Во многих странах мира количество больных алкоголизмом год от года увеличивается. Вместе с тем в ряде государств Азии и Африки коренное население алкоголь практически не употребляет.
В качестве примера можно привести одну из стран региона Магриба — Алжир, в котором народные традиции, соблюдаемые всеми слоями общества, не разрушены западной цивилизацией, долгим французским колониальным господством.
Государственная религия Алжира — ислам, а догмы мусульманской веры запрещают правоверному мусульманину употреблять алкоголь в каком бы то ни было виде. Это, несомненно, наложило свой отпечаток на образ жизни народа.
В период колониализма спиртное здесь было вполне доступно и по возможности приобретения и по цене. Капиталисты и аграрии метрополии с целью наживы способствовали развитию виноделия в стране. В магазинах, барах, кафе, многочисленных маленьких ресторанах всегда имелся большой выбор алкогольных напитков. Но основная масса народа не приняла «культуру» поработителей. И здесь нужно отдать должное религиозному запрету, который оказал положительное влияние на отношение широких слоев населения к пьянству. Лишь немногие алжирцы попали под влияние иноземных обычаев и отошли от своих традиций. В настоящее время случаи употребления алкоголя встречаются только среди молодежи, подверженной влиянию западной идеологии.
Для нас, впервые попавших в эту страну, привыкших, что радостные события жизни обычно связаны с употреблением спиртного, было несколько удивительным торжество без выпивки, без тостов, без традиционного «За ваше здоровье!». Взрослые весь вечер пьют только лимонад, кофе, соки и другие безалкогольные напитки, при этом праздник проходит не менее весело, эмоционально и интересно, чем с винопитием. Особенностью любой праздничной церемонии являются танцы и песни на протяжении всего вечера, а не только в конце его, как это принято в компаниях европейского типа.
Каким же традициям в своей жизни следуют алжирцы? Прежде всего здесь принято иметь многодетные семьи, где пять — восемь детей — обычное явление. Дети всегда требуют внимания и заботы. Однако нельзя сказать, что их родители домоседы, что они замыкаются в своих семейных делах и интересах. Алжирцы довольно общительные люди, любят ходить в кино, в гости, посещают кафе, где обсуждают свои проблемы, обмениваются новостями, говорят о политике. Тут же в кафе смотрят телевизор. Неизменным спутником беседы является кофе — любимый напиток населения. Его пьют не спеша, растягивая удовольствие, по нескольку раз в течение дня.
Как врач, хочу отметить, что в Алжире практически нет больных алкоголизмом. В связи с этим в стране отсутствует наркологическая служба: нет наркологических стационаров и диспансеров, специальных учреждений для лечения и содержания больных алкоголизмом (лечебно-трудовых профилакториев, медицинских вытрезвителей), нет врачей-наркологов; в аптечной сети отсутствуют специальные лекарственные средства для лечения больных алкоголизмом.
За три года работы в Алжире, обслуживая район с населением около двух миллионов человек, я встретил всего несколько лиц, страдавших хроническим алкоголизмом, и только одного больного с алкогольным психозом — белой горячкой. Женщин, употребляющих алкоголь, встретить вообще не пришлось.
Обращает на себя внимание низкий процент заболеваний, связанных с алкоголизацией. Имеются в виду различные болезни печени и желудка, половые расстройства, некоторые нервно-психические заболевания, обусловленные употреблением алкоголя. Нельзя не заметить также, что семейные конфликты, разводы, ослабленные дети (как следствие алкоголизма родителей) встречаются очень редко.
К пьяному алжирцы относятся как к человеку недостойному, морально неполноценному, даже безумному. Опьяневший человек, где бы он ни появился — на улице, в магазине, в общественном транспорте, даже при его внешне спокойном поведении, вызывает неудовольствие и осуждение у окружающих. Я никогда не встречал отношение к пьяному, как к «бедняге», «случайно перебравшему», «выпившему по неопытности лишнее».
Не слышал, чтобы в адрес пьяного звучали благодушно-снисходительные защищающие голоса: «С кем не бывает», «Не обращайте внимания, он же немного выпил», или оправдания: «Это с ним в первый раз», «Горе заставило» и т. д.
Родители нетерпимо относятся к употреблению алкоголя их детьми. Бывает, они приводят на консультацию к психиатру молодого человека, случайно выпившего накануне, чтобы удостовериться, вполне ли он здоров.
В связи с тем, что пьянство встречается чрезвычайно редко, в законодательстве страны не предусмотрено наказание за правонарушение в пьяном виде, не существует положение о больничных листах при получении травмы в состоянии опьянения и пр.
