Люди Дмитрия гнали врагов до Меции – почти пятьдесят верст. Владимир Андреевич, Олег Рязанский и Михаил Тверской вели их, князья ехали бок о бок, будто братья, и их люди смешивались как вода, не было ясно, кто из Москвы, Рязани или Твери, ведь все они были русскими. Они догнали татар, убили подставного хана, а Мамай убежал в Кафу, даже не посмел отправиться в Сарай, где был обречен.
Но ни князь Московский, ни Вася не участвовали в этом. Дмитрий прошел за Васей в небольшую рощу недалеко от реки.
Саша лежал там, где они его оставили, укутанный в плащ Васи, чистый, невредимый.
Дмитрий почти рухнул с коня и обхватил руками тело дражайшего друга. Он не говорил.
Вася не могла его утешить, ведь тоже плакала.
В чаще надолго воцарилась тишина, долгий день заканчивался, и свет стал рассеянным. Снег все еще тихо падал.
Дмитрий поднял голову.
– Его нужно забрать в Лавру, – сказал Дмитрий. Его голос был хриплым. – Чтобы его похоронили среди товарищей на святой земле.
– Сергей помолится за его душу, – сказала Вася. Ее голос был сорванным, как и у него, от криков и рыданий. Она прижала ладони к глазам. – Он прошел по всей этой земле, – сказала она. – Он знал и любил ее. А теперь станет костью в замерзшей земле.
– Но будут песни, – сказал Дмитрий. – Клянусь. Его не забудут.
Вася молчала. У нее не было слов. Разве песни важны? Они не вернут ее брата.
Ночью прибыла телега за телом ее брата. С ней из тьмы прибыли шум и свет, подданные Дмитрия, полные торжества, с трудом сдерживались, чтобы соответствовать поведением ситуации. Вася не могла вытерпеть их шум и их радость. Саша умер.
Она поцеловала лоб брата, встала и скрылась во тьме.
* * *
Она не знала, когда появились Морозко и Медведь. Казалось, она долго брела одна, не думая, куда или зачем идет. Она просто хотела убраться подальше от шума и запахов, крови и горя, от дикого торжества.
А потом подняла голову и увидела, что они идут с ней.
Братья, которых она в детстве встретила на поляне, изменившие ее жизнь. Они были в крови, глаза Медведя сияли после боя, Морозко был мрачен, а лицо – нечитаемым. Вражда между ними осталась, но как–то изменилась.
«Потому что они уже не на разных сторонах, – подумала она, онемев от усталости горя. – С Божьей помощью будут моими».
Морозко заговорил первым, но не с Васей, а с братом.
– Ты все еще должен мне жизнь, – сказал он.
Медведь фыркнул.
– Я пытался отплатить. Предлагал ей ее жизнь, жизнь брата. Разве я виноват, что люди – дураки?
– Может, нет, – сказал Морозко. – Но ты все еще должен мне жизнь.
Медведь помрачнел.
– Хорошо, – сказал он. – Какую жизнь?
Морозко повернулся к Васе с вопросом. Она смотрела на него пустым взглядом. Какая жизнь? Ее брат умер, а на поле было полно мертвых. Чью жизнь она хотела?
Морозко осторожно потянулся в свой рукав и вытащил что–то, завернутое в вышитую ткань. Он развернул ткань и протянул предмет обеими руками Васе.
Внутри был мертвый соловей, тело застыло, покрытое живой водой. Он был похож на вырезанную фигурку, что она берегла долгими ночами и тяжелыми днями.
Вася смотрела на птицу и зимнего короля без слов.
– Это возможно? – прошептала она. В горле пересохло.
– Может быть, – сказал Морозко и повернулся к брату.
* * *
Она не могла смотреть. Не могла слушать. Она ушла от них, почти боясь надеяться после горя. Она не могла видеть их успех, а тем более – поражение.
Копыта тихо застучали за ней, а она не обернулась. И мягкий нос коснулся ее щеки.
Вася повернула голову.
