— Меня зовут Анна, — перебив саму себя на середине фразы, представилась она. — А вас?
— Ольга. Ольга Ларина.
— Вы здесь в гостях?
— Была в гостях, — вздохнула я. — А сегодня переехала на квартиру. Очень понравились здешние места, захотелось порисовать.
— Места чудесные. А у кого вы остановились?
— У Ворониной Клавдии Семеновны.
— А-а, хорошая женщина. Как ее здоровье?
— Испытываем новое лекарство для ног, — улыбнулась я.
— А у кого гостили? Ничего, что я вас спрашиваю?
— Что вы, я только рада поболтать. Я останавливалась у Костолевского. Моя сестра замужем за его племянником. Но вы, наверное, знаете, что там произошло.
— Да.., это ужасно. — Я ожидала, что она постарается избежать этой темы, но она, напротив, заговорила охотно:
— Последнее время мы довольно много общались со Львом Вениаминовичем, а раньше даже не были знакомы, хотя я живу здесь много лет и он, можно сказать, старожил. Он любил пешие прогулки, и мы как-то встретились, случайно. Разговорились, как сейчас с вами. Очень интересный человек. Прекрасно разбирался в искусстве. Встречи с ним доставляли мне огромное удовольствие.
— Постойте, это он вам картину завещал? — спросила я, симулируя внезапное озарение. Надеюсь, это все-таки не выглядело откровенным притворством.
— Мне, — кивнула она. — Родственники не против? Если честно, я была поражена, когда узнала. И очень тронута. Милый человек. Не могу поверить, что у кого-то поднялась рука… Мой муж говорит, пока в этом деле ничего не ясно… Мой муж служит в милиции, — пояснила она.
— Мы с ним встречались, он заходил в тот день, когда погибла Ирина.
— Просто невероятно. Три убийства, и причина как будто не ясна. Неужели все-таки наследство?
|
|
Тут я подумала, что милая дама, вполне возможно, затеяла разговор с той же целью, что и я: вызнать побольше. Вопрос, что ею движет: обычное любопытство или у нее есть свой интерес? О Костолевском она отзывается хорошо, но ведь это может быть притворством.
— Мне трудно судить, — ответила я. — Моя сестра вышла замуж несколько дней назад, и всех этих людей я видела впервые. А вы хорошо знали Ирину?
— Нет. Костолевский как-то пригласил меня на чашку чая. В его доме я и познакомилась с Ириной. Мне она показалась хмурой и довольно неприветливой особой. По-моему, у них с Костолевским были непростые отношения. Впрочем, это уже мои фантазии.
Она поднялась с земли, отряхнула подол юбки.
— На сегодня ваши занятия закончены? спросила я, сообразив, что она хочет уйти. — Вы, наверное, отлично знаете всю округу, самые красивые уголки? Если вас не затруднит, вы не могли бы как-нибудь устроить мне экскурсию? Когда у вас будет время.
— С удовольствием, — кивнула она. — А знаете что, идемте к озеру. Красивее места вряд ли найдете. И вы сможете преподать мне несколько уроков. Согласны?
— Конечно.
Она быстро собрала вещи, и мы зашагали к озеру.
Место оказалось действительно сказочно красивым. Мы рисовали, встав почти у самой воды. Наши этюдники стояли рядом, Анна то и дело поглядывала на мою работу, задавала вопросы. Я радовалась, что не разочаровала ее. Где-то через час она начала смотреть на меня с уважением, а вопросов становилось все больше. К тому моменту, когда солнце спряталось за верхушкой самой высокой сосны, между нами установились вполне дружеские отношения.
|
|
— Что ж, пора заканчивать, — не без сожаления сказала я и тут же спросила:
— Встретимся завтра? Или у вас другие планы?
— У меня давно нет никаких планов, — вздохнула она. — Я так рада, что познакомилась с вами. После гибели Костолевского я почувствовала себя очень одинокой. У меня здесь совсем нет друзей. Одни знакомые. А иногда так хочется с кем-нибудь поговорить. С умным, чутким человеком.
