Партийные представления о российской политической палитре

Формирование десятков партий в России сопровождалось склады­ванием устойчивых представлений о политической палитре. То обсто­ятельство, что бурное образование партий пришлось на период ост­рейшего общенационального кризиса, привело к' созданию сильно от­личавшихся друг от друга и в целом слишком упрощенных моделей классификации партий, что уже само по себе не способствовало вза­имопониманию и сотрудничеству политических течений.

Помимо выявления потенциальных возможностей межпартийной кооперации и точек их соприкосновения, самоопределение и взаимные характеристики партий позволяют уточнить их стратегическую и так­тическую линию, идеологический профиль, психологические установки рядовой массы*.

Схемы расстановки партийных сил, предложенные социалистиче­скими партиями, строились на основе идеи конфликта и противостоя­ния классовых сил. Поэтому неудивительно, что преобладающее влия­ние и наибольшую популярность среди рядовых членов провинциальных комитетов и групп РСДРП и ПОР имела теория двух политических ла герей**.

* Местные организации всех политических партий на Урале ф.-ж тически тиражировали имевшиеся в центральной пропагандистской j a т'фатуре само- и взаимооценки, не отличаясь при этом оригинал постыо позиций.

** ЛюбОПЫТНО В ЭТОЙ СВЯЗИ ТО, ЧТО, ВН>"Т|УИ1ВЯЯ TfOplW r\-f-

Характерно в этом отношении определение ситуации в стране, данное в одной из листовок челябинских эсеров: "В России идет ве­ликая внутренняя война. Вся Россия разделилась на два' враждебных лагеря: на одной стороне стоит царь, правительство, черная сотня, помещики и капиталисты, на другой стороне весь народ - крестьяне и рабочие" til. Пермские эсеры утверждали, что "вот уже несколько лет, как идет на Руси непрерывная упорная внутренняя война; враги стоят друг против друга, грозные, непримиримые", причем ко второ­му, революционному лагерю была отнесена "почти вся страна - тру­довое крестьянство, рабочие, сознательная часть армии, студенты, интеллигенция.." Подчеркивалась непримиримость сил, оказавшихся по разные стороны внутреннего фронта: "И та, и другая сторона со злобой, и затаенной ненавистью смотрят друг на друга, готовые каждую минуту ринуться на смертельный бой" [23.

Столь же простым было представление местных социал-демокра­тов о расстановке классовых сил. Когда на собрании Пермского от­дела Партии мирного обновления. один из его лидеров А. tt Лаврухин заявил, что порядок социальных групп представляется ему в виде лестницы, "на верхней площадке которой находятся социалисты, а на нижней - монархисты", в то время как среднюю ступень за­нимают умеренные конституционные партии, присутствоваший на соб­рании большевик Светлосанов опроверг трехчленную классификацию

политических лагерей в России - революционно-демократического, либерального и правительственного, - В. И. Ленин в материалах аги­тационного характера, предназначенных для распространения в виде листовок, предельно расширял границы правительственного лагеря и явно зауживал рамки либерального, относя к черносотенцам все политические партии от СРН до Партии мирного обновления включи­тельно, в том числе Сове 17 октября, Партию правового порядка и Торгово-промышленную партию (Ленин ЕЙ. Полк. собр. соч. т. 14.

vs I vwC / •

 

общественных групп и, соответственно, партий. По его мнению, со­циальная лестница "имеет две площадки. На нижней народ, на верх­ней буржуазия и бюрократия, и верхние давят нижних" [3].

Иную, более сложную схему расположения партийных течений предложили конституционные демократы. Перепечатанная из централь­ной прессы, она представляла собой вертикально расположенную гео­метрическую фигуру в виде прямоугольника и примыкавшего к нему и направленного вершиной вниз треугольника, прозванную современ­никами "утюгом". Вдоль двух сторон треугольника, обозначавшего центр политического спектра, располагались слева интеллигенция и представлявшие ее партии во главе с-Конституционно-демократиче­ской, справа - буржуазия и ее объединения: Союз 17 октября, Пар­тия правового порядка и другие родственные союзы. За треугольни­ком, вдоль левой стороны прямоугольника были расставлены социали­стические партии - народная трудовая, социал-демократическая, со­циал-революционная и анархисты. Справа,'параллельно левым, поме­шались умеренно и радикально правые от националистов до монархи­стов-террористов. Кадетская схема выглядела как боевая "свинья", во главе которой стояла Конституционно-демократическая партия в качестве лидера освободительного движения С 43. Подобное трех членное деление - на социалистические, конституционные и монархи­ческие партии - отстаивали и консервативно-реформистские объеди­нения, отводя себе срединное место политического умеренного цент­ра [Б].

