Корни, наверное, решил, что он умер и попал на небеса, когда увидел нас с сестрами, как ни в чем не бывало выходящих из старой яблони. Он подпрыгнул, залился лаем и принялся наматывать вокруг нас круги, не зная, к кому кинуться. Наконец он выбрал меня, – поднявшись на задние лапы и уперев передние мне в живот, пес уставился на меня так, словно я величайшее сокровище в его жизни. Хотя, если разобраться, так оно и было – все-таки это я спасла его, и присматривала за ним в основном тоже я. Но собаку так и распирало от нежных чувств, поэтому, получив от меня положенную порцию ласки, он засвидетельствовал свою любовь каждой из сестер, облизывая их и неистово виляя хвостом, – мне уже казалось, что хвост вот-вот отвалится.
– Да уж, кое-что в этом мире не меняется, – философски изрекла Эйди, беря Корни за лапы и отводя их подальше от себя. – У этого пса, похоже, градус любви подскочил вдвое.
– Ну он же скучал, – протянула Рут, наклоняясь и подставляя лицо мокрым собачьим поцелуям.
Эйди рывком заставила ее выпрямиться.
– Не разрешай ему! – сердито приказала она. – Нанесет тебе на лицо разных микробов.
– Это правда? – Рут тут же повернулась к Элси, знаменитому эксперту Диллардов по живой природе.
– Ну, может быть, – пожала плечами та.
– Ты подумай, что он вообще лижет этим своим языком, – напомнила Эйди.
– Кстати, да, – вставила Лорел. – Он им, между прочим, задницу вылизывает, забыла?
Похоже, мы возвращались к нашей привычной манере общения.
– Кто-нибудь в курсе, сколько времени? – спросила Эйди.
Часов ни у кого не было, и мне пришлось прикинуть по солнцу.
– Четыре, – сообщила я. – Или полпятого.
– Надо пошевеливаться, – поторопила всех Эйди. – Мама нас убьет. Она точно не купится на историю о сегодняшних приключениях – даже не думайте.
– Подождите, – вмешалась я. – Нужно же загнать Хенни назад в хлев и покормить кур.
– Мы поможем, – хором выдохнули Грейс и Рут.
– А давайте еще разок заглянем в сундук тетушки Лилиан, – предложила Элси.
Эйди хотела было возразить, но теперь, когда Элси об этом заговорила, нам всем стало ужасно любопытно.
– Да какая теперь разница – полчаса туда, полчаса сюда, – заявила Бесс. – Мы все равно безнадежно опоздали.
– Вот именно, – поддержала сестру Лорел. – Тебе-то, Эйди, ясное дело, все равно, ты-то уже видела эти ее картины.
В общем, мы были настроены весьма решительно, так что, пожалуй, выбора у Эйди не оставалось, кроме как смириться. Лорел и Элси загнали Хенни в хлев, подоили ее, накормили и напоили как следует. Мы с младшими близнецами взяли на себя кур и подсыпали им побольше корма на случай, если я завтра задержусь. А потом мы всей компанией вошли в дом и поднялись на третий этаж.
«Раз уж тетушка Лилиан оказалась знаменитой художницей, ее картины должны мне очень-очень понравиться», – примерно так я размышляла, идя вверх по ступеням. И все равно изумлялась, рассматривая рисунки и картины из сундука. А Лорел вслух удивилась, почему эти расписанные тетушкой Лилиан деревянные панели не висят в каком-нибудь музее.
– Это незаконченные работы, – объяснила Элси. – Такие вещи называются этюдами. Их художник делает, пока готовится написать настоящую картину.
Рут вытянула один этюд и поднесла к глазам.
– А по мне, так это и есть настоящая картина, – заявила она.
– Ну да, – согласилась Грейс. – Я бы точно повесила ее в музее.
Она повернулась к сестре-близнецу:
– Помнишь, нас возили со школой в музей в Тайсоне? Там висит полно картин вдвое хуже этих.
Рут кивнула:
– Ага, тут хоть понятно, что нарисовано.