«Похоже, с мужем у нас проблемы, — подумала я. — Впрочем, милицейский начальник, скорее всего, целыми днями на работе».
— Значит, завтра в десять. Вас устроит?
— Да. Знаете, даже не хочется с вами расставаться.
— Если хотите, я могу вас проводить.
Мгновение она колебалась, потом кивнула, и мы пошли в сторону поселка. Как выяснилось, здесь была короткая дорога. Мы вышли на Озерную минут через десять.
Их дом выглядел добротно, но довольно скромно. Двухэтажный, с большим балконом, по местной традиции огорожен он не был. Перед домом зеленая лужайка, застекленная веранда увита розами, которых было здесь великое множество.
— Ну вот, это мой дом, — сказала Анна и улыбнулась. — Что ж, большое вам спасибо за прогулку. Завтра буду ждать вас на развилке возле леса, как договорились.
Мы простились. Анна направилась к дому, а я назад в поселок. Однако как только ближайшие кусты скрыли меня от ее глаз, я, пристроив этюдник в траве, вернулась назад, обойдя дом по кругу.
Разговор с Молчановой оставил у меня двойственное впечатление. Вроде бы она достаточно откровенна, но чувствовалось в ней некое напряжение. Впрочем, может быть, она просто застенчивый человек. Вопрос: что она делала в том доме в соседнем поселке? И чем ее так привлекает, я бы даже сказала завораживает, дом в Сергеевке? Может быть, с этим домом связаны какие-то воспоминания, а может быть, у женщины есть некая тайна, которую она не спешит открывать.
|
|
Крайне заинтригованная, я топталась на месте, не в силах покинуть свой пост. Минут через двадцать возле дома остановилась машина, из нее вышел Молчанов и направился в дом.
— Это ты? — услышала я голос Анны. Мужчина не ответил. Вряд ли она сейчас покинет дом, муж вернулся с работы, люди в это время ужинают. Я собралась возвращаться, убедив себя в том, что ничего интересного сегодня больше не увижу. Повернулась и едва не вскрикнула от неожиданности: в трех шагах от меня стоял Кирилл. Губы его насмешливо кривились, но взгляд был скорее сердитым, если не сказать злым.
— Привет, — отступая на шаг, улыбнулась я:
— Ты не уехала? — спросил он.
— А разве я вам это обещала?
— Скажи, пожалуйста, что ты здесь делаешь?
— В поселке? — удивилась я.
— Нет. Возле этого дома.
— Розы разглядываю. Правда, красивые?
Он помолчал, потом вздохнул,
— Знаешь, ты очень деятельная особа, — наконец сказал он.
— Что вы имеете в виду?
— В основном твое любопытство. Чем тебя так увлекла хозяйка дома?
Это мне не понравилось. Кирилл застукал меня за весьма неблаговидным делом: сижу в кустах и наблюдаю за людьми, так что его вопрос вполне обоснован. С другой стороны, ему-то что за дело, чем я здесь занимаюсь? А что он сам здесь делает?
— Идите вы к черту со своими вопросами, — ответила я с усмешкой и побрела к кустам, где у меня был спрятан этюдник. Кирилл шел рядом.
— Так чем вызвано твое любопытство? — повторил он свой вопрос, проигнорировав мой ответ, точно и не слышал его.
— Вполне естественный интерес к человеку, с которым ты только что познакомился.
— Естественно подглядывать? — съязвил он. Этого ему показалось мало, и он продолжил:
— И познакомились вы, конечно, случайно.
— Вы что, решили сменить подружку? И эта женщина показалась вам заслуживающей внимания? — в свою очередь съязвила я, взяв этюдник.
— У тебя бездна талантов, — кивнул он на него, резко меняя тему разговора. — Или это необходимый антураж?
— К вашему сведению, я дипломированный художник. Здесь живописные места, и я решила с пользой провести свой отпуск.
— А тебе не приходило в голову, что раз здесь на днях произошли два убийства, то шляться по лесу в одиночестве по меньшей мере неразумно?
