схватил великое копье, способное сокрушать горы. Сверкающее, словно огромный метеор, поднял его, как Магхаван —оружие грома, тот мощнорукий, сына твоего убить жаждущий. Увидев, что он его поднял, повелитель вангов поспешно погнал [своего] слона гороподобного на ракшаса. На своем могучем превосходном слоне быстроходном он достиг на поле боя стези колесницы Дурьодханы и своим слоном заслонил колесницу твоего сына. Увидев, что мудрый царь вангов преградил ему путь, Гхатоткача, чьи очи побагровели от гнева, о
великий царь, то занесенное [для удара] великое копье метнул в его слона. И пущенным его рукою [копьем] пораженный, о царь, тот упал, истекая кровью, и умер в муках. Меж тем могучий владыка вангов, проворно отпрянув, с того падающего слона соскочил на землю. Дурьодхана же, падение отличного слона узрев и видя, что разбито войско его, преисполнился великой горести. Но, долг кшатрия чтя превыше всего и гордость свою, о царь, он, когда началось отступление, остался недвижим, как гора. И наложив [на тетиву] стрелу, пы-
лом равную Огню Времени, он, разгневанный необычайно, пустил ее в того ужасного ночного беса. Видя, что налетает та стрела, блистающая, как оружие грома Индры, увернулся от нее благодаря проворству своему великий телом Гхатоткача. И снова он, чьи очи покраснели от гнева, взревел грозно, во все существа вселяя трепет, как туча в час кончины мира.
Заслышав тот ужасный рев грозного ракшаса, Бхишма, сын Шантану, молвил, приблизившись к наставнику: ≪Этот рев ужасный, что слышится, исходит от ракшаса. Несомненно, то сын Хидимбы сражается с царем Дурьодханой. Ни одно существо не может победить его в битве. Ступайте туда, благо вам, и защитите великого судьбою царя, на коего напал злой душою ракшас, в том высший долг нас всех, о врагов каратели!≫ Вняв речам деда, поспешили великие воители с наивозможной быстротой туда, где был властитель куру, — Дрона и Сомадатта, и Бахлика, Джаядратха, Крипа, Бхуришравас, Шалья, Читрасена, Вивиншати, Ашваттхаман и Викарна и Авантиец187, Брихадбала и многие тысячи колесничных воинов, последовавшие за ними стремглав, желающие спасти твоего сына Дурьодхану.
|
|
Но при виде надвигающегося убийцы не дрогнул лучший из ракшасов, мощнорукий, горе Майнака подобный, с огромным луком в руке, в окружении родичей, вооруженных копьями, булавами и всякого иного рода оружием. Тогда произошла яростная битва, вздымающая волосы дыбом, между главным из ракшасов и войском Дурьодханы. Громкий треск гудящих луков слышен был со всех сторон, о великий царь, словно от горящего бамбука, и грохот раздавался от ударов оружия, обрушивающихся на доспехи, облекающие тела, о царь, словно от раскалывающихся скал. И копья, метаемые руками героев, подобны были стремящимся по воздуху змеям. Тогда чрезвычайно разгневанный вождь ракшасов, мощнорукий, натягивая громаднейший лук, издал устрашающий вопль. [Стрелой с лезвием] полумесяцем он, гневный, рассек лук наставника и, свалив стрелою бхалла стяг Сомадатты, взревел [опять]. Он пронзил Бахлику тремя стрелами в середину
груди и Крипу пронзил одною, Читрасену —тремя стрелами. Хорошо наложенной и пущенной с лука, согнутого до отказа, [стрелою], приблизившись, поразил он в плечо Викарну, и тот опустился на дно колесницы, обливаясь кровью. Затем он, неизмеримый духом, еще десять и пять железных стрел послал, разгневанный, в Бхуришраваса, и они, его латы пробив, тотчас вошли в землю. Он поразил возничих Вивиншати и сына Дроны, и оба они пали на дно [своих] колесниц, выпустив конские поводья [из рук]. [Стрелою] полумесяцем срезал он [стяг] царя Синдху [с образом] вепря, золотом украшенным, и второю, о великий царь, рассек его лук. И четырьмя железными стрелами он, с глазами, налитыми кровью, убил четырех коней Авантийца, великого духом. С согнутого до отказа лука стрелою закаленной и отточенной он пронзил, о великий царь, царского сына Брихадбалу, —глубоко пронзенный, тот сел, страдая, на дно колесницы. И, стояна колеснице, гневом сильным объятый, метал повелитель ракшасов острые крепкие стрелы, и они пронзили, о великий царь, Шалью, испытанного в боях.
