– Мистер Винсент, вы все еще на громкой связи, – подняв голову, прикрикнул Мортен.
– Упс. Извините, задумался, – динамики щелкнули, интерком отключился.
– Я проложил курс. Подпространственный двигатель тут не рассчитан на далекие перелеты, так что до Плеяд доберемся через систему Врат, – изучая карту и занося координаты в бортовой компьютер, произнес Файф. – Пройдем транзитом восемнадцать звездных систем, из последней я проведу вручную до Тайгеты. Расчетное время прибытия – двое суток.
– Предполетная проверка закончена, все в порядке! – вновь донесся блеющий голос гепарда. – Можете запрашивать у центра управления добро на старт.
– Запрос послан! – сорвала один наушник Омела, и ее лапы заметались по клавиатуре и по сенсорной решетке. – И-и-и… разрешение получено! Вижу зеленый коридор, капитан Нокомис!
– На старт, – разрешила и Девора.
Мостик осветился огоньками, а основной свет наоборот стал приглушенным, и ярче засияли в обзорном окне сигнальные маяки. Движение корабля почувствовалось лишь тогда, когда эти маяки на большой скорости проплыли мимо, и вот уже исчезли позади доки, мелькнула и скрылась золотая надпись на борту пассажирского лайнера, нырнул в сторону бот-лоцман.
Омела, мурлыкая от удовольствия, неслась в родной стихии.
– Мастерский вылет, – сказал Файф, присоединяясь к разъему нейроинтерфейса. – До свидания, старушка Терра! Было приятно познакомиться!..
***
Нейлор обернулась на открывшуюся дверь. Из кабинета комиссара вышли двое мегаполовцев, о чем-то яростно споря. Взяв с собой рабочий датапад, львица тихо постучала, а потом зашла. Пантер в задумчивости стоял у окна, направив взор на ближайший офисный квартал Эксетера, застроенный многоэтажными зданиями.
– Сэр, разрешите?..
– Да?.. – Штейсон повернулся, увидел подчиненную и слабо улыбнулся. – Проходи. Что-то хотела?
– Я хотела бы взять небольшой отпуск, – стараясь говорить безразлично, она протянула датапад комиссару. – Оставшиеся дела я передам Далтону.
Взяв его, пантер пробежал глазами по заявлению.
– Прямо с сегодняшнего дня?
– Да, хочу навестить родителей, – нервно облизнувшись, ответила львица. – Сейчас билеты на флайеры разлетаются быстро, удалось урвать один на послеобеденное время.
– Мне знаком этот взгляд, – возвращая датапад, протянул пантер. – Что-то случилось?
– Нет-нет, все в порядке, – попыталась улыбнуться Нейлор. – Просто все не дает покоя то, что у нас отняли дело.
– Так бывает. Лучше не переходить дорогу спецслужбам. Если они взялись за дело, значит, там все очень серьезно.
– Да, я понимаю, но все же…
– Поверь мне, так будет лучше для всех. Отсылай мне заявление, я его передам в кадры. Табельное оружие сдашь в оружейную.
– Спасибо, сэр! – львица развернулась и пошла к выходу.
– Нейлор, – в задумчивости склонив голову, позвал комиссар
– Да? – обернулась та.
– Не имей привычки брать на себя слишком многое. Привет родителям передавай, – выделив слово “родители”, произнес пантер.
– Обязательно! Хорошего дня, сэр!
Выйдя из кабинета, львица шумно выдохнула и присвистнула. Врать про причины отпуска ей совершенно не хотелось, но иного выхода не было. Неужели комиссар о чем-то догадался?.. Покачав головой, она направилась к выходу.
Впервые в этом году она шла к дому утром – и поразилась небольшому количеству народа в своем районе. Хотя в этом не было ничего удивительного: обеденное время еще не настало, дети до сих пор маялись в школах, взрослые в лучшем случае начнут возвращаться домой не раньше трех. Глянув на часы, Нейлор заскочила по пути в магазин, быстро пробежалась по рядам с продуктами, купила несколько готовых блюд и новую пачку сигарет.
