Двор Русиновых построен примерно в середине XVII века. До нас дошли остатки трех каменных построек двора. В двух из них, видимо, располагались склады товаров и поварни. Над ними, надо полагать, по обыкновению, было устроено деревянное жилье для слуг. Третья, главная, постройка служила жилищем семьи хозяина двора. По расположению зданий видно, что вход во двор был не с Петровской улицы, как теперь, а с улицы, проходившей в старину севернее двора Русиновых у самого торца палат. В допетровские времена эта улица, по-видимому, шла к Козьей башне, а от Козьей башни продолжалась за стенами Среднего города, пересекая там, между прочим, Бродскую улицу — одну из важных магистралей Пскова.
Перед входившим во двор представали с правой стороны жилые палаты хозяина с их крыльцом и гульбищами, а прямо и с левой руки — подсобные каменные строения с деревянными надстройками для слуг. Среднее здание тоже было с каменным крыльцом, часть которого сохраняется и ныне.
Все постройки этого двора за XVIII—XIX века утеряли былой вид. Хозяйские жилые палаты сохранили лишь два нижних этажа. Третий каменный этаж и самые верхние деревянные этажи давным-давно уничтожены. Сломано и входное крыльцо, которое, как видно по некоторым признакам, было «на отлете», то есть направлялось под прямым углом к зданию. Оставшиеся этажи палат подверглись многим переделкам. До сих пор Этот памятник подробно не исследован, и раскрытие его сохранившихся частей от новых закладок и штукатурки даст интересные результаты. Но и теперь уже сопоставление с другими зданиями XVII века, более изученными и менее перестроенными, позволяет в общих чертах догадываться о первоначальной его композиции.
Нижний этаж служил складом товаров и ценного имущества. Его обширные боковые палаты сохранили до сих пор некоторые из старых окон с решетками и крюками для навески железных ставень, старые шкафики в стенах с архаическими деревянными колодами для навески дверец и красивые своды с распалубками, опирающиеся на квадратный столп в центре палаты, подобно сводам монастырских трапезных. Круглые столбы, поставленные в XVIII или XIX веке в четырех местах каждой палаты каким-то владельцем здания, испугавшимся трещин, очень загромождают и портят интерьер.
Во втором этаже, налево от сеней, теперь расположено два проходных помещения. Раньше они были перегорожены еще продольной каменной стенкой и тут были четыре небольшие палатки. Две из них, не проходные, служили кладовыми для ценного имущества, а две другие являлись подсобными сенями. Через них проходили на лестницу в стене, которая вела в третий этаж- Она сохранилась в пределах второго этажа до сих пор. Направо от сеней расположена обширная палата, служившая столовой. Вероятно, она была первоначально перекрыта такими же сводами, опиравшимися на столп посередине палаты, как и в нижнем этаже1 во своды здесь давно сломаны. Однако не так уже трудно представить себе эту палату с такими сводами, с длинными столами, размещенными кругом, и скамьями вокруг них, с лавками, врубленными в тесовый пол около стен, с подвешенными к сводам паникадилами, с расписной печью, со стоящим на полу большим резным киотом, наполненным иконами, с узорными оконными переплетами — окончинами, с полавочниками и наоконниками, постеленными по лавкам и подоконникам.
Из этой палаты гости после пира поднимались по лестнице в стене наверх, в третий этаж. В каком месте проходила эта лестница для гостей — пока неизвестно. В третьем этаже была палата для развлечений. Обычно из таких палат устраивался выход на большое деревянное гульбище. Вероятно, так было и здесь. Потолки в третьем Этаже были не сводчатые, а деревянные. Южную часть этажа занимала, вероятно, небольшая проходная домашняя палата, через которую ходили наверх в деревянные этажи, где располагались спальни.
Такой представляется первоначальная общая компоновка здания. Но художественный облик его зависел и от решения таких частей, как крыльцо, гульбища, и от обработки их, о которой мы пока ничего не знаем. Эти палаты были в свое время одним из наиболее крупных гражданских строений Пскова, отличались большой высотой, так как нижний Этаж их почти совсем не был углублен в землю. Расстановка подсобных зданий двора говорит о большом внимании, которое было уделено красоте всего ансамбля в целом.
