Это показалось мне интересным.
— Думаешь, она побежала к Самарскому жаловаться на нас? Обвинить в намерениях лишить ее жизни?
— Но ведь именно это она ему и сказала.
— Почему Самарскому, а не тому же Олегу Сергеевичу? Ведь он работает в милиции?
— Откуда мне знать, что у нее было на уме? — возмутился Антон и, повертевшись на кухне еще некоторое время, исчез.
А мы быстро закончили уборку и пошли прогуляться.
— Дураку ясно, кто-то из родственников ее убил, — сказала Танька, нервно оглядываясь.
— Карлик видел убийцу, — вздохнула я.
— Ну, так значит, убийцу арестуют.
— Сомневаюсь, что он расскажет об этом в милиции.
— Что значит «сомневаюсь»?
— Видишь ли, его посещают мысли о мировом господстве. А человек с такими мыслями способен на многое. К примеру, постарается воспользоваться ситуацией в собственных целях.
— То есть начнет шантажировать убийцу?
— Логично, — пожала я плечами.
— Тогда у нас будет еще один труп, — заявила Танька. — Надо найти этого маленького негодяя и вытрясти из него всю правду.
— Он наверняка где-нибудь здесь отирается, но поймать его не так-то просто.
На всякий случай мы прошли Озерную из конца в конец, но карлика не обнаружили, что меня не удивило, он появлялся только тогда, когда усматривал в этом свою выгоду.
— Я думаю, это Виталий, — убедившись, что бродить вдоль озера мы можем до бесконечности без всякого толка, заявила сестрица. — Он практически разорен, ему нужны деньги.., и уж очень он нервный. Машка утверждает, что он был с ней всю ночь, но она ведь жена и на мужа доносить не станет.
— К тому же самой Машки ночью дома не было, — кивнула я.
— А где же она была? — озадачилась Танька. Пришлось объяснить. — Значит, у нее здесь любовник? Послушать мою свекровь, так большей шлюхи нет на свете. Она убежала на свидание, а Виталий проснулся, жены нет, денег тоже нет и не предвидится, а тут Ирка ночью в лес потащилась. Черт и попутал. Ты про Машку ментам сказала?
— Дура я, что ли? Тогда бы и про себя сказать пришлось.
— Да.., ситуация. Надеюсь, они сообразят, как следует проверить слова Виталия? Знаешь что, поеду-ка я в город. Надо кое с кем встретиться.
— С кем? — нахмурилась я.
— Есть у меня один знакомый в ментовке.
— Зачем тебе знакомый?
— Ну, может, чего дельное скажет.
Стало ясно: сестрице жизнь на лоне природы уже надоела, и она ищет любой предлог, чтобы сбежать.
— Между прочим… — начала я, но она перебила:
— Я сегодня вернусь. Честно.
Мне бы уже тогда сообразить, что задумала сестрица, но я была слишком поглощена другими мыслями и позволила Таньке уехать. Проводив ее, я отправилась купаться на озеро. Пляж был роскошным, но с одним недостатком: очень много народу. Особенно детей. Шум, визг и брызги во все стороны, а мне хотелось побыть в тишине и предаться размышлениям. Оттого, прихватив полотенце, я отправилась на то самое озеро, где была ночью, на этот раз избрав дорогу, которая начиналась от самого пляжа. Я уже видела то место, где вчера заметила машину, когда услышала треск, и вслед за этим на лесную дорогу вылетели четыре мотоцикла. Поначалу я не придала этому значения и тем более не испугалась. С какой стати? Лишь подумала, что в шумных соседях не нуждаюсь, так что придется идти дальше по берегу.
Когда они поравнялись со мной, стало ясно: это мои недавние знакомые. Продолжать это самое знакомство я совсем не планировала. Но даже тогда не испугалась, а только посетовала, что от греха не сошла с дороги, чтобы переждать их в кустах. Парни меня тоже узнали, потому начали выписывать вокруг меня круги почета, оглушая грохотом моторов и отравляя воздух выхлопными газами. Они взяли меня в кольцо и уставились с крайне неприятными ухмылками на физиономиях. К большому своему сожалению, я обнаружила, что самого старшего и, судя по прошлой встрече, самого благоразумного среди них нет.
