Себастьян нес тяжелую доску по пляжу и поплыл со мной. Я не знала, как он будет стоять на воде без гидрокостюма ― мне было холодно. Но он рассмеялся и сказал, что привык.
Я неуверенно раскачивалась и упала больше раз, чем могла сосчитать, но все же смогла устоять несколько раз, когда рассекала серфом зеленую воду перед очередной набегающей волной.
Когда мы резвились уже почти час, знакомый фургон припарковался с моим стареньким Фордом, и Чес вышел на пляж, со своей гладкой, легкой доской с тремя плавниками под мышкой.
Я толкнула Себастьяна в бок, и его счастливое выражение лица исчезло.
― Пойдем, поздороваемся, ― предложила я.
Он пожал плечами, но пошел вслед за мной.
― Привет, Чес, ― сказала я доброжелательно, когда тащила свою тяжелую доску по песку.
― Здравствуйте, миссис... Кэролайн, ― сказал он, осторожно глядя на Себастьяна. ― Я не знал, что ты опять занимаешься серфингом.
― Себастьян учит меня.
― Да, мы не все время трахаемся, ― сказал агрессивно Себастьян, скрестив руки на груди.
Я скривилась и почувствовала, что мои щеки покраснели. Помимо всего прочего он был еще и лицемером.
Чес поморщился и завозился со своей доской.
― Мне все еще проблематично делать повороты, ― сказала я, отчаянно пытаясь разрядить атмосферу.
― Ну, вы смотрелись довольно неплохо, ― пробормотал Чес.
― Почему бы вам, парни, немного не повеселиться, я готова отдохнуть. Себастьян, возьми мою доску.
Я протянула ее ему, практически не давая ему выбора в этом вопросе. Он упрямо взглянул на меня, но побрел к морю.
Чес секунду смотрел беспомощно, затем пробормотал что-то невнятное и побрел следом. Я наблюдала некоторое время, надеясь, что они разрешат это как-нибудь, затем сняла гидрокостюм и растянулась на пляжном полотенце. Солнце было восхитительно теплым на моей холодной коже, и вскоре я задремала после счастливых непрекращающихся мыслей. Кроме того, я не очень много спала в последнее время.
Я резко проснулась, когда что-то очень холодное капнуло на меня. Я прищурилась на солнце и увидела, что Себастьян ухмыляется. Мое сердце внезапно екнуло ― это так походило на тот первый день, когда мы встретились. Столько всего случилось с тех пор: я уже едва была тем же человеком. А он?
По крайней мере, Себастьян выглядел счастливее сейчас.
― Эй, детка, я разбудил тебя?
― В какой-то степени. Не совсем так. Ты повеселился?
Он пожал плечами.
― Все в порядке. Волны не очень сегодня. Береговой ветер, так что они довольно мягкие. С тобой было веселее.
Я задрожала, когда он лег рядом со мной.
― Брр! Ты холодный и мокрый!
― Я мог бы согреть тебя, ― с намеком сказал он, проведя рукой по моему животу и нависая надо мной.
Я оттолкнула его.
― Не здесь!
Я посмотрела и увидела смущенного Чеса, который отчаянно пытался не смотреть, как его лучший друг лапает замужнюю женщину.
― Веди себя прилично! ― сказала я строго, нахмурившись на Себастьяна.
Он просто улыбнулся мне с той же раздражающей беззаботностью. Боже! Он мог так злить!
Я села и убрала его руку, когда он пытался зажать ее между моими бедрами. Я потянулась в сумку и вытащила свою майку. Я подумала, что Чесу будет немного комфортнее, если на мне будет больше одежды. По правде говоря, уровень комфорта Чеса будет зависеть от того, перестанет ли его друг вести себя как осел.
― Чес, хочешь сэндвичи? Я сделала более чем достаточно.
― Да, это будет здорово, Кэролайн, ― ответил он быстро.
Его вгляд нервно переместился на Себастьяна, который вел себя как капризный подросток. Ладно, может он не вел себя так ― а на самом деле был таким. Я вздохнула. Он портил такой чудесный день. Чес ведь был не виноват, что выбрал тот же пляж. Мы должны быть благодарны, что это был Чес, а не какой-нибудь другой приятель Себастьяна по серфингу.