– И любой музей за них выложит кучу денег, – добавила Элси.
– Вроде это означает, что ты у нас богатая, Джейни, – хихикнула Лорел.
– Если только Джейни захочет их продать, – напомнила Элси. – А может, и не захочет.
– Я еще подумаю, – отозвалась я.
На самом деле я чувствовала себя немножко перегруженной. Вот я стою и, можно сказать, держу в руках бумагу, подтверждающую, что теперь весь этот дом и все окрестные холмы – мои. Это само по себе явный перебор, а тут еще картины. И в действительности в тот момент мне хотелось только одного – чтобы тетушка Лилиан вернулась и все стало как прежде. Я уже скучала по ней – просто ужасно скучала.
– У тебя хватит денег, чтобы провести сюда электричество и телефон, – заметила Эйди.
– Да зачем ей это? – рассмеялась Лорел. – Купит себе большой старинный дом в городе – с электричеством и всем, что надо.
– Дело-то не в этом, – ответила я.
– А в чем тогда? – недоуменно мотнула головой Эйди. – Хочешь все время вкалывать и ни минутки не жить в свое удовольствие?
– Не знаю, сумею ли объяснить, – медленно заговорила я. – Когда я впервые сюда пришла и увидела, как живет тетушка Лилиан, я ведь подумала в точности то же самое. Но чем больше я помогала ей, чем больше узнавала, тем сильнее убеждалась: легко – не обязательно хорошо. Если делаешь все своими руками, начинаешь ценить полученное куда больше, чем вещи, которые получаешь просто так или покупаешь в магазине.
Эйди долго не сводила с меня задумчивого взгляда, но я чувствовала: она не поняла меня. Правда, и спорить со мной не стала.
– Надо идти, – напомнила она. – Мама уже должна вернуться. Она, наверное, с ума сходит от беспокойства.
Я согласно кивнула и уже хотела было последовать за старшей сестрой, но тут Элси вытянула с самого дна сундука еще несколько работ.
– А вот и они, – присвистнула она.
– Эти картины тоже – как ты говорила – этюды? – осведомилась Рут.
– Предполагалось, что это этюды, как и те, другие, что рисовала тетушка Лилиан. Но наверное, их можно назвать и картинами.
Картин было три, и я сразу заметила, что их создала другая рука.
На первой был водопад – то место, где наш ручей внезапно каскадом низвергается вниз и там возвращается в привычное спокойное русло. На второй картине художник изобразил обветшалый заброшенный дом на краю лощины – крыша покосилась, стены провалились внутрь. Третья картина могла быть написана с любого пейзажа в нашем лесу, но мне сразу подумалось, что это где-то ниже по ручью, – оттуда как раз видны вот такие склоны с дремучими чащами, где растут желтые березы, буки и канадские ели и солнечные стрелы пробиваются сквозь густой покров листьев и ветвей.
Я не очень-то разбираюсь в искусстве, но картины мне сразу очень понравились. Их рисовали немножко небрежно – без тонких деталей, – но места были узнаваемы, и у художника получилось передать их красоту. Не лучше, чем у тетушки Лилиан, – просто по-другому. Но Элси пришла в такое возбуждение, в каком я ее давно не видела.
– Это же работы Майло Джонсона, – изумленно произнесла она.
– Еще один великий художник, – вспомнила Эйди. – Один из тех двух парней, что пропали без вести в этих лесах в двадцатые годы или около того. Ты мне рассказывала.
Элси кивнула:
– И теперь мы знаем, где они.
Некоторое время мы молчали. Просто сидели вокруг сундука и размышляли обо всем, что с нами случилось за этот день.
– Как насчет возвращения в Тот Мир? Кого-нибудь тянет туда как магнитом? – строго спросила я.
Эйди и старшие близнецы сразу замотали головой. Младшим идея как будто показалась заманчивой, но это и понятно: очень уж им понравилось резвиться с Папашкой. И только у Элси появилось на лице мечтательное выражение, которое не на шутку меня встревожило.