— Привет, деточка, — сказал тип, что вчера бросился за нами.
— Здравствуйте, — спокойно ответила я.
— Куда собралась?
— Купаться.
— Не боишься одна по лесу ходить?
— А кого, по-вашему, я должна бояться?
— По-нашему, тебе стоило быть повежливее.
— На мой взгляд, я разговариваю вежливо. Если вы считаете иначе, прошу меня извинить.
— Смотри, как заговорила, — заржал парень. — Вчера ты особо вежливой не была.
— Если вы напряжете память, то вспомните, что я при вчерашней нашей встрече вообще рта не открывала. Ваши претензии по меньшей мере не обоснованы. А сейчас, если не возражаете, я пойду.
Я сделала шаг, намереваясь выйти из круга, но парень схватил меня за руку.
— Куда, деточка! Если хочешь уйти, попроси об этом вежливо.
Трое его дружков одобрительно засмеялись. Воодушевленный этим, парень схватил меня за подол, задрал его и изрек:
— Какой красивый купальник. Давай похвались.
— Покажи нам стриптиз, детка, — поддакнул другой.
— Вчера при виде милиции вы заметно притихли, — напомнила я, стараясь держать себя в руках. — Может, стоит и сейчас вести себя по-человечески?
— Еще поговори у меня, — разозлился парень, слез с мотоцикла и шагнул ко мне. А я с перепугу бросилась бежать. Второй тип подставил мне подножку, и я упала в песок. Парень схватил меня в охапку, я попыталась вырваться, испугавшись уже по-настоящему, и тут увидела, что на дороге появилась машина. Однако особо радоваться не спешила, если водитель один, еще вопрос, захочет ли он связываться с четырьмя придурками. Но надежда меня окрылила, я ткнула парня локтем в грудь, вновь пытаясь вырваться, а машина, на мое счастье, уже тормозила.
— Что здесь происходит? — спросил мужчина, открыв окно.
— А тебе что? — крикнул тот, что держал меня. — Поезжай себе спокойно.
— Отпусти, — заголосила я, очень испугавшись, что мужчина и в самом деле уедет.
Однако он не только не уехал, он вышел из машины и спокойно сказал:
— Отпусти девушку.
— Чего ты лезешь, мужик, — начал тот, кто стоял ближе к нему, и тоже слез с мотоцикла. — Мой друг выясняет отношения со своей девушкой. Тебе-то что?
— Девушку отпусти, — все так же спокойно попросил тот.
— Нет, мужик, ты не понял… — Договорить бедолага не успел, забавно взвился в воздух, а потом рухнул и заверещал:
— Ты мне руку сломал, придурок.
— Рука — это пустяки, — утешил его мой защитник. — Еще герои есть? — спросил он, оглядываясь. — Нет? И правильно. Девушку отпусти, — кивнул он моему врагу, тот, точно под гипнозом, разжал руки, и я быстренько отбежала от парней. — Садись в машину, — сказал мне мужчина.
Я юркнула на переднее сиденье, наблюдая, как парни, косясь на нас, подняли ушибленного товарища. Мужчина устроился за рулем, завел мотор, и мы плавно тронулись с места. К парням он мгновенно потерял всякий интерес, точно ломать людям руки было для него привычным и пустяковым делом.
Первые пять минут я мало что соображала, пытаясь прийти в себя после пережитого страха. В чувство меня привел его вопрос.
— Куда тебя отвезти? — спросил он. Я повернулась к нему, стараясь побыстрее решить, куда мне теперь надо, и тут до меня дошло: я сижу в «Лексусе» серебристого цвета, и мне даже на номер смотреть ни к чему, чтобы понять: машина та самая. И этот мужчина.., я просто знала, была уверена — это он. Я залилась краской.