В течение обеда отношения стали налаживаться. Себастьян перестал выпендриваться, и Чес начал расслабляться. Еда оказалась универсальной панацеей для мужских темпераментов. На меня накатило облегчение ― последнее, что я хотела ― это встать между Себастьяном и его другом. И если дела пойдут плохо, ему будут нужны все друзья, что будут рядом. Я задрожала от этой мысли.
После нашего приятного пикника Себастьян начал настаивать, что он вернет мою доску и гидрокостюм в хижину, а я настояла, что он поедет до загородного клуба в фургоне Чеса.
― Я увижу тебя достаточно скоро, ― сказала я, обрывая его протест. ― Пожалуйста, tesoro.
Он жадно поцеловал меня, и в этот раз я знала, что это не было игрой. Когда мы смогли остановиться, он прислонил свой лоб к моему.
― Пока, Каро, ― сказал он тихо.
Я поцеловала его в губы и наблюдала, как он забирается в фургон Чеса.
Он был прав в одном ― мы всегда прощаемся.
Когда я приехала в загородный клуб, мое мрачное настроение превратилось в нечто более темное. Девушка в очень открытом бикини лежала на шезлонге у бассейна.
Бренда, гребаная, Вайсман.
Глава
Бренда посмотрела наверх и нахмурилась, когда я уселась за стол под зонтиком и открыла лэптоп.
По ее смущенному выражению лица было очевидно, что она знает меня, она просто не могла понять откуда. У меня не было желания помочь ей в этом. Чем меньше она будет связана со мной и Себастьяном, тем счастливее я буду. В действительности, самой умной вещью будет собраться и уйти домой, по той же причине.
Несмотря на то, что я только пришла, я должна уйти ― может, мне просто притвориться, что я что-то забыла, и тогда я смогу уйти, не привлекая много внимания.
Я аккуратно закрыла крышку лэптопа и засунула его в сумку, хотя бедный аппарат еще жужжал от звуков загрузки. Я встала, но опоздала на каких-то десять секунд. Себастьян шел ко мне в униформе загородного клуба и с огромной улыбкой на лице, будто он не видел меня несколько дней, а не минут. Я чувствовала то же самое.
Я посмотрела на Бренду, затем уставилась в пол, но казалось, он был не в состоянии прочитать мои мысли, что в этот момент было крайне неудобно.
― Привет! ― сказал он счастливо. Затем нахмурился. ― Ты куда-то собираешься?
Я была похожа на оленя, пойманного в свете фар, которыми была Бренда Вайсман ― и меня собирались раздавить. Ее глаза сверлили нас, а выражение на ее лице и то, как она рассматривала его тело, так и намекало, что у нее есть суперсила, возможно, рентгеновское зрение.
― Привет, Себ! ― пропела она. ― Ох, мне нравится твоя униформа, она такая милая!
Ее истерические вопли, как у капитана команды чирлидеров, вызвали у меня желание окунуть ее голову в бассейн и наблюдать, как ее ноги с педикюром будут отплясывать тарантеллу.
Выражение лица Себастьяна сменилось со счастливого на раздраженное, а затем слегка нахмуренное. Он не зря беспокоился ― его актерские способности были еще хуже моих. Мы вдвоем находились в непосредственной близости от сверхнаблюдательной Бренды, что могло привести к катастрофе. Возможно для нее, так как я буду вынуждена оторвать ее язык и скормить акулам вместо приманки.
Я все еще думала, что лучше было бы уйти в любой подходящий момент, хоть это и означало оставить Себастьяна в лапах гарпии. Незаметно я опустилась вниз на сиденье и достала лэптоп из сумки.
― Эм, нет, ― сказала я тихо, стараясь не выглядеть слишком сбитой с толку. ― Я просто собиралась за... кофе.
Мгновение Бренда смотрела на меня, затем ее взгляд стал более снисходительным.
― Ох, я думаю, что узнала вас, ― вы были на пикнике в воскресенье, миссис...
― Кэролайн Уилсон, ― ответила я вежливо. ― А ты...
― Бренда Вайсман, ― сказала она, подняв бровь, явно полагая, что она была незабываема. Как права она была.
Взгляд Себастьяна метался между нами.
― Приятно снова увидеть тебя, Бренда, ― сказала я, подражая ее лицемерию.
Она поправила свое крошечное бикини ― ее испытанный метод для привлечения внимания Себастьяна. На этот раз это не дало результата, он по-прежнему смотрел на меня. Боже, я наделась, что кто-нибудь в ближайшее время начнет тонуть, чтобы ему было чем заняться, хотя это было сомнительно.
