Призванный в царскую армию, А. Тимофеев воочию увидел всю преступность империалистической бойни, затеянной капиталистами и помещиками ради своего обогащения и несшей смерть рабочим и крестьянам. Не раз на солдатских митингах в 303‑м Сенненском полку А. Тимофеев гневно разоблачал грабительскую войну и антинародное правительство Керенского.
В октябрьские дни 1917 г. Александр Тимофеевич, не колеблясь, пошел сражаться «за землю, за волю, за лучшую долю» и погиб в первом же бою. Юнкерская пуля настигла его у Воскресенских ворот[11], через которые двинцы прорвались с Красной площади к Моссовету.
В том же ночном бою на Красной площади были смертельно ранены солдаты‑двинцы ЗАПОРОЖЕЦ Антон Петрович (1898–1917), НАЗАРОВ Иван Алексеевич (1882–1917) и УСОЛЬЦЕВ Михаил Тимофеевич (ум. 1917).
Они были из разных полков 5‑й армии: Запорожец – из 144‑го Каширского, Назаров – из 480‑го Даниловского, Усольцев – из 303‑го Сенненского. Но их объединяла жгучая ненависть к старому эксплуататорскому строю, безграничная вера в победу пролетарской революции. Не дрогнув, они вступили в бой против врагов трудового люда и погибли за его освобождение.
…Две группы двинцев – прорвавшаяся от Красной площади и подошедшая из Савеловского госпиталя – заняли оборону в здании Московского Совета. Они установили в проемах окон второго этажа пулеметы, устроили брустверы, приготовились дать отпор юнкерам.
Угроза полного окружения Совета сохранялась. Около 300 юнкеров и студентов‑«белоподкладочников» засели под боком – в здании градоначальства на Тверском бульваре. А оттуда – один бросок до Страстной площади (ныне Пушкинская площадь), и они могли соединиться со встречной группой контрреволюционных войск, находившейся на Рождественке (ныне улица Жданова), и замкнуть кольцо вокруг штаба вооруженного восстания.
Чтобы не допустить этого, на градоначальство – передовой форт контрреволюции – был брошен штурмовой отряд, в который вошли двинцы, солдаты и красногвардейцы. В этих боях геройски погиб
ТРУНОВ Николай Родионович (1889–29.Х. 1917). Младший унтер‑офицер команды двинцев.
Родился в селе Липовка Козловского уезда на Тамбовщине в семье крестьянина. Окончив сельскую школу, помогал отцу в поле. Посещал нелегальный кружок, организованный деревенским учителем социал‑демократом. В 1915 г. молодой хлебопашец был призван в царскую армию. Н. Трунов служил в 719‑м Лысогорском полку, когда его арестовали за революционную деятельность и предъявили обвинения, по которым полагалось 10 лет каторги.
…В полдень 28 октября штурмующие, которые наступали тремя колоннами – по Тверскому бульвару, Б. Бронной и Б. Гнездниковскому переулку, приблизились к зданию градоначальства. Завязалась ожесточенная перестрелка. Три раза поднимались красногвардейцы в атаку, но каждый раз пулеметный огонь вынуждал их залечь. Ночью к юнкерам прибыло подкрепление.
Утром 29 октября по зданию градоначальства ударили со Страстной площади из подвезенных туда пушек. Командование штурмового отряда предъявило осажденным ультиматум: сдаться, в противном случае они будут уничтожены. В 15 часов юнкера и студенты сдались. Опасность окружения Моссовета была ликвидирована.
Это была первая победа участников Октябрьского восстания в Москве, завоеванная ценой жизни Николая Трунова и многих его товарищей.
Взятие здания градоначальства открыло дорогу к наступлению на важный стратегический рубеж – Никитские ворота. Этот район дорогих квартир и магазинов находился на полпути между близко расположенными руководящими центрами восставших и контрреволюции – Московским военно‑революционным комитетом на Скобелевской площади (ныне Советская площадь) и главным оперативным штабом юнкеров на Знаменке (ныне улица Фрунзе). Малейшее отступление от этого рубежа вооруженных отрядов любой из сторон немедленно ставило под угрозу ее руководящий центр, и потому многодневные бои у Никитских ворот в октябрьские дни 1917 г. носили наиболее ожесточенный и кровопролитный характер.