Вернувшись домой за час до прихода мантикоры, львица включила фоном новостной канал, разложила на кровати вещи и заглянула в шкаф. Для прогулок по городу (особенно за его пределами) она всегда предпочитала неброскую функциональную одежду и небольшой рюкзак, в котором, помимо вещей первой необходимости, всегда были копии удостоверений и пара наручников. Несколько раз все это уже пригождалось.
– …Несмотря на возражения представителей мегакорпораций, Генеральная Ассамблея на сегодняшнем слушании приняла новый закон о совместном использовании ресурсов в удаленных колониях… – Нейлор краем уха слушала новости, которые обычно включала раз или два в неделю, просто чтобы быть в курсе основных событий. – …Кратко о погоде в Мегасити Эксетер: завтра плюс пятнадцать, ожидаются дожди…
– Метеослужба опять халявит, – фыркнула вслух львица, отвлекаясь и направляясь на кухню заваривать чай. – Мы за что налоги платим, за вечную влажность?
Налив заварки, она наполнила кружку кипятком и улыбнулась лучу солнца, который заглянул в кухонное окно. По крайней мере, сегодня была вполне хорошая погода.
– …Возвращаясь к главным новостям: комитет по безопасности околоземных полетов опубликовал предварительный доклад об инциденте на орбитальной станции: на данный момент известно, что причиной взрыва являлась неисправная система подачи кислорода…
Вернувшись в комнату, львица еще раз окинула критическом взглядом вещи, разложенные на одеяле. Жаль, что табельное оружие на время отпуска не разрешено оставлять при себе, придется взять с собой личный “Охотник-2”, который был куплен сразу же после получения лицензии.
– …Напомним, что поисково-спасательное судно “Фомальгаут” полностью выгорело изнутри после взрыва, который произошел во время предполетной проверки корабельных систем…
Кружка выпала из ослабевшей лапы и с грохотом разбилась на несколько десятков осколков. На полу разлилась лужа горячего чая. Нейлор в немом ужасе уставилась на стену, где показывали кадры с “Гейтуэя”. На посадочной площадке ангара стоял жуткий, изуродованный "Фомальгаут".
– …По последним данным, все шестьдесят три члена экипажа находились на судне. Выживших в катастрофе нет. Комитет обязал владельцев судов старше пятьдесят шестого года…
– Нет… Прошу, только не это… – львица шагнула назад, споткнулась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
Ее взгляд упал на рамку с фотографией, стоявшую на столе поверх стопки документов. Нейлор всмотрелась в нее, но ничего не видела от слез.
– Нет… НЕТ!!! – От удара лапы документы разлетелись по комнате.
Она опустилась на пол, сотрясаясь от рыданий.
В этот момент зазвенела входная сигнализация: Шандарис стояла снаружи на пороге и деликатно нажимала на кнопку вызова.
Почти две минуты никто не отвечал, и у Мистика возникли сомнения: а вернулась ли Нейлор с работы? Но затем щелкнули замки, и перед мантикорой возникла львица с покрасневшими глазами и растрепанной челкой.
– Извини, была в душе. Проходи.
Шандарис переступила порог, будто к чему-то прислушиваясь, осмотрела стены, задержала взгляд на пейзаже Терры, висевшем у входа, и прошла дальше. Тяжелые кольца, украшавшие ее хвост, слегка звякали по полу.
– Очень давно у меня тоже был похожий дом, – сказала мантикора. – У тебя симпатиш-ш-шно.
– Спасибо, – еще не восстановившимся голосом ответила львица. – Проходи, присаживайся. Я, в принципе, готова, только пару шмоток собрать да переодеться бы. Расскажешь, куда пойдем?..
Шандарис, еще едва войдя, почувствовала, что с ее собеседницей что-то не так – эмпатия входила в круг умений, свойственных Мистикам. Но мантикора напомнила сама себе, что она не психотерапевт и не обязана заниматься ничем, кроме прямого дела.