Бренда прищурила глаза ― она почувствовала конкуренцию, поэтому теперь планировала убийство. В то время как взгляд Себастьяна все еще был прикован ко мне, я видела, как она сняла одну из своих сережек и засунула ее в сумочку. Что она собиралась делать?
Я решила разобраться.
― Себ? ― заскулила она. ― Я потеряла сережку, я думаю, что она где-то на дне. Ты мог бы нырнуть и достать ее?
Вау, у нее, и правда, нет стыда! Она разыграла женскую беспомощность, чтобы заставить его снять футболку ― и все это одним коротким предложением. Я никогда не думала об этом: я должна многому научиться.
Себастьян нахмурился, глядя на нее.
― Ты уверена, что потеряла ее где-то на дне бассейна? ― он укоризненно уставился на нее. ― Твои волосы сухие.
Она покраснела.
― Я тут уже некоторое время... я плавала, когда заметила, что ее нет. Пожалуйста, можешь посмотреть?
― Ладно, ― сказал он, уставившись на бассейн.
Я увидела выражение триумфа на ее лице, которое вскоре сменилось похотью, как только Себастьян стянул футболку и разулся.
Было тяжело представить, что они так долго встречались. Еще труднее было представить, что она не сорвала его одежду и не лишила его девственности за все это время. Она стала такой отчаянной, когда он расстался с ней, или всегда была такой? Я напомнила себе причину, почему они расстались, ― она переспала с кем-то другим. Возможно, у Себастьяна был хороший самоконтроль, когда он был с ней ― только не со мной, самодовольно подумала я.
На другой стороне бассейна, я увидела, как две женщины возраста Ширли подтолкнули друг друга и опустили свои солнцезащитные очки, чтобы лучше все рассмотреть.
Большие чаевые от озабоченных, взрослых женщин.
Ревность была такой новой и непривычной эмоцией, что я должна была напоминать себе, что мои одержимые убийством мысли были чрезмерны.
Я испытала облегчение, когда увидела, что следы от моих ногтей, которые я нанесла ему прошлой ночью ― или этим ранним утром ― в основном исчезли. Себастьян был не единственным, кто должен быть осторожен, чтобы не увлечься.
С грацией, от которой у меня перехватило дыхание, он нырнул в глубокий бассейн и оставался под водой полминуты, ища потерянную сережку, которую Дьявол Бренда спрятала в своей сумочке. Он вынырнул набрать воздух, а затем снова занырнул. Больше двух раз он обшарил дно бассейна, но, конечно же, ничего не нашел.
В конечном итоге он сдался и вынырнул из бассейна, прямо рядом с тем местом, где сидела Бренда, лисица, которая пыталась выглядеть беспомощной и благодарной. Его плавательные шорты прилипли к телу, когда вода стекала с него, и его кожа блестела на солнце, капли отражались от груди и рук.
Бренда выглядела так, будто умерла и оказалась на небесах. Хотя... мысль пришла мне в голову... не видела ли она этого раньше? Разве он никогда не брал ее на серфинг? Мне нужно запомнить это и спросить его. Затем я отвергла эту идею, я обещала себе бросить преследовать его вопросами, что только взбесят нас обоих.
Две женщины с другой стороны бассейна улыбались друг другу, и я клянусь, что они дали друг другу «пять». Я подозревала, что Себастьян проведет вторую половину дня за просьбами извлечь потерянные украшения из бассейна. Или если то, что пили женщины, было алкоголем, он в конечном итоге будет спасать их обеих, когда они бросятся глубоко в бассейн с надеждой, что он сделает им искусственное дыхание.
― Мне жаль, ― сказал он, наконец. ― Я не нашел ее. Возможно, она попала в систему фильтра. Я напишу менеджеру, и она попросит парня, что чистит бассейн посмотреть. Но это будет не раньше завтрашнего утра.
Бренда пожала плечами.
― Неважно. Так ты решил, в какой колледж поступишь? В университет Калифорнии? Какие классы ты выберешь?
― Я работаю, Брен, ― сказал он не очень сдержанно.
Она надулась.
― Ты не так уж занят.
Он нахмурился.
― Я не должен разговаривать с посетителями.
― Я никому не расскажу, ― сказала она, улыбаясь ему.