Кончанский храм Петра и Павла с Буя, или «из Среднего города», первый раз был построен в 1373 году, а затем на этом же месте заново — в 1540 году. Ныне существующий храм представляет собой остатки постройки 1540 года. Во время Ливонской войны и последующей разрухи Кром не ремонтировался. К началу XVII века он успел сильно обветшать. Старые клировые ведомости сообщают о том, что в 1610 году были капитально отремонтированы его стены, своды, иконостас, кровля и глава. Через сто лет он снова оказался в плохом состоянии, и в 1713 году его приводили в порядок «приходский человек Петровские сотни» Семен Русинов со старостами Герасимовым и Бобыниным. Видимо, именно тогда сделана существующая теперь глава с кровлей из железа, украшенного выбитым на нем рельефным орнаментом и исполненный совершенно еще в духе XVII века железный (некогда позолоченный) крест. Следующая крупная переделка произошла в 1810 году. Тогда было сломано два придела: южный — Знаменский, и «верхний» — во имя апостола Фомы, уничтожена старая звонница и пристроено крыльцо перед западным притвором.
Этот далеко не полный перечень перестроек храма объясняет, почему к нашему времени его архитектура оказалась так сильно искаженной. Почти все старые окна и двери расширены, заново пробиты большие окна. Внутри храм покрыт новой штукатуркой, окрашенной в серый цвет, и, кроме того, обезображен плохой малярной росписью XIX века. Изразцовый пояс на барабане с надписью о построении храма в один из ремонтов был сбит и наглухо заштукатурен. Досадно, что храм подвергся искажению и в 1962 году, когда на нем сделали шестнадцатискатное покрытие, которого он никогда не имел. Коньки новых кровель, без всякого к тому основания, завершены охлупнями, характерными для деревенских северных построек XVIII века.
Но не следует спешить уйти от этого памятника. Нужно осмотреть его как можно внимательнее, и тогда он вознаградит осматривающего ясным представлением о первоначальном богатстве его композиции. Монументальность и благородство пропорций его интерьера, красота очертаний ступенчатых сводов свидетельствуют о былых высоких эстетических качествах здания.
Поднимемся в палатки, расположенные наверху, в северо-западном и юго-западном углах, и соединенные деревянными хорами. Для этого придется воспользоваться новым лестничным ходом, пробитым в западной стене четверика, так как прежний ход на хоры давно уже не существует. Попав в южную палатку, увидим здесь старинную штукатурку, покрывающую стены, свод и нетронутые первоначальные ниши, окна и дверной проем. Сохраняющийся еще деревянный брус, заделанный поперек палатки, к которому при постройке храма был прикреплен иконостас, свидетельствует о том, что эта палатка представляла собой небольшой придел. Алтарная его часть занимала более половины помещения, так что молиться здесь могли всего лишь несколько человек.
Северная палатка кажется на первый взгляд совершенно такой же. Здесь тоже сохраняются первоначальная штукатурка, первоначальные двери и ниши и остались гнезда от бруса, поддерживавшего иконостас. Но в северной стене палатки видна сделанная при постройке дверь, выходившая за пределы четверика и только значительно позднее превращенная в окно. Западная стена палатки прорезана широким входным проемом, замурованным, как видно по характеру заделки, не так уж давно. Судя по обработке притолок и перекрытию проема деревянными брусьями, он сделан в XVIII веке. По-видимому, дверь была здесь и раньше, но оказалась узкой, и в XVIII веке ее расширили.
Так выясняется, что к северо-западному углу главного объема храма примыкала снаружи еще какая-то часть, достигавшая той же высоты, что и палатки. Без сомнения, это был тот «верхний» придел, который сломали в 1810 году.
Если мы выйдем теперь наружу и посмотрим на северо-западный угол четверика храма, то увидим некоторые следы примыкания этого придела, хотя большая часть их незаметна под поздней штукатуркой. Там, где примыкал придел, на стене четверика нет лопаток. Они начинаются в этом месте очень высоко, почти у пят лопастей, завершающих фасады, следовательно, алтарная часть верхнего придела, так же как и его южная часть, соединявшая его с северной палаткой, заканчивались немного ниже свеса крыши четверика. Сам придел был, конечно, выше, чем его алтарная часть, и свесы его крыши, видимо, почти равнялись со свесами крыши основного объема храма.