И еще отвлекаться не хотелось, потому что ментальный сигнал, уловленный ею утром, был слаб, и приходилось все время держаться за его пульсирующую тонкую нитку, чтобы не упустить того, кто послал в отель убийцу-мыслечтеца.
– На окраине города Мис-с-стик. – Шандарис сложила лапы на груди. – Мощ-щный. Скрытный. Поедешь со мной туда, Нейлор?
– Разумеется. Меня все же коробит, что он, Мистик этот, до сих пор тут. Ждет кого-то? – львица скрылась на кухне и быстро переоделась там, не забыв пристегнуть нагрудную кобуру с пистолетом. Оружие она прикрыла курткой.
В словах Нейлор мантикора вновь услышала уверенность и интерес к делу.
– Возможно, – сверкнула она глазами. – Мой флайер на твоей крыш-ш-ше. Поспешим.
Флайер был арендованным, его внешний вид не привлекал внимания: в небе такие стандартные машины носились то и дело.
– Ты веди, – попросила Шандарис. – Меня он почует. Я сейчас должна ус-с-снуть разумом. Я покажу тебе примерное направление, ищи приметы, ищ-щ-щи то, что вызовет подозрение.
– О’кей, без проблем, – закинув рюкзак на заднее сидение, Нейлор запрыгнула на место пилота, включила машину и проследила за тем, как проходит предполетная проверка. – Поехали.
Из дюз вырвались столбы синего пламени, и, раскаляя покрытие посадочной площадки, флайер медленно поднялся в воздух. Львица ввела координаты южной части города и включила автопилот, который принял сигнал с навигационных башен и начал вести машину, стараясь обходить загруженные участки по запасным воздушным коридорам. Вскоре основной трафик остался позади, и львица позволила себе расслабиться и оглядеться вокруг: чем ближе к югу, тем ниже были здания и тем больше заносил их песок. Эта часть острова была пустыней, лишь на западе еще была видна зеленая полоса “зеленой зоны”. Сквозь нависшие над флайером тучи пробивались солнечные лучи, однако было понятно, что завтра облака станут совсем густыми и дождя не избежать.
Около двадцати минут Шандарис и Нейлор провели в молчании – львица отстраненно смотрела куда-то вдаль, а мантикора сидела без движения, словно прислушиваясь к чему-то. Прямо по курсу показались территории промышленной зоны: из труб, венчавших уродливые коробки, вырывались столбы серого дыма.
– Приближаемся. Указывай “дорогу”, – окинув приборную доску взглядом и дотронувшись до консоли управления, произнесла Нейлор. – Перехожу на ручное.
– Хорош-ш-шо.
Шандарис рассмотрела координационную решетку, словно что-то решая, и указала на три точки, расположенные относительно недалеко друг от друга.
– Склад продовольс-с-ствия, – сказала она. – А здесь – вход в старую подземку... Третья точка – бывшая час-с-стная мастерская, маш-ш-шины чинили, тоже под землей. Но вход наземный... Ис-с-следуй все три. Я должна молчать, Нейлор. Иначе он меня услышит, как я сейчас слыш-ш-ш-у его.
Мантикора откинулась на спинку сиденья, получше закрепилась ремнями – и глаза ее остекленели. Рядом с львицей теперь сидела сомнамбула, почти не подающая признаков жизни. Лишь усы слабо трепетали в такт невидимому дыханию.
– А мне тоже надо думать о чем-то левом, – проворчала львица, начинавшая опасаться способностей Мистиков.
До момента встречи с Шандарис у нее не было опыта общения с выходцами с Меркурия, и она считала, что все разговоры о их даре сильно преувеличены. После вчерашней демонстрации эти сомнения почти развеялись.
Она плавно опустила флайер на пустырь, местами заваленный ржавыми частями старых погрузочных машин и списанного оборудования. Нейлор нацепила рюкзак и открыла дверь. Шандарис оставалась внутри, неподвижная, как манекен.