Представление черносотенцев о партийной палитре было пре дельно простым и дышало неприкрытой ненавистью ко всем политиче ским партиям, за исключением правых радикалов. Орган екатери; бургского Всесословного народного союза "Голос народа" в первом

 

номере разделил партии на приверженцев, ограничителей и упраздни-телей самодержавия. К приверженцам были отнесены правительствен­ные партии - Русское Собрание, СРН, Союз русских людей и некото­рые другие, представленные "землей и народом" и придерживающиеся лозунга "Россия для русских!" Как "лукавый ограничитель" рассмат­ривалась Торгово-промышленная партия - объединение представителей капитала с лозунгом "Россия - для нас!" Как "прямые ограничители" классифицировались Союз 17 октября и Партия правового порядка, сплотившие под лозунгом "Россия - в нас!" "чиновничью и земскую бюрократию". Под "лукавыми упразднителями" подразумевались пред­ставители свое (Дных профессий, которые вошли в партии конституци­онных демократов - прогрессистов и свободомыслящих - и выдвинули лозунг "Россия для инородцев!" Девиз "Россию - к черту!", по мне­нию правых, объединял не достигших 25-летнего возраста социал-де­мократов и социалистов-революционеров [6]. Аналогичному шаржиро­ванию подвергали лозунги на знаменах политических партий орен­бургские черносотенцы. • Октябристам приписывался девиз "За царя и людей... как мы!", кадетам - "За свободных жидов!", национали­стам - "За родину!", социал-демократам'- "Хулиганы всех стран, соединяйтесь - грабить есть кого!", социалистам-революционерам -"Все - только для нас!", анархистам - "К черту все - и мы!", бес­партийным - "Держи нос по ветру!" [73

Для партийных представлений о политической палитре ^vбыли ха­рактерны осознание своей партии как народной и жесткая критика других течений, что 'не исключало некоторой дифференциации в оцен­ке различных политических партий. Социалистические партии высту­пили с непримиримой критикой друг друга. Как представителей мел­кой буржуазии члеймили социал-демократы эсеров. Развернувшаяся

в конце XIX в. идейная борьба марксизма с народничеством превра­тилась в начале XX в. в партийно оформленную тактическую линию. Летом 1903 г. II съезд РСДРП признал "необходимым, чтобы социал-демократы выясняли и подчеркивали буржуазные.енденции "социали­стов-революционеров" и их практическую несостоятельность с точки зрения общедемократической" [83. Той же монетой платили социал-демократам социалисты-революционеры, которые считали, что думские депутаты-эсдеки - "это не революционеры. Не только вождями наро­да, но даже народными представителями назвать себя они не имеют права", т. к. пошли на сотрудничество с государством С 9].

Наибольшая критика адресовалась конституционным демократам. Обе резолюции II съезда "Об отношении к либepaFaм" оговаривали возможность сотрудничества с ними совершенно невыполнимыми усло­виями [10]. Как писал о позиции социал-демократов в этом вопро­се лидер кадетов П. Е Милюков, "люди нашего типа не могли с этой крайне левой точки зрения представляться ни сотрудниками, ни даже "попутчиками". Мы были, скорее, конкуренты и потенциальные враги. В союзе с нами можно было, пожалуй, победить, но отнюдь не задер­живаться вместе на одержанной победе" [113. Правда, социалисты восприняли кадетов как реальных противников лишь после победы по­следних на выборах в I Государственную думу. В этой связи критика кадетов до лета-осени 1906 г. со стороны социал-демократов и со­циалистов-революционеров либо отсутствовала, либо имела мягкие формы. Начиная с избирательной кампании во II Думу социалистиче­ские партии стали систематически осуждать расплывчатость и "неде­мократичность" кадетской программы, "буржуазный" состав участни­ков, непоследовательность и умеренность политической практики, называя кадетов "торгашами народной свободой" [12]. Сложившие;

в годы первой российской революции стереотипные оценки кадетиэма сохранились и после ее окончания, и кадеты квалифицировались как мнимые защитники народа, которые "готовы продать народную свобо­ду за первую обглоданную кость, которую бросят народу с царского стола" С13].