Почему мастера разместили придел на столь необычном месте? Видимо, заказчики пожелали, чтобы при храме было пять приделов. Два придела разместились в палатках, два — на обычных местах — у восточных оконечностей галерей, а для пятого нужно было найти место. В выборе этого места, несомненно, играли роль широкие архитектурно-художественные соображения. Необычная композиция этого храма соответствовала его роли в ансамбле города. Здесь был узел больших, имеющих важное значение улиц. От него начиналась Петровская улица и поперечная улица Среднего города, проложенная на месте стены Старого Застенья, а также улицы, шедшие от площади Старого торга. Перекресток был украшен еще церковью Бориса и Глеба, но храму Петра и Павла принадлежало более ответственное место. Он стоял на самом краю возвышенности, у крепостной стены Среднего города и был виден с берегов Псковы, из многих мест Запсковья и из других частей города. Верхний придел поставили так, что, при небольшой его величине, он был очень заметным издали и придавал виду храма необычное богатство, усложняя его силуэт и композицию масс, намного усиливая его живописность.
Чтобы представить себе первоначальный облик этого здания, остается вспомнить о том, что и приделы «на полатях» храма имели главы и что на южной стене его четверика стояла двухпролетная звонница, наверное такая же крупная, как у Николы на Усохе. Вокруг храма к нашему времени нарос толстый культурный слой, и первоначально четверик был гораздо выше. Все три наружных придела, как и четверик, были покрыты восьмискатными крышами и увенчаны главами с луковичными покрытиями и с крестами. Изразцовому поясу на барабане соответствовали черепичные покрытия глав. К притвору храма, снабженному обычными украшениями, примыкали с боков галереи, которые, может быть, были перекрыты сводами, так как над частью северной галереи стоял верхний придел.
Верхний придел не вошел органически в интерьер храма. Его пространство присоединилось к палатке как случайный отросток. И все же пять приделов, пять различно решенных интерьеров, придавали зданию особую художественную ценность. Интересным было сочетание столь разных по величине помещений. После тесной, почти игрушечной церквушки «на полатях» особенно остро воспринималась обширность и монументальность главного храма и его иконостаса.
От церкви Петра и Павла пройдем высоким берегом Псковы до улицы Красных Партизан. Этот скалистый берег лишь недавно подсыпан землей, придавшей теперь ему более пологий уклон и геометрическую правильность очертания. По нему шла стена Среднего города к угловой Кстовской башне. В старину, идя от Петра и Павла с Буя к Кстовским воротам, мы бы встретили на этой короткой улочке еще две церкви: Богоявления со Кстовы (или из Среднего города) с ее колокольней, стоявшей в XVII веке на крепостной стене, и Рождества со Кстовы, по другую сторону улицы. Однако первый памятник, который окажется теперь на нашем пути, будет уже за пределами Среднего города.
ОКОЛЬНЫЙ ГОРОД
Это был один из живописнейших участков старого Пскова. В глубокой древности река Пскова здесь была очень широкой, но затем у высокого, пробитого рекой в скале левого берега она намыла ряд песчаных островов, превратившихся через некоторое время в плоское низкое место, названное псковичами Подгорьем, которое застроилось мельницами, банями, разного рода «варницами», трепальнями, кожевенными мастерскими и маленькими скромными двориками самых небогатых посадских людей. В XVII веке среди этих построек появились каменные здания промышленных мастерских и небольшие каменные подызбицы. Над низкой, дробно измельченной деревянной застройкой Подгорья, изрезанной узкими улочками и переулками, высился высокий скалистый обрывистый берег, по краю которого выстроились один за другим храмы и монастыри с каменными церквами. С 1465 года по этому берегу прошла деревянная крепостная ограда.
Северо-восточнее двора псковского купца Никифора Ямского и теперь еще можно видеть остатки храма Богоявления с Бродов, возвышавшегося над крепостной стеной у проходившего здесь взвоза. Этот храм построен в XVI веке на месте более старого, относившегося к 1444 году, и был засыпан землей при фортификационных работах в 1701 году. По просьбе Никифора Ямского, в палатах которого жил в то время Петр I, южный придел храма оставили незасыпанным, но за XVIII век и он разрушился.