Он выглядел старше, чем я ожидала, и красавцем его назвать было никак нельзя. Но чувствовалось в нем нечто такое, по сравнению с чем красота гроша ломаного не стоит. Хуже того, парень об этом знал или догадывался, так что вряд ли наша романтическая встреча произведет на него впечатление, а мне, по непонятной причине, очень хотелось это самое впечатление произвести.
— Ну так куда? — повторил он.
— В поселок, — поспешно ответила я и тут же поправилась:
— Если можно, на Озерную. — Назвала номер дома и вновь покраснела, вспомнив о Марии. Но он и бровью не повел. Свернул на развилке и направился к озеру. А я лихорадочно соображала, что сказать, чтобы завести разговор, потому что боялась: он так и промолчит всю дорогу.
— Я думаю, теперь они поостерегутся вести себя по-свински, — немного понаблюдав за мной, заметил он. — Или эта встреча не случайна и ты действительно его подружка?
— Нет, конечно. Я вижу его второй раз в жизни. Надеюсь, в последний.
— Ясно, — кивнул он без особого интереса.
— Как вас зовут? — помедлив, спросила я.
— Здесь можно проехать к озеру? — поинтересовался он, указав на дорогу.
— Наверное. Не знаю.
— Тогда лучше в объезд.
— Вы не ответили на мой вопрос. Если не хотите назвать свое имя, не надо. Я буду звать вас Робин Гудом.
— Как тебе удобнее, — отозвался он.
— Вы всегда появляетесь так вовремя? — съязвила я, понимая, что взяла неверный тон, и не зная, как исправить ситуацию. Он вдруг резко остановил машину, повернулся ко мне и с минуту молча меня разглядывал.
— Сколько тебе лет? — спросил он сурово.
— Какое вам до этого дело? — нахмурилась я.
— Мне — никакого. Только ты уже взрослая девочка и должна понимать: настоящий Робин Гуд может здорово отличаться от киношного.
— Наверное, я совсем дурочка, потому что не понимаю, о чем вы говорите.
— Я могу с тобой познакомиться. Я могу тебя поцеловать. Я даже могу предложить тебе любовь до гроба. Только с чего ты взяла, что для тебя это будет лучше встречи с теми придурками?
— Вы чокнутый, да?
— Нет, я чадолюбивый. И без нужды стараюсь людям не пакостить. Особенно красивым юным девушкам с романтичными бреднями.
— Первый раз встречаю человека, называющего любовь до гроба пакостью.
— Тропинку видишь? — ткнул он пальцем.
— Вижу, — вздохнула я.
— Вот и двигай по ней. Через пять минут будешь на Озерной.
Лучшее, что я могла сделать, это выйти из машины и удалиться с гордо поднятой головой, но в меня точно черт вселился.
— А эти типы? Вдруг я их опять встречу? А еще вы обещали меня поцеловать. Не смотрите так, — улыбнулась я, зная, как моя улыбка действует на мужчин, и желая проверить, сработает ли это сейчас. — Я, знаете ли, в семье дурочка. — Я протянула руку и представилась:
— Ларина.
— Татьяна? — спросил он, губы его слегка дрогнули в улыбке, но руки он не подал.
— Ольга, — горестно развела я руками.
— Действительно, ничего хорошего, — согласился он и теперь улыбнулся по-настоящему. Потом наклонился и поцеловал меня, как целуют ребенка или любимую кошку. — Ты неотразима, — сказал он совершенно серьезно. — Теперь все?
Завел мотор и поехал дальше.
— Вы здесь живете? — не удержалась я.
— Разумеется, я здесь живу. Хочешь напроситься в гости?
— Я не против, но вы вряд ли пригласите.
— Правильно. Как видишь, ты не совсем безнадежна.
Мы как раз свернули на асфальтовую дорогу, он вновь остановил машину, перегнулся и распахнул дверь с моей стороны.
— Здесь тебе уже ничего не грозит.
