ВТОРЖЕНИЕ
Тэлли отвернулась от окна и увидела только пустые кровати. Она осталась в доме совсем одна.
Еще не до конца проснувшись и не веря в происходящее, она замотала головой. Под ее босыми ступнями дрожал пол, стены деревянного дома сотрясались. Вдруг в одном из окон треснул пластик, и в дом снаружи хлынула чуть приглушенная какофония звуков, ударив по ушам. Дом содрогнулся так, будто вот‑вот мог рухнуть.
Куда все подевались? Уже убежали из Дыма и бросили ее тут одну на произвол захватчиков?
Тэлли подбежала к двери и рывком открыла ее. Прямо перед домом приземлялся аэромобиль. На мгновение глаза Тэлли запорошило поднятой пылью, но она успела узнать хищные очертания машины, подобной той, на которой ее везли к доктору Кейбл. Правда, этот аэромобиль был снабжен четырьмя мерцающими в воздухе дисками – в тех местах, где у автомобиля располагались бы колеса. Словом, машина представляла собой гибрид между обычным аэромобилем и вертолетом рейнджеров.
«Такая машина может летать куда угодно, – поняла Тэлли, – и над городом, и за его пределами». Ей припомнились слова доктора Кейбл: «Мы будем на месте через несколько часов». Тэлли так хотелось прогнать эту мысль. Нет, нет, эта атака не могла быть как‑то связана с ней!
Приземляясь, аэромобиль с гулким стуком ударился о землю, подняв тучи пыли. Не было времени торчать на месте и гадать, что, как и почему. Тэлли развернулась и бросилась бегом.
В поселении царил хаос. Клубы дыма, силуэты бегущих людей. Ветром, поднятым машинами, разметало кострища, повсюду рассыпались горящие уголья. Два из самых больших домов горели. Под ногами метались куры и кролики, тут и там завивались смерчи из поднятой пыли и пепла. Десятки дымников носились по поселку: одни старались погасить огонь, другие пытались спастись бегством, третьи просто обезумели от страха.
А посреди всего этого сновали высокие фигуры агентов – злобных красавцев и красоток.
В своих серых формах они тенями проплывали по морю всеобщего смятения. Неторопливые и грациозные, словно бы не замечающие бушующего вокруг хаоса, они двигались по поселку и усмиряли растерянных дымников. Тэлли не заметила у них никакого оружия, но там, где прошли чрезвычайники, на земле оставались одурманенные и связанные по рукам и ногам люди.
Они были нечеловечески быстры и сильны. Как видно, особая операция, через которую они прошли, дала им не только жутковатые лица.
Около столовой примерно два десятка дымников держали оборону, вооружившись топорами и деревянными дубинками. Тэлли направилась к месту побоища. Время от времени сквозь тучи дыма до нее долетал запах еды. У нее заурчало в животе.
Тэлли поняла, что не услышала сигнал к завтраку, потому что спала крепче остальных. Видимо, чрезвычайники нарочно дождались, когда большинство дымников собралось в столовой, и только тогда напали.
Конечно. Они хотели захватить одновременно как можно больше обитателей поселка.
Тех, кто засел в столовой, чрезвычайники не атаковали. Они спокойно выжидали, взяв здание в кольцо. При этом их число все время увеличивалось, поскольку каждую минуту продолжали снижаться все новые и новые аэромобили. Если кто‑то пытался прорваться через кордон, чрезвычайники мгновенно разоружали и связывали его. Но большинство дымников были слишком потрясены и растерянны, чтобы сопротивляться. Жуткие лица врагов вгоняли их в оцепенение. Даже среди беглецов мало кому доводилось раньше видеть такой стандарт красоты.
Тэлли прижалась спиной к дому, рядом с поленницей, в надежде, что ее не заметят. Прикрыв глаза ладонью, она стала вглядываться сквозь пыль в поисках пути к спасению. К сожалению, ее скайборд лежал на подзарядке на широкой крыше обменника, а добраться туда нечего было и думать. Оставалось единственное – лес.
К ближайшей окраине поселка примыкала полоса невырубленных деревьев – всего секундах в двадцати быстрого бега. Но между тем местом, где притаилась Тэлли, и опушкой стояла чрезвычайница, готовая перехватить любого, кто попытался бы там пробежать. Она оглядывала кратчайший путь от домов до леса, поводя головой из стороны в сторону до странности равномерно, как человек, без особого интереса наблюдающий за вяло протекающим теннисным матчем.
Пробираясь вдоль дома, Тэлли подкралась чуть ближе. Над ней пролетел аэромобиль, подняв тучу пыли и опилок. Ей снова запорошило глаза.
Проморгавшись, Тэлли разглядела рядом с собой пожилого уродца. Тот сидел на корточках у стены.
– Эй! – прошипел он.
Тэлли различила лицо с дряблой кожей, язвительное выражение глаз.
Это был Босс.
– Юная леди, у нас проблема.
