Одним из самых серьезных наших достижений за первые полгода деятельности компании стало предоставление пользователям онлайн‑службы новостей агентства Reuters. К тому времени существовал сайт онлайн‑новостей компании CNN, но он был неудачно разработан (много графики и медленное отображение). А у агентства Reuters имелся огромный объем информации, которую в тот момент негде было продемонстрировать. Они продавали эти новости по частям, их никто не видел полностью, и объем новостной информации на нашем сайте оказался действительно огромным.
Ливингстон. Как вы решили проблему порнографии?
Брейди. Это оказалось действительно очень сложно. Мы часто обсуждали эту тему и никогда не относились к ней легкомысленно. В то же время мы выступали за свободу личности. Ситуация с порнографией заставляла нас постоянно решать вопрос: на ком лежит ответственность? Люди приходят к нам, чтобы получить информацию. Наш сайт не отображает картинок. Стоит ли ставить возрастные рамки для тех, кто ищет подобную информацию, или эту ответственность следует возложить на владельцев сайтов с порнографическим содержанием?
В итоге после полутора лет безуспешных попыток решить данный вопрос мы удалили все ссылки на порносайты. Мы это сделали еще до того, как были приняты законы о защите детей от порнографии.
Ливингстон. Помните ли вы, о чем в компании Yahoo! велись самые жаркие дискуссии?
Брейди. Всегда возникал вопрос: что лучше для сайта – высокая скорость отображения или эстетичный внешний вид? Для продвижения бренда важно и то и другое, поэтому нужно соблюдать разумный баланс. Я никогда не забуду наш восьмичасовой спор с Дэвидом Фило о необходимости добавления на сайт графики. Порнография являлась вторым по популярности предметом для дебатов. Ее было очень много. И никогда не существовало четкого разграничения между тем, что можно считать эротикой, а что порнографией. За первые несколько лет деятельности компании было предложено много законопроектов, регулирующих работу сайтов в Интернете, но, по‑моему, Конгресс не имел четкого представления о происходящем. Мне кажется, на наших законодателей большое влияние оказывали лоббисты из традиционных средств массовой информации, у которых были свои тайные планы, не всегда совпадающие с развитием Интернета. В знак протеста против возможного принятия таких дискриминационных законов мы несколько раз меняли фоновый цвет страничек нашего сайта на черный, а текст отображался белыми буквами. Сейчас я уже не помню смысла этих законопроектов.
Ливингстон. Законодательство представляло серьезную проблему?
Брейди. Безусловно. Стоило добавить всего несколько элементов, например авторские права или права на цифровые данные, указанные немного по‑другому, и тогда у нас был бы совершенно иной Интернет.
Ливингстон. Припоминаете ли вы еще интересные поворотные моменты в истории компании?
Брейди. Я помню тот день, когда был убит премьер‑министр Израиля, Ицхак Рабин. Тогда мы впервые поместили новость на домашней страничке Yahoo!. Наш сайт превращался в какой‑то степени в средство массовой информации. Мы получили массу позитивных отзывов о том, что отныне сайт Yahoo! информирует своих пользователей о главных событиях в мире.
Ливингстон. Были ли у вас моменты гордости?
Брейди. Очень приятно было получить признание высокого качества нашего сайта в выступлении Билла Гейтса. Это одновременно настораживало и вызывало чувство гордости. Еще мы гордились проведением первого публичного размещения акций нашей компании. Еще один повод для гордости связан с добавлением Yahoo! в фондовый индекс NASDAQ 100[11].
Ливингстон. Сразу после создания компании было сложно отказаться от предложений ее покупки?
Брейди. Я никогда не имел прав на принятие подобных решений. Такие вопросы всегда рассматривали Джерри Янг и Дэвид Фило, поэтому мне не известен полный список претендентов на покупку компании. Я знаю, что приобретением Yahoo! интересовались компания AOL и газета LA Times. Кроме того, Yahoo! получала неофициальное предложение о приобретении от Microsoft (но никогда ничего конкретного). Многие из этих предложений поступили очень быстро, еще до того как мы привлекли финансирование от венчурных капиталистов. Для Джерри Янга и Дэвида Фило, выросших в небогатых семьях, отказ от крупных сумм на этой стадии развития компании стал весьма серьезным шагом, ведь не было еще никаких гарантий будущего успеха. Они действительно верили в свое детище.
