– Да что такого в рыжих волосах?
– Всё. Фейри не могут устоять перед человеком с рыжими волосами. Так что у них был повод похитить твоих сестер и помимо сделки с тобой.
– Подожди минутку. Что значит «похитить твоих сестер»?
Папашка воззрился на нас с удивлением:
– А вы что, не знали? Двое у корневиков, четверых держит у себя пчелиный народ.
Мне показалось, сердце перестало биться. Я с болью посмотрела на тетушку Лилиан и Яблоневого Человека, но они только сочувственно покачали головой.
– Но почему?.. Зачем им это? – выдавила я.
– Для обмена, – пояснил Папашка. – Хотят обменять твоих сестер на корневика из вашей корзинки.
– Но мы ведь и так несем его домой!
– Они-то об этом не знают.
– Но если и те и другие держат в плену моих… моих сестер… что мне-то делать? Выбирать, кого спасти, а кем пожертвовать? – Я взглянула на бесчувственного корневика. – Ради человечка, которого я знать не знаю?
– Надо было думать, прежде чем в это соваться, – назидательно произнес Папашка.
Я хмуро кивнула. Тетушка Лилиан ведь предупреждала не раз и не два. Впутаться в раздоры фейри – вот верный способ попасть в беду, так она говорила.
– Теперь это уже не важно, – заявила я. – Вызволить из плена моих сестер – вот что важно. И для этого нам нужен план.
– План не помешает, – согласился Папашка.
В его голосе явственно послышалось мурлыканье.
– И начнем с того, – твердо произнесла я, – что я хочу придумать его без тебя.
Мурлыканье прекратилось.
– Что я такого…
– Я тебя не знаю. И сейчас у меня нет права рисковать, доверившись тебе. – Затем я обернулась к Яблоневому Человеку. – И если подумать, с какой стати я должна доверять вам?
– Послушай, Сара Джейн, – вступила тетушка Лилиан, – Яблоневый Человек может быть кем угодно, только не…
Я замотала головой, не дав ей закончить:
– Может, вам он и друг – правда, не сказала бы, что очень верный, – но пока он ничего не сказал и не сделал, чтобы доказать, что он друг и мне. Я не решусь довериться фейри – по крайней мере, если речь идет о спасении моих сестер.
Прежде чем кто-нибудь успел возразить, я шагнула к корзинке со спящим корневиком и схватила ее.
– Яблоневый Человек, возможно, в чем-то и разочаровал меня, – вставила тетушка Лилиан, – но я доверила бы ему собственную жизнь.
– А как насчет жизней моих сестер?
Она долго смотрела на меня, а потом покачала головой.
– Я сказала, как есть для меня, – проговорила она. – Но кому ты будешь верить, решать только тебе самой.
Даже не знаю, из каких глубин поднялась эта ярость, – наверное, сработал какой-то защитный механизм, спрятанный глубоко в генах Диллардов. Мы были из тех, кто полагается на себя. Меня ослепила вспышка паники; ужас сковал по рукам и ногам, когда я поняла, что сестрам угрожает опасность – по моей вине. Вина-то моя, но фейри были замешаны во всех событиях этой истории.
Яблоневый Человек тоже из фейри. Разве ему можно верить?
И тут ошарашила мысль, что Яблоневый Человек даже не пытается меня переубедить. Папашка сидел на своей ветке с явно оскорбленным видом и ворчал что-то себе под нос, я не стала вслушиваться в его бормотание. Но Яблоневый Человек спокойно стоял и ждал, пока я приму решение.
А потом меня накрыло целой волной соображений. Я ведь понятия не имею, куда двигаться дальше. Я не знаю, где живут корневики, – по крайней мере, где они обитают в этом мире. Я не знаю, что делать, если удастся их отыскать. Я совсем ничего не знаю про пчелиных фейри и уж совершенно не представляю, как спасти от них сестер. В общем, я зависла.
