Просьба была необычной, и я изучил систему Mobitex и понял, что, по сути, она довольно «сырая». Ее работа основывалась на элементарных принципах, а документация даже не была полностью переведена со шведского языка. Помню, во время одной из встреч кто‑то сказал: «Если вы заставите эту систему работать, мы подпишем с вами контракт». Один из моих партнеров, Майкл Барнстайн, который родился в Нидерландах, сказал, что в общих чертах понимает ее суть, и есть большая вероятность, что она станет функционировать. Мы провозились с ней несколько часов и очень удивились, когда эта система действительно заработала.
После подписания контракта мы приступили к написанию программ для Mobitex. Остальное – уже история. Мы создали первый протокол для обмена данными по беспроводной сети, прикладной пользовательский интерфейс (API) и средства для разработки приложений – все необходимое для организации первых беспроводных сетей.
Для нашей компании это стало огромным рывком вперед. Теперь мы могли отказаться от ИT‑консалтинга и начать выпуск собственных программных продуктов.
Ливингстон. Можно ли сказать, что это был один из ключевых моментов в истории RIM?
Лазаридис. Я бы сказал, что это стало отправной точкой. Никто до конца не понимал, что представляют собой данные, передаваемые по беспроводным сетям. Поэтому привлечь финансирование для создания таких сетей было практически невозможно. Слишком уж это казалось необычным. Только‑только появились мобильные телефоны, которыми пользовались юристы и агенты по продаже недвижимости. Когда вы начинали говорить о беспроводных сетях, никто не понимал, о чем идет речь. В то время у людей еще не было домашних компьютеров. Почти никто не пользовался Интернетом. Лишь сотрудники корпораций подключались к серверам. Тот мир совершенно отличался от нынешнего.
Ливингстон. Если вы создавали решения, опережающие свое время, как же вам удалось добиться успеха?
Лазаридис. Сложнее всего было изменить настроения на рынке. Как изменить отношение к беспроводным сетям в крупных компаниях? Как «упаковать» ваши знания и технологии в такую обертку, чтобы она несла в себе новую ценность для пользователей? Как их найти?
Мы сочли Mobitex и Datatech очень интересными решениями и оказались правы. Но для этого требовалась настоящая вера в правильность сделанных выводов. Назовите это предвидением, а еще лучше сочетанием веры и предвидения. Мы верили, что, во‑первых, когда‑то беспроводные технологии найдут широкое применение. Во‑вторых, они имеют большую ценность, а в‑третьих, их можно реализовать и разрекламировать таким образом, что на основе их применения можно строить и развивать крупный бизнес. Верить в это было непросто.
Ливингстон. Расскажите о других поворотных моментах в истории компании.
Лазаридис. Еще в университете я мечтал о разработке каких‑то технологий для исследования космоса. Такие мысли поневоле приходят на ум, когда ты молод и участвуешь в проекте NASA по созданию космического зонда или элемента космического корабля. Приблизительно в то же время, когда я углубился в исследование беспроводных технологий, у нас появилась перспектива сотрудничества с канадской компанией SPAR Aerospace. Она обратилась к нам, заинтересовавшись нашим участием в конкурсе по разработке компьютеризированной системы наблюдения и обмена данными для управления манипуляторами Canadarm‑2 на Международной космической станции (МКС).
Тогда люди только начинали понимать красоту проекта Canadarm‑1. Проект участия в создании МКС еще находился в Конгрессе, и разработка манипуляторов Canadarm‑2 была делом будущего. Я изучил это предложение и подумал: «Святые небеса! Да ведь это именно то, чем я мечтал заниматься! Наверное, я всю жизнь к этому готовился, а теперь стоит протянуть руку, и мы подпишем контракт».
