Ким Харрисон
За пригоршню чар
Рейчел Морган – 4
Ким Харрисон
За пригоршню чар
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Дэвид припарковал машину у восьмиэтажного здания, дверца гулко стукнула. Облокотившись на серый капот спортивной малолитражки, я разглядывала благородную старину колонн и лепнину. Верхний этаж золотили лучи заката, но здесь внизу стыла тень. В Цинциннати не много осталось таких красивых старых домов, как правило таких же неухоженных как этот.
– Уверен, что это здесь? – спросила я и отлепила локти от капота.
Мы были недалеко от реки: ветерок нес запах смеси бензина и моторного масла. С верхнего этажа вид, должно быть, суперский, но ощущалось какое‑то запустение, несмотря на чисто подметенные тротуары. Впрочем, немного внимания – и много денег, – и готов элитный жилой район.
Дэвид поставил на мостовую потрепанный кейс и полез во внутренний карман пиджака. Вытащил стопку бумаг, пролистал, глянул на угол дома и на дорожный указатель.
– Уверен, – сказал он не больно радостно, но и без тревоги. Стащив с себя красную кожаную курточку, я закинула на плечо сумку и обошла машину, клацая каблуками. Можно бы приврать, что ботфорты до попы я напялила ради предстоящего расследования, но на самом деле я от них просто тащилась. Они классно смотрелись с голубыми джинсами и черной футболкой, а с соответствующей кепочкой на макушке получалось вообще отвязно.
При звуке цокающих каблуков – или при виде моего прикида – Дэвид сдвинул брови, – но тут же изобразил терпеливое спокойствие, поняв, что я над ним прикалываюсь. Сам он одет был по‑деловому – фиг его знает, как ему удавалось сочетать костюм‑тройку и черные кудри до плеч, собранные зажимом в хвост, но смотрелось вполне. Пару раз я его видела на пробежках в трико во всем великолепии отлично развитого, хоть и не слишком крупного тридцатипятилетнего тела – уймите слюнки, девочки, – а еще в плаще до пола и ковбойской шляпе – Ван Хельсинг грызет ногти от зависти, – но даже одетый как страховой агент, кем он и был, Дэвид не слишком проигрывал. Непростой он был вервольф, ох, непростой.
|
|
Я встала рядом с ним, и мы вдвоем еще раз осмотрели здание. Квартала за три отсюда слышался шум машин, но тут – как на кладбище.
– Что‑то тихо здесь, – сказала я, обнимая себя за локти в зябком майском воздухе.
Прищурив карие глаза, Дэвид провел рукой по гладко выбритым щекам.
Адрес правильный, Рэйчел, – сказал он, высматривая что‑то на верхнем этаже. – Могу зайти проверить, если хочешь.
Да все нормально. – Я улыбнулась, не разжимая губ, и закинула на плечо сумку с тяжеленьким пейнтбольным пистолетом. Поручение было у Дэвида, не у меня, и легче задания не придумаешь – проверка иска земной ведьмы по поводу трещины в стене. Сонное зелье, которым я заряжаю пейнтболъные шарики, мне явно не пригодится, но когда Дэвид меня позвал, я просто схватила сумку со всем содержимым. А собирала я ее на прошлое свое дело, когда штурмовала тайный офис спамера‑нелегала. Нет слов, до чего приятно было его прищучить.
Дэвид галантно предложил мне пройти вперед. Он меня старше лет на десять, но это только по глазам поймешь.
–Тут над старыми пакгаузами понастроили квартир – наверное, в одной из таких она и живет, – сказал он, направляясь к изукрашенному портику. Я фыркнула.
|
|
– Что? – Дэвид вопросительно поднял черные брови. Я вошла в подъезд и придержала дверь для Дэвида.
– Живет на складе, и хочет, чтобы он не складывался. Ну, стена рушится. Складывается.
Дэвид вздохнул, и я скривилась: Дженкс бы на его месте рассмеялся. При мысли о Дженксе меня кольнуло чувство вины, и я споткнулась. Дженкс со мной разругался и съехал, когда я ему в душу плюнула, проявив недоверие. Сейчас он прячется в подвале у какого‑то вервольфа, но вот потеплеет – я снова побегу извиняться и уговаривать его вернуться.