Поэтому я набрала в легкие побольше воздуха и обратилась к Яблоневому Человеку.
– Простите, пожалуйста, – сказала я. – Если тетушка Лилиан доверяет вам, я тоже доверюсь. Я просто очень испугалась за сестер.
– Понимаю, – просто ответил он.
– А как же я? – осведомился Папашка, тут же перестав брюзжать. – Мне можно помогать тебе?
Он ухмыльнулся и распрямил пальцы – из каждого высунулся внушительный кошачий коготь.
– Я могу быть грозным, как Прародитель.
Решив довериться Яблоневому Человеку, я покосилась на него в поисках подсказки. Тот сурово глянул на Папашку.
– Обещаешь только помогать? – строго спросил Яблоневый Человек. – Без всех этих шуточек и фокусов?
Папашка потянулся и кивнул.
– Поклянешься когтями Прародителя?
Человек-кот широко раскрыл глаза и снова кивнул.
Яблоневый Человек обернулся ко мне:
– С такой клятвой можешь смело ему доверять.
– Так что мы будем делать? – нетерпеливо спросила я.
Я очень тревожилась. Было неизвестно, что там фейри делают с моими сестрами, но каждая минута промедления казалась вечностью.
– Сначала выполним намеченное, – отозвался Яблоневый Человек. – Навестим корневиков и освободим сестер, которые у них в плену. Когда корневики поймут, что мы вернули маленького принца, они будут обязаны взамен отпустить девочек с миром и помочь нам.
– А что с пчелиными фейри? – спросила тетушка Лилиан.
– У меня есть одна идея, как с ними справиться. Но успех будет зависеть от мужества Сары Джейн.
От одной мысли о пчелах у меня задрожали коленки. Но я твердо решила сделать все, что только от меня потребуется.
Глава шестнадцатая
Эйди и Элси
Эйди и Элси сидели возле бука, там, где их оставили связанными, и наблюдали, что происходит на лугу. Казалось, все внимание фейри, в том числе и стражников, было приковано к пузатому человечку, который вел за собой Рут и Грейс.
Они еще не подошли совсем близко, но было ясно, что близнецы как будто не пострадали – если, конечно, не считать того, что пчелы облепили их с головы до ног. Эйди и Элси видели, как рой, покрывавший сестер, разом поднялся в воздух и устремился к королеве. Пчелы зависли на секунду, а потом мгновенно зарылись в складки королевского платья и расположились на нем, словно узоры, чьей-то умелой рукой вплетенные в ткань.
Эйди бросила взгляд на рюкзак сестры. Фейри оставили его на спине Элси: то ли не знали, что это такое, то ли их подобные вещи вообще не заботили. В самом деле, что могут сделать две девчонки со связанными руками против целой армии?
– А чем ты точишь свои карандаши? – прошептала Эйди.
– У меня есть старый складной нож. Джордж подарил, – ответила Элси.
– Острый?
– Ну… наверное. Он же должен дерево хорошо строгать. – Элси умолкла и покосилась на сестру. – Ты что задумала?
Эйди снова повернулась в сторону луга. Все пчелиные фейри, похоже, были поглощены происходящим. Другого такого шанса не выпадет.
– Повернись-ка, я залезу в твой рюкзак, – скомандовала Эйди.
– Ой, это ты, наверное, зря, – с сомнением проговорила Элси, но послушно повернулась к сестре спиной. – Эйди, их слишком много.
– Мне нужна только королева, – пробормотала Эйди.
Со связанными руками оказалось не так-то просто распутать шнурок рюкзака, но наконец удалось ослабить его и залезть внутрь. Девушка долго и неуклюже копалась в сестриных альбомах вперемешку с разными корешками, прутиками и всякой всячиной, пока не нащупала рукоятку. Прежде чем открыть нож, она положила его рядом и затянула завязки рюкзака. После долгой возни, ценой сломанного ногтя, Эйди извлекла из ножа лезвие и начала неловко перепиливать травяную веревку, что стягивала запястья Элси. Как хорошо, что Элси не преувеличила. Лезвие и вправду было острым и скользило довольно легко.