Подобным образом оценивались и консервативно-реформистские объединения. Характеризуя состав Ооюэа 17 октября, оренбургская легальная социал-демократическая газета "Наш путь" писала: "Круп­ная чиновная бюрократия, представители тех отраслей промышлен­ности, которые держались только правительственной поддержкой и часть крупных землевладельцев, видевших только в правительстве защиту от аграрных беспорядков и всевозможных посягательств на их собственность - вот те элементы, которые объединил союз. Таким

образом, если нельзя сказать, что интересы правительства и ок-

• тябристов тождественны, то во всяком случае тесно связаны друг

с другом" С14).'Пермские социал-демократы пометили Партию мирного обновления ярлыком "партии мирного ограбления", т.к. она "хочет, чтобы грабеж был производим на законных основаниях" [15].

Любопытно, что, фактически не проводя разграничения между либерализмом, консервативным реформизмом и правым радикализмом, подчеркивая, что октябристы, и члены СРН -. "два сапога - пара" и способны, кажется, лишь на кулачные бои" I16J, социалисты не давали развернутых характеристик черносотенства, ограничиваясь использованием наименования "черносотенец" в качестве бранного олова. Воле? того, умеренные представлялись более опасными сопер­никами, чем правые. Околоеоциалистический "Вятский край" считал партию октябристов ^ипо ее лукавству более опасной для русского огвооодительного дииления, чем все партии черносотенцев, взятые

вместе" С17].

Отношение конституционных демократов к социалистическим пар­тиям в период подъема революции было относительно лояльным. "Пермский край" в ноябре 1905 г. отмечал, что "... революции дела­ются не революционерами, последние являются лишь руководителями и организаторами органически развивающихся движений масс... " При этом подчеркивалось, что революционеры "употребляют все усилия для уменьшения ужасов и кровопролитий" и требуют перемен "не во имя погромов, насилий, кровопролитий, беспорядков, а во имя граж­данских порядков гораздо более мирных, достойных, гораздо более чуждых насилию, чем прежде, во имя мирного и спокойного развития нашей родины" С18).

Л. А. Кроль (1872-1931), директор электростанции "Луч" атов. Во

Однако с течением времени раздражение кадетов против непри­миримости левых и их неразборчивости в средствах все более нара­стало. Наиболее последовательную позицию в критике левого радика­лизма занимал один из наиболее решительных лидеров екатеринбург­ских кадетов Л. А. Кроль*, который в конце ноября 1905 г. заявил: "Для того, чтобы показать народу его силу, они (революционеры •• И. Н.) не останавливаются перед диктаторскими приемами... Социа­листы считают, что выгоднее идти на какие бы то ни было потери в настоящем, лишь бы обеспечить то светлое будущее, которое ри­суется их воображению. Идти на такие эксперименты, несомненно, опасно" [19]. Этот аргумент Кроль повторил через 7 лет во время

Во

*.. роль -,

.13 самых заметных фигур среди екатеринбургских кадетов.
|~рвой мировой войны - член екатеринбургского ВПК. Пог
НИ 7 г. член Комитета общественной безопасности. L

; „^вное действующее лицо в белогвардейском Временном
•; авительстве Урала" (Думова Н. Г. Кадетская партия в ii'
:-,..;! мирок; •.". и Iv-гфзльской революции. М., 1988. С.

 

 

выборов в IV Государственную думу. "Даже страдания того самого народа, для которого они работают, они обращают в средство буду­щих отдаленных благ. Чем хуже народу, тем лучше, тем скорее "про­яснится его сознание" в целях отдаленного будущего. Таков девиз крайних левых". Второе обвинение в адрес левых заключалось в со­знательной эксплуатации ими классовой ненависти, в то время как на самом-то деле за капитализм нет морально ответственных лиц, а сам он не является плодом злой воли. "К. -д. с крайними левыми радикально расходятся, т.к. крайние левые подменили понятия клас­совых противоречий и классовой борьбы - классовой ненавистью! " -обличал социали тов Кроль в 1912 г. Он обращал внимание аудитории на то, что, "... как это часто случается, крайности сходятся: справа сеют религиозную и национальную ненависть слева сеют классовую ненависть. Вот что глубоко возмущает к. -д. в крайних левых, которые из демократов превращаются в демагогов" С20].