— Откуда такая забота обо мне? — удивилась я. — Сами-то вы что здесь делаете?
— Поправляю здоровье.
— Чем вы смогли его расшатать? Вид у вас, кстати, цветущий.
— Приятно слышать. Значит, ты действительно решила попытать счастья в роли частного детектива? Очень глупая затея.
— Я не спрашиваю вашего мнения.
— Выходит, я угадал.
— Не угадали. Я здесь просто отдыхаю. Всего доброго.
Хоть я и дала понять, что прощаюсь с ним, он продолжал идти рядом. А я начала подумывать, не разумнее ли вернуться к озеру, а не углубляться в лес.
— Разве вам не в другую сторону? — все-таки спросила я.
— Решил проводить тебя. Вдруг кому-то из твоих друзей придет в голову подкараулить тебя в тихом месте. Заодно прогуляюсь.
Я пожала плечами, шагая впереди. Чувствовать его за своей спиной было как-то тревожно. Он замолчал, и от этого стало только хуже.
— Знаете что, идите впереди. А еще лучше проваливайте.
— Частному детективу не к лицу быть трусихой.
— Просто вы мне не нравитесь.
— Потому что застукал тебя в неподходящем месте? — Я тяжко вздохнула. — Чем тебя так увлекли эти убийства? — не унимался он. — Заняться больше нечем?
— С какой стати мне отвечать на ваши вопросы? — разозлилась я. — Когда на мои вы не обращаете внимания.
— У тебя есть ко мне вопросы? — Он вроде бы очень удивился, чем окончательно вывел меня из терпения.
— Сколько угодно. Кто вы такой, к примеру? И что здесь делаете? Сказки про здоровье оставьте при себе. Уверена, вы здесь появились не просто так.
— Да? А как?
— Слушайте, у меня от вас уже голова болит. Посылать вас к черту вторично как-то неудобно. Давайте простимся мирно.
Он схватил меня за руку, развернул к себе и поцеловал. Признаться, он умел поступать неожиданно. Вместо того чтобы возмутиться, я стояла, выпучив глаза.
— Что это значит? — наконец смогла произнести я.
— Ничего, — пожал он плечами. — Просто я всегда делаю то, что хочу.
— В следующий раз не забудьте поинтересоваться, чего хочу я.
— А чего хочешь ты? — спросил он и широко улыбнулся. Парень явно думал, что перед его улыбкой я не устою. Он был вообще на редкость самоуверен. Самое противное, у него имелись на это причины. Так и подмывало прижаться к нему, счастливо мурлыча очередную глупость.
— Честно? — спросила я, немного помедлив.
— По возможности.
— Мне бы хотелось, чтобы вы влюбились и жутко страдали, а я бы скалила зубы и отделывалась дурацкими шуточками.
— Ну, это давно пройденный этап. В моем возрасте от неразделенной любви только дураки страдают.
— Очень сомнительно, что вы страдали в молодости. Такие, как вы, вообще ничего не чувствуют. Это одна из причин, почему ваш поцелуй не произвел на меня впечатления. С таким же успехом я могла бы целовать журнал с красавцем на обложке. Удовольствие, кстати, то же.
— Ты просто злишься. Равнодушная женщина ведет себя иначе.
— Уверена, у вас большой опыт, так что спорить с вами я не берусь.
— И правильно. Не возражаешь, если я поцелую тебя еще раз? Как видишь, я исправился, интересуюсь твоим мнением.
— Откуда у людей столько нахальства, — посетовала я. И заспешила по тропинке, он шел следом.
Внезапная перемена в настроении Кирилла здорово меня озадачила, переход от суровости инквизитора к лирике был чрезвычайно стремителен. И этому должна быть причина. Не потому ли его так заинтересовало мое поведение, что он сам что-то вынюхивал возле дома Анны? Но что ему могло от нее понадобиться? А если Кирилла интересует не она, а ее муж? С какой стати? Сплошные загадки. Прав карлик: здесь все не те, кем желали бы казаться.