– Ну вот. Теперь перережь мою, – распорядилась Эйди.
Элси колебалась.
– Только хуже будет, – прошептала она.
– Ну же, Элси. Давай режь!
Та еще раз проверила, не смотрит ли кто, перерезала веревку на руках Эйди и передала нож сестре.
– Хочешь ударить ее ножом? – спросила она с неподдельным ужасом на лице.
– Слушай, – зашептала Эйди, – они ведь даже не люди. Они вообще все равно что насекомые. А если какой-нибудь жучок тебя взбесит, ты его просто прихлопнешь.
– Но…
– Видишь, что они сделали с нашими Рут и Грейси? – зашипела Эйди. – Никто не смеет угрожать моим сестрам, Элси. И в этом суть. А теперь сложи руки как было.
Эйди приладила разрезанную веревку на запястья сестры.
– Главное, держи руки вот так, на коленях, будто они все еще связаны.
Элси кивнула. Ее перепуганный взгляд был прикован к близнецам, которых как раз подвели к королеве.
– Давай я тоже приделаю тебе веревку, – предложила она.
– Это ни к чему. Я тихонько проскользну в лес. Мне нужно будет отвлечь их – скажем, минут на пять.
Элси с испугом смотрела на сестру:
– Тогда давай я попробую этот фокус. Ну что мы в них вроде как не верим.
– Теперь не выйдет, – помотала головой Эйди. – Мы уже знаем, что они здесь.
– Ну да, наверное.
– Положись на меня, – ободрила сестру Эйди.
И прежде чем Элси успела придумать еще какой-нибудь довод, Эйди скользнула за ствол бука и исчезла в лесу.
Глава семнадцатая
Лорел и Бесс
– Я поняла, что ненавижу темноту, – сообщила Лорел.
– Это что-то новенькое, – отозвалась из мрака Бесс.
– Может, я всегда ее ненавидела. Просто до сих пор не попадала в такое темное место.
Обычно Лорел достаточно было всего-навсего закрыть глаза – и черты Бесс отчетливо проявлялись перед внутренним взором. Но тут, в этой угольно-черной тьме, ни с закрытыми глазами, ни с открытыми ничего не получалось. Здесь царил беспредельный мрак, и это начинало всерьез раздражать.
– Вот если бы мы были девочками-скаутами, – размечталась Лорел, – мы бы носили с собой карманные фонарики.
Она не увидела, но почувствовала, как сестра улыбнулась.
– Ну, или хотя бы свечи и спички, – подхватила Бесс.
– Точно. И еще, наверное, пакет чипсов или каких-нибудь печенюшек.
– Правда, если бы мы были скаутами, – уточнила Бесс, – мы бы все еще возились в саду. Потому что девочки-скауты держат слово. И не гоняются за какими-то скрипачами по лесам.
– В общем, так себе из нас были бы скауты, если на то пошло.
– Вот-вот.
– Наверное, надо было встретить старушку и показать ей дорогу, – вздохнула Лорел. – Или говорящую яблоню. Или льва с шипом в лапе.
– Зачем?
– Сама понимаешь. В сказках они всегда приходят на выручку, если ты попал в беду.
– Терпеть не могу такие сказки, – заявила Бесс. – Помогать кому-то нужно не из боязни и не за вознаграждение. А просто чтобы сделать доброе дело.
– Как Сара Джейн помогает тетушке Лилиан?
Бесс тоже вздохнула:
– А мы-то ее вечно дразнили. Ты, наверное, права. Поискать в лесу старушек – вот что нам остается.
– Выходит, никто даже не знает, что мы здесь? – спросила Лорел.
– Кроме человечка, который нас сюда затолкал.
Повисло долгое молчание.
