fi
ts от
этой связи с окружающей средой. Она заключается в установлении и управлении
“отношениями” с видами животных.
Задуманные по модели отношений между людьми, эти отношения основываются на идее
о том, что тело животного “одушевлено”, как и человеческое тело, духовной
составляющей или душой, которая наделена интенциональностью. Предполагается, что душа обитает в
костях и питается “жизненной силой”, находящейся в мясе (или
fl
еш) так же, как
тело питается мясом. Наши выражения “одухотворенный” и “бездушный” помогают нам
понять эту концепцию жизненной силы. Жизненная сила-это вещество, которое может изменяться по
количеству и качеству в течение жизни и циркулирует между видами, чтобы поддерживать их жизнь и
оживление, как будет объяснено ниже. Напротив, душа-это индивидуальное существо, которому суждено
выжить после смерти, а затем возродиться для новой жизни строго в пределах той же человеческой линии
или вида животных. Таким образом, и душа, и жизненная сила необходимы телу для того, чтобы оно было
живым и оживленным, хотя и разными способами.
Однако различие между “душой” и “жизненной силой” затмевает терминология
анимизма, которая резонирует как с анимусом, так и с анимойи объединяет эти два различных
ДЕЛО
С
ДУХИ
понятия, значения которых расходятся. Аналогичным образом, и то и другое охватывается понятием
“интериорности”, как это было предложено Десколой и де
fi
нед в противоположность телесности, понятию
, которое охватывает тело и все физиологические процессы (Дескола 2005: 168-9). Наш
анализ Сибирского данных показывает, что такое слияние понятие души (физическое
лицо) и жизненной силы (вещество) сделает невозможным для понимания процесса
обмена между человеческим сообществом и окружающей диких видов животных, как мы
видим,: души используются в линии человека или животных от одного к другому
поколению, в то время как жизненная сила циркулирует между ними.
Чтобы вступить в отношения с видом, необходимо обратиться к его “духу”, своего рода
родовой душе, не связанной с каким-либо конкретным животным и, следовательно, не связанной
циклом жизни и смерти.
Таким образом, дух данного съедобного вида удерживается для того, чтобы контролировать своих живых
членов (как оленя, а не как пастуха), и, следовательно, иметь возможность предоставить охотникам доступ к
своим телам без вмешательства их индивидуальных душ.
Поэтому охотничье
сообщество продолжает взаимодействовать с духами съедобных видов и относится к ним
как к партнерам социально корректным образом. Это партнерство требует человеческой компенсации
в качестве цены за дичь, подаренную духами животных.
ЭТОТ
ОБМЕН
ОТ
ПЛОТЬ
И
ЖИЗНЬ
СИЛА
МЕЖДУ
ЧЕЛОВЕК
И
ДИКИЙ
ВИД
:
МОРС
TUA
,
VITA
MEA
Отношение обмена понимается следующим образом: как люди питаются
дичью, так и духи диких видов потребляют жизненную силу людей. Таков порядок
вещей, что люди с годами теряют свою жизненную силу и умирают. Для этого нет никакого
шаманского “лечения”. Если человек заблудился в лесу или утонул в реке, то
охотники думают, что духам возместят добычу или
fi
схвачен (Грачева
1976: 58; Хомич 1976: 21). Стать жертвой духов животных-это награда за то, что ты был
накормлен в течение своей жизни, и гарантия будущей пищи для потомков. Точнее,
предполагается, что люди становятся жертвами духов мясоедных животных от имени
главного духа в лесу (см. Примечание 1). Идеальная смерть - это та,которая ждет охотника, когда,
став дедушкой, он уходит в лес “возвращаться” к духам животных
(Зеленин 1936; Лот-Фальк 1953). Перспектива человеческой смерти справедлива
fi
Это из-за игры. Каждый
В свою очередь, пожиратель и пожираемый. Взаимное потребление де
fi
Нес жизнь и смерть всем, кто
Живите в лесу.