Ливингстон. Вспомните какие‑то забавные события.
Брейди. Самая смешная ситуация, которую я помню, была связана с сильной грозой в мае 1995 года. У нас на несколько дней отключилось электричество и пришлось взять в аренду электрогенератор и постоянно заправлять его дизельным топливом (24 часа в сутки, 7 дней в неделю). Мы шутили о том, сколько страниц покажем сегодня за литр топлива. Гроза была по‑настоящему грозной, и в нашем здании начали протекать потолки. При этом у нас были назначены деловые встречи, которые нельзя отменить. Мы проводили их с представителями известных компаний при свечах. Только представьте: вы входите в помещение без света, по всем комнатам протянуты провода, которые ведут к дизельному генератору, а с потолка течет вода. Мы пытались убедить своих партнеров, что у нас серьезный бизнес, но при этом нам приходилось постоянно отлучаться, чтобы заправить бак дизельного генератора. Эти дни запомнились мне очень хорошо.
Ливингстон. Использовали ли вы какие‑либо хитрости, чтобы казаться солиднее, чем вы были на самом деле?
Брейди. У меня нет интересной истории для ответа на этот вопрос, но, помню, однажды Джефф Малетт пришел на совет директоров. Я трудился изо всех сил, а наша компания была еще очень молодой. Помимо прочих своих обязанностей, в то время я старался обеспечивать связь с общественностью. И хотя наши рекламные материалы были выполнены профессионально, они все же были рекламными материалами стартапа. А Джефф Маллетт пришел к нам из компании Novell. Он посмотрел на меня и сказал что‑то вроде: «Это работа дилетанта».
После этих слов я несколько дней не мог уснуть и готов был наброситься на Джеффа с кулаками. Но он был абсолютно прав. «Если мы хотим казаться солидной компанией, давайте вести себя соответственно. А что мы демонстрируем людям?» Я помню эту ситуацию очень ясно, и она послужила для меня хорошим уроком. «Я знаю, что ты устал, знаю, что ты трудился изо всех сил, но это не может служить оправданием, если мы выглядели как стартап».
В тот момент когда Джефф Маллетт пришел на работу в Yahoo! я уже трудился не покладая рук в течение восьми месяцев и не думал, что Джефф сможет продолжить в том же духе. Я не знал его хорошо, но с первого же дня он начал работать за двоих. Дважды в неделю мы стали летать по делам в Нью‑Йорк ночными рейсами. Например, Джефф мог сказать, что на завтра у нас запланировано интервью на канале MTV. Мы брали билеты на ночной рейс. Проводили встречу и возвращались в тот же день. Так продолжалось в течение трех‑четырех месяцев. При появлении в дверях Джеффа Маллетта у меня возникало чувство, что я уже не могу работать еще интенсивнее. Но мы все стали работать больше, быстрее и эффективнее. Джефф поднял нашу компанию на значительно более высокий уровень как по интенсивности труда, так и по профессионализму.
Постоянное присутствие в разных местах помогло нам казаться более значительными, чем мы были на самом деле. Джефф Маллетт говорил: «Мы вылетаем в Нью‑Йорк». Я пытался возразить, что у меня есть много неотложных дел в Калифорнии, но он был неумолим. Он пришел из крупной компании и знал, как производить нужное впечатление, хотя на самом деле мы еще были стартапом.
Ливингстон. Возникали ли ситуации, когда вам хотелось уволиться?
Брейди. Нет. За исключением нескольких дней, когда я был расстроен по‑настоящему, но никогда настолько, чтобы задуматься об увольнении. Ведь наша работа была неимоверно увлекательной. После первых четырех‑пяти месяцев мы уже поняли, что происходит, и осознали, что нас несет на волне успеха, и дальше компания будет только расширяться.