– Я уже говорила, что ненавижу темноту? – наконец произнесла Лорел.
– Да, я как будто это слышала.
Лорел сжала руку сестры. Если уж довелось застрять в местечке вроде этого, другого товарища по несчастью она бы не пожелала. Так они и пришли в мир, две сестры, бок о бок, покинув темную утробу. Может быть, теперь им суждено вместе вернуться назад, во мрак. Лорел задумалась о своей жизни и о том, что она успела сделать. У Сары Джейн есть несколько лет добрых дел в запасе. А что есть у нее?
– Думаешь, мы совсем никчемные люди? – прошептала Лорел.
– Нет, – твердо возразила Бесс. – Мы ведь без ума от музыки. Не думаю, что никчемные люди могут так увлекаться хоть чем-то.
– Музыка. Мы здесь из-за нее, между прочим. А ведь в игре на скрипке было что-то волшебное. И ты это знала.
– Ну, наверняка не знала, – уточнила Бесс. – Просто мне показалось, будто что-то не так.
Лорел подумала, что сестра закончила объяснения, но, помолчав минуту, Бесс добавила:
– Наверное, нам надо сыграть собственную волшебную музыку.
– На чем? У нас нет инструментов.
– Напоем мелодию.
– И чем нам это поможет? – фыркнула Лорел. – Ты вроде не брала уроков волшебства, или я что-то пропустила?
– Поможет хотя бы время скоротать.
– Это уж точно.
Они притихли, и вскоре Лорел с досадой произнесла:
– Никак не могу сосредоточиться на какой-то одной мелодии.
– И это девочка, готовая состязаться с фейри-деревяшкой?
– Поверить не могу, что вела себя так глупо.
– Ты не вела себя глупо, – утешила ее Бесс. – Ты просто была зачарована. Это вовсе не одно и то же.
– Да уж, наверное. Ой, я придумала! Давай попробуем «Иди как египтянин»[9], мы же так ее и не исполнили вчера вечером.
– Ну не знаю. Без банджо мне, пожалуй, будет трудновато. А может, лучше что-нибудь в стиле фолк – «Цветущая гора», например?
– Пойдет.
Бесс замурлыкала песенку. Лорел вступила с высоким «ла-ла-ла-ла», и сестра подхватила. Они подбирали созвучия поочередно, двигаясь от мелодии к мелодии, подольше задерживаясь на тех, что исполняли братья Стенли[10], ведь как раз с нее они и начали свои концерты. Это походило на концерт, словно в руках у них были инструменты. Девочки позабыли обо всем, кроме музыки. Не то чтобы это как-то помогало сестрам в их плачевном положении, но, по крайней мере, они чувствовали себя куда лучше.
Глава восемнадцатая
Сара Джейн
Я предоставила Яблоневому Человеку и тетушке Лилиан возглавлять процессию, а сама следовала за ними бок о бок с Папашкой. Человек-кот все еще дулся из-за того, что я поначалу не хотела брать его в нашу компанию, поэтому не пытался начать беседу, но это было только к лучшему. Мне правда не хотелось ни с кем разговаривать. Ни разговаривать, ни думать. Мне хотелось только, чтобы сестры были в безопасности.
Хоть капельку выносимой мою жизнь в тот момент делало только то, что отношения тетушки Лилиан и Яблоневого Человека, похоже, быстро налаживались. Тетушка Лилиан словно сбросила пару десятков лет – ее спина выпрямилась, а шаг стал пружинистым. И еще она посмеивалась. Может, конечно, что-то такое и витало в воздухе этого мира, но, судя по всему, дело было в другом. Просто Яблоневый Человек наконец вернулся в ее жизнь.
