– Как вы прекрасны, Душа! Хрустальное сияние! Я восхищен вами!
– Ой, благодарю вас! Право, не стоит. Каждая Душа от природы прекрасна… А то, что я чиста, – это Танечкина заслуга. Обиды не копит, зависть в меня не впускает, гневом не коптит. Вот я и сохранилась буквально в первозданной чистоте.
– Извините, а можно вернуться к делу? А то скоро утро уже, мне на смену заступать…
– О, конечно, уважаемая Личность, вы совершенно правы! Итак, к делу. У меня есть предложение: не откладывая в долгий ящик, заняться уборкой пространства Подсознания.
– А как это влияет на целостность?
– Напрямую. Пока Татьяна не осознает, что она – частица Бога. Мы должны расчистить все каналы связи со Вселенной. И тогда она услышит шепот Вселенной, голоса Ангелов, сможет с ними общаться.
– Ну хорошо. Только тут работы – непочатый край. До утра не управимся!
– Если не управимся – продолжим в последующие ночи. Нас никто никуда не торопит! Не дрейфь, ребята, у нас впереди – вечность!
– А свет? Здесь же темно совсем!
– Попросим Искру Божью засиять поярче. Вот, смотрите, как огонек разгорается!
– А мы, Души, тоже можем светить! Вот сейчас я пошлю лучик Любви, и он осветит нам путь.
– Ух ты! И правда, все видно стало. А мы и не знали, что Душа может так светиться.
– Да я не всегда, а только когда во мне случаются Души Прекрасные Порывы. Сейчас как раз такой момент! Пользуйтесь!
– Вот это что за пыльные папки?
– Это опыт предков.
– Смотрите: «Охота на мамонта». И вот еще: «Шаман – это опасно». Зачем ей это?
– А вот еще лучше: «Мужчинам доверять нельзя. Опыт пра‑пра‑пра… какой‑то бабушки. 1734 год». И что с этой папкой делать?
– Договорились же – чистим! Все лишнее – в утиль! Шаманы и мамонты Татьяне не грозят. С мужчинами ее пра‑пра… пусть сама разбирается, у Тани другой опыт будет, позитивный.
|
|
– Так, Душа, посвети в этот уголок. О, да тут страхи! Томятся в заключении, бедные… Выпускаем?
– Конечно, выпускаем! А куда их теперь?
– А мы их переименуем! Пусть превращаются из Страхов в Стражей. И стоят на страже здоровья, жизни и правопорядка! Так, выходите! Свобода, братцы, и полная амнистия! Новое назначение и поставленная задача ясны? Все согласны? Ну и чудненько!
– Посторонитесь, братцы! Сейчас я здесь подмету! Это что за ветошь? Ее можно выбросить?
– Это обветшалые истины. Они уже давно поизносились и утратили актуальность. Выбрасывай смело!
– Я сейчас паутину предрассудков в клубок смотаю, чтоб под ногами не путалась. И выбросить срочно надо, а то она вся какая‑то липкая, противная.
– Ух ты! Смотрите, а здесь, за этими старыми декорациями, оказывается, окно в Мир! И свет! Помогите‑ка оттащить!
– Светло‑то как стало! Оказывается, в Подсознании вовсе не такой уж мрак царит!
– А вот еще окна, их просто вымыть надо! Где здесь ветошь была – а ну ее на тряпки!
– Между прочим, коллеги, чтоб вы знали, это не просто окна – это и есть каналы связи со Вселенной! Через них можно как получать информацию, так и отправлять. Самый прямой вид связи с Божественным Началом!
– Ну что бы мы, Сущность, без вас делали? Вы все на свете знаете!
– На то я и Сущность. За этим я человеку и дана. Как и все вы. Если кто‑то из нас болен, или непомерно раздут, или иссох – человек ущербный становится. Так что нам надо друг друга поддерживать и работать в контакте! Что мы сейчас и делаем!
|
|
– Ой, как здесь чудесно стало! Светло и просторно! Хоть балы устраивай! Смотрите, смотрите! Кто там за окном парит?