— Если вы так ко мне подобрели, — улыбнулась я, — может быть, все-таки расскажете о себе?
— Если я скажу правду, ты не поверишь, а врать неинтересно.
— Вы попробуйте, вдруг увлечетесь.
— Хорошо. У меня кризис среднего возраста. Слышала о такой штуке? Жизнь вдруг теряет всякий смысл. Я решил поискать его на лоне природы. В месте, где меня никто не знает и где никого не знаю я.
— И первым делом завели любовницу.
— Привычки, — пожал он плечами. — Не могу обходиться без женщин.
— Значит, с Машей вы познакомились здесь?
— Разумеется. Она пришла в ресторан, где я обедал в одиночестве. Ей нечем было себя занять, мне тоже.
— Я думала, вас привело сюда какое-то важное дело.
— К сожалению, с некоторых пор у меня нет никаких дел.
— И теперь вы решили приударить за мной, раз Маша уехала?
— Нет, не решил, — ответил он серьезно. — И причину я тебе уже объяснял.
— А поцелуй я должна считать братским?
— Поцелуй — это дань твоей красоте. Красивая девушка рядом, очень хочется ее поцеловать.
Мы успели выйти к поселку.
— Ну вот. Здесь ты в безопасности. Постарайся не испытывать судьбу, — сказал он на прощание, повернулся и вскоре исчез за поворотом. А я, пребывая в крайней досаде, отправилась домой. Досада относилась к тому факту, что загадок стало даже больше, а мне так хотелось их разгадать.
* * *
Тетя Клава сидела на кухне и нахваливала мудрость моей сестры, присоветовавшей ей это целебное средство — асклезан.
— Смотри-ка, помогает. Сегодня целый день на ногах топчусь. А ты как, нарисовалась? — Я продемонстрировала ей свои достижения. — Так ведь это наша Волхонка, — ахнула она. — Как живая. Надо же.., молодец. А то ведь сейчас художники такое нарисуют, сам черт не разберет. Давай ужинать.
Я быстро собрала на стол, сочтя это время самым подходящим, чтобы задать интересующие меня вопросы.
— Сегодня я была в Сергеевке. Там дом стоит на окраине. Красивый. С каменным забором. Там живет кто-нибудь?
— Кто знает… Может, и живут. Сейчас кругом одни дачники. Хотя Сергеевка брошенная деревня. Там воды нет. Колодец провалился. Чистили его раза два, да без толку. Ушла вода. С озера ее возить надо, ну так это на полив. А питьевую разве что у нас брать или в соседнем селе, вот и неудобно. А когда-то там такие яблоки были, на зависть всей округе. Самовар включи, я тебя сейчас вареньем угощу из ежевики. Любишь варенье?
— Я вообще сладкое люблю.
— Знамо дело, кто ж сладкое не любит. Чей же это дом-то? Нет, не знаю. С краю, говоришь? Тот, что ближе к озеру? Вроде Семенихины там жили. Но бабка лет пятнадцать как померла. Должно быть, давно продали. Леопольда сегодня хоронили. Сестра убивалась, страсть. Оно и понятно, хоть и инвалид, а живая душа рядом.
— Сегодня? — удивилась я, горько сожалея, что пропустила похороны. Если верить детективам, убийцы любят появляться возле гроба своих жертв.
— Сегодня. Жара вон какая стоит, ждать нельзя. И кому помешал, бедолага? Бабы говорят, за Ирку его убили. Он возле их дома всегда вертелся, наверняка чего-то видел. Вот и утопили в бочке, точно котенка. Бога люди не боятся. Характер у него скверный был, да и как характеру быть хорошим, когда такая напасть. Взрослый мужик, а точно дитя малое. Он ведь годов до семи нормальным был. Откуда только болезнь эта взялась? Перестал расти. Бабки сказывали, прадед их тоже росточком невелик был, но все-таки устроился: работал, женился, хоть жене до плеча не доставал. Чего только не бывает на свете!
— А с Ириной они дружили?
