Даже если каким‑то образом она сможет добраться до убежища Абиссалов, ей придется пройти через лабиринт из развалин, чтобы попасть туда. Как она собирается найти вход и выход оттуда? Она не могла найти выход даже из простого минимаркета.
Словно читая ее мысли, Тронос спросил:
– Как ты узнаешь, куда надо идти? Если ты пойдешь назад к Инферно той же дорогой, тебе придется пересечь территорию роя.
Или она может пойти той дорогой к Инферно, а потом свернуть на север (или на юг, или куда угодно) и выйти на плато. Инферно оказалось бы с одной стороны от нее, а Омут с другой.
Она решила бы трудную задачу: сориентировалась на местности и выработала дальнейший план действий.
– У меня есть план.
Он резко покачал головой.
– Это самоубийство.
– Со мной все будет в порядке. Я же как‑то справлялась все эти годы без тебя. – Конечно, рядом с ней всегда была Сабина, способная её защитить.
– Да, ты справлялась, но никогда раньше не бывала в аду.
– Хочешь об этом поговорить? – Возможно, Ланте сможет, наконец‑то, защитить себя, отбросив вспомогательные колесики, чтобы стать такой же оторвой, как сестра.
Ланте вспомнила, как несколько веков назад спросила у Сабины:
– Почему ты настолько смелее и храбрее меня?
Сабина ответила:
– Иллюзии реальны, Ланте. Если ты выглядишь или действуешь как всемогущая достаточно долго, то такой и станешь.
Ланте расправила плечи.
– И последнее. Мне жаль, что я должна тебе это сказать… на самом деле, совсем не жаль… именно твой брат тыкал в меня вилами и размозжил голову Сабине. Именно он со своими приспешниками охотился на нас.
– Аристо? О чем ты говоришь? Ты никогда не сталкивалась с моим братом.
– Я видела твои воспоминания о нашей первой встрече после того, как ты упал. Видела лицо твоего брата, но это, как оказалось, был не первый раз.
Пока он изумленно осознавал смысл сказанных ею слов, она приказала ему:
– Теперь дай сюда медальон. – Она поверить не могла, что оказалась настолько повернута на Троносе, что напрочь забыла об этом.
Он с неохотой достал вещицу из кармана и передал её Ланте.
– Как ты узнала?
– Ты думаешь, я не чувствовала зов золота? – Она провела подушечками пальцев по блестящей гладкой поверхности. Красное золото. В ее руках.
Медальон размером с карманные часы, вся поверхность которого была украшена лучшими гравюрами, изображавшими пламя. Увиденное напомнило ей сон на острове, в котором женщина говорила ей: Миры охвачены огнем.
Застегнув цепочку на шее, она заговорила с Троносом:
– Я все ждала, когда же ты мне его подаришь. Теперь понимаю: ты, скорее всего, хотел использовать его против меня.
– Это не так. Я собирался отдать тебе его.
– Как ты думаешь, какой была бы моя реакция? Как бы я смогла тебя отблагодарить? Надеюсь, ты извлечешь урок Чародеев: никогда не откладывай на завтра то, чем можешь насладиться сегодня.
– Если ты бросишь меня вот так, то я не смогу защититься от опасности.
– В таком случае, я приказываю тебе оставаться на этой поляне в течение двадцати четырех часов, в случае отсутствия угрозы для твоей жизни.
– Черт возьми, Меланте! Ты хоть представляешь, каково это: снова почувствовать силу твоего колдовства? У меня мурашки бегут по коже! – Его мышцы раздулись, потому что он сопротивлялся ее приказам. – Нет более ужасного чувства. Когда я выпрыгнул в окно и не смог лететь. – Его голос охрип. – Видеть землю, несущуюся навстречу и не иметь возможности двигать крыльями. Я просто хотел лететь. Загляни в мои мысли… посмотри воспоминания!
Сделать это, все равно что оглянуться назад… когда следовало бы убегать. Она уже дважды совершала подобные ошибки в отношении Троноса, и оба раза потом сожалела об этом.
Мысленно проклиная себя за это, Ланте заглянула в его воспоминания.
И увидела землю, несущуюся навстречу. Услышала голос инстинкта, призывающего спастись. Почувствовала эмоции, испытанные им, когда его тело отказалось слушаться… когда он понял, что вот‑вот умрет.
Удушающий шок. Неконтролируемый страх.
В столь юном мальчишке.
– Ты знаешь, почему я не кричал, падая вниз? – тихо спросил он. – Потому что страх лишил меня дыхания.