Обширный, сложный по композиции, богато убранный храм Богоявления стоял на скрещении улиц у Высокого моста через Пскову, игравшего важную роль в древнем Пскове. Главы храма были покрыты ярко-желтой поливной черепицей, барабан украшен изразцовым поясом с надписью, притвор — большим резным каменным крестом, вложенным в нишу в стене галереи, и наружными фресковыми росписями. К спуску на мост из Окольного города подходила Бродская улица от полевых Петровских ворот, Луцкая улица — прямо из Большого ряда Нового торга и улицы из Песков — района теперешних Лапиной горки и «Солодежни».
От развалин храма Богоявления в Бродах пройдем вверх по течению Псковы, к Лапиной горке. Этот путь можно проделать либо верхним высоким берегом, либо низом. Сверху, особенно если подниматься на остатки петровских земляных укреплений, открываются красивые виды на Запсковье, Пскову, Гремячую гору, Волчьи ямы и Хлебную горку. По дороге встретятся засыпанные землей монастырские храмы: Пятницы в Бродах, построенный в 1534 году, и Благовещения в Песках на Бугру, который впервые был построен в 1421 году, но разобран и выстроен заново в XVII веке. Между ними, почти напротив Некрасовской улицы видны остатки засыпанных богатых каменных палат XVII века. За Гоголевской улицей у крепостной стены возвышается земляная петровская батарея, так называемая Лапина горка. Под ней скрыт засыпанный в 1701 году храм Никольского «из Песок» монастыря.
Если же мы от улицы Красных Партизан спустимся вниз и пройдем по бывшему Подгорью, мы выйдем на Островок. Эта часть города, с Волчьими ямами и Гремячей горой на другом берегу, в недавнем прошлом была самым поэтичным из всех уголков Пскова, не утерявших еще черты старинного облика. До Великой Отечественной войны это тихое заброшенное место сохраняло еще узкие изгибающиеся улочки, дожившие до нашего времени от допетровских времен, тесные дворики с деревянными домами, окруженными густой зеленью деревьев, заборы со старыми тесовыми воротами, калитки с коваными железными узорными кольцами, а рядом с ними — поросли кустов и зеленые лужайки у берегов Псковы, затененных плакучими ивами. Были здесь старинные каменные здания и их остатки, то в виде таинственных сводов, неожиданно открывающихся в провалах земли, то в виде кусков изразцов и кирпичей XVII века, неведомо откуда появляющихся, то в виде торчащих в воде у берега необычайно толстых бревен, оставшихся от срубов мельниц и плотин, которых так много было здесь в старину. Все это придавало Островку неповторимое своеобразие.
Эту картину очень хорошо дополняли возвышающаяся за Псковой Гремячая гора с ее скалистым основанием, из трещин которого бьют тихие прозрачные родники, Волчьи ямы с неисследованными загадочными развалинами древних зданий и Гремячая башня, романтизм облика которой побуждал псковских обывателей XIX века сочинять о ней разные небылицы со «спящими царевнами» необычайной красоты, «несметными сокровищами» и «нечистой силой».
После Великой Отечественной войны это место теряет остатки строений и все более превращается в обычную зеленую площадку для прогулок, но благодаря живописным перспективам, открывающимся с него, оно заслуживает внимания.
Путь в юго-западную половину Окольного города — Полонище, как ее всегда называли псковичи, идет мимо церквей Николы и Покрова от Торга. Церковь Николы от Торга построена в 1676 году. Об истории ее перестроек можно судить по виду самого здания. Первоначальное покрытие изменено, скорее всего оно было восьмискатным. К входу в притвор с запада пристроена в конце XVIII — начале XIX века паперть. Над старой двухпролетной звонницей, тоже, по всей вероятности, в конце XVIII или же первой половине XIX века, надстроен верхний ярус, состоящий из одного пролета. О его позднем происхождении говорит неточное воспроизведение форм старинных псковских звонниц и неприятная, заглаженная теркой поверхность штукатурки этого яруса звонницы, резко отличающаяся от поверхностей старой ее части. Бросаются в глаза сильно расширенные в позднейшие времена проемы окон храма. Главы его еще во второй половине XIX века сохраняли кровлю из зеленой поливной черепицы, хорошо вязавшейся с зелеными же валиками и поясом поливных керамических кокошников, украшающих верх барабана средней главы.