В одной из контратак у Никитских ворот пал смертью храбрых
ГАВРИКОВ Яков Васильевич (1894–1917). Ефрейтор команды двинцев.
Сын крестьянина‑бедняка, уроженец села Юдино Венёвского уезда Тульской губернии, он рано пошел «в люди»: пас коней местного богатея купца, с 12 лет трудился в Москве у хозяина булочной, работая по 12–14 часов в день. В 1914 г. был призван в армию. Храбрый солдат, раненный в боях, вскоре увидел всю бессмысленность и преступность войны, которая несла гибель и страдания трудящимся, а банкирам, фабрикантам и помещикам – новые барыши. Гавриков видел, что только большевики, требовавшие прекращения войны, отстаивали интересы народа, указывали правильный путь. Летом 1917 г. солдаты 303‑го Сенненского полка в связи с начавшимся по приказу Керенского наступлением на фронте вынесли резолюцию против продолжения кровавой бойни. Полк был окружен казаками, 138 наиболее революционно настроенных солдат, в том числе и Гавриков, были арестованы и брошены в Двинскую тюрьму. Но арест и заключение не сломили Якова Гаврикова. Выйдя на свободу из московской Бутырской тюрьмы, он сказал встречавшей его жене: «Скоро будет новая революция, и я пойду в бой первым. Может быть, погибну, но зато для всех трудящихся наступит свободная и счастливая жизнь». И он пошел в бой в первых рядах.
Двинцы бились за Страстной монастырь, гостиницу «Метрополь», выбивали юнкеров с Тверской улицы (ныне улица Горького), Кудринской площади (ныне площадь Восстания), с Арбата. Они сочетали революционную страстность и отличное знание военного дела.
В этих боях пал смертью храбрых
ИНЮШЕВ Андрей Алексеевич. Подпрапорщик команды двинцев.
…В ночь на 28 февраля 1917 г. 143‑й Дорогобужский полк Северного фронта получил приказ двигаться в Двинск и оттуда – в Петроград. Когда дорогобужцы вступили в предместье Двинска, подпрапорщик А. Инюшев увидел необычную картину: солдаты с офицерскими шашками. Они сказали, что в Петрограде произошла революция, царь свергнут и что они разоружили своих офицеров. Поняв, что командование хочет использовать дорогобужцев как карателей против питерского пролетариата, А. Инюшев и его товарищи большевики призвали однополчан не играть позорной роли душителей революции. Полк остался в Двинске. На рабочих и солдатских митингах, захлестнувших город, фронтовики узнали правду о событиях в Петрограде.
Общее собрание, состоявшееся под председательством А. Инюшева, избрало полковой комитет, в котором подпрапорщику доверили пост товарища (заместителя) председателя. По решению комитета из части были удалены реакционные офицеры, созданы большевистские ячейки. Несмотря на попытки командования нацелить полковой комитет только на решение хозяйственных вопросов, А. Инюшев и другие члены РСДРП (б) развернули большевистскую пропаганду среди солдат, разоблачая преступный характер кровавой бойни народов, затеянной буржуазными правительствами, требуя демократического мира без аннексий и контрибуций и передачи земли крестьянам. По поручению полкового комитета А. Инюшев поддерживал контакты с двинскими революционными рабочими, а в апреле ездил в столицу, где установил связь с Петроградским Советом и получил большевистскую литературу.
Дорогобужский и другие полки 36‑й пехотной дивизии, решительно выступившие против антинародной политики Керенского, первыми на Северном фронте подверглись жестоким репрессиям Временного правительства. 22 июня 1917 г. дорогобужцы отказались сменить на позициях другую часть и идти в наступление. «Мы – революционеры, а не разбойники‑захватчики, – говорилось в резолюции солдатского митинга, зачитанной А. Инюшевым. – Мы братски всем воюющим народам протягиваем руку через горы трупов и дымящиеся развалины». Такие же решения приняли и другие полки дивизии. «Бунтовщиков» окружили казаки, поддержанные пушками и броневиками. Тысячи солдат и унтер‑офицеров дивизии были брошены в тюрьмы. Двести человек, в том числе А. Инюшева, предали военному суду.
