Аннотация
Четверо студентов решают провести зимние каникулы в глуши, без сотовой связи и интернета. Звучит как отличная идея, не так ли?
В смысле, что может пойти не так?
Ответ — всё.
Веселый отдых вдали от всего превращается в борьбу за выживание вдали от дома.
+18
(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)
Любое копирование без ссылки
на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Глава четвертая
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
Глава пятнадцатая
Глава шестнадцатая
Глава семнадцатая
Глава восемнадцатая
Глава девятнадцать
Глава двадцатая
Глава двадцать первая
Глава двадцать вторая
Глава двадцать третья
Глава двадцать четвертая
Глава двадцать пятая
Глава двадцать шестая
Глава двадцать седьмая
Глава двадцать восьмая
Глава двадцать девятая
Глава тридцатая
Глава тридцать первая
Глава тридцать вторая
Глава тридцать третья
Глава тридцать четвертая
Глава тридцать пятая
Глава тридцать шестая
Глава тридцать седьмая
Глава тридцать восьмая
Глава тридцать девятая
Глава сорок
Глава сорок первая
Глава сорок вторая
Глава сорок третья
Глава сорок четвертая
Глава сорок пятая
Главасорок шестая
Глава первая
ЭВЕРЛИ
— Я не уверена в этом, Ария.
Моя младшая сестра дуется, пыхтит и садится на кровать в моей квартире. Я живу за пределами кампуса, а она — первокурсница и застряла в общежитии. Поэтому, естественно, сестра проводит здесь большую часть своего времени.
|
|
— Эв, мы должны поехать. Будет весело.
— Весело? — Бросаю пару ботинок в чемодан, лежащий рядом с ней на кровати. — С Купером?
Сестра закатывает свои красивые голубые глаза, доставшиеся ей от мамы. А у меня странное сочетание цвета глаз мамы и папы. Они представляют собой странную смесь серого, зеленого и голубого. Все шутят, что мои глаза меняют цвет в зависимости от настроения.
— Да, с Купером и Лиамом. Знаешь, тот парень, с которым ты встречаешься почти три года.
Я улыбаюсь, думая о своем парне Лиаме. Высокий, умный, милый, настоящий американец. Мы познакомились на первом курсе колледжа и с тех пор почти неразлучны. Он и его лучший друг Купер родом отсюда и знают друг друга с пеленок. К сожалению, это означает, что они идут в комплекте.
Мы не так уж много времени провели наедине без этого засранца. Он самодовольный, высокомерный придурок, который с самого первого дня ясно дал понять, что не хочет, чтобы я встречалась с его лучшим другом. А теперь... теперь он встречается с моей младшей сестрой.
— Я в восторге от того, что проведу рождественские каникулы с Лиамом и тобой. Но Купер, — стону и бросаю в чемодан одежду, потому что все уже решено. Мы выезжаем сегодня, но я все еще дуюсь.
— Так уж случилось, что мне нравится Купер.
Качаю головой и проклинаю себя за то, что привела Арию на барбекю в дом Лиама и Купера пару месяцев назад. Она застенчивая и не так легко заводила друзей, поэтому моя тупая задница решила, что затащить ее на вечеринку будет хорошей идеей.
Большая. Ошибка.
Конечно, Купер Кингстон ухаживал за моей сестрой, как он делает с любой другой девушкой, но с моей сестрой нелегко. Она заставила его потрудиться, и теперь они встречаются уже больше месяца.
|
|
— Я не понимаю этого, Ария. Как он может тебе нравиться? Он же свинья. — Великолепная, уверенная в себе свинья, но все же.
Сестра хихикает, убирая светлые волосы от лица.
— Он не свинья. Купер действительно милый со мной.
— Правда? — Я сажусь рядом с ней. — Ты прекрасна, Ария. И можешь найти хорошего горячего парня, который не трахает все, что движется.
— Он этого не делает. Думаю, Купер не был ни с кем другим с тех пор, как мы встретились.
— Ты так думаешь? — Моя сестра такая наивная. Она всего на три года младше меня, но кажется, что гораздо больше. Я люблю ее, но Ария смотрит на мир широко раскрытыми глазами и во всем видит добро.
— Он так сказал.
— И ты ему веришь?
Ария не колеблется ни секунды.
— Верю. Всем нужно во что-то верить, Эв.
— Да, но я не собираюсь доверять Купу.