Однако в тот же момент во мне проснулся бизнесмен. Поэтому я поинтересовался у представителей SPAR Aerospace, сколько манипуляторов им нужно. «Шесть», – ответили мне. «Всего шесть? Или только на первом этапе?» Хотя микросхемы для манипуляторов были баснословно дорогими, ведь объем производства ограничивался всего шестью экземплярами. «Когда они вам потребуются?» – продолжал я задавать вопросы. Мне ответили, что вначале понадобится несколько прототипов, а затем манипуляторы не будут нужны, пока не будет построена космическая станция. И Конгресс еще не утвердил участие Канады в этом проекте. Поэтому я принял решение. И по сей день считаю его мудрым. Отбросив детские амбиции, я продолжил работу над созданием беспроводных сетей.
Через много лет я встретился с руководителем NASA Шоном О’Кифом в его кабинете. Оказалось, ему очень нравятся телефоны BlackBerry. Персонал NASA пользуется корпоративными BlackBerry. Сначала они очень пригодились NASA во время сезона ураганов (для координации действий и поддержки системы резервного копирования). Однако теперь сотрудники NASA пользуются BlackBerry ежедневно. Шон рассказал мне одну историю. Однажды вечером, возвращаясь домой на автомобиле (он ехал с водителем и занимался работой), он получил на свой BlackBerry по электронной почте письмо. В нем содержались вопросы относительно старта космического челнока. Шон О’Киф ответил на них, получил еще одно сообщение и ответил еще раз. А затем ему показалась знакомой фамилия отправителя. Он еще раз проверил имя, и оказалось, что ему писал астронавт, который в это время дежурил на МКС и дипломатично интересовался у Шона, когда он сможет вернуться на Землю. Таким образом, много лет спустя с помощью BlackBerry мне удалось осуществить свою детскую мечту, поскольку нашими телефонами пользовались астронавты на МКС для связи с Землей.
Ливингстон. Расскажите, как возникла идея создания телефонов BlackBerry. Вы находились у себя в подвале… Похоже, у вас какое‑то неравнодушное отношение к такого рода помещениям!
Лазаридис. Когда вам нужно решить сложную проблему, то в подвале хорошо прятаться от окружающих.
Я всегда стремился отыскать ценность в своем деле. Я пытался определить, в чем преимущество беспроводной передачи данных. Довольно быстро мы выяснили, что пересылка электронной почты с помощью беспроводных технологий действительно дает большие выгоды. Но реализовать ее было сложно. Пришлось серьезно потрудиться, предпринять много попыток и допустить массу ошибок, провести исследования и вложить инвестиции, чтобы вся система заработала должным образом. До настоящего времени система передачи данных, использованная в телефонах BlackBerry, надежно функционирует и достаточно безопасна в незащищенной среде.
Пятнадцать лет назад на исследовательский проект BlackBerry мы тратили много времени. Но формат получившегося телефона оказался слишком громоздким, чтобы такой аппарат уместился в кармане. Наша цель сводилась к созданию компактного устройства. Мы сравнительно быстро определили, какими функциональными возможностями оно должно обладать, но его ценность снижалась из‑за размера и ограничений технологий, доступных на тот момент.
Поэтому мы решили продолжить работу над усовершенствованием своего аппарата. У меня как раз родился сын. Помню, однажды настала моя очередь присмотреть за ним. Я отнес его в кровать, затем спустился вниз по лестнице, сел за компьютер, включил музыку и приступил к работе. Через три часа я добавлял финальные штрихи к плану проекта устройства, которое впоследствии стало известно под названием BlackBerry. В то время я называл его «интерактивным пейджером». По сути, я предложил пять усовершенствований для беспроводных сетей, позволивших создать довольно надежный телефон с эффективным потреблением энергии. Я составил основные тезисы, обосновывающие его ценность. Этот план стал фундаментом для развития наших технологий на десятилетие вперед. Как только я отправил по электронной почте созданный проспект, проснулся мой сын.
Мы пользовались этим планом долгие годы. В нем я указал причину создания BlackBerry и те преимущества, которые мы хотим предоставить пользователям. Благодаря четкой концепции наш продукт выделился на фоне бесполезных электронных штучек, не представлявших никакой ценности, за исключением завышенной стоимости.
