Кто-то постучал, и через мгновение Мария, девушка, на которой женился мой отец, просунула голову в дверь.
— Тебе нужно выйти сейчас же.
Она исчезла, не сказав больше ни слова. Я содрогнулась, представив отца женатым на девушке возраста Лили. Это было неправильно.
— Не могу поверить, что отец женат на ней, — сказала Джианна, вторя моим мыслям.
— Она мне не нравится, но я все равно ее жалею. Отец ублюдок.
Лили опустила вуаль на лицо.
— Нам пора идти.
— Лили, — начала я, не зная, что сказать ей, как исправить ситуацию, но прежде чем я успела вымолвить хоть слово, она выпрямилась, моргнула и направилась к двери. Отец уже ждал снаружи, чтобы проводить ее к алтарю. Я бросила на него сердитый взгляд. Дни, когда я испытывала к нему уважение или даже страх, прошли. Он был корнем наших страданий, и я никогда ему этого не прощу.
Глава 13
Ария
Свадебное торжество прошло как в тумане, и когда раздались первые крики, требующие, чтобы жених уложил невесту в постель, меня затошнило. Лили пыталась казаться сильной, но я видела под ее маской ужас и страх, и это разрывало меня на части. Маттео практически пришлось удерживать Джианну на месте, чтобы она не пошла за нашей сестрой, но я была в ступоре.
Беспомощность. Это было не в первый раз, когда я чувствовала это, но сегодня это достигло новых уровней.
— Пойдем, — тихо сказал Лука, когда Брасси и Лили исчезли в общей спальне. Его рука была теплой, когда он сжал мою, и я позволила ему отвести меня в нашу спальню в особняке Брасси. Мы не должны были соглашаться на предложение моего отца провести там ночь. Дверь за нами захлопнулась, и у меня перехватило горло. Я отвернулась от Луки и подошла к кровати. Я вспомнила нашу первую ночь в одной комнате, нашу первую брачную ночь.
Я боялась Луки, боялась, что он осуществит, то, что должен сделать в брачную ночь, но Лука проявил доброту, относился ко мне с уважением и продолжал это делать с тех пор, как мы поженились. Я была счастлива.
Лили не повезло. Брасси был мерзким куском дерьма, по крайней мере, так говорил Маттео. Я видела это в его глазах. Я знала, что изнасилование все еще распространено в некоторых браках в нашем мире. Это так не называли, потому что наши старомодные традиции все еще считали тело женщины собственностью мужа, но это было темное присутствие в жизни многих женщин. Нам с Джианной повезло. Я всегда думала, что Лили тоже повезёт. Я ошиблась.
Я заплакала по Лили и по Ромеро. За их невозможную любовь. Я не позволяла себе думать о том, что может происходить в спальне дальше по коридору. Я этого не вынесу. Лука подошел ко мне сзади и положил руки мне на плечи, как в нашу первую брачную ночь более четырех лет назад. Тогда его прикосновение не принесло мне утешения, но теперь принесло.
— Ария, — пробормотал он.
Его мягкий тон заставил меня заплакать еще сильнее, и он обнял меня за талию и притянул к себе. Он был теплым и сильным. Его губы коснулись моей щеки, мокрой от слез.
— Это нечестно, — прошептала я. — Похоже, удача улыбнулась только нам с Джианной, а Лили ничего не доосталось.
Лука повернул меня лицом к себе и приподнял мою голову. Его лицо было добрым.
— Не вини себя, Ария. Это не имеет ничего общего с удачей или судьбой. Жизнь несправедлива, вот в чем дело.
— Нет, — резко ответила я. — Это не для всех так. Это не так для мужчин. Ты был напуган перед нашей брачной ночью? Нет. Ты, наверное, был взволнован, потому что хотел заявить на меня права.
Лука вздохнул и вытер слезы с моей щеки.
— Да, я был взволнован, Ария, до того момента, когда понял, что ты напугана, и ты это знаешь.
— Знаю, — сказала я. — Но Брасси все равно, что Лили напугана. Ничто не остановит его от изнасилования.