Она смеется.
— Ты не могла бы поторопиться? Я уже готова отправиться в путь.
Четырех с половиной часовая поездка в глухомань, штат Канзас, где у семьи Купера есть хижина. Это очень плохая идея.
— Не волнуйся, Ария. Подождет эта куча небытия.
Она улыбается и падает спиной на мою кровать.
— Думаю, будет очень романтично. Хижина у черта на куличках. Там даже нет Wi-Fi или сотовой связи.
Я стону:
— Звучит, как будто это место в аду.
Сестра хихикает, хватает одну из моих подушек и садится, скрестив ноги и глядя на меня снизу-вверх.
— Это здорово. Купер сказал, что там есть гидромассажная ванна и камин. Мы сможем выпить горячего какао и посидеть у огня. Можешь себе представить? Будет так весело. Я упаковала карты и всевозможные закуски. Только мы. На целый месяц. Никакого давления со стороны мамы и папы. Никакой учебы.
|
|
Я смотрю на нее, зная, как суровы к нам наши родители. Нас четверо детей. Мы дети закоренелых, одержимых хирургов. Ария — самая младшая. И они нянчатся с ней, ожидая, что та станет великой личностью. Совсем как они.
— Я все еще думаю, что мы должны сказать им, куда едем.
Она качает головой.
— И после этого ты говоришь, что это я правильная?
Ария такая и есть. Безусловно.
— Что, если что-то случится? — Мы едем в глушь, где на многие мили вокруг нет ни одного города, нет сотовой связи и в пределах видимости только пшеничные поля.
А наши родители будут думать, что мы здесь, в кампусе.
— Ничего не произойдет. Маму и папу не волнуют праздники. Я даже не могу вспомнить последнее Рождество, которое мы провели все вместе.
Это правда. Наши родители всегда были готовы выехать на вызов. Праздники не имели большого значения в нашей семье, и на самом деле я помню, как однажды проснулась рождественским утром с кучей наличных на комоде и запиской, в которой говорилось, что они вернутся через несколько дней.
Они любят нас, просто не знают, как это показать.
Когда мы сказали родителям, что собираемся ходить на зимние занятия и остаемся в кампусе, ни один из них и глазом не моргнул. Они изредка проверяют нас, а когда проверяют, обычно это короткое электронное письмо или простое текстовое сообщение.
Вздыхаю и застегиваю свой чемодан.
— Хорошо, но месяц — это действительно долгий срок. И я имею в виду, что у тебя еще даже не было секса с Купером.
Она прикусывает нижнюю губу, и у меня сводит живот.
«Фу, нет».
Я не хочу знать, но все равно должна спросить. Нездоровое любопытство берет надо мной верх.
— Так ведь?
Ария хихикает, ее щеки слегка розовеют.
— Нет. Пока нет.
— Пока? — Я сажусь рядом с ней, желая знать, что значит это «пока». — Итак, эта поездка?
Ария кивает, выглядя невинной и милой, и еще больше краснеет.
— Да. Думаю, что пришло время. Он мне действительно нравится, и, боже мой, Эв, Купер целуется лучше всех.
— Фу, это мерзко, — стону я и откидываюсь на спинку кровати. — Не хочу слушать, как Купер оскверняет мою младшую сестру.
Она смеется, когда я прикрываю глаза, и убирает мои руки, глядя на меня снизу-вверх.
— Я не такая уж маленькая. И устала от того, что со мной обращаются, как с ребенком. А Купер так со мной не обращается.
— Это потому, что он хочет тебя трахнуть.
— Мило. — Она хватает подушку и бьет меня ею.
Мы смеемся, когда я бросаю ее обратно в нее.
— Ты не обязана, ты же понимаешь. Если он давит на тебя...
— Он не давит, — быстро перебивает меня Ария. — Я уже не маленький ребенок, и Куп, кажется, действительно видит меня. Он подталкивает меня выйти и повеселиться, но не заставляет делать то, чего мне не хочется.
— Кто-нибудь другой. — Я выпрямляюсь, когда она поднимается с кровати. — Ты могла бы встречаться с кем угодно другим.
Сестра смеется, ее смех так же мил, как и она сама.
— Я знаю. Прости, но ты его видела?
Я притворяюсь, что меня тошнит, и она смеется еще громче, хватает меня за руку и тянет вверх.
— Давай же. Они ждут, а я не хочу опаздывать.