Ливингстон. Вернемся к 1997 году. Было ли сложно убедить людей в том, что во время путешествий необходим доступ к электронной почте?
Лазаридис. Нужно вспомнить, что электронная почта не была в США чем‑то новым для людей, которые ходили в школу в начале 1980‑х. Но ее внедрение в жизнь коммерческих предприятий и компаний происходило медленно. Должна была накопиться критическая масса пользователей, чтобы применение нового метода обмена информации стало повсеместным.
До 1997 года в Северной Америке большинство людей пользовались пейджерами. И мы решили создать очень «продвинутый» пейджер. Наше устройство выглядело как пейджер, было размером с пейджер и даже работало как пейджер. Но одновременно оно представляло собой терминал для получения и отправки сообщений электронной почты. Для его создания нам пришлось внести массу усовершенствований в серверную часть системы. Многие люди не понимают, что BlackBerry представляет собой элемент сложной системы, а обработка электронной почты на самом деле выполняется на сервере. Мы потратили много времени на то, чтобы наша система функционировала без сбоев, хотя рынок еще не был готов к такому устройству. Поэтому мы замаскировали BlackBerry под обычный пейджер.
Ливингстон. То есть пользователи знали, что такое пейджер, и просто выбирали вашу модель?
Лазаридис. Совершенно верно. Но мы предоставили им возможность обмена информацией: они не только могли получать сообщения, но и отправлять их. Эта функция многим показалась очень полезной. Однако использование нашей системы обходилось недешево. За месяц обслуживания приходилось платить достаточно высокую цену, поскольку система находилась на начальном этапе развития. Но мы знали, что возможность работы с электронной почтой обязательно найдет своих сторонников.
В компании RIM система электронной почты существовала с момента ее создания. На наших визитках были указаны адреса электронной почты в то время, когда другие указывали номера телекса. Каждый раз, когда я оставлял кому‑то свою визитку, меня спрашивали: «А что значит e‑mail?» Не прошло и пяти лет после создания RIM, как в компаниях стали появляться факсы. Не прошло и 15 лет после того, как я завершил обучение в университете, как сотрудники ведущих корпораций стали повсеместно пользоваться электронной почтой. Поэтому в 1999 году, после проведения серьезных исследований рынка, мы были глубоко убеждены, что выпускаем свой продукт в подходящий момент.
Мы решили развернуть свою первую систему в Нью‑Йорке – городе, где сосредоточены крупнейшие финансовые рынки. Ведь их игроки пользовались электронными системами обмена информацией и электронной почтой. Кроме того, они достаточно состоятельны, чтобы позволить себе наши услуги. Финансисты нуждаются в обмене данными и информацией в реальном времени. Для них время – действительно деньги. Система BlackBerry предоставила им время в обмен на деньги.
Наверное, вам будет интересно узнать, как мы выбирали название для своей системы. Для этого мы провели настоящее исследование. Мы решили придумать имя исходя из научной точки зрения и обратились к компании Lexicon, которая занималась подбором названий для торговых марок, и сотрудничали с ней на протяжении полугода. Слово «BlackBerry», наверное, самое дорогое слово, купленное мною в своей жизни.
И надо сказать, мы добились своей цели. Бренд BlackBerry стал одним из самых известных в мире. Он работает в любом уголке планеты. Это название было одним из сорока в сокращенном списке возможных вариантов. Мы провели множество исследований, выясняя, что оно значит для людей. Можем ли мы превратить это слово в бренд, который несет в себе понятную смысловую нагрузку? Мы действительно очень тщательно отнеслись к его выбору.
Ливингстон. Вы основали компанию в Канаде. Есть ли какие‑то преимущества ведения бизнеса в этой стране? Не возникало ли у вас искушения переехать в Кремниевую долину?