— Спасибо вам огромное, — сказала я. — Невозможно выразить словами мою признательность за ваш благородный поступок.
— Ты даже не подозреваешь, как права, — засмеялся он. — И как нелегко мне сейчас быть благородным.
Я захлопнула дверь, и он поехал дальше. Я проводила взглядом его машину. Очень хотелось что-нибудь разбить. Лучше всего его физиономию.
— Свинья, — прошипела я сквозь зубы. — Самая настоящая свинья. — На номер его машины, несмотря на охватившее меня возмущение, я успела взглянуть и смогла убедиться: машина та самая, что я видела в лесу возле озера.
Пешая прогулка благотворно подействовала на мою нервную систему, и теперь я рассуждала здраво. Он любовник Марии, так что вполне естественно отшить девицу, которая ни с того ни с сего бросается тебе на шею. Неужели он ее любит? А почему бы и нет? Она красавица и по возрасту ему больше подходит. От этой мысли на душе у меня сделалось очень скверно. Вот уж не ожидала от себя таких эмоций. Это все самолюбие. Не припомню, чтобы мужчины вели себя со мной подобным образом. Вообразила, что моя красота — это что-то необыкновенное. И вот результат. Я даже подумала: а не зареветь ли от обиды, но потом решила: слишком жирно для него. Таких мужчин я хорошо знала (если честно, мой опыт в основном относился к фильмам). Женщины для них ничего не значат. Так что лучшее, что я могу сделать, — выбросить его из головы. Однако я сильно сомневалась, что мне удастся это.
* * *
Родственники пили чай на веранде. Андрей пристроился в уголке с книгой, Виталий отсутствовал, как выяснилось позднее, уехал в город. Верочка и Мария пребывали в задумчивости, а Антон неприкаянно бродил из угла в угол.
— Ходила купаться? — спросил он меня, заметив переброшенное через плечо полотенце. Я кивнула, а он добавил:
— Я мог бы составить тебе компанию.
— Зря стараешься, — ядовито заметила Вера.
— О чем это ты? — нахмурился Антон.
— Ты ей неинтересен, вот о чем. Ольга, скажи этому Казанове, что у него нет шансов. Он слюной изошел, глядя на тебя.
Я оставила ее слова без внимания и налила себе чаю.
— Когда истекает срок нашего пребывания здесь? — спросила я задушевно.
— Послезавтра, — ответил Антон, приглядываясь ко мне.
— Что будет потом?
Он пожал плечами.
— Дом выставят на продажу.
— А мы?
— Мы будем очень часто встречаться со следователем, — невесело засмеялся он. — Пока все это как-то не прояснится.
— И в доме никто не останется?
— Я же сказал, его выставят на продажу.
— Я бы уехала еще вчера, — нахмурилась Вера. — Если бы не это дурацкое завещание. Что-нибудь случилось? — вдруг спросила она. — Ты как-то странно выглядишь.
— Ко мне пристали какие-то типы на мотоциклах. На счастье, мимо проезжал мужчина. Помог мне от них отделаться.
— Так какая из этих двух встреч произвела на тебя большее впечатление? — усмехнулась Мария, приглядываясь ко мне.
— Мужчина был на серебристом «Лексусе», зовут его Кирилл. Кто-нибудь его знает?
— «Лексус»? — остановившись возле меня, спросил Антон. — «Лексус» у нашего соседа. Я видел его возле дома. Только Фигнера зовут Александр, а не Кирилл. Может, кто-то из его знакомых?
— Фигнеры сдали свой дом на лето, — ответила Мария, не спуская с меня глаз. — Снимает его какой-то тип. Должно быть, с ним наша девочка и познакомилась. Надеюсь, он не разбил твое бедное сердце? Выглядишь ты совершенно несчастной.
Я прикидывала, что бы такое ей ответить, но тут с улицы раздался автомобильный сигнал. Весьма настойчивый. На дорожке, возле дома, стоял мотоцикл, а на нем восседал мужчина, который отсутствовал в компании придурков сегодня и проявил благоразумие в прошлую нашу встречу.
