Мои размышления о творчестве В. М. Шукшина

Искусство В. Шукшина как писателя, актера, драматурга не может оставить равнодушным ни одного человека. Зада­дим себе вопрос: чем же берут за душу и сердце произведе­ния Шукшина? Ответ на него прост: крестьянский сын, он не только во всех тонкостях знал сельскую жизнь, он "чуял" ее нутром, сердцем, всем естеством своим, потому так естествен­ны его герои, правдивы каждым своим поступком, жестом, речью, жизнью. А еще болью, которой пронизаны едва ли не все творения писателя. Болью за человека — за его неудав­шуюся судьбу ("Залетный"), попранное достоинство ("Обида"), горе, с которым никто не может разминуться в этой жизни ("Горе").

Сколько в русской, во всей мировой литературе написано — наверное, сотни тысяч страниц — о смерти и горе одиноче­ства, которое она несет. И как написано! Красиво!

Но вот Василий Шукшин пишет небольшой рассказ, кото­рый так и называет — "Горе". И потрясает души и сердца читателей. Вся история, рассказанная писателем, обыкновен­ная, житейская: у старика Нечая умерла жена, похоронил он ее, а вот прийти в себя от навалившейся на него беды не может. Ночами выходит на огород и "разговаривает" с покой­ницей. Это говорит уже не человек — сама боль людская, горе человеческое. Рассказ "Горе" — это подлинный шедевр. И написать его мог только человек, чувствующий чужую боль сильнее, нежели свою.

Сам Шукшин постоянно сомневается, мучительно размыш­ляет о нашей жизни, о ее смысле, задает самому себе беско­нечные вопросы, дает на них часто неудовлетворительные от­веты. И многие его герои похожи на своего создателя —

мятущиеся, нередко поступающие вопреки здравому смыслу, себе во вред. Но всегда писатель чтил в человеке искренность, прямоту, доброе начало. Даже в самом заблудшем своем ге­рое он хотел видеть что-то хорошее, возвышающее его над прозой жизни.

Все шукшинские "чудики" — это, в сущности, люди с не­удовлетворенной духовной потребностью. Отсюда их чудаче­ства, иногда совсем невинные, иной раз — на грани наруше­ния закона и даже за этой гранью. Земля и люди сегодня, их бытие, их будущие судьбы - вот что волнует писателя, при­ковывает его внимание. Любовь, дружба, сыновние и отцов­ские чувства, материнство в беспредельности терпения и доб­роты — через них узнается человек, а через него — время и сущность бытия.

Василий Шукшин знал и прекрасно понимал жизнь. Его знания складывались из личного опыта, наблюдений, прони­цательного видения, из его искусства понимать, разгадывать сущность явлений и фактов, сравнивать их, сопоставлять.

Шукшин — сын своей земли и своего времени, он принад­лежит к разряду писателей, которым талант, отмеренный при­родой, позволяет шагнуть в будущее. И сегодня так же тре­вожно, как и двадцать лет назад, звучит его вопрос: "Что с нами происходит?"

Нравственные идеалы героев В. М. Шукшина

В. М. Шукшин явился продолжателем лучших традиций классической русской литературы. Он всегда считал, что главное в жизни русской интеллигенции — стремление помочь лю­дям. И он хотел помочь людям найти правду, сохранить ис­тинные духовные ценности. Герои Василия Шукшина, подоб­но героям Льва Толстого, проходят путь духовных исканий. Писатель стремится раскрыть суть своих героев в кризисные моменты их жизни, в моменты выбора, разочарования, откры­тия и самопознания.

Нравственные идеалы В. Шукшина воплощаются в ха­рактерах героев, унаследовавших все лучшее, что было свой-

ственно русскому человеку. Все они стремятся обрести свое место в жизни страны, найти приложение своим силам.

Герой киноповести "Живет такой парень" Пашка Коло-кольников живет так, как может, не задумываясь о том, как следует жить. Но при этом он полон внимания к людям, его деятельное добро — проявление сердечности. Он вообще жи­вет не разумом, а чувством, и сердце его не обманывает. Иван Расторгуев — это хранитель русской земли.

Герои Шукшина постоянно размышляют о вечном, о добре и зле, о смысле жизни, призвании человека. Многие из них склонны к максимализму, не готовы к компромиссам. Поиск истины для них начинается с познания окружающего мира. Самые активные споры начинаются тогда, когда речь заходит о роли и назначении человека в жизни, о его душевных каче­ствах и путях самосовершенствования. Они пытаются все постичь своим умом, познать на собственном опыте. В ду­ховных исканиях героя проявляются его натура, восприятие им действительности. Смысл жизни они видят в гармонии мира и человека.