– Вестимо, ангелы! Готовы к прямому контакту! Тоже радуются.
– А как теперь Татьяна узнает, что ей можно с ангелами общаться?
– Подсознание подскажет. Вот она проснется – и вдруг ощутит такой восторг! Просто от того, что живет. И что утро хорошее. И голубое небо за окном. А в душе – Ангелы парят.
– А она поймет?
– А как же! Мы же сейчас в ее Подсознании, мы ей снимся. Сон она, может, и забудет – а общее ощущение ухватит. И обязательно захочет узнать, что это было. А главное ведь что – задать правильный вопрос! И сразу посыплются правильные ответы! И нужные люди придут, и нужные книги. Ангелы ведь только и ждут, чтобы их попросили. Они такие желания влет исполняют, без задержки! А дальше человеку уже самому интересно становится!
– Братцы, утро! Будильник трезвонит! Татьяна просыпается! У нас пять минут до того, как она откроет глаза.
– Ну, основные завалы разгребли, каналы расчистили. А остальное – по ходу пьесы доубираем. Теперь Татьяна нас сама просить об этом будет. Всем спасибо.
– Рады были познакомиться. Оказывается, мы – команда!
– А то! Жаль, что раньше этого не знали. Но всему свое время. Все, братцы, по местам! Нам предстоит участвовать в пробуждении.
…Татьяна медленно открыла глаза, все еще улыбаясь своему сну. Ей снилось что‑то такое, невыразимо приятное. А внутри – как будто ангел пролетел. «Я могу все на свете! – подумала она и даже не удивилась своей самонадеянности. И кажется, я бессмертна!»
|
|
И это был первый шаг на долгом пути от Человека к Богу.
– А теперь – Послания! – азартно объявила Лика.
♦ В Подсознании надо время от времени устраивать субботник!
♦ Душа у всех от рождения прекрасна!
♦ Искра Божья есть у всех, но не во всех ее видно!
♦ Каналы связи со Вселенной надо чистить!
♦ Когда все части осознанно сотрудничают, человек обретает целостность!
Перышко опустилось пониже и зависло у самого лица Лики.
– Ты чего? – спросила та.
– Я хочу тебя получше рассмотреть, – ответило Перышко. – Оказывается, ты вовсе не такая, какой хочешь казаться.
– Не какая? – не поняла Лика.
– Ты хочешь казаться скромной, тихой, застенчивой, незаметной, ни на что такое особенное не претендующей, в общем, как все.
– А разве я не такая? – усомнилась Лика.
– Конечно нет! Ты носишь маску. А под ней ты сильная, яркая, уверенная, талантливая, и фантазия у тебя ого‑го!
– Ну что ты, Перышко? Разве я такая? С чего ты взяло?
– Да разве может обычный человек вот так, на ходу, такую сказку сочинить???
– Но сказку вовсе не я сочиняла, а ты, – запротестовала Лика.
– Ничего подобного! – внушительно ответило Перышко. – Мы же договаривались – каждый по фразе. Так что наполовину сказка твоя. И честно тебе скажу – я тут за твоей фантазией просто угнаться не могло! Не‑е‑ет, правильно я тебе предложило к моей Сказочнице отправиться. Вам будет о чем поговорить! Талант!
– Ой, Перышко, погоди! Ты меня совсем засмущало. Мне вот еще субботник в себе устроить нужно, а потом уже таланты в себе раскрывать.
– А ты уже начала, – объявило Перышко. – Пока мы с тобой идем, коробочки с талантами так и раскрываются, и сразу блистать начинают. Разве ты не ощущаешь?
– Знаешь, я ощущаю, что устала и есть хочу. Мы уже так давно идем по этой дороге… И ни живой души!
– Ну так придумай себе, куда ты хочешь попасть, и оно появится.
– Как это?