В старину храм был богато украшен внутри. Его железные входные двери, хранившиеся до Великой Отечественной войны в Псковском музее, были покрыты медными пластинами с выгравированными на них картинами, изображающими историю трех христиан-мучеников: Анания, Азария и Мисаила. Крупный масштаб и грубоватость форм в интерьерах— черта, свойственная некоторым псковским церковным постройкам последней трети XVII века.
Наружному облику храма строители уделили большое внимание, рассчитывая на восприятие Этого высокого здания и с близкого, и с далекого расстояния. ' Энергично скомпонованные, лаконичные, массивные объемы храма очень эффектно дополнялись главами с их блестящими луковицами и звонницей и были украшены яркими пятнами фресковых росписей, помещавшихся в больших нишах на стенах четверика и притвора.
Церковь Покрова от Торга впервые была построена в 1522 году из дерева. В 1590 году она сгорела, но была восстановлена, вероятно, на этот раз в камне. Как можно судить по перекрывающему ее сомкнутому своду, она подверглась капитальной перестройке во второй половине XVII века. Неоднократно перестраивалась она и позднее. Из-за Этих переделок и покрывающих ее стены толстых слоев новой штукатурки невозможно без специального исследования что-либо сказать о ее первоначальной архитектуре и о том виде, какой она приняла в XVII веке. От церкви Покрова от Торга пройдем к церкви Анастасии в Кузнецах. Идя к ней, мы пересечем место, яа котором с 1510 года по конец XVIII века размещался Новый Торг. Церковь Анастасии стояла немного поодаль от Торга, доходившего только до Трупеховки (теперь— Октябрьского проспекта). Храм с его буем располагался на площади у пересечения Новой улицы с Анастасиевской. Новая улица в XVI— XVII веках шла отсюда к Нововознесенской церкви и дальше — к церкви Похвалы на Ромаиихе, стоявшей напротив Поганкиных палат. Анастасиевская улица шла поперек Новой, от Кузнецкой улицы, проходившей вдоль рва Среднего города, к Окольной стене.
Впервые церковь Анастасии поставили здесь деревянную — «однодневку», то есть построенную в один день, в 1488 году. Видимо, через некоторое время ее перестроили из камня, так как в 1539 году во время пожара «в Настасеи каменыя церкви верх падеся». Сохранившееся здание построено целиком в XVI веке. Оно перестраивалось в XVII веке, когда были переделаны первоначальные приделы, и позднее. В 1819 году была уничтожена его звонница и крыльцо и построены существующая теперь паперть с лестничными всходами и колокольня. О первоначальной композиции храма ясно говорит план сравнительно хорошо сохранившегося подцерковья. Храм был совершенно симметричным, с приделами с севера и юга, галереями, притвором и крыльцом перед притвором. С южной и с северной сторон к галереям недалеко от приделов примыкали еще небольшие объемчики входов в погреба, помещавшиеся под галереями и приделами. Ход в среднее подцерковье был из-под крыльца.
Окна храма расширены, внутри главное помещение его испорчено сделанной в XIX веке обработкой в духе классицизма (над столбами налеплены подобия дорических капителей с плинтами). Галереи во втором этаже перестроены в XVII веке, причем правый придел был совсем уничтожен, левый же переделан в верхней части (его сомкнутый свод, как и заслуживающая внимания главка с крестом, относятся к этому времени). Глава храма — поздней формы (хотя узорный крест ее — XVII века). Орнаментация барабана срублена и заштукатурена. У входа в четверик храма обрублен наличник. Несмотря на все эти переделки, можно заметить прекрасные пропорции здания и совершенство его былого интерьера. В XVI (веке это была одна из красивейших церквей Пскова.
Отсюда по Некрасовской улице или через двор Областной библиотеки можно пройти к Нововознесенской церкви. Нововознесенский монастырь стоял на «Новом Кресте», где пересекались Романиха и Новая улица с улицей, шедшей от рва Среднего города к стене Окольного города. Каменный храм был построен в этом монастыре в 1467 году, однако дошедший до нас относится уже к XVI веку, причем он неузнаваемо изменен во второй половине XVII века. От Здания XVI века остались более или менее нетронутыми лишь звонница с ее основанием и западный притвор, В основе примыкающей к четверику с севера низкой части здания сохраняются остатки северной галереи и северного придела XVI века. Южный придел, сломанный в 1830 году, тоже сохранял до этого части стен придела и галереи XVI века. Первоначальная композиция этого очень небольшого монастырского храмика не отличалась от композиции богатых кончанских храмов, например Богоявления с Запсковья.