Лазаридис. Должен признаться, что мы были настолько заняты, что никогда не рассматривали вариантов переезда с целью улучшения бизнеса. Одним из главных преимуществ Канады является доступность высшего образования самого высокого уровня для любого человека. Это сослужило нам хорошую службу. У меня никогда не возникало мысли о возможности создания компании в другом месте. И я никогда не терзался сомнениями по этому поводу. Я должен был основать свою компанию рядом с университетом Ватерлоо и университетом имени Уилфрида Лорье, который расположен чуть ниже на той же улице. Я знал, что нам потребуются талантливые сотрудники для расширения компании. Кроме того, близость к университетам и студентам позволяет повысить уровень информированности о бренде.
Наш первый офис располагался в здании, находящемся по соседству с университетом. Владельцы помещения интересовались, какую вывеску сделать для нашей компании. А я ответил, что меня не беспокоит вывеска на фронтоне здания, а интересует на той его стороне, которая смотрит на университет. Я пояснил это так: «Мне не нужно, чтобы о нашей компании стало известно всем, достаточно, чтобы о ней знали студенты университета». С тех пор на всех арендуемых нами помещениях вывески компаний были обращены исключительно в сторону университетов.
Опыт показал, что сотрудничество со студентами нужно начинать как можно раньше, иначе талантливые специалисты могут уйти к конкурентам. Поэтому мы стали принимать на работу студентов первого‑второго курсов, понимая, что еще три‑четыре года они не смогут работать на полную ставку. Это были наши инвестиции в человеческий капитал. Мы относились к ним как к штатным служащим. И сейчас RIM является крупнейшим работодателем в Канаде для сотрудников с неполным рабочим днем.
Глава 10
Пол Бакхайт
Создатель Gmail
Пол Бакхайт в свое время стал двадцать третьим сотрудником компании Google. Он является создателем почтовой службы Gmail, которая содержит в себе основные аспекты комплексного подхода к проектированию веб‑систем, известного сейчас под названием Web 2.0. Работая в Google, Пол Бакхайт создал прототип оригинального движка AdSense – бесплатной программы, позволяющей издателям веб‑сайтов зарабатывать на показе контекстной рекламы. Кроме того, он предложил знаменитый слоган компании Google: «Don’t be evil», что на русский язык можно перевести как «Не навреди».
Хотя Пол Бакхайт и не принадлежит к числу основателей Google, но он сделал для нее гораздо больше, чем некоторые создатели стартапов. Система электронной почты Gmail, по сути, являлась стартапом в рамках компании Google – новаторский проект, инициированный небольшой группой сотрудников, который был реализован, несмотря на значительное противодействие.
Ливингстон. Давайте вернемся к истокам вашей деятельности. Почтовая служба Gmail была просто вашим увлечением или ее разработку заказало руководство Google?
Бакхайт. И то и другое. Я начал заниматься программным обеспечением для систем электронной почты задолго до перехода в Google. Небольшой проект я реализовал еще в 1996 году. Удивительно, но уже тогда я назвал его Gmail, хотя это не имело никакого отношения к Google. Это был отдельный самостоятельный проект (его нельзя назвать предшественником Gmail), поскольку мне давно не нравились имеющиеся на то время почтовые службы.
Тогда еще не было Hotmail, а я учился в колледже. Для того чтобы проверить почту, мне приходилось возвращаться в свою комнату в студенческом общежитии. Я подумал, насколько это глупо, должна существовать возможность это сделать из любой точки подключения к Сети. Поэтому я хотел создать систему электронной почты с веб‑интерфейсом. Но я не слишком в это вникал, поэтому не добился никакого результата. Я написал какой‑то программный код, но он оказался бесполезным.
Поэтому сразу перейдем к более поздним событиям. В Google я работал в независимом, хотя и тесно связанном с материнской компанией подразделении Google Groups. После создания первого поколения службы групп Google ее руководство поинтересовалось, не хочу ли я заняться разработкой системы электронной почты или средства для персонализации работы на сайте. Однако передо мной не было поставлено задания сконцентрироваться на каком‑то конкретном проекте. Мне просто сказали, что это интересная область для исследования. Разумеется, я был не против поэкспериментировать.
Ливингстон. То есть вы не получали заказа на разработку системы электронной почты?