В течение первых нескольких месяцев работы пару раз проскакивала мысль о том, что ради этого бизнес‑школу. Тогда еще я не был уверен в том, что смогу получить диплом. Вероятность успешного окончания вуза составляла около 30 процентов. А ведь мой отец заплатил за обучение, и поэтому провал Yahoo! стал бы для меня действительно катастрофическим сценарием.
Ливингстон. Ваш отец поддерживал вас?
Брейди. Да, очень поддерживал. Он был знаком с Джерри Янгом еще с тех времен, когда мы были студентами.
Ливингстон. Можете ли вы дать какие‑то советы тем, кто собирается создавать собственный стартап?
Брейди. Одним из элементов успеха является умение управлять самим собой. Постарайтесь заранее предвидеть сложные моменты. Мне кажется, я действовал правильно в том смысле, что никогда не думал об увольнении из компании или о том, что может произойти при наихудшем сценарии развития событий.
Перед тем как присоединиться к коллективу Yahoo! я четко себе представил, в каком случае уволюсь, поэтому когда я «вошел в игру», то уже не менял своего мнения. Кроме того, я понимал, почему пришел на работу в эту компанию, и не терзался сомнениями. В конце рабочего дня я не размышлял над возможными альтернативами. Важно выполнять свою работу изо дня в день. Подумайте: почему вы хотите заниматься этим делом, когда и по какой причине можете бросить эту работу, что заставляет вас вставать утром и идти в офис и что может заставить прекратить это делать? Многие люди действовали очень эмоционально только потому, что занялись своим делом исключительно по прихоти. В этом случае, когда дела перестают идти хорошо, такие люди поступают крайне нерационально (это если мягко выразиться). Подумайте о своей мотивации до того, как что‑либо начинать.
Джерри был одним из моих лучших друзей еще до создания компании Yahoo!. И это его детище. Поэтому не слушайте никаких расхожих советов о том, что нельзя вести бизнес с друзьями. У нас с Джерри состоялся серьезный разговор перед тем, как я пришел к нему работать. Этот разговор помог мне принять правильное решение. Мы определили основные принципы сотрудничества, и я задумался над его предложением по‑настоящему. Мы решили договориться обо всем, чтобы сохранить нашу дружбу независимо от того, что произойдет с компанией. Джерри меня убедил, и поэтому я присоединился к нему.
Ливингстон. Есть какой‑то рецепт успеха компании Yahoo! о котором следует сообщить всему миру?
Брейди. Я знаю, что это прозвучит как клише, но весь секрет нашего успеха заключается в том, что в Yahoo! работали прекрасные люди. И это касается не только ответственного отношения к делу. Все они просто были хорошими людьми, которые руководствуются верными жизненными принципами и обладают замечательными душевными качествами. Вы можете заметить это по той «продукции», которую мы создаем и нашему отношению к своим клиентам.
Глава 9
Майк Лазаридис
Один из основателей компании Research In Motion
Майк Лазаридис зарегистрировал компанию Research In Motion (RIM) в 1984 году вместе со своим другом Дагом Фрегином, еще будучи студентом университета Ватерлоо. Одним из их первых проектов стала локальная сеть, которая работала на промышленных мониторах. Незадолго до окончания выпускного курса Майку Лазаридису удалось заключить контракт на создание локальной сети для General Motors. В результате всего за несколько недель до получения диплома он бросил университет, чтобы полностью сконцентрироваться на работе компании.
RIM одной из первых оценила важность беспроводных сетей. В начале 1990‑х, когда даже обычная электронная почта еще была редкостью в американских корпорациях, Лазаридис предвидел потенциал мобильной электронной почты. Серия проектов в этой области в 1999 году завершилась созданием телефонов BlackBerry, которые сейчас доминируют на рынке беспроводной электронной почты.
Аппараты BlackBerry стали не только популярной инновацией, но и изменили методы работы организаций. Многие влиятельные люди в мире бизнеса и политики постоянно пользуются этими устройствами.