Лука наклонился так низко, что наши лбы соприкоснулись.
— Черт, Ария. Что ты хочешь от меня? Ты хочешь, чтобы я вытащил мудака из спальни и перерезал ему горло? Потому что прямо сейчас я хочу сделать это, потому что ненавижу видеть тебя такой разбитой. Единственное, что меня останавливает, это осознание того, что я рискую твоей жизнью. Если я убью Брасси или если Ромеро убьет его, тогда мы будем воевать с бандой.
— Возможно, нам не придется его убивать... - я замолчала, понимая, насколько это глупо. Брасси не выпускал Лили из спальни. Мы должны были бы, по крайней мере, вырубить его, и это тоже привело бы к войне.
Я подняла голову и коснулась губами губ Луки. Его брови сошлись на переносице.
— Это еще зачем?
Я выдавила дрожащую улыбку.
— За то, что хотел рискнуть всем из-за меня. Я тебя не заслуживаю.
Он покачал головой,но звонок мобильного остановил его. Он поднес мобильник к уху, и его лицо превратилось в маску шока, затем ярости.
— Черт побери, Ромеро! — прорычал он. Я отступила назад, мой пульс участился.
— Итак, давай проясним, ты в одной комнате с Лили и Бенито?
На другом конце провода ответили.
— Черт побери! — прорычал Лука. Он повесил трубку.
Потом повернулся ко мне.
— С Лили что-нибудь случилось?— Прошептала я.
Он сверкнул глазами.
— Она и Ромеро начали войну с бандой!
Лука
Ария непонимающе уставилась на меня. — Что ты имеешь в виду? — она казалась испуганной, но, вероятно, по неправильным причинам. Держу пари, она беспокоилась только за сестру.
— Ромеро убил Брасси. Он сейчас с твоей сестрой.
Ария ничего не сказала, но на ее лице отразилось облегчение. Я не винил ее. Она заботилась только о безопасности сестры. Она не знала, что это значит, не знала, что Ромеро заставил меня принять решение, которое я никогда не хотел принимать.
— Теперь нам придется идти к ним, — сказал я ей, собирая свои пистолеты и ножи и укладывая их в кобуры на груди, спине и икрах.
Ария наблюдала за мной с нарастающим беспокойством.
— Нам придется бежать, верно? Если Брасси мертв, Данте объявит нам войну.
Я дал краткий кивок, затем протянул руку для нее, чтобы взять. Это был один из вариантов. Второй показать Данте, что я не одобряю действий Ромеро.
— Нам нужно спешить.
Она взяла меня за руку, и я вывел ее из спальни в коридор, где Лилиана и Брасси должны были провести первую брачную ночь.
Я огляделся по сторонам и прислушался, не раздастся ли подозрительный шум, но услышал только музыку и отдаленный смех. Вечеринка все еще продолжалась. Я сжал губы. Семь лет. Вот как долго нам удавалось сохранять мир между отрядом и семьей, и сегодня вражда вспыхнет снова, возможно, даже хуже, чем раньше. Данте был гордым человеком, и он должен был отомстить. Если кто-то убьет одного из моих людей на моей территории, я выслежу его и порежу на мелкие кусочки.
Ария была удивительно тихой рядом со мной. Возможно, она осознала опасность ситуации.
Я постучал в дверь спальни, и Ромеро тут же открыл ее. Ария высвободила руку и скользнула внутрь, торопясь к сестре, которая сидела на краю кровати.
Ромеро встретился со мной взглядом и даже не попытался изобразить сочувствие. По крайней мере, он был честен. Я прошел мимо него в спальню.
— Боже Мой, Лили. Что случилось? Ты в порядке? — спросила Ария, но я смотрел только на мертвое тело в центре комнаты. Брасси лежал на боку, из его живота торчал нож для вскрытия писем. Я подошел ближе и наклонился, чтобы рассмотреть получше. Нож для вскрытия писем не убил Брасси. Нож вошел ему под ребра и пронзил сердце. Ромеро поступил так, как я и ожидал.