Мне было отчаянно жаль Себастьяна, он был совершенно беспомощен, чтобы отшить ее. Он, и правда, понятия не имел, что таким хорошим поведением сам себе вредил.
Я задавалась вопросом: оценит ли он мою помощь, если я атакую ее шезлонгом и изобью, тогда она отвлечется достаточно, чтобы оставить его в покое. С другой стороны, это определенно привлечет нежеланное внимание.
Вместо этого я пыталась сосредоточиться на небольшом экране передо мной, но я не могла не заметить, что глаза Себастьяна беспокойно поглядывали на меня.
Бренда раздражалась, когда ее хитрости не срабатывали, и она должна была заметить, что он смотрит на меня, а не на нее.
В этот момент Чес подошел к Себастьяну и тихо с ним заговорил. Что бы он ни сказал, Себастьян испытал огромное облегчение. Он поднял свою футболку и натянул на мокрое тело, скользнул в шлепанцы, и, уходя, один раз взглянул на меня и улыбнулся.
Но этого было достаточно: Бренда увидела взгляд.
Ее глаза опасно сощурились, и я нервно сглотнула. Затем выпрямилась и решила, что не собираюсь позволить ей одержать надо мной верх.
― Куда он пошел? ― сердито спросила Бренда Чеса.
― Нам сказали поменяться обязанностями, ― солгал он обыденным тоном.
Я точно знала, что Себастьян должен быть всю смену у бассейна.
― Они потребовали его в тренажерный зал, ― убедительно продолжил Чес. Я была рада, что он был на нашей стороне ― на стороне Себастьяна.
Затем он посмотрел на меня и ухмыльнулся.
― Привет, миссис Уилсон. Как вы?
― Я хорошо, спасибо, Чес, ― сказала я, улыбаясь ему с благодарностью. ― Как твои папа с мамой?
Мы так прекрасно играли вместе, как будто делали это всю нашу жизнь.
― Хорошо, спасибо. Вы пишите очередную статью?
― Я думала, что персонал не должен разговаривать с членами клуба, ― пробормотала Бренда угрюмым тоном.
Чес притворился, что не услышал ее и продолжил говорить со мной еще несколько минут, прежде чем занял свое место спасателя.
Я была совершенно не готова к дальнейшей атаке Бренды.
― Так, вы, вроде как, писатель? ― спросила она, подходя и становясь рядом со мной и уперев руку в бедро.
Я подняла глаза и увидела мимолетный взгляд сочувствия в глазах Чеса.
― Пытаюсь быть, ― вежливо ответила я.
― Разве вы, вроде как, не слишком старая, чтобы начинать?
Я была поражена ее грубостью.
― Я не думаю, что бывает слишком поздно начинать что-то новое.
Она фыркнула и начала читать мои заметки через мое плечо. С меня хватит.
Я закрыла лэптоп и посмотрела ей в глаза.
― Я могу чем-то помочь тебе, Барбара?
― Бренда!
― Ох, да?
― Вы знали Себа, когда он был ребенком, верно? ― спросила она, не смущенная моей открытой враждебностью.
― Немного, ― призналась я.
― То есть, вы знаете его, вроде как, вечность?
Если она скажет «вроде как» снова, мне придется ударить ее по голове учебником грамматики. Или мне просто уйти ― эта идея казалась более привлекательной.
Я холодно посмотрела на нее, и она выглядела немного сконфуженной.
― Ох, извини, Барб... Бренда. Это был вопрос?
Она быстро кивнула.
― Нет, не совсем, ― сказала я кратко. Я не собиралась давать ей никакой информации.
― Вы знаете его родителей, верно?
― Немного, ― сказала я, зная, что это разозлит ее еще больше.
― Мы с Себастьяном встречаемся с десятого класса, ― открыто лгала она.
― Как мило, ― сказала я, улыбаясь во все зубы. ― Ширли, должно быть, ошиблась, когда сказала мне, что вы двое расстались.
Она перекинула свои светлые волосы через плечо.
― Мы расставались, но он захотел вернуть меня.
Она говорила с такой уверенностью, что я была в каком-то роде в восторге от нее. Как она так легко лгала и была при этом такой уверенной? Мне нужно было взять у нее пару уроков ― поскольку у меня оставались еще три месяца жизни с Дэвидом.
Напоминание вызвало неприятные ощущения, и с меня было достаточно ее игр.