Однако искра, зажженная ими, разгоралась. «Отказ идти в наступление волной распространяется на разные полки Северного фронта», – телеграфировал комиссар Временного правительства в Петроград.
Как сообщил автору бывший солдат 143‑го Дорогобужского полка А. С. Нечай, Андрей Инюшев был уроженцем Черниговской губернии. За храбрость в боях награжден Георгиевским крестом. Постепенно поняв несправедливый характер империалистической войны, вступил в ленинскую партию, участвовал в братаниях. Дорогобужцы любили его как командира, разделявшего их думы и чаяния, как пламенного большевистского агитатора. «Вместо демократического мира, – разъяснял А. Инюшев, – мы получили буржуазное наступление на фронте, а землю нам дали в преждевременных могилах».
В тюрьме, вспоминает двинец В. С. Денисенко, Андрей Инюшев говорил товарищам, что главная борьба впереди. И когда начались октябрьские бои за власть Советов, он по первому зову Московского военно‑революционного комитета вывел своих солдат на штурм старого мира и отдал свою жизнь за революцию.
В разных местах Москвы героически погибли двинцы:
ВЛАДИМИРОВ Степан Владимирович, подпрапорщик из 642‑го Стерлитамакского полка;
НЕДЕЛКИН Тимофей Федорович, солдат из 15‑го Особого полка;
ТИМОФЕЕВ Гавриил, солдат из 1‑го Невского полка.
Арестованные летом 1917 г. Временным правительством за отказ проливать кровь в угоду капиталистам и помещикам, они, не дрогнув, отдали свою жизнь за власть рабочих и крестьян.
«Двинцы дрались как львы», – вспоминал участник октябрьских боев И. Г. Батышев. Они были «ударным кулаком в борьбе с белогвардейским офицерством и юнкерами», – свидетельствовала известная большевичка Т. Ф. Людвинская. «С полным сознанием и святым трепетом каждый из них относился к революции», – писал член Московского военно‑революционного комитета А. Я. Аросев.
«Это герои Московского восстания, – сказал другой член МВРК Г. Ломов (Оппоков), – которые во многом своей безоговорочной храбростью определили исход сражения, увлекая за собой широкие солдатские массы. Двинцы дерутся как черти, не щадя своей жизни…»
В честь героев 1‑я Новотихвинская улица, близ бывшего Савеловского госпиталя, названа улицей Двинцев.
ЕЛАГИН Григорий Лукьянович (28.XI. 1894–1917). Солдат.
В архивном списке раненых в октябрьских боях есть запись: «Елагин Григорий. Умер. Др. сведений нет».
Тогда, в 1917 г., в вихре бурных событий, потрясавших Москву и страну, сведения о погибшем революционере установить не удалось. Лишь спустя более 60 лет появилась возможность внести поправку в госпитальную запись.
Собирая сведения о красногвардейце А. А. Кучутенкове, покоящемся у Кремлевской стены, автор приехал в 1979 г. в его родную деревню Карташово Алексинского района Тульской области.
«А знаете, – сказали старожилы, – на Красной площади похоронен еще один наш деревенский – Григорий Лукьянович Елагин». Они дали адрес его младшего брата. Вскоре 70‑летний Иван Лукьянович Елагин, живший в г. Алексине, прислал автору письмо.
«Григорий, – писал Иван Лукьянович, – родился в большой семье, где было шестеро детей. Земли – всего на одну душу. Как прокормить такую ораву? Безземельные крестьяне уходили на отхожие промыслы. И отец в 1905 году взял 11‑летнего Гришу на заработки в Одессу. Нанялся штукатуром, а сына упросил принять „мальчиком“ в трактир. Первые полгода брат работал бесплатно, „за харчи“, а потом стал получать 50 копеек в месяц».
В трактир часто заходили выпить чаю рабочие соседних заводов. От них Григорий впервые услышал слова «стачка», «революция», «большевики». Видимо, рабочие приметили смышленого паренька, внимательно слушавшего их «крамольные» речи. И однажды сказали: «Иди, хлопец, к нам на завод». В цехе ученик слесаря Григорий Елагин прошел политический ликбез у подпольщиков‑большевиков. В 1910 г. хозяин уволил зачинщиков забастовок, в том числе Григория. Елагин переехал в Екатеринослав, а затем – в Москву, где поступил на завод «Дукс».