– Очень просто! Раз уж это твоя сказка, так придумывай ее так, как тебе хочется! – объяснило Волшебное Перышко. – Вот что ты сейчас хочешь вставить в свою сказку?
– Я? Хочу, чтобы сейчас впереди возникло поселение. А в нем милые, приветливые люди, которые покормят нас и устроят на отдых. Так можно? – несмело спросила Лика.
– Смотри! Впереди город! – объявило зоркое Перышко. – И ворота открыты!
И вскоре уже из ворот навстречу Лике выбежали люди с музыкальными инструментами и стали играть веселую мелодию, тут же выстроился хор и запел приветственную песнь, двое пареньков быстро раскатали перед ней красную дорожку, а другие уже протягивали ей букеты удивительных цветов.
– Какое дружелюбное население, – удивилось Перышко. – Праздник у них, что ли?
– У вас праздник? – спросила не менее изумленная Лика.
– Да! У нас праздник! Вы – двенадцатый путник за эту неделю, который посетил наш город! – объяснили ей. – А ведь еще всего среда!
– А вы каждого путника так встречаете? – спросила совсем застеснявшаяся от такого внимания Лика.
– Каждого! – ликующе ответили ей. – Милости просим в Город Талантов!
Вскоре Лика уже сидела за столом в увитой плющом гостевой беседке, а местные хозяюшки наперебой потчевали ее всякой вкуснятиной.
– Ой, спасибо, что вы, я столько не съем, да и толстеть не хочу! – отбивалась Лика.
– Не беспокойтесь, в наших деликатесах почти нет калорий, и никакой тяжести для желудка, мы специально так придумали, чтобы можно было не бояться за талию, – смеясь, объясняли ей.
Но трапеза в конце концов закончилась, и Лику повели смотреть выставку народного творчества. Она ходила и все больше удивлялась: как же в одном месте собралось столько удивительно талантливых людей?
Но когда она спросила об этом жителей, те добродушно засмеялись.
– Мы вовсе не всегда такими были, – объяснила ей девушка, невероятные вышивки которой вызвали у Лики просто шок. – Мы были самыми обыкновенными и очень стеснялись демонстрировать себя и свои умения, отгородились от Мира высокими стенами, а наш город так и назывался – Застенчивый город.
– Не может быть! – не поверила Лика.
– Так было, пока в наш город не пришел Коробейник. Уже позже об этом сложили сказку, и мы рассказываем ее всем, кто готов слушать.
– Я готова! – тут же отозвалась Лика. – Пожалуйста, расскажите мне вашу сказку!
Сказка одиннадцатая
КОРОБЕЙНИК
ел по дороге Коробейник. Шел себе, веселую песенку насвистывал да по сторонам поглядывал, чтобы поворот не пропустить. Адрес у него был точный: от Перекрестка Мирозданья – третий поворот направо.
За спиной у него был самый настоящий Бездонный Короб. Почему бездонный? Да потому что товаров было очень уж много. Это ведь был не простой Коробейник, а Мировой! И товары у него были необыкновенные, мировые товары. Кому Счастья кусочек, кому шкатулку с Веселым Смехом, кому мешочек с Радостью, а кому и Настоящую Любовь.
Коробейник привык, что везде его ждут, встречают – радуются, что вот и до них Мировой Коробейник Добрался. И теперь он предвкушал, как сейчас придет – вон уже и поворот показался! – а ему навстречу выбегут стар и млад, и ну товары его рассматривать, себе выбирать! Только успевай поворачиваться да разъяснять, как этим правильно пользоваться.
Повернул он, и вдруг… Что такое? Стоит город, высокой стеной обнесен. Ворота чуть приоткрыты, но рядом – никого.
– Эй, есть кто живой? – крикнул Коробейник. И только тишина в ответ…
Постоял он немного, да и решил без приглашения в город зайти. Мало ли что, вдруг там собрание какое, или цирк, например, приехал?