Что касается смерти, то кости животных, как и человеческие, хранятся на
возвышенностях, на деревьях или на платформах, называемых “воздушными гробницами”. Предполагается, что душа, заключенная в костях
индивидуума, перерабатывается, а затем возвращается “для оживления” нового индивидуума
той же человеческой линии или того же вида животных.
Это никогда не переносится на другой вид;
поэтому в логике, лежащей в основе ритуальных практик, не может быть превращения животного в человека или наоборот
(даже если это может произойти в повествованиях). Его повторное
использование в течение поколений обеспечивает целостное воспроизводство линий человека и видов животных.
Только мясо или
fl
плоть и та жизненная сила,которую она несет, циркулируют между людьми и животными,
питая их тела и души. Охотник никогда не говорит, что он “убивает” животное (он
“получает его” или животное “отдается ему”); он берет только его мясо и жизненную силу
, которую оно несет, и обрабатывает кости, чтобы оно могло возродиться.
ШАМАНИЗМ
И
ЭТОТ
ОХОТНИКИ
ОТ
ЭТОТ
СИБИРСКИЙ
ЛЕС
ЭТОТ
ШАМАНСКИЙ
ФУНКЦИЯ
:
ИГРАЮЩИЙ
ЛЮБОВЬ
ДЛЯ
ВЫГОДА
ОТ
ЭТОТ
ОБМЕН
Шаманская функция не ограничивается установлением этого обмена. Он направлен на то, чтобы создать
преимущество для людей. Рожденная из идеологии симметричной взаимности, она состоит
в том, чтобы на практике позволить обойти ее или отклониться от нее, чтобы получить больше
“удачи” в охоте. Предполагается, что поимка “удачи” шаманом должна определять и
предвещать поимку дичи, и это вызывает у них сознательный оптимизм.
Такова цель больших, периодических и коллективных ритуалов, которые являются
основой по преимуществу для выполнения этой функции. Эти ритуалы задействуют все
аспекты этого обмена, в частности институциональную структуру, через которую он
разворачивается: матримониальный союз. Шаман-это тот, кому сообщество
поручило представлять партнера-человека в этом союзе. Во время ритуала он “женится” на женском
духе охотничьего вида. Благодаря своему “супругу” именно как мужу, а не как похитителю
что он сможет охотиться в царстве диких духов за обещаниями добычи, то есть за
определенное количество удачи, чтобы перераспределить ее среди охотников. Где
fi
шинг важен,
его женитьба на “супруге” в водном мире даст ему доступ к ресурсам
этого мира.
Духовная “супруга” шамана представляется в виде самки северного оленя или
лося, лучшей дичи в тайге. Она должна оставаться животным, чтобы быть полезной своему мужу:
она социализирована, но не очеловечена. Она является своего рода общей женой, и ей никогда не дают
личного имени: у каждого шамана есть одно, предположительно “безумно влюбленное” в него. Она
задумана как постоянный представитель своего вида, на которого не может повлиять смерть
его отдельных представителей, которые отдают себя охотникам “из любви” к ним.
Предполагается, что она командует животными плотоядных видов, которые считаются
“зятья” шамана и которые должны сотрудничать с ним в охоте. Чтобы соединиться
с ней, шаман “оживляет” свою собственную внешность во время ритуала, но он остается
человеком, потому что действует от имени своей группы; животная внешность, которую он принимает
, накладывается на его человеческую идентичность. Он одет в шкуру большого оленя и
увенчан короной, украшенной рогами, но они сделаны из железа (Beffa & Delaby, 1999).
Он подражает зову оленя, но также говорит и поет. Он прыгает, топает, крутится, бодается с
его голова или запрокидывает ее назад, но он никогда не ходит на четвереньках. Глаголы, используемые для описания
этих жестов, составляют словарь ритуального поведения шамана. Помимо
ритуального контекста, этот словарь применим к жестам животных видов в брачный
сезон. Господствующее намерение всегда состоит в том, чтобы ритуальное поведение имитировало поведение доминирующих
самцов, главная роль и деятельность которых заключается в сохранении вида: отражении его соперников и
спаривании со своей самкой. Удар барабана, который ударяется движением вверх
по внешней мембране, конкретно вызывает половой акт. То
fi