RIM провела первое публичное размещение акций в 1997 году и в настоящее время является одной из самых технологически развитых компаний Канады.
Ливингстон. Какова история создания компании Research In Motion? Как вы познакомились с Дагом Фрегином?
Лазаридис. Мы знали друг друга еще с начальной школы, а начали работать вместе уже со старших классов. В нашу среднюю школу благодаря пожертвованиям местного бизнесмена была доставлена самая современная электроника для специальной программы обучения. Какое‑то время привезенное оборудование стояло в упаковках. Я попросил открыть несколько коробок, чтобы посмотреть на приборы. Помню, как учитель сказал мне: «Хорошо, ты можешь открыть любую коробку, которая тебе нравится, но с одним условием: прежде чем пользоваться устройством, ты прочтешь руководство по эксплуатации».
На первый взгляд условие казалось довольно легким. Однако ученику, только что перешедшему в среднюю школу, прочесть и понять инструкцию по использованию осциллоскопа, генератора сигналов, компьютерного тренажера и другого сложного оборудования было весьма непросто. Как только мне удалось доказать учителю, что я все же справился с задачей, мне разрешили открыть коробки. И, поверьте, мы распаковали все.
Ливингстон. Это было еще в средней школе?
Лазаридис. Да. Тогда в ней сложилась неординарная ситуация из‑за разделения учеников на тех, кто числился в списке лучших, и тех, кто участвовал в специальной программе обучения. Учителя пытались исправить ситуацию, пока она не вышла из‑под контроля. Многие из нас участвовали и в специальной программе обучения, и значились в списке лучших учеников. Разделение проходило по этажам: на верхних этажах школы находились компьютерные классы, а на нижних велось преподавание специальной программы.
Мы старались устранить это недоразумение, объясняя ученикам и учителям на верхних этажах, что мы обучаемся по специальной программе, а ученикам на нижних – как применяем свои математические и научные знания, полученные наверху. Мы буквально читали лекции. Я мог рассказать о том, как генерируется электричество, как регулировать мощность и как выполняется преобразование энергии, поделиться теми знаниями, которые мы получали по специальной программе.
Ливингстон. Я слышала, что ваши учителя по компьютерным дисциплинам в средней школе рассказывали, что следующим этапом технического прогресса станет подключение компьютеров к беспроводным сетям. В то время вы осознавали, к каким переменам это приведет?
Лазаридис. Разумеется, нет. Тогда мы в основном думали о том, как освоить все эти предметы и выполнить все задания, ведь у нас были и другие, более важные, интересы, на которые не оставалось времени. Мы просто пытались все успеть, понимая, что для поступления в университет нужны хорошие оценки в школе. На дополнительном курсе нам задавали много заданий, и мы ценили каждый свободный час.
Учеба была напряженной, но зато мы научились пользоваться всеми этими устройствами и проходить отдельные курсы обучения. Я вместе с Дагом Фрегином стал самостоятельно изучать компьютеры. Описываемые мною события происходили в конце 1970‑х. Тогда компьютеры еще работали на перфокартах и располагались в отдельных зданиях. Поэтому нам с Дагом приходилось тренироваться на компьютерных тренажерах (их выпускала корпорация DEC). Благодаря им мы изучили фундаментальные принципы сборки компьютеров: как создавать вентили, микросхемы памяти, использовать регистры, соединять все элементы в единое целое и синхронизировать работу компьютера с помощью таймера. Эти базовые знания позже сослужили нам добрую службу.
