В 1964–1984 гг. усилиями ученых, ветеранов Октября, краеведов, журналистов восстановлены еще 43 дорогих имени, в том числе 38 – автором этой книги (из них 5 – совместно с В. И. Фирсовым). Все 43 фамилии были выбиты на граните Братских могил. Однако остаются малоисследованными огромные фонды архивов – государственных, партийных и личных…
Прошло 60 лет. Восстановить имена борцов Октября, покоящихся на Красной площади, стало труднее, чем в 1918‑м или в 20‑х годах. Однако в 70‑х годах автор попробовал это сделать с помощью архивов, прессы, литературы и воспоминаний участников революции[15].
21 ноября 1917 г. на Красную площадь прибыл в полном вооружении, со знаменами и оркестром самокатный батальон, чья революционная доблесть увековечена в названии Самокатной улицы Москвы.
Герои октябрьской победы, писали газеты, пришли отдать «честь павшим за освобождение рабочего класса, за мир и братство народов товарищам». В разрозненных и неполных архивных документах найдены имена трех погибших самокатчиков – Федора Дроздова, Дмитрия Есаулова и Георгия Томского. В 1981 г. их фамилии были выгравированы на Братской могиле у Кремлевской стены.
В октябре 1917 г., как и в февральские дни, солдаты дружно перешли на сторону восставшего пролетариата. Этот факт, имевший решающее значение, отмечал Ленин: «Рабочие и крестьяне в солдатских мундирах братски подали руку рабочим и крестьянам без мундиров»[16].
Не случайно первой торжественной церемонией в некрополе был митинг революционных солдат. Они понесли в октябрьских боях в Москве наибольшие потери.
10 ноября 1917 г. – в день похорон жертв революции на Красной площади – солдат арсенала И. Носков писал в большевистской газете «Социал‑демократ»: «В числе этих жертв будут похоронены и мои товарищи‑арсенальцы…» Известно, что солдаты арсенала, прикомандированной к нему 683‑й Харьковской дружины и 56‑го полка, защищавшие Кремль, были зверски расстреляны юнкерами после его захвата. На Братской могиле у Кремлевской стены выбиты 23 фамилии этих революционеров. Однако, как вспоминал ветеран арсенала И. Иванов, для похорон товарищей сделали около 50 гробов[17]. Действительно, в архивных списках анатомического театра (морга) Московского университета, куда отвезли расстрелянных защитников Кремля, числятся еще 12 военнослужащих этих частей. Вот они: солдаты 56‑го полка Герасимов, Афанасий Гриб, Иван Гуляев, Ихрянов, Алексей Лупинкин, Павел Манин, Виктор Пузырев, Ефим Сакуренко, старший унтер‑офицер Иван Жестков, подпрапорщик Пшенихин и два неизвестных солдата (из 56‑го полка и 683‑й Харьковской дружины). В газетных списках убитых, доставленных в этот морг, назван еще тринадцатый – солдат арсенала Иван Алкслер. Возможно, что все эти товарищи или большинство из них покоятся на Красной площади вместе с 23 однополчанами[18].
Двинец С. Цуцин, раненный в знаменитом ночном бою на Красной площади, вспоминал: «В Братской могиле под Кремлем похоронено несколько десятков двинцев…» Они доблестно сражались при штурме Страстного монастыря, градоначальства, дома Шестова, «Метрополя»… У Кремлевской стены выбиты имена лишь 12 двинцев, названных в сборнике «В боях за власть Советов» (М., 1937), и еще одного, тринадцатого, о погребении которого сообщил участник Октябрьской революции И. М. Попов. Кто же остальные? В неполных и разрозненных архивных документах встречаются фамилии еще двух погибших бойцов этой прославленной революционной команды: Абрам Барбер и Иван (Николай) Шульгин. Место их погребения, к сожалению, не указано.