— Не знаю. Ирка к Ленке ходила, соседке нашей. Вон через дом живет. Ирка нелюдимая была. То ли дядя запрещал с нашими дружить, вроде как не пара ей. Но с Ленкой они с девчонок дружат, в школу вместе ходили.
— А парень у Ирины был?
— Такого не слышала. Наши бабы все знают. В деревне ничего не скроешь. Все на виду. Взять ту же Ленку. У нее муж на заработках где-то на Севере, а она с Васькой связалась. Третьего дня скандал в магазине устроила. Бабам нашим выговаривала, вы, мол, сплетни про меня распускаете. А какие сплетни, если его мотоцикл у нее во дворе всю ночь стоит? И соседка Нюрка к ней ходит, а про нее все знают, что непутевая. Где Нюрка — там мужик, и непременно чужой. Почитай, каждый день ее кто-то из баб за волосья таскает, а ей и горя мало. И Ленка такая же. Какой-то Кармен себя зовет, кого, говорит, хочу, того и люблю. Так и прозвали Кармен этой. Дурочка.
Сведения показались мне интересными. Если Васька ночует у неведомой мне Лены, значит, карлик ошибся. Или не ошибся? Он мог познакомиться с Ириной у подруги и о чем-то договориться. Как бы поговорить с этой Леной?
Размышления пришлось прервать, зазвонил домашний телефон. Еще вчера его наличие в доме меня приятно удивило. Тетя Клава объяснила, что, когда телефон проводили на Озерную, чтобы жители поселка не возмущались, телефоны поставили и им.
— Хоть какая-то польза от богатеев, — вздохнула она.
Звонила ее знакомая. Тетя Клава с ней долго разговаривала, описывая страдания козы, которой проклятущие мотоциклисты не дают спокойно пастись возле картофельного поля. Я мыла посуду, размышляя, как бы свести знакомство с Леной.
В этот момент зазвонил мой мобильный. Номер оказался незнакомым, что слегка меня удивило.
— Оля? — услышала я голос Самарского и вспомнила, что номер своего мобильного я ему оставляла, чем он и не преминул воспользоваться.
— Здравствуйте, — ласково ответила я.
— Вот звоню узнать, как вы добрались домой.
— Я, собственно, не дома. Решила немного отдохнуть в поселке. Места здесь прекрасные, порисую, позагораю.
— А где вы остановились?
— Сняла комнату. На Советской.
— Но там же никаких удобств? Знаете что, я охотно уступлю вам комнату в своем доме. Причем абсолютно бесплатно.
Такая доброта произвела на меня впечатление. Как видно, Александр Петрович всерьез решил приударить за мной.
— По-моему, это неприлично, — ответила я.
— Только не говорите, что вы боитесь общественного мнения. Вас здесь никто не знает. Вы моя знакомая, и вполне естественно… Или вы меня опасаетесь? Клянусь вести себя исключительно скромно, — засмеялся он.
— Убеждена, что вы всегда держите данное слово. Но мне здесь нравится. Спасибо за приглашение.
— Но если вы в поселке, надеюсь, не откажетесь со мной поужинать? Я буду в Дубровке примерно через час. Днем я заказал столик в «Трех толстяках», хотел отпраздновать с вами ваше возвращение в город, но мой ресторан тоже неплох. Как считаете?
— Он выше всяких похвал. А что будем праздновать?
— Нашу встречу. Ну так как? Встречаемся через час?
— Хорошо. Буду ждать вас в ресторане.
Мы закончили разговор одновременно с тетей Клавой.
— Вы не возражаете, если я сегодня вернусь поздно?
— А куда ты на ночь глядя?
— Хочу встретиться с одним человеком.
— Знакомый, что ли? Это он звонил? Так встречайтесь здесь. Куда тебе идти?
— Он меня в ресторан пригласил.
— Ну, тогда конечно. А назад как добираться будешь? Ночью по лесу…
— Вы не беспокойтесь. Он на машине.
— Хорошо. Дверь на мост оставлю открытой. В светелке я тебе постелила. Я рано ложусь, дожидаться тебя не буду.
