Выдержка из дешевой книжонки с описанием сенсационной встречи с асасином Даудом
Добрый читатель, ты не напрасно потратил деньги. То, что ты прочтешь здесь, однажды может сохранить тебе жизнь и рассудок. Никто из тех, кто встречался с Клинком Дануолла, не выжил. До этого дня.
Закатное солнце заливало небо кровавым светом, в котором каркас сгоревшей бойни выглядел особенно мрачно. В воздухе стояла вонь сгоревшего мяса — плоти людей и китов. Из кучи головешек и золы поднялся Дауд — он дымился, а тело его было покрыто ранами, смертельными для обычного человека. На земле простиралась его длинная тень, которая ясно говорила, кто он такой: рогатая тварь, окутанная смрадом ереси. Дорогой читатель, словами не описать отвращение, которое вызывала эта фигура. Несомненно, моим глазам предстал колдун из Бездны. Воздух наполняли стоны умирающих рабочих, лежащих под развалинами бойни, но он даже не повернулся в их сторону. Воистину, его сердце холоднее тивианского льда.
Вместо этого он издал свирепый победный рев — ужасный звук, который вышиб остатки жизни из несчастных рабочих, — а затем устремился прочь, прыгая с крыши на крышу. Я уже думал, что на этом все закончится, когда услышал музыку. Металлический звук шарманки смотрителей эхом разносился по близлежащим переулкам. Я понял, что вот-вот состоится схватка. Лишь чувство долга перед павшими жителями Дануолла помогло мне не поддаться страху. Я придвинулся чуточку ближе, чтобы лучше видеть происходящее.
Бравые смотрители схватили одного из подручных Дауда. Этот человек — из-за толстого кожаного костюма китобоя я не видел, мужчина это или женщина – лежал ничком, связанный прочными веревками. Смотрители окружили его плотным кольцом. Но такое их расположение лишь приблизило страшную развязку.
Дауд упал с неба, словно коршун, — клянусь своей душой! Не проронив ни звука, он скользил меж ними, и первым, кого постигла смерть, стал шарманщик — Дауд попросту оторвал ему голову. Жалобная песня оборвалась жутким аккордом. Затем я увидел, как самый страшный и знаменитый ассасин нашего времени превратился в вихрь из кожи, металла и крови, который легко отражал клинки и даже пули. Последний смотритель, очевидно, потрясенный тем, как легко злодей расправился с его братьями, упал на колени, моля о пощаде. Дауд прошипел одно-единственное слово, самый звук которого заставил мои внутренности перекрутиться. Смотритель завопил, словно умалишенный, а затем его маска треснула пополам, как под ударом гигантского зубила, и поток крови, хлынувший из трещины, залил сапоги Дауда.
Тут я закрыл глаза, не имея сил лицезреть подобную жестокость. Я надеялся лишь, что, если этот грязный еретик меня заметит, моя кончина будет быстрой. Но когда я открыл глаза, Дауда нигде не было. Клинок Дануолла навсегда ушел из моей жизни.
Внемли моему предостережению, добрый читатель. Если ты, или тот, кто тебе близок, увидите нечеткую тень, упавшую на землю, или услышите доносящиеся с крыши звуки, похожие на черные слова, — бегите. Бегите что есть духу.
МОНЕТА ТРИМБЛА
Отрывок из книги о выдающихся ученых
Считается, что в залах Академии натурфилософии противоречия решаются в ученых спорах и взаимоуважительных дискуссиях. Принято верить, что лучшие умы империи привыкли поступать разумно и взвешенно, не поддаваясь гневу и раздражению. Так принято считать, так обычно и бывает. Но не всегда.
Порой жаркие научные дебаты могут перерасти в настоящую ненависть. И даже - хотя и очень редко - в поединок не на жизнь, а на смерть.
Один такой случай произошел много лет назад в месяц ветра. Студент Пьеро Джоплин проводил странные исследования, направленные на поддержание жизни в гниющей ткани, за что другой студент, по фамилии Тримбл, немилосердно третировал его. Ночную тишину Академии нередко нарушал громкий спор Джоплина и Тримбла, причем предмет их спора находился за гранью понимания большинства людей, включая автора этих строк.