— Не могу этого допустить.
Сестра хихикает, когда я хватаю свой чемодан и тащу его к своей машине.
Не могу избавиться от ноющего чувства внутри. Конечно, я рада провести месяц со своим парнем, запертая вдали от остального мира, но просто что-то не так.
И все же я никогда не могла отказать своей младшей сестре.
Глава вторая
КУПЕР
— Да, мам. Знаю. Мы будем в безопасности.
Я улыбаюсь, слушая, как Лиам разговаривает по телефону со своей мамой. Миссис Андерсон — воплощение Мамы. По выходным она готовит блины и шьет костюмы для нас с Лиамом каждый Хэллоуин. Она самая лучшая.
—Да, но не забывай, что в коттедже нет связи. Так что пройдет месяц, прежде чем ты получишь от меня весточку. Не посылай поисковую группу.
Мой лучший друг весело смеется над тем, что говорит ему мама, и это заставляет меня улыбнуться. Лиам также является воплощением идеального ребенка. Он всегда был таким — не попадал в беду, получал одни пятерки и играл в футбол и баскетбол. Парень хорош во всем. У этого ублюдка даже есть ямочки на щеках, которые сводят девушек с ума.
Но его интересует только одна девушка, причем с самого первого курса.
Эверли.
Самоуверенная, сильная, красивая, потрясающая Эверли.
Она ненавидит меня до глубины души с того самого дня, как мы встретились. На той же вечеринке, где они познакомились. В тот вечер я пытался уговорить Лиама быть моим ведомым с близняшками. Откуда мне было знать, что девушка, с которой он тусовался, станет той, с кем друг будет проводить каждое мгновение бодрствования в течение следующих трех лет?
— Хорошо, мам. Знаю. Я тоже буду скучать по тебе, но мы отпразднуем Рождество, когда вернемся.
Лиам вешает трубку и бросает свой телефон на мою кровать, пока я заканчиваю собирать вещи для поездки.
— Ты не смог соврать, да?
Он смеется тем легким раскатистым смехом, который был у него всегда.
— Черт возьми, нет. Я никогда не лгу своей маме. И ты ее знаешь, если бы она думала, что я в кампусе и игнорирую ее, то уже колотила бы в нашу дверь. И устроила бы полномасштабный розыск по всему штату.
Я хихикаю и бросаю пачку презервативов в сумку.
— Наверное, ты прав.
Его родители заботятся, действительно заботятся о нем. Они из тех родителей, которые собирают и дают нам остатки приготовленной еды каждый раз, когда мы приезжаем.
Лиам берет презервативы, приподнимая бровь.
— Серьезно?
Я пожимаю плечами.
— Что?
— Ты собираешься трахнуть сестру моей девушки? Эв точно отрежет тебе яйца.
Я скрещиваю руки на груди, думая о его девушке.
— Я не останусь на месяц в хижине у черта на куличках без секса. Когда Ария будет готова к этому, это произойдет.
Друг бросает презервативы обратно в сумку, качая головой с широкой ухмылкой на губах.
— Она убьет тебя.
— Арии восемнадцать. Она великолепна и умна. И способна сама принять это решение. И не говори мне, черт возьми, что ты не будешь трахать Эверли.
На мгновение парень выглядит почти страдающим, а затем пытается стереть это выражение, но я замечаю.
— Точно.
— Что не так?
— Ничего.
Лиам начинает уходить, но я хватаю его за руку.
— Я знаю тебя с тех пор, как ты мочился в штаны. Что, черт возьми, не так?
Он тяжело вздыхает. Парень сам на себя не похож.
— Я облажался.
Это определенно не мой лучший друг.
— Что ты имеешь в виду?
Лиам выглядит расстроенным, как будто его сейчас вырвет, и прислоняется к моему комоду.
— Я... — Он качает головой. — Я облажался. Сильно.
— Насколько сильно?
Раздается звонок в дверь нашего дома. На лице друга появляется затравленное выражение, прежде чем он направляется к двери.
— Лиам. — Я следую за ним по пятам. — Что случилось? Скажи мне.
Мы останавливаемся перед входной дверью, и он выглядит так, будто его сейчас стошнит.
— Я изменил ей.
У меня отвисает челюсть. Он, должно быть, издевается надо мной. Лиам бы так не поступил. Он самый преданный ублюдок, которого я знаю.
— С кем?