— Чего ему понадобилось? — удивился Антон, перегнулся через перила и крикнул:
— В чем дело?
Мужчина перестал сигналить, поднял голову и не спеша ответил:
— У вас девчонка живет. Не знаю, как зовут… — Тут он увидел меня и махнул рукой. — Выйди на минуту. Поговорить надо.
— Хочешь, чтобы я пошел с тобой? — предложил Антон.
— Не думаю, что в этом есть необходимость.
С мотоцикла мужчина так и не слез, я подошла и сказала:
— Здравствуйте.
— Привет, — ответил он и вздохнул. — Мои оболтусы тебя напугали?
— Еще как, — нахмурилась я.
— Давай забудем этот маленький инцидент. Не стоит сообщать об этом в милицию.
— Я и не думала.
— Вот и хорошо. Можешь гулять где хочешь и ничего не бояться. Тебя никто пальцем не тронет. Они не думали сделать ничего плохого, просто шутки у людей дурацкие. Поняла?
— Шутка действительно вышла дурацкой. Будем считать, что я уже все забыла.
— Вот и отлично, — сказал он, завел мотор и уехал, а я вернулась на веранду.
— Что ему от тебя понадобилось? — нетерпеливо спросил Антон.
— Извинился, — пожала я плечами. — За глупую шутку.
— Надо же, — хихикнула Вера. — Откуда такая вежливость?
— Кажется, ваш новый сосед сломал одному из парней руку. По крайней мере тот утверждал, что сломал. — Мария выслушала это молча, поджав губы и разглядывая меня. — Кто он, этот парень на мотоцикле? — решилась спросить я.
— Местный оболтус, — отмахнулся Антон. — Скоро тридцать лет, а у него детство в одном месте играет. Живет с матерью в поселке. Она когда-то была здесь большим начальником, теперь на пенсии, точит зубы на олигархов, что захватили землю у озера. Это ее слова, не мои. Парень болтается без дела, живет на мамашину пенсию.
— Мотоцикл у него дорогой, — заметила я.
— Я же говорю, когда-то мамаша была большим человеком. Теперь все изменилось, вот она и точит зубы на новую власть. Сынок ее порадовать ничем не может. Целый день раскатывает на мотоцикле или пиво пьет в баре. Собрал компанию из деток тех, что здесь землю скупили. Он у них за главного. Если честно, особых хлопот от них нет. По ночам устраивают гонки на дороге. Пару лет назад были какие-то неприятности, но Васька своим дружкам мозги вправил, теперь они ведут себя тихо.
— Ничего себе неприятности, — рассердилась Вера. — Из-за них две девчонки погибли. Сбили на дороге девчонок и сбежали, даже «Скорую» не вызвали. В тюрьме им место, да папы расстарались, отмазали отроков. А посадить одного Ваську было затруднительно. У них условные сроки, вот и прибежал к Ольге извиняться, испугался, что она в милицию пойдет.
* * *
Убрав посуду, мы вчетвером, Антон, Вера, я и Андрей, отправились купаться. Чуть позже к нам присоединилась Маша. Мы заняли лежаки у самой воды, а потом с удовольствием поплавали. Остальные уже выбрались на берег, а мы с Верой продолжали дурачиться, ныряя и брызгаясь с местной детворой. С визгом бросившись от Веры, я вдруг увидела Кирилла. Он стоял в нескольких метрах от того места, где расположились мы, как видно, собираясь искупаться, а пока позволял гражданам рассмотреть свою великолепную фигуру. Особенного самодовольства на его лице не читалось, впрочем, глаза были скрыты темными очками, а глаза, как известно, лучше всего говорят о чувствах. Но в любом случае становилось ясно: парень знает себе цену. Маша сидела на своем лежаке и, придерживая рукой шляпу, смотрела на него весьма плотоядно и без всякого стеснения. Он в ее сторону не смотрел и вроде бы вовсе не замечал чужих взглядов.