Вражда двух естествоиспытателей длилась месяцами, но никто и подумать не мог, какой будет развязка. Однажды ночью их спор дошел до такого градуса бешенства, что два натурфилософа решили устроить смертельную дуэль.
Под серым предрассветным небом во дворе Академии собрались величайшие умы империи, причем в тот момент они больше напоминали толпу школьников, которые выбежали посмотреть на драку двух забияк. В наступившей тишине Джоплин и Тримбл взяли дуэльные пистолеты, разошлись на обозначенную дистанцию, повернулись и выстрелили.
Потом выстрелили еще раз. Потом еще и еще. Пули разбивали оконные стекла, отбивали кусочки гранита и штукатурку стен. Самый удачный выстрел сделал Джоплин - его пуля пробила полу пальто Тримбла. Было ясно, что гиганты мысли оказались никудышными стрелками. Расстреляв все патроны, соперники стояли друг перед другом, красные от злости, но без единой царапины. Они согласились, что исход дуэли решит бросок монеты. Кто-то извлек из кармана новенькую монету с профилем императрицы Джессамины Колдуин. Когда монета, вращаясь, взлетела в воздух, Тримбл поставил на орла. Выпала решка.
Победителем был назван Джоплин. В соответствии с условиями дуэли Тримбл покинул Академию. Его исследования остались незавершенными, а под высокими сводами Академии натурфилософии вновь воцарилась благопристойная тишина.
ВОСПОМИНАНИЯ
Отрывки из дневника пожилого китобоя
Воспоминания китобоя. Часть 2. Последняя запись.
Более четверти века я охотился на китов, но теперь я слишком болен, чтобы выходить в море. Я изучил Острова как свои пять пальцев и заработал больше денег, чем большинство людей видят за всю жизнь. Но все в прошлом. Я помню смерть императора, я своими глазами видел коронацию его дочери... Она умерла такой молодой и красивой. Красота притягивает смерть. Я заходил во все известные порты, бывал в самых дальних морях. Я видел утесы вокруг Пандуссии, но даже самые прекрасные из них не радуют меня. Все, что осталось в моей памяти, — это бесконечная череда растерзанных туш. Огромные, гибкие, прекрасные создания пели среди волн лишь для того, чтобы в них всадили гарпун уродливые, обветренные головорезы, готовые прирезать товарища ради пары крепких сапог.
Годы шли, и я все реже бывал дома. Я отвык от беззаботной болтовни, и городские жители считали меня странным. В часы моих редких визитов Нина не знала, о чем со мной говорить. Когда продажный поверенный лорда-регента лишал мою сестру состояния, я был в сотне миль к востоку от Морли: сжимая в руке обледенелый гарпун, я пытался догнать первого за много месяцев кита. Я поддерживал Нину, как мог, но она умерла в первые дни чумы. Моя жизнь растрачена зря, промысел погубил все мои мечты. Мир посмеялся надо мной.
ПРИМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ПОРТЫ
Отрывок из описания портовых городов империи
Поттерстед, Гристоль: небольшой городок, который славится радушием жителей и дивным элем. Рекомендуем посетить в месяц ветра, когда проводится праздник флажков.
Дануолл, Гристоль: на описание столицы империи может уйти несколько томов. Если у вас есть деньги, в Дануолле вы познаете все радости мира, а в противном случае — все мыслимые беды и несчастья. Если у вас нет связей в Башне Дануолла, среди знатных семейств, в городской страже или речном патруле, советуем заблаговременно обзавестись всеми надлежащими разрешениями, иначе портовые власти конфискуют ваш груз, выдумав какую—нибудь нелепую причину.
Колкенни, Морли: хотя начальник порта, скорее всего, проявит большой интерес к товарам, которые вы перевозите, сам по себе город довольно приятный. Обязательно загляните в "Таверну на Скале", где подают лучшую баранью похлебку на свете.
Яро, Тивия: хотя здешний студеный воздух с непривычки обожжет ваши легкие, вы оцените любезность жителей и уют таверн, согретых искусно украшенными железными печами. Вместе с тем будьте осторожны с едой — северные угощения могут расстроить неподготовленный желудок. Богатые аристократы сидят в тавернах бок о бок с простыми крестьянами, запросто болтая и хлопая друг друга по спине. Понять мировоззрение людей, выросших в этих суровых местах, непросто, но если вы найдете здесь друга, это будет дружба на всю жизнь.