В алжирском городе с населением 700 тысяч человек, в котором я жил и работал, имелось только два маленьких магазина, где продавали алкогольные напитки, но в них не всегда были покупатели. Эти магазины в основном посещали приезжие европейцы и очень редко местные жители. В селах и небольших населенных пунктах я вообще не встречал в продаже алкогольных напитков.
Таким образом, при возможности свободного приобретения алкоголя употребление его населением Алжира резко ограничено моральным осуждением и стойкими безалкогольными традициями.
Еще хотелось бы отметить повсеместное увлечение алжирской молодежи спортом. Любовь к футболу, дзюдо, большому теннису видна повсюду. Увлечение спортом, отмечают алжирцы, предупреждает развитие пагубного пристрастия к алкоголю, ибо физкультура и спорт с алкоголем несовместимы — они не могут уживаться в одном человеке.
Алжирцы беззаветно любят свою страну и хотят видеть ее свободной и процветающей.
Н. И. Удовенко, кандидат философских наук
г. Москва
ИЗ МОЛОДЕЖНОЙ АУДИТОРИИ
Заметки лектора
Автору этих строк чисто приходится читать лекции на антиалкогольные темы для молодежи. Как правило, после таких лекций возникает много вопросов, что свидетельствует о большой заинтересованности молодого поколения и ликвидации пьянства и алкоголизма, в очищении всех сфер нашей жизни от негативных социальных явлений.
Вопросы бывают самые различные, в том числе и такие, которые говорят о недостаточной зрелости представлений о тех или иных сторонах алкогольной проблемы. Ниже я приведу в форме диалога типичные вопросы и ответы на них. Думаю, это будет небесполезно и для более широкой аудитории.
Вопрос. Мы ведем борьбу под лозунгом «Трезвость — норма жизни». Стало быть, наша конечная цель — это сухой закон? Но в публикациях на антиалкогольную тему не раз встречалось утверждение о том, что сухой закон бесполезен, поскольку его введение в некоторых странах неизменно заканчивалось неудачей.
Ответ. Действительно, и в статьях, и в отдельных изданиях можно встретить утверждения о том, что введение сухого закона (прежде всего в США) потерпело неудачу. И вы не могли не заметить, что подобные заявления делаются авторами в оправдание своей пессимистической позиции относительно успеха радикальных мер борьбы с пьянством и в нашей стране.
Но сразу же возникает мысль (кстати, в письмах читателей она часто встречается), что нельзя так некритично ставить знак равенства между социалистическим и капиталистическим государствами, ибо это противоречит марксистско-ленинскому, классовому, партийному принципу подхода к анализу и прогнозированию социальных явлений. Пьянство — явление именно социальное, а отнюдь не сугубо медицинское, как об этом можно подумать на основании того, что антиалкогольную пропаганду в подавляющем большинстве ведут медики. Но подобно тому, как врачи имеют дело с последствиями автомобильных аварий, так они имеют дело и с последствием «алкогольных аварий» — алкоголизмом — тяжелейшей болезнью — конечным результатом употребления алкоголя. Правда, есть еще один «конечный результат», которым является смерть — смерть алкоголика, смерть от перепоя, смерть подростка, «лихо хватившего» стакан водки, даже смерть грудного ребенка, которому родители по своему невежеству наложили обширный спиртовой компресс.
Ю. А. Александровский справедливо указывает, что «на первых этапах любая наркомания (а алкоголь — одно из наркотических средств, наиболее распространенное в наше время) не имеет никакого отношения к медицине, это не болезнь, а распущенность, переходящая в болезнь лишь гораздо позднее, после хронического отравления организма».[25]
Вот почему ни на минуту нельзя забывать о классовой детерминации социальных явлений. Прежде всего нужно выяснить, имеют они в данном обществе глубокие социально-политические корни или же носят остаточный, пережиточный характер и поэтому могут быть преодолены. Преодолены, конечно, как массовое явление, а не как случайное. Например, коммунизм и алкоголизация абсолютно несовместимы, так как не будет никаких, в том числе психологических, причин для потребления спиртного. Но это вовсе не значит, что кто-то, имеющий доступ к спирту, применяемому в технических или медицинских целях, не напьется и даже не станет алкоголиком, подобно тому, как морфинистом иногда становится медицинский работник, имеющий доступ к этому препарату.
Поэтому ссылаться на «опыт США» при прогнозировании социальных явлений в нашем обществе методологически неграмотно. Здесь нет даже элементарной логики, не говоря уже о классовом подходе. Казалось бы, наоборот, исходя из фундаментального факта противоположности двух систем, можно было бы скорее сделать вывод, что не удавшееся в мире капитализма должно осуществиться в социалистическом обществе, если, конечно, данное социальное мероприятие направлено на пользу народа, отвечает задачам социального прогресса.