― Как хорошо для тебя. Ну, это был милый разговор, но, если ты извинишь меня, у меня есть сроки сдачи материала.
Сейчас она выглядела разозленной. Оказалось, я могу отшить ее лучше, чем Себастьян.
Она сердито фыркнула, схватила свое полотенце и направилась в помещение. Я предполагала, что она собиралась преследовать Себастьяна в тренажерном зале. Я взглянула на Чеса. Он пожал плечами и беспомощно покачал головой. Нет, он тоже не знал, что делать с Барбар... Брендой.
Я решила отойти, чтобы, наконец, получить этот вымышленный кофе. Я поставила лэптоп на стол, и Чес благородно предложил присмотреть за ним. Натянув футболку и шорты, я направилась к бару, но прежде чем дошла туда, услышала злой женский голос.
― В ваши обязанности не входит болтать со своей девушкой, пока вы на работе, мистер Хантер.
― Она не моя...
Латиноамериканка средних лет в брючном костюме отчитывала Себастьяна. Моей немедленной реакцией было ворваться внутрь и защитить его. Вместо этого я безмолвно наблюдала со стороны. Со мной всегда так.
― У нас есть правила по веским причинам. Мы не хотим, чтобы члены нашего клуба получили травмы, находясь в тренажерном зале, ― вот почему у нас есть персонал, чтобы они помогали им правильно использовать оборудование. Если вы болтаете со своей девушкой, мистер Хантер, то может произойти несчастный случай.
― Она не моя девушка, мэм. Она член клуба и...
― Ну... я все прекрасно вижу, мистер Хантер. И если кто-то из ваших других друзей решит приехать и поболтать, я уверена, вы отговорите их от этого. Не так ли?
― Да, мэм.
― И я хотела бы спросить, почему в тренажерном зале работаешь ты, а не Петерс?
Себастьян покраснел и опустил свой взгляд, чтобы уставиться прямо на плечо менеджера.
― Я... я попросил поменяться, мэм.
― Я составляю расписание, мистер Хантер, не вы. Будьте любезны вернуться к своим обязанностям спасателя и отправьте ко мне мистера Петерса.
― Но Чес...
― Сейчас же, мистер Хантер.
― Да, мисс Перес.
Себастьян развернулся и зашагал обратно к бассейну.
К счастью он не знал, что я слышала эту немного унизительную сцену. Я бы с радостью ударила Бренду за то, что причинила так много неприятностей.
Я задержалась, чтобы заказать кофе, и молодой бариста предложил принести его к бассейну, когда он будет готов. Сейчас, когда Себастьян был снаружи, это было единственное место, где я хотела быть.
К счастью, Бренда, казалось, исчезла. Что было к счастью для нее, учитывая мои чувства к ней.
Себастьян сидел в кресле спасателя, когда я вышла на свет из мрака клуба. Он лучезарно улыбнулся мне, когда я снова заняла свое место под зонтиком. Я, правда, хотела поговорить с ним о том, чтобы притворяться безразличным. Я послала ему быструю улыбку и вернулась к своему лэптопу. Сейчас, когда Бренда ушла, у меня был шанс напечатать хоть что-нибудь.
Было удивительно успокаивающе, что Себастьян сидел рядом, пока я работала. Я писала в течение некоторого времени, потягивая кофе, который принесли к моему столу, все более и более вникая в описание жизни Базы, с ее странной смесью дисциплины и игры, правил и разделения нас и мира за стеной. Это заставило меня понять, как сильно я полагалась на порядок и сплоченность семьи. Я так долго чувствовала себя чуждо в этом мире, что даже не заметила, как медленно погрузилась в изолированную, альтернативную жизнь. Я задавалась вопросом, буду ли я скучать, когда уеду. Я так не думала, но я знала эту жизнь уже одиннадцать лет. По крайней мере, сейчас Себастьян предлагал мне что-то другое.
Я посмотрела на часы, удивившись, что уже было больше пяти вечера. Я должна ехать домой и встретиться с Дэвидом. Я не знала, как выдержу еще двенадцать недель такого. И я буду без теплого тела Себастьяна сегодня ночью. От этой мысли я почувствовала себя лишенной чего-то важного.
Я подняла голову и увидела, что он смотрит на меня, небольшие морщинки испещряли его лоб. Я быстро улыбнулась и незначительно постучала по часам. Уголок его губ приподнялся, и он неуловимо кивнул.