Кадетской критике подвергались и партии, стоящие правее КДП, причем жесткость характеристик усиливалась тем более, чем правее в политическом спектре находилось партийное образование. Консти­туционные демократы предлагали умеренным партиям демократизиро­вать свои программы и конкретиеировать позицию по некоторым воп­росам, особенно по аграрному. Оренбургским октябристам они осенью S905 г. рекомендовали включить в § 5 программы тезис о принуди­тельном отчуждении части помещичьих земель, а также настаивать на радикальном расширении компетенции Государственной думы [21], В начале января 1907 г. аналогичные коррективы предлагал внести * П[>ограмму екатеринбургским мирнообновленцам, а также выстроить!V*4' последовательную тактическую линию кадет а Е Мамин. Диде-гн Пгцтии мирного обновления "представляют собой сентиментальных

романтиков, - отмечал Мамин. - Я уподобляю мирнообновленцев ин­ститутке, смотрящей на луну и поющей романсы" [22].

Более жестко оценивались умеренно правые националисты, об­виненные в преследовании узкогрупповых корыстных интересов и по­собничестве правительству. "Пермский край" утверждал, что "нацио­налист это тот, кто в нашем отечестве преуспевает или тот, кто ставши националистом, надежду на преуспеяние чает..." [ 233 В екатеринбургском "Уральском крае" националистическое течение рассматривалось как плод деятельности правительственных сфер: "... наш торжествующий национализм создан чиновничье-помещичьими верхами, боящимися притока конкурирующих свежих питательных соков к управлению страной, как иэ демократических слоев русского наро­да, так и. из интеллигенции угнетаемых наций" [243.

Как явление, искусственно насаждаемое сверху, не имеющее корней в народе и сознательно эксплуатирующее темноту масс, трак­товалось кадетами черносотенство: "Движение это искусственно соз­дается стремящимися угодить начальству сельскими батюшками и чи­нами всех родов оружия, пытающимися играть роль в обществе, вы­лезшими из мужичков золотопромышленниками, малограмотными гра­нильщиками, мирное прозябание которых прервано жизнерадостным шу­мом освободите ельногоЗ двюйенияЗ', прогоревшими фабрикантами жей и т.д., и т.д." [253 Кадетам казалось отвратительным лице рием использовать религиозные идеи в политических целях, "Нев-ство и националистическая узость мысли, - писалось в "Урал?-крае", - делают то, что не только параграфом политической граммы, но и шовинистическими девизами треплются в-напп; подозрительных знаменах религиозные идеи. На одной сторон» в красуется "Шйаблемость церкви Христовой, uik xpanv

истинной веры", а на другой - призывы и угрозы, продиктованные далеко не христианскими чувствами любви и всепрощения, к травле социалистов, жидов и других "инако верующих и мыслящих" '[26].

Консервативно-реформистские течения и умеренно правых отли­чало безусловное неприятие левых партий. Лидер Оренбургского от­дела Партии мирного обновления врач Е R Теребинский отождествлял деятельность левых с психической патологией: "Мы смотрим на со­временные ужасы, на деятельность террористов, бандитов, экспро­приаторов и разных озорников, как на особого рода умственную эпи­демию, массовое помешательство". В этой связи давалась оригиналь­ная интерпретаи? необходимости отмены смертной казни, что должно было ударить по мотивам левых радикалов к участию в революционной деятельности: "... с уничтожением смертной казни ореол мученичест­ва у них отнимется, и таким образом меньше будет охотников-добро­вольцев попасть в герои. Кому в самом деле захочется попасть в синодик и святцы через 20-30 лет, когда измучаешься на каторге" [27]. Характерно, что-не проводилось разграничение социалистов и либералов, которые, по мнению оренбургских октябристов, в рав­ной степени стяжали славу "авантюристов и проходимцев, не разбор­чивых в средствах" [28]. Основание для такого недифференцирован­ного подхода к оценке левых радикалов и либералов отыскивалось в программе КДП, один из источников которой умеренные видели в программе РСДРП, т.к. кадетская программа не упоминалаЧ> праве собственности и, следовательно, его не признавала [29]. Пермские националисты считали •прогрессистов, мирнообновленцев, кадетов, эсеров, эсдеков и трудовиков "врагами русского народа и государ­ства", т.к. для них "партийные интересы оказались дороже идеи нчродной государственности", они "наглядно доказали всю свою

несостоятельность и.полную неспособность и нежелание участвовать в деле государственного строительства". К тому же и социалисты, и кадеты, по мнению умеренно правых, смотрели на народ как на "пушечное мясо революции": "...бесполезные говоруны и тупые, уз­кие фанатики противогосударственных идей и социалистических бред­ней... никогда и не думали о насущных нуждах, правах и достоинст­вах русского народа" [30].