И смотрела, не могла поверить. Она не могла двигаться, не могла говорить. Казалось, слово или движение разрушат иллюзию, оставив ее одинокой. Она упивалась зрелищем, его гнедая шерстка была черной в темноте, на голове была звезда, а темные глаза были теплыми. Она знала его. Она любила его.
– Соловей, – прошептала Вася.
«Я спал, – сказал конь. – Но те двое – Медведь и зимний король – разбудили меня. Я скучал по тебе».
Ее сердце разрывалось от усталости и радости. Вася обвила руками шею коня и заплакала. Он не был призраком. Он был живым, теплым, пах собой, и его грива была до боли знакомой под ее щекой.
«Я тебя больше не брошу», – сказал конь и повернул голову, чтобы понюхать ее.
– Я так скучала, – сказала она Соловью, горячие слезы лились в его гриву.
«Уверен в этом, – Соловей тряхнул гривой, выглядя величаво. – Но теперь я тут. Ты стала хранительницей озера? Там долго не было госпожи. Я рад, что это ты. Но тебе нужен был я. Было бы лучше со мной».
– Уверена в этом, – сказала Вася, издав звук, похожий на смех.
* * *
Пальцы запутались в гриве коня, она прильнула к теплому плечу коня и едва слышала Медведя:
– Это трогательно, но мне пора уходить. Нужно повидать мир, и она обещала мне свободу, брат, – последнее он сказал Морозко с опаской. Вася открыла глаза и увидела, что зимний король с подозрением смотрел на близнеца.
– Ты все еще привязан ко мне, – сказала Вася Медведю. – И ты обещал. Мертвые не встанут.
– Люди создают достаточно хаоса без меня, – сказал Медведь. – Я просто буду наслаждаться этим. Может, порой вызывать у людей кошмары.
– Если сделаешь хуже, – сказала Вася, – черти мне скажут, – она показала запястья в золоте, угрожая и обещая.
– Хуже не будет.
– Я вызову тебя снова, – сказала она. – Если будет необходимость.
– Возможно, – сказал он, – я даже отвечу, – он поклонился, а потом ушел, быстро пропал в полумраке.
* * *
Поле боя было пустым. Взошла луна за облаками. Поле сковал иней. Мертвые люди и лошади лежали с открытыми глазами, живые двигались среди них в свете факелов, искали мертвых друзей или воровали, что могли.
Вася отвела взгляд.
Черти уже уходили в леса и ручьи, помня обещание Дмитрия, Сергея и Васи.
«Мы можем делить эту землю. Землю, что мы сохранили».
Осталось три черта. Одним был Морозко, стоял тихо. Второй была женщина, чьи бледные волосы ниспадали на тьму кожи. Третьим был маленький дух–гриб, сияющий болезненно–зеленым светом во мраке.
Вася поклонилась деду Грибу и Полуночнице, серьезная, с прямыми плечами, хоть знала, что ее лицо опухло и покрылось пятнами, как у ребенка, от горя и болезненной радости.
– Друзья, – сказала она. – Вы вернулись
– Ты победила, – ответила Полуночница. – Мы – свидетели. Вы выполнили обещания. Мы – ваши. А я пришла сказать, что старушка... рада.
Вася смогла лишь кивнуть. Какое ей дело до обещаний, выполненных или нет? Цена была слишком высока. Но она облизнула губы и сказала:
– Скажи... моей прабабушке, что я приду к ней в Полночь, если она позволит. Мне нужно многому учиться. И спасибо. Обоим. За веру. И уроки.
– Не сегодня, – сказал дед Гриб высоким голосом. – Ты ничего не выучишь сегодня. Поищи что–нибудь чистое, – он мрачно посмотрел на Морозко. – Вы явно знаете хорошее место, зимний король. Даже если в вашем царстве слишком холодно для грибов.
– Я знаю место, – сказал Морозко.
– Увидимся у озера в свете луны, – сказала Вася деду Грибу и Полуночнице.