Он качает головой.
— Это неважно. Это было всего один раз, но это убьет ее, Эверли. Не могу поверить, что сделал это.
— Мы собираемся ехать в машине с ней и ее сестрой в течение четырех часов. Ты собираешься ей сказать сейчас?
Его плечи опускаются.
— Я не знаю.
Снова звонит дверной звонок, и я слышу хихиканье Арии с другой стороны прочной двери.
— Это было всего один раз?
Он кивает.
— Да. Я сказал ей, что это не может повториться. Это была просто глупая ошибка.
Иисус. Никогда не думал, что это может произойти. Я знаю, как сильно Лиам заботится об Эверли, и безоговорочно доверяю своему лучшему другу. Если он говорит, что это было всего один раз, значит, так оно и было. Я хватаю его за плечи и смотрю в его измученные глаза.
— Твой секрет со мной в безопасности.
Лиам пытается растянуть губы в улыбке, но у него плохо получается.
— Не могу в это поверить. И я не хотел, чтобы это случилось.
Я ненавижу то, как его это мучает, и крепче сжимаю плечи друга.
— Тогда этого не произошло. Этого не было. Ты использовал резинку?
Лиам кивает, широко раскрыв глаза.
— Конечно.
— Значит, этого не было.
Он судорожно сглатывает, в его глазах читается вина.
— Не знаю, смогу ли сохранить это в секрете от нее.
— Что хорошего может быть в том, чтобы рассказать ей? А? Это лишь причинит боль вам обоим. Ты не будешь с той таинственной девушкой. Тебе нужна Эв. А если ты ей расскажешь, она уйдет. В чем смысл? Вы оба будете несчастны.
Эверли ни за что его не простит. Она навсегда спишет его со счетов, если не убьет.
Лиам кивает, похлопывает меня по плечу и отходит от меня, чтобы открыть дверь. Я пытаюсь восстановить самообладание, когда Ария врывается внутрь, обнимая меня за шею.
— Привет, Купер! Я так взволнована, что едва могу это вынести. Вам, ребята, потребовалось реально много времени, чтобы открыть дверь.
Лиам выглядит виноватым, хватаясь за шею сзади, не глядя на свою девушку или сестру Арии, а вместо этого отводя взгляд в пол.
— Э-э, да, извини. Мы заканчивали собирать вещи.
Эверли изучает его, ее глаза словно затягивает грозовое серое облако. Нельзя отрицать, что девушка великолепна. За гранью великолепия. Ее длинные черные волосы прямые, а красные губы пухлые. На ней шапка, перчатки и пуховое пальто, и она совсем не выглядит довольной тем, что находится здесь. Эверли целует Лиама в губы, все еще хмурясь.
— Ты в порядке?
Наконец парень отрывает взгляд от пола и кивает ей, целуя в нос.
— В порядке. Вы, девчонки, готовы?
Она качает головой, когда Ария энергично кивает и подталкивает сестру локтем
— Эв скоро придет в восторг.
Я обнимаю Арию за талию, притягивая ее маленькое тело к своему. Она — свет в темноте Эверли. Блондинка, задорная. Совсем не в моем вкусе, но в этой милой девушке было что-то такое, что привлекло мое внимание и удержало. Не помню, чтобы когда-либо так усердно работал, добиваясь первого поцелуя, и это было все, что я получил за две недели.
Однако потом девушка начала все больше и больше поддаваться желанию и исследовать то, что ей нравится. Она сказала мне, что готова к следующему шагу. Тем не менее, несмотря на то, что у меня в сумке есть презервативы, я не уверен, что это произойдет.
— Мне нужно упаковать выпивку, — говорю я, закрывая дверь за девушками, чтобы больше не впускать обжигающий ветер.
Эверли скрещивает руки на груди.
— Всенепременно, давай затаримся на целый месяц.
Я игнорирую ее сарказм и ослепительно улыбаюсь.
— Черт возьми, да. Может быть, мы заставим тебя расслабиться. Может быть, даже сможем вытащишь эту палку из твоей задницы.
Она пристально смотрит на меня, а Лиам притягивает ее ближе к себе, шепча что-то ей на ухо, что, кажется, успокаивает ее.
О да, это будет отличное путешествие. Мой лучший друг, моя новая подружка и цыпочка, которая ненавидит меня до глубины души.