…Октябрьские события 1917 г. застали солдата Григория Елагина в Павлово‑Посаде близ Москвы. «Летом отец ездил к нему проведать, – писал Иван Лукьянович. – Прапорщик очень хвалил брата. Говорил отцу: „Хороший солдат и товарищ“. Отец спросил Гришу: „За что он тебя так хвалит?“ Брат ответил: „Пока тебе, отец, знать не нужно. Настанет срок – сам расскажу…“»
Но рассказать не пришлось. 27 октября 1917 г. в Москве вспыхнули уличные бои. На помощь революционным отрядам двинулись красногвардейцы и солдаты Павлово‑Посада и других городов. Прямо с вокзала Григорий Елагин и его товарищи устремились к центру, где сжималось кольцо вокруг юнкеров и белогвардейцев, и с ходу вступили в бой… 3 ноября революционные войска вошли в Кремль. Советская власть победила. Но от Григория Елагина долго не было никаких вестей.
Наконец в конце 1917 – начале 1918 г. в Карташово пришло письмо родителям, в котором незнакомый солдат писал: «Григорий Елагин – мой друг, а ваш сын, погиб в Москве в боях за революцию при наступлении на Красную площадь и похоронен там в братской могиле».
ЗВЕЙНЕК Ян Екабович (1895–31.X. 1917). Прапорщик 85‑го пехотного запасного полка.
Когда начались октябрьские бои в Москве, состоявший из эсеров полковой комитет отказался выступить против юнкеров. Решение комитета поддержало большинство офицеров полка. В этот решительный момент прапорщик Я. Е. Звейнек призвал своих солдат к оружию.
– Правда, что Ленин дал распоряжение о земле? – спрашивали солдаты. – И войне конец объявил?
– Да, – отвечал Звейнек, – мы только должны подкрепить эти решения делом.
Московский военно‑революционный комитет приказал прапорщику Звейнеку возглавить отряд, который направлялся на подкрепление красногвардейцам и солдатам, штурмовавшим градоначальство.
Нужно было подавить пулемет, своим губительным огнем мешавший продвижению красногвардейцев. Бойцы Звейнека заставили замолчать вражеского пулеметчика.
Ян Звейнек родился в латышской крестьянской семье в Селпилсской волости Яуньелгавского уезда Курляндской губернии. В юношеском возрасте, в 1911 г., он знакомится с нелегальной социал‑демократической литературой, вступает в революционное движение.
В 1915 г. Звейнек был призван в армию и отправлен на фронт. В начале 1917 г. его направляют во 2‑ю тифлисскую школу прапорщиков, по окончании которой с августа он служит в 85‑м пехотном запасном полку, находившемся в Москве.
30 октября, когда юнкера, нарушив временное перемирие, перешли в контрнаступление на Тверском бульваре и пытались отбить градоначальство, Звейнек вновь показал пример стойкости и бесстрашия. Под ураганным огнем с золотыми офицерскими погонами на шинели он шел в первых рядах красных бойцов. Товарищи просили его поберечься, но он отвечал, что его место в цепи; пусть все видят, что за Советскую власть сражаются не только солдаты, но и офицеры. Прапорщик Звейнек погиб в жестоком бою у Никитских ворот 31 октября 1917 г.
В Селпилсском филиале Екабпилсского краеведческого музея Латвийской ССР ему посвящен один из стендов.
КИРЕЕВ Александр Андрианович (1899 – 29.Х.1917). Красногвардеец Замоскворецкого района, слесарь‑лекальщик завода Михельсона.
Проезжая сегодня по Малому Каменному мосту через Москву‑реку, многие не замечают старой башни за кинотеатром «Ударник». Она закрыта массивной кровлей кинотеатра и многоэтажным жилым домом. А в октябре 1917 г. эта башня высилась над округой и была отличной огневой позицией для группы красногвардейцев, в числе которых был молодой рабочий Александр Киреев. С нее как на ладони были видны противоположный берег, Кремль, храм Христа Спасителя, где засели контрреволюционеры. Со своей выгодной позиции красногвардеец Киреев и его товарищи меткими выстрелами били по юнкерам.