К группе, состоявшей из основного объема с двумя симметрично расположенными приделами, притворами и галереями, с левой стороны от западного входа примыкала приставленная к углу галереи звонница. Звонница замечательна прекрасными пропорциями и тонко найденным силуэтом. Секрет ее красоты заключен в значительной мере в очень удачно найденном утонении кверху ее стен и столпов, придавшем ей особенную стройность и подчеркнувшем ее высоту. Эти качества звонницы говорят о былом художественном совершенстве всего здания. При таком великолепном исполнении столь сложной композиции этот храмик, вероятно, производил впечатление своего рода изысканной архитектурной миниатюры. Но в XVII веке его коренным образом изменили. Столпы и своды четверика сломали, стены перестроили, новую главу, с нешироким барабаном и с почти шарообразной луковицей, поставили на сомкнутый свод. Восьмискатное покрытие храма заменили четырехскатным, боковые части здания до предела упростили, а к западному притвору пристроили паперть с широкой входной аркой.
В храме до сих пор сохранилась кованая железная дверь входа в притвор. Она, по всей вероятности, относится к XVI веку. Внутри четверика — деревянные стенные шкафики второй половины XVII века. Звонницу и главу завершают кресты того же времени.
С северной, западной и южной сторон храма существуют до сих пор небольшие деревянные строения XIX века. Они, видимо, расположены по контурам былой площади и в какой-то степени свидетельствуют о ее очертаниях и масштабе.
Прямо против западной, высокой части, на другой стороне Большой (теперь Некрасовской) улицы (ширина которой в старину в этом месте была всего около шести метров) стояла приходская церковь Похвалы богородицы на Романихе с большой четырехпролетной отдельно стоящей звонницей (церковь эту впервые построили из камня в 1466 году, но заново перестроили в XVI веке).
Обратимся к памятникам юго-западной части Полонища.
Старовознесенский монастырь с Полонища уже в первой половине XV века звался «старым» и основан, может быть, еще тогда, когда эта часть города оставалась незастроенной. И теперь еще можно заметить, что монастырь был поставлен на холме. Позднее вокруг монастыря образовалась площадь. В 1467 году его старый храм заменили новым, который, однако, в следующем столетии был сломан и построен заново. Постройка XVI века дошла до нас в плохой сохранности. Уцелел лишь четверик с абсидами, но без главы, и остатки галерей. Теперь здание реставрируется.
В первоначальном виде это была типичная псковская монастырская церковь XVI века. Четверик ее высоко поднимался на подцерковье, но в то же время был виден менее чем наполовину своей высоты из-за примыкавших к нему высоких двухэтажных галерей. По восточным концам галерей не было приделов — в этих местах помещались лестничные сходы в подцерковье.
Церковь Преполовения на бывшем подворье загородного Спасо-Елизаровского монастыря построена в XVII веке на месте более старой и сильно переделана в XIX веке. Самое интересное в этом здании — открытое крыльцо и звонница. К звоннице в XIX веке пристроены столбы, и она обращена в колокольню, пролеты крыльца закрыты и застеклены в XIX веке.
Один из очень немногих памятников XV века — храм Георгия со Взвоза. Он построен в 1494 году. По архитектуре, особенно по богатой общей композиции он примыкал уже к постройкам XVI века. При довольно скромных размерах четверика, позволивших основать главу на сводах без подпружных арок, здание было скомпоновано по образцу, ставшему обычным для приходских храмов XVI века. С двух сторон его были приделы, от западного притвора шли к приделам галереи. Северный придел и северная часть галереи сломаны в 1825 году, а в 1831 году были уничтожены южный придел и звонница, стоявшая на южной стене. Существующее теперь перед притвором крыльцо пристроено в XVII веке, а звонница над ним — 1831 года. На барабане этого храма очень любопытные зеленые поливные изразцы XV века, возможно, печные. Орнамент из впадин на абсидах заштукатурен.