Я подняла взгляд на Лилиану, которая застыла.
— Что здесь произошло?
Она посмотрела на Ромеро, как будто не знала, какую ложь сказать. Я не мог им поверить.
— Мне нужна гребаная правда!
— Лука, — проворчала Ария. — Лили явно в шоке. Дай ей минутку.
— У нас нет ни минуты. У нас в комнате мертвый член отряда. Очень скоро все станет ужасно.
Ария повернулась к сестре.
— Лили, ты в порядке?
— Я в порядке. У него не было времени причинить мне боль.
Мне было плевать на все это. У нас были большие неприятности. Убив Брасси, Ромеро навлек на нас гнев банды в то время, когда мы уже воевали с братвой, не говоря уже о нескольких Маках, которые доставляли нам неприятности в Атланте, Чарльстоне и даже Нью-Джерси.
— Хватит, — прорычал я, теряя чертово терпение. Я уставился на Ромеро. — Мне нужны ответы. Помни свою клятву.
Взгляд Ромеро был тверд. До сих пор он всегда был хорошим солдатом, но это была не маленькая ошибка. То, что он сделал сегодня, имело только одно логическое следствие, и мы оба это знали.
— Я всегда так делаю.
Я указал на Брасси.
— Что-то не похоже. Или ты хочешь сказать, что Лилиана сделала это одна?
Ромеро покачал головой.
— Лилиана невиновна. Когда я приехал, Бенито был еще жив. Она ударила его ножом для вскрытия писем, потому что он напал на нее. С ее стороны это была самозащита.
Правильно.
— Самозащита? — эхом отозвался я. Я сомневался, что Брасси сделал что-то, чего никто в этом доме не ожидал от него. Таковы были правила нашего мира. Я прищурился, глядя на Лилиану.
— Что он сделал?
— Он пытался изнасиловать ее, — сказал Ромеро.
— Я тебя не спрашивал!т— прорычал я. Ария попыталась успокоить меня, положив руку мне на плечо, но я не собирался успокаиваться. Это не было мелким проступком. То, что Лилиана ударила Брасси ножом, вызвало бы у нее серьезные проблемы, потому что она отказала ему в том, на что он имел право как ее муж.
— И если он попытается осуществить свой брак, никто в этом чертовом доме не будет считать это самозащитой. Бенито имел право на ее тело. Ради бога, он же ее муж!
Ромеро сделал шаг вперед, но остановился. Я посмотрел на него, провоцируя напасть, как он хотел. Это отнимет у меня чертово время на решение.
— Ты не можешь быть серьезным - сказала Ария, умоляюще глядя на него.
Она не хуже меня знала, чего ожидать в первую брачную ночь. Никому не будет дела до того, что Лилиана не хочет выходить замуж за Брасси, что она боролась с ним. Ни я, ни Данте не устанавливали правил, но ни один из нас не мог изменить традицию без поддержки других солдат и их семей.
— Ты знаешь правила, Ария. Я констатирую факты.
Ария покачала головой.
— Мне все равно. Муж не имеет права насиловать свою жену. Все в этом доме должны согласиться с этим!
Ария была слишком мягкой для этого мира, слишком заботливой, но даже она знала, что большинство женщин были востребованы в первую брачную ночь. Вначале я иногда жалел, что пощадил ее в день нашей свадьбы, но потом понял, что это было лучшее решение в моей жизни. Если бы я обидел Арию в нашу брачную ночь, она бы никогда не простила меня.
Ромеро подошел к Лилиане и обнял ее.
Любовь. Отец всегда говорил нам с Маттео, что это слабость, и я должен был признать, что он был прав. Это делало слабым меня, Маттео, а теперь и Ромеро, и, следовательно семью. Мои дяди нападут, как стервятники, как только об этом узнают. — Я говорил тебе, что это закончится катастрофой. Дай угадаю, Лилиана ударила ножом своего мужа, позвонила тебе, и ты закончил работу, чтобы заполучить ее.