|
|
Глава 89
Санджая сказал:
Всех тех твоих заставив отступить в бою, о лучший из бхаратов, ракшас, жаждущий убийства, ринулся на Дурьодхану. Видя, что нападает он, стремительный, на царя, бросились на него твои [воины], убить его жаждущие, битвой опьяненные. Натягивая луки в талу длиною, великомощные напали на него одного, рык издавая, словно стая львов. Со всех сторон они окутали его ливнем стрел, как тучи осенью водяными потоками гору. Глубоко пронзенный, страдая, словно слон, пораненный стрекалом, прянул он тогда в воздух, во все
стороны [обращаясь], сыну Винаты подобно. И громовый рев он издал, словно осеннее облако, устрашающим отзвуком поднебесье и пространство во всех направлениях оглашая. Заслышав же голос ракшаса, царь Юдхиштхира, лучший из бхаратов, такое слово Бхимасене сказал: ≪Поистине то сражается ракшас с сынами Дхритараштры, великими воителями, раз слышится голос его, устрашающий рев
|
|
издающего, —вижу, о брат мой, что непосильное бремя он взял на себя. Межтем дед, разъяренный, вознамерился уничтожить панчалов, и Пхальгуна, чтобы их защитить, бьется с врагами. Обе эти задачи решить надобно, и ты, о мощнорукий, [теперь] о них услышав, ступай, защити сына Хидимбы, великой опасности подвергающегося!≫ Речи брата повинуясь, поспешно двинулся вперед Волчебрюхий, львиным рыком трепет вселяя во всех царей, с великой быстротою, о царь, словно океан в день перемены луны. За ним последовали Сатьядхрити, сын Сучитты, битвой опьяненный, Шрениман и Васудана и Абхибху, сын Кашийца188, и сыны Драупади, великие воители, возглавляемые Абхиманью, и Кшатрадева отважный, также Кшатрадхарман, и Нила, повелитель прибрежных стран со своим войском; и великой ратью колесниц они окружили сына Хидимбы. С шестью тысячами постоянно яростных боевых слонов они пришли на помощь вождю ракшасов Гхатоткаче, львиным рыком, громким грохотом колесниц, топотом копыт сотрясая землю. Заслышав шум, [возвещающий] их приближение, воины твои побледнели, охваченные страхом перед Бхимасеной, и повернули вспять, о великий царь, оставив Гхатоткачу. Тогда здесь и там завязалась битва между великими духом, твоими и чужими, теми, что в боях не отступают. Метая оружие всякого рода, великие воители устремлялись друг на друга и наносили удары, перемешавшись в жесточайшем сражении, ужас вселяющем в робких. Кони сшибались со слонами, пехотинцы —с колесничными воинами, один с другим, на бранном поле, о царь, взыскующие великой славы. И внезапно поднялась от схватки густая пыль, ногами и колесами взметенная, от колесниц, коней, слонов и пеших воинов. Густая, багровому дыму подобная пыль окутала поле битвы, о царь, и стало своих от чужих не отличить. Отец не узнавал сына, а сын —отца в той нарушившей все границы бойне, вздымающей волосы дыбом. И от грома оружия и людских [голосов] превеликий шум стоял, словно от горящего бамбука. Там волны крови и внутренностей слонов, коней и людей понесла река, мхом и водорослями в которой были их волосы. И падающие в битве с плеч головы людские громкий стук издавали, словно от падающих камней. А земля покрылась телами обезглавленных людей, иссеченных слонов и изрубленных коней. Метая оружие разнообразное, великие воители устремлялись друг на друга и наносили удары; кони, всадниками направляемые, сшибались с конями на поле битвы, сокрушали друг друга и падали бездыханные; мужи, сшибаясь со всей силы с мужами грудь с грудью, тесня, с