Зашел он в ворота – и еще больше удивился. Весь город, казалось, состоял из стен. Были там стены большие и маленькие, высокие и пониже, кирпичные и деревянные, плоские и фигурные. Между этими стенами – узкие улочки, и на них – ни души. Хотя… Прислушался Коробейник – а за стенами кто‑то есть: происходит там какое‑то шебуршание, перешептывание, звяканье и постукивание. Стало быть, есть люди! Только чего ж они все попрятались?
Ну, Коробейник откашлялся, короб наземь поставил и громко так говорит:
– Здравствуйте, люди добрые! Это я, Коробейник, к вам пришел, мировые вещи принес! Вы не сомневайтесь, товар самый качественный, у меня и справка от Самого Главного есть!
– Здравствуйте, добро пожаловать, – робко раздалось из‑за ближайшей стены. А потом и из‑за остальных стали отзываться, приветствовать.
– Выходи, честной народ! – позвал Коробейник. – Эх, полным‑полна моя коробочка, как поется в известной песне! Есть в ней все, что душа пожелает! Осталось только выбрать!
За стенами послышались охи, вздохи, тихие разговоры, даже, похоже, всхлипывания. А потом раздался тонкий голосок:
– Вы только отвернитесь, пожалуйста!
– Вот те раз! – очень удивился Коробейник. – Это еще зачем?
– А я стесняюсь, – объяснил голос. – А если вы на меня смотреть не будете, тогда выйду.
– Ладно, отвернусь, выходи, – согласился Коробейник. – Все, готово!
– Вышла, – застенчиво сообщила владелица голоса и замолкла.
– Так повернуться‑то можно, девушка? – осторожно спросил Коробейник.
– Нет! Ни в коем случае! Я стесняюсь! Я сразу снова спрячусь!
Коробейник сроду таких странных людей не видел, удивился очень.
– Ну, может, кто другой выйдет? – спросил он. – А то одиноко мне как‑то…
– Не выйдет, – утешил голос. – Я тут самая смелая, а остальные еще застенчивее.
– Да что у вас за странный город такой? – не выдержал Коробейник. – Почему все за стенами‑то попрятались?
– А мы так и называемся – Застенчивый город, – пояснила Смелая. – Потому что все за стенами живем. Уж такие мы застенчивые!
– Слушай, а как же тогда я с вами торговать буду? Мне назад товары нести, что ли? Даже не посмотрите?
– Ой, не знаю, право, – засомневалась Смелая. – Мне так взглянуть хочется! Хоть одним глазком…
Тут Коробейнику в голову пришла одна хитрость. Недаром он считался Мировым Коробейником, и мысли к нему приходили мировые!
– Придумал! – объявил Коробейник. – У меня тут имеется шапка‑невидимка. Я тебе ее могу на время ссудить – тогда тебя не видно будет, и я хоть повернусь лицом к народу. Идет?
– Ну ладно, давайте свою шапку, – чуть помедлив, согласилась Смелая.
Коробейник ей шапку протянул, она схватила и нахлобучила ее по самые брови.
– Можно поворачиваться, – говорит.
Повернулся – стоит перед ним девчонка. Славненькая такая, симпатичная, только испуганная очень. Смотрит Коробейник – и не знает, что дальше делать и как с ней обращаться.
Ну, первое правило торговца – разговор завести да в доверие втереться. Вот он и спрашивает:
– Ах, вы знаете, меня так история с географией интересуют! С целью изучения покупательского спроса. Вы мне не расскажете, отчего это у вас такая повальная застенчивость в традицию вошла?
– Расскажу, – говорит девчонка. Сама‑то осмелела, как шапку‑невидимку нахлобучила. – Понимаете, раньше я в другом месте жила. А застенчивым среди обычных людей трудно живется: все нас то в упор не видят, то затирают, то посмеиваются. А нам это – хуже горькой редьки. Мы ж и так стесняемся, а тут еще и столько внимания! Ну и стала я стену возводить, чтобы от мира отгородиться. Так люди в эту стену биться стали. Говорят, хотим, мол, до тебя достучаться. Я не выдержала – и сбежала. Шла‑шла и набрела на этот город. А тут все такие, застенчивые. Сидят, молчат каждый сам себе… Вот так мы здесь и встретились…
– Вот это да! – ахнул Коробейник. – А как же вы народное хозяйство развиваете?