Поп из рассказа "Верую!" становится страстным жизне­любом, как бы воплощая в себе радость стихийной жизни. По Шукшину, согласие с миром возможно только тогда, ког­да человек открыт для людей, отзывчив, готов подарить дру­гим часть своей души. Шукшин восхищается героями-фан­тазерами, эдакими "чудиками", воспринимающими жизнь по­этически, стремящимися наделить ее легендой, наполнить сказ­кой. Талантливые люди почти всегда щедры. Им тяжело бороться с повседневностью, но они находят опору в любви ко всему живому, к природе.

Задача человека — освободиться от эгоизма, тщеславия, мелочности. Но как вернуть прекрасное, если оно утрачено? Шукшинские герои готовы постоянно пребывать в поиске истины. В этих противоречивых поисках, в заблуждениях, трудностях отразилось социальное и историческое состояние русского общества, важнейшие тенденции жизни. В них все­гда присутствует жизнеутверждающее начало. С одной сторо­ны — идеал целесообразности, пользы — с другой. При этом все любимые герои В. М. Шукшина ненавидят пошлость, ме­щанство, корысть. Мерилом ценности в произведениях писа-

теля становится реальная жизнь. Отношение человека к жиз­ни — вот основной критерий истинного, главное испытание героя на прочность.

А. Г. АЛЕКСИН

"Безумная Евдокия"

(сочинение-отзыв)

А. Алексин в повести затрагивает один из важнейших нравственных вопросов: о посредственности и таланте, о без­духовности, эгоистичности и добросердечии.

Оленька — действительно одаренный, единственный в се­мье ребенок. Но какие бы ни были способности, они не оправ­дывают эгоизма. Человек, с детства окруженный любовью, вниманием и пониманием, вырастая, требует от людей этих проявлений любой ценой.

Талантливый человек всегда находится в центре внима­ния, он выделяется из общей массы, и слияние с нею чаще всего не происходит.

Против "заметности" Оленьки борется "безумная Евдо­кия". Она прямолинейна и проста, и методы, которыми она пользуется в воспитании Оленьки, такие же простые. "Бе­зумная Евдокия" борется против эгоизма. Она считает, что "данный от Бога талант заслоняет человека от окружаю­щих и это является основной причиной эгоизма". Попытка привить Оленьке талант человечности только усиливает ее эгоизм. Евдокия не пытается уравнять талант с посред­ственностью. Да и что значит посредственность? Бесталан­ный человек? Нет. Есть представление об общем уровне. Люди получают его, и в зависимости от восприимчивости и самореализации могут открыть в себе способности к поэзии, физике, к добру, любви, отзывчивости. Получается, что бес­таланных-то людей практически нет.

Евдокия - не бесталанный человек. Она пытается сде­лать людей лучше, чем они есть. Другое дело, как она

представляет себе это "лучше". Но именно это стремле­ние делает ее не такой, как другие. Она по-своему та­лантлива.

И. А. БРОДСКИЙ

Лирика Иосифа Бродского

Может быть, я. уже не заплачу, Но не видеть бы мне на земле Золотое клеймо неудачи На еще безмятежном челе.

А. Ахматова

Представление об удаче поэта у Анны Ахматовой было неординарным. Когда она узнала о суде над Бродским, об оскорбительном обвинении в тунеядстве и приговоре -5 лет тюрьмы, она воскликнула: "Какую биографию делают юноше!" В искаженном мире советского Зазеркалья благопо­лучие вызывало подозрение у несведущих, презрение у знаю­щих. Уйдя в 15 лет из школы, Бродский пришел на завод, был фрезеровщиком. К заводу примыкали Кресты - знаме­нитая питерская тюрьма, в которой позже сидел "подслед­ственный Бродский". Тюрьма, высылка, "отеческие наказания в воспитательных целях"... Что мог ответить Бродский госу­дарству? "Почему ты не работаешь честно?" - "Я работаю. Я пишу стихи".

Бродский не автобиографичен в сочинениях. Факты, собы­тия нарастают на ту основу, в которой непостижимым обра­зом цельно и независимо живет его индивидуальность, его душа. Он "отстраняется" от системы, которая ломала боль­шинство. Он не борется, он уходит, "не снисходя" до унизи­тельной толкотни. Уходя от государства, он погружается в культуру. Язык — его хлеб, воздух, вода. Русский язык — и Питер:

Я хотел бы жить, Фортунатус, в городе, где река высовывалась из-под моста, как из рукава — рука и что она впадала в залив, растопырив пальцы, как Шопен, никому не показавший кулака...