– Обещай, что не попытаешься вернуться, – сказала я.
Элси моргнула, потом посмотрела на меня:
– Не знаю. Там все кажется настолько больше, чем здесь. Вся эта история с враждой фейри, конечно, просто ужасная… Но появись у меня шанс вернуться, я бы попробовала.
– Тогда обещай, что сначала посоветуешься со мной.
Она посмотрела мне в глаза и медленно кивнула:
– Хорошо, обещаю.
– Нам уже давно пора идти, – снова напомнила Эйди.
Мы аккуратно сложили все рисунки в сундук; только один альбом, где были изображения разных растений и всякого такого с подписями, я взяла с собой. Положила его в тот же рюкзак, в котором Эйди принесла гостинцы для тетушки Лилиан. А потом я заперла дверь ее дома – нет, это ведь уже был мой дом, – и мы отправились прямиком на нашу ферму. Только один раз по пути мы остановились – подобрать музыкальные футляры Лорел и Бесс.
Грейс и Рут сначала разыграли святую невинность, но вывести их на чистую воду труда не составило: мы быстро разобрались, кто подсунул камни вместо инструментов. В любое другое время не миновать бы им хорошей взбучки от старших сестер. Но в тот день слишком уж близки мы были к смерти, а когда такое случается, начинаешь смотреть на все по-другому, уж поверьте на слово.
Глава двадцать пятая
Мама готова была метать громы и молнии. По крайней мере, об этом говорил ее взгляд, когда мы гуськом вышли из леса и потянулись через пастбище к дому. Она даже не обратила внимания на радостное приветствие Корни. Просто стояла и ждала, пока мы приблизимся, уперев руки в бока.
– Главное, помните, – наставляла нас Эйди, – мы просто забыли о времени. Пусть мама придумывает для нас любое наказание – мы все примем. И ни слова ни о каких фейри, волшебных мирах и прочем. Иначе каждой достанется на орехи.
Все согласились, хотя никому не нравилось, что придется врать маме. Да еще столько врать. К тому же нам предстояло объяснить исчезновение тетушки Лилиан и переход всего ее имущества ко мне.
Согласиться-то мы согласились. Но слова – это одно, а дело – совсем другое. Слишком уж много было впечатлений, чтобы Рут и Грейс сумели удержать их в себе.
– Мама! Мама! – завопила Грейс, со всех ног кидаясь к ней. – Ты даже не представляешь, что с нами произошло!..
Вот и сказочке конец…
Глава двадцать шестая
Сара Джейн
Я колола дрова на зиму и складывала их в поленницу под навесом, когда Корни вдруг разразился предупреждающим лаем. Оставив топор, я повернулась посмотреть, что его встревожило. Это могло быть что угодно: ворона, залетевшая в кукурузу, или осмелевший сурок, от нахальства выпрыгивающий из штанов. Если допустить, что сурки вообще носят штаны.
Сначала я ничего не заметила. А потом из-за деревьев на дальнем краю леса появился парень. Словно возник из воздуха – так легко и уверенно он двигался. Я даже забеспокоилась: а вдруг мне опять грозят какие-то дела с фейри. Но он приблизился, и стало понятно, что это смертный. По крайней мере, выглядел он как смертный, правда, очень симпатичный – красивее всех парней, которых мне доводилось видеть в округе.
На нем были походные ботинки, джинсы и слишком большая куртка из оленьей кожи поверх белой футболки. В руках он держал топор. Из-под повернутой козырьком назад бейсболки торчали черные как вороново крыло волосы. Широкоскулое лицо слегка отливало медью. «Он, наверное, из резервации», – догадалась я. Даже под этой огромной курткой было видно: он не только стройный, но еще и сильный.
– Привет! – просто сказал он. – А Лили здесь?
Во рту у меня отчего-то пересохло, и я не смогла вымолвить ни слова. Только помотала головой.
Он улыбнулся:
– Смотрю, ты делаешь мою работу?
– Твою… работу? – с трудом выдавила я.
– Заготавливаешь дрова на зиму.
