Лука вышел из ванной, усталый и напряженный, я приняла решение. Я справлюсь сама.
Лука дал мне затяжной поцелуй, прежде чем он ушел в то утро. Как только он ушел, я села и схватила ноутбук, проверяя рейсы в Чикаго. Я обдумала варианты. Я не могла долго отсутствовать, прежде чем кто-нибудь заметит мое исчезновение. Я должна была вылететь самым ранним рейсом и вернуться в тот же день поздним рейсом. Закусив губу, я заколебалась. Я не могла воспользоваться счетом Луки и моим. Если он проверит, то заметит, что что-то не так.
Мои пальцы дрожали, когда я принимала решение. Я была бухгалтером семьи уже почти год и вела несколько банковских счетов. Предательство.
Я только одолжила деньги и верну их как можно скорее. Я быстро забронировала свои рейсы с учетной записью, которую мы использовали для сферы, а затем вышла из системы. Через два дня я уеду в Чикаго и, надеюсь, вернусь с Фаби.
Теперь мне оставалось только придумать, как незаметно выбраться из нашего особняка. Я подошла к шкафу и порылась в верхних ящиках, пока не нашла свой коричневый парик. Мне это нужно, чтобы остаться незамеченной в Чикаго.
Мой пульс забился в венах от того, что я собиралась сделать. Я нашла способ взять Лили и Джианну с собой в Нью-Йорк. Теперь мне нужно было спасти Фаби от нашего отца, пока он не сломал моего младшего брата.
Я спустилась вниз и увидела Джианну и Лили, сидящих за обеденным столом. Я нигде не видела ни Сандро, ни новых охранников, которых Лука нанял в здании за последние несколько недель. К счастью, Ромеро был в Нью-Йорке с Лукой и Маттео, поскольку это была его первая официальная встреча в качестве капитана.
Я села, и Джианна и я сказали в то же время,
— Прости за то, что я сказала.
Мы смотрели друг на друга на мгновение, затем рассмеялись. Лили облегченно вздохнула. Улыбка медленно сползла с моего лица.
Джоанна поморщилась.
—О нет. Мне не нравится выражение твоего лица.
— Что случилось? — спросила Лили, отставляя чашку с кофе.
Я потянулась за миндальным бисквитом и налила себе кофе, пытаясь собраться с мыслями. Когда я собиралась откусить от печенья, мой желудок скрутило, и я положила его обратно на тарелку. Я слишком нервничала, чтобы есть. У меня было чувство, что меня вырвет, если я попытаюсь что-нибудь проглотить.
— Ария, выкладывай, — пробормотала Джианна. — Ты что-то задумала.
— Фаби звонил мне вчера, — прошептала я.
Лили дернулась в кресле, глаза ее расширились.
— Он это сделал? — недоверчиво спросила Джианна.
— Отец доставляет ему много хлопот. Думаю, он бьет Фаби еще сильнее, чем раньше.
— Этот ублюдок. Я думала, что брак с его дочерью невестой улучшит его настроение.
— Это не так. Это наша вина, что Фаби остался наедине с отцом. Я должна попытаться взять его с собой в Нью-Йорк.
Джианна покачала головой.
— Только не говори мне, что ты хочешь в Чикаго.
— Ария, — умоляюще сказала Лили. — Это слишком опасно. Ты жена Капо.”э
— Знаю, — твердо сказала я. — Но я также знаю, что никогда не прощу себе, если не проведаю Фаби и не попытаюсь ему помочь. Я полечу в Чикаго, и никакие твои слова меня не остановят.
Я сделала паузу.
— Вы поможете мне?
Лили и Джианна переглянулись.
— Я помогла тебе сбежать, Джианна, и хранила твой секрет, Лили. Я думаю, это не слишком много, чтобы просить вашей помощи.
— Не то чтобы мы не хотим тебе помочь, но мы беспокоимся, — тихо сказала Лили. — И мы должны поехать в Чикаго вместе. Я не думаю, что ты должна идти одна. Фаби не только твоя ответственность. Он и наш брат тоже.
— Ты же знаешь, мы не можем все исчезнуть, — сказала я. — Это привлечет слишком много внимания. Будет достаточно трудно скрыть мое исчезновение, и ты это знаешь.
Джианна прищурилась.
—У тебя уже есть план, не так ли?
Я кивнула и рассказала им, что у меня на уме.
Когда я закончила, Джианна покачала головой.