кроваво-красными глазами разили друг друга, и направляемые погонщиками слоны, от врагов заслоняющие189, бивнями поражали в битве слонов. Покрытые пролитой кровью, украшенные стягами, сбившиеся в кучи, они выглядели как облака, молниями [блистающие]. Некоторые, раненные бивнями, с головами, копьями пробитыми, ревущие, метались, громыхая, словно тучи; некоторые с рассеченными надвое хоботами, другие —с "рассеченными ногами рушились в том смятении, словно горы с отсеченными крыльями;190 иные же превосходные слоны с боками, пропоротыми слонами [же], проливали кровь обильно, как горы —минералами [окрашенные дождевые потоки по склонам]; а еще другие, всадники на которых были, копьями пронзенные, убиты, выглядели как горы с обрушившимися вершинами; некоторые, охваченные яростью, ослепленные бешенством, необузданные, затаптывали сотнями колес-
ницы, коней и пеших воинов на поле битвы. Конники разили коней копьями и дротиками, а те на них бросались, словно все смешав в пространстве вокруг себя. Колесничные воины с колесничными [схватывались], юноши из благородных семей, жизни не щадящие, все силы напрягая, подвиги творили, не ведая страха, словно в состязании на сваямваре; они, воинственные, разили друг друга, взыскуя славы, о царь, либо неба. И меж тем как происходило это сражение, вздымающее волосы дыбом, великое войско сынов Дхритараштры почти всюду отступало.
Г ла в а 90
Санджая сказал:
Видя поражение своего войска, царь Дурьодхана, разгневанный, ринулся сам на Бхимасену, врагов укротителя. Схватив преогромный лук, гремящий, подобно оружию грома Индры, он осыпал сына Панду обильным дождем стрел.И, наложив острейшую [стрелу с наконечником] полумесяцем, волос рассекающую, он, яростью объятый, сломал ею лук Бхимасены. И, миг улучив, наложил великий воитель поспешно стрелу, способную раскалывать горы, и нанес ею удар Бхимасене в грудь, мощнорукий. Глубоко ею пронзенный, страдая, облизывая уголки губ, оперся храбрец на стяг [свой], золотом украшенный.
Видя Бхимасену столь удрученным, воспылал гневом Гхатоткача, всеиспепеляющему огню подобный. Великие воители [стана] Пандавов с Абхиманью во главе устремились с криками на царя, смятение сея. Увидев, что нападают они, разъяренные, сеющие смятение, сын Бхарадваджи великим воителям твоим слово молвил: ≪Ступайте скорее, благо вам, защитите царя! Великой опасности он подвергается, в пучине бедствий утопая! Эти гневные великие лучники, великие воители Пандавов, предводимые Бхимасеной, устремились на Дурьодхану, они мечут оружие всякого рода, уповающие на победу, испуская устрашающие крики, эту землю сотрясая≫.
Вняв той речи наставника, твои во главе с Сомадаттой обратились на рать Пандавов. Крипа, Бхуришравас, Синдхиец, также Брихадбала и оба великих лучника, оба Авантийца, окружили потомка Куру. На двадцать шагов продвинувшись, [уже] начали наносить удары сыны Панду и сыны Дхритараштры, жаждущие убиения друг друга. А сын Бхарадваджи мощнорукий, слова эти произнеся, напряг великий лук и поразил Бхиму двадцатью шестью [стрелами]. И немедля мощнорукий еще раз осыпал его стрелами, как облако гору осенью потоками дождя. Бхимасена же великомощный десятью жалящими пронзил его поспешно в ответ, великий лучник, в левый бок. Глубоко