Если честно, я не могла взять в толк, что она в нем нашла. Нет, совсем кошмарным уродом он, конечно, не был, но и «мистером Вселенная» его не назовешь. Скорее всего, тетушку Лилиан привлекало то, что он не человек: все эти прутья, торчавшие из него там и сям, узловатые руки и ноги, кожа, больше похожая на кору. Я-то всегда считала, что в возрасте тетушки Лилиан люди уже не строят друг другу глазки. Однако она вела себя очень похоже на Эйди или старших близнецов, когда им взбредало в голову пококетничать с каким-нибудь парнем.
– Из-за чего ты так на меня разозлилась? – прервал молчание Папашка.
– Что? – переспросила я.
– Ты же разозлилась. Даже разговаривать не желаешь, и вообще.
Не очень-то хотелось затевать беседу на эту тему, но я решила, что разговор отвлечет меня от мыслей о сестрах.
– С чего мне на тебя злиться? – отозвалась я. – Я тебя вообще не знаю.
– Потому ты и не хотела принять мою помощь.
– Послушай, – сказала я, – Яблоневый Человек за тебя поручился, тетушка Лилиан поручилась за него, так что вот пожалуйста – все мы вместе.
– Но ты не хочешь, чтобы я был с вами?
– Вызволить из беды сестер – вот чего я хочу.
– Мы их вызволим.
Мне бы его уверенность!
– Мы угодили в историю, – промурлыкал Папашка. – И раз уж мы главные ее герои, все должно закончиться для нас хорошо. Сама увидишь.
– Ага, только другие – пчелиные фейри и корневики, – наверное, считают, что главные герои они. Вдруг все закончится хорошо для них?
– Об этом я как-то не подумал.
– И не надо, – поспешно добавила я, уже пожалев, что поделилась с ним этим соображением.
Мама часто говорила, что выпускать на волю плохие мысли, высказывая их вслух, – верный способ накликать беду.
– Лучше думай, как думал раньше.
Я так увлеклась беседой с Папашкой, что врезалась в Яблоневого Человека, не сразу поняв, что они с тетушкой Лилиан уже не идут, а стоят.
– Что такое? – спросила я.
И тут же догадалась сама. Каменистая почва под ногами, плотная шапка тополей, буков и дубов – знакомый пейзаж. Мы стояли на вершине того склона, что сбегал к женьшеневому полю, и нас окружали высокие густые деревья. Возможно, мы находились там, где вчера я обнаружила раненого корневика. Наверное, некоторые места в наших мирах не так уж сильно отличаются.
– Сейчас я призову корневиков, – сообщил Яблоневый Человек. – Если только они не будут задавать вам вопросы, предоставьте мне беседовать с ними.
Я неохотно кивнула. Тетушка Лилиан, конечно, могла ему всецело доверять, но я все-таки сомневалась.
– А если нужно будет ответить на вопрос, – подсказал дух, – отвечайте, но больше ничего не говорите.
– Вы знакомы с этим народом?
– Встречал их, бывало, но компании с ними не водил. Мне не очень по душе все эти придворные и царственные особы, да и вообще то, как живут некоторые фейри.
– А почему?
– Видишь ли, с ними одна беда. Если ты в чьей-то свите, ты ведь должен подчиняться королю или королеве, а монархи частенько считают, что целый мир вертится вокруг них.
Я подумала, что и в моем мире некоторые люди ведут себя в точности так.
– А я живу своей жизнью, и мне это нравится, – добавил Яблоневый человек. – Зато никому ничем не обязан.
Таких людей мне тоже приходилось встречать – взять хоть мою собственную семью.
– Я сделаю все, что вы скажете, – кивнула я.
И он позвал корневиков – звук, который издал Яблоневый Человек, напоминал низкий посвист поползня и лай лисицы. Я обернулась к тетушке Лилиан, но та разглядывала землю под ногами. Переведя взгляд на женьшеневое поле, я их увидела: тут и там, словно из-под земли, выскакивали корневики – маленькие мужчины и женщины, все узловатые и с торчащими корнями, совсем как спасенный мною раненый, из-за которого и начался весь этот сыр-бор.