Мой учитель по электронике одновременно являлся президентом местного клуба любителей радиосвязи и телевидения. Он научил нас разбирать телевизоры и применять встроенные в них тюнеры для выступлений любительской музыкальной группы. Мы знали, как использовать эти детали, но не вполне понимали, что именно делаем (эти знания мы получили только в университете). Однако мы видели, как работают устройства, и оценили потенциальные возможности беспроводных технологий. Когда наш учитель заметил, что мы всерьез увлеклись компьютерами, он посоветовал не слишком привязываться к компьютерам, поскольку найдется человек, который сможет объединить их и беспроводные технологии. И тогда все кардинально изменится». Я не думаю, что он мог предвидеть, что это сделаем именно мы. Но он понял, что компьютеры помогли нам усвоить два основополагающих принципа. Во‑первых, они позволили нам отправлять информацию конкретному пользователю, а во‑вторых, обеспечили более эффективное управление процессом выбора радиочастот. Прошли годы, прежде чем я понял, что это означает на самом деле.
Мы поступили в университет в начале 1980‑х. В то время большинство людей не имели понятия о беспроводных компьютерных технологиях и их значении. В университете Ватерлоо была развернута мощная компьютерная система на базе мейнфреймов от компании IBM эта система представляла собой центральный элемент всего студенческого городка и, что еще важнее, ключевой элемент «идеальных» компьютерных систем в глазах основателей и сотрудников учебного заведения. Мейнфреймы располагались в большом помещении, которое мы называли «красной комнатой». Ее как будто скопировали из фантастических фильмов: фальшпол и многочисленные окна на втором уровне, а внутри работали компьютеры.
В аудиториях вокруг «красной комнаты» находились пользовательские терминалы. Когда я поступил в университет, происходил переход от перфокарт на видеотерминалы. Мне повезло: я сразу перешел на терминалы, не застав перфокарт. Мы начали пользоваться чем‑то вроде электронной почты для отправки выполненных заданий и взаимодействия друг с другом. Тогда же мы освоили и Интернет, который в то время еще назывался ARPANET и служил для обмена информацией между университетами, научными работниками, бизнесменами и военными. Не имея об этом ни малейшего представления, мы получали бесценный опыт работы в Глобальной сети, до широкой популярности которой оставалось еще более десяти лет.
Параллельно мы работали с локальными сетями. Тогда они являлись научно‑исследовательскими проектами в рамках университетов. У нас была собственная исследовательская программа под названием Watlan (Waterloo Local Area Network Project), а также компиляторы и операционные системы, функционирующие в реальном времени. Не всегда можно оценить важность таких технологий, поскольку вы постоянно заняты своими заданиями и находитесь в коллективе. По сути, вы не понимаете, что получаете опыт использования самых современных технологий и программ. С течением времени мы стали осознавать, насколько продвинутыми были наши учебные технологии, и все сильнее увлекались различными компьютерными программами и исследовательскими проектами.
В последующие годы обучения в университете я принимал участие в нескольких проектах, в основном чтобы оплатить свои текущие расходы. На последнем курсе у меня уже был подписан контракт на создание компьютерных программ. Но грянувший экономический кризис 1984 года сильно повлиял и на компьютерную индустрию. Многие квалифицированные инженеры не могли найти работу. Университет Ватерлоо гордился высоким уровнем трудоустройства своих выпускников, но тот год был одним из самых трудных. Многие студенты были разочарованы. Зачем они так усердно учились, если теперь не могут найти работу? Невозможно в это поверить, ведь эти студенты действительно потратили массу усилий и были одними из лучших. Мы учились на оборудовании, которое раньше описывалось только в научно‑фантастической литературе, поэтому я считал, что наши знания и опыт ставят нас в более выгодное положение, чем выпускников других вузов. Помню свои аргументы в защиту этого мнения, и в один прекрасный день они привели меня к следующему выводу: «Если ты настолько веришь в свои силы, почему бы не создать компанию?» И через пару недель я основал ее.
Ливингстон. Оставался месяц до получения диплома о высшем образовании?
Лазаридис. Да. Я создал компанию, не окончив университет. Мы подписали контракт с полной занятостью, и нам предстояло нанять на работу людей, а у меня совершенно не оставалось времени на завершение обучения. Пришлось бросить университет.
Ливингстон. Когда вы начали работать?
Лазаридис. Первые контракты я подписал еще на третьем курсе. А на четвертом – создал организацию, которая затем превратилась в RIM.