— А это кто такой? — с трудом отдышавшись, спросила Вера.
— Тот самый парень, что избавил меня от байкеров.
— Повезло, — сказала она. — Если бы меня спас такой мужик, я б его к себе наручниками приковала. Посмотри-ка на Машку, — понизила она голос. — По-моему, она готова лечь с ним прямо на пляже на глазах изумленной публики.
— Думаешь, они знакомы? — в свою очередь спросила я. Вопрос вызвал у нее растерянность.
— Кто их знает, — наконец пожала она плечами. — Машка шлюха по натуре, а здесь такое сокровище, вот она глаза и пялит. Хотя вполне могла с ним дружбу свести, если он живет по соседству. Только что-то я не вижу, чтобы он особо ею интересовался, — не без яда заметила она. — Ну что, выходим?
Вера побежала вперед, а я чуть задержалась.
— Эй! — крикнула я Кириллу и помахала рукой. Он повернулся, и на его губах появилась усмешка. — Привет, — сказала я, подходя ближе, широко улыбаясь и давая понять, что забыла его гнусную выходку на дороге.
— Виделись, — ответил он без всякой охоты. — По-моему, я тебе все объяснил вполне доходчиво.
— Я просто хотела быть вежливой, — пожала я плечами и направилась к своей компании. Маша демонстративно отвернулась и даже прикрыла лицо шляпой.
— Ну что? — спросила Вера. — Назначил тебе свидание?
— Мне кажется, я ему не нравлюсь, — засмеялась я. — Боюсь, его сердце уже занято.
— Брось, — косясь на Машу, продолжила болтать Вера. — Твоя красота не оставит равнодушным ни одного мужчину. Правда, Андрей? — толкнула она в бок брата.
— Что? — поднял он взгляд от книги. — А.., да, конечно, Оленька очень красива. — И вновь уткнулся в книгу. Вера только рукой махнула.
Кирилл отправился купаться, я в его сторону старалась не смотреть. Устроилась на лежаке, дав себе слово получать удовольствие от импровизированного отпуска. На пляже нас и нашла Танька, вернувшись из города где-то около семи. Мы как раз собирали вещи. Кирилл ушел раньше, но в какой момент, я не заметила. Танька выглядела чрезвычайно деятельной и, как только мы оказались в моей комнате, сообщила:
— Я позвонила в милицию.
— Зачем? — не сразу поняла я.
— Как зачем? Чтобы они вывели на чистую воду эту подозрительную семейку. Машка трахалась со своим любовником, а ее муженек спокойно убил Ирину.
— Ты им это сказала? — спросила я, в который раз удивляясь, за что Таньку считают в семье умной.
— Разумеется. Теперь они зашевелятся…
— И про меня сказала? Про то, что я ее видела?
— Про тебя нет. Зачем? Я просто сообщила, что видела, как она предавалась пороку, но себя не назвала.
— А звонила откуда?
— Из телефона-автомата. Ты думаешь, у меня ума не хватит соблюдать конспирацию?
— Я думаю, у них тоже хватит ума сообразить, кто звонил, — вздохнула я. — Если учесть, что все родственники в это время были здесь и только ты в городе…
— Да пошли они, — отмахнулась Танька. И свирепо добавила:
— Пусть докажут.
Это моего настроения, естественно, не улучшило. Я хотела рассказать ей о знакомстве с Кириллом (если это можно назвать знакомством), но передумала. Сам Кирилл не шел у меня из головы, что было довольно странно. В конце концов я решила, что своим нежеланием знакомиться со мной он меня просто заинтриговал. Была в нем какая-то тайна, которую очень хотелось разгадать. Конечно, появлялись и вполне здравые мысли, например, что он самовлюбленный болван, вот и вся тайна, однако здравомыслие тут же отступало. В общем, я витала в облаках, пока Танька гадала, кто из родственников убил Ирину. Больше всех шансов быть убийцей имел Виталий. Но и остальным Танька по доброте душевной не отказывала.