Нейлор с сомнением посмотрела на нее, потом захлопнула дверь и поморщилась от запахов отработанного топлива вперемешку с машинным маслом. Потом она накинула капюшон – начинало слегка моросить – и рысью побежала в сторону забора, за которым находились горы мусора и виднелись продовольственные склады.
"Если информатор прав, то сегодня накрою банду, опустошившую четвертый ангар на прошлой неделе!" – прокручивая в голове эту мысль, она безостановочно искала брешь в бетонной стене. Параллельно ей приходилось постоянно смотреть на портативный сканер, улавливающий охранные системы. Судя по всему, со стороны свалки периметр не охранялся, и если там и существовали камеры и датчики движения, то они находились уже на территории складов.
Наконец обнаружив небольшой лаз рядом с покосившейся секцией, она с недовольным ворчанием протиснулась в него. Потом отряхнула налипшую землю, огляделась и направилась к ближайшему ангару, на ходу скачивая на датапад карту местности.
Подбегая к стене ближайшего ангара, она почувствовала вибрацию в кармане куртки – датчик засек излучение: скорее всего, она попала под детектор движения. Не прошло и минуты, как на одной из недалеких вышек показалась фигура в черной форме. Чертыхнувшись, Нейлор перебежками добралась до стены ангара и исчезла из поля видимости охраны за грузовым контейнером.
Переведя дух, львица выглянула из-за укрытия и заметила две вооруженные фигуры, бегущие к ней от вышки.
– А как все хорошо начиналось!.. – Нейлор бросилась параллельно ангару, но в другую сторону.
Впереди показался служебный вход: она с разбегу дернула дверь. Ничего не произошло.
Кинув взгляд через плечо на охранников, которые стремительно приближались, львица вытащила электронную отмычку и вставила карту в считыватель. Прибор пискнул, подбирая код доступа.
– Давай-давай, шевели мозгами... – прошипела она, в любой момент ожидая, что охрана перестанет церемониться и откроет огонь.
Сомнительно, чтобы у них было боевое оружие, но нелетальное тоже могло здорово подпортить настроение... и шкуру.
– Стоять! – рявкнул приближающийся пес-охранник.
Электронный замок тихо щелкнул, дверь открылась.
– Ага, щ-ща! – крикнула в ответ Нейлор.
Она вырвала карту, нырнула в ангар и захлопнула дверь. Для верности она загородила вход мусорным баком, а потом ринулась в проход между двумя огромными контейнерами. Фонарь высветил длинные стеллажи, забитые запечатанными коробками всех форм и размеров.
Выровняв дыхание и уняв дрожь в лапах, львица сверилась с картой комплекса, полученной из базы данных МегаПола. Все ангары на территории складов были связаны подземными ходами для сортировки и перемещения грузов. Совсем рядом с одним из них проходила заброшенная ветка подземки.
"Ну, по верху банда не проникла бы так просто. Посмотрим, не крысятничали ли они", – продолжала Нейлор свои "отвлекающие" мысли.
Пройдя вдоль рядов с символикой поставщика продуктов, она остановилась у одного из контейнеров. Луч света выхватил небольшую вмятину с аккуратной дырой в центре. Подойдя ближе и осмотревшись вокруг, Нейлор подняла с пола пустую гильзу. Она понюхала ее и осмотрела со всех сторон: в кого бы ни стреляли, выстрел своей цели не достиг. Поблизости не было ни пятен крови, ни каких-либо других следов.
Львица сунула гильзу в карман, потом насторожилась и затаила дыхание. Со стороны главного входа раздался скрежет металла и чьи-то голоса.
– Стопудово по мою душу… Ой, нет, в смысле: куда задевалась эта шантрапа? Почему я должна лазать за ними по всем помойкам?..
Она погасила фонарь и, стараясь не шуметь, отправилась к виднеющейся отсюда платформе, которая явно вела на подземный этаж. Воспользоваться ей было нельзя: ее блокировали два контейнера. Но рядом виднелся технологический лаз.