Она вышла из его мыслей так же быстро, как и вошла. Слезы наворачивались на глаза, но она заставила себя не плакать.
– Теперь ты знаешь, на что это похоже, когда ты действуешь против своего инстинкта… против самого желания выжить! Но я бы снова пережил ту ночь, если бы это заставило тебя остаться со мной.
Ланте напомнила себе, что он планировал пленить ее. Намеревался отнять у неё душу! Планировал преподнести на блюдечке с голубой каемочкой своему брату. Вспомнила, как он сбросил ее на дерево, а потом сдернул с ветки. И его комментарии.
Кто‑то типа тебя. Я сам бы уже свернул тебе голову. Я сброшу тебя вниз.
Раз она позволяла ему относиться к ней, как к дерьму, значит она ни чем не лучше, чем он. Когда проблемы, она отворачивалась от него и уходила.
– Меланте убегает от меня… ничего нового! Меня уже тошнит от постоянной погони за тобой! Всю жизнь, раз за разом, ты отворачиваешься от меня. Убирайся. Скатертью дорога!
Шагая прочь, Ланте слышала, несущиеся ей в спину проклятия, но осталась непоколебима в отношении Троноса. Чем быстрее она найдет логова демонов, тем быстрее вернется в Роткалину. Она может вернуться в замок к обеду!
Ланте обнаружила заросшую тропинку, по которой они пришли сюда из Инферно. Теоретически.
Следующий час, она шла она по той же тропинке; судя по тому, что деревья мало‑помалу редели, она постепенно выходила из лесной чащи. Каждый раз, когда её мысли возвращались к Троносу, она говорила себе: Не думай о том, как он упал, Ланте.
Она подошла к развилке тропы, где стоял камень с иероглифами, которые она не могла читать. Ей нужно или пойти прямо, или повернуть налево. Представляя себе, что надпись гласит «Налево пойдешь – решение трудной задачи найдешь», она двинулась в указанном направлении, готовясь к опасности.
Ничего не произошло, поэтому она побрела дальше.
Все дальше и дальше… подобно вечности. Несомненно, скоро наступит рассвет. Она задумалась о том, что, видимо, время в этой сфере течет иначе… довольно частое явление в демонских сферах. Наконец‑то, звуки сражения стали громче.
Не думай о том, как он упал.
Ох, кого она пытается обмануть? Тронос не упал. Это она набросилась и причинила боль единственному невиновному Врекенеру из всей группы. Да, она находилась в шоковом состоянии, но он не заслужил того ужаса, который она с ним сотворила.
Она призналась себе, что ошиблась, в тот момент, когда вышла к большому полю – подлесок перешел в скалистую местность.
На мгновение она подумала, что взошло солнце, но тут же поняла, что смотрит на проявление демонской силы. Тут и там взлетали огненные снаряды. Раскалывался лед замороженных бомб, осыпаясь искрящим градом в ночи. Боевая магия низвергалась каскадами, как диснеевские фейерверки.
Она нашла решение трудной задачи! С одной стороны от нее находилась река из лавы. В нескольких метрах с другой стороны находились какие‑то развалины. Вход в оба логова охраняли часовые, или, как их называла Ланте, проводники.
Куда она должна сходить сначала? Эники‑бенико‑хо, она идет в Инферно.
Сабина никогда бы не поверила, что ее младшенькая сестренка нашла дорогу в этом месте… ладно, вообще хоть где‑нибудь. Ланте не могла дождаться, чтобы рассказать сестре обо всем, что произошло, и что она узнала и почувствовала.
Еще она должна будет рассказать Сабине правду о том, насколько они с Троносом были близки.
Тронос. С душераздирающим взглядом и трагическими воспоминаниями. С решительным выражением лица.
С умопомрачительными поцелуями и упрямой ревностью.
Ни что из этого больше её не волнует, потому что она собирается домой. Больше не отвлекаясь на Троноса… то, что она сделала ему когда‑то больно, еще не дает ему права обрекать её на вечные муки в Скай!
К тому моменту, когда она почувствовала обжигающий жар лавы, ее чувство вины ослабло под тяжестью обиды. Магия начала искрить на ее коже. Тронос похитил ее и ожидал, что она откажется от самой себя ради него. Что она смирится с пленением, смирится с плохим к себе отношением, и наденет намордник на свою сексуальность.
Меланте, могущественная чародейка из семьи Чародеев Дэй, вышла на охоту. Трепещите, черт возьми!
Когда часовые приблизились к ней, с мечами наперевес, она улыбнулась.