Несмотря на близость отношения к социалистам и либералам со стороны консервативного центра, умеренно правых и правых радика­лов, октябристы, мирнообновленцы и националисты резко отмежевыва­лись от СРЕ Лидеры екатеринбургского Общества мирного обновления проводили различие между рядовыми членами СРН, подчеркивая, что "массы справа - несчастные массы, они не виноваты в своей темно­те", и вожаками черносотенцев. Последние представляли собой опас­ность, т. к. действовали "во имя своих низких личных целей". Мир­нообновленцы выражали надежду на постепенный отход масс от право­радикальных объединений: "Будет время, когда останутся лишь одни вожаки,, да и те между собой перегрызутся" С31]. Печатный ор­ган Пермского национального общества характеризовал сторонников А. И. Дубровина* - наиболее радикальное течение в рамках черносо­тенства - как "секту политических "изуверов" [32].

Правые радикалы трактовали революцию как "распрю, ему-.⁵-и братоубийство", а революционеров в этой связи воспринимали •-• 'врагов русского народа и государства". К революционерах черносс тенцы относили не только социалистов, но и либералов;«да» сзрваторов в лице, соответственно, КДП и Союза 17 октября.

 

* д. И. i¹. 55-1918) - врач, ор''зтш;зат-

позиции центра и правого крыла партийного спектра смыкались. Что же касается содержания правой критики кадетов и октябристов, то она совпадала с аргументами социалистов и концентрировалась на доказательстве двуличности и буржуазной сущности либералов, кото­рые "говорят о меньшем брате... сами же однако не брезгуют из му­жицких крох собирать добро в свои житницы и по мере умения при­строиться кто к казенному, кто к общественному, а кто и к настоя­щему дарохранилишу. Одни сидят на казенных хлебах, другие собира­ют дань в виде крупных окладов с земств и городов, третьи берут инженерные жалованья в качестве управителей и управляющих и за счет непосредст. иных производителей фабриката, четвертые взимают доброхотные даяния в виде гонораров, освобождая обывательские карманы, пятые кормятся и богатеют от торговли и т. д. и т. д. Все эти люди - одного поля ягода, и напрасно они исключают себя из среды тех, кого они же сами называют эксплуататорами и мироедами" 1331. Подобная критика распространялась и на октябристов, которые "лукаво умалчивают, ва какую веру; за какого царя, за какое оте­чество они стоят", и "готовы принять к себе в цари даже Ицку, лишь бы насчет кредиту не стеснял" [34]. 'Противниками СРН счита­лись и умеренно правые, и близкие к черносотенцам националисты, которых обвиняли в "безличности". Наиболее распространенные на Урале организации Всероссийского Дубровинского СРН считали "из­менниками-провокаторами" и обновленческий СРН, проявляя п"ри этом крайнюю нетерпимость t35].

При научении представлений политических партий друг о друге оОнаруживается несколько точек соприкосновения, потенциально до-пуоклвших взаимопонимание по отдельным вопросам и возможность со­трудничества mr-i некоторыми из партийных образований. В борьбе

против "буржуазных" и "помещичьих" партий была возможна коопера­ция социалистических организаций. Умеренных и правых объединяло неприятие социалистических и либеральных формирований. Правых и левых радикалов роднила преимущественная враждебность не к про­тивоположному крылу многопартийности, а к либеральному центру. В наибольшей изоляции оказывался либерализм в лице КДП, вынужден­ный бороться направо и налево и парировать нападки с двух сторон. Однако в качестве основы для сотрудничества двух партий могла вы­ступить лишь негативная деятельность - борьба против враждебной для обеих третьей силы. В этой связи объединение не могло быть стабильным и прочным. В конечном счете, всем партиям в той или иной степени была свойственна политическая нетерпимость, резкое противопоставление себя остальным, ориентация на борьбу в одиноч­ку против всех. Это не могло не сказаться отрицательно'на практи­ке взаимодействия политических течений и партийных организаций.