— Это или гениально, или безумно, я не могу решить.
— Это сработает, вот и все.
Лили прикусила нижнюю губу.
— Если тебя поймают, Лука придет в ярость.
— И даже если твой план сработает, как ты объяснишь внезапное появление Фаби в Нью-Йорке? — спросила Джианна.
— Я скажу ему, что Фаби сбежал из Чикаго и приехал сюда. Лука примет его.
Джианна встала и опустилась на стул рядом со мной, взяв меня за руки.
— Ария. Это не мелочь, которую ты пытаешься сделать. Твои семьи находятся в состоянии войны с обмундированием. Лука с ума сойдет, если узнает, что ты уехала в Чикаго за его спиной.
— Это не наша война! Почему мы должны держаться подальше от собственного брата только потому, что мужчины решили, что ненавидят друг друга?
Джианна фыркнула.
— Ты понимаешь, что это мои слова?
— Но Джианна права. Лука будет в ярости.
— Он не узнает. — он никогда не узнает. Он будет очень волноваться, если узнает, что я отправилась на вражескую территорию
Глава 15
Ария
Лука был связан с семьей так, как я никогда не буду. Я была верна Луке, но он должен был понять, что верность это не то же самое, что беспрекословное повиновение. Лука, Ромеро и Маттео все еще были заняты в Нью-Йорке, а во второй половине дня должно было состояться собрание семьи.
Мне нужно было избегать четырех охранников. Трое из них были в разных местах сада, только один в особняке с нами. Я встала в три часа утра, оделась, собрала вещи и выскользнула из комнаты. Джианна и Лили ждали меня в темном коридоре.
— Готовы? — прошептала я.
Джианна издала неопределенный звук.
— Да, - прошептала Лили. — Я притворюсь, что мне приснился кошмар, и закричу так громко, как только смогу, а когда прибежит охрана, ворвется Джианна, будет вести себя как стерва и скажет им, чтобы они молчали, потому что ты плохо себя чувствуешь.
Я знала, что таким образом мы избавимся только от двух охранников. Один охранник останется у воды, потому что это самое уязвимое место в здании, так как там нет ворот, которые нужно преодолеть. Я могла только надеяться, что остальные отвлекутся настолько, чтобы я смогла ускользнуть. У меня были все необходимые коды безопасности, потому что Лука доверял мне.
Я обняла сестер перед тем, как идти по дому. Один охранник всегда сидел в открытой гостиной. Я присела на корточки и стала ждать крика Лили. Когда он раздался, первый охранник выбежал из гостиной и побежал вверх по лестнице, как и ожидалось, и я воспользовалась моментом, чтобы сбежать вниз и проскользнуть в восточное крыло. Крики Лили стихли, когда я ввела код в замок на задней двери и выскользнула наружу. Я надела шерстяную шапочку и побежала по лужайке к воротам. Охранник исчез со своего места. Ворота были высокими, увенчанными колючей проволокой и гудящими от электричества. Это было наименее вероятное место для нападения злоумышленников, поэтому охранники покинули его первыми. Улыбаясь, я ввела в систему второй код. Ворота моргнули, и я выскользнул наружу, затем снова включила замок.
Эти ворота должны были держать людей снаружи,а не запирать нас. И все же, как только я вернусь в Нью-Йорк, мне придется попросить Луку усилить охрану по периметру. Не теряя времени, я побежала вниз по извилистой дороге, пока не достигла угла, где я приказала водителю Убер забрать меня. Заметив фары машины, я чуть не рассмеялась от облегчения. С остальным разберутся Джианна и Лили. Охранники не станут проверять меня в моей комнате, пока их не попросят, а у Луки, как и у всех остальных, не было причин что-либо подозревать. Они доверяли мне.
Я отогнала чувство вины.
Едва самолет поднялся в воздух, как меня затошнило. Я никогда не реагировала на полет таким образом. Я быстро отстегнула ремень безопасности и бросилась в ванную. Рвота в узком туалете самолета занимала первое место в моем списке "никогда этого не делай", но я не могла держать еду внутри. В тот момент, когда я склонилась над серо-голубым унитазом, мой желудок вывернул мой завтрак. Я быстро покраснела и вымыла руки и лицо.
Я все еще чувствовала себя неправильно, и постепенно ужасное осознание подкралось ко мне. У меня все ещё была задержка месячных. Звонок Фаби отвлек меня, но теперь все вернулось. Пропущенные таблетки, тошнота. Я опоздала почти на две недели.