Его хрипловатый голос был четко слышен даже на фоне шума вторжения.
Тэлли бросила взгляд в сторону стоящей на боевом посту чрезвычайницы.
– Да, вижу.
Над ними с ревом пролетел еще один аэромобиль, и Босс схватил Тэлли за руку и утянул за угол дома, за бочку, в которую собиралась дождевая вода из желобов.
– Ты тоже ее заметила? – Он усмехнулся, продемонстрировав щербатые зубы. – Может, если мы побежим вместе, одному повезет. Если второй ввяжется в драку.
Тэлли облизнула пересохшие губы.
– Да, пожалуй. – Она внимательней пригляделась к чрезвычайнице, стоявшей совершенно невозмутимо, будто старушка, ожидающая прогулочный катер. – Только у них реакция слишком быстрая.
– Это как посмотреть. – Босс снял с плеча дорожную сумку. – У меня на всякий пожарный случай две вещи имеются. – Босс расстегнул «молнию» и вытащил из сумки пластиковый контейнер для сэндвичей. – Это раз, – сказал он, приподнял уголок крышки, и над контейнером поднялось облачко пыли.
В следующую секунду в голове у Тэлли вспыхнул пожар. Он закрыла лицо руками, из глаз у нее потекли слезы, она стала мучительно пытаться откашлять язык пламени, забравшийся к ней в глотку.
– Не слабо, а? – хихикнул Босс. – Чистейший перец «хабанеро», высушенный и молотый. Как приправа к фасоли – недурственно, а вот для глаз – просто беда.
Тэлли наконец проморгалась и обрела дар речи.
– Вы с ума сошли?
– Второе, что лежит у меня в сумке, – невозмутимо продолжал Босс, – это образцы изобразительной культуры ржавников. Бесценные, невосполнимые артефакты двухсотлетней давности. Ты что выбираешь?
– Я?
Хочешь взять перец «хабанеро» или сумку с журналами? Хочешь, чтобы тебя сцапали, когда ты будешь отключать нашу подружку‑чрезвычайницу? Или ты хочешь спасти часть драгоценного наследия человечества от этих варваров?
Тэлли опять закашлялась.
– Пожалуй, я… Я хочу убежать.
Босс улыбнулся.
– Славненько. Я‑то бегать терпеть не могу. Тошнит меня от этого. И еще от того, что я облысел и почти ослеп. Я основательно подготовился, а ты, похоже, девочка резвая.
С этими словами он протянул Тэлли сумку. Она была тяжелая, но за время жизни в Дыме Тэлли здорово окрепла. Сумка с журналами – это был сущий пустяк по сравнению с полным рюкзаком металлолома.
Она вспомнила о самом первом дне, когда пришла сюда, когда впервые увидела в библиотеке журнал и с ужасом узнала о том, как когда‑то выглядело человечество. В тот день от снимков в этих журналах ее замутило, а теперь она была готова рисковать, чтобы спасти их.
– План такой, – продолжал Босс. – Я побегу первым, и когда эта чрезвычайница меня сцапает, я ей всю морду запорошу перцем. А ты беги прямо и быстро и не оглядывайся. Уяснила?
– Ага.
– Если повезет, глядишь, мы оба спасемся. Я, правда, от подтяжки лица не отказался бы. Готова?
Тэлли закинула лямку сумки на плечо.
– Пошли.
– Раз… два… – Босс запнулся. – Ой. Есть загвоздка, юная леди.
– Что такое?
– Ты же разута.
Тэлли опустила глаза. В спешке она выбежала из дома босиком. По утрамбованной земле в Дыме ходить было легко, а вот в лесу…
– Ты и десяти метров не пробежишь, детка.
Босс забрал у нее сумку и отдал ей пластиковую коробочку.
– А теперь вперед.
– Но я… – пролепетала Тэлли. – Я совсем не хочу возвращаться в город.
– Понимаю, юная леди. А я бы, напротив, вовсе не отказался бы от услуг хорошего дантиста. Но всем нам приходится чем‑то жертвовать. Ну, вперед!!!
И он вытолкнул ее из‑за бочки.
Тэлли пошла вперед. Оказавшись посередине улицы, она почувствовала себя совершенно беззащитной. Ей показалось, что прямо у нее над головой рычит аэромобиль, и она инстинктивно пригнулась и бросилась к спасительному лесу.
Голова чрезвычайницы повернулась к Тэлли. Женщина стояла, безмятежно сложив руки на груди и хмурясь, будто учительница, заметившая малышей, играющих в неположенном месте.
«Да она хоть почувствует этот перец?» – в отчаянии гадала Тэлли. Если бы перец на женщину подействовал, тогда Тэлли, пожалуй, смогла бы добежать до леса даже при том, что ей была отведена роль приманки. Даже босиком.
Даже если бы оказалось, что Дэвида уже поймали и она никогда его не увидит…
От этой мысли в ее душе забурлила такая злость, что она помчалась прямиком к чрезвычайнице, сжав коробочку с перцем обеими руками.