Бродский - второй русский поэт, увидевший в Петербурге не реку, а реки, дельту. Первым была Ахматова.

Бродский удивительно вольно обращается с поэтическими размерами, очень любит разрывать предложения, иронически и неожиданно делая ударение на словах* как будто не несу­щих основной смысловой нагрузки:

Полдень в комнате. Тот покой, Когда наяву, как во сне, пошевелив рукой, не изменить ничего.

Но он насквозь ритмичен, ритм его сух и четок, как метроном. Бродский бесцеремонен с пространством, но все его стихи — организация и наполнение смыслом времени, это ужас и наслаждение, и азарт войны, и мудрое смире­ние перед тем, чем нельзя овладеть и чему невозможно сдаться:

"Мне все равно — где, имеет смысл — когда".

Было время, пока "где" имело остроту новизны или остро­ту ностальгии:

Ни страны, ни погоста Не хочу выбирать, На Васильевский остров Я приду умирать.

Но последовательность пространства, его плоскость, тщет­но стремящаяся к вертикали, побеждается объемностью времени.

Бродский - поэт не столько эмоций, сколько мыслей. От его стихов ощущение неспящей, неостанавливающейся мыс-

ли. Он действительно живет не где, а когда. И хотя в его стихах Древний Рим возникает не реже, чем советский Ле­нинград или Америка, "когда" Бродского всегда современно, сиюминутно. Он уходит в прошлое, чтобы еще раз найти на­стоящее. Так, в "Письмах римскому другу", имеющих подза­головок "Из Марциала", шумит Черное море, связывающее ссыльного Овидия Назона и изгнанника Бродского где-то в вечности, с которой обручены все поэты, как венецианские дожи — с Адриатикой:

Нынче ветрено, и волны с перехлестом. Скоро осень. Все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, Постум, Чем наряда перемена у подруги.

Человек, поживший в двух гигантских империях, согласно улыбается римлянину:

Если выпало в империи родиться, Лучше жить в глухой провинции у моря.

В пространстве существует мертвая материя. Во времени она живет:

Четверг. Сегодня стул был не у дел. Он не переместился. Ни на шаг. Никто на нем сегодня не сидел, не двигал, не набрасывал пиджак.

Стул напрягает весь свой силуэт. Тепло; часы показывают шесть. Все выглядит, как будто его нет, тогда как он в действительности есть!

Отдельная тема — Бродский и христианство. Ее нельзя касаться вскользь, поверхностно. Поражает напряженное, очень личное переживание поэтом библейских и евангельских сю-

жетов: жертвоприношение Авраама, Сретение, но особенно настойчиво повторяется — Вифлеем, Рождество:

В Рождество все немного волхвы. Возле булочной — слякоть и давка. Из-за банки турецкой халвы Производят осаду прилавка...

Богатые волхвы принесли чудесные дары младенцу, спя­щему в яслях. Бедные питерские волхвы несут случайные дары своим младенцам. Что общего?

...смотришь в небо — и видишь: звезда.

Бродский не вернулся на Васильевский. "Где" оказалось несущественным. Он вернулся вовремя, в наше "когда". По­тому что "в качестве собеседника книга более надежна, чем приятель или возлюбленная", как сказал он в нобелевской лекции. В ней же он назвал тех, чьей "суммой я кажусь себе - но всегда меньшей, чем любая из них в отдельности". Это пять имен. Три — принадлежат русским поэтам: Осип Ман­дельштам, Марина Цветаева, Анна Ахматова. Строками Ах­матовой, благословившей Бродского на высокую удачу, хочет­ся закончить сочинение:

Ржавеет золото и истлевает сталь, Крошится мрамор. К смерти все готово. Всего прочнее на земле — печаль. И долговечней — царственное слово.

<■ •> <Г

Ю. И. ВИЗБОР

Поющий поэт Юрий Визбор

Юрий Визбор —личность в искусстве мно­гогранная. Я уже не говорю о его первокласс­ных, запоминающихся ролях в наших кино­фильмах, о его прозе... Н,о главное все-таки, с чем он вошел в наше искусство, — авторская песня, движение, одним из зачинателей кото­рого он по праву является.

Булат Окуджава

Кто первый взял гитару и, подойдя к микрофону, стал не читать стихи, а петь их? Кто был первым бардом, поющим поэтом нашего времени? Многие полагают: Окуджава. Еще чаще говорят: Высоцкий. У людей есть основания думать так. Но если быть точным, то у истоков современной песен­ной лирики стоит Юрий Визбор.