Московский гарнизон насчитывал значительно больше частей: восемь пехотных полков, две артиллерийские бригады, телеграфно‑прожекторный полк, две автороты и другие, отважно сражавшиеся во многих «горячих местах». Как вспоминали участники революции, в красных отрядах дралось также много солдат из госпиталей и команд выздоравливающих. Поэтому закономерно полагать, что большинство героев октябрьских боев 1917 г., покоящихся в Братских могилах у Кремлевской стены, – это солдаты. Примечательно, что газета «Утро России» назвала репортаж о траурном шествии 10 ноября 1917 г. «Похороны убитых солдат».
А каковы потери городских районов Москвы? История сохранила имена погибших борцов революции только одного района из 11. После победы комендант Благуше‑Лефортовского района солдат Демидов издал приказ № 6:
«Объявляю список павших в Лефортовском участке героями в борьбе за народное дело. Пусть их имена будут памятны для нас. Вечная память погибшим, вечная память тем, кто свою жизнь отдал на благо народа». В приказе значилось 12 борцов: фельдшерский ученик Иван Шабанов, двинец Тимофей Неделкин, солдат корпуса 1‑й Московской гимназии военного ведомства Михаил Кондратьевич Чердцов[19], член РСДРП Герасим Черный, солдат 698‑го Шаргородского полка[20]Иван Бакунис, рабочий, член РСДРП и профсоюза текстильщиков Петр Петрович Щербаков, солдат 56‑го полка Сергей Ширяев, помощник машиниста Московско‑Нижегородской железной дороги Сергей Филимонов, знакомые нам солдаты самокатного батальона Федор Дроздов и Дмитрий Есаулов, а также скончавшиеся от ран канонир Московской мастерской тяжелой и осадной артиллерии Иван Щербинов и солдат 117‑го Ярославского полка Иосиф Мишкевич. Имена пяти – двинца Т. Неделкина, солдат Ф. Дроздова, Д. Есаулова, С. Ширяева, рабочего П. Щербакова – имеются на Братской могиле у Кремлевской стены. Где же похоронены остальные семь? Как вспоминает племянница П. Щербакова Валентина Михайловна, в Введенском народном доме, откуда траурная процессия лефортовцев двинулась на Красную площадь, стояло 12 гробов. Это весьма знаменательное совпадение, и можно предполагать, что и другие герои, упомянутые в приказе, погребены у Кремлевской стены.
В других районах не издали таких приказов‑реквиемов и не увековечили светлые имена своих павших героев. Мы знаем только, что процессия Городского района, бывшего ареной ожесточенных сражений в центре, несла на Красную площадь 80 гробов; Хамовнического, наступавшего на штаб военного округа и на Кремль, – 27, Сокольнического, где не было боев и откуда посылались подкрепления, – 7.
Удалось приоткрыть тайну имен погибших только трех районов.
В списке «Убитые», представленном Хамовниками в Моссовет и перечисляющем 26 павших борцов, значатся: солдат 276‑го полка Василий Надевский, солдат 2‑й автороты Михаил Толмачев, прапорщик Николай Миняев, красногвардеец Иван Афанасьев, Федор Кузин, мещанин Иван Розанов, прислуга Анна Коломина; далее, к сожалению, идут только цифры: «17 человек, личность не установлена», лежащих в анатомическом театре (морге) университетских клиник, и «2 солдата, личность не установлена», лежащих в анатомическом театре Высших женских курсов. О них, наверное, писали потом участники боев в Хамовниках: «У нас дралось порядочно солдат из госпиталей, которых мы тогда не всех знали». Как сообщили автору родственники, И. И. Афанасьев и Н. А. Миняев похоронены ими на кладбищах. Возможно, что остальные 24 революционера, числящиеся в этом списке, известные и неизвестные, и еще 2 неназванных товарища покоятся на Красной площади.