– Мы подождем тебя там, – сказала Полуночница, а потом они с дедом Грибом пропали так же внезапно, как и появились.
Вася прислонилась к плечу Соловья, горе и радость наполняли ее в равной степени. Морозко сложил ладони.
– Идем, – сказал он. – Наконец–то.
Без слов Вася опустила ногу на его ладони, и он подбросил ее на спину Соловья. Она не знала, куда они шли, кроме того, что подсказывала ей душа. Прочь от звука и запаха, роскоши и нищеты.
Соловей мягко нес ее, выгнув спину, и Пожара, сияя во тьме, согревала их обоих.
Они добрались до небольшого холма. Все поле боя в крови лежало у их ног. Вася спешилась и прошла к Пожаре.
– Спасибо, милая, – сказала она. – Ты теперь улетишь, как и мечтала?
Пожара подняла голову, ее ноздри раздувались, словно пробовали ветер. Но потом она склонила золотую голову и коснулась губами волос Васи.
«Я буду у озера, когда ты вернешься, – сказала она. – Приготовь для меня теплое место в бури. И вычесывай мне гриву».
Вася улыбнулась.
– Так и сделаю, – сказала она.
Пожара чуть отвела уши назад.
«Не бросай озеро. Ему всегда нужен хранитель».
– Я буду охранять его, – сказала Вася. – И я присмотрю за своей семьей. И буду ездить по миру, по временам года, побываю в дальних странах. Этого хватит на одну жизнь, – она сделала паузу. – Спасибо, – добавила она. – Я благодарна сильнее, чем могу выразить.
Она отошла.
Лошадь вскинула голову, огоньки мелькнули на ее гриве. Она повернула ухо к Соловью, может, с долей кокетства. Он тихо заворчал на нее. А потом лошадь встала на дыбы, развернулись крылья, что были ярче бледного утреннего солнца, растопили все снежинки, бросили тени на кружащийся снег. А потом взлетела роскошная жар–птица. Люди, что смотрели издалека, позже рассказывали друг другу, что видели комету – знак Божьего благословения – летящую между небом и землей.
Вася провожала Пожару взглядом, глядя на вспышку света, и опустила взгляд, лишь когда Соловей ткнулся носом в ее спину. Вася уткнулась лицом в гриву коня, вдыхала его успокаивающий запах. От него не пахло дымом, как от Пожары. Она даже смогла на миг забыть запах грязи, крови, огня и железа.
Прохлада на ее спине, и Вася подняла голову и обернулась.
Морозко был с грязью под ногтями, на щеке была полоска сажи. Белая лошадь за ним выглядела уставшей, как он, она опустила гордую голову. Она коснулась носом Соловья, своего жеребенка.
Морозко выглядел утомленно, как человек после долгого дня труда. Он разглядывал ее лицо.
Вася взяла его за руки.
– Так будет всю твою долгую жизнь? – спросила она. – Ты будешь стоять подле нас и горевать за нас?
– Не знаю, – сказал он. – Наверное. Но... думаю, лучше ощущать боль, чем вообще ничего. Может, я все–таки стал смертным.
Его тон был с ехидцей, но Морозко крепко сжимал ее руку, и Вася обвила руками его шею и прижалась лицом к его плечу. От него пахло землей, кровью и страхом после дня бойни. Но за всем этим были привычные запахи холодной воды и сосны.
Она подняла голову, притянула Морозко к себе и пылко поцеловала, словно могла, наконец, затеряться, забыть долг и ужас этого дня в его руках.
– Вася, – тихо сказал он ей на ухо. – Почти полночь. Куда ты хочешь? – его ладонь была на ее спутанных волосах.
– Куда–то с чистой водой, – сказала она. – Мне ужасно надоела кровь. А потом? На север. Рассказать Оле, как... – она замолчала, усилием сделала голос ровным и продолжила. – Может, после этого мы отправимся к морю вместе, увидим свет на воде.
– Да, – сказал он.
Она почти улыбнулась.