Зрелище открывалось жутковатое. Минуту назад там просто рос жив-корень – огромный, и побегов у него было куда больше, чем мне доводилось видеть в моем мире. И вдруг прямо посреди поля откуда ни возьмись появляется целая армия этих человечков, ростом чуть выше самих растений, и смотрят на нас снизу вверх. Корневики словно прорастали прямо из почвы, хотя, наверное, примерно так и было.
Тогда меня больше всего заботило выражение их лиц – прямо скажем, не очень-то дружелюбное. Я глянула на Яблоневого Человека, и мне сделалось только хуже: он казался встревоженным ничуть не меньше моего. Я что-то залепетала, но тут же вспомнила его предупреждение и дальше просто стояла с закрытым ртом, вместе с остальными дожидаясь, когда народ жив-корня поднимется к нам по склону.
Выглядело это очень странно. Среди них шло немало человечков выше нашего раненого – в том был примерно фут, а в этих раза в два-три больше. Но в основном они выглядели так же – скорее деревца, чем люди. Или ходячие кустарники – кора вместо кожи, корешки вместо волос, ветки, листья и всякое такое по всему телу, куда хватал глаз.
Тот, что шел впереди, был высокий, фута четыре, но он представлялся больше других корневиков даже не из-за роста. В нем чувствовалось нечто особенное – трудно сказать, что именно. Наверное, из-за того, что высокий оказался у них самым главным. В этом я убедилась, когда он и Яблоневый Человек приступили к переговорам.
– Итак, Дядя Яблоко, – заговорил длинный корневик, – ты пришел обменять жизнь моего мальчика на двух девочек?
Яблоневый Человек покачал головой. Голос его прозвучал очень мягко, в нем слышался лишь едва заметный намек на укор:
– Мы просто принесли его тебе. Так дóлжно поступать добрым соседям, если кто-то попал в беду.
Я почувствовала, как Папашка рядом напрягся, и поняла из-за чего. Яблоневый Человек только что ничтоже сумняшеся отдал корневикам нашу козырную карту. Но будь я на его месте, я сделала бы то же самое – так мне кажется. Как бы там ни было, ставить на кон чью-то жизнь – это неправильно. И здесь не может быть никаких «но». Зато если искать во всем положительную сторону, то уж лучше пусть кто-то будет нам чем-то обязан.
И все-таки я затаила дыхание, ожидая ответа короля корневиков. В конце концов, речь шла о моих сестрах.
– Похоже, я должен принести извинения, – наконец промолвил король. – Мне донесли, что ты готов совершить обмен, но следовало самому разобраться.
Яблоневый Человек не ответил. Он просто протянул собеседнику корзинку – вот, дескать, берите, пожалуйста. Из-за спины короля появилась женщина и порывисто выхватила раненого из корзинки. По тому, как она прижала его к груди, я догадалась, что это его мать. И тут-то я заметила прелестную крошку, которая отличалась от прочих корневиков так же, как я от вороны. У нее была бледная кожа, золотые волосы, тонкие и резкие черты лица. А за ее спиной – честное слово! – трепетали крылышки.
Она тихонько подкралась к королеве, и та крепко обняла ее.
– Приведите сюда рыжих девочек, – бросил король через плечо.
Корневик из тех, что повыше ростом, скрылся из виду и, прежде чем мы успели сосчитать до пяти, появился снова, ведя за собой Лорел и Бесс. Они стояли перед нами и щурились от солнца, а Бесс счищала грязь с джинсов.
Увидев их, я тут же позабыла про все наставления Яблоневого Человека и опасения рассердить корневиков. Я кинулась к девочкам и крепко стиснула в объятиях обеих. Наверное, королева корневиков испытала такое же облегчение, когда смогла прижать к груди сына.