За дверью открылся просторный вестибюль: море серого мрамора, а больше почти ничего. Цокот моих каблуков отдался под сводами вызывающим эхом, мне стало неловко и я постаралась ступать потише. Мы подошли к лифтам в другом конце вестибюля, Дэвид нажал кнопку и отступил на шаг.
Я на него покосилась, и уголки губ у меня слегка дрогнули. Хоть он пытался это скрыть, видно было, что он на взводе. Страховой инспектор не всегда за столом сидит, как можно бы подумать. Компания Дэвида работала большей частью с внутриземельцами – ведьмами, вервольфами, даже вампирами иногда, так что выяснить, почему у клиента тачка разбита в хлам, бывало не так уж просто. Что случилось‑то – сын‑подросток въехал в стену гаража или сосед‑колдун наконец не вынес, что этот тип каждый раз бибикает, выруливая на улицу? Один случай был страховым, второй нет, и порой добиваться истины приходилось… э‑э… с помощью креативных методов следствия.
Дэвид заметил мою улыбку, и уши у него покраснели под загаром.
|
|
Спасибо, что пошла со мной, – сказал он, шагая вперед, когда лифт звякнул, и дверь открылась. – За мной ужин, идет?
Не парься.
Я тоже вошла в темный лифт, весь в зеркалах, и изучила свое отражение в янтарном свете вспыхнувших лампочек. У меня назначена была встреча с потенциальным клиентом, но Дэвид мне не раз помогал, и этот долг куда важнее.
Вервольф поморщился.
– В последний раз, когда я подписал иск земной ведьмы, потом оказалось, что она нас надула. Моя некомпетентность стоила компании сотни тысяч. Я буду благодарен, если ты мне скажешь, вызваны ли повреждения какой‑либо магией.
Я заткнула за ухо выбившуюся из французской косички прядь, поправила кепку. Лифт был старый, ехал медленно.
– Я же сказала, не парься.
Дэвид смотрел на ползущие вверх цифры.
– Мой босс все пытается меня уволить, – тихо сказал он. – За эту неделю у меня уже третий иск из области, с которой я не знаком. – Он крепче сжал ручку кейса. – Он ловит меня на ошибке. Подталкивает к ошибкам.
Я прислонилась к зеркалу и выдавила из себя улыбку.
– Сочувствую. Я знаю, как это бывает.
С год назад я ушла с прежней своей работы в Охране Внутриземелья, ОВ. Мне тогда круто пришлось – и не все еще в прошлом, – но это было лучшее решение в моей жизни.
– И все же, – настаивал он, повернувшись ко мне, – ты не обязана была. Я у тебя в долгу.
В тесном лифте хорошо стал слышен запах мускуса, не такой уж неприятный.
– Ой, брось, – возмутилась я. – Я счастлива выбраться из дома. Проверить, что эта ведьма тебя не разводит – плевое дело, у меня такие сплошь и рядом. По ночам и обычно в одиночку. С беготней, криками и раздачей пинков тем, кому причитается – если мне повезет.
Вервольф оскалил ровные крупные зубы.
Любишь ты свою работу.
А то, – улыбнулась я.
Пол вздрогнул, двери открылись. Дэвид ждал, чтобы я вышла первой, и я шагнула в громадный, на весь этаж, зал наверху здания. Закатное солнце лилось в высоченные окна, бликовало на разбросанных стройматериалах. За окнами серым перламутром сверкала река Огайо. Здорово здесь будет,
когда закончат работы.
В носу защекотало от запаха древесины и цемента, я чихнула. Дэвид глазами все углы прощупал.
– Миссис Брайант? Где вы? – спросил он гулким басом. – Это Дэвид. Дэвид Хью из «ВерСтраха». С помощницей. – Тут он с сомнением оглядел мои узкие джинсы, футболку и красную кожаную курточку. – Миссис Брайант?..
Вслед за ним я прошла вглубь помещения, морща нос.
– Еще бы у нее стена не треснула: все перегородки убрали, – негромко сказала я. – Говорю же, плевое дело.
– Миссис Брайант? – опять позвал Дэвид.
А мне припомнилась пустынная улица и полное отсутствие случайных прохожих…
Двери лифта закрылись у меня за спиной, лифт поехал вниз. В углу зала что‑то зашелестело; адреналин хлестнул в жилы, я резко развернулась в ту сторону.