Незнакомец вытянул руку, чтобы Корни мог ее обнюхать, нагнулся и взъерошил псу шерсть. Выпрямившись, он подошел и протянул руку мне – для рукопожатия, конечно, а не для обнюхивания.
– Я Оливер, – представился он. – Оливер Крик.
– Сара Джейн Диллард.
У него была сухая, немного жесткая ладонь, от ее прикосновения мое сердце забилось сильнее. Я отпустила его руку и отступила на шаг. Со мной творилось что-то совершенно непонятное. Меня вдруг бросило в жар, словно в лихорадке.
– Ты всегда такая молчаливая, Сара Джейн? – усмехнулся он.
Я покачала головой.
– Мой дедушка и Лили – друзья, – пояснил Оливер. – Мы иногда помогаем ей со всякой тяжелой работой.
– Вроде заготовки дров.
Он поднял топор и кивнул:
– Ну так что, помочь?
– Ага. Спасибо.
За делом мы почти не разговаривали. Оливер рубил и колол лучше меня, так что я оставила это ему, а сама носила дрова и складывала их в поленницу. Через пару часов мы устроили перерыв и, усевшись на двух обрубках перед кучей поленьев, принялись за чай со льдом.
– Так где же Лили? – снова спросил Оливер. – Пошла охотиться или что-то собирать?
Я с улыбкой покачала головой:
– Нет, она… ушла.
Он бросил в мою сторону пронзительный взгляд, и я тут же сообразила, как это, должно быть, прозвучало.
– Не в смысле умерла, нет, – поспешно проговорила я. – Просто отправилась… Так сложно объяснить.
– Отправилась в Тот Мир, – понимающе заметил Оливер.
Теперь настала моя очередь бросить на него пронзительный взгляд.
– Ты обо всем этом знаешь? – осведомилась я.
Он пожал плечами:
– У моей матери шестнадцать сестер, и все как одна знахарки. Так что я с детства слышу про все эти маниту или манидо-аки – мир духов. Сам я никогда там не бывал. И вообще духов не встречал, хотя уверен, что вокруг их немало.
– А почему ты решил, что тетушка Лилиан ушла туда?
– Мне дедушка рассказывал, что она была дружна с одним древесным духом из сада. И всякий раз, когда этот дух появлялся, дедушка думал: вот сейчас она уйдет с ним в манидо-аки.
– Джон Крик, – вспомнила я. – Так зовут твоего дедушку?
До меня начало медленно доходить.
– Ну да, точно, – фыркнул парень. – А я все еще Оливер, если что.
– Тетушка Лилиан мне про тебя рассказывала.
– Только хорошее, смею надеяться.
Не знаю, что на меня тогда нашло, но я вынуждена была отвернуться, чтобы скрыть вспыхнувший румянец.
– Ну, в общем, туда она и ушла, – пробормотала я, завесившись волосами и притворяясь, будто разглядываю что-то на земле. – Именно в Тот Мир с Яблоневым Человеком.
– А дом тебе оставила?
Я кивнула.
– Можно, я иногда буду приходить? – спросил Оливер.
– Это не обязательно, – подняла я на него взгляд. – Я же не такая пожилая, как тетушка Лилиан. Пока, по крайней мере. Я сама могу делать тяжелую работу.
– Да я не о работе, – ответил он. – Хотя, если помощь понадобится, – обращайся, буду только рад. Я о том, чтобы просто приходить к тебе в гости.
– А зачем тебе приходить ко мне в гости?
Даже не знаю, как у меня это вырвалось. Просто я дико нервничала, вот и все. И сначала испугалась, что обидела его. Но он только улыбнулся.
– Потому что ты мне нравишься, Сара Джейн, – просто сказал Оливер. – И я хотел бы познакомиться поближе.
Он поднялся на ноги и вытащил топор из колоды, куда всадил его до этого.
– Мне нужно идти, – сообщил он. – Я обещал дедушке, что вернусь и помогу починить капканы еще до темноты.
Я тоже поднялась. Стояла и не знала, куда девать руки.