Бакхайт. Разговор был очень поверхностным. Мне сказали, что эта тема заслуживает внимания, но никто не задавал набора функций, которые следовало бы реализовать в электронной почте. На тот момент компания Google практически полностью сосредоточилась на разработке поисковых механизмов, поэтому сама идея создания чего‑то наподобие электронной почты представлялась странной. Многие люди сомневались в ее целесообразности. Сейчас это не кажется какой‑то серьезной проблемой, но тогда в компании возникали определенные разногласия.
Какое‑то время я работал над системой электронной почты самостоятельно. В действительности я начал с использования фрагментов программного кода Google Groups, поскольку хорошо его знал. Первую версию Gmail я создал за один день на основе кода Groups, но она обладала возможностью поиска только в моей личной почте. Я отправил результат своего труда нескольким сотрудникам Google, которые сказали, что эта система будет полезной. С этого момента все и началось.
Ливингстон. При создании первой версии Gmail вы хотели разработать более совершенную систему электронной почты или просто обеспечить себе возможность поиска в наборе личных сообщений?
Бакхайт. И то и другое. Поиск имеет большое значение. Он находился в центре внимания компании Google, и с его помощью значительно проще управлять электронной корреспонденцией. У меня были планы создать значительно более сложную систему, но поиск в наборе сообщений являлся первой возможностью, столь естественной для Google. Кроме того, он позволял решить одну из очевидных проблем при обработке писем.
Каждому сотруднику Google приходила масса сообщений. В компании даже слегка злоупотребляли электронной почтой. Я получал по 500 писем в день. Поэтому существовала очевидная потребность в создании функции поиска среди столь обширного потока корреспонденции, что я и реализовал в первой версии Gmail. Но даже такой урезанный вариант оказался полезным для моих коллег.
Ливингстон. Поиск можно было выполнять по определенным критериям, например ключевым словам, отправителям?
Бакхайт. Да, это был текстовый поиск, такой же как на поисковике Google, но только для электронной почты.
Ливингстон. Вы занимались разработкой Gmail весь свой рабочий день или только какую‑то его часть?
Бакхайт. Скажем так, бо́льшую его часть. У меня были и другие проекты, которыми я занимался, кроме того, я постоянно отвлекался на посторонние дела. То есть я вел сразу несколько проектов. Одним из них стало создание приложения AdSense для отображения контекстной рекламы (как мне помнится, я написал ее за одну пятницу).
Относительно идеи AdSense велись разговоры уже давно, но никто не верил, что такая программа будет функционировать. Поскольку решение проблемы показалось мне интересным, я реализовал систему контекстной рекламы AdSense как дополнительный проект, а не по приказанию начальства. И программа AdSense действительно заработала.
Ливингстон. Сейчас она называется Google AdSense?
Бакхайт. Google AdSense реализована на основе моей концепции. Но я написал только прототип программы, доказав другим возможность простой реализации такого решения, поскольку на создание образца у меня ушло меньше одного дня. В результате другие программисты обратили на него внимание и выполнили всю сложную работу по его преобразованию в дееспособный продукт.
Ливингстон. Вы создали две революционные программы для Google.
Бакхайт. Возможно. Я писал множество разных приложений. Бо́льшая их часть осталась неизвестной. Я просто проверял разные идеи, но многие из них оказывались неудачными.
Ливингстон. Итак, вы создали первую версию Gmail за один день и поняли, что она представляет собой определенную ценность. Что произошло дальше?
Бакхайт. Какое‑то время я продолжал развивать эту идею самостоятельно, а затем к работе подключился Санджив Синх. Однако переключаться с одного проекта на другой было не так просто. В Google это было сопряжено с определенными формальностями. Поэтому Санджив по‑прежнему много времени посвящал решению задач по разработке механизмов поиска. Мне пришлось подождать, пока он смог большую часть своего времени уделять созданию Gmail. Поэтому поначалу работа продвигалась довольно медленно.