Храм Иоакима и Анны точно не датирован, но архитектура его позволяет уверенно относить его к XVI веку. Это храм монастырский. Он подробно не исследовался. Очень может быть, что при первоначальных его галереях (о том, что они были, свидетельствует обработка северного и южного фасадов) приделов не существовало. В XVII веке галереи были перестроены, перекрыты сводами и превращены в приделы. Старый притвор при этом был сломан, а к новому пристроено крыльцо и звонница.
В 1949—1950 годах барабан и главка церкви были реставрированы (до этого верх барабана отсутствовал). Тогда же было восстановлено первоначальное восьмискатное покрытие (к сожалению, как и нишки на южном фасаде, не совсем точно). Остальные части здания остались в том виде, в каком они были в XIX веке. Монастырь, подобно Старовознесевскому, стоял на горке и, как и многие другие псковские городские монастыри, посреди площади, в которую вливались окрестные улочки.
Очень любопытный памятник — двойная церковь Рождества и Покрова в Углу, или на Проломе, принадлежавшая в прошлом Покровскому, монастырю. Построена она, по всей вероятности, в XVI веке. Это как бы срощенные воедино два совершенно одинаковых бесстолпных храма, с общей стеной между ними. Южный, Покровский храм сохранил первоначальные своды.
Своды северного храмика, обе главы, покрытия и звонница не дошли до нас. Они сделаны при реставрации здания в 1961—1962 годах. Реставрация основана на исследовании остатков первоначальных форм на самом здании и изучении изображений этой церкви на старинных иконах. Формы глав — докомпоновка автора реставрации. Неточности в кладке и грубоватая обмазка снижают качество этой, в общих чертах правильно решенной реставрации.
После храмов Полонища на некоторое время отдадим свое внимание остаткам крепостных сооружений Окольного города. В зависимости от временя, отведенного на них, осмотр можно начать от угловой башни Среднего города — Бурковского «костра» или только от Покровских ворот. Продолжать осмотр можно до реки Псковы, то есть до Верхних решеток. Почти весь путь лучше всего проделать с наружной стороны стен, проходя между стеной и остатками рва.
Но чтобы почувствовать былой характер псковской крепостной архитектуры, яснее ощутить, что она представляла собой в XVI—XVII веках, надо непременно пройти сперва к Покровской башне и осмотреть ее и прилегающие к ней участки стен. Благодаря недавно проведенной внимательной и серьезной реставрации, эта часть укреплений древнего Пскова открывает нам свой первоначальный вид, не теряя подлинности, не превращаясь в подделку. Древние части башни в восстановленном целом воспринимаются совсем не так, как они воспринимались в составе развалин, — они выглядят серьезнее, если можно так сказать, более настоящими, и очень выигрывают в выразительности. Благодаря этому вся реставрированная башня производит сильное впечатление. Как-то, в прошлом веке, один из страстных любителей древнего Пскова — Н. Иваницкий негодовал в одном из своих сочинений на то, что псковичи равнодушно «всходят на обросшие мохом и покрытые трещинами величавые башни городских стен», не думая о подвигах своих предков, «для того только, чтобы выкурить папироску и полюбоваться веселеньким видом». Но надо сказать в оправдание таких псковичей, что уже в XIX веке очень многие из некогда грозных и внушительных крепостных сооружений Пскова успели превратиться в какие-то холмики, поросшие травой, жалкий вид которых далеко не у каждого мог вызывать мысли о героических делах прошлого. В значительной степени это относилось и к Покровской башне. Откопанная из-под земли, дополненная и достроенная, она теперь совсем иначе выглядит и заставляет вспоминать о борьбе Пскова с войсками Стефана Батория в 1581 году, о штурмах, подкопах и других попытках врагов ворваться в Псков. Вновь обретшие, благодаря реставрации, близкий к прежнему вид, сумрачные проходы и галереи башни, лестницы, бойницы с глубокими нишами как бы ожили и получили способность вызывать в нашем воображении тени былого. Конечно, если бы башня (как и стены около нее) дошла до нас в своем первоначальном виде, она поразила бы нас гораздо сильнее, а многое бы выглядело несколько иначе (например, деревянные конструкции, на которые в старину шли огромные бревна). Но и реставрация дает возможность почувствовать очень многое, что ранее было скрыто от нас.