Ливингстон. На третьем курсе вы просто подрабатывали, чтобы иметь возможность оплатить учебу в университете?
Лазаридис. Отчасти поэтому, а отчасти потому, что в университете реализовывались очень интересные проекты. Я участвовал в разработке нескольких языков программирования, которые затем легли в основу Java. Настоящая виртуальная машина. Я работал над интерпретируемым языком под названием STOIC, предназначенном для использования на различных микрокомпьютерах того времени.
Один из таких компьютеров нам удалось приобрести, когда университет решил продать лишние экземпляры. Один из них не работал, но я знал его схему, поскольку мы использовали такие системы на занятиях и выполняли на них вычисления. Университет предложил приобрести его по очень хорошей цене, около 400 или 600 долларов (поскольку компьютер был сломан). Я принес массивную покупку в наш офис, разобрал, а затем снова собрал блок за блоком, и обнаружил, что в компьютере просто оборвался шнур питания. Устранив поломку, мы получили отличный агрегат. Это была наша первая удачная сделка.
Ливингстон. Как вам удавалось подписывать контракты на выполнение работы, будучи студентом?
Лазаридис. Когда вы в университете получаете самые современные знания и хорошо разбираетесь в компьютерах, остается сделать лишь один шаг, чтобы использовать этот багаж. Действительно, необходимо набраться опыта, но, к сожалению, большинство компаний того времени сами не понимали, чего хотят. Мне приходилось вступать с ними в переговоры. Я искал потенциальных клиентов в газетах, на досках объявлений, при общении с представителями компаний, а затем звонил им и спрашивал, не требуется ли услуги по обеспечению работы компьютеров. По сути, для заключения контракта нужно прикладывать не слишком много усилий.
В любом случае было интересно использовать свой опыт и знания, чтобы справиться с хитрой проблемой и при этом найти ее наиболее быстрое и красивое решение. Таким образом нам удалось подписать контракты с General Motors, National Film Board и Kodak. Их выполнение принесло RIM премии «Эмми» и «Оскар» за технические достижения.
Если вспомнить прошлое, то становится ясно, что знания и опыт, полученные в средней школе и университете, служат хорошей подготовкой к последующей деятельности. Нужно обязательно готовить студентов к применению будущих технологий, одновременно не уменьшая объема информации о технологиях, используемых в данное время. Но сколько человек назовут такие методы обучения правильными? Что вообще значит правильное обучение? Или правильное исследование? Если проанализировать то, что мы изучали во время учебы в университете, то готов побиться об заклад, вы бы сказали: «Ребята, а почему бы вам не заняться чем‑то действительно важным? Зачем вам это нужно? Ведь это все равно никогда не пригодится».
Во время учебы в университете многие размышляли подобным образом: «Сколько человек имеют дома компьютер? Зачем объединять их в сети? Вы занимаетесь какой‑то фантастикой вместо действительно важных дел. Почему бы вам не сделать что‑то полезное?» Но после того как мы покинули стены университета, «важное» быстро превратилось в «устаревшее».
Ливингстон. Даг Фрегин работал в консалтинговой компании?
Лазаридис. Даг учился в Виндзорском университете, и мы сотрудничали при реализации общих проектов. Когда я решил основать RIM, то позвонил ему, рассказал о своих планах и попросил о помощи. Он переехал поближе через две недели после моего звонка.
Ливингстон. Вы признались родителям, что не окончили университет?
Лазаридис. Да, конечно. Гораздо сложнее было встретиться с президентом университета и попросить об отчислении. Я никогда не общался с ним раньше. У нас состоялся интересный разговор, поскольку он извинился за то, что попытается отговорить меня от принятого решения. После завершения беседы он пожелал мне удачи и пожал руку с широкой улыбкой на лице. Я запомнил это, и через двадцать лет он стал одним из членов совета директоров компании RIM.
Ливингстон. Итак, вы создали компанию и при этом подписали контракт с General Motors на сумму 600 тыс. долл. Что вы должны были сделать согласно его условиям?