— Да, — ответил Ромеро. — И защитить ее. Если бы он выжил, то обвинил бы Лилиану, и она была бы жестоко наказана.
Я не смог удержаться от смеха.
— А теперь не хочет? Они отдадут ее суду и не только жестоко накажут, но и обвинят нас в том, что мы все это подстроили, и тогда начнется кровавая бойня. Данте-холодная рыба, но он должен показать силу. Он объявит войну в мгновение ока. А все потому, что ты не можешь контролировать свой член и свое сердце.”
— Как будто ты можешь это сделать. Ты убьешь любого, кто попытается забрать у тебя Арию, —,сказал Ромеро.
Мои глаза скосились на Арию. Ее обеспокоенные голубые глаза встретились с моими. Я сожгу весь мир, чтобы защитить Арию. Если кто-то попытается забрать ее, я убью их и всех, кто встанет на моем пути.
— Но Ария-моя жена. Это огромная разница.
— Если бы это зависело от меня, Лили была бы моей женой несколько месяцев.
Неужели он действительно думает жениться на ней? Неужели он действительно думает, что мы выберемся из этого дома живыми?
— Кто-то за это заплатит. Как Капо семьи, я должен возложить вину на Лилиану и надеяться, что Данте купится на это и не начнет войну.
Ария крепче сжала мою руку, ее глаза были полны непролитых слез.
— Ты не можешь этого сделать.
Ромеро опустился передо мной на колени, широко раскинув руки.
— Я возьму всю вину на себя. Скажи им, что я сошел с ума и побежал за Лилианой, потому что хотел ее несколько месяцев. Я убил Бенито, когда он пытался защитить Лили и себя, прежде чем я смог изнасиловать ее, ты заметил, что я пропал, и пошел искать меня. Тогда не будет войны между организацией и Нью-Йорком, и Лили получит шанс на новую жизнь.
Он говорил серьезно, но никто не поверил бы в эту историю. И все же то, что он пожертвовал жизнью ради Лилианы, доказывало, насколько серьезно он относится к девушке. Что это было с женщинами Скудери, что заставило нас всех сойти с ума?
— Если мы хотим, чтобы они в это поверили, то чего-то не хватает, — сказал я.
Ромеро кивнул.
— Я отдам за это жизнь. Застрели меня.
— Нет! — Ария закричала, но я стряхнул ее руку и посмотрел в решительные глаза Ромеро. Я знал его почти всю свою жизнь. Мы вместе веселились, вместе напивались, вместе дрались и убивали. После Маттео он был человеком, которому я доверял больше всего. Вот почему ему позволил охранять Арию. Я знал, что он никогда не прикоснется к ней.
Лилиана встала между мной и Ромеро. Страх исказил ее лицо. Страх передо мной и моим решением. Я привык к такому взгляду окружающих.
— Пожалуйста, — прошептала она, умоляюще глядя на меня, надеясь обратиться к той стороне, до которой могла дотянуться только Ария. — Пожалуйста, не убивай его. Я сделаю все, только пожалуйста, не надо. Я не смогу жить без него.
Она начала плакать, но это не повлияло на меня, как слезы Арии.
Ромеро встал и оттащил Лилиану.
— Лили, не надо. Я солдат семьи. Я нарушил клятву всегда ставить семью на первое место, и я должен принять должное наказание.
— Меня не волнуют никакие клятвы. Я не хочу потерять тебя, — сказала Лилиана.
Я потянулся за пистолетом, желая покончить с этим, но Ария появилась передо мной и положила ладони мне на грудь, одну ладонь на сердце, взывая к той части меня, которая была мертва до нее, и в такие моменты я хотел, чтобы так и оставалось.
Она не сводила с меня глаз.
— Пожалуйста, Лука, не наказывай Ромеро за то, что он защищал того, кого любил. Они с Лили созданы друг для друга. Умоляю тебя.
Ее руки дрожали, а глаза умоляли меня.