– Ну, здравствуй, мальчики. – Взмахом руки, она наслала чары на воинов, приказав им отвести ее в пещеру, защитить ценой собственных жизней, и рассказать другим, что она женщина их лидера.
Дальше она велела им отвести ее к ключу.
Легче легкого.
Глава 30
Большую часть ночи, Тронос старался избавиться от действия колдовства.
Он не знал, что больше его потрясло: неприглядная правда о брате или то, что Меланте использовала на нем магию… не раздумывая ни секунды.
Все же ее убеждения будут бесполезны против демонов или роя! Если она погибнет, то он…
То он что? Врекенеры не могли жить без своих пар.
Много лет назад, когда он излечил худшие из своих ран, его мать покончила с собой, не сумев смириться с жизнью без любимого мужа.
Тронос нахмурился. Выходит, раз жизни Меланте угрожает опасность, то и он находится под угрозой.
Тронос сразу же почувствовал, как сила ее приказа ослабевает. Вскоре он освободился от невидимых пут.
Он запрокинул голову назад. Он не сможет увидеть камни, предостерегающие об опасностях, если не поднимется в воздух. Придется рискнуть. Взмахнув крыльями, он взлетел вверх, испытывая привычную резкую боль. Зависнув над деревьями, он начал по следам колдовства и восхитительному запаху отслеживать её перемещения.
Направляясь по следу Меланте, Тронос обдумывал то, что она рассказала ему об Аристо. Тронос и Аристо росли порознь и практически не виделись. Не было на свете Врекенера, оскорблявшего Чародеев больше, чем Аристо. Голос брата эхом отдавался в голове Троноса: «Они убили моего отца и покалечили младшего брата. Смерть им всем до единого!» Аристо даже угрожал Чародеям‑подопечным на Воздушных Территориях, пока не увидел, с каким неодобрением все относятся к его поступкам.
Теоретически, слова Меланте могут оказаться правдой. Много лет Тронос потратил на то, чтобы излечиться и научиться заново ходить и летать. К тому времени, когда он снова смог путешествовать на большие расстояния, он уже был подростком. Поглощенный её поиском, он не интересовался политикой.
Подозревал ли он, что происходит что‑то плохое? В прошлом веке или около того, до него доходили тревожные слухи, но все его внимание было сосредоточено на поиске Меланте, и он с легкостью проигнорировал их.
Потому что все они были связаны с Королем Скай.
А теперь его пара рассказала свою историю про Аристо. Тронос изучил ее манеру речи. Говоря об Аристо, Меланте агрессивно наклонилась вперед, её глаза при этом были широко раскрыты. Его крылья не дернулись.
Не удивительно, что она отчаянно старалась избежать его дома. Ему необходимо убедить Меланте в том, что он сможет её защитить. Он уверен в этом: защищая свою пару, Врекенер ставится сильнее любого другого представителя рода.
И ни один мужчина не будет бороться яростнее за свою женщину.
Когда Тронос догонит Меланте, что помешает ей снова использовать на нем магию? Что если она выполнит свою угрозу и заставит его забыть ее? Раньше он думал, что так, возможно, было бы лучше.
Сейчас подобная мысль заставила его сердце колотиться от ужаса, бисеринки пота выступили на лбу.
Чем ближе он подбирался к логову демонов, тем отчетливее слышал звуки сражения. В небе, над плато, Тронос увидел много демонов Воларов втянутых в сражение. Выходит, что демоны, принадлежащие к одной демонархии стали врагами?
Если сказанное Меланте – правда, то получается, что эти существа – его демонические братья. В общем‑то, если она права, то к Воларам ближе Аристо.
Тронос вдохнул запах Меланте, разыскивая её магию. След казался запутанным, и вел к обоим лагерям.
Самый свежий вел к Омуту. К лабиринтам.
Тронос мог бы пролететь над ним, но что если Волары его заметят? К тому же, если лабиринт должен защищать от врагов, то, скорее всего, над ним установлены воздушные мины.
Он приземлился, и пешком направился к лабиринту. Руины представляли собой буйство форм… колонны, пластины, обломки арок и стен… создавая игру света и теней, и бесконечное множество укрытий.
Опасность могла поджидать на каждом шагу. Повсюду. Найдет ли он в этих руинах искалеченное тело Меланте? Услышит ли ее крик, если на нее нападут демоны?
Его легкие горели; он почти бежал.
У входа в лабиринт стоял знак с надписью, сделанной теми же глифами, что и на камнях. Казалось, что символы завибрировали, прежде чем стали понятными.