пронзенный, в муках, сел внезапно, о Бхарата, старый [воин] на дно колесницы,потеряв сознание. Видя, что тяжко ранен учитель, сам царь Дурьодхана и сын Дроны ри- нулись оба, гневные, на Бхимасену. Завидев обоих нападающих, подобных [каждый] Яме в час кончины мира, мощнорукий Бхимасена, взяв поспешно палицу, соскочил с колесницы и стал тотчас недвижно, как скала, на поле боя, тяжкую палицу подъяв, жезлу Ямы подобную. Видя его с подъятой палицей —словно то была [вознесшая] вершину Кайласа, —вместе устремились на него Каурава и сын Дроны. И Волчебрюхий со [всею] быстротою устремился, поспешая, на тех обоих, лучших из могучих, вместе нападающих. Завидев же, что наступает он, разгневанный, обликом грозный, разом устремились на него поспешно великие воители Кауравов во главе
с сыном Бхарадваджи. Все исполненные желания убить Бхимасену, всякого рода оружие в грудь Бхимы они направили, все вместе со всех сторон сына Панду уязвляя. Видя, какой опасности подвергается великий воитель, [ими] уязвляемый, устремились великие воители Пандавов, водимые Абхиманью, спасать его, жизнь столь дорогую [за него] отдать готовые. Нила, доблестный прибрежных стран повелитель, темной туче подобный192, закадычный друг Бхимы, напал, разъяренный, на сына Дроны. Великий лучник, с сыном Дроны он соперничал постоянно. И, лук великий напрягая, пронзил он стрелою сына Дроны, как некогда Шакра, о великий царь, данаву пронзил, неодолимого Випрачитти, что наводил страх на богов и в гневе пылом своим три мира в трепет повергал. Оперенной стрелою Нилы, хорошо заостренной, пронзен был сын Дроны, и, кровь из раны проливший, разъяренный, прекрасный лук напрягая, что гром издавал оружию
Индры подобно, решил он сразить Нилу, лучший из решительных. Тогда, наложив [на тетиву] сверкающие стрелы бхалла, кузнецом кованные, он убил четырех коней и свалил стяг [Нилы], седьмою же стрелою бхалла он пронзил Нилу в грудь, и тот, глубоко пронзенный, сел в муках на дно колесницы. Увидев, что в беспамятстве царь Нила, громаде облаков подобный, Гхатоткача, разгневанный, ринулся стремительно в окружении братьев на сына Дроны, блистающего на поле брани, туда же устремились и другие ракшасы, битвой опьяненные. Нападающего ракшаса, ужасного обликом, увидев, устремился [ему навстречу], поспешая, исполненный пыла внук Бхарадвад-
жи. И он, разгневанный, нанес удары тем ракшасам устрашающего облика,что были, гневные, высланы впереди [главного] ракшаса. Видя, что отступают они под стрелами, слетающими с лука сына Дроны, разгневался великан Гхатоткача, сын Бхимасены. И явил чародей, повелитель ракшасов, великий морок, страшный на вид, наводящий ужас, сына Дроны на поле боя ошеломивший. Тогда от морока того обратились вспять все твои [воины]. Они узрели друг друга на земле повергнутыми, недвижными, изрубленными, кровью истекающими —Дрону, Дурьодхану, Шалью, также и Ашваттхамана, и почти все великие лучники, которые возглавляли кауравов, все колесничные воины погибли, и повержены были слоны, и кони вместе со всадниками были изрублены тысячами. Видя то, войско твое бежало к [сво-
ему] стану, меж тем как и я, о царь, и Деваврата взывали: ≪Сражайтесь, не бегите, то —демонское наваждение, сотворенное Гхатоткачей на поле битвы, не поддавайтесь мороку!≫ — I O, устрашенные, они не верили тому, что мы говорили. Видя, что бегут они, Пандавы торжествовали победу и вместе с Гхатоткачей львиный рык испустили, и зазвучали громко со всех сторон [их] раковины и барабаны. Так войско твое, разгромленное злым сыном Хидимбы, бежало врассыпную в урочный час заката.