Вопрос. Какие именно социально-политические корни пьянства имеются в капиталистическом обществе?
Ответ. Прежде всего, это эксплуатация. Никто там ее не «отменял», а только научились еще больше маскировать. Так, увеличив производительность труда за счет технических достижений, капитал в ряде случаев сократил рабочий день, увеличил свободное время работника. Но по сути дела он и отнял это свободное время: из-за необычайно высокой интенсификации труда теперь работнику необходимо больше времени для восстановления физических, а еще больше — нервных сил.
Прямым следствием эксплуатации является бесправие работника, постоянная и страшная угроза потерять работу, призрак надвигающейся необеспеченной старости и др. Отсутствующую радость свободного труда и коллективистского общения человек пытается возместить уходом в мир наркотического, искусственного «веселья».
Кроме того, капитал стремится поставить под свой контроль и свободное время трудящихся, навязывая им при помощи средств массовой информации, в частности, рекламы, растлевающую, низкопробную «массовую культуру», которую правильнее было бы назвать антикультурой.
Причина этого ясна — правящие классы боятся осознания трудящимися необходимости революционной борьбы против эксплуатации, за социальное переустройство общества. Они стремятся оглупить это сознание, для чего издавна и эффективно использовались церковь и кабак, религия и водка. В одном из своих выступлений К. Маркс привел остроумное определение Л. Фейербахом водки как материальной субстанции религии.[26]
Эта мощнейшая тенденция затемнять сознание масс совпадает (и тем самым усиливается) с жаждой наживы, в том числе и наживы на производстве спиртного. О каком сухом законе может идти речь в атмосфере всесилия и бесконтрольности частного производства и частной торговли? «Типичным бизнесом и типичным ханжеством, — писал Владимир Маяковский и своих блестящих, не потерявших своей актуальности и сегодня очерках об Америке, — назовем и американскую трезвость, сухой закон…»[27]
Отсюда следует, что сухой закон и капиталистических странах правящие классы вынуждены были вводить под давлением прогрессивной общественности. Сухой закон по сути был формальной уступкой, носил лицемерный характер. И этот обманный ход отдельные авторы приводили как аргумент, причем аргумент главный, а то и единственный, в «доказательство» того, что, дескать, с алкоголем в нашей стране бороться бесполезно. В дополнение к этому еще и пугали самогоноварением: мол, если будет сокращаться государственное производство спиртного, нас задавят самогонщики. Но мы видим на практике, что с самогоноварением может быть покончено, если только взяться за это дело всерьез.
Вопрос. Все понимают, что напиваться плохо. Но почему бы не выпить немного за праздничным столом? Мы же не аскеты! Надо только меру знать!
Ответ. Да, мы не аскеты! Но в контексте этого вопроса аскетизм предстает как религиозное или, скажем мягче, сугубо литературное, вычитанное понятие. Прочитайте интереснейшие воспоминания Клары Цеткин о ее беседах с Лениным. Он говорил: «Коммунизм должен нести с собой не аскетизм, а жизнерадостность и бодрость… Молодежи особенно нужны жизнерадостность и бодрость. Здоровый спорт — гимнастика, плавание, экскурсии, физические упражнения всякого рода, — разносторонность духовных интересов, учение, разбор, исследование, и все это по возможности совместно!… Самообладание, самодисциплина — не рабство…»[28] А сам Ильич? Ведь он был прекрасным шахматистом, пловцом, конькобежцем, туристом. Любил петь в кругу товарищей, любил музыку, живопись, театр. Вот как вспоминал о своих встречах с Лениным английский писатель Артур Рансом: «…я думал: видел ли я когда-нибудь человека его калибра, который обладал бы таким же жизнерадостным темпераментом? Мне никто не приходил на ум».[29]
Разве в свете интересной работы, общественных дел, семейного счастья, полезных увлечений, спорта остается необходимость в алкогольном, наркотическом допинге? Выпивка вовсе не антипод аскетизма. Напротив, она сродни ему, так как и пьяница и аскет — ограниченные люди, убивающие в себе подлинную жизнерадостность. Но аскету хоть нельзя отказать в таких качествах, как воля и приверженность идее нравственного совершенствования при всех его заблуждениях относительно истинных путей к нему, в то время как даже эпизодически выпивающий — все-таки раб алкоголя. Самообладание и самодисциплину Ленин не называет рабством, в то время как выпивающему они как раз и кажутся аскетическим «рабством». А эйфорию, обусловленную химическим средством, по сути дела, постыдную для гармонично развитого человека, хотят причислить к подлинным ценностям, поставить в ряд с естественной жизнерадостностью!