Пожелав тете Клаве спокойной ночи, я отправилась в ресторан. Стоило мне свернуть с дороги на лесную тропинку, как в голову сразу же пришли мысли о предполагаемом коварстве Александра Петровича. В прошлый раз он внезапно уехал, а меня кто-то поджидал в аллее. Теперь я сама вызвалась встретиться с ним в ресторане, хотя он мог бы за мной заехать. Ну не дура ли?
Я бросилась из леса, торопясь вновь оказаться в поселке. Перезвонить ему и сказать, что жду его дома? Придется объяснять, почему мои планы изменились. Или не придется? В конце концов, я решила вызвать такси из города, а чтобы лишний раз не беспокоить тетю Клаву, попросила прислать машину к кафе, что находилось на окраине поселка. Заодно прогуляюсь, пока такси подъедет.
Меня заверили, что машина будет минут через двадцать. Удовлетворенная, я шла по улице, здороваясь с малочисленными прохожими и улыбаясь.
Подойдя к кафе, я увидела мотоцикл, стоящий возле входа. Мотоцикл был дорогой и, судя по всему, принадлежал кому-то из моих недругов-байкеров. Прикинув, хочу ли я с кем-то из них встретиться или нет, и решив, что не хочу, я отступила в сторонку, укрывшись за кустами. Такси отсюда я увижу, а меня вряд ли кто заметит.
Дверь кафе распахнулась, и на улице появился Василий, прозванный в поселке Чертом. Он грыз зубочистку и лениво смотрел по сторонам. Затем оседлал свой мотоцикл, мотор взревел, и Васька тронулся с места.
И тут на дороге, ведущей из города, появилась машина, черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Почему-то я была уверена, что это машина Самарского, хотя дорогих машин здесь пруд пруди. Водитель «Мерседеса» посигналил. Черт оглянулся и притормозил. Машина поравнялась с ним, окно водителя открылось, а я от огорчения выругалась. Самое скверное, что увидеть водителя возможным не представлялось, слышать, о чем они говорят, я тоже не могла. Человек в машине что-то говорил, а Васька хмуро смотрел прямо перед собой. Потом кивнул.
Забыв об осторожности, я попыталась подобраться к ним поближе.
— Она утверждает, что это ты, — услышала я конец фразы. Голос, вне всякого сомнения, принадлежал Самарскому. Васька кивнул еще раз, машина направилась в сторону озера, а Васька развернулся и поехал в поселок.
«Ничуть не удивлюсь, если сегодня я получу по голове», — с грустью подумала я. «Она» необязательно я, но что-то подсказывало, что эти двое говорили обо мне. Что я там утверждаю? И где? Надо полагать, в милиции. Утверждаю, что Самарский был в доме. Если мне сегодня оторвут голову, что он от этого выиграет? Нет, здесь другое.., или я все-таки ошибаюсь? Тут я вспомнила о своей деятельной сестрице. Очень может быть, она уже сигнализировала куда следует о дружбе Ирины с Чертом, о которой мы пока знаем лишь со слов карлика, да и то если я правильно отгадала его загадку.
Мои размышления на эту тему прервало появление такси. Я устроилась на переднем сиденье, дав себе обещание, что, если и сегодня Александру Петровичу понадобится срочно уехать, я вновь воспользуюсь услугами данного транспорта. На здоровье не экономят, как мудро заметила тетя Клава.
Расплатившись с водителем, я поднялась на веранду, и первой, кого увидела, оказалась Мария. Она стояла возле балюстрады, курила и любовалась озером. Значит, она, как и я, прощаться с поселком не спешила. Интересно, причина этому Кирилл или есть еще? В этот момент Мария повернулась и заметила меня, но вместо того, чтобы поздороваться, поспешно отступила в сторону, явно не желая со мной встречаться. Из зала как раз вышел Самарский, и она, должно быть, рассчитывала, что, увлеченная его лицезрением, я не обращу внимания на нее.