– А оно как‑то само развивается. Хотя не знаю – мне ж из‑за стены не видно!
– И что ж вы, бедолаги, никогда оттуда не выходите?
– Ну, выходим иногда. Ночью. Или когда туман. Чтоб не очень видно было, – уныло объяснила девчонка.
– Так в темноте или в тумане и ошибиться недолго, – посочувствовал Коробейник.
– Ага. Ошибаемся, конечно. То замуж не за того выйдешь. То платье наизнанку наденешь. Так и живем!
– Ох, и наворотили вы тут, ребята! – покачал головой Коробейник. – Застенчивые вы мои… Так вам, наверное, и волшебных товаров не надо?
– Надо! – испугалась девчонка. – Как же без обновок? У нас ведь впечатлений мало. Только и радости в жизни, что как‑то жизнь свою украсить, там, за стеной‑то.
– Так зови народ! – предложил Коробейник. – Я все товары рядком разложу, посмотрите, пощупаете.
– Не пойдут они, – приуныла девчонка. – Застенчивые больно… Если б каждому по шапке‑невидимке…
– Нету у меня больше, одна была, – соврал Коробейник. – Давай тогда я тебе первой покажу, а если понравится – остальные сами вылезут.
– Давайте! – обрадовалась девчонка.
– Сию минутку! Подумаю только немножко, с чего начать… А вот и придумал! Давай, дорогая, предложу я тебе вместо шапки‑невидимки шляпку‑незнакомку!
– Это как? – испугалась девчонка.
– Я вот что думаю. Ты ведь почему застенчивая? Потому что с детства привыкла! А шляпку‑незнакомку наденешь – и сама себя не узнаешь! Ну решайся, ты же смелая!
– Боязно, – призналась девчонка. – Стесняюсь. Но шляпку померить – очень хочется! Ай, ладно! Давайте, я быстренько!
А Коробейник тут как тут: шапку‑невидимку снял, а шляпку‑незнакомку надел. Глянул – ну королевна просто, загляденье!
– Дяденька, а у вас зеркало есть? – жалобно так попросила девчонка.
– Самое лучшее в мире! – гордо сказал Коробейник. – Раньше ты смотрелась в зеркало‑коверкало, оно тебя в худшем виде и показывало. А у меня вот есть Свет‑Мой‑Зеркальце – то самое, из сказки! Ты его спроси: «Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?» – и послушай, что оно тебе ответит!
Девчонка тут же в зеркальце смотреться стала, глаза у нее округлились, и ротик тоже в букву «о» сложился.
– Это что же там за куколка такая? – удивилась девчонка. – Симпатичная…
– Нравится? – спросил Коробейник. – А это, между прочим, ты!
– Не может быть, – не поверила девчонка. – Она же красавица!
– Красавица, – подтвердил Коробейник. – Это ведь ты такая. Просто тебе за стеной на себя и посмотреть толком недосуг, да и незачем. А теперь вот ты себя во всей красе увидела.
– Правда, увидела, – смеется девчонка. – То ли я, то ли не я, но нравится – страсть!
– Ну, что еще посмотреть хочешь?
– Мне бы уверенности немножко! – попросила девчонка.
– Правильный заказ! – похвалил Коробейник. – А ты знаешь, кто себя в жизни уверенно чувствует?
– Не‑е‑ет, – говорит девчонка, а сама от зеркала оторваться не может.
– Тот, кто талант какой‑нибудь имеет. Ему стесняться некогда, он талант использовать должен! У тебя вот талант есть?
– Нету, – огорчилась девчонка. – Там, за стеной, ну какие таланты? Они там и не нужны даже.