– А потом? У тебя есть царство зимы, у меня – мое, возле озера. Может, мы могли бы создать одну страну в тайне, страну теней, за и под Россией Дмитрия. И это будет земля для чертей, ведьм и колдунов, для верящих в лес.
– Да, – сказал он. – Но этой ночью – еда, холодный воздух, чистая вода и земля. Идем со мной, Снегурочка. В дом зимнем лесу.
– Да, – сказала она, большой палец смахнул ее слезы.
Она хотела сказать, что устала, чтобы залезать на Соловья, но тело забралось за нее.
– Что мы получили? – спросила Вася, пока они с Морозко уезжали. Снег уже не шел, небо сияло чистотой. Холод начался.
– Будущее, – ответил демон холода. – Для людей этот бой станет тем, что объединило народ в единое целое. А черти будут жить, не угаснут.
– Даже за это цена была слишком высока, – сказала она.
Они ехали бок о бок, он не отвечал. Дикая тьма Полуночи окружила их. Но впереди из–за деревьев сиял свет.
От автора
Почти с первых дней продумывания «Медведя и соловья» я знала, что хотела закончить трилогию Куликовской битвой. Этот бой всегда казался для меня естественной точкой решения многих конфликтов, что я хотела воплотить на страницах этих книг: Русь против татар, христиане против язычников, Вася, что пыталась сбалансировать свои желания и амбиции с нуждами ее семьи и народа.
Путь к битве менялся с тех пор. Но финальная точка не менялась.
Куликовская битва произошла в 1830 году на реке Дон, где Великий князь Дмитрий Иванович получил прозвище Донской, когда вел объединенные силы нескольких княжеств Руси против татар с темником Мамаем во главе.
Дмитрий победил. Народ Руси впервые объединился под лидерством Москвы, чтобы одолеть чужеземцев. Некоторые спорили, что в этом событии были признаки духовного рождения народа России. Я решила использовать историческое значение этого боя. Кто, если не писатель, может приукрасить значимость для своих целей?
Моя версия этого боя игнорирует множество политических и военных маневров, что привели к самому событию: угрозы, беспорядки, смерти, браки и отсрочки.
Но основные события моей версии Куликово взяты из истории.
Монах–воин по имени Александр Пересвет на самом деле бился один на один с татарином по имени Челубей и умер, победив. Дмитрий поменялся местом с боярином, чтобы биться среди людей, незаметный для врага. Олег Рязанский сыграл двойственную роль в бою: может, предал русских, может, предал татар, может, просто перешел путь между двумя.
Все это правда.
Может, за битвой, записанной в истории, была другая, между святыми людьми и чертям, из–за их сосуществования в мире. Кто знает? Но концепт двоеверия был в России до Революции. Кто сказал, что это была не работа девушки со странными силами и зелеными глазами?
Кто сказал, что тремя стражниками России были не ведьма, демон холода и демон хаоса?
Мне это подошло.
Спасибо, что дочитали до конца. Я начала эту серию в палатке на пляже на Гавайях, когда мне было двадцать три, а теперь вы держите финальную книгу серии в своих руках.
Я все еще потрясена и благодарна больше, чем могу выразить, за то, что это случилось.
ГЛОССАРИЙ
БАБА ЯГА — старая ведьма из многих сказок. Летает в ступе, заметает следы березовой метлой. Живет в избушке на курьих ножках. Прабабушка Васи.
БАННИК – страж купальни в фольклоре.
БОЯРИН – член аристократии, ниже по рангу, чем князь.
БРАТ АЛЕКСАНДР ПЕРЕСВЕТ – исторически монах из Троицкой лавры Сергея Радонежского. Он бился один на один с Челубеем в Куликовской битве. Оба были убиты, но, судя по источникам, Челубей был побежден первым.
ВИЗАНТИЙСКИЙ КРЕСТ – патриархальный крест, у которого есть полоска меньше над основным пересечением, а порой и наклонная линия внизу.
КАФА – город в Крыму, нынче – Феодосия. Во время в трилогии город был под контролем генуэзцев.