А кто же 27‑й? Хамовнический и Дорогомиловский районы составили одну траурную процессию. Как сообщили автору бывший член Дорогомиловского ревкома Е. И. Ванторина и бывший командир красногвардейской десятки Н. Н. Петушков, дорогомиловцы провожали в последний путь на Красную площадь одного революционера – матроса Сахарова, смертельно раненного при защите важного объекта – Бородинского моста.
А кого семерых принесли к Кремлевской стене Сокольники? В неполных архивных списках и в мемуарах названы шесть погибших борцов: начальник Красной гвардии Алексеевско‑Ростокинского подрайона, входившего в Сокольнический район, Отто Карлович Вирземнек, чье имя начертано на Братской могиле на Красной площади, герой штурма градоначальства Ананий Кириллович Жебрунов (механический завод № 2), Григорий Степанов (Сокольнические снарядные мастерские), Носов и Аркасов, а также известный вожак молодежи С. Барболин, похороненный, судя по газетному извещению, на Дорогомиловском кладбище. При обучении сокольнических красногвардейцев обращению с оружием, вспоминал участник Октября И. Скоринко, от неожиданного взрыва гранаты погибли объяснявший ее устройство матрос‑балтиец и рабочий района. Возможно, что все товарищи, кроме С. Барболина, в том числе эти двое неизвестных – жертвы взрыва, покоятся рядом с Отто Вирземнеком.
Можно предположить количество и имена похороненных у стен Кремля героев еще одного района – Пресненского. «…Район, – писали его руководители, – потерял в Октябрьские дни до… 17 убитыми и умершими от ран. Они были с честью похоронены 5 ноября»[21]. Путеводитель 1927 г. дал близкую цифру – 18. В неполных архивных списках убитых и в воспоминаниях участников революции называются павшие смертью храбрых: герой битвы у Никитских ворот командир отряда Петров‑Никитин, красногвардейцы Андрей Иванович Игнатов, Нестор авердовский, похороненный, судя по архивным документам, на одном из кладбищ, восемь безымянных красногвардейцев, сраженных пулями белых 31 октября и 1 ноября на Кудринской площади, Поварской улице и у Никитских ворот. В списках убитых Пресненского района, представленных в Моссовет после победы, числятся красногвардейцы Михаил Иванович Мартынов из Рогожского района, Ушаков, солдаты 1‑й артиллерийской бригады Григорий Палачевский, Власов и Иван (фамилия не указана), а также неизвестный красногвардеец («черн. пальто, бордовая рубашка, по виду рабочий») и четыре «случайные жертвы». Всего (без артиллеристов, которых хоронила артбригада, а не район) – 18 человек. Эта цифра близка к названной участниками боев и совпадает с путеводителем.
Сколько погибших борцов принес к стенам Кремля каждый из остальных пяти районов, неизвестно. Имеются лишь приблизительные цифры общих потерь некоторых районов. В Сущевско‑Марьинском районе, вспоминал, например, член Военно‑революционного комитета И. Г. Батышев, «оказалось 29 убитых товарищей». Но «фактически, – писал он, – район потерял больше товарищей, так как вел борьбу главным образом на территории Городского района и на Пресне, и раненые и убитые направлялись в больницы… на территории Городского и других районов». Действительно, Сущевско‑Марьинский район потерял больше 29 человек. Бывший солдат 2‑й запасной автороты Г. Яцковский вспоминал, что только доблестный отряд Курашева, сформированный из солдат этой роты и 2‑й школы военных шоферов, дислоцировавшихся на Новослободской улице в доме Курникова, потерял убитыми 30 товарищей.
Сведения из других районов еще лаконичнее: «Погибли товарищи – солдаты из 85‑го полка, погибло несколько рабочих с завода Подобедова и просто одиночки, присоединившиеся к нам во время борьбы», – писали, например, ветераны Рогожско‑Симоновского района. И все. Фамилии павших в боях командиров и бойцов часто и с большой теплотой упоминаются в мемуарах, особенно изданных в первые годы Советской власти. Но, к сожалению, ни один автор не сообщает, где похоронен упомянутый им отважный революционер. И это понятно: главное – дела живого человека.