Мы еще не успели опомниться, а король уже пустился в долгие и путаные объяснения, как же так вышло, что он счел сомнительными намерения Яблоневого Человека в отношении его самого и его народа. Все-таки эти королевские особы их мира ничем не отличаются от политиков нашего. Стоящие у власти не могут просто признать свои ошибки, а мы не можем просто уличить их во лжи. Ясное дело, ведь все, что сходит с их уст, – почти благая весть. По крайней мере, в том, что касается их самих.
– Мы не уподобляемся пчелиной королеве, – вещал король корневиков. – Мы захватили девочек с единственным намерением – защитить их. Услышав, что пчелы пленили двух сестер вашей юной леди, я послал своего лесничего присмотреть за всеми остальными и взять под защиту, коль скоро они окажутся в Дремучем лесу. Так и произошло с этими двумя, и вот он привел их ко мне живыми и невредимыми. Но когда он вернулся за другими близнецами, выяснилось, что мы опоздали. Нам донесли, что две сестры были также захвачены пчелами.
– О чем это он? – требовательно осведомилась Лорел.
В поисках ответа девочки разом повернулись ко мне.
– Он что… это он о наших Рут и Грейси? – с ужасом спросила Бесс, заламывая руки.
– Кажется, да, – кивнула я. – Нужно придумать, как освободить их. Всех четверых захватили пчелиные фейри.
– Пчелиные фейри? – хором переспросили близнецы.
– Ну да. Давайте-ка подумаем, что мы можем сделать.
С этими словами я подвела их к тетушке Лилиан и Яблоневому Человеку. Мои сестры с любопытством покосились на Папашку, но к этому времени они уже успели привыкнуть к мысли о фейри так же, как и я сама, так что их больше интересовала речь короля. Лорел не слышала предупреждений Яблоневого Человека и не знала, что вмешиваться и перебивать нельзя. К тому же, будучи Лорел, она не смогла бы просто так стоять и слушать – уж я-то ее знаю.
Она сердито топнула ногой и прошипела:
– Этот фейри-скрипач вовсе не присматривал за нами. Он заманил нас прямо в лес своей игрой. И еще втянул в жульнический спор!
– А что мне оставалось делать? – пожал плечами лесничий.
Я узнала в нем корневика, который привел моих сестер. «Надо же, – удивилась я про себя, – а я ведь начинаю их различать». Поначалу, выскакивая из-под земли, все они казались на одно лицо.
– Посидели бы сами на лугу час, другой и третий, – оправдывался лесничий, – ожидая, не придет ли кому-нибудь в голову побродить по лесу. Может, придет, а может, и нет. Вам бы тоже захотелось поиграть на скрипке, чтобы скоротать время.
– Но ты наложил на нас чары своей музыкой!
– Да нет же, – покачал он головой. – Я просто коротал время.
– А это твое пари?
– Я решил, что это хороший способ увести вас, избежав долгих расспросов и разъяснений. Вы бы наверняка мне не поверили.
– Это точно. И поэтому ты превратил наши инструменты в булыжники и…
– Ну это уж и вовсе клевета!
– Тихо, тихо, успокойтесь все, – вмешался король. – Может статься, он выбрал не лучший способ доставить вас сюда…
– Не говоря о том, что условия содержания могли быть и получше, – пробурчала Лорел.
– …но он хотел как лучше.
Меня не слишком заботили его оправдания. Король мог плести какие угодно небылицы; значение имело только то, что Лорел и Бесс больше ничего не угрожает. Но близнецы не хотели так просто оставить эту историю.
– А кто тогда украл наши инструменты? – возмущенно вмешалась Бесс.
– Давайте разберемся с этим позже, – прервал беседу Яблоневый Человек. – Сейчас нам следует не сердиться, а разрабатывать план освобождения ваших сестер.
– Численно мы не можем превзойти пчелиный народ, – возвестил король. – Но мы готовы сражаться бок о бок с вами, покуда не победим или последний из нас не падет.
– Я рассчитывал на мирное разрешение вопроса, – деликатно уточнил Яблоневый Человек.