— Убийцу видел Леопольд, — напомнила я. — Он придет утром, и мы его как следует выспросим. Вдвоем мы должны с ним справиться, — помедлив, добавила я. Танька кивнула.
— Значит, в доме он искал клад.
— Неизвестно, что он так называет. Я же говорю, у него есть ценные мысли о мировом господстве.
— Это по малорослости. Чем мельче мужик, тем его сильнее тянет в Наполеоны. А деньги точно где-то в доме. Не может не быть денег. Это даже нелогично. Если не деньги, то бриллианты. Не мог же он в самом деле все потратить?
— По мнению одного выдающегося человека, денег у дяди не должно быть вообще. Так что даже не ясно, на что он построил дом.
— Откуда такие гнусные измышления? — насторожилась Танька.
— От Эдуарда Васильевича,
— Твоего приставучего хозяина? Он клевещет на мою родню. Как это не было денег? И карлик что-то искал. Надо и нам поискать. Они точно где-то в доме. — Танька говорила все увлеченнее, глаза ее пылали, стало ясно: золотой лихорадки нам не избежать.
— Думаю, все не так просто, — вздохнула я, чтобы хоть немного остудить ее пыл.
— А по мне все яснее ясного. Дядя был консервативен, банкам не доверял и хранил деньги в матрасе.
— Тогда бы о них знала Ирина.
— Не обязательно. Он их мог и от нее прятать. Скупердяй. И прислуги в доме не держал, боялся.
— Слушай, — внезапно решилась я, — мне приснился тот парень, с которым я видела Машу.
— Так ты же говорила, что его не видела, только слышала голос?
— Я и во сне не видела его лица.
— Да? И что? Он тебе сказал, где искать клад?
— Танька, ты можешь думать о чем-нибудь другом?
— Нет. А ты?
Я стянула с себя платье и продемонстрировала свои плечи Таньке. Если бы оказалось, что синяки вдруг исчезли, меня бы это ничуть не удивило. Однако сестрица синяки разглядела.
— Как тебя угораздило?
Я рассказала ей свой сон. Танька слушала меня с очумелым видом, потом усмехнулась:
— Ты все это выдумала.
— А синяки?
— Где-нибудь нечаянно приложилась, а теперь морочишь мне голову.
— Зачем мне это? — начала злиться я.
— Ну, не знаю. Только я тебя сразу предупреждаю: во всякую там чертовщину я не верю и тебе не советую.
— Я тоже не верю. Но синяки как-то появились.
Танька присмотрелась ко мне повнимательнее.
— Ты ведь не стала бы врать сестре? — Я закатила глаза, демонстрируя отношение к чужому недоверию, а Танька задумалась. — Тут два варианта: либо ты сама их себе наставила, во сне сильно надавив пальцами… А что? Оттого и сон снился дурацкий, потому что ты себе больно сделала. Либо они у тебя раньше были, и ты их просто не видела, а утром, увидев, решила, что они появились ночью. И не забивай себе голову, — повысила она голос. — И мне тоже. Давай сосредоточимся на кладе. Где ты, говоришь, застукала карлика?
— Возле фикуса, — уныло ответила я.
Само собой, Таньку повлекло в коридор. Поставив меня на страже, она опустилась на четвереньки, тщательно осмотрела стену, потом кадку, потом фикус.
— Он зарыт в земле, — вынесла она вердикт.
— Кто?
— Клад, естественно. Когда все улягутся, надо будет вытащить его из кадки.
— Гениальная идея, — пожала я плечами. Спорить с Танькой мне не хотелось.
Часов до одиннадцати вечера она бродила по дому приглядываясь. Прихватила из гаража кое-какой садовый инструмент и спрятала в нашей комнате за кресло. Чувствовалось, ее переполняет жажда деятельности.
Лишь только все разбрелись по комнатам, она стала вожделенно поглядывать на фикус.