5 2. Практика "фронтов" и блоков

Для межпартийного сотрудничества существовали как факторы, объективно благоприятные для него, так и обстоятельства, его за­труднявшие. Последние рассматривались в связи с изучением орга­низационной истории местных политических объединений и их гео--рафичеекого расположения. Неравномерность развития организаций, 'есовпадение кульминационных точек их эволюции, преобладание на -еденных пунктов, в которых действовала организация *ишь одно", политической партии, все это ограничивало возможности акт'' юго межпартийного взаимодействия и пространственно, и -ю,1 тем не констатировать, что преимуществе-

 

к партийному кооперированию существовали в годы первой российской революции, а по ее окончании - во время избирательных кампаний в Государственные думы.

Следует обратить внимание на ряд обстоятельств, содействова­вших поиску политическими течениями контактов между собой. К ним относится прежде всего факт вызревания большинства партийных на­правлений в период обострения трансформационного кризиса, вылив­шегося в революцию 1905-1907 гг. "Нетрудно обнаружить особый при­ знак возмущения 1905 г. Хотя сигнал подали рабочие, а крестьяне использовали вывод гарнизонов для нападения на господские дворы, на нем лежал о-, эчаток прежде всего либерального движения. Призыв к ограничению автократической власти и обеспечению буржуазных свобод образовал общий знаменатель всех оппозиционных течений. Социалистические партии тоже подчинили свою отдаленную цель акту­альной задаче - обеспечить правовые гарантии- и конституцию. Октябристов и социалистов-революционеров, если называть крайние темпераменты, разделяло; конечно, многое - борьба за парламент­ский режим временно свела их в общий фронт при сохранявшихся раз­ногласиях о ее способах и размерах. Не 'в последнюю очередь это первенство либерально-демократических целей в значительной степе­ни было связано со своеобразием российского развития" Е361.

Эта особенность революции проявлялась в русской провинции, в том числе на Урале, в гипертрофированных, а порой и в гротеско­вых формах. В условиях резкой политизации неискушенного в полити­ке населения, которая, по справедливому замечанию ЕЙ.Ленина, "объединяет все классы, обгоняет гигантски всякую партийность, встряхивает людей, еще далеко-далеко неспособных подняться до партийности" t8"i, возникала ситуация партийной нерасчлененности.

 

На авансцену политической жизни выдвинулся "неопределенно-револю­ционный", или общеоппозиционный, тип деятеля, взгляды которого причудливо сочетали либеральные и радикальные компоненты, а прак­тическая активность предусматривала участие и в социал-демократи­ческой, и в социал-революционной, и в конституционно-демократиче­ской работе, а также наличие широких и интенсивных связей со все­ми течениями освободительного движения С 38]. Возникали организа­ции, формальная принадлежность которых к определенной партии не соответствовала их фактическим политическим ориентирам. Подобное явление было характерно и для кадетских (особенно в Вятской гу­бернии) С 39], и для правых организаций С 40], чем и объясняется частый и массовый переход рядовых участников из одной партии в другую. Трактовка органами сыска этого явления как сознательной маскировки антиправительственной деятельности ширмой лояльности кажется сомнительной. Скорее всего, речь идет, во-первых, о след­ствии спешной организации в годы революции десятков партий, рядо­вая масса членов которых вступала в них стихийно и не ориентиро­валась в собственных программах, и, во-вторых, о размытости гра­ниц как между оппозиционными, так и между правыми течениями*. Именно этим объясняется возникновение локальных организаций, со­единявших фрагменты различных партийных программ - полукадетско­го, полународнического Вятского демократического союза в 1905 г.,

* Утверждение Д. А. Сафонова о том, что нет оснований говорить о существовании в Оренбурге в годы первой революции кадетской ор­ганизации, поскольку в ее бюро было несколько эсеров, а печатный орган тяготел к неонародничеству (Сафонов Д. А. Складывание мно­гопартийности в Оренбуржье в первое десятилетие XX века // Орен­бургскому краю - 250 лет: Материалы юбил. науч. конф. Оренбур],!994. С. 56), представляется упрощенным и не учитывает неяроцоот, российской многопартийности, которая проявлялась подобным обр-⁴-' •:. повсеместно.