Глава 91
Санджая сказал:
Тогда среди того великого стенания царь Дурьодхана, приблизившись к сыну Ганга, приветствовал его смиренно и стал рассказывать обо всем, как оно произошло, о победе Гхатоткачи и нашем поражении. Он поведал о том, [тяжко] вздыхая снова и снова, и молвил он тогда, о царь, Бхишме, патриарху куру: ≪На тебя полагаясь, как они —на Васудеву, начал я эту страшную войну с Пандавами, о владыка! Одиннадцать армий193 прославленных, что есть у меня, повинуются вместе со мною велениям твоим, о каратель врагов. И вот я, о
тигр среди бхаратов, побежден в битве Пандавами во главе с Бхимасеной, что положились на Гхатоткачу. Это жжет мою плоть, как [жжет] огонь сухое дерево, и поэтому твоею милостью, о великий судьбою, хочу я сам убить этого подлейшего из ракшасов, о дед, да соизволишь ты поддержать меня в этом трудном деле!≫ Выслушав эту речь царя, о лучший из бхаратов, Бхишма, сын Шантану, такое слово молвил Дурьодхане: ≪Внимай, о царь, моим речам, тому, что я скажу тебе, о Каурава, как следует тебе, о великий царь, вести себя впредь, о каратель врагов! В битве должно, о сын мой, во всех случаях себя охранять, о врагов укротитель. Тебе всегда сражаться надлежит с Царем справедливости, о безупречный, с Арджуной, либо с обоими близнецами, либо еще с Бхимасеной. Царский долг превыше всего ставя, царь встречается с царем. Я, Дрона, Крипа, сын Дроны и Критаварман из племени сатватов, Шалья, сын Сомадатты и Викарна, великий воитель, и доблестные братья твои во главе с Духшасаной —мы будем сражаться за тебя с великомощным ракшасом. Или, если так велико страдание сердца твоего из-за этого свирепого вождя ракшасов, пусть выйдет на поле для битвы со злодеем царь Бхагадатта, что в битве равен Сокрушителю твердынь≫. Так сказав царю, в присутствии его, вождя властителей, Бхагадатте он слово рек, в речах искушенный: ≪Ступай
немедля, о великий царь, к сыну Хидимбы, битвой опьяненному, у всех лучников на глазах противостань ракшасу, жестокому в деяниях, как некогда Тараке Индра!194 У тебя —небесное оружие, у тебя —отвага, о врагов каратель, и со многими демонами ты некогда уже сражался. Против него [теперь] сразись, о царь-тигр, во главе войска своего в великой битве, ракшаса-быка убей, о царь!≫
Выслушав речь Бхишмы, предводителя ратей, тотчас выступил тот со львиным рыком на врагов. Завидев его, с громом наступающего, туче подобно, обратились против него великие воители Пандавов —Бхимасена и Абхиманью, и ракшас Гхатоткача, сыны Драупади, и Сатьядхрити, и Кшатрадева, о достойный, правитель Чеди и Васудана, и также властитель Дашарны. А Бхагадатта устремился на них на [слоне] Супратике. И началась тогда битва между пандавами и Бхагадаттой, страшное зрелище являющая, расширяющая владения Ямы.
Колесничными воинами пущенные стрелы, грозно стремящиеся, тяжко разящие, падали, о великий царь, на слонов и на колесницы. Ярые слоны, управляемые погонщиками, сойдясь, нападали друг на друга бесстрашно. Бешенством ослепленные, неистовые в ярости своей, они, сойдясь, поражали друг друга в той великой битве остриями бивней своих, булавам подобных. И кони, увенчанные султанами, гирляндами, оседланные всадниками с дротиками в руках, понукаемые ими, налетали стремительно один на другого. И пешие воины наносили пехотинцам удары дротиками и копьями, и сотнями и тысячами валились они тогда наземь. И колесничные воины стрелами трубчатыми и с уховидными наконечниками разили в битве героев, львиный рык издавая.