Лазаридис. Прежде всего нам предстояло понять, какие задачи хочет решить компания General Motors. Запрос предложений на заключение контракта был составлен в General Motors еще за два года до его подписания. Мы проанализировали требования заказчика и поняли, что некоторые функции нельзя реализовать без применения современных технологий, которые мы изучали в университете. Одним из условий было создание локальной сети. Мы должны были это сделать на основе полученных знаний.
Я пришел в университет, побеседовал с несколькими преподавателями и изучил пару реализуемых исследовательских проектов. Нам предстояло создать локальную сеть с нуля, но при этом сделать ее невероятно надежной, поскольку компьютеры на предприятиях General Motors должны были работать в самых сложных условиях. Например, там применялись дуговые сварочные машины, и напряжение в электросетях достигало 4800 Вольт. Задача непростая. Затем мы поняли, что терминальные системы можно загружать с центрального компьютера. В наше время такой принцип создания компьютерных сетей называют «бездисковой загрузкой». Наша сеть должна была обладать такой возможностью.
Кроме того, было крайне интересно проверить в действии одни из первых компьютеров серии IBM PC. Помню, что после оформления заказа на их поставку на рынке появились жесткие диски с возможностью хранения большого объема данных. И мы изменили заказ, отказавшись от использования ленточных накопителей в пользу жестких дисков. Мы считали такое решение невероятно интересным. Ведь в заказанных нами компьютерах были установлены отличные винчестеры емкостью 10 Мбайт.
Ливингстон. Я слышала, что вы получили грант от правительства Канады. Зачем вы обратились с просьбой? Вам понадобились средства для расширения компании?
Лазаридис. Нужно четко себе представлять, что на начальном этапе развития компания не катается как сыр в масле. Вам нужно оплачивать счета за аренду помещений. Мы вместе с Дагом выплачивали кредит за купленный на двоих автомобиль марки Honda Civic. Лучшим его качеством была трансмиссия с пятью передачами скоростей. Стараясь экономить, мы жили в одной квартире, хотя не знали, сколько времени потребуется на то, чтобы RIM встала на ноги.
Мы услышали о программе правительства по предоставлению грантов и подали заявку. Для ее составления нам пришлось выполнить массу работы, а потом еще много времени потратить на бумажную волокиту. Для нас как для начинающей компании денежный размер гранта был невелик. Иногда мы даже задумывались, стоит ли он затраченных усилий. Но он очень пригодился, когда мы оказались в сложной ситуации. По мере того как RIM набиралась опыта, правительственные структуры стали относиться к нам менее настороженно, и гранты стали все более выгодными в финансовом плане.
Однако настоящим прорывом для компании RIM стал переход на использование беспроводных технологий. В 1987 году я присутствовал на конференции, где один из докладчиков рассказал о великолепных результатах создания системы беспроводного обмена данными в Японии для компании Coca‑Cola. Ей было очень накладно отправлять каждые два дня грузовики по всему Токио, чтобы проверить, не закончился ли запас продукции в автоматах по продаже напитка. В большинстве случаев оказывалось, что товар еще не раскуплен. Благодаря реализации беспроводной системы автоматы смогли подавать сигнал о необходимости их заполнения. В результате система сама себя окупила за счет уменьшения количества бесполезных рейсов грузовиков и экономии топлива.
Услышав эту историю, я вспомнил судьбоносные слова своего учителя из средней школы и решил, что этим очень интересным делом я и хочу заниматься. Кроме того, я вспомнил, что еще в университете мы выполняли много заданий, связанных с обработкой сигналов. И как только мое решение созрело, нашей компании удалось заключить контракт на применение интересующей технологии. Иногда достаточно просто оказаться в нужное время в нужном месте. Сотрудничеством с нами заинтересовалась компания Cantel, в настоящее время переименованная в Rogers. Ее президент попросил меня о встрече и рассказал, что они приобрели систему беспроводного обмена данными под названием Mobitex. Cantel искала партнеров, которые могли бы написать программное обеспечение для ее работы.