На улицах Москвы вместе с русскими красногвардейцами и солдатами сражались освобожденные революцией военнопленные – венгры, немцы, австрийцы, словаки. Венгерские историки Енё Дьёркеи и Антал Йожа пишут: «В боях погибло много военнопленных, в том числе венгров, и эти безымянные герои вместе с русскими красногвардейцами и революционными солдатами покоятся ныне в Братской могиле у Кремлевской стены». Находившиеся в подмосковных лагерях военнопленных венгры присоединялись к революционным отрядам, направленным в столицу, и участвовали в штурме Алексеевского военного училища, в занятии Курского, вокзала, в наступлении на Кремль и т. д. В разрозненных архивных и газетных списках убитых встречается только одно имя военнопленного – Эриса Авг. Кальцуса, скончавшегося от ран в Яузской больнице.
Ветераны революции А. Кузоваткин и С. Бирюков вспоминали, что 10 ноября 1917 г. прощались на Красной площади с двумя красногвардейцами‑иностранцами Тушинского отряда. Чернорабочие на строительстве завода «Проводник» в Тушино, они сражались в отряде, штурмовавшем телефонную станцию в Милютинском переулке и наступавшем на центр со стороны Лубянки.
Возникает вопрос: не назвали ли фамилий похороненных на Красной площади московские газеты? Увы, ни одна из почти тридцати газет, выходивших в городе, не дала имен. Потрясенные величием и мощью революционной траурной манифестации, все писали о «безбрежной лавине» участников похорон, о грозном и бесконечном шествии солдат и красногвардейцев, о том, что «народ валил стеной» и т. д. Лишь газета латвийских большевиков «Socialdemokrats» сообщила в отчете о похоронах, что латышский отряд Красной гвардии имел одного убитого – санитарку Ольгу Вевер. Но так как газета издавалась на мало распространенном языке и небольшим тиражом, то долгое время оставалась вне поля зрения историков, и имя отважной революционерки выгравировали на Братской могиле лишь в 1969 г., то есть спустя 52 года.
Единственные более или менее конкретные данные, приводимые газетами, были следующие.
«Русское слово»: «Два гроба с телами убитых солдат‑артиллеристов везли на лафетах шестидюймовых орудий». Пушки этого калибра были в Мастерских тяжелой и осадной артиллерии (Мастяжарт) и в 4‑м дивизионе тяжелой скорострельной артиллерии. В списках павших нет солдат дивизиона. Как вспоминал активный участник боев, организатор отряда Красной гвардии Мастяжарта Н. С. Туляков, на лафетах 6‑дюймовых орудий везли его товарищей. Один, по словам ветерана, геройски погиб при штурме 1‑го кадетского корпуса в Лефортове. Бойцы наступали через прилегающий сад. Укрывшись в окопах, вырытых кадетами для учебных целей, они кидали гранаты в окна, откуда строчили юнкерские пулеметы. При очередной попытке перебежать ближе к осажденному корпусу мастяжартовец был скошен пулеметной очередью. Второй боец был убит на посту предательским выстрелом с чердака Генерального военного госпиталя, где лечилось много офицеров: он стоял часовым у ворот орудийного парка. Возможно, одним из этих безвестных героев был канонир Иван Щербинов, упомянутый в приказе № 6 по Благуше‑Лефортовскому району[22].
«Газета для всех»: «В процессии группа милиционеров, провожающая убитого своего товарища». Среди сотен убитых числится только один милиционер – Николай Федосеевич Дмитрюк. Его или другого провожали друзья? Долг историков московской службы охраны общественного порядка раскрыть тайну имени первого милиционера, павшего в борьбе за власть Советов.