Я знала, что должен отказать ей, но мне была ненавистна мысль о потере Ромеро. Он был одним из немногих, кому я вообще доверял. Я знал, что он примет пулю за меня и, что более важно, за Арию. Но я также знал, что он никогда не будет таким безоговорочно преданным, как раньше, потому что теперь его чувства к Лили всегда будут мешать.
Я оторвал руки Арии от своей груди, и выражение ее лица упало.
— Я не могу основывать свои решения на чувствах. Я Капо и должен принимать решения, которые приносят пользу моей семье.
Ромеро подошел ко мне, готовый принять мой вердикт. Он не станет умолять. В его глазах не было осуждения за решение, которого он ожидал от меня: смертный приговор.
Я долго смотрел ему в глаза и сделал свой выбор.
— Ты мой лучший солдат. Ты нужен семье, и я не доверяю никому с Арией так, как тебе, — сказал я, положив руку ему на плечо, удивляя не только его, но и себя.
— Какое-то время война была неизбежна. Я не собираюсь прерывать твою жизнь, чтобы отложить ее на несколько гребаных месяцев. Мы будем держаться вместе.
Ромеро расслабился. Он ничего не сказал, но я видел, что он постарается загладить свою вину передо мной до конца жизни. Он был верным человеком, солдатом, которого я не хотел потерять.
— Конечно, мы можем не выбраться из этого дома живыми. Мы окружены врагом.
— Большинство гостей либо пьяны, либо спят. Мы можем попытаться улизнуть. Они не заметят смерти Бенито до утра, к тому времени мы вернемся в Нью-Йорк, — сказал Ромеро.
Взяв мобильник, я попытался дозвониться до Маттео. Нам нужно было найти способ выбраться из Чикаго, но он проигнорировал мой звонок. Наверное, он был занят, трахая свою жену.
— Проклятие. Маттео, не поднимает его гребанный телефон.
— Думаешь, с ними что-то случилось?- Спросила Ария.
— Единственное, что происходит, это то, что он, вероятно, трахает мозги твоей сестры прямо сейчас и игнорирует свой гребаный телефон, — сказал я. Мы с Ромеро отнесли тело Брасси в ванную, прежде чем Лилиана успела переодеться в разорванное свадебное платье.
Как только Ромеро вошел, чтобы помочь ей, и мы с Арией остались одни, она подошла ко мне и обняла за талию, прижавшись щекой к моей груди.
— Спасибо, Лука. Огромное спасибо. Я этого не забуду. Я не думаю, что это возможно, но за то, что ты сделал сегодня, я люблю тебя еще больше.
Она прижалась ко мне и подняла голову, по ее щекам текли слезы. Я смахнул их. Эта женщина имела надо мной больше власти, чем кто-либо когда-либо имел.
Ромеро вернулся и Ария отступила назад. Публичные проявления чувств были тем, что я должен была ограничить, даже в присутствии Ромеро.
— Договорились, — сказал Ромеро.
— Хорошо. А теперь пошли. Я не хочу рисковать и оставаться здесь дольше, чем необходимо.
Я протянул руку Арии. Она взяла ее с напряженной улыбкой, и я вытащил пистолет. Мне нужно было вытащить ее из этого дома живой любой ценой. Я открыл дверь и выглянул в коридор. Там было пусто, но вечеринка все еще продолжалась.
Я просигналил Ромеро, что путь свободен, прежде чем толкнул дверь пошире и вышел, таща Арию за собой.
Направляясь к комнате Маттео, мы ни с кем не пересекались. Я постучал, но мудак, конечно, не открыл дверь. Наверное, он засунул свой член в киску Джианны. Я постучал сильнее. И снова никто не отреагировал. Ария бросила на меня обеспокоенный взгляд, и я ударил кулаком по дереву так громко, как только мог. И, наконец, Маттео открыл свою гребаную дверь, одетый только в боксеры и щеголяя гребаным стояком.
— Разве ты не понял, что я не хочу, чтобы меня прерывали, когда я не отвечаю на твой гребаный звонок?
Маттео посмотрел мне за спину, и его губы скривились в гримасе.