Со вздохом я собрала свой лэптоп и блокнот и оставила его позади.
В шесть вечера я услышала, что подъехал Дэвид. Я убедилась, что его ужин ― подогретая лазанья и салат ― был готов.
Когда он вошел, я нацепила улыбку на свое лицо, вытащила дымящуюся тарелку из микроволновки и поставила ее на стол рядом с миской салата.
Но он не смотрел на еду ― он смотрел прямо на меня, его выражение лица было жестким и злым, пока он сидел за столом, выпрямившись.
― Хочешь мне что-нибудь рассказать мне, Кэролайн?
Я была уверена, что краска отхлынула от моего лица, потому что внезапно я почувствовала слабость. Я пыталась говорить, но не могла произнести ни слова.
― Ну?
― Я...
― Я видел доктора Равель сегодня, ― он сердито посмотрел на меня, ― которая сообщила мне, что ты пропустила свой прием!
Я почувствовала внезапное желание рассмеяться. Это все, что его беспокоило.
― Верно,― сказала я, чувствуя храбрость, так как была уверена, что это не связано с Себастьяном.
― Ты потрудишься объяснить это? ― зашипел он.
― Я не чувствовала надобности идти на прием, ты записал меня не посоветовавшись. Если ты не помнишь, то я напомню, что у меня брали мазок шесть месяцев назад, и не было никаких проблем. И у меня, конечно, нет ранней менопаузы ― я уверена в этом.
Тишина наполнила комнату, и наши взгляды схлестнулись.
― И какого черта доктор Равель обсуждала меня ― ее пациента ― с тобой? Она не слышала о законе «О перемещаемости и подотчетности страхования здоровья»?
― Если это не физическое, значит психологическое, ― сказал он холодно, игнорируя мой комментарий. ― Я устрою для тебя встречу с психиатром Базы...
― Нет, не устроишь, Дэвид, ― ответила я, пытаясь соответствовать его оптимистичному тону, но это не очень получалось. ― Я не пойду к мозгоправу, со мной все в порядке.
― Тогда почему ты спишь в гостевой комнате? ― крикнул он, все намеки на контроль испарились. ― Сегодня это прекратится. Я хочу, чтобы ты вернулась в мою кровать, где ты и должна быть!
― Нет! ― крикнула я в ответ. ― Черт побери, нет!
Выражение лица Дэвида было шокированным.
― Да, ты вернешься, ― сказал он с меньшим нажимом.
Я уставилась на него и уперла руки в бока.
― Нет.
Мы сердито смотрели друг на друга через кухонный стол.
― Что, черт побери, с тобой не так? ― внезапно крикнул он, заставив меня подпрыгнуть.
Адреналин и гнев придали резкости моему тону.
― Ничего! Со мной все в порядке! Я стираю твою гребаную одежду, глажу гребаные брюки, готовлю, убираюсь...
― Это твоя работа! То, что ты должна здесь делать!
― Я НЕ гребаная рабыня!
― Ты становишься истеричной, Кэролайн, я думаю...
― Мне плевать, что ты думаешь, Дэвид! Я устала от твоей агрессии ко мне, что ты принижаешь меня, свысока смотришь на меня, обращаешься как с какой-то простачкой. Я должна была стать партнером в этих отношениях ― вот, на что я подписывалась. Не на это!
― Ты ведешь себя как ребенок, Кэролайн!
― Тогда перестань обращаться со мной так! Мне, черт побери, тридцать лет!
― И, пожалуйста, перестань использовать этот мерзкий язык!
― ААААА! ― закричала я во всю мощь своих легких.
Мгновение он выглядел напуганным. Затем он резко встал и с силой оттолкнул лазанью и салат от себя. Тарелка заскользила по кухонному столу и упала на пол, из-за чего поток горячего соуса и обжигающих овощей попал мне на ноги.
Я закричала и отпрыгнула, пытаясь стряхнуть обжигающую еду.
― Ты ублюдок! ― я закричала на него. ― Ты гребаный ублюдок!
Он выглядел шокированным.
― Кэролайн... я... я не хотел сделать те... тебе больно?
Я побежала к раковине, пытаясь плеснуть холодной воды на свои обожженные ноги и ступни.
― Кэролайн!
Слезы текли из моих глаз, и мой голос был резким.
― Уходи, Дэвид. Оставь меня в покое.