Что касается меры, то многие больные алкоголизмом начинали именно с «меры», да заканчивали безмерными страданиями для себя и окружающих. Алкоголь тем и коварен, что в первую очередь влияет на мозг, перестраивает мышление и чувства, нарушает способность человека правильно оценивать свое физическое и психическое состояние. Таким образом, объективной меры не существует, а субъективная мера столь обманчива, что человек, полагая, что пил «в меру», вдруг обнаруживает, что стал алкоголиком. Поэтому лучше не начинать ни с какой меры и обходиться без спиртного дурмана так же, как мы обходимся ныне без дурмана религиозного.
Наконец, о праздничном столе. Уже на десятках и сотнях примеров доказано, что праздничный стол может быть безалкогольным. Даже свадебный! Правда, надо позаботиться, чтобы было весело. Ленивые же и нищие духом выставляют бутылки: авось, алкоголь «развяжет языки». И развязывает! Да нередко так, что зачеркивается светлая, нежная суть свадебного обряда. А жениху и невесте преподносят бокалы с шампанским. При этом еще и раззадоривают охмелевших от счастья молодых — мол, кто из них первый выпьет, тот и будет в семье «верховодить». Но тысячелетней житейской практикой, а затем и наукой доказано, что достаточно самого легкого опьянения даже одного из супругов, чтобы резко повысить опасность рождения умственно и физически неполноценного ребенка. Поэтому те, кто устраивает подобные «соревнования», не думают о том, как это отразится на будущем потомстве.
Вопрос. Постановлениями предусматривается сокращение выпуска спиртоводочных изделий. Но говорят, что торговля спиртным для государства выгодна. Это правда?
Ответ. Нет, неправда. В буржуазном государстве производство спиртного выгодно фабриканту и торговцу — они получают прибыль, остальное их не тревожит. Государство в капиталистическом обществе является, как известно, послушным орудием правящих классов, которые стремятся использовать доходы государства в своих интересах. Таким образом, доходы, полученные от продажи алкоголя, который и деньги у трудящихся забрал, и сознание затемнил, используются против самих же трудящихся. Разве в капиталистическом обществе могут расстаться с таким «удобным» продуктом?!
Социалистическое государство — это мы с вами. Нет у нас ничего дороже человека, его здоровья, его счастья. Ради спасения одного человека, пропавшего в горах или тайге, мы не жалеем никаких средств. Ради спасения тяжелобольного применяются дорогостоящая аппаратура, лекарства, трудятся крупнейшие специалисты. Но, каждый спившийся — это же не враг, а наш, советский человек, который по собственному недомыслию погубил свою судьбу, принес несчастье близким, нанес ущерб государству.
В такой ситуации, когда имеется еще немало людей с низкой сознательностью, возрастает роль внешнего регулирования их поведения. И здесь первое место принадлежит сокращению производства спиртного.
Вопрос. Чем можно компенсировать «потери» от продажи алкоголя?
Ответ. Прежде всего, это не потери, а приобретения, если иметь в виду благосостояние общества. Но коль скоро в денежном обороте поступления от продажи спиртного составляют пока немалую часть, остановимся на этом отдельно.
Как показывают многочисленные факты, при умелой постановке обслуживания доход от безалкогольных кафе, ресторанов и других предприятий общественного питания может даже превзойти доход от продажи спиртного. Ведь спиртное употребляют не все, а разнообразный безалкогольный ассортимент товаров в кафе может привлечь большое количество людей — от мала до велика. Надо только, чтобы работники общественного питания и сферы обслуживания проявили творчество и фантазию. Ведь, какие нужны пьяному разносолы? Что ни подай — все съест. И если доход от спиртного уничтожался потерями от пьянства, не говоря уже о человеческих трагедиях, которые в рублях не исчисляются, то расширение продажи полезных товаров помогает решать и другие проблемы, например, проблему общения людей, особенно молодежи, по месту жительства, где в основном реализуется свободное время.
Далее. Алкоголь наносит прямой ущерб производству в виде прогулов, расшатывания дисциплины, аварий и т. д. Кроме того, изготовление его требует громадных, совершенно непроизводительных затрат. Это земля, на которой выращиваются продукты для производства алкоголя, сами продукты, оборудование, энергия, транспорт, торговые площади и, наконец, труд множества людей. Вот, например, читаем в журнале «Ферментная и спиртовая промышленность»: «Предприятия спиртовой и пивоваренной отраслей промышленности являются большими потребителями сельскохозяйственного сырья, главным образом зерна и картофеля. Расход зерна на производства спирта и пива ежегодно составляет до 6 млн. тонн, картофеля на производство спирта — свыше 1 млн. тонн».[30]
О каком «доходе» от спиртного после таких цифр может идти речь?