Глава третья
ЭВЕРЛИ
Да, это мое определение ада. Моя младшая сестра свернулась калачиком на переднем сиденье рядом с Купером, хихикая и держа его за руку, пока он везет нас сквозь чертову метель.
И я имею в виду настоящую гребаную метель. Мы ехали два часа без проблем с погодой, но сейчас снегопад стал такой сильный, что почти ничего невидно. Купер говорит, что видел и похуже, и его внедорожник прекрасно справится со снегом, но тошнотворное чувство у меня в животе только усиливалось.
И что еще хуже, Лиам, кажется, отключился. К тому же, не похож на себя с тех пор, как мы приехали к ним домой сегодня утром. Честно говоря, он сам не свой уже пару недель. Парень едва смотрит на меня, и я не понимаю, что с ним происходит.
— Так красиво. — Моя младшая сестра смотрит на снегопад, как на чудо.
Ненавижу снег. Я определенно летняя девушка.
Купер берет ее руку в свою и подносит к губам, прижимаясь к ней поцелуем. Я закатываю глаза и стараюсь не подавиться. Потому что видела, как этот парень снимал полуголых девиц, трахал девушку в джакузи, и не раз видела, как он занимался сексом втроем. Он не тот милый парень, каким притворяется с Арией. Купер ни к чему не относится серьезно.
Но она выглядит такой чертовски счастливой с ним. Полностью захваченная его обаянием.
Бесит, что он такой красивый. Парень был благословлен непослушными черными волосами, лицом, обещающее грех и хорошее времяпрепровождение, которое заставит вас забыться и не думать ни о чем, одухотворенными глазами и полными красными губами. Шикарная линия подбородка. Высокий. Стройный. Великолепный.
В нем есть все, перед чем не может устоять такая милая девушка, как моя сестра.
Плохое для нее хорошо.
Я провожу ладонью по бедру Лиама, обтянутому джинсами, и поворачиваюсь к нему, понизив голос:
— Ты в порядке?
Его милая улыбка такая печальная, когда он смотрит на меня и кивает, накрывая мою руку своей, гораздо большей.
— Ненавижу поездки в машине. Меня укачивает.
Его действительно укачивает в машине.
— Куп, — зову я его с заднего сиденья.
— Что?
— Съезжай на обочину. Поменяйтесь с нами местами.
— Ни за что, блядь. Я не остановлюсь. Мы хорошо проводим время.
Я сжимаю челюсти, потому что парень все время обо всем со мной спорит.
— Зачем именно ты так спешишь? — Пристально смотрю на его отражение в зеркале заднего вида, и, клянусь, если Купер скажет что-нибудь о том, чтобы трахнуть мою сестру, я убью его.
Он держит рот на замке и обращается к Лиаму:
— Хочешь сесть за руль?
Уже начинает темнеть, но я хорошо вижу красивое лицо Лиама, когда он кивает.
— Да. Может быть, мне станет лучше.
— Я хочу ехать впереди, — дуется Ария.
Я вздыхаю.
— Ладно. Ты можешь остаться впереди.
Купер съезжает на обочину, и Лиам смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Серьезно?
Я смеюсь, потому что ни для кого не секрет, как я отношусь к Куперу. Бедный Лиам годами вмешивался в наши споры.
— Все в порядке. Правда. Я просто хочу, чтобы ты почувствовал себя лучше.
Купер вылезает, и Лиам прижимается поцелуем к моим губам.
— Спасибо.
Он вылезает и запрыгивает за руль, пока Купер усаживает свое большое тело на сиденье позади него.
— Еще два часа, — говорит себе под нос.
Я складываю руки на груди и вздыхаю.
— Еще два часа.
Ненавижу, что его запах завладел запахом Лиама за считанные секунды. Лиам пахнет более клинически, а запах Купера более древесный, как сосна и виски.
Этому мудаку лучше не быть пьяным.
— Ты что, пил? — спрашиваю я.
Ария поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Конечно, не пил.
— Пахнет виски.
Она хихикает.
— Это его одеколон. Бурбон с дубом. Это сексуально.
Купер подмигивает ей, и я снова скрещиваю руки на груди, ненавидя себя за то, что согласна с ней, но никогда не признаюсь в этом.
— Ты что, искупался в нем?
На самом деле запах не такой сильный, но почему-то я никогда не могу прикусить язык или скрыть свое раздражение на него.