Сначала Gmail занимался только я, затем я и Санджив Синх, а потом к нам присоединился Джинг Лим. Все делалось медленно. И люди по‑прежнему не сомневались, нужно ли нашей компании вообще реализовывать систему электронной почты.
Ливингстон. Был такой момент, когда вы поняли, что Gmail является крупным и успешным проектом?
Бакхайт. Да, он настал через несколько дней после запуска Gmail! Проект Gmail оказался действительно сложным. Иногда создавалось впечатление, что нам не удастся его завершить.
Ливингстон. Расскажите, что вызвало наибольшие затруднения при разработке Gmail.
Бакхайт. Сложностей было немало, поскольку это достаточно мощная служба электронной почты, предоставляющая огромные возможности. Для примера скажу, что для хранения данных каждого пользователя мы выделили по 1 ГБ свободного пространства. В то время стандартный для других систем аналогичный показатель составлял 2–4 МБ.
Многие думали, что такого объема просто не бывает, и приняли предоставленные возможности за шутку, ведь запуск Gmail пришелся на 1 апреля. И действительно, это казалось маловероятным даже с математической точки зрения: ведь есть миллионы пользователей, каждый из которых может хранить в своем почтовом ящике большой объем информации. Кроме того, для надежности системы необходимо иметь несколько копий данных, данные резервного копирования и т. п. Так что для ее создания требовалась серьезная исследовательская работа. Нужны многочисленные компьютеры и системы поддержки, чтобы служба электронной почты могла функционировать без целой армии обслуживающего персонала. Следовало найти комплексное решение целого набора сложных проблем.
При создании Gmail мы сделали много такого, что было совершенно не свойственно компании Google. И, мне кажется, в этом и состояло одно из отличий нашего проекта в рамках Google от обычного стартапа. Теперь в Google разрабатывается множество программных продуктов, которые гораздо сильнее отличаются от основной специализации компании. А в то время многие очень сомневались в целесообразности создания Gmail. Идея заключалась в том, что нужно было обеспечить возможность получать электронную почту, а значит, хранить корреспонденцию; она не имела ничего общего с методами веб‑поиска, когда выполняется просто индексирование данных. Парсинг (элементы лексического и синтаксического анализа) и возможность поиска на страницах были реализованы позднее. Однако в электронной почте хранение информации должно быть постоянным и, разумеется, недопустима потеря каких‑либо данных.
Для создания электронной почты пришлось изменить методы разработки программ. Те из них, что применялись для поиска информации на веб‑страницах, оказались бесполезными просто потому, что в последнем случае все операции должны выполняться гораздо быстрее. Невозможно заявить: «Мы получим электронную почту, которая отобразится на экране пользователя через полчаса». Именно так работала одна из первых версий Gmail: поступающие почтовые сообщения с помощью небольшого сценария добавлялись в индекс, но делалось это с недопустимой задержкой.
Даже небольшие детали требовали серьезной проработки, чтобы система электронной почты функционировала нормально. Ощутимым достижением стало применения языка JavaScript, поскольку мы первыми использовали его для создания интерфейса программы. В то время JavaScript рассматривался как инструмент для создания всплывающих рекламных баннеров и других подобных элементов веб‑страниц. Это было еще появления технологии AJAX, поэтому многие разработчики относились к его надежности весьма скептически. Однако применение JavaScript требовало определенной ловкости, ведь если реализовать что‑то неправильно, будет происходить завершение работы браузера.
Таким образом, создание надежной системы электронной почты преполагало изучение технологий и подходящих методов программирования. Кроме того, предстояло определить, какой набор функций следует обязательно реализовать, а без чего можно обойтись.
Ливингстон. Какая функция Gmail нравится вам больше всего?
Бакхайт. Трудно что‑то выделить. Ну, скажем, это одна из реализованных нами в первых версиях Gmail возможностей, которая сейчас кажется само собой разумеющейся. Я имею в виду автозаполнение при вводе адреса электронной почты. Она очень удобна, и без нее трудно представить современные службы электронной почты.