Александр Киреев, любимец заводской молодежи, еще в годы самодержавия распространял в цехах большевистскую литературу, активно участвовал в организации забастовок, нелегальных собраний, звал юных пролетариев к революционной борьбе. После Февральской революции он одним из первых вступил в Союз рабочей молодежи «III Интернационал». Когда начались октябрьские бои, Киреев сражался на Остоженке, был среди красногвардейцев, которые занимали Центральную трамвайную электрическую станцию у Малого Каменного моста. Юнкера несколько раз пытались захватить станцию и прорваться через мост в Замоскворечье, где находились три школы прапорщиков, но каждый раз красногвардейцы и солдаты отбрасывали их назад. Сдерживая натиск противника, они то и дело переходили в контратаки… Участники этих боев вспоминали, что Киреев не знал страха и шел на врага с призывом «Бей белогвардейцев!». 29 октября молодой красногвардеец пал смертью храбрых на набережной у Малого Каменного моста.
Имя героя носит бригада коммунистического труда завода имени Владимира Ильича; А. Кирееву посвящен стенд в историко‑революционном музее завода.
КРЕМЛЕВЦЫ
В ночь на 26 октября 1917 г. юнкера, заняв Манеж и Думу, пытались с налета овладеть Кремлем. Но солдаты, несшие караул у Троицких ворот, отказались открыть их без приказа Военно‑революционного комитета.
До начала уличных боев оставалось еще около полутора суток, однако юнкера уже окружили Кремль и не выпускали оттуда грузовики с оружием для красных отрядов. Враги стремились захватить эту крепость, господствующую над центром Москвы и располагавшую крупнейшим арсеналом.
Охрану Кремля нес караульный батальон 56‑го пехотного запасного полка. Там же дислоцировалась арсенальная команда. Обе части были большевистскими.
Еще 28 февраля, когда пришла весть о свержении царя, три роты 56‑го полка отказались стрелять в восставший народ. 1 марта весь полк перешел на сторону революции. Солдаты дружно поддержали большевиков, видя в их программе единственный путь избавления России от кровавой войны, голода и разорения. В сентябре власти расформировали за «бунтарство» 8‑ю роту кремлевского батальона, состоявшую из бывших фронтовиков. Но репрессии не запугали солдат. Чтобы избавиться от революционного подразделения, командование планировало отправить весь кремлевский батальон на фронт.
Другая воинская часть – арсенальная команда – после первоначального «сплошного угара меньшевистских и эсеровских настроении» в марте – июле, разочаровавшись в антинародной политике Керенского, быстро большевизировалась. На сентябрьских выборах в районные думы, когда партия Ленина получила большинство голосов, свыше 90 процентов арсенальцев отдали предпочтение ее кандидатам.
…Вечером 27 октября командующий белыми войсками полковник Рябцев предъявил Военревкому ультиматум, потребовав, в частности: «Немедленный отзыв из Кремля караульного батальона 56‑го полка. Немедленный возврат вывезенного из арсенала оружия». На ответ давалось 15 минут. Одновременно Рябцев объявил Москву на военном положении. Одной из главных задач начавшегося контрреволюционного мятежа юнкеров был захват отрезанного от красных отрядов и окруженного Кремля. ВРК отверг ультиматум.
Общее собрание солдат‑кремлевцев решило: «Кремль не сдавать». Был создан кремлевский революционный полковой комитет, организованы пункты боепитания и медицинской помощи. Каждая рота должна была по боевой тревоге занять закрепленную за ней часть Кремлевской стены для отражения штурма. «Несмотря на скудное вооружение и малое количество гарнизона, – вспоминал арсеналец Н. Карзыкин, – солдаты чувствовали себя твердо и непоколебимо, готовы были умереть на развалинах Кремля».
Но события приняли крутой и неожиданный оборот. Защитники Кремля стали жертвами чудовищной провокации.
В 7 часов 30 минут утра 28 октября Рябцев вызвал по телефону коменданта Кремля большевика прапорщика О. Берзина и заявил ему, что революционные войска в Москве разоружены и что во избежание ненужного кровопролития Берзин должен сдать Кремль. В случае отказа будет открыт артиллерийский огонь.