Академик С. Г. Струмилин и профессор М. Я. Сонин писали: «Полное «отрезвление» трудовых процессов могло бы обеспечить примерно 10-процентный рост производительности труда».[31]
Выступая на X Всероссийской конференции РКП (б), В. И. Ленин говорил, что «в отличие от капиталистических стран, которые пускают в ход такие вещи, как водку и прочий дурман, мы этого не допустим…».[32] После смерти В. И. Ленина начался отход от этого принципа, чему партия в свое время дала критическую оценку.
Сегодня партия придерживается твердого курса, направленного на борьбу с пьянством. С одной стороны, это неуклонное снижение производства спиртного (в том числе ликвидация самогоноварения) как основа этой борьбы; с другой — административный заслон разного рода излишествам в потреблении (пьянство на производстве, появление в нетрезвом виде и т. д.), а также воспитательная, пропагандистская работа, дифференцированная по группам населения — возрастным, профессиональным и т. д.
Следовательно, сейчас остаточное производство спиртного можно рассматривать лишь как временную дань глубоко, к сожалению, укоренившимся питейным обычаям.
Вопрос. Но ведь хорошее вино употребляется даже с лечебной целью. Кроме того, нельзя же полностью пресечь древнюю культуру виноделия…
Ответ. Что касается вина как «лекарства», то оно у нас не рассматривается как лечебное средство. Относительно сожалений о «бутылке доброго вина», то психологически понять это сожаление можно, а вот простить нельзя. И особенно специалистам, которые занимаются антиалкогольной пропагандой. Бывает, что такие люди пытаются сидеть на двух стульях: и антиалкогольную невинность соблюсти, и алкогольный капитал приобрести, выступая в оригинальной роли грозных прокуроров пьянства вообще, но защитников «бутылки доброго вина» в частности.
Один публицист, выступая по радио, громил пьянство, а в конце передачи заявил, что люди… «много потеряют вместе с бутылкой доброго вина».
Давайте посмотрим, кто эти люди? Применим простейший структурный анализ.
Половину людей составляют дети и молодежь до 21 года, которым не разрешена продажа спиртного, следовательно, общественным мнением употребление ими спиртного должно быть пресечено.
Абсолютно запрещается употребление алкоголя женщинам в пору беременности и кормления ребенка.
Что касается оставшегося контингента населения, то, хотя, как говорили древние, «не все, что дозволено, достойно уважения», употребление спиртного в принципе дозволяется: сухого закона у нас пока нет.
Половину оставшегося контингента составляют женщины. К великому огорчению, немало женщин, превратно поняв свое равенство с мужчинами, позволяют себе выпивать. Однако испокон веков женщина — мать, жена, хранительница семейного очага и морали, больше мужчины наделенная чувством ответственности за судьбу детей, самоотверженно становилась на пути мужа, сына, брата, если этот путь вел к той самой «бутылке доброго вина». Если интеллигентная женщина (не по диплому, а по нравственной сути) оказывалась в компании, нормой ее поведения было лишь пригубить легкое вино, так как в высшей степени неприличным считалось предлагать женщине не только водку или коньяк, но и крепкое вино. Нужна ли женщинам эта самая бутылка вина?
Остаются мужчины старше 21 года. Половину их составляют люди либо вовсе не пьющие, либо употребляющие вино только потому, что «так принято». Эта половина мужчин ликвидацию спиртного будет только приветствовать.
Другая же половина мужчин к спиртному действительно неравнодушна. Однако и она может быть разделена на тех, кто легко откажется от выпивки в атмосфере всеобщего отрицания ее, и на тех, кто в минуты просветления разума раскаивается в своем пороке. Для таких людей ликвидация спиртного будет спасением.
Остаются больные алкоголизмом. Они действительно считают, что вместе с ликвидацией «бутылки» погибнет весь мир. Но этих людей надо лечить, что достаточно эффективно можно сделать только в условиях всеобщей трезвости.
Всякие отклонения от курса на всеобщую трезвость, в том числе и «древняя культура виноделия», заведут в тупик. Это надо понять и раз и навсегда отказаться от употребления спиртного.
Начните с сухого закона. Для себя!
В. Н. Халин, журналист
г. Москва
ЗЛО НЕ БЫВАЕТ УМЕРЕННЫМ