УСПЕНСКИЙ СОБОР – собор успения – засыпания, как смерти Божьей матери и попадания в рай. Находится в современном Кремле, оригинальное строение из известняка началось в 1326.
ЧЕЛУБЕЙ – в русских хрониках его зовут Челубеем, а его народ звал его Темир–Мурза. Челубей был лидером татар в Куликовской битве. Его одолел Александр Пересвет.
ЧЕРНОМОР – старый колдун и морской король в фольклоре, имя образовано от Черного моря.
ЧЕРТИ – разные духи в фольклоре. Другими словами, нечистые силы.
ДЕД ГРИБ – у этого персонажа нет исторического источника, он был вдохновлен советским детским фильмом «Морозко».
ДМИТРИЙ ДОНСКОЙ – в трилогии это Дмитрий Иванович. Стал Донским после победы в Куликовской битве.
ДОМОВОЙ – дух дома в фольклоре. В «Ведьминой зиме» у него есть жена – домовая. В некоторых источниках женой домового является кикимора, но я решила, что сделать женскую версию его названия будет лучше для дома ведьмы.
ДВОРОВОЙ – дух двора в фольклоре.
ВСЕЛЕНСКИЙ ПАТРИАРХ – глава восточной ортодоксальной церкви, расположенный в Константинополе (ныне Стамбул).
ГАМАЮН – персонаж русского фольклора, что произносит пророчества, обычно представляется как птица с женской головой.
ЮРТА – портативная круглая палатка из шкур. Такие использовали монгольские армии. Обычно их сооружали на ночь, но лучшую – для Хана или лидера армии – не разбирали и возили с места на место на большой платформе, которую тянул скот.
ЗОЛОТАЯ ОРДА – монгольское ханство, основанное в двенадцатом веке. Приняло ислам в начале четырнадцатого века, на пике славы правили большой частью Восточной Европы.
ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ – титул главного правителя, титул царя появился, когда в 1547 был коронован Иван Грозный.
ВЕЛИКИЙ ХАН – Чингисхан. Его потомки в форме Золотой орды правили Русью двести лет.
ИГУМЕН – глава ортодоксального монастыря, равен настоятелю на западе.
ИВАН – отсылка к сказке «Марья Моревна», где Ивана разрезал на части злой колдун, но его вернули к жизни птицы–царевичи, дав ему мертвой воды (что восстановила его плоть) и живой воды (что вернула его к жизни).
КОКОШНИК – головной убор. Существует много стилей, в зависимости от места и времени. Обычно это закрытый головной убор замужних дам, но девушки тоже носят головные уборы, открытые сзади, а порой просто обручи, что украшают их волосы. Кокошники носили богатые люди. Чаще всего в средние века женщины покрывали головы платками.
КРЕМЛЬ – усиленное построение в центре русского города. Есть не только в Москве, но и во многих старых городах России. Изначально вся Москва была в пределах кремля, со временем город растянулся за его стенами.
ЛЕСНАЯ ЗЕМЛЯ – родная деревня Васи, Саши и Ольги.
ЛЕТНИК – легкая женская одежда длиной до голеней с длинными широкими рукавами, его носили поверх платья.
МЕДОВУХА – вино на меде и воде.
МЕТРОПОЛИТ – высокий ранг ортодоксальной церкви. В средние века митрополит церкви был высшей властью на Руси и назначался Византийским патриархом.
АРХАНГЕЛЬСКИЙ МОНАСТЫРЬ – Алексеевский монастырь архангела Михаила, известен еще как Чудовский монастырь, от слова «чудо». Был посвящен чуду архангела Михаила, когда ангел дал силу речи немой девочке. Был основан в 1358 году митрополитом Алексеем.
МОСКВА–РЕКА – река, вдоль которой основана Москва.
РЕКА НЕГЛИННАЯ – Москва изначально была построена на холме между Москвой–рекой и Неглинной, и две реки были естественным рвом. Неглинная теперь подземная река в Москве.