Хищное лицо агентши озарилось усмешкой.
За долю секунды до того, как они столкнулись, чрезвычайница словно бы исчезла, скрылась из виду, как монетка в руке фокусника. А в следующий миг Тэлли почувствовала, как что‑то твердое ударило ее в пах. По ее ноге растеклась острая боль. Девочку качнуло вперед, она вытянула перед собой руки, чтобы смягчить падение, и коробочка с перцем выскользнула из ее пальцев.
Она с размаху шлепнулась на землю и пропахала несколько сантиметров ладонями. Катясь по пыльной дороге, Тэлли увидела присевшую на корточки чрезвычайницу. Женщина попросту присела, но сделала это невероятно быстро, а Тэлли перелетела через нее, как какая‑нибудь неуклюжая малявка. Сыграли, так сказать, в чехарду.
Мотая головой и сплевывая набившуюся в рот землю, Тэлли заметила коробочку. Еще чуть‑чуть – и она смогла бы до нее дотянуться. Она потянулась к коробочке, но чрезвычайница прижала Тэлли лицом к земле. Девочка почувствовала, как агентша рванула к себе ее руки, как впились в кожу на запястьях наручники из жесткого пластика.
Она подергалась, но сдвинуться с места не смогла.
Потом тяжесть исчезла, и чрезвычайница без труда перевернула Тэлли на спину, легонько пнув ботинком. Она стояла над Тэлли, холодно усмехаясь и держа в руке коробочку.
– Ну‑ну, уродина, – проговорила жестокая красавица, – тебе лучше затихнуть. Мы не хотим сделать тебе больно. Но если придется, сделаем.
Тэлли хотела что‑то сказать, но от боли у нее свело челюсти. Она сильно ударилась подбородком о землю, когда падала.
– Что у нас тут такое важное? – спросила чрезвычайница, встряхнув коробочку и пытаясь что‑нибудь разглядеть через полупрозрачный пластик.
Краешком глаза Тэлли заметила Босса, медленно и неловко бегущего к лесу с тяжелой сумкой.
– А вы откройте да посмотрите, – выпалила Тэлли, превозмогая боль.
– Посмотрю, не сомневайся, – продолжая улыбаться, отозвалась женщина. – Но сначала займемся тем, что поважнее.
Она перевела взгляд на Босса, и в ее позе появилось что‑то звериное. Она пригнулась и собралась, как кошка перед прыжком.
Тэлли уперлась в землю плечами и ожесточенно брыкнула ногами. Удар пришелся по коробочке, и ее крышка открылась, и чрезвычайницу окутало облако коричневой пыли.
На секунду лицо агентши приобрело недоверчивое выражение. Она поперхнулась, кашлянула, все ее тело содрогнулось. А потом зажмурилась, сжала кулаки и заорала.
Это был нечеловеческий крик. Тэлли показалось, будто вибропила врезалась в металл. Она мучительно пыталась избавиться от наручников, потому что инстинкт подсказывал ей, что нужно зажать уши. Тэлли еще раз дико дернулась, ухитрилась вскочить на ноги и, пошатываясь, поспешила к лесу.
Перец разлетался по ветру. У Тэлли защипало в горле, и она закашлялась на бегу. Глаза заслезились, и в конце концов она почти ослепла. Со связанными за спиной руками она врезалась в кусты и упала на землю, наступив босой ногой на какой‑то сучок, который не заметила среди густой травы.
Она поползла вперед, стараясь поскорее скрыться.
Моргая, чтобы избавиться от слез, Тэлли поняла, что нечеловеческий вопль чрезвычайницы – нечто вроде сигнала тревоги. На этот зов откликнулись еще трое агентов. Один повел пострадавшую коллегу, щедро посыпанную перцем, прочь, держась от нее на расстоянии вытянутой руки. Другие двое направились к лесу.
Тэлли замерла. Кустарник едва скрывал ее.
А потом у нее опять защипало в горле. Тэлли задержала дыхание и зажмурилась. Но ее грудная клетка начала содрогаться. Тело изгибалось, требуя, чтобы Тэлли выгнала из легких остатки перца.
Она должна, должна была кашлянуть.
Тэлли глотала и глотала слюну, надеясь, что так сумеет избавиться от жжения в глотке. Легкие требовали кислорода, но она не осмеливалась сделать вдох. Один из чрезвычайников находился всего на расстоянии броска камня. Медленно двигая головой из стороны в сторону, он обшаривал взглядом лес, неустанно вглядывался в густые заросли…
Мало‑помалу пламя в груди у Тэлли словно бы угасло, и кашель тихо умер в зародыше. Она расслабилась и наконец позволила себе выдохнуть.
А чрезвычайник каким‑то непостижимым образом ухитрился расслышать этот тихий выдох на фоне грохота аэромобилей и треска горящих бревен. Он молниеносно повернул голову, прищурился и словно бы одним движением оказался рядом с Тэлли и взял ее за воротник.