Было время недолгое, полтора-два года в конце пятиде­сятых, когда именно он, ярко выделившийся, как бы вып­лывший из волн широко разлившейся тогда студенческой песни, единолично овладел вниманием и сердцами слушате­лей. Магнитофонные ленты, передаваемые из дома в дом, и живые голоса, подхватывающие песню от костра к костру, были словно отражением облика самого Визбора, веселого, желтоволосого, круглолицего парня в ковбойке, который не то пел, не то шептал, не то рассказывал с берущей за душу простотой:

Лыжи у печки стоят, Гаснет закат за горой...

Он был изумительно, прирожденно артистичен, этот певец у костров, и в его артистизме уже была нащупана своя долгая тема, своя информация, найденная сразу и точно. Тогда шу­тили: у Визбора даже гитара смеется!

Через десятилетия пронес Визбор эту свою улыбку. Ря­дом с пронзительной элегической печалью Окуджавы, рядом с яростным, гневным напором Высоцкого не повторялась искрящаяся улыбка Визбора, и песни его узнаваемы именно по отсвету смеха. Жизнь его оказалась недолгой. Всего пятьдесят лет. Он успел многое. Написал несколько сцена­риев, издал пару книжек рассказов, сыграл несколько кино-ролей. Оставил ворох прелестных акварельных, гуашевых пейзажей, "зеленые озера да черточки лесов...". Его песни бытуют в живой памяти людей, их поют в студенческих общежитиях, у костров, на зимовках, в кубриках и в кают-компаниях.

Он поэт товарищества, поэт тесных человеческих связей. Герой Визбора всегда в связке, в цепочке. Он — певец муж­ской доблести. Его герой — человек с рюкзаком и ледорубом. Человек на крутом склоне. На накренившейся палубе. За рулем мчащейся машины. За штурвалом взмывающего са­молета. Его символы — тропа, уходящая в туман, тропа, по круче взбирающаяся к солнцу. Его язык — скупые жесты. Мужская немногословность, слегка стесняющаяся себя, как бы прячущая свою силу.

Юрий Визбор из тех самых детей войны, что выжили в страшные годы, выросли на "горбатых улицах", а потом, вы­учившись, освоив книжные премудрости, закинули за спины рюкзаки и пошли осваивать эту землю. Визбор с его нехит­рыми мелодиями, с его душевностью — романтик этого поко­ления. Он — поэт поколения, не утратившего юношеской мечтательности. Он — поэт эпохи, которая завещает свою мечту сильным людям будущего.

В. С. ВЫСОЦКИЙ

Мой любимый поэт

Владимир Высоцкий - феномен семидесятых годов,.его творчество самобытно и многогранно. Он написал более 600 стихотворений и песен, сыграл более 20 ролей в спектаклях и

более 20 ролей в кинокартинах и телефильмах. Но соци­альная и нравственная позиция Высоцкого нашла наиболее яркое выражение в "авторской песне" (термин самого В. Вы­соцкого).

В своих стихах-песнях поэт откликался "на злобу дня" и обращался к историческому прошлому нашей родины; писал и пел о человеческих переживаниях и одушевлял природу; воскрешал такие вечные чувства и понятия, как любовь, дружба, честь, правда, добро, свобода. Поэт не отде­лял себя от своих героев, остро ощущал и как бы перекла­дывал на свои плечи сложную запутанность их судеб, боль и горечь переживаний. Его песни — своего рода самопоз­нание народной души.

В песенном творчестве Владимира Высоцкого проявилось необычайное богатство реалистических, разговорно-бытовых и романтически-возвышенных, лирически-проникновенных образных и речевых средств и интонаций.

Стилевое богатство и своеобразие творчества Высоцкого во многом определяется тематикой и жанровым диапазоном его произведений. Среди них выделяются группы-циклы о войне ("Мы вращаем землю"), о работе ("Черное золото"), о горах ("Вершина") и море ("Мы говорим не "штормы", а "штор­ма"), о любви ("Баллада о любви"), искусстве ("Мой Гамлет"), родине, времени, судьбе и т.д.

В творчестве Высоцкого преобладают песни-монологи (от своего имени, от лица реальных и условных персонажей), хотя в них может присутствовать и разговорно-диалогическое на­чало, но в целом это "песни-роли". Для них характерно на­личие автора (поэта и композитора), который одновременно и режиссер-постановщик, и актер-исполнитель своих произве­дений перед слушателем.