Ливингстон. Вы первыми реализовали ее?
Бакхайт. Ни один из других поставщиков систем электронной почты на основе веб‑интерфейса не предоставлял функции автозаполнения. В настоящее время она воспринимается вполне обыденно, но ее добавление являлось серьезным шагом вперед. Пользователи могли быстро отправлять почту, не запоминая адреса получателя. Насколько я знаю, мы реализовали ее первыми.
Ливингстон. Вы всегда планировали архивировать информацию, не удаляя полученных сообщений? Ведь для этого требовались огромные хранилища данных.
Бакхайт. Вам никто не запрещает удалять корреспонденцию. Идея заключалась в том, что в письме может содержаться ценная информация. Мы задумались: «Почему пользователи удаляют свои сообщения?» Оказалось, что на то существует три‑четыре причины. И главная – нехватка свободного пространства на почтовом сервере, поскольку пользователи были ограничены объемом 2 МБ для хранения своих данных. Тогда мы решили, что если предоставим им достаточный объем свободного пространства, то одной проблемой у них станет меньше.
Вторая причина удаления сообщений – огромное их количество. Они накапливаются очень быстро, и становится трудно находить нужные. Тогда мы решили, что обладая технологиями поиска, попробуем сделать его эффективным по отношению к сообщениям электронной почты, чтобы независимо от количества писем в почтовом ящике пользователь мог найти отправленное несколько лет назад сообщение. Третья причина (достаточно редкая) – конфиденциальность переписки. Содержимое некоторых сообщений заставляет человека нервничать, и самый надежный способ не волноваться – избавиться от такого письма. Поэтому мы решили предоставить возможность удаления корреспонденции, но именно возможность вместо необходимости, поскольку в большинстве случаев удаление писем происходит из‑за ограничения свободного пространства.
Ливингстон. Какие еще функции Gmail были новаторскими?
Бакхайт. Ранее никто не применял режима цепочки сообщений Conversation. В нем исходные письма Gmail группируются с ответами на них, образуя цепочки. В других системах электронной почты ответы появляются в виде отдельных сообщений.
Ливингстон. Это была ваша идея?
Бакхайт. Появление данной функции стало результатом нескольких факторов. Во‑первых, я работал над программным кодом для групп Google, где применялся подобный вариант отображения последовательных событий. Во‑вторых, в компании Google каждому сотруднику по электронной почте приходило огромное количество внутрикорпоративных оповещений.
Цепочки сообщений позволяли отслеживать ситуации, когда одно письмо отправляется пяти разным пользователям. При этом некоторые из получателей отвечали только через несколько часов, а у отправителя это вызывало искреннее возмущение.
Оказалось, что многие пользователи, чтобы иметь возможность отслеживать важную переписку, специально удаляют другие сообщения электронной почты. Они даже перемещали письма от конкретных людей в отдельные папки, а иногда забывали это делать или перемещали сообщение по ошибке не в ту папку. В результате терялась нить переписки.
Пользователи применяли различные инструменты и хитрости для отслеживания последовательности сообщений от одного отправителя. Поэтому мы подумали: «А почему бы нам не собрать ответы на оригинальное сообщение в одном месте?» А затем решили также скрыть текст оригинального письма в ответах. Ведь намного быстрее читать цепочку сообщений, не возвращаясь к предыдущим посланиям снова и снова. Кроме того, мы искали возможность добавления в Gmail чата или службы обмена мгновенными сообщениями. У нас не хватило времени внедрить эти функции в первую версию Gmail, но они существовали еще в первых прототипах, поскольку чат и электронная почта хорошо дополняют друг друга. Но что мы сделали, так это рассмотрели электронную почту с точки зрения чата, а также добавили ее в чат (а не наоборот). Безусловно, чат ориентирован на разговорный формат, и никто не говорит здесь об обмене одиночными сообщениями в рамках чата. Вот так в Gmail появился режим цепочки сообщений. Какое‑то время мы даже форматировали их подобно сообщениям в чате.