Проверить сообщение Рябцева было невозможно: юнкера, засевшие на телефонной станции, прервали связь защитников Кремля с ВРК.
Как быть? Обещанные Военревкомом подкрепления не прибыли. Ночной бой у здания Моссовета в это время затих. Красная артиллерия к обстрелу еще не приступила. Воцарившаяся в городе за стенами Кремля тишина как бы подтверждала слова полковника.
Рябцев дал Берзину «честное слово», что говорит «правду» и что солдатам надо только сложить оружие и разойтись. Юнкера же встанут на охрану кремлевских учреждений.
Берзин поддался на провокацию. Поверив Рябцеву, он решил, несмотря на резкие протесты солдат, снять караулы.
«Тогда, – вспоминал арсеналец Н. Карзыкин, – солдаты сами стали звонить по телефону в Московский Совет, но юнкера перерезали провод Московского Совета и соединили его со своим штабом, откуда и ответили якобы из Московского Совета: „Все войска на стороне штаба, только вы, небольшая горсть, еще держитесь в Кремле“. Узнав о таком ужасном положении, солдаты сначала все же не хотели сдать Кремль, но, видя, что к ним на помощь обещали прибыть еще в 11 часов вечера, а сейчас уже 7 утра, но помощи все нет, поверили, что все войска присоединились к штабу, и решили сдать Кремль». Однако большинство гарнизона не успели известить об этом.
В 8 часов утра ворота Кремля были открыты. Как взбесившиеся звери, ворвались в них юнкера.
Смяв караул, они хлынули через Боровицкие ворота. Часовые на стенах Кремля открыли огонь по юнкерам. Около половины солдат батальона, сменившись после ночного караула, спали в казармах. Разбуженные выстрелами и криками вбежавших товарищей «Юнкера в Кремле!», они вскочили и кто в чем был с винтовками бросились на улицу.
На Сенатской площади закипел ожесточенный бои. Роты юнкеров и офицеров с винтовками наперевес бегом двигались от Никольских и Спасских ворот. Окруженная численно превосходящим противником горстка храбрецов солдат билась до последнего патрона, билась штыками, врукопашную. На помощь им кинулся отряд арсенальцев. Но борьба была неравная. Колонна за колонной входили в Кремль юнкера.
Таяли ряды отважных борцов революции. Когда закончился бой, десятки солдат и юнкеров остались лежать неподвижными на Сенатской площади.
Злобе белых не было предела. В ярости они набросились на солдат, рыская по Кремлю. Солдат сбрасывали с кремлевских стен, кололи штыками, били прикладами и группами вели на Сенатскую площадь.
…Разоруженных солдат выстроили перед арсеналом и открыли по ним пулеметный огонь, мстя за полученный отпор. Это была кровавая расправа. «Слышались крики и стоны раненых, – вспоминал очевидец, – люди падали как подкошенные».
Весть о зверствах юнкеров потрясла трудовую Москву. Солдаты и красногвардейцы рвались в бой, чтобы отомстить за товарищей и уничтожить контрреволюционных извергов.
На Братской могиле у Кремлевской стены выгравированы 23 фамилии солдат – жертв зверской расправы юнкеров. Мы знаем пока биографию только, к сожалению, одного.
ДУДИНСКИЙ Иосиф Антонович (IV 1886–28.Х. 1917). Солдат арсенальной команды.
Родился в местечке Ружаны Слонимского уезда Гродненской губернии в семье белорусского крестьянина‑бедняка. Молодым рабочим кожевенного завода примкнул к революционному движению. В 1905 г. по заданию подпольной организации участвовал в налете на волостное управление в местечке Лысково с целью изъятия документов и денег. Полиция напала на след боевиков. После ареста товарищей и обыска, проведенного в его доме, Дудинский скрылся. Поселился в Москве, где работал вагоновожатым. В первую мировую войну был призван в армию и, признанный негодным к строевой службе, направлен в арсенальную команду Кремля.