– Ну, может, ты любишь что‑то руками делать? Или, там, петь, плясать?
– Да что вы, дяденька! Какое петь! Я стесняюсь, – замахала руками девчонка.
– Вот тяжелый случай! – подивился Коробейник. – Ну да не беда, дело поправимое. Думаю, тебе талант какой‑нибудь приобрести нужно. Сейчас давай так: сунешь руку ко мне в короб – что вытащишь, то и твое!
– Давайте! – говорит девчонка, а сама совсем осмелела, даже стесняться забыла. Залезла она в короб, рукой поболтала и вытащила коробочку. А на ней крупно написано: «Семена».
– У‑у‑у‑у, семена какие‑то, – разочарованно говорит девчонка. – Я‑то талант приобрести хотела, да куда мне, с моим везением!
– Вот и неправильно, – возразил Коробейник. – Ты ж пойми, у меня товары Мировые – а значит, от Мира. А Мир тебе ненужную вещь никогда не подсунет, всегда самый нужный товар выберет для тебя. Ты подумай, как семена могут быть с талантом связаны?
– Не знаю… Ну, например, можно цветы красивые выращивать. Это талант?
– Талант, – подтвердил Коробейник. – А еще?
– Можно бусики из них сделать. Тоже талант?
– Тоже.
– А еще можно сеять разумное, доброе, вечное! – воодушевилась девчонка, и даже глаза у нее разгорелись. – Или картину из семян выложить. Или…
– Погоди, стрекоза. Я тебе тайну открою. Это не простые семена, а талантливые! Если каждое семечко посадить, потом поливать, подкармливать да ухаживать, из каждого прорастет какой‑нибудь талант. Видишь, сколько их здесь?
– Правда, много! – воскликнула девчонка. – А можно семенами с другими поделиться? Пусть у каждого какой‑нибудь талант будет, а то куда мне одной столько?
– Твоя покупка, ты и решай, – улыбнулся довольно Коробейник.
– Люди! Вылезайте! Не стесняйтесь, подходите! – звонко закричала девчонка. – Тут такое! И всем хватит!
– Вот видишь, у тебя уже организаторский талант проклюнулся, – наметил Коробейник.
– И правда, – засмеялась девчонка. – Чудно!
Тем временем из‑за стен стали робко выглядывать, а потом и выходить застенчивые. И все тянулись к ним – посмотреть, пощупать, попробовать. Так Коробейник все товары махом распродал. А девчонка ему помогала, очередью руководила, зеркало подавала. И каждому вручала по Семечку Таланта.
– Ой, а что ж вы плату ни с кого не берете? – спохватилась девчонка. Теперь она была уже совсем другой: глаза горят, щеки румянятся, голос уверенный, даже шляпка‑незнакомка уже кокетливо, набекрень. И главное – все ее слушаются!
– А я беру, – ухмыльнулся Коробейник. – Только не деньгами, а радостью. Видишь – опять полный короб радости набрался. Пока в следующий город иду – из вашей радости новые товары произведутся. Так и брожу по свету!
– Спасибо вам, – сказала девчонка. – За все спасибо! А вы к нам еще зайдете?
– Когда‑нибудь – обязательно, – пообещал Коробейник. – Урожай талантов посмотреть.
– Приходите! Мы уже к тому времени стены уберем, а на их месте сады разведем, из ваших семян, – решила девчонка.
– Ну пойду дальше! – И Коробейник, крякнув, взвалил короб на плечо. – Эх, хорошо поторговал!
– У вас тоже талант? – спросила девчонка лукаво.
– Еще какой! – весело ответил Коробейник. – Мировой! Это я тебе без всякой застенчивости говорю…
– Какая чудесная сказка! – воскликнула Лика. – Сплошное волшебство! И столько всяких полезностей!
♦ Если прятаться за стеной застенчивости, все интересное пройдет мимо.
♦ Застенчивому ошибиться легко.