— У меня чертовски плохое предчувствие.
Я сильно толкнул его.
— Ради бога, Маттео, поднимай трубку, когда я тебе позвоню. Тебе нужно одеться. Нам нужно уходить.
— Что случилось? — спросила Джианна, подходя к Маттео в атласном халате. Ее губы распухли, как будто она была занята тем, что доставляла Маттео удовольствие. — Черт, что-то случилось, да? Этот мудак сделал тебе больно?
Она обняла Лили. Рука Арии напряглась в моей.
— Он мертв, — сказала Лилиана.
— Хорошо, — сказала Джианна. Она похлопала Ромеро по плечу.
— Ты сделал это, не так ли?
Ромеро натянуто улыбнулся.
— Да, и это подводит нас к причине, по которой мы должны спешить.
— Ромеро прав. Нам нужно убираться из этого дома, пока кто-нибудь не понял, что жених мертв, — сказал я, теряя чертово терпение.
— Я всегда думал, что именно я начну войну между отрядом и семьей. Спасибо тебе, Ромеро, за то, что хоть раз доказал мою неправоту, — усмехнулся Маттео.
— Я тоже так думал, — сказал Ромеро.
Все так думали. Маттео был сумасшедшим. На Ромеро всегда можно было положиться, но Лилиана явно изменила это мнение. Я вздохнул.
— Мне очень не хочется прерывать твою болтовню, но нам пора идти.
Маттео и Джианна оделись, мы вышли из комнаты и продолжили наше путешествие по дому. Каждый мускул в моем теле напрягся, когда я прислушивался к малейшему шороху людей, пересекающих наш путь.
Мы спустились по второй лестнице в задней части дома на первый этаж и направились к двери, ведущей в подземный гараж. Большинство домов в этом районе имели их, потому что внешнее пространство было ограничено. Из коридора слева от двери послышались шаги, и мое тело перешло в боевой режим, когда я заслонил Арию и поднял пистолет. Маттео и Ромеро сделали то же самое. До сих пор все шло слишком гладко, но теперь все кончено. Даже с нашими глушителями стрельба создаст определенный шум, особенно если нападающим удастся выкрикнуть предупреждение. Единственным выходом была пуля в голову.
Мой палец на спусковом крючке напрягся, когда из-за угла появился светловолосый мальчик. Черт. В последний момент я перестал стрелять. Волосы спасли его. Это был Фабиано.
Ария ахнула,ее рука дернулась в моей. Она бросилась бы к нему, если бы я не удержал ее на месте. Глаза Фабиано расширились, когда он остановился и направил на нас свой пистолет. Он еще не был полностью посвящен, определенно еще никого не убил, и не умел скрывать свои эмоции. Страх промелькнул на его лице прежде, чем подозрение заняло свое место.
Ария прижала ладонь к моей руке, пытаясь опустить ее, но я держала пистолет направленным на Фабиано. Он был всего лишь ребенком, но пуля от него была так же смертельна, как от любого другого.
— Что здесь происходит? — твердо спросил Фабиано, стараясь выглядеть как мужчина. С пистолетом и таким серьезным выражением лица он выглядел почти как подросток.
— Опусти пистолет, — приказал я.
Фабиано рассмеялся, но смех его прозвучал нервно, а в глазах застыл страх. Ему придется научиться скрывать это лучше, если он хочет выжить в этом наряде, если он выживет сегодня.
— Не получится. Я хочу знать, что происходит.
Он перевел взгляд с Арии на Джианну, затем на Лилиану.
— Зачем ты вообще бегаешь с пистолетом? Разве ты не должен быть в постели?— Спросила Ария и хотела сделать шаг вперед, но я оттащил ее назад.
— У меня есть обязанности охранника, - сказал Фабиано с оттенком гордости.
— Но ты еще не принят, — смущенно сказала Лили.
— Я начал процесс индукции несколько недель назад. Это мое первое задание, - сказалаФаби. Рука с пистолетом начала слегка дрожать. Против нас у него не было бы ни единого шанса, даже если бы мы не держали его под прицелом. Я был бы рядом с ним, чтобы вырубить его в мгновение ока, и я предпочитал этот сценарий убийству из-за женщины рядом со мной.