Вместо этого он виновато стоял, пока я пыталась очистить себя в тишине. Горячая еда оставила красные ожоги на моих бедрах и голенях спереди. Я думала, что быстро убрала горячий соус, чтобы предотвратить волдыри или реальные повреждения.
Дэвид беспомощно смотрел на меня. Было очевидно, что он понятия не имел, что сказать или сделать. Если бы он дотронулся до меня, я бы не смогла отвечать за свои действия. Великий доктор даже не предложил принести аптечку.
Я осторожно протерла свою ногу изрядной порцией антисептического крема, и даже не посмотрев в его направлении, покинула комнату. Лазанья все еще была раскидана по полу как на месте преступления.
Я поднялась по лестнице и легла на кровать в своей комнате. Я хотела свернуться в клубок, но моя кожа была слишком чувствительная, чтобы попытаться так растянуться. Вместо этого я легла на спину и уставилась в потолок. Дэвид никогда прежде не причинял мне боль ― не физически. Я знала, что это был несчастный случай, но ненависть, которую я чувствовала к нему в этот момент, накатила на меня. Все годы издевок и унижений, все разы, когда он заставлял меня чувствовать себя глупой и неадекватной, все это сейчас кипело внутри меня.
Ярость, которую я чувствовала, когда Бренда так явно флиртовала с Себастьяном, была ничем ― незначительным раздражением по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас.
Я была рада, что у меня был роман за его спиной. Я была рада, что затащила молодого парня в его кровать. Я была в восторге от мысли, какие страдания он испытает, когда узнает правду. Я хотела выплюнуть ему это в лицо и посмотреть, как он, черт побери, развалится на части.
Даже когда я услышала, что передняя дверь хлопнула, и его машина отъехала, я продолжала представлять яростную радость, когда я, наконец, расскажу ему, каким жалким маленьким мужчиной он на самом деле был.
Я лежала на кровати, когда дом погрузился во мрак. Я ощущала, как заканчивался день, а жизни людей продолжались по тому же определенному сценарию. Я тоже была такой когда-то, ― проживая час за часом, как лунатик бродила по пути, что был выбран для меня, не просыпаясь, ничего не зная.
Все это было пылью и прахом.
Должно быть, я уснула, потому что, когда мой телефон завибрировал текстовым сообщением, я дернулась и проснулась. Я попыталась сесть, задаваясь вопросом, почему чувствую боль, и затем воспоминания налетели на меня как саранча. Кожа на моей ноге огрубела и сильно стянулась, будто от плохого загара. Я была поражена, обнаружив, что мое лицо было мокрым. Я не знала, что это было возможно ― плакать во сне. Это было не от боли, по крайней мере, не от физической.
Я повернулась на свою сторону, чтобы потянуться к прикроватному столику. Маленькие часы-будильник говорили мне, что было больше одиннадцати вечера. Я проспала почти четыре часа.
Я ожидала, что это будет сообщение от Себастьяна, так и было, но не пожелание спокойной ночи, как я думала.
* Я снаружи. Он там?
Машины нет.
Могу я войти? *
Я вскочила с кровати и тут же пожалела, что двигалась так быстро. Даже в слабом свете настольной лампы мои ноги выглядели ужасно. Мне нужно было найти что-то, чтобы прикрыть их. На задворках шкафа я нашла старую юбку. Она вышла из моды и выглядела слегка причудливо, но это был единственный материал, который я могла стерпеть сейчас. И что лучше всего, она была длинной.
Двигаясь осторожно, я пошла на кухню. Я с отвращением уставилась на покрытый лазаньей, которая выглядела как рвота, пол. Этот ублюдок даже не попытался убрать за собой. Я колебалась, думая, должна ли убрать все, прежде чем позволить Себастьяну войти ― он будет задавать вопросы, которых я хотела избежать. Но было слишком поздно, он увидел мой силуэт, как только я вошла на кухню, а я могла видеть его тень, которая нетерпеливо раскачивалась на пятках.
Его улыбка исчезла, когда он увидел мое лицо. Моя попытка обмануть его даже на секунду была напрасной.
― Каро, что не так?
Я просто затрясла головой, и он притянул меня в крепкие объятия. Его джинсы коснулись моих ног, потирая ткань моей юбки о мои обожженные ноги. Я вздрогнула и почувствовала, что он тоже задрожал.