Нейлор с грохотом откинула тяжелую крышку и нырнула вниз. Пока она спускалась по вертикальной, чуть шатающейся лестнице, шаги наверху перешли на бег. Через пару минут кто-то уже светил в шахту ярким лучом, но Нейлор к тому времени уже неслась по широкому тоннелю, ведущему к другим ангарам.
У очередной развилки она сбавила темп и прислушалась – погони не было.
Перейдя на спокойный шаг, Нейлор свернула в очередной раз и оказалась в новом тоннеле.
– Блин, сколько уже можно… Потребую у босса прибавки за вредность, – подумала она, старательно “озвучивая” каждую мысль. И все равно было непонятно, зря она это делает или не зря.
Новый подземный коридор ничем не отличался от первых двух – разве что маркировка на стенах и табличках была другого цвета – на этот раз красная. За очередным поворотом показался темный участок с перегоревшими прожекторами, и цветные пятна на стенах пропали.
Задумчиво шмыгнув носом, львица вновь включила фонарь, потом остановилась.
В ноздри ударил затхлый запах подземки. Осторожно ступая вперед, она увидела в стене тоннеля старое отверстие, разрушенное под воздействием подземных вод.
– Вот так нынче обслуживают транспортные узлы! Нет, ну за что же мы платим налоги!
Нейлор сверилась с картой. Скорее всего, за этой дырой располагалась бывшая контрольная комната станции. На разломе рос мох, по нему стекали струйки воды. Стараясь не поскользнуться, львица пробралась внутрь и на миг оказалась в полной темноте.
Снова пришлось включить фонарь: он осветил покрытый толстым слоем пыли пульт управления и перевернутые стулья. Точняк, админка или типа того. На полу виднелись размазанные следы, ведущие в сторону спуска в тоннель. Львица вновь прислушалась: ничего, кроме едва слышных звуков текущей воды. Она начала спуск, искренне радуясь, что догадалась надеть нормальную непромокаемую обувь.
– Фирма “Гепард и Лапкин”, это вам не хухры! Это ползарплаты!.. Ой, черт!..
Насквозь проржавевшая металлическая ступенька проломилась под весом львицы, та кубарем скатилась на рельсы и с размаху плюхнулась в воду.
Поднявшись, Нейлор крепко выругалась про себя и направилась в сторону заброшенной станции, пытаясь на ходу почиститься от грязи.
Несколько раз ей казалось, что она слышит за спиной чьи-то шаги, но стоило остановиться и направить луч фонаря назад, все стихало.
Нет, за ней никто не шел, но с каждой минутой Нейлор все больше укоряла себя, что подписалась на это дело. Воображение начало резвиться, и ей приходилось несколько раз останавливаться, чтобы подавить нарастающую панику.
– Все в порядке... Нечего хвост поджимать... – пробормотала львица, увидев в пятне света очертания платформы. Она нашла подъем и забралась на станцию, с другой стороны которой стоял гниющий состав с выбитыми стеклами и открытыми дверями.
Обходя рассыпанные осколки стекла, львица присмотрелась к полу – на нем виднелась влажная полоса – будто кто-то недавно что-то волок. Полоса тянулась через всю платформу и уходила в сторону первого вагона.
Какое-то движение в конце станции и звук раздавленного осколка стекла заставили Нейлор на мгновение замереть от неожиданности и ужаса. В следующий момент она выхватила пистолет и направила фонарь в сторону звука.
Никого. Но она чуяла, что не одна здесь.
– МегаПол! Выходите с поднятыми руками! – голос, в который она вложила остатки мужества, многократно отразился от стен.
Сначала ничего не происходило, но потом она увидела неясный силуэт, медленно показавшийся из-за дальней колонны. В этот же момент фонарь погас, оставив ее в полной темноте.
– Дерьмо... чтоб ты сдох... – прошипела она.
Чье-то дыхание послышалось прямо за спиной, и Нейлор инстинктивно развернулась и нажала на спуск.