«Московский листок»: «Грузовик с красными гробиками скрылся в пролете Иверских ворот». Добровольные помощники революционных бойцов – бесстрашные московские Гавроши – подносили патроны, продукты, медикаменты, доставляли донесения, проникали в тыл юнкеров, пытливо все высматривали и сообщали своим ценные сведения. Схваченные белогвардейцами, они уверяли, что ищут мамку, умели вовремя заплакать, им давали пару тумаков и отпускали. Юные разведчики были глазами и ушами сражавшихся революционных войск.
На Братских могилах у Кремлевской стены выгравированы имена двух московских Гаврошей, о которых уже рассказано, – Павлика Андреева и Кольки Снегирева, погибших на Остоженке, где шли многодневные упорные бои за штаб военного округа. В разрозненных и неполных архивных списках убитых числятся еще три неизвестных мальчика, а также безымянный красногвардеец‑подросток с завода Добровых – Набгольца (ныне насосный завод имени Калинина).
Этот небольшой список конкретных, но в большинстве безымянных борцов замыкает «пожилой военный фельдшер», упоминаемый в мемуарах участников октябрьских боев на Остоженке. Он добровольно явился в штаб красных войск и оказывал квалифицированную медицинскую помощь тяжелораненым. «Никто не знал, откуда он пришел к нам и как его звали», – вспоминала бывшая санитарка замоскворецкой Красной гвардии О. Кравчук. Его помощь была чрезвычайно ценна, ибо медсестры и санитарки – вчерашние работницы и студентки – не имели опыта лечения. Когда командир остоженского боевого участка рабочий П. Добрынин, чье имя носят московская площадь и станция метро, упал раненный, этот фельдшер «бросился к нему на помощь и был убит наповал… Похоронен военный фельдшер на Красной площади в Братской могиле».
В архивном «Списке убитых солдат и красногвардейцев…» значится:
«45. Добрынин Петр Григорьевич, электротехник. Из Красной Гвардии…
46. Горбунов (санитар)»[23].
Что это, случайное совпадение или писарь записал их рядом потому, что они вместе поступили в госпиталь?
В разрозненных и неполных архивных списках числятся 47 неопознанных убитых и скончавшихся от ран красногвардейцев, солдат, подростков, санитаров и сестра милосердия. Их доставили в госпитали, лазареты и морги с улиц Пресни, Хамовников, Замоскворечья, центра. Среди них – солдат 56‑го полка и солдат 683‑й Харьковской дружины (жертвы расстрела в Кремле), рядовой 193‑го полка, четыре солдата без указания воинских частей. На шинели одного, скончавшегося в госпитале в Брюсовском переулке и, следовательно, участвовавшего в защите Моссовета и наступлении на юнкеров в центральных кварталах, написано: «Василий Н. Соколов». Возможно, это его имя и фамилия. О солдате 1‑й артиллерийской бригады, сраженном пулей в грудь у Никитских ворот, сказано лишь, что его звали Иваном. Возможно, что все 47 неизвестных или некоторые из них, не имевшие, видимо, родственников и близких в Москве и поэтому оставшиеся неопознанными, погребены у стен Кремля во время похорон жертв Революции, как официально называлась эта торжественно‑траурная церемония.