— Оленька, — со счастливой улыбкой приветствовал меня Александр Петрович. — Очень рад вас видеть.
Я тоже в долгу не осталась и так счастливо улыбалась, что сама же в свое счастье и поверила.
Мы устроились за столиком. Подошел официант, а я все поглядывала в сторону веранды, ожидая, появится ли Кирилл. Разумеется, я старалась делать это незаметно и поддерживала разговор с Самарским. Кирилл не появился, и Марию я больше не видела, продолжая ломать голову: кто эти двое? Любовники или партнеры? Или и то, и другое вместе?
— Прекрасно выглядите, — сделал комплимент Александр Петрович и нежно пожал мне руку.
«Он решил меня соблазнить», — подумала я, приглядываясь к красавцу-мужчине. И руку жал, и улыбался он вполне искренне, если при этом еще и мечтает меня укокошить, то он великолепный актер, заподозрить его в коварстве весьма сложно. Если бы не встреча с Чертом полчаса назад, я бы и вправду решила, что он не устоял перед моей красотой.
Мы выпили и даже потанцевали. Разговор ни разу не коснулся недавних событий, этой темы Самарский избегал, предпочитая разговор о пустяках. Правда, между делом выпытал мою биографию и поделился своей. Рассказал пару студенческих историй, думаю, с одной целью: сообщить, что учился в престижном вузе.
Я отправилась в дамскую комнату, не удержалась и заглянула на веранду. Ни Маши, ни Кирилла там не было. Я решила спуститься вниз, посмотреть, нет ли на стоянке его машины, и едва не столкнулась с ними в темноте. Они стояли неподалеку от машины Кирилла, от света фонарей их закрывала беседка, в настоящее время пустая и оттого не освещенная.
— По-твоему, я приехала… — нервно говорила Мария, но Кирилл перебил ее:
— Я тебя об этом не просил.
— Хорошо, — кивнула она с горечью. — Если ты боишься, что мой муж…
— С какой стати мне бояться твоего мужа, — засмеялся он. — Твой муж — твоя проблема.
— Хотела бы я знать, если ли проблемы у тебя?
— Есть, конечно. Но к тебе они отношения не имеют.
— Ты что, успел здесь найти кого-то? — Она хотела, чтобы ее слова прозвучали весело, но у нее это не получилось.
— Взрослый человек, а болтаешь всякую чушь, точно девочка. Я занят сегодня, о чем и сказал тебе по телефону. Но ты все равно приехала, так что это тоже твоя проблема. Согласись? — Он зашагал к своей машине и через минуту покинул стоянку.
— Сукин сын, — в сердцах сказала Мария. Ее машина стояла неподалеку, она села в кабину, откинула голову на спинку сиденья и замерла так с открытыми глазами.
Насчет сукина сына я была с ней полностью согласна. Кирилл и меня умудрился довести до состояния, когда очень хотелось швырнуть в него чем-то тяжелым. Скорее всего, они просто любовники. Встретились здесь несколько дней назад, занимались любовью, а потом ему это надоело. Вполне в духе такого парня. Вряд ли это как-то связано с убийствами. Я испытала что-то вроде облегчения, видеть Кирилла в роли убийцы, несмотря на его скверный характер, мне упорно не хотелось. Но ведь зачем-то он здесь появился? Его рассказу о кризисе среднего возраста я ничуть не поверила. Значит, должна быть причина. Или все-таки нет и я просто фантазирую, потому что он смог произвести на меня впечатление?
Тут я подумала, что задержалась в дамской комнате чересчур надолго, и поспешила к Самарскому. Остаток вечера ничем особенным не запомнился. Мы еще выпили и потанцевали. Александр Петрович восхищался моей красотой, увлекаясь все больше и больше. Я взглянула на часы, он это заметил и сказал:
— Вы ведь здесь отдыхаете, правда? Значит, никуда не должны спешить.
— Я обещала хозяйке не задерживаться. Она беспокоится, будет меня ждать и спать не ляжет.