Я прислонилась к стене, пытаясь вспомнить, когда это было в последний раз. В первые несколько лет, когда у меня начались месячные, они были очень странными, но с тех пор, как я начала принимать таблетки незадолго до свадьбы с Лукой, все изменилось. Два-три дня, это все еще случалось иногда...но почти две недели?
Последние несколько месяцев все было так напряженно из-за Лили и Ромеро. Как часто я забывала принимать таблетки? Я не была уверена. Я не считала. Я должна была посчитать после звонка Фаби.
Несколько раз определенно, но я была слишком занята, беспокоясь о сестре, о Луке, о своем браке и обо всем остальном, чтобы обращать на это внимание.
Возможно, я делала неправильные выводы. Возможно, я подхватила грипп или мой желудок отреагировал на стресс.
Да, именно так.
Дрожащей рукой я открыла дверь и вернулась на свое место. Стюардесса озабоченно посмотрела на меня, но я быстро улыбнулся ей, показывая, что со мной все в порядке. Я не хотела, чтобы они совершили аварийную посадку, потому что они думали, что я серьезно больна.
Сев обратно в мое место, я преодолела своё беспокойство. Я не могла перестать удивляться. Что, если бы я была беременна? В последний раз, когда мы с Лукой обсуждали этот вопрос, он был непреклонен в своем нежелании иметь детей в ближайшем будущем. Слишком опасно приносить ребенка в этот мир. Но когда это изменится, особенно теперь, когда Данте объявил нам войну? Эта война была нелепой.
Не имело смысла волноваться из-за пустяков. Тошнота не означала, что я беременна. Как только я вернусь в Нью-Йорк, я смогу сделать тест на беременность, и тогда я буду знать точно. А до тех пор мне нужно сосредоточиться на текущей задаче. Мне нужно было связаться с Вэл, уговорить ее встретиться с Фабиано и попытаться убедить его поехать со мной в Нью-Йорк. Последнее, я не стала бы говорить Вэл.
Странно было снова оказаться в Чикаго. Город, в котором я выросла, больше не казался мне домом, и не потому, что между семьей и бандой шла война. Я уже не тот человек, какой была четыре года назад, когда уехала в Нью-Йорк.
И все же, несмотря на войну, город не чувствовался иначе, чем во время любого другого визита. Все было спокойно. Люди с нетерпением ждали рождественских праздников.
Волосы были спрятаны под париком, а нижняя половина лица обмотана шарфом. К счастью, Чикагская зима гарантировала такой наряд, так что я не привлеку внимания. Даже мое толстое шерстяное пальто, не согревало меня.
Я шла по улицам свободно, чего не делала уже давно. Восхитительно было быть такой свободной. Я привыкла к золотой клетке, которая была моей жизнью. Я любила Луку. Я не могла жить без него, но иногда мне хотелось иметь больше свободы. Я знала, что есть предел того, что он может мне позволить. Какое-то время он помогал мне поступить в колледж, что делали очень немногие в его положении, но в конечном счете он и я всегда будем ограничены правилами жизни.
Впервые за целую вечность за мной не следовал телохранитель. Я наблюдала за прохожими, думая о том, как они проводят свои дни, каково это быть свободным от мафии, от которой я никогда не была по-настоящему свободна.
Я никогда не возмущалась жизнью толпы так сильно, как Джианна, но иногда я жаждала моментов свободы. Колледж дал мне этот вкус, но он всегда будет только этим коротким вкусом. Я никогда не покину свой мир, не потому, что Лука не позволит этого, хотя это тоже было правдой, а потому, что это было единственное место, которому я действительно принадлежала. Это был мир, который я знала.
Я надеялась, что Вэл не изменила своего распорядка дня с тех пор, как мы в последний раз разговаривали по телефону. Я рассчитала весь свой план вокруг этого.
Я ждала напротив ресторана, где она встречалась с Бибианой каждую среду, держа в руках чашку кофе, чтобы согреться, несмотря на холод. Облегчение нахлынуло на меня, когда черный лимузин "Мерседес" с тонированными стеклами, наконец, остановился перед рестораном, и Вэл вышла, такая же высокая и царственная, как всегда, ее живот виднелся из под пальто. Должно быть, шел девятый месяц. Буду ли я так выглядеть через восемь месяцев? Я отогнала эту мысль. Сейчас не время мечтать.