Конкретизировать имена покоящихся на Красной площади помогают сведения о погребении некоторых погибших на кладбищах Москвы. Их похоронили отдельно потому, что они погибли в первые дни боев, когда еще не родилась идея торжественных похорон на Красной площади, или по семейной традиции. Красногвардейцы С. Хмельков, П. Соцков и И. И. Афанасьев погребены на Даниловском кладбище, красногвардейцы П. Г. Добрынин, М. Шломин и 15‑летний санитар д. Кузнецов – на Дорогомиловском, солдаты Н. Д. Куликов – на Калитниковском, П. Шитов – на Семеновском братском. Газета «Социал‑демократ» публиковала 7, 8 и 9 ноября 1917 г. траурные извещения о предстоящих похоронах красногвардейцев: Н. Ходякова – на Даниловском кладбище, С. Барболина – на Дорогомиловском. 8 и 9 ноября «Деревенская правда», «Социал‑демократ» и «Газета для всех» сообщили о погребении 5 ноября в подмосковном поселке Люберцы красногвардейца В. Зубарева, погибшего в боях во второй столице, в том же поселке покоятся его однополчане – красногвардейцы П. И. Захаров и В. Кириллов. В госпитальных списках убитых, составленных до общих похорон, против фамилий солдата С. Д. Малькова написано «похоронен», солдата М. Е. Егорова (56‑й полк), скончавшегося 29 октября, – «тело взяла жена»[24]. 11 ноября 1917 г. Московский военно‑революционный комитет разрешил перевезти погибшего прапорщика Н. А. Миняева для погребения в родную деревню в Тверской губернии.
Семьям, пожелавшим похоронить своих родных на кладбищах, Моссовет выдавал для этого денежное пособие (погребение на Красной площади проводилось бесплатно – на средства народной власти). В архиве сохранился документ о выдаче похоронных пособий родственникам С. Хмелькова, Н. Ходякова, М. Шломина, а также рабочего Н. Гавердовского. В этом же документе приводятся фамилии других погибших красногвардейцев, чьи семьи получили не похоронные, а единовременное или постоянное пособия. Эти революционеры, видимо, покоятся у Кремлевской стены. В списке кроме Т. А. Баскакова, О. К. Вирземнека и А. А. Киреева, чьи имена увековечены на Красной площади, значатся: красногвардейцы Т. М. Зотов, М. В. Карасев, А. А. Савков, П. А. Турмачев, А. К. Жебрунов и К. Ф. Лепинь.
Так тайна имен борцов Октября, спящих вечным сном у Кремлевской стены, начала раскрываться.
В 1976–1977 гг. автор составил список 208 погибших красногвардейцев и солдат, места погребения которых источники не указывают. Дальнейшие исследования позволили пополнить список и уточнить. В 1981 г. удалось подтвердить факт похорон на Красной площади названных в списке 28 борцов Октября; в 1983 и 1984 гг. – еще шести. Их имена выгравированы у Кремлевской стены. Одновременно выяснилось, что некоторые товарищи, числящиеся в мартирологе (И. И. Афанасьев, П. И. Захаров, Н. Д. Куликов, Н. А. Миняев, П. Соцков), были похоронены родственниками на кладбищах. Выявились и неожиданные, можно сказать, радостные факты: ряд революционеров, значащихся в архивных документах госпиталей убитыми или умершими от ран (красногвардеец Г. Г. Иванов, двинцы Грачев, С. Кохан, Н. Скляревич, солдат И. Дементьев), вопреки приговору врачей или невнимательных писарей выжили. Об этом сообщили их сыновья, земляки, или выяснилось благодаря найденным позднее документам. В результате мартиролог уменьшился: сейчас в нем 169 человек (в том числе 47 неопознанных красногвардейцев, солдат, санитаров и подростков). Вместе с 57 товарищами, чьи фамилии увековечены на Красной площади, получается 226 имен.
У Кремлевской стены похоронено 240 революционеров, тогда как известно, что в борьбе за власть Советов в октябрьские дни в Москве погибло более 300 красногвардейцев и солдат[25]. Следовательно, большинство вошедших в мартиролог товарищей покоится на Красной площади.
Вот их имена[26]:
1. Акулов Аким, младший унтер‑офицер 193‑го пехотного запасного полка.
2. Алкслер Иван, солдат артиллерийского склада Кремлевского арсенала.
3. Андрюхин Федор Васильевич, солдат 24‑го пехотного запасного полка.
4. Аркасов, красногвардеец Сокольнического района.
5. Бакутис (Бакунис) Иван Михайлович, красногвардеец завода «Проводник» (солдат 698‑го Шаргородского полка, в другом документе – 698‑й Нижегородской дружины).