— Отец дал его тебе, потому что думал, что это будет легкая первая работа, верно? На свадьбах никогда не случается ничего плохого, — сказала Лилиана со смешком.
— Он дал мне эту работу, потому что знал, что я ответственный и способный, — сказал Фабиано, расправляя плечи. Его взгляд снова метнулся ко мне, затем к Маттео и Ромеро.
— Ты действительно не думаешь, что сможешь убить всех трех из нас, не так ли?- Спросил Маттео с кривой усмешкой.
Джианна бросила на него сердитый взгляд. — Заткнись, Маттео.
— Я могу попробовать, — сказал Фабиано. Пальцы Арии вокруг моей руки напряглись, и ее взгляд практически прожигал меня насквозь.
— Фабиано, — сказал я, пытаясь казаться разумным, несмотря на то, что время было против нас, и я просто хотел убраться отсюда.
— Они твои сестры. Ты действительно хочешь, чтобы они пострадали?
— Почему Лили здесь? Почему она не с мужем? Я хочу знать, что происходит. Почему ты пытаешься взять ее с собой? Она часть компании, а не Нью-Йорка.
— Я не могу здесь оставаться, Фаби. Помнишь, ты говорил мне, что я не должна выходить замуж за Бенито? Что это неправильно? — сказала Лилиана.
— Это было давно, и сегодня ты сказала ему "да". Кстати, где он?
Лилиана посмотрела на Ромеро с выражением, понятным даже двенадцатилетнему мальчику.
— Ты убил его, не так ли? — прошипел Фабиано и снова поднял пистолет. — Это был какой-то трюк, чтобы ослабить наряд? Отец всегда говорил, что однажды ты ударишь нас в спину.
Ария снова попыталась двинуться к нему, но я запретил взглядом.
Она прищурилась.
— Он мой брат!
— Он солдат нашего отряда. — может быть, она думала, что раз я ставлю ее на первое место, то и другие мужчины тоже забудут, что их первым выбором всегда должна быть мафия.
— Фаби, семья не пыталась ослабить отряд. Дело не во власти. Это все моя вина. Бенито пытался причинить мне боль, и я ударила его ножом. Вот почему мне нужно уйти. Отец накажет меня, может быть, даже убьет, — сказала Лилиана успокаивающим голосом.
Фабиано отступил на шаг.
— Ты убила своего мужа?
Маттео посмотрел на меня поверх головы Джианны. Он ждал, когда я позволю ему выстрелить, и если бы не дрожащее тело Арии рядом со мной, я бы не колебалась.
— Я не знала, что еще делать.
Фабиано указал на Ромеро.
— А как насчет тебя с ним? Я не дурак. Между вами что-то происходит.
— Мы уже давно вместе. Ты знаешь, я никогда не хотела выходить замуж за Бенито, но отец не оставил мне выбора.
— Значит, ты хочешь уехать из Чикаго в Нью-Йорк, как Джианна и Ария, — сказал Фабиано.
Лилиана кивнула.
— Я должна.
—Ты можешь пойти с нами, — предложила Ария. Ее глаза нашли мои, умоляю.
Я посмотрел на Фабиано.
— Ты можешь стать частью семьи. — соей семье это не понравится, и мне, вероятно, придется убить нескольких, чтобы показать свою силу.
Фабиано покачал головой.
— Я нужен отцу. Я часть команды. Я дал клятву.
— Если ты еще не полностью посвящен, это не так важно, — сказал Маттео. Гребаная ложь. Мы с Маттео убьем любого посвященного, который решит прервать индукцию, не говоря уже о том, чтобы присоединиться к отряду.
— Я не предам отряд.
Я ожидал такого ответа. Фабиано вырос в этой компании и знал, что когда-нибудь пойдет по стопам отца.
— Тогда тебе придется остановить нас. И мы тебе не позволим. Будет кровь, и ты умрешь.