Я согласно закивала, но король покачал головой.
– Пчелы признают в качестве довода только силу, – мрачно заявил он.
– Возможно, – осторожно согласился Яблоневый Человек. – Потому я не возражал бы иметь поддержку в вашем лице, если что-то пойдет не так. Но у меня есть кое-какой план, и сначала я хотел бы попробовать осуществить его.
* * *
Когда план был изложен, выяснилось, что мало кому он по душе. Исключение составил разве что Папашка, на чей счет у меня по-прежнему имелись сомнения: в самом ли деле он на нашей стороне. Яблоневый Человек помогает нам ради тетушки Лилиан; с корневиками тоже все ясно – они нам теперь обязаны. А вот Папашка оставался для меня загадкой.
– Ты же прежде доверяла мне, – настаивал Яблоневый Человек. – Попробуй верить и дальше – еще совсем чуть-чуть.
– А если план не сработает? – упорствовала я.
Изо всех сил я старалась прогнать из головы мысли о том, что может произойти с сестрами, но справиться с терзавшей меня тревогой было почти невозможно.
– Никто не пострадает, – убеждал нас Яблоневый Человек.
– Вы можете мне это обещать?
Он умолк и долго не произносил ни слова. Наконец он покачал головой:
– Никто не стал бы обещать тебе этого.
– План сработает, – заверил нас Папашка. – Есть одна вещь, перед которой фейри не смогут устоять, – перед тайной.
– Никогда не доверилась бы ни одной драной кошке в этих лесах, – пробурчала себе под нос Лорел.
* * *
В конце концов мы решили действовать по плану Яблоневого Человека. Как ни крути, пчелиные фейри числом превосходят корневиков, и даже если добавить к ним трех девочек, Яблоневого Человека, старушку и человека-кота, это вряд ли всерьез изменит расстановку сил. Никто из нас не смог предложить ничего получше, поэтому мы решили, что надо довольствоваться тем, что есть, а там уж как повезет.
– Но ты же не собираешься действовать одна, Джейни? – требовательно осведомилась Бесс.
Лорел кивнула, соглашаясь с сестрой.
– Но…
– Они ведь и наши сестры тоже.
Я оглянулась, ища поддержки у тетушки Лилиан и Яблоневого Человека, но те не встали на мою сторону.
– Если вас будет трое, план скорее сработает, – заметил Яблоневый Человек. – Особенно с учетом того, что все вы рыжеволосые.
– А это-то тут при чем? – удивилась Бесс.
– Рыжие священны для Прародителя Кошек, – объяснил Папашка. – Большинство фейри не осмелятся причинить им вред.
– Ну так нам, получается, не о чем и беспокоиться, – бодро произнесла я.
В тот момент я была почти благодарна судьбе за все те годы, когда на школьном дворе меня дразнили «морковкой» и «рыжей-конопатой».
Во взгляде Яблоневого Человека мелькнула растерянность.
– Почти не о чем, я бы так сказал, – уклончиво заметил Папашка.
– Есть множество способов причинить кому-либо вред, – добавил король корневиков. – И убивать для этого совсем не обязательно.
– Круто! – отозвалась Лорел.
– Умеете вы утешить, – угрюмо кивнула Бесс.
Мысль о том, что с моими сестрами может случиться что-то плохое, была настолько невыносима, что грозила свести с ума.
– Давайте все-таки приступим к делу, – предложила я.
Глава девятнадцатая
Рут и Грейс
Грейс размышляла, что самое ужасное в пчелах, облепивших лицо и руки. Щекотка, вот что. Но ведь сделать-то ничего было нельзя, даже пальцем шевельнуть. Оставалось только поеживаться и терпеть зуд от лапок жужжащих созданий. И еще изо всех сил стараться не чихать и сдерживаться, чтобы не прихлопнуть их вместе с крошечными всадниками. Просто ужас.