Вэл была не одна. Она держала за руку маленькую девочку, свою трехлетнюю дочь Анну. Я не смогла сдержать улыбку, но она погасла, когда я поняла, что не увижу, как она вырастет, несмотря на то, что я ее крестная мать. Вслед за ними в ресторан вошли два телохранителя. Я знала их лица, но не их имена.
Проверив, нет ли на улице машин, я быстро перешла на другую сторону и вошла в похожий на бистро ресторан. У меня не был забронирован столик, но я надеялась, что они смогут втиснуть меня. Я подошла к официанту, снимая шерстяную шапочку и надеясь, что парик скроет мою личность, но мне пришлось опустить шарф. Я сидела спиной к гостям. Я знала, что телохранители Вэла будут следить за мной, потому что вошла следом за ними.
— На двоих? — спросил официант, красивый мужчина лет под тридцать.
— Только я, — сказала я, затем сняла пальто, обнажив пару темных джинсов и белую блузку, чтобы телохранители Вэл увидели, что я маленькая женщина, никакого оружия, и отметили меня как незначительную.
Официант улыбнулся.
— Только не говорите мне, что у вас нет никого, кто мог бы пригласить вас на завтрак. Такая красивая леди, как вы, не должна есть в одиночестве.
Я моргнула, не сразу поняв, что он флиртует со мной. В Нью-Йорке никто никогда этого не делал. Большинство людей знали меня в лицо, и хотя официально Лука был всего лишь бизнесменом с сомнительным прошлым, все знали, кто он на самом деле. Не говоря уже о том, что я нигде не была без телохранителей.
— Никого нет, — сказала я, вспомнив, как давно мы с Лукой не ужинали в ресторане. Мое сердце сжалось от сожаления. Вернувшись, я попрошу его зарезервировать столик в корейском ресторане, куда он пригласит меня на наше первое свидание.
— Следуйте за мной. У меня есть столик для вас.
Я рискнула оглянуться через плечо, но, как и ожидала, телохранители больше не обращали на меня внимания. Они не сводили глаз с Вэл и ее дочери, лишь изредка поглядывая в сторону столика, за которым сидели мужчины в костюмах. Они всегда считали только мужчин опасными.
Я села на предложенное официантом место и пригладила парик, опасаясь, что он сдвинулся из-за шерстяной шляпы, которую я носила поверх, но все, казалось, было на месте. Заказав мятный чай, чтобы успокоить желудок, и омлет с авокадо и тостами, я притворилась, что занята проверкой мобильника, рискуя время от времени поглядывать на Вэл. Бибиана присоединилась к ней минут через пять после того, как я села рядом с ее дочерью. Я все еще удивлялась, насколько здоровой она выглядела после смерти мужа.
Официант принес мне чай и еду, но все время возвращался, спрашивал, как я себя чувствую, и снова флиртовал. Это немного раздражало, так как я должна была сосредоточиться на Вэл. Мне нужно было выбрать идеальный момент. Я едва притронулась к еде. Я всегда любила авокадо, но небольшой укус усилил тошноту, и только большой глоток чая помешал мне бежать в туалет.
Вэл и Бибиана смеялись над чем-то, не обращая внимания на Анну, а потом это случилось. Анна пролила на себя стакан и заплакала. Я быстро встала и прошла в дамскую комнату. Там я спряталась в кабинке и стала ждать. Мое сердце колотилось в груди, когда я услышала звук открываемой двери и мгновение спустя шаги. Каблуки.
— Все в порядке, милая, — промурлыкала Вэл. Я улыбнулась, услышав любовь в ее голосе. Вскоре плач дочери утих. Я спустила воду, и Вэл замолчала. Когда я вышла из кабинки, она подняла глаза от салфетки, промокавшей платье дочери. Мне потребовался повторный взгляд, чтобы узнать себя. Ее глаза расширились, и она метнулась к кабинкам позади меня, ожидая, что я не одна. Неужели она думает, что это ловушка?
— Привет, Вэл, — сказала я с улыбкой.
Она медленно расслабилась и улыбнулась в ответ, но затем ее брови сошлись на переносице.
— Что ты здесь делаешь?
Анна в замешательстве наморщила лоб. Она вся была в Вэл. Каштановые волосы, те же черты лица, за исключением светло-голубых глаз Данте. Как будут выглядеть наши с Лукой дети? Я прикоснулась к животу, удивляясь и понимая, что буду счастлива, если узнаю, что беременна.