– Ты хитра, – отметил он.
Она хотела было ответить ему, но вместо этого жутко закашлялась, а он, не дав ей сделать новый вдох, ткнул ее лицом в землю.
КРОЛИЧИЙ ЗАГОН
Ее отвели к кроличьему загону, где за оградой из проволочной сетки уже сидели человек сорок дымников, закованных в наручники. Вокруг загона стояли в оцеплении десятеро агентов и равнодушно взирали на своих пленников. У ворот загона беспомощно прыгали несколько кроликов. Неожиданная свобода их настолько изумила, что они не соображали, как ею воспользоваться.
Чрезвычайник, арестовавший Тэлли, отвел ее в самый дальний от ворот угол, где сгрудилась группа дымников. Все они пострадали – у кого‑то шла кровь из расквашенного носа, кто‑то щеголял фингалом под глазом.
– Оказывала вооруженное сопротивление, – сообщил агент двоим жестоким красавцам, охранявшим этот угол загона, и толкнул Тэлли к остальным пленникам.
Она пошатнулась и упала на спину. Руки придавило к земле, и наручники пребольно врезались в запястья. Тэлли попыталась перевернуться, и тут чья‑то нога уперлась ей в спину. Она сумела сесть. Сначала Тэлли подумала, что это сделал кто‑то из чрезвычайников, но оказалось, что это свои, тоже скованные наручниками, помогли ей, как могли. Тэлли села и скрестила ноги по‑турецки.
Пострадавшие дымники вокруг невесело улыбались и кивали ей, пытаясь подбодрить.
– Тэлли, – прошептал кто‑то из них.
Она попыталась повернуться в ту сторону, откуда донесся шепот. Это был Крой. Из рассеченной брови ему на щеку стекала кровь, другая щека была залеплена грязью.
– Ты всыпала им? – проговорил он. – Вот как… Похоже, я ошибался насчет тебя.
Тэлли в ответ смогла только кашлянуть. Остатки жгучего перца словно бы прилипли к ее легким, горели там, как угольки, и не желали гаснуть. Из ее глаз по‑прежнему текли слезы.
– Я заметил, что ты сегодня проспала сигнал к завтраку, – продолжал Крой. – А потом, когда на нас свалились чрезвычайники, я решил, что ты выбрала чертовски удобное время смыться.
Тэлли покачала головой и выдавила слова сквозь угли, полыхавшие в ее горле:
– Мы с Дэвидом гуляли допоздна. Вот и все.
Стоило ей заговорить, и боль в челюсти тут же напомнила о себе.
Крой нахмурил брови.
– А его я все утро не видел.
– Правда? – Тэлли сморгнула слезы. – Может быть, он сбежал.
– Сомневаюсь, чтобы хоть кому‑то удалось уйти. – Крой кивком указал на ворота.
К ним вели большую группу дымников под охраной взвода агентов. Среди чрезвычайников Тэлли узнала тех, кто стоял в оцеплении вокруг столовой.
– Теперь всех сгоняют сюда, – сказал Крой.
– А Шэй ты видел? – спросила Тэлли.
Крой пожал плечами.
– Когда началось вторжение, она завтракала, но потом я ее потерял.
– А Босса видел?
Крой огляделся по сторонам.
– Нет.
– Значит, он, наверное, убежал. Мы пытались удрать вместе.
Мрачная усмешка пробежала по лицу Кроя.
– Забавно. А он всегда болтал, что не имеет ничего против того, чтобы его сцапали. И еще что‑то насчет подтяжки лица.
Тэлли заставила себя улыбнуться, но тут же вспомнила о микротравмах мозга, возникающих при операции, и ее зазнобило. «Многие ли из этих пленников, – подумала она с тоской, – понимают, что с ними произойдет?»
– Ну да, Босс‑то хотел попасться и помочь мне бежать, но я бы по лесу далеко не ушла.
– Почему?
Тэлли пошевелила пальцами ног.
– Я босиком.
Крой вздернул брови.
– Да, не самый удачный день ты выбрала для того, чтобы проспать.
– Не говори…
У забора кроличьего загона новых пленников разбивали на группы. В загон вошли двое чрезвычайников. Они принялись подносить считывающие устройства к глазам связанных дымников. Одного за другим их выводили за забор.
– Наверное, распределяют по городам, – заключил Крой.
– Зачем?
– Чтобы отправить нас по домам, – холодно буркнул Крой.
– По домам, – повторила Тэлли.
Только вчера ночью это слово в ее сознании изменило свое значение. А теперь ее дом был разрушен. Он лежал вокруг нее в руинах, горящий, разгромленный врагом…
Тэлли поискала взглядом Шэй и Дэвида. Знакомые лица в толпе пленников были перепачканы, искажены страхом, потрясением, подавленностью проигравших. И все же Тэлли поймала себя на том, что больше не считает дымников уродцами. Теперь ее пугали холодные выражения лиц чрезвычайников, хотя те и были красивы.