Выстрел чуть не оглушил ее, но пуля пронзила пустое пространство и со звоном попала в состав. Тут львица почувствовала, что голова наливается свинцом.
Внезапно опять включился фонарь. В голове чуть прояснилось. Нейлор увидела, что фигура все так же стоит у колонны и не двигается, лишь странно подергивается.
– Я сказала, поднять руки! – едва сдерживая себя, чтобы не перейти на крик, прорычала Нейлор. Ей было все больнее думать и воспринимать происходящее. Перед глазами все плыло.
– Не важно, что ты сказала, – ответ пришел отовсюду.
Львица не успела ничего понять – перед глазами сверкнула вспышка боли – и наступила темнота.
Очнулась она, кажется, буквально через секунду, однако обстановка разительно отличалась от прежней. Вокруг лежащей на койке львицы сиял свет, и, скосив глаза, она смогла увидеть, что находится в комнате, по всем стенам обставленной какими-то приборами. Нейлор попробовала шевельнуться и не смогла, словно бы ее привязали. Но привязана она не была: львица убедилась в этом, с трудом подняв голову и оглядев лапы.
В этот момент в углу раздался легкий скрип. Нейлор обернулась и встретила взгляд пожилого растрепанного енота, сидевшего в старомодном, на ручном ходу инвалидном кресле. Это оно скрипело, потому что енот вертел одно из его колес забинтованной лапой. Вторая, перемотанная еще гуще, покоилась на подлокотнике. От енота исходил странный запах – так пахнет старая болезнь. Но глаза его сверкали ясно, и он буквально пронзал Нейлор своим взглядом.
– Кто ты? Скажи мне, – потребовал он.
Ее оружия при ней не было. Либо осталось на платформе, либо… Подняв мутный взгляд, она оскалилась:
– А не пошел бы ты… – ноющая боль в затылке превратилась в нестерпимую, и львица безуспешно попыталась схватиться за голову. – Ар-р-р-х… Оперативный отдел МегаПола, следователь Грейс Нейлор!
Последние слова она прохрипела – и совсем не была уверена, что сказала их по собственной воле.
– МегаПола? – удивился енот, весь вид которого говорил о том, что он не любит спешки и, более того, вообще не ведает, куда можно спешить. – Что же тебе здесь понадобилось, девонька? Заброшенные места, очень одинокие. Старик-енот, доживающий свой век в одиночестве и размышлениях...
И он снова устремил на Нейлор негасимый взгляд, вскрывающий волю, как консервную банку.
– Мне… нужны ответы… – медленно, сквозь пелену боли, произнесла львица, чувствуя бегущие по щекам слезы. – Мистик… Убивший людей в отеле “Старый Тивертон”… Следы вели сюда.
Она пыталась молчать, пыталась закрыть глаза, но все безуспешно. Старый енот, который, судя по всему, и был целью ее поисков, почти полностью контролировал все ее существо. Лишь на какой-то грани сознания она до сих пор могла думать, в попытках спастись от его взгляда.
– Неужели ты пришла одна? – спросил енот беспечным тоном, каким осведомляются, не желает ли гость освежиться коктейлем.
– Да!.. Только… Не-е-е-т!!! – крик заполнил помещение, и в новой судороге прохрипела она, до боли сжав челюсти. – Наверху… Прилетели вдвоем, она вела… Подсказывала… Сюда спустилась уже одна.
– Она? – Енот пристально посмотрел наверх, словно мог увидеть кого-то сквозь толщу подземного потолка. – Подсказывала...
Тут внезапно его контроль над львицей ослаб, а по морде расплылась улыбка.
– Это ты? – спросил он, все так же глядя вверх. – Так зайди же в гости к старому другу.
Неизвестно, какой ответ он получил, однако взгляд его как-то сразу стал мягче.
– Послушай меня, Грейс Нейлор, – он устало подъехал поближе к львице. – Не на все вопросы существуют ответы. А те ответы, которые все-таки существуют, не все способны понять. В принципе, твоя провожатая не ошиблась и взяла правильный след – другого я от нее и не ожидал. Но... никоим краем, ни на йоту, ни на волосок это дело не касается МегаПола, девонька.