— Слушай, — вздохнула я, — карлик, скорее всего, просто здесь прятался.
— Ничего подобного. Я чувствую, деньги там.
В половине двенадцатого мы уже стояли возле кадки.
— Как бы его выдернуть половчее, — пробормотала Танька.
— Лучше перетащить его в комнату. Если нас здесь застукают…
Мысль показалась мне дельной. Мы ухватились за кадку, и я тихонько пискнула от натуги. Сестрица сделала свирепое лицо и начала демонстрировать недюжинную силу, я только диву давалась.
— Своя ноша костей не ломит, — деловито заявила она уже в комнате, когда я выразила восхищение ее физическими данными. — Попробуем его выдернуть, — любовно поглядывая на фикус, предложила она, но на это даже ее сил на хватило. Когда мы вдвоем уцепились за несчастное растение, только уронили кадку. — Тихо ты, — шикнула на меня сестрица, точно это не кадка, а я упала.
Мы замерли, прислушиваясь, что позволило мне отдышаться. Танька извлекла сельхозорудие из-за кресла, и мы наконец смогли выдернуть фикус. Сестра просеяла сквозь пальцы всю землю и даже корни тщательно рассмотрела, но никаких ценностей не нашла. Фикус вернули на место в гробовом молчании, еще полчаса убирались в комнате. Потом Танька заговорила:
— Значит, он там прятался. А почему там?
— Потому что удобно. Леопольд маленький, а кадка большая.
— Почему он прятался именно в этом месте? Как же я сразу не сообразила.., это же очевидно. — То, что было очевидным для Таньки, оставалось тайной для меня. — Что у нас по соседству с фикусом? — спросила она.
— Стена, — пожала я плечами.
— По соседству три двери. Так?
— Так, — не стала возражать я.
— И одна из них в кабинет Костолевского.
Честно говоря, расположением комнат в доме я не особенно интересовалась, и теперь Танькино предположение показалось мне не таким уж глупым.
— Ты думаешь, он хотел попасть в кабинет?
— Конечно. Куда же еще? Деньги там.
— Я уверена, под кладом Леопольд имел в виду нечто совсем другое, — вздохнула я, но Танька отмахнулась:
— Не морочь мне голову. Идем.
— А если нас там застукают?
— А если нас кто-то опередит?
— В четыре утра придет Леопольд. Он тоже ищет этот клад. Давай объединим усилия. Леопольд лучше нас знает, где стоит его поискать, он же дружил с хозяином.
— Станет он делиться, как же. — Танька решительно направилась в коридор, а мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Почему-то я была уверена, что кабинет заперт и что Танька немного постоит возле двери и успокоится, но дверь легко открылась, изнутри в замке торчал ключ. Сестрица не преминула им воспользоваться.
— Теперь не застукают, — удовлетворенно шепнула она. — Если что, в окно вылезем. Первый этаж.
Я порадовалась, что все остальные спят на втором этаже, по крайней мере не услышат, как мы бродим по коридору. Танька оглядела кабинет, прикидывая, где следует искать сокровища. Включить свет она не рискнула, но огромная луна заглядывала в окно, освещая комнату призрачным светом.
— Как-то мне здесь не по себе, — изрекла Танька, передернув плечами. — Наверное, покойник против того, чтобы мы здесь хозяйничали.
— Умная мысль, — кивнула я. Не скажу, что у меня было какое-то тревожное предчувствие или я испытывала особое волнение. Волнение, конечно, имело место, но относилось к тому факту, что если нас здесь застукают, мы окажемся в скверном положении. Лунный свет и обиталище недавно усопшего меня, в отличие от сестры, на мистический лад не настроили, хотя и пробудили воспоминания о прошлой ночи и моем загадочном сне. Танька уверяла, что я сама себе синяков наставила, а теперь трясется по непонятной причине. — Где ты собираешься искать клад? — вздохнув, спросила я, видя ее затруднение.
— Да, кабинетик солидный. Здесь должен быть сейф, — озарило сестрицу.