И меж тем как длилась эта битва, вздымающая волосы дыбом, великий лучник Бхагадатта ринулся на Бхимасену на яром слоне, семью струями источающем мускус, как гора, со всех склонов проливающая воду. Он ехал на голове у Супратики, сея тысячи стрел, о безупречный, "как Магхаван на Айравате, дожди потоком изливающий. Ливнями стрел поразил царь Бхиму, как облако гору водяными ливнями в пору дождей. Бхимасена же, разъяренный, ливнями стрел сразил, великий лучник, разъяренный, сто с лишком [его] пеших охранников. Видя, что убиты они, гневный Бхагадатта погнал, блистательный, вожака слонов на колесницу Бхимасены. Слон тот, направленный им, как пущенная с тетивы стрела, ринулся стремительно на Бхимасену, врагов укротителя. Увидев, что нападает он, повернули на него стремительно великие воители Пандавов во главе с Бхимасеной —Кекаи195 и Абхиманью, и сыны Драупади все вместе, доблестный властитель Дашарны и Кшатрадева, о достойный, правитель Чеди и Читракету —все они, разъяренные, великомощные, являя небесное оружие необыкновенное, окружили, гневные, со всех сторон того одинокого слона. И многими стрелами пронзенный, крови
ток извергая, красовался великий слон, словно царь гор, блистающий цветной рудою [, дождем омытой]. На слоне, утесу подобном, восседая, ринулсявластитель Дашарны на слона Бхагадатты. Но выдержал в бою натиск того слона Супратика, царственный елон, как брег морской [выдерживает] прилив океана, обители макар. И, видя, что устоял он против владычного слона Дашарны, великого духом, [даже] пандавские воины восхвалили его: ≪Славно!Славно!≫ Тогда властитель Прагджьотиши, гневный, четырнадцать копий метнул в того слона, о лучший из царей. Пробив его панцирь спереди, золотом отделанный, тотчас они проникли в него, словно змеи в муравейник. Глубоко пронзенный, мучаясь, слон тот, о лучший из бхаратов, лишившись пыла своего, бегом обратился тотчас вспять. Он бежал, испуская жуткие вопли, сокрушая свое войско, словно бурный ветер —деревья. Когда же побежден был тот слон, великие воители Пандавов, львиный рык издавая громогласно, ринулись в битву. С Бхимою во главе они устремились тогда на Бхагадатту, меча стрелы различного рода и различного рода [другое] оружие. Заслышав их грозный клич, о царь, на них, наступающих, разъяренных, неистовых, великий лучник Бхагадатта, забыв о страхе, погнал своего слона. Стрекалом и носком ноги понукаемый, тот избранный из слонов словно обратился в этот миг на поле боя во всеуничтожающий огонь. Туда и сюда мечась по полю битвы, о царь, он сотнями и тысячами, разъяренный необычайно, сокрушал
сонмы колесниц, слонов, коней со всадниками и пехотинцев. И великое товойско пандавов, им истребляемое, стало ужиматься, как кусок кожи, брошенныйв огонь.
Видя, что разбито его войско мудрым Бхагадаттой, Гхатоткача, разгневанный, на Бхагадатту ринулся. Чудовищный исполин со сверкающим ликом, сосверкающими очами, он устрашающий образ принял, о царь, яростью, как огнем, пылая. На убиение слона устремленный, он взял огромное копье, раскалывающее даже горы, и с силой метнул его, великомощный, во все стороны рассыпающее, пламенея, искры. Видя, что налетает оно, с силой [брошенное], полыхающее огнем, пустил в бою проворно царь блистающую, глубоко разящую стрелу [с острием] полумесяцем и ею рассек то громадное копье. Рассеченное надвое, упало то копье, отделанное золотом, словно Шакрою пущенное великое оружие грома, павшее с поднебесья. Увидев, что упало то копье, сломленное пополам, царь взял большой дротик с позолоченным древком,
полыхающему пламени подобный, и, восклицая: ≪Стой, стой!≫ —метнул его в ракшаса. Видя, что налетает он по воздуху, оружию грома подобно, ракшас, ввысь прянув проворно, перехватил его и крик издал, и тотчас он переломил его через колено, о Бхарата, на глазах у владыки царей, и словно чудо то было.Узрев тот подвиг, могучим ракшасом сотворенный, даже боги на небе с гандхарвами вместе и мудрецы, пораженные, а также Пандавы, великие лучники, с Бхимасеною во главе криками: ≪Славно, славно!≫ —огласили землю.