 

 

 

Союза активной борьбы с самодержавным произволом в Екатеринбурге в 1906 г., который, "не выставляя особой социально-политической программы", считал "своей нравственной обязанностью знакомить всех своих членов с учением социал-демократов и социалистов-ре­волюционеров" [41]. В годы первой российской революции появлялись предвыборные агитационные брошюры - бывшего народовольца П. А. Зис-сера, Э. КХ Кульчицкого и др., - которые представляли собой компил-ляцию многих партийных программ с основным упором на программу КДП С42]. Возникали и курьезные ситуации. Так, недоумение екате-ринбуржцев вызвало первое собрание отдела Партии мирного обновле­ния в декабре 406 г. В то время как ее программа не выходила за рамки весьма осторожного кадетского ответа на тронную речь в I Государственной думе, местные мирнообновленцы предложили на выборах во II Думу блок с социал-демократами, минуя даже кадетов. "Пермские губернские ведомости" так прокомментировали этот эпи­зод: "Из произнесенных на собрании речей можно было вывести два заключения: первое - что здесь создалась особая партия, действу­ющая под флагом мирного обновления, но ничего общего с ней в дей­ствительности не имеющая, или второе - что руководители отдела совершенно не усвоили себе или не желают усвоить партийной про­граммы и образа ее действий" [43].

Размытость партийно-политического спектра на Урале усугуб­лялась особенностями социально-экономического развития региона Консервация традиционных, полукрепостнических хозяйственных и об­щественных отношений формировала в местных социалистических и ли­беральных кругах убежденность в необходимости совместных усилий для идейного просвещения косного, традиционалистского локального общества. Так, первая конференция организаций РСДРП Оренбуржья

в октябре 1906 г. констатировала низкий процент городского насе­ления; немногочисленность пролетариата, сохранявшего к тому же тесную связь с теми социальными группами, из которых он вышел; преобладание мелких землевладельцев, полуфеодальных групп - кре­стьян, башкир, казаков - и полукочевых инородцев - киргизов; от­сутствие политического расслоения масс, еще не живших широкой по­литической жизнью, аполитизм избирателей-мусульман, среди которых даже пролетарские слои безоговорочно шли за либеральной Мусуль­манской народной партией. Все это приводило к выводу о невоспри­имчивости населения к социал-демократической пропаганде и необ­ходимости блокироваться на выборах во II Государственную думу с "буржуазно-оппозиционными" партиями до кадетов включительно [44]. Этот же мотив отчасти объясняет длительное сосуществование социал-демократов и социалистов-революционеров в общих организа­циях накануне первой российской революции, а также наличие сов­местных организаций большевиков и меньшевиков как до, так и после Февральской революции 1917 г.

Из вышеизложенного следует, что наиболее оживленной должна была стать партийная кооперация социал-демократов и социалистов революционеров. Мэжду тем взаимоотношения двух крупнейших в Рос­сии социалистических партий развивались крайне сложно и противо­речиво. Сотрудничество между ними действительно имело место, од­нако отнюдь не в тех. размерах, какие следовало бы ожидать, исходя из специфики региона.. После размежевания, приведшего к распаду в 1903 г. Уральского союза социал-демократов и социалистов-рево люционеров, новые возможности для межпартийного взаимодеист возникли в связи с первой российской революцией. В 1905 г., ог< бенно в период стремительного нарастания революционных

 

в октябре-декабре, опробовался опыт совместной организации боевых дружин эсдеков, эсеров и анархистов [45]. В начале 1906 г. на со­брании социалистов-революционеров в рабочем поселке Симского за­вода призвал отомстить за арест товарищей известный южноуральский большевистский боевик М.ГузакЬв С463. В июне 1906 г. III съезд Уральской областной организации ПОР постановил предоставить мест­ным комитетам и группам на собственное усмотрение решать вопрос о соглашении с РСДРП и анархистами-коммунистами для боевых такти­ческих выступлений С 47].

Более интенсивное сотрудничество относится к периоду спада революции. Наиг-лее ярким эпизодом являлась избирательная кампа­ния во II Государственную думу, в которой впервые приняли участие социалистические партии. Происходило создание или "левых", или "прогрессивных" блоков. Вне зависимости от их состава социал-де­мократы и эсеры сотрудничали в них почти повсеместно. К погуберн-ской специфике можно отнести, пожалуй, только преобладание и ли­дерство в левом блоке большевиков в Пермской губернии и эсеров в Вятской [48].