ОЛЕГ РЯЗАНСКИЙ – великий князь Рязани во второй половине четырнадцатого века. Его роль в Куликовской битве не определена. В некоторых источниках он полностью на стороне татар. Другие говорят, что он пытался играть за обе стороны, чтобы остаться с победившими. Он мог быть первым, кто сообщил Дмитрию о наступлении войск Мамая на Куликово. Хоть он и позволил своим боярам сражаться на русской стороне, сам он биться не стал.
ЯРЛЫК – так в историографии назывались указы Золотой орды. Каждый правитель на Руси должен был иметь ярлык, которым Хан давал ему власть. Борьба за ярлыки наделала бед между князьями в тринадцатом веке.
ПОЛУДНИЦА – леди Полдень, сестра леди Полуночи, бродит по полям и вызывает солнечный удар своими серпами.
ПОЛУНОЧНИЦА – леди Полночь, демон, что появляется в полночь и вызывает у детей кошмары. Живет в болоте, и у родителей есть много песен, которыми они прогоняют ее туда. Есть и Полудница, леди Полдень, которая ходит по полям и ударяет жаром.
ПОСАД – место возле, но не в пределах стен города. Часто это центр торговли. За века посады стали административными центрами или городами.
САРАФАН – платье с лямками на плечах, его носили поверх блузы с длинными рукавами. Его начали использовать в начале пятнадцатого века. Я включила его в книги раньше его времени, потому что это платье напоминает западному читателю русские сказки.
САРАЙ – «дворец», столица Золотой орды, что была на реке Ахтубе, а потом перенесся севернее. Князья Руси возили дань в Сарай, получали там ярлыки, чтобы править на своих территориях. Когда–то Сарай был крупнейшим городом, жителей там было больше половины миллиона.
СЕРПУХОВ – город в шестидесяти милях южнее Москвы. Был основан при правлении Дмитрия Ивановича, чтобы защитить Москву от атаки с юга, и передан двоюродному брату Дмитрия, Владимиру Андреевичу (муж Ольги в «Девушке в башне»). До конца четырнадцатого века не считался городом. В этой книге, хотя Ольга – княгиня Серпухова, она живет в Москве, потому что Серпухов в то время был лишь крепостью с парой хижин среди деревьев. Но ее мужа часто нет, он пропадает в этой важной для великого князя крепости.
ТЕРЕМ – место, где жили женщины высокого происхождения (отдельный дом или крыло, соединенной с мужской частью дворца проходом), там затачивали аристократок. Название напоминает греческое слово «teremnon » (здание) и не связано с арабским словом гарем. Об этом месте мало что известно из–за нехватки записей из средневековой Руси. Сильнее всего терема использовались в 16 и 17 веках. Петр Великий покончил с этим и вернул женщин в общество. Женщины в теремах жили отдельно от мужчин, и девушки не покидали его, пока их не выдавали замуж. Видимо, отсюда пошли принцессы в сказках, которых отцы запирали за тридевятью замками.
ТРОИЦКАЯ ЛАВРА – монастырь, основанный святым Сергеем Радонежским в 1337, в сорока милях северо–восточнее Москвы.
УПЫРЬ – славянская версия вампира. Он страшнее западноевропейского варианта.
ВАЗИЛА – страж конюшни, защитник скота.
ВЕРСТА – мера измерения, примерно равная километру.
ВЛАДИМИР – один из главных городов средневековой Руси, находящийся в 120 милях восточнее Москвы. Был основан в 1108, многие древние здания сохранились до нашего времени.
ВЛАДИМИР АНДРЕЕВИЧ – Владимир Храбрый, как его прозвали за отвагу в бою на стороне Дмитрия Донского. Близкий советник Дмитрия. В трилогии – муж сестры Васи Ольги.
ЗАПОНА – древняя верхняя одежда девушек, ее носили поверх платья с длинными рукавами. Это был прямоугольный кусок ткани, сложенный пополам в плечах с круглым отверстием для головы. Его не сшивали по бокам, а завязывали на поясе.