— Лиам, твоя девушка снова ведет себя стервозно. Не мог бы ты, пожалуйста, получше ублажать ее? Приручи ее уже.
Я свирепо смотрю на него.
— Да пошел ты.
— Ни единого шанса, милая.
Я хочу убить его, но Лиам просто смеется, отмахиваясь, пока едет по заснеженному шоссе. Мы уже давно не видели ни одной машины. Это безумие, насколько пустынна эта часть штата.
— Вау. Снегопад действительно сильный. Не думаю, что дорогу чистили. — Теперь голос Арии звучит обеспокоенно, и я делаю то, что делала с тех пор, как себя помню.
— Он падает слишком быстро. Очищать пока не имело смысла. Они это сделают. Все в порядке.
Сестра улыбается мне в ответ, а затем обращает свое внимание на Купера.
— Расскажи еще об этой хижине.
Он ухмыляется.
— Не могу дождаться, чтобы затащить тебя в ту горячую ванну. Ты не забыла бикини?
Ария кивает. Я не могу видеть ее сейчас, когда стемнело, но знаю, что она покраснела.
— Не забыла. Я тоже не могу дождаться.
— Фу, мне действительно не хочется этого слышать, — стону и встречаюсь глазами с Лиамом в зеркале. Он подмигивает мне, и я не могу сдержать улыбку. С ним я всегда чувствовала себя в безопасности.
— Скоро поворот, чувак, — говорит Купер Лиаму, который уже включил сигнал поворота.
— Да, я был там всего лишь сто раз. — Он издевается над Купером со счастливой ноткой в голосе.
Думаю, может быть, его просто укачало в машине. Чем ближе мы подъезжаем к хижине, тем больше парень становится похож на себя.
— Да, да. Ты самоуверенный ублюдок.
— Ты знаешь это, — шутит Лиам, и я закатываю глаза, но на самом деле мне не терпится добраться до хижины и остаться с ним наедине. Прошло уже несколько дней с тех пор, как мы оставались наедине из-за выпускных экзаменов и окончания семестра.
Ария отстегивается и поворачивается, потянувшись за чем-то на полу у моих ног. Я тут же ругаю ее:
— Эй, пристегнись. Что ты делаешь?
— Я умираю с голоду, а у меня собрана куча закусок.
— Я подам. Чего ты хочешь?
— Я сама найду. — Она продолжает рыться в сумке, но я отталкиваю ее руку.
— Повернись.
Ария фыркает, поворачивается на своем сиденье и надувает губы, но затем вытягивает руку и указывает на что-то впереди.
— Лиам, берегись! — Я слышу визг моей сестры как раз в тот момент, когда тот нажимает на педаль тормоза, скользя по льду и снегу на дороге.
— О, черт, держитесь, — слышу я голос Лиама, когда моя сестра кричит. Машина выходит из-под контроля.
Должно быть, на дороге было какое-то животное или что-то в этом роде, но из-за снега было так чертовски трудно это разглядеть. Внедорожник переворачивается, и мы катимся. Я закрываю глаза, молясь, чтобы мы справились с каждым переворотом, с каждым звуком бьющегося стекла и дробящегося металла.
Мое сердце колотится в груди, и я чувствую боль. Но также чувствую оцепенение.
Дороги здесь извилистые, и, несмотря на то, что многие могут подумать, они не совсем ровные. Там есть холмы, и нам случилось взобраться на особенно коварный извилистый холм, когда мы попали в аварию.
Открываю глаза и оглядываю машину. Затем протягиваю руку, чтобы коснуться своего лба, которым явно на что-то наткнулась, но я не уверена, на что именно. Чувствую липкую густую жидкостью и понимаю, что это кровь, даже в темноте.
Я оглядываюсь и вижу Купа, который шевелится и держится за левое плечо.
— Черт.
Каким-то образом машина приземлилась на колеса, но все стекла разбиты. И холодно, очень холодно. Затем я замечаю, что лобовое стекло разбито, его просто нет.
— Ария? — ахаю я.
Ответа нет.
Почему нет ответа?
Глава четвертая
КУПЕР
«Какого черта? Это плохо».
Плечо болит, оно явно вывихнуто.
Эверли, кажется, в порядке, но продолжает звать сестру. У меня звенит в ушах. Кажется, ударился головой, но я тоже вроде в порядке.
— Ария! Ответь мне.