6. Барбер Абрам Я., солдат команды двинцев.
7. Бляховский Сигизмунд Вячеславович, рабочий типографии.
8. Бляхонин (Бляконин) Виктор Фадеевич, ефрейтор 1‑го телеграфно‑прожекторного запасного полка.
9. Больвинов (Болвинов) Прокофий Михайлович, солдат 1‑го маршевого полка.
10. Буланов Семен Кузьмич, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
11. Булах (Булахов) Михаил, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
12. Буров Дмитрий, солдат 55‑го пехотного запасного полка.
13. Ван, красногвардеец Тушинского отряда.
14. Власов, 1‑я артиллерийская запасная бригада.
15. Волков Григорий.
16. Гайзалимов (Гайзилимов) Салим, солдат 192‑го пехотного запасного полка.
17. Герасимов, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
18. Голубятников Александр, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
19. Горбунов, санитар.
20. Горбунов Ермолай Кузьмич, шофер грузового взвода городского манежа.
21. Горячев Василий Филиппович, рабочий типолитографии братьев Менерт.
22. Гриб Афанасий, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
23. Гроскопф (Граскопф) Эдуард Индрикович, красногвардеец фабрики Жиро.
24. Гуляев Иван, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
25. Дмитрюк (Димитрюк) Николай Федосеевич, милиционер.
26. Дрындин Тимофей.
27. Жебрунов Ананий Кириллович, красногвардеец Сокольнического района.
28. Жестков (Шестаков) Иван, старший унтер‑офицер 56‑го пехотного запасного полка.
29. Засимов, рабочий.
30. Засыпкин Валентин Николаевич, солдат 223‑го запасного полка.
31. Зотов Тарас Михайлович, красногвардеец Курской железной дороги.
32. Зубков, рабочий фабрики «Волк и К0».
33. Иванов Григорий Иванович, 13‑й Особый артиллерийский дивизион.
34. Игнатов Андрей Иванович, красногвардеец Пресненского района.
35. Игнатов Павел Павлович, рабочий.
36. Игнашин Митрофан Дмитриевич, ефрейтор 1‑го телеграфно‑прожекторного запасного полка.
37. Ихрянов (Икрянов), солдат 56‑го пехотного запасного полка.
38. Капцов А. И., солдат.
39. Карасев Михаил Васильевич, красногвардеец фабрики Косунко.
40. Коломина Анна Антоновна, прислуга.
41. Комаров Иван, солдат.
42. Кондратьев Семен Михайлович, солдат.
43. Корнилов, красногвардеец завода Михельсона.
44. Крамин, красногвардеец.
45. Кудинов Федор, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
46. Кузин Федор.
47. Лепинь Карл Фрицевич, красногвардеец.
48. Логвинов Георгий, казак 50‑го Донецкого полка.
49. Лопанчев Василий Митрофанович, солдат 7‑го инженерного отряда.
50. Лосев Сергей, солдат 251‑го пехотного запасного полка (261‑й конной команды).
51. Лупинкин Алексей Михайлович, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
52. Маевский Даниил Ефимович.
53. Макиашин (Макьяшин), солдат.
54. Максимов Василий, 1‑я артиллерийская запасная бригада.
55. Малинецкий Николай Иванович, солдат 2‑го Сибирского стрелкового полка.
56. Манил (Махин) Павел, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
57. Мартынов Михаил Иванович, красногвардеец Рогожского района.
58. Митрофанов Алексей Иванович, солдат 251‑го пехотного запасного полка.
59. Мишкевич Иосиф Павлович, солдат 117‑го Ярославского полка.
60. Молодкин Иван Григорьевич, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
61. Надевский Василий, солдат 276‑го полка.
62. Никифоров Василий Алексеевич, солдат 192‑го пехотного запасного полка.
63. Николаев Григорий Иванович, санитар.
64. Новиков Петр, прапорщик.