♦ Мир всегда выберет для тебя самую нужную способность.
♦ Имеющий талант чувствует себя уверенно.
♦ Талант можно взрастить из семени.
♦ За подарки Мира мы должны заплатить Радостью!
– Да, это все про нас. Так и есть! – спокойно подтвердила местная девушка. – Это все благодаря Коробейнику!
– Как бы мне встретить такого Коробейника? Ведь я тоже застенчивая, и не верю, что у меня есть таланты. Хотя некоторые говорят, что я ошибаюсь…
– А зачем тебе Коробейник? – пожала плечами девушка. – Мы же теперь таланты из семян выращиваем! У нас тут везде столько талантов произрастает – подходи, бери сколько хочешь.
– А мне можно? – осмелилась попросить Лика.
– Конечно! Скажи, какой талант ты хочешь, и мы тебе дадим его семена!
– Ой! Я даже не знаю! – призадумалась Лика. – Как‑то так сразу… У меня все равно никакого нет. Ну, я так думала до сих пор.
– Я знаю, что тебе надо, – решила девушка. – Тебе нужны Семена Веры. Если ты поверишь в себя – проклюнутся и таланты. Вера! Вер! Отсыпь нашей гостье своих семян!
Тут же появилась красивая и загорелая Вера, которая несла пакетик с семенами.
– У меня лучшие Семена Веры во всей округе, – с легкой гордостью сказала она. – Берите, потом тоже с кем‑нибудь поделитесь!
Тут же кто‑то принес сумочку ручной вышивки, и Лика бережно положила в нее коробочку с Семенами Веры.
– А еще я хочу подарить тебе шляпку‑незнакомку, – сказал девушка. – Ту самую, которую мне Коробейник продал.
– Так ты и есть та девчонка из сказки? – догадалась Лика. – А разве тебе самой она больше не нужна?
– Тебе нужнее, – засмеялась девушка. – Ты ведь, я смотрю, совсем себя не знаешь! Бери, и не стесняйся. Я ведь от души!
– Спасибо… Большое спасибо! Я даже не знаю, как мне вас всех благодарить! Сколько я вам должна? – спохватилась она.
– Очень много! – заулыбались горожане. – Мы берем плату Радостью! Как Коробейник! И пусть Радость потом превращается в новые Семена!
– Спасибо, – прошептала Лика. – Я обещаю вам вернуть в Мир много, очень много Радости!
* * *
Лика снова вышагивала по Сказочной Дороге. На плече ее висела на ремешке вышитая сумка, на голове красовалась шляпка‑незнакомка, в которую изящно воткнулось Волшебное Перышко.
– Ты знаешь, Перышко, а ведь мне правду сказали: я совсем себя не знаю, – рассуждала Лика. – Мне всегда все диктовали, что мне делать, как жить, о чем думать, как одеваться, к чему стремиться. Сначала родители. Потом воспитательница. Потом учителя. А потом и вообще все кому не лень. Я сначала сопротивлялась, а потом сдалась. Иногда мне кажется, что все мною управляют – дергают за ниточки, а я выполняю их команды.
– Ну, милая моя! – отвечало Перышко. – Так живут только марионетки! Люди двигаются самостоятельно.
– Выходит, я – марионетка? – опечалилась Лика. – И что делать? Я же по‑другому не умею.
– Учись, – посоветовало Перышко. – Истории известны случаи, когда Марионетки возвращали себе человеческий статус. И сказка такая есть.
– Так чего же ты молчишь? – вскричала Лика. – А еще Волшебное Перышко! Рассказывай же! Я не хочу быть марионеткой! А в твоей сказке, я уверена, есть какие‑то рецепты!
– Разумеется, – не стало спорить Перышко. – Сказка эта так и называется: «Марионетка». А дело было так…
Сказка двенадцатая
МАРИОНЕТКА
на была марионеткой. Она висела на гвоздике, среди других таких же кукол, и ждала тех редких минут; когда можно было выйти на сцену. О, там, на сцене, она жила по‑настоящему! Она двигалась, смеялась страдала, встречалась и расставалась, горевала и радовалась – до того мгновения, пока ее не водворяли обратно на стену.