Енот откатился назад и достал из дребезжащего серванта три чашки.
– Что же, подождем, пока она спустится. Ребят из охраны я успокоил, они теперь спят... там же, где упали. Они поспят, а мы попьем чайку... Мне очень жаль, что ты больше никогда не поднимешься наверх, и я хотел бы это как-то компенсировать. Хорошим чаем, например, и вот этими вкусными печеньками. Ничего личного, Грейс Нейлор. Но МегаПол... это слишком. Я давно отошел от дел, они должны это помнить.
Нейлор попробовала пошевелить лапами. Получилось. Она попыталась подняться – и очутилась на полу, кашляя и чувствуя, что голова раскалывалась на куски. Во рту был вкус крови.
Львица поднялась на четвереньки.
– Вам жаль… – сплюнув и смахнув с носа струйку крови, сказала она. – Не верю. Зачем вы организовали покушение на тех постояльцев? Зачем лично вам это было нужно?.. Кто вы?
– Зови меня Скунс, – ответил енот беззлобно и протянул львице коробку с бумажными салфетками. – Я бывший работник спецслужб и ученый, а ныне просто старикан, имеющий достаточно времени, чтобы поразмышлять о том, о сем... Я делал лишь то, что считал нужным, девонька. Ни деньги, ни чужие мнения давно меня не интересуют. Я не люблю убивать, но здесь... это было необходимо.
– Либо у вас были личные счеты к ним, либо вам сказали это сделать за деньги или за какие-то иные плюшки. Третьего не дано, – Нейлор поднялась на ноги и отстранилась от енота, прислонившись к стене у койки.
Головная боль все еще мешала ясно думать, но она старалась даже не допустить мысли об активных действиях. Вместо этого она напевала про себя приевшуюся песенку из рекламы и поднимала из памяти разные воспоминания. Когда-то давно она слышала, что такой трюк сбивает с толку Мистиков – они уже не смогут читать мысли, как открытую книгу.
Вместо ответа енот снова лучезарно улыбнулся и повернулся вместе с креслом к двери.
– А вот и твоя подруга, – сказал он и нажал кнопку на карманном пульте.
Дверь бесшумно отъехала в сторону. Шандарис стояла на пороге, дрожа и потупясь, словно кошка под дождем. Но едва она подняла взгляд и увидела Скунса, как лицо ее прояснилось.
– Учитель! – воскликнула мантикора.
– Добро пожаловать в мою обитель, Шандарис, – ласково сказал енот. – Почему ты не пришла сама, а послала вперед свою недоверчивую подругу?.. Ну да ладно, это, может быть, даже к лучшему. Я как раз пытаюсь ей растолковать, что не все вещи имеют такое объяснение, которое можно было бы озвучить для всех подряд.
– О, учитель, – повторила Шандарис, переступая порог и вкладывая свои лапы в забинтованные ладони енота. – Как много лет прош-ш-шло...
– Сама виновата, – проворчал енот, который вдруг стал очень похож на чьего-нибудь дедушку. – Забыла старика и не заглядывала совсем.
Но он улыбался и искренне любовался мантикорой.
– Твои силы выросли, – заметил он. – Ты сумела найти меня, несмотря на все мои барьеры. Но зачем, Шандарис, зачем вы вмешались в это дело с отелем?
– Так там дейс-с-ствительно был ты? – потрясенно спросила Шандарис.
– Там был мой помощник, – ответил Скунс. – Он должен был убить их, но не успел убить всех. Те, кто спасся, погибнут позже. Поверь мне – ибо твоя спутница все никак не поверит – что если уж я решил убивать, то это было максимально взвешенное решение.
Львица, придерживаясь одной лапой за стену, едва слышно прошептала:
– Что ж, раз объяснение все же есть, Скунс… Я бы его напоследок послушала.