Вдруг внимание Тэлли привлекла потасовка. Трое захватчиков тащили по загону брыкающегося человека, связанного по рукам и ногам. Чрезвычайники прошествовали прямо к тому углу, где они разместили тех, кто оказывал сопротивление, и бросили девушку на землю.
Это была Шэй.
– Присматривайте за этой.
Двое чрезвычайников, охранявших эту группу, устремили взгляды на извивающуюся на земле фигурку.
– Оказывала вооруженное сопротивление? – спросил один из них.
Последовала пауза. Тэлли заметила, что физиономию одного из чрезвычайников украшает синяк.
– Она не вооружена. Но опасна.
Троица оставила пленницу на земле и ретировалась. Двигались они все с той же хищной грацией, но на этот раз в ней чувствовалась этакая несолидная поспешность.
– Шэй! – прошипел Крой.
Та перекатилась на спину. Лицо у нее было красное, губы раздулись и кровоточили. Она сплюнула, и слюна собралась в пыли кровавым шариком.
– Крой… – прошепелявила Шэй.
И тут ее взгляд упал на Тэлли.
– Ты!!!
– Э‑э, Шэй… – начал было Крой.
– Это ты сделала! – Она извивалась на земле, как бьющаяся в агонии змея. – Тебе было мало того, что ты увела у меня парня? Тебе надо было еще весь Дым предать!
Тэлли зажмурилась и замотала головой. Это не могло быть правдой. Ведь она уничтожила медальон. Он сгорел в огне.
– Шэй! – окликнул девушку Крой. – Успокойся. Посмотри на нее. Она с ними дралась.
– Ты ослеп, Крой? Посмотри вокруг! Это все она подстроила!
Тэлли вдохнула поглубже и заставила себя посмотреть на Шэй. Глаза ее подруги пылали ненавистью.
– Шэй, клянусь тебе, я тут ни при чем. Я ничего не…
Ее голос сорвался.
– А кто же еще мог привести их сюда?
– Не знаю!
– Нам не стоит винить друг друга, Шэй, – вмешался Крой. – Что угодно могло случиться. Снимок со спутника. Разведка.
– Шпионка.
– Да ты посмотри на нее, Шэй! – воскликнул Крой. – Она связана, как и все мы. Она оказывала сопротивление!
Шэй зажмурилась и упрямо покачала головой.
Двое чрезвычайниц со считывающим устройством добрались до угла, где были собраны бунтовщики. Одна осталась чуть поодаль, а вторая опасливо шагнула ближе.
– Мы не хотим делать вам больно, – объявила она. – Но сделаем, если придется.
Хищная красотка грубо взяла Кроя за подбородок, поднесла прибор к его глазам и уставилась на экран.
– Еще один наш, – оповестила она вторую агентшу.
– Вот не знала, что у нас столько беглых.
Они вдвоем рывком подняли Крой на ноги и отвели его к самой большой группе дымников за воротами. Тэлли прикусила губу. Крой был одним из старых друзей Шэй, значит, эти две чрезвычайницы представляли здесь их город – тот самый, из которого и она была родом. А может быть, все интервенты прилетели оттуда.
Нет, это совпадение! Это не могла быть ее вина. Она своими глазами видела, как горел в костре медальон!
– Так ты и Кроя на свою сторону переманила, – прошипела Шэй.
Слезы заволокли глаза Тэлли, но теперь она плакала не из‑за перца.
– Посмотри на меня, Шэй!
– Он с самого начала тебя подозревал. А я ему все время твердила: «Нет, Тэлли – моя подруга. Она ни за что не сделает мне ничего плохого».
– Шэй, я не вру.
– Как ты этого добилась, Тэлли? Как одурачила Кроя? Так же, как Дэвида?
– Шэй, я вовсе не хотела, чтобы так случилось.
– А где же вы были вчера ночью?
Тэлли сглотнула подступивший к горлу ком и попыталась ответить более или менее твердым голосом:
– Мы просто говорили. Я ему рассказала про медальон.
– И на это ушла вся ночь? Или ты просто решила нанести удар перед прибытием чрезвычайников? В последний раз поиграла с ним. И со мной.
Тэлли опустила голову.
– Шэй.
Чья‑то рука схватила ее за подбородок, заставила запрокинуть голову. Тэлли заморгала, вспыхнул яркий алый свет.
Чрезвычайница пристально уставилась на дисплей.
– Эй, а это она.
Тэлли замотала головой.
– Нет.
Другая агентша посмотрела на дисплей и утвердительно кивнула.
– Тэлли Янгблад?
Тэлли промолчала. Ее подняли на ноги и отряхнули пыль с ее одежды.
– Пойдем с нами. Доктор Кейбл хочет немедленно встретиться с тобой.
– Я так и знала, – прошипела Шэй.
– Нет!
Тэлли поволокли к воротам. Она выворачивала шею, пытаясь оглянуться и придумать слова, которые бы все объяснили.