27 октября, когда красные и белые отряды готовились к решительной схватке, Иосиф, вспоминает его двоюродная сестра С. Ф. Катинас, позвонил ей из Кремля и сказал: «Нас окружили юнкера. Мы готовимся к бою». Кузина не думала, что слышит его голос последний раз. После >еды она нашла тело Дудинского, проколотое штыком, в анатомическом театре университета, куда свозили убитых из Кремля.
Жертвами контрреволюционеров также пали:
АГАФОШИН С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ГОРЮНОВ Сергей (ум. 28.Х. 1917), солдат 56‑го пехотного запасного полка.
ЗВОНОВ (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЗИМИН И. (ум. 28.Х. 1917), солдат 56‑го пехотного запасного полка.
ИВАНОВ И. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КОКОРЕВ Сергей (ум. 28.X. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КОСАРЕВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
КОСПЯНИК П. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
КРАШЕНИЛЬНИКОВ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат 683‑й Харьковской дружины.
ЛЕЩИКОВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЛИЗЕНКО Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЛЫСЕНКОВ Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ПЕТУХОВ И. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
РОМАНОВ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
РЫЖЕВ М. (ум. 28.Х. 1917), старший унтер‑офицер 56‑го пехотного запасного полка.
СМИРНОВ А. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
СОЛОГУДИНОВ Ф. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
СОПЛЯКОВ (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ФЕДОРОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат арсенальной команды.
ХОХЛОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ЦИПЛЯКОВ С. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
ШЕФАРЕВИЧ В. (ум. 28.Х. 1917), солдат кремлевского гарнизона.
В третью годовщину Октября – 7 ноября 1920 г. Ленин присутствовал на открытии в арсенале клуба в память защитников Кремля, расстрелянных юнкерами, и выступил с речью.
В десятую годовщину революции – 7 ноября 1927 г. на стене арсенала, близ места расстрела кремлевцев, повесили мемориальную металлическую доску с 23 фамилиями убитых солдат 56‑го полка, арсенальной команды и прикомандированной к арсеналу 683‑й Харьковской дружины[12].
В верхней части доски были изображены красная звезда, скрещенные пушечные дула и шесть алых знамен, склоненных в прощальном боевом салюте. На стягах лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» По бокам списка павших высились два факела, символизируя вечное горение и путеводный свет революции. В пламени одного факела видны буквы «РКП(б)», другого – «ВКП(б)». Внизу, под фамилиями, начертано: «ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ БОРЦАМ».
В 1980 г. металлическая мемориальная доска на стене арсенала заменена гранитной.
ЛИСИНОВА Люсик Артемьевна (1897– 1.XI. 1917). Секретарь Замоскворецкого военно‑революционного комитета, разведчица‑связная, студентка Коммерческого института.
В разгар боев по Каменному мосту шли две нарядные девушки. Их остановил патруль юнкеров: «Проход закрыт». Одна в отчаянии: «Мама ждет меня и сойдет с ума…» Другая сказала: «Неужели господа хотят, чтобы мы, курсистки, попали в лапы красных?» Девушки кокетливо предъявляют студенческие билеты. Студенчество в основном сражается в белой гвардии. И юнкер, отдав честь, говорит: «Проходите, коллеги…» Вскоре связные Замоскворецкого ВРК Люсик Лисинова и ее подруга прибыли в Московский военно‑революционный комитет, передали донесения и, получив инструкции, отправились обратно.
Л. А. Лисинова (Лисинян) родилась в Тифлисе в семье купца. В гимназии она вошла в ученический кружок, где читали и обсуждали нелегальную литературу. Вскоре отец разорился, и Люсик, чтобы помочь семье, стала давать уроки. Окончив гимназию, вступила в подпольный революционный кружок, по заданию которого печатала листовки. В 1916 г. Лисинова, студентка Московского коммерческого института[13], стала членом большевистской партии. Юная революционерка вела пропагандистские кружки на заводе Михельсона, фабрике Брокар и Даниловской мануфактуре, участвовала в печатании и распространении прокламаций, а после Февральской революции стала одним из организаторов Союза рабочей молодежи « III Интернационал» в Замоскворечье. «И всюду, – вспоминал один из ее товарищей, – она вносила с собой священную ненависть революционера к эксплуататорам и угнетателям».