— Ах, вот в чем дело. Не хочу показаться навязчивым, но, может быть, вам все-таки переехать ко мне? У меня большой дом. Вам там будет гораздо удобнее.
— Спасибо. Но об этом не может быть и речи.
— Но почему? — удивился он.
— Я считаю это неприличным.
— Глупости. Ведь мы с вами друзья. Разве нет?
— Друзьям положено съесть пуд соли, — попыталась отшутиться я. — Мы пока просто знакомые.
— Но я не теряю надежды, — заметил он с улыбкой и вновь пожал мне руку. — Что ж, если вы настаиваете, я отвезу вас домой. Кстати, не хотите искупаться? Я покажу вам такое место,..
— Я сегодня весь день провела на озере.
— Да, конечно. Не знаю, чем вас еще соблазнить, — развел он руками.
Мы направились к его машине. Я все ждала развития событий, но ничего не произошло. Александр Петрович отвез меня домой, вышел из машины и проводил до калитки, где мы с ним и простились. Он поцеловал мне руку и попросил разрешения завтра позвонить. Я, конечно, разрешила.
Дом был погружен в темноту. Стараясь не шуметь, я заперла за собой дверь и, не включая свет, прошла в свою комнату. Мыслей в голове было много, но все какие-то бестолковые. Я даже подумала: какого черта я здесь делаю? Мне надо работу искать, а я подслушиваю, подглядываю и сижу в ресторане с человеком, который мне не симпатичен. Кстати, откуда эта упорная антипатия? Ведь в самом деле красавец-мужчина и ко мне у него явный интерес.
Что, если я дурака валяю и он не имеет никакого отношения к убийству? Между прочим, я и вправду красавица и разведенному мужчине не грех за мной приударить. «Поживу до конца недели», — в конце концов решила я.
* * *
Утром я проснулась рано. До встречи с Молчановой оставалось еще три часа, но спать не хотелось. Я поднялась, по звукам в доме пытаясь определить, встала тетя Клава или еще спит. В доме кто-то разговаривал, я вошла и застала хозяйку на кухне в компании пожилой женщины. Обе пили чай.
— Ты чего так рано проснулась? — приветствовала меня тетя Клава.
— Привычка.
— Садись с нами чай пить. Это Зинаида, соседка наша.
— Очень приятно, — сказал я, устраиваясь рядом.
— А я вчера твоего ухажера видела, — с хитрой улыбкой начала тетя Клава. — Слышу, машина подъехала, вот и выглянула в окно. Не староват он для тебя?
— Тетя Клава, это же просто знакомый.
— Ну-ну, я так.., к слову. Девки сейчас на возраст не смотрят, лишь бы человек самостоятельный. А у него, говорят, деньжищ…
— Это кто такой? — спросила Зинаида.
— Самарский Сашка. Хотя теперь какой он нам Сашка? Александр Петрович.
— Говорят, он с женой развелся? — спросила Зинаида.
— Давно уж. Вот видишь, к Ольге клинья подбивает.
— Вовсе нет. Мы и виделись-то всего пару раз.
— А ты не смущайся. Дело молодое. И он мужчина видный, дед его, царство ему небесное, тоже был красавец. Бабы по нему с ума сходили, но он ни-ни, только на супругу смотрел, никогда никаких разговоров не было.
— Так Александр Петрович из этих мест? — удивилась я.
— Дед с бабкой его здесь жили, в поселке. Дача у них была. Это уж он потом дом на озере выстроил. А старый-то продали. Наследников много, все никак не могли решить, кому достанется. Вот и продали, чтоб не обидно было. А Сашка мальчишкой все лето у бабки с дедом. Уж в институте учился, а все равно сюда приезжал. Ему, поди, дом жалко было, вот и выстроил свой здесь, когда вышла такая возможность. Он парень хороший, встретит где, непременно о здоровье спросит, как дела… Про него в поселке худого не говорили, да, Зинаида? — Та пожала плечами. Тетю Клаву она выслушала молча, но почему-то хмурилась. — Чего плечами жмешь? Что, не правду говорю?