Проводились совместные акции агитационного характера - как осенью 1905 г., так и позднее. Оренбургские социал-демократы на собрании 9 марта 1907 г. приняли решение об организации совмест­ного митинга 1 мая; для переговоров, которые завершились соглаше­нием, к эсерам был направлен меньшевик А. Д. Красносельский⁴ ("Мит-рич") U93.

По окончании революции 1906-1907 гг. связи социал-демокра­тов и социалистов-революционеров сохранялись. По причине невер­ной оценки перспектив развития революции и возобладания ради­кальных настроений среди рядовой массы социалистов, наблюдалось

сотрудничество боевиков-"экспроприаторов". Органами сыска было обнаружено, что в августовских нападениях в Екатеринбургском уез­де на кассиров Верх-Исетского и Невьянского заводов и контору ас-бестовских копей Поклевских-Коэелл участвовали эсеры и эсдеки. Пермский губернатор сообщал по этому поводу прокурору Екатерин­бургского окружного суда: "Есть основания полагать о причастно­сти к этим грабежам значительного числа лиц, задержанных в городе Екатеринбурге в течение августа и сентября месяца, составлявших Уральский областной комитет партии социалистов-революционеров и Екатеринбургский комитет социал-демократической партии, под­тверждением чего служит то, что у торговца Камаева по обыску од­новременно были обнаружены оружие, бомбы и некоторые вещи, тожде­ственные с найденными в лесу при задержании грабителей кассира ССирсова, и тайная типография, печатавшая прокламации той и другой

вышеприведенных партий, а также печать Уральского областного ко-

митета партии соц.-революционеров" [50]-. Одновременно большевики предостерегали рядовую массу эсеров против одиночных выступлений. Ижевский комитет РСДРП в связи с призывами на одном из рабочих собраний к одиночным нападениям и убийствам обратился с листовкой it рабочим-эсерам: "... обращаемся не как противники, а как товари­щи по положению, как товарищи по 'классу, не поддавайтесь на эти призывы, отклоните единоличные выступления" [51]. Активные связи <; оренбургскими социал-демократами поддерживали после разгрома организации РСДРП в августе 1907 г.' местные эсеры [52]. Следует отметить, что социалисты-революционеры, как правило, не делили 'сдеков на большевиков и меньшевиков. Так, на Златоустовской ок­ружной конференции ПОР в августе 1907 г. по вопросу о сотрудни с РСДРП 10 голосов было отдано за техническое соглашение

 

с партией в целом и только 2 - ва связи исключительно с большеви­ками [53].

К сотрудничеству социалистов толкало ослабление их организа­ций в ходе правительственных репрессий. В донесении начальнику Пермского губернского жандармского управления в начале 1909 г. сообщалось, что "так как с.-р. в Екатеринбурге и ранее были сла­бы, а после ликвидации им самостоятельно работать трудно, то они находятся в сношениях с с.-д." [54]

В последующие годы межпартийная кооперация наиболее явно проявлялась в избирательной кампании в IV Государственную думу. В Ижевском завесе социал-демократы и эсеры на совместном собрании в июле 1912 г. обсуждали вопросы о предвыборной работе и о заклю­чении блока на выборах, который, однако, не удалось создать [55]. Блок социал-демократов с эсерами в Вятской губернии сложился позднее - уже на губернском съезде уполномоченных-, в связи с дея­тельной агитацией со стороны монархистов и кадетов. В Екатерин­бурге в 1912 г.' сложился блок левых - народников и социал-демо­кратов [56]. Связи поддерживались и позднее. Правда, из-за разва­ла организаций это были контакты между отдельными представителями РСДРП и ПОР и осколками бывших организаций, а эффективное сотруд­ничество было невозможным. Об этом свидетельствует уже упоминав­шееся собрание вятских эсдеков и эсеров в феврале 1913 г. для срыва торжеств по случаю 300-летия царствования Дома Романовых (671.

Вместе с тем срйзу же после раскола Уральского союза социал-демократов и социалистов-революционеров наметилось довольно жест­кое противостояние и активная борьба за массы. В августе 1903 г., после того как. Зочий кружок в Уфе принял решение по