Шэй, лежавшая на земле, гневно смотрела ей вслед, стиснув окровавленные зубы. Она не спускала глаз с наручников на запястьях Тэлли. В следующую секунду Тэлли почувствовала, как давление исчезло – ее руки освободились, но браслеты остались на месте, только связка между ними исчезла.
– Нет, – еле слышно проговорила она.
Одна из чрезвычайниц крепко сжала ее плечо.
– Не волнуйся, Тэлли, мы мигом доставим тебя домой.
Вторая добавила мелодичным, грудным голосом:
– Мы эту шайку несколько лет искали.
– Да, ты молодчина, славно поработала.
В СЛУЧАЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ
Ее отвели в библиотеку, превращенную в штаб интервентов. Длинные столы были уставлены переносными компьютерами, за которыми сидели чрезвычайники. Привычную тишину нарушал гул обмена короткими фразами и распоряжениями. От режущих, как бритвы, голосов жестоких красавцев Тэлли стало тошно.
За одним из столов ее поджидала доктор Кейбл. Она просматривала старинный журнал, и вид у нее был почти расслабленный, отстраненный от деятельности, кипевшей вокруг нее.
– А, Тэлли. – Она оскалила зубы, пытаясь изобразить улыбку. – Рада тебя видеть. Садись.
«Чего это она так любезничает?» – гадала Тэлли. Другие чрезвычайники обращались с ней как с преступницей. Неужели какой‑то сигнал от медальона добрался до этих мерзавцев до того, как она его уничтожила?
В любом случае, единственная возможность убежать от этих людей заключалась в том, что бы продолжать игру. Тэлли придвинула стул и села.
– Господи. Посмотрела бы ты на себя, – сокрушенно покачала головой доктор Кейбл. – Да ты просто ходячее наглядное пособие на тему «Зачем нужна Операция Красоты».
– Утро получилось не самое удачное.
– С тебя словно кожу хотели соскоблить.
Тэлли пожала плечами.
– Я просто пыталась убраться с дороги.
– Вот уж действительно. – Доктор Кейбл положила журнал на стол обложкой вверх. – Судя по всему, тебе это не очень‑то удалось.
Тэлли дважды кашлянула и прогнала из легких последние остатки перца.
– Похоже, нет.
Доктор Кейбл глянула на свой компакт‑монитор.
– Как вижу, тебя задержали в числе тех, кто оказывал сопротивление?
– Некоторые дымники уже подозревали меня. Поэтому, когда я услышала, что начинается вторжение, я попыталась скрыться из поселка. Мне не хотелось никому из здешних попадаться на глаза, когда они поняли бы, что происходит. Мало ли – вдруг бы они рассвирепели и на меня накинулись.
– Самосохранение. Ну что ж, хоть в чем‑то ты хороша.
– Я не просила, чтобы меня сюда посылали.
– Верно, не просила, но и не торопилась обратно. – Доктор Кейбл откинулась на спинку стула и сложила «шалашиком» тонкие длинные пальцы. – Так сколько же времени в точности ты тут провела?
Тэлли заставила себя снова кашлянуть, гадая, сумеет ли соврать. Ее голос, пока еще хриплый и неуверенный после того, как она наглоталась перца, вряд ли мог ее выдать. И хотя кабинет доктора Кейбл в городе был похож на здоровенный детектор лжи, эти стол и стул были сделаны из цельного дерева, и внутри них вряд ли находилась какая‑нибудь потайная аппаратура.
– Не так долго, – уклончиво ответила Тэлли.
– Но добралась сюда ты не так быстро, как я рассчитывала.
– Да я вообще могла сюда не добраться! А уж когда добралась, после моего дня рождения уже сто лет прошло. Вот почему ко мне тут сразу отнеслись с подозрением.
Доктор Кейбл покачала головой.
– Наверное, мне надо было переживать за тебя, волноваться – как ты там, одна‑одинешенька под открытым небом. Бедняжечка Тэлли.
– Спасибо за заботу.
– Уверена, ты бы воспользовалась медальоном, если бы на самом деле тебе грозила большая беда. При том, что, кроме желания выжить, тебе похвастаться нечем.
Тэлли ухмыльнулась.
– Я могла свалиться со скалы в море. Чуть не свалилась, между прочим.
– Мы бы сразу прилетели за тобой. Если бы медальон получил повреждение, он бы автоматически послал сигнал.
Смысл этих слов не сразу дошел до Тэлли. «Если бы медальон получил повреждение»…
Тэлли вцепилась пальцами в край стола, стараясь не выдать своих эмоций.
Доктор Кейбл прищурилась. Здесь у нее не было аппаратуры, которая бы следила за голосом Тэлли, ее пульсом и потовыделением, но зато она смотрела в оба, внимательно следя за реакцией Тэлли.
– Кстати говоря, а где медальон?