– Спасибо за помощь, – неловко проговорила я. – Если бы не ты, я бы до ночи возилась.
– Всегда пожалуйста. А завтра ты сильно занята?
Тут я подумала о сотне разных дел, которые меня ждали: от уборки в доме до подготовки к зиме. И я почти сказала об этом вслух, но вовремя спохватилась, догадавшись, что он имеет в виду.
– Нет, – беззаботно ответила я. – Придешь на ужин?
– Минуты буду считать, – ответил Оливер, расплываясь в широкой улыбке.
Он быстро потрепал Корни и выстрелил в меня из указательного пальца: ты, мол, просто супер! И ушел через поле назад, к себе. Я стояла и провожала его взглядом, пока он не скрылся за деревьями. А потом снова уселась на обрубок, обхватив руками колени.
– Ты слышал, Корни? – спросила я пса. – Он говорит, я ему нравлюсь.
* * *
Кажется, истории моей конец.
Вам не терпится узнать, что случилось с тетушкой Лилиан и Яблоневым Человеком, и явился ли ко мне Прародитель Кошек, и что учудили Рут и Грейс за компанию с Папашкой? Но это все совсем другие истории, а каждой истории свое время.
А если вам любопытно кое-что еще… ну так это касается меня одной. Уж поверьте мне на слово.
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.com
Оставить отзыв о книге
Все книги автора
[1] Тетушка Эри Карпентер (1885–1978) – жительница южных Аппалач. Ее имя стало известным после того, как студенты местного университета опубликовали взятое у нее интервью. Тетушка Эри просто рассказывала, как она ведет хозяйство, почему сама печет хлеб и обходится без водопровода, что думает о Боге. Она знала множество разных историй и прибауток. В общем, она очень напоминала одну из героинь этой книги: вы легко догадаетесь, какую именно, едва начав читать. (Здесь и далее примеч. перев.)
[2] Рип ван Винкль – персонаж новеллы знаменитого американского писателя Вашингтона Ирвинга.
[3]Если вы читали «Кошек Дремучего леса», то уже знаете, что такое безоар и чем он полезен. Это что-то вроде камня, который образуется в желудке у некоторых животных. Говорят, вымоченный в молоке безоар вытянет яд из любого укуса. Правда это или нет, сказать трудно, но девочке по имени Лилиан Киндред безоар в свое время здорово помог.
[4] Блюграсс – это особое направление в музыке кантри; народные мелодии в нем сочетаются с джазом и роком. Вообще-то, сестрам с такой фамилией просто полагается исполнять музыку в стиле блюграсс: одна из самых знаменитых групп этого направления, популярная в шестидесятые, называлась «Дилларды» («The Dillards»).
[5] Рут – так по-английски звучит Руфь, имя праведницы из Ветхого Завета; в честь ее названа одна из книг Библии. Грейс в переводе с английского означает «благодать» или «милость», а эти слова в Библии встречаются очень часто.
[6]Тетушка Лилиан не случайно делает эту оговорку: «как ее поют нынче». «Шейди Гроув» – американская народная песня XVIII века, которую считает необходимым исполнить чуть ли не каждый музыкант, играющий фолк или блюграсс. Тех, кто пел «Шейди Гроув», за двести лет набралось более сотни – неудивительно, что существует множество версий этой песни.
[7]Оба эти растения в наших широтах едва ли попадутся вам в диком виде, зато их можно встретить в садах. И нисса, и оксидендрум очень красивы: первая – своей листвой, второй – чудными благоухающими цветам.
[8]Лорел имеет в виду знаменитый альбом Дэвида Боуи «Взлет и падение Зигги Стардаста и Пауков с Марса» (1972).
[9]Лорел говорит об известной песне «Бэнглс» – женской рок-группы, популярной в 1980-е.
[10] Братья Стенли – Картер и Ральф Стенли, известные американские исполнители в стиле блюграсс. В 1946 году они создали дуэт и группу «Клинч маунтин мойз».
[11] Шенандоа – река на востоке США; о ней написана популярная песня.