Между выходами куклы разговаривали между собой – а что еще делать, если висишь на стенке? Разговоры были разные – о Спектакле, о ролях, о неведомых и таинственных Кукловодах, и вообще, о жизни…
– Сегодня была такая мизансцена… Там, в предыдущем акте, персонаж умер. Мы с ним участвовали в нескольких совместных сценах, у нас даже романтические чувства по сценарию были… Так вот: все обвинили в его смерти меня! Представьте себе?!
– О! А ты что? – отзывалась соседняя кукла, Звездочет в фиолетовом балахоне и высоком колпачке.
– Ах! Я так переживала! Я чувствовала себя виноватой, сама не знаю в чем. Я упала на колени, я заламывала руки, я рыдала! Мне было так грустно, так не по себе…
– Хорошо сыграла роль, – одобрял Звездочет. – Молодец. Ты самая лучшая Жертва в нашей труппе.
– Миленький Звездочет, а почему мне все время приходится играть роль Жертвы? – обиженно моргала большими глазами марионетка. – Мне хотелось бы сыграть Героиню. Или даже Роковую Женщину…
– Ну конечно, – насмешливо комментировала Роковая Красавица. – Из тебя роковая женщина, как из меня… пудель. Чтобы играть такую роль, надо иметь внутренний огонь. У тебя он есть?
– Не знаю… Может быть…
– Да не может быть! Ты своими слезами давно все на свете затопила. Вот попробовал бы меня кто‑нибудь обвинить! Мало бы не показалось. Да никто и не смеет. Не‑е‑е‑ет, я себя по‑другому на сцене веду. Я‑то знаю, чего хочу, и пусть весь мир подождет!
Марионетка только печально вздыхала. Она не умела делать так, чтобы мир ждал. Она сама всегда ждала и робко надеялась, что мир будет к ней добр, но он обычно не оправдывал ее чаяний. Ей хотелось быть такой, как Роковая Красавица, но увы…
– Но почему, почему все так грустно? – в который раз задавала она вопрос, и глаза ее привычно наполнялись слезами.
– Судьба, – многозначительно вздыхал Звездочет. – Это не мы выбираем роли, это роли выбирают нас. Жизнь дергает нас за ниточки, и мы отзываемся. Так предопределено звездами!
Так и тянулось день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Марионетку вводили в Спектакль, она отыгрывала положенные ей сцены, затем снова повисала на гвоздике – до следующего выхода, и такая уж была ее кукольная судьба. «Все так живут», – думала марионетка, глядя на других актеров кукольной труппы. Судя по всему, Героиням тоже доставалось…
– Они меня вконец раздергали, – нервно говорила только что отыгравшая очередной эпизод Героиня. – Они говорят одновременно, и все разное. То «покупай квартиру», то «на фига тебе квартира, живи с нами». То «выходи замуж», то «присмотрись сначала хорошенько». То «стой на месте», то «иди сюда»! Я так больше не могу! Меня дергают одновременно за все ниточки сразу, я вот‑вот рассыплюсь на части, у меня невроз!
– Такова жизнь, – пожимал плечами Звездочет. – Если бы нас не дергали за ниточки, разве у нас был бы стимул к движению? Жизнь замерла бы вообще. И мы пылились бы на стенке обмякшие, забытые, никому не нужные…
Это было еще страшнее, чем переживания и дерганье за ниточки. Безвольно обвиснуть и пылиться – брррр! Марионетка так не хотела. На сцене все‑таки были эмоции, общение, сплетения сюжетных линий, знакомство с новыми персонажами… Так что оставалось только терпеть и стараться выполнять свою роль получше. Ну, Жертва и старалась! Что ей еще оставалось делать? Впрочем, как и другим марионеткам…