Фабиано встретился со мной взглядом.
— Я хороший стрелок.
Он тоже был в ужасе.
— Я тебе верю. Но ты лучше нас троих? Ты действительно хочешь, чтобы твою сестру Лили наказали? Если ты заставишь ее остаться, ты подпишешь ей смертный приговор.
На его лице отразился конфликт.
— Если я отпущу тебя и кто-нибудь узнает, меня тоже убьют. Я могу умереть честной смертью, если попытаюсь остановить тебя.
— Ты можешь, и они будут петь тебе хвалу, но ты все равно умрешь. Ты хочешь умереть сегодня?
Он был еще молод. Смерть больше террора для него, чем он сделал для нас. Он еще не сталкивался с этим достаточно часто.
Фабиано опустил пистолет на пару дюймов. Я сомневался, что он заметил.
— Никто не должен узнать, что ты позволил нам уйти. Ты мог бы попытаться остановить нас, но нас было слишком много, - сказал Ромеро.
— Они подумают, что я испугался и убежал, поэтому ты и сбежала.
Я подал Ромеро знак.
— Нет, если тебя ранили. Мы можем выстрелить тебе в руку. Это была легкая первая работа, никто не ожидает, что ты сможешь остановить лучших бойцов Нью-Йорка. Они не будут держать на тебя зла, если тебя подстрелят.”
Ария уставилась на него.
— Ты хочешь пристрелить моего брата?
— А что, если ты его серьезно покалечишь? — спросила Лили.
— Я мог бы поразить прыщ на его подбородке, если бы захотел; думаю, я смогу поразить незащищенное место на его руке, — сказал Маттео. — И мы рискуем, не убивая его, так что рана на руке это ничто.
Я проигнорировал их и сосредоточил свое внимание на мальчике.
— Ну, что скажешь, Фабиано?
В его глазах был конфликт, но затем он опустил пистолет.
— Окей. Но мне придется позвать на помощь. Я не могу ждать больше нескольких минут, иначе они что-нибудь заподозрят.
Я держал пистолет направленным на Фабиано, как и Ромеро и Маттео.
— Нам хватит нескольких минут, чтобы уехать. Они последуют за нами, как только поймут, что происходит, но пять минут будет достаточно, что увеличить расстояние между нами и ними. Данте не из тех, кто любит драться в открытую, поэтому я сомневаюсь, что он пошлет своих людей на дикую погоню. Он нападет на нас позже, как только найдет лучший способ навредить нам.
После того, как мы инсценировали стрельбу, а Маттео прострелил руку Фабиано, мы умчались на арендованных машинах. Ромеро и Лили сели впереди в свою машину, а мы сели в другую. Маттео сидел за рулем, Джианна рядом с ним, а мы с Арией сидели на заднем сиденье. Я посмотрел в окно, и через несколько минут три черные патрульные машины начали преследовать нас.
— Вниз, — приказал я, и Ария тут же подчинилась, свернувшись на сиденье, с беспокойством и страхом на лице. Я опустил стекло, готовясь стрелять. До сих пор люди Данте не сделали ни единого выстрела, вероятно, потому, что мы все еще находились в жилом районе. Ни он, ни я не нуждались в дополнительном внимании прессы или полиции. Как только мы въехали в промышленную зону, я поднял пистолет и начал стрелять. Наше окно разбилось, и Ария вскрикнула. Я выстрелил еще раз и попал стрелку в голову. Моя следующая пуля пробила их шину, и машина потеряла управление. Две другие машины продолжали преследование, но в конце концов замедлили ход. Данте, должно быть, отдал приказ отступить. Он скоро нападет, после того как разработает план, где сможет причинить нам наибольшую боль.
Когда я был уверен, что на нас не нападут снова, я опустил взгляд туда, где Ария была прижата к сиденью. Я смахнул осколки с ее волос и плеча, и она открыла глаза, глядя на меня с доверием. Я верил, что смогу защитить ее, но, черт возьми, сделать это сегодня стало труднее.