Слыша громкие возгласы тех великих духом, ликующих, не снес того великий лучник Бхагадатта, блистательный. Великий лук свой напрягая, гремящий подобно оружию грома Индры, обрушился он стремительно на великих воителей Пандавов, пуская блистающие острые железные стрелы, ярко пламенеющие. Бхиму он пронзил одною, ракшаса —девятью стрелами, Абхиманью —тремя, Кекаев —пятью, и стрелою с золотым опереньем, пущенной с [тетивы], натянутой до отказа, он пробил в бою правую руку Кшатрадевы, и тот выронил лук свой тут же вместе со стрелою. Пятерым сыновьям Драупади он пятью нанес удары и в ярости сразил коней Бхимасены. Тремя стрелами он рассек стяг его, несущий образ льва, и еще тремя другими, оперенными, пронзил его колесничего. И, глубоко пронзенный Бхагадаттою в бою, страдая, опустился Вишока на сиденье колесницы. Тогда, лишившись колесницы, о великий царь, Бхима, избранный из колес-
ничных бойцов, схватил палицу и с великой колесницы соскочил проворно. При виде его, подъявшего палицу, горе, вершину возносящей, подобного, великий страх объял твоих, о Бхарата. А в это же самое время сын Панду с колесничим Кришною, о великий царь, тысячами сражая врагов, приблизился туда, где двое тех мужей-тигров, карателей врагов, Бхимасена и Гхатоткача, отец и сын, схватились с властителем Прагджьотиши. Завидев же сражающихся великих воителей, о царь, сын Панду поспешил к ним, о лучший из бхаратов,
сея стрелы. Тогда царь Дурьодхана, великий воитель, поспешая, к войску тотчас воззвал —полчищу колесниц, слонов и коней. На ту великую рать Кауравов, наступающую стремительно, сын Панду ринулся стремглав, белыми конями несомый. А Бхагадатта на своем слоне, о Бхарата, войско Пандавов топча, устремился в бой на Юдхиштхиру. Тогда жестокая битва была, о достойный, между Бхагадаттой и подъявшими оружие панчалами, сринджа- ями и кекаями. Бхимасена же тем обоим —Кешаве и'Арджуне —поведал на поле боя, как произошло под конец убиение Иравана.
Глава 92
Санджая сказал:
Услышав, что убит его сын Ираван, великой горести преисполнился Завоеватель богатств, и он испускал вздохи, змею подобно. И молвил он посреди боя, о царь, Васудеве такое слово: ≪Поистине, уже давно вещий Видура предвидел страшное истребление куру и пандавов, великомудрый, потому и предостерегал Дхритараштру, владыку народа. Многие неодолимые герои убиты в сражении кауравами, о Губитель Мадху, и также те убиты нами. Скверные дела творятся корысти ради, о лучший из героев. Будь прокляты богатства, ради которых подобное истребление родных творится! Лучше умереть без богатства, чем обрести его через убиение родичей. Что мы обретем, о Кришна,
если убьем собравшихся [здесь] "родных? По вине Дурьодханы и Шакуни, сына Субалы, а также из-за дурных советов Карны идут к гибели кшатрии! Теперь я понимаю, о Губитель Мадху, как хорошо поступил царь, о мощнорукий, когда просил у Суйодханы только полцарства или же пять деревень1 9 6, но и того не выполнил злодей! Видя же доблестных кшатриев простертыми на земле, я себя порицаю жестоко. Позор призванию кшатриев! [Только потому, что иначе] сочтут меня кшатрии в битве бессильным, готов я к бою с этими родичами моими, о Губитель Мадху. Гони скорее коней на войско сынов Дхритараштры! Этот безбрежный океан битвы я [все тже] силой рук моих преодолею! Не время теперь в чем-либо слабость проявлять, о Мадхава!≫ Когда сказал ему так Партха, Кешава, губитель вражеских героев, погнал тех белых коней, быстрых как ветер. И громкий шум поднялся тут в твоем войске, о Бхарата, как в час прилива в океане, взволнованном бурей.