Пальцы Тэлли метнулись к шее. Конечно, доктор Кейбл сразу заметила отсутствие сердечка. И все ее предыдущие вопросы были предназначены для того, чтобы привести к этому. Мысли Тэлли отчаянно заметались в поисках ответа. Наручники с нее сняли. Остается только выбраться отсюда и добежать до обменника. Если скайборд по‑прежнему лежит на крыше – разложенный и заряжающийся под лучами утреннего солнца, – удастся удрать.
– Я спрятала его, – ответила она. – Я боялась.
– Чего боялась?
– Вчера ночью, после того как я уверилась в том, что это место – действительно Дым, о котором вы говорили, я активировала медальон. Но у них тут есть приборы для поиска «жучков». Они один «жучок» обнаружили в моем скайборде – ведь вы туда засунули «жучок», а мне не сказали.
Доктор Кейбл улыбнулась и нарочито беспомощно развела руками.
– Из‑за этого я чуть было сразу не погорела, – продолжала Тэлли. – Поэтому когда я активировала медальон, то испугалась, что они засекли сигнал. И я спрятала сердечко – вдруг бы они начали его искать.
– Понятно. Выраженному инстинкту самосохранения порой сопутствует некоторая доля интеллекта. Я рада, что ты решила помочь нам.
– Можно подумать, у меня был другой выбор, – фыркнула Тэлли.
– У тебя всегда был выбор, Тэлли. Но ты выбрала верно. Ты решила добраться сюда и найти свою подругу, чтобы спасти ее от пожизненного уродства. Теперь ты должна радоваться.
– Да я просто в восторге.
– Какие же вы, уродцы, все инфантильные. Ну, ничего, скоро ты повзрослеешь.
От этих слов по спине Тэлли побежали мурашки. Для доктора Кейбл «повзрослеть» означало «пройти промывку мозгов».
– Тебе придется оказать мне всего еще одну услугу, Тэлли. Не могла бы забрать медальон оттуда, где спрятала его? Не хотелось бы оставлять тут следов.
Тэлли улыбнулась.
– Это я с радостью.
– Этот офицер будет сопровождать тебя. – Доктор Кейбл подняла указательный палец, и рядом с ней возник чрезвычайник. – А для того чтобы твои приятели‑дымники не считали тебя предательницей, мы все обставим так, будто ты храбро сопротивлялась нам.
Чрезвычайник забросил руки Тэлли за спину, и она почувствовала, как в ее запястья снова впился пластик.
Она шумно втянула воздух ноздрями. Кровь бешено стучала у нее в висках, но она заставила себя выговорить:
– Как скажете.
– Сюда.
Тэлли вела чрезвычайника к обменнику, поглядывая по сторонам, чтобы оценить обстановку. В Дыме воцарилась тишина. Костры горели без присмотра. Некоторые уже погасли и только жалко дымили. От почерневших бревен сгоревших домов все еще расходились тучи дыма и расползались по поселку.
Некоторые пленные с подозрением оглядывались на Тэлли. Только ей было позволено идти по поселку. Все остальные лежали на земле связанные, под охраной. Большинство держали рядом с кроличьим загоном.
Тем, кто ее замечал, Тэлли пыталась невесело улыбаться, надеясь, что они заметят, что на ней наручники, как и на них.
Около «обменника» Тэлли запрокинула голову и объявила:
– Я его спрятала на крыше.
Чрезвычайник обвел дом подозрительным взглядом.
– Ладно, – изрек он в конце концов. – Жди здесь. Сядь и не вставай.
Тэлли пожала плечами и осторожно опустилась на колени.
Чрезвычайник забрался на крышу с такой ловкостью, что Тэлли стало зябко. Как же она справится с этим хищным красавцем? Даже если бы ее руки не были скованы, надежды было бы мало: он был крупнее и сильнее ее и отличался куда более быстрой реакцией.
Через несколько секунд его голова свесилась с крыши.
– Где медальон?
– Под коньком.
– Под чем?!
– Под коньком. Ну это такая старинная штука – то место, где матица соединяется со скатами крыши.
– Ma… тица? Проклятье, о чем ты говоришь?
– Да это здешний сленг. Давайте я вам покажу.
По бесстрастному лицу чрезвычайника пробежала тень сомнения пополам с раздражением. Но все же он спрыгнул с крыши и поставил у стены один на другой несколько ящиков. Встав на них, он подтянул вверх Тэлли и усадил ее на карниз, будто она ровным счетом ничего не весила.
– Если прикоснешься хоть к одному их этих скайбордов, я тебя мигом уложу лицом вниз, – спокойно пригрозил он.
– А тут скайборды есть?
Чрезвычайник перепрыгнул через нее и втащил ее на крышу.
– Ищи, – распорядился он.
– Нет проблем.