Не успел тот повернуться в ее сторону, как Нейлор бросилась вперед, одним прыжком преодолев разделяющее их расстояние. Она сделала ставку на то, что Мистику будет не под силу контролировать сразу два разума.
Львица опоздала на какие-то доли секунды. Мощный невидимый удар отшвырнул ее в противоположную сторону помещения, и она с размаху ударилась о шкаф с оборудованием, закричав от боли.
– Нехорошо получается, – по-стариковски вздохнул енот. – Очень она беспокойная, твоя подруга.
Шандарис, которая бросилась к Нейлор и теперь помогала ей сесть, подняла голову на учителя.
– Я знаю, что вы причас-с-стны к многим смертям, – произнесла она.
– В ангелочка я никогда не рядился, – кивнул Скунс. – На моем счету множество невинных жизней. Это потому, что я работал на правительство. Делал то, что скажут. Но в этот раз так не было, Шандарис. Я поистине знал, что должен делать...
Мантикора безотрывно смотрела на него, а он прожигал ее взглядом в ответ. Но в том взгляде горела не злоба, а давняя дружба и приязнь.
– Что же мне с тобою делать, – снова вздохнул енот, подперев полосатую щеку. – Понимаешь... люди могут коснуться такой Силы, которой касаться им еще рано. Как если бы неандертальцу дали пульт с красной кнопкой… Что он будет с ним делать? Ба-бах... Бывает, что люди слишком много болтают, и тогда приходится делать так, чтобы они замолчали, ради их же блага. Опять же, прибегая к этому неуклюжему сравнению – надо отнять у неандертальца ядерную бомбу. Понимаешь?
– Нет, учитель, – пожала плечами Шандарс. – Пока что я не понимаю. Почему они с-с-сами не могут решить, что им делать? Ты вс-с-сегда говорил, что свобода воли очень важна.
– Очень важна, но не абсолютна! – нахмурил седые брови Скунс. – Они могли разнюхать путь в такие сферы, в которых сразу погибли бы – и они, и вся Галактика. Не надо думать, что Альянс, Плеяды – все эти котята невинные – вообще хоть что-то значат в космосе. В темной глубине живет другой Разум, непостижимый, как само пространство, и такой же бесконечный.
Он проницательно посмотрел на львицу, но на этот раз он ничего ей не внушал, просто разглядывал.
Та ответила презрительным взглядом и сплюнула кровью.
– Возомнил себя вершителем чужих судеб… Ты и подобные тебе… Спроси его, – обратилась к мантикоре львица. – Откуда он знал, что должен делать?
“Он и есть верш-ш-шитель судеб”, – едва слышно прошептала Шандарис.
– Потому что я почувствовал этот Разум, – ответил Енот, которого презрение львицы нимало не задевало. – Потому что, почувствовав, я был в страхе, хотя в последние сто три года не боялся ничего. И я подумал, что должен остановить любого, кто попробует найти этот Разум. Слишком опасно, слишком страшно... – он покачал головой.
– Но мы не ищ-щем, – заметила Шандарис, подходя к еноту и опускаясь на колени перед креслом. Широкие крылья распластались по полу. – Мы лишь хотим защитить людей. Грейс-с-с Нейлор тоже делает то, что должна. Прос-с-сти, учитель и... отпусти нас.
Последние слова прозвучали гонгом, тонкой струной из чистого золота. Енот, замерев, воззрился на свою ученицу, а она начала медленно вставать, не отрывая взгляда от старого мохнатого лица.
– Мы пойдем, мы обе, – повторила она.
Воздух между двумя мистиками словно бы превратился в хрусталь – изумительно чистый и хрупко-твердый. Они смотрели друг на друга, и со стороны не было видно, как в огненных спиралях и глубоких провалах ментальной вселенной борются два разума – очень древний и очень молодой, зато крылатый. Хрусталь между ними звенел тонко, на грани стона, зрачки обоих дрожали, и вот уже из прокушенной клыками губы Шандарис потекла кровь. Но она уже стояла на ногах, потом чуть обернулась на дверь, и та вдруг открылась сама собой.