Язык песен Высоцкого может показаться слишком обыч­ным, дорой даже грубым, упрощенно-примитивным, но это впе­чатление обманчиво, как и представление об отсутствии у него поэтической культуры. Отличительной чертой песен Высоцкого всегда было погружение в народную речевую сти­хию, свободное владение ею. Конечно, подчас встречаются и элементы стилизации, особенно ощутимые в так называемых "дворовых песнях" или в воссоздании мелодики цыганского

романса, но если говорить о зрелом творчестве, эстетичег.кий вкус и чутье никогда не подводили поэта.

Для него характерно особое ощущение обстоятельств быта, деталей человеческого поведения и психологии, мыслей и чувств, жестов и поступков, а главное — предельная достовер­ность воссоздания живой разговорной речи.

Оттенки живой разговорной интонации, определяющей осо­бенности высказываний, мы находим в обрывистой речи "Раз­ведки боем" ("Кто со мной? С кем идти? Так, Борисов... Так, Леонов...") и мягкой раздумчивости "Горной лирической" ("А день, какой был день тогда? Ах да — среда!.."), в сатиричес­ком звучании восклицаний и вопросов "Диалога у телевизо­ра" ("Ой, Вань, гляди-кось, попугайчики! Нет, я, ей-богу, закри­чу!.. А это кто в короткой маечке? Я, Вань, такую же хочу"), в экспрессивных обращениях программного стихотворения "Канатоходец":

Посмотрите! Вот он без страховки идет! Чутъправее наклон — упадет, пропадет! Чутълевее наклон — все равно не спасти!.. Но — замрите! Ему остается пройти Не больше четверти пути...

Мне хочется отметить особенность Высоцкого видеть и осмысливать действительность поэтически масштабно, исто­рично и даже космически: Земля и небо, природные стихии, горы, море, время, вечность, мироздание — живут в его стихах. Нынешний день нерасторжим в них с историей, сиюминутное

— с вечным.

Природа и прежде всего сама Земля всегда предстает в стихах Высоцкого одушевленной. Вспомним, например, такие строки-олицетворения из "Песни о Земле": "...кто сказал, что Земля умерла?/ Нет, она затаилась на время.../Кто поверил, что Землю сожгли? /Нет, она почернела от горя.../ Обнажен­ные нервы Земли /Неземное страдание знают... /Ведь Земля

- это наша душа,/ Сапогами не вытоптать душу". Таким
же одухотворенным и человечным изображено в другом сти­
хотворении горное эхо: "К утру расстреляли притихшее гор­
ное, горное эхо, и брызнули камни, как слезы, из раненых

скал...". А в стихах о море оживают водная и воздушная стихии. И потому — "упругие тугие мышцы ветра натягива­ли кожу парусов".

Важное место в творчестве поэта занимает тема Родины-России, ее сегодняшнего дня и исторического прошлого. В "Балладе о времени" поэт вспоминает "о походах, боях и по­бедах", о тайнах и легендах прошлого, воскрешая извечные нравственные идеалы:

Чистоту, простоту мы у древних берем, Саги, сказки из прошлого тащим, Потому что добро остается добром — В прошлом, будущем и настоящем!

В стихотворениях военного цикла: "Мы вращаем Землю", "Он не вернулся из боя", "Братские могилы" и др. показана жестокая правда войны, горькая реальность. Поэт считал, что в народе должна остаться вечная память о погибших в боях за Родину.

А в Вечном огне — видишь вспыхнувший танк, Горящие русские хаты, Горящий Смоленск и горящий рейхстаг, Горящее сердце солдата.

Наверное, у каждого человека, знакомого с песенным твор­чеством Владимира Высоцкого, есть "свой" Высоцкий, есть песни, которые нравятся больше других. Нравятся потому, что чем-то роднее, ближе.

Но о чем бы он ни писал — о войне, о шоферах, о шахтерах, о летчиках, об альпинистах, об ученых, — каза­лось, автор тесно связан с этой профессией, а на самом де­ле он был человеком с неистребимой жаждой познания. Где бы он ни был, с кем бы ни общался — все впечатле­ния от увиденного и услышанного находили отклик в его песнях.

Высоцкий — это человек-легенда, борец за человеческое достоинство, провидец. Он не умел молчать, лгать, пресмы­каться. Владимир Высоцкий сгорел из-за нас, ради нас, за нас. Он считал необходимым прожить жизнь так, чтобы в память о ней людям захотелось зажечь свечу...