Я отстегиваюсь и двигаюсь вперед, уставившись на пустое пассажирское сиденье.
— Черт.
— Что? — в отчаянье спрашивает Эверли.
— Ее там нет.
— Что? Что значит «ее там нет», черт возьми? — Девушка отстегивает ремень безопасности, ее движения медленные и неуверенные.
— Ее там нет.
— Ария? — кричит Эверли, а затем кладет руку на лоб, как будто ей больно.
— Лиам? — зову я, поворачиваюсь и вижу, что друг ссутулился на переднем сиденье. Черт, он не двигается. Хватаю его за плечо и трясу. — Лиам?
— Нет! — Я чувствую, что Эверли тоже пытается встряхнуть его. — Лиам, очнись!
— О, черт. — Провожу пальцами по волосам, пытаясь понять, что, черт возьми, произошло. Только что мы все смеялись и подкалывали друг друга, а в следующее мгновение вот это. Ария куда-то пропала, а Лиам не двигается.
— Лиам, очнись, пожалуйста, — умоляет Эверли.
Задерживаю дыхание и подношу пальцы к его горлу, нащупываю пульс. Он слабый, но есть.
— Он жив.
Эверли задыхается от паники, в ужасе смотрит на меня и опускает взгляд на грудь Лиама. Мой взгляд следует за ее, а затем и у меня перехватывает дыхание, когда вижу, что кусок металла вонзился ему в грудь.
— О, черт.
Девушка пристально смотрит на меня.
— Перестань так говорить.
— Прости, что, черт возьми, я должен сказать? Это нехорошо?
— Да, блин.
Эверли лезет в сумку, хватает рубашку и перебирается вперед, прижимая свернутую ткань к ране. Но мы оба знаем, что это бесполезно.
— Так много крови. — Ее голос звучит ошеломленно и отчаянно, пока она пытается остановить кровь, вытекающую из его раны.
— Лиам, ты меня слышишь? — спрашиваю я, но ответа нет. — Мы поможем тебе. Только держись.
Достаю свой телефон из кармана, и хотя я знал, что так и будет, меня убивает, когда вижу, что сигнала нет. Нет ни единой палочки.
Даже для вызова экстренных служб.
— Черт возьми.
— Ничего? — спрашивает Эверли.
Качаю головой и смотрю в окно на темное небо, с которого все еще сыплется снег.
— Нет.
Девушка достает свой телефон и чертыхается, прежде чем бросить его на пол.
— Ничего. Я знала, что это плохая идея.
— Не время, — рычу я.
— Нет? — Ее пылающий взгляд встречается с моим. — Мы все замерзнем насмерть на обочине пустынной дороги только потому, что ты хотел в течение месяца где-нибудь трахать мою младшую сестру.
— Я мог бы трахнуть твою сестру в любом чертовом месте, где захочу. Мне не нужно было для этого привозить ее сюда. Это была ее... — Я останавливаюсь и отчаянно оглядываюсь. — Где она? — спрашиваю я.
Глаза Эверли расширяются, когда она смотрит сквозь теперь уже несуществующее лобовое стекло.
— О боже, она не была пристегнута.
Мое сердце замирает.
«Нет, она не могла. Но лобовое стекло исчезло».
Лиам стонет, шевелясь, а затем открывает глаза, кряхтя от боли, когда смотрит вниз на металл, торчащий из его груди.
— Что, черт возьми, случилось?
Эверли целует его в губы и всхлипывает:
— Ты очнулся. Просто оставайся с нами.
Лиам снова стонет.
— Черт, — выдыхает он, глядя вниз и прикасаясь к торчащему из его груди металлу. — Это нехорошо.
— Все в порядке, — говорит Эверли, и я почти уверен, что она скорее пытается убедить себя. — Ты сильный, самый сильный мужчина, которого я знаю.
Он усмехается, качая головой.
— Это не так.
— Так и есть. С тобой все будет в порядке. — Эверли поворачивается ко мне, когда я смотрю на кровь, хлещущую из его тела. — Купер.
Я смотрю, как кровь пропитывает рубашку друга, а затем смотрю на Лиама, который выглядит обезумевшим. Мы оба знаем — он не выберется из этой машины. Я застываю, глядя, как мой лучший друг истекает кровью. Мы оба студенты-медики, но я, блядь, не могу ни двигаться, ни мыслить здраво.
— Купер!
Мой взгляд устремляется на Эверли.