65. Носов, красногвардеец Сокольнического района.
66. Обыденов (Ободенов) Поликарп Павлович, солдат 86‑го пехотного запасного полка.
67. Очкасов Константин Тихонович, солдат 192‑го пехотного запасного полка.
68. Палачевский Григорий, 1‑я артиллерийская запасная бригада.
69. Петров‑Никитин, командир одного из отрядов Пресненского района.
70. Потемкин Иван Егорович, солдат перевязочного отряда 169‑й пехотной дивизии.
71. Пузырев Виктор, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
72. Пшенихин (Пшеницын), подпрапорщик 56‑го пехотного запасного полка.
73. Реутов Николай Дмитриевич, прапорщик 195‑го пехотного запасного полка.
74. Розанов Иван Павлович.
75. Савицкий Николай Прохорович, студент.
76. Савков Алексей Алексеевич, красногвардеец отряда особого назначения станции Москва Рязано‑Уральской ж. д.
77. Садовников Иван Васильевич, солдат 193‑го пехотного запасного полка.
78. Сазонов, рабочий шорно‑седельных мастерских.
79. Сакуренко (Сокуренко, Соскуренко) Ефим, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
80. Сафронов Алекс, прапорщик 192‑го пехотного запасного полка.
81. Семенов Дмитрий Николаевич, рядовой 2‑й мотоциклетной мастерской.
82. Семенов, механик электростанции.
83. Сенин, красногвардеец 16‑го Летучего отряда.
84. Сидоренко Павел, почтальон.
85. Симонов Филипп Павлович, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
86. Синев Семен, старший унтер‑офицер 193‑го пехотного запасного полка.
87. Скалкин, солдат.
88. Соловьев Александр.
89. Станишевский, красногвардеец трамвайной электрической станции.
90. Старостин Н. И., солдат.
91. Степанов Григорий, рабочий Сокольнических снарядных мастерских.
92. Стефановский Мечислав, солдат 1‑го телеграфно‑прожекторного запасного полка.
93. Сызоненко (Сазоненко) Федор Панкратьевич.
94. Сыровежников, красногвардеец трамвайной электрической станции.
95. Тараев, солдат 1‑го телеграфно‑прожекторного запасного полка.
96. Татаринов Василий, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
97. Телейнев, красногвардеец.
98. Тепляков Василий Мартынович, солдат 208‑го пехотного полка.
99. Токарев, солдат.
100. Толмачев Михаил, солдат 2‑й автомобильной запасной роты.
101. Турмачев П. А., красногвардеец.
102. Тюршин (Тюрьмин) Семен, солдат 1‑й артиллерийской запасной бригады.
103. Ушаков, красногвардеец.
104. Федоров Л. М., солдат 56‑го пехотного запасного полка.
105. Федотов Матвей (Мефодий), гренадер 8‑й Московской пулеметной команды.
106. Филиппов, солдат 56‑го пехотного запасного полка.
107. Филимонов Сергей, помощник машиниста Московско‑Нижегородской ж. д.
108. Финогенов Дмитрий, солдат 13‑й рабочей роты.
109. Фролов Иван Федорович, солдат 85‑го пехотного запасного полка.
110. Чердцов (Чардцов, Чердунов) Михаил Кондратьевич, солдат корпуса 1‑й Московской гимназии военного ведомства.
111. Черепанов В., солдат.
112. Чернов Григорий Иванович, солдат 176‑го пехотного запасного полка.
113. Черный Герасим, красногвардеец.
114. Чжан, красногвардеец Тушинского отряда.
115. Чулков Тимофей, солдат 5‑го саперного запасного полка.
116. Шабанов Иван, фельдшерский ученик.
117. Шульгин Иван (Николай) Власович, солдат команды двинцев.
118. Щербаков Дмитрий, красногвардеец.
119. Щербинов Иван Васильевич, канонир Московских мастерских тяжелой и осадной артиллерии.