Тэлли зашагала вверх по скату крыши, всеми силами показывая, как непросто ей удерживать равновесие при том, что ее руки скованы за спиной. Солнечные батареи заряжающихся скайбордов ослепительно ярко блестели на солнце. Доска Тэлли лежала слишком далеко, на другом скате крыши, и была разложена целиком, на все восемь секций. На то, чтобы ее полностью сложить, потребовалась бы целая минута. Но Тэлли заметила один скайборд совсем близко. Возможно, он принадлежал Крою и разложен был только на две половинки. На носу доски горели зеленые огоньки. Надо было только поддеть его ногой, сложить – и можно лететь.
Но Тэлли не смогла бы полететь со скованными руками. Первый поворот – и она свалилась бы с доски.
Она вдохнула поглубже, стараясь отвлечься от мыслей о том, какое расстояние отделяет ее от земли. Чрезвычайник был такой сильный и быстрый, поэтому…
«А на мне – спасательная куртка, – мысленно обманула себя Тэлли. – Поэтому со мной ничего не случится».
Тэлли нарочно оступилась и покатилась вниз по скату крыши. Острые края кровельной дранки царапали локти и колени Тэлли. Она закричала от боли, пыталась удержаться на крыше, пробовала упереться ступнями в кровлю…
Но в то самое мгновение, когда она стояла всего в нескольких сантиметрах от карниза, она почувствовала, что ее плечо словно бы сжали стальные клещи. Она скатилась с края крыши и повисла в пустоте над землей. Несколько секунд она не двигалась и страдала от страшной боли в плечевом суставе. Ей казалось, что рука вот‑вот оторвется. До нее доносились скрипучие проклятия чрезвычайника.
Еще пару‑тройку секунд Тэлли покачалась под карнизом, а потом чрезвычайник заскользил по скату.
Она слышала звуки, говорившие о том, что мужчина отчаянно пытается хоть за что‑нибудь удержаться пальцами и ступнями. Еще немного, и Тэлли упадет, неминуемо упадет…
Однако тогда она и его за собой утащит.
Но тут чрезвычайник взревел и изо всех сил рванул Тэлли к себе. Ее швырнуло обратно на крышу, а над ней пролетела тень. Что‑то брякнулось на землю. Этот человек упал с крыши, чтобы спасти ее!
Тэлли перекатилась на спину, приподнялась, присела, встала и, подцепив пальцами одной ноги край скайборда Кроя, захлопнула его. Со стороны карниза послышался шум, и Тэлли поспешно отошла в сторонку от скайборда.
На карнизе появились пальцы чрезвычайника. Он подтянулся и забросил на край крыши ноги. По его виду никто бы не сказал, что этот человек только что навернулся с крыши.
– Вы в порядке? – осведомилась Тэлли. – Ну и ну!.. Крепкие вы ребята. Спасибо, вы меня спасли, можно сказать.
Чрезвычайник ответил ей ледяным взглядом.
– Давай, доставай то, за чем мы пришли. И постарайся не убиться.
– Ладно, – кивнула Тэлли, поставила ногу на кровлю и снова как бы поскользнулась.
Секунда – и чрезвычайник обхватил ее руками.
Тут она наконец‑то услышала в его голосе неподдельную злость.
– Какие вы все, уродцы… неуклюжие!
– А может быть, вы могли бы мне…
Она не успела договорить, а уже почувствовала, как освободились запястья. Тэлли убрала руки из‑за спины, подняла их, растерла затекшие плечи.
– Ой. Вот спасибо‑то!
– Послушай, – проговорил чрезвычайник, и голос его резал не хуже бритвы, – я не хочу делать тебе больно, но…
– Но сделаете, если придется, – с улыбкой закончила за него фразу Тэлли.
Он стоял очень правильно.
– Только возьми то, что нужно доктору Кейбл. И не смей прикасаться хоть к одному из этих скайбордов.
– Не бойтесь, мне это ни к чему, – отозвалась Тэлли и щелкнула пальцами обеих рук так громко, как только могла.
Скайборд Кроя оторвался от ската крыши и ударил чрезвычайника под коленки. Мужчина снова покатился вниз, а Тэлли вспрыгнула на летательную доску.
БЕГСТВО
Еще никогда Тэлли не приходилось стоять на скайборде босиком. Молодежь в Дыме устраивала всевозможные соревнования – кто больше тяжестей на скайборде перевезет, например. Иногда вставали на доску по двое, но такая глупость, как полет без липучек, никому никогда в голову не приходила.
Тэлли чуть не сбросило вниз на первом же повороте, когда она направила скайборд к новому маршруту – тропе, где они всего пару дней назад уложили металлолом, доставленный с железнодорожной ветки. В то мгновение, когда скайборд развернулся, ее босые ступни, вымазанные в грязи, скользнули по поверхности, и Тэлли крутануло на сто восемьдесят градусов. Она отчаянно замахала руками, непостижимым образом ухитрилась удержаться на ногах и пролетела над домами и над кроличьим загоном.
Снизу донесся нестройный хор восклицаний. Пленники заметили ее и возрадовались тому, что хотя бы кому‑то удалось удрать. Но Тэлли была слишком занята тем, что