Куллеро, Серконос: в теплые месяцы здесь очень людно. Вы увидите едва одетых местных жителей и приезжих, чья кожа, скорее всего, окажется красной от солнца, которое по неведомым причинам в Серконосе кажется больше и светит ярче. Еда в Куллеро служит великолепным образцом серконской кухни, а вокруг постоянно звучит музыка и танцуют веселые люди. Скрученные вручную сигары, которые продаются здесь, отличаются восхитительным ароматом, о котором в других частях империи можно только мечтать.
Карнака, Серконос: жемчужина юга и край вселенной. Благодаря волне переселенцев из Морли и интересу крупных торговых компаний из Дануолла, в городе полно фабрик и заводов. В Карнаке постоянно рождаются новые идеи: оригинальные музыкальные течения, головокружительные теории натурфилософии и даже экстравагантные блюда, сочетающие ингредиенты из самых разных культур. Жители Карнаки честным трудом зарабатывают свой хлеб и всегда радушно принимают благородных гостей.
КАРТА ДАНУОЛЛА
ТЮРЬМЫОСТРОВОВ
Отрывок из доклада, подготовленного для начальника тайной службы
Самым примечательным отличием тюрем на разных островах являются стены — а в некоторых случаях отсутствие стен как таковых.
Самая известная (и грозная) тюрьма, Колдридж, которая много лет выступает главной тюрьмой стольного Дануолла, кажется неприступной и лишает заключенных даже надежды на побег. Она построена как единое многоэтажное здание со множеством одиночных камер, что позволяет свести общение заключенных к минимуму. Помимо массивных серых стен, окружающих тюрьму, здесь планируется установка современных устройств, которые еще больше повысят надежность этого мрачного заведения. Настоящий шедевр современного тюремного искусства. Даже помыслить о возможности побега нелепо.
Совершенно иную картину можно видеть в Тивии, где тюрьмы расположены в глухой тундре. В некоторых трудовых лагерях Тивии вообще нет стен. Измученные тяжелой работой заключенные понимают, что им не выжить в суровом климате морозных просторов среди стай хищных животных. Более того, тюремные власти Тивии охотно напоминают узникам, что они могут уйти, когда захотят. Но за всю историю нет ни одного случая, чтобы кто—нибудь из заключенных добрался до близлежащего города. Что интересно, по тамошним правилам беглец, которому удастся выжить, становится свободным. Считается, что он искупил свою вину.
В следующих разделах я опишу шахты Серконоса, где заключенные тяжким трудом зарабатывают свой кусок хлеба, а также расположенные на небольших островах морлийские тюрьмы, окруженные ледяным морем, в котором водятся прожорливые миноги.
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ ДАНУОЛЛА
Отрывок из листовки, выпущенной в связи с чумой
Дануолл, средоточие власти над всем цивилизованным миром, столица империи! Великий город, которым мы всем гордимся! И какие-то жалкие грызуны поставили его на грань гибели?
Посмотрим правде в глаза: наш славный город превращается в руины, и единственными пригодными для жизни домами остаются поместья тех, кто достаточно богат, чтобы отгородиться от этой суровой реальности. Но город умрёт, если в нём останутся только знатные толстосумы и их жалкие лизоблюды.
Даже если чума завтра исчезнет, в Дануолле не найдётся достаточно взрослых, здоровых и трудолюбивых людей, чтобы восстановить нормальную жизнь. Мы должны привлечь в город новых жителей, а для этого необходимо развеять пелену страха, которой окутали город нынешние власти. Друзья мои, лорд-регент и его прихлебатели вредят городу!
Ответственность ложится на нас! Мы должны одолеть и чуму, и тирана. А затем мы сотворим третье чудо — закрутим гайки для богатеев и заставим их отдать долг городу, которому они обязаны всем. Да, таскать камни и доски будут бедняки, но именно богатые будут оплачивать восстановление Дануолла!
Все эти меры необходимы, чтобы вновь запустить заглохшую машину коммерции. Иначе все мы погибнем, а величайший город нашей эпохи превратится в руины.