После полудня, о великий царь, завязался бой Бхишмы с пандавами, гром которого раздавался как от тучи в грозу. Тогда сыновья твои, о царь, сплотившись в битве вокруг Дроны, как Васу вокруг Предводителя, устремились на Бхимасену. Затем Бхишма, сын Шантану, Крипа, лучший из колесничных бойцов, Бхагадатта и Сушарман на Завоевателя богатств устремились, сын Хридики и Бахлика ринулись на Сатьяки, а царь Амбаштхака противостал Абхиманью, остальные же, о великий царь, остальным великим воителям, и разгорелась тогда битва, страшное зрелище являющая, приводящая в ужас. Бхимасена, завидев твоих сыновей, о властитель народа, гневом воспылал
в битве, как от жертвенной пищи жертвенный огонь. А сыновья твои окутали стрелами сына Кунти, как в пору дождей, о великий царь, гору облака. Он же, герой, твоими сыновьями всячески уязвленный, о владыка народов, облизывая уголки губ, словно разъяренный тигр, поверг тогда Бхима, о великий царь, Вьюдхораску тяжко разящей стрелою [с острием] подковой, и жизнь покинула того. Другой стрелою —закаленной и отточенной бхаллой —он поверг Кундалина, как лев —малого зверя. Затем, взяв закаленные, остро отточенные стрелы, он семь наложил [на тетиву] поспешно, к сыновьям твоим приблизившись, о достойный. И, посланные Бхимасеной с прочного лука, те стрелы сбросили сыновей твоих с колесниц, величайших колесничных бойцов: Анадхришти, Кундабхеду, Вайрату197, Диргхалочану, Диргхабаху, Субаху, также Канакадхваджу. И пали те герои, поблекнув, о бык среди бхаратов, как падают деревья манго, пестреющие цветами весною. Тогда остальные твои сыновья, о владыка народов, бежали, великомощного Бхимасену самою Смертью почитая. Дрона же героя, твоих сыновей испепеляющего, как гору ливнями, со всех сторон осмпал в битве стрелами. Там зрели мы небывалое мужество сына Кунти, который, невзирая на сопротивление Дроны, продолжал убивать сыновей твоих. И как мощный бык выдерживает низвергающийся с неба дождь, так Бхима выносил ливень стрел, пущенных Дроной. И чудеса, о великий царь, творил там Волчебрюхий, что сражал в бою сыно-
вей твоих и в то же время бился с Дроной. И тешился среди сыновей твоих, героев, старший брат Арджуны, о великий царь, как могучий тигр, охотящийся на оленей. Как волк, попавший в середину стада, разгоняет скотину, так в битве гнал твоих сыновей Волчебрюхий.
А сын Ганги, Бхагадатта и сын Гаутамы, великий воитель, противостали в битве Арджуне, неистовому сыну Панду. Тот победоносный воитель, оружием своим их оружие отражая в бою, главных бойцов твоих войск предавал смерти. Абхиманью же царя Амбаштху, лучшего из колесничных воинов, в мире прославленного, стрелами лишил колесницы. Лишившийся колесницы, избиваемый славным сыном Субхадры, соскочил с колесницы повелитель людей; устыдившийся, он метнул в бою [свой] меч в великого духом сына Субхадры, а сам взошел на колесницу сына Хридики, великого духом. Искушенный в приемах боя, благодаря проворству своему увернулся сын Субхадры, губитель вражеских героев, от летящего в него меча. И, видя, что увернулся от меча сын Субхадры: ≪Славно, славно!≫ —подняли тогда воины крик, о владыка народов. Другие во главе с Дхриштадьюмной сражались с войском твоим, и также с войском пандавов все твои сражались. Великий вопль подняли там твои и те, о Бхарата, жестоко разящие друг друга, трудный подвиг творящие. Вцепляясь в волосы, [в ход пуская] ногти, зубы, кулаками и коленями наносили друг другу удары в схватке герои, о достойный, локтями, ладонями, остро отточенными мечами, находя уязвимые места, отправляли они друг друга в обитель Ямы. Отец разил в битве сына, и сын —отца, с помутившимся разумом бились там люди. На поле боя прекрасные луки с золотыми рукоятями, о потомок Бхараты, оброненные убитыми, и драгоценные колчаны, и острые стрелы с золотым и серебряным оперением, смазанные сезамовым маслом, блистали, словно змеи, сбросившие кожу. И [покрывали землю] мечи с рукоятями из слоновой кости, украшенные золотом, щиты червленые, брошенные лучниками, золотом отделанные копья и позолоченные трезубцы, червонные пики и дротики, златом блистающие, разрубленные, упавшие, тяжкие палицы, железные булавы, бердыши и короткие стрелы, о достойный, и упавшие метательные копья, и разноцветные, золотом отделанные слоновьи покрывала разных видов, и султаны и опахала из хвостов яков, разнообразное оружие, оброненное павшими мужами, великими воителями, которые, бездыханные, выглядели словно живые. Изувеченные палицами, с головами, булавами размозженными, раздавленные слонами, конями или колесницами, лежали мужи на земле. И так предстала тогда земля, о царь, покрытой повсюду, словно