Дэвид тоже был на взводе, и мы дружно засмеялись над собой, увидев, что кто‑то встает нам навстречу с дивана из модернового кухонного комплекта – шкафы от него стояли еще не распакованные.
– Миссис Брайант? Я Дэвид Хью.
– Точны, как ваш же последний годовой отчет, – отозвался мужской голос, слегка резонирующий в темнеющем воздухе. – И ведьму привести позаботились. Вы ее услуги запишете в графу «деловые расходы» или потребуете налоговую скидку в конце года?
Дэвид поднял брови:
– Это деловые расходы, сэр.
Я перевела взгляд с одного на другого.
Э‑э… Дэвид? Я так понимаю, это не миссис Брайант? Дэвид перехватил ручку кейса и качнул головой.
Нет, это президент моей компании.
А!..
Я подумала немного. Потом подумала еще. Во мне зашевелились нехорошие предчувствия.
– Дэвид?
Он взял меня за плечо и нагнулся к лицу:
– Ты лучше иди.
Тревога в его карих глазах проняла меня до печенок. В лифте он говорил, что начальник под него копает. Сердце застучало быстрее.
– Дэвид, если у тебя проблемы, я не уйду, – сказала я, упираясь сапогами в пол: вервольф подталкивал меня к лифту.
– Я сам справлюсь, – буркнул он. Я попыталась высвободиться из его хватки.
– Тогда я останусь дотащить тебя до машины, когда все кончится.
Он глянул мне в глаза.
– Это вряд ли. Но все равно спасибо. Дверь открылась. Я все еще пыталась возражать, и не поняла, в чем дело, когда Дэвид дернул меня обратно. Только быстро просекла, оглянувшись. Черт. Лифт был набит вервольфами разной степени элегантности – от изящных деловых юбок с блузками и костюмов от Армани до джинсов и клетчатых рубах. Хуже того: от всех исходила уверенная, спокойная аура превосходства вервольфов‑альфа. А еще они улыбались.
Черт, черт, черт. У Дэвида не просто проблемы, а большие проблемы.
– Скажи мне, что у тебя день рождения, – попросила я. – И они пришли тебя поздравить, так сказать, сделать сюрприз.
Последней из лифта вышла молодая волчица в алом платье. Тряхнув вороной гривой, она оглядела меня с головы до ног. Несмотря на ее нахальство, сукой‑альфа она не была – я это видела по одной ее осанке. Что‑то здесь делалось странное. Альфы никогда не собираются вместе, просто никогда. Особенно без своих стай.
– Нет, не день рождения, – глумливо сказала девица в красном. – Но сюрприз удался.
Рука Дэвида дернулась у меня на плече.
– Рад встрече, Карин, – хмыкнул он.
У меня все мышцы напряглись, и кожа пошла мурашками, когда вервольфы взяли нас в кольцо. Я подумала о пистолете в сумке, потом проверила лей‑линию; но не стала пока ее трогать. Теперь хоть озолоти меня Дэвид, я не уйду. Больно все похоже на линчевание.
– Здравствуй, Дэвид, – ответила девица с явным удовлетворением в голосе, да и осанка у нее за спинами альфа‑самцов стала поуверенней. – Ты даже не представляешь, до чего я рада, что ты решил создать стаю.
Начальник Дэвида быстрой уверенной походкой подошел к общему кольцу и встал между нами и дверью лифта. Напряжение поднялось до предела, и Карин скользнула за спину босса.
Я не так давно знала Дэвида, но никогда еще я не видела в нем такой смеси гнева, гордости и злости. А страха не было. Дэвид одиночка, и власть альф не больно‑то на него распространяется. Но здесь их было восемь, а один к тому же – его самый главный начальник.
– Она здесь ни при чем, сэр, – вежливо и зло сказал Дэвид. – Пусть она уйдет.
Дэвидов босс изогнул бровь.
– Вообще‑то это вы здесь ни при чем.
У меня дух перехватило. Это что, значит, проблемы у меня?
– Спасибо за визит, Дэвид. Ваше присутствие больше не требуется, – заявил этот хлыщ, и добавил, повернувшись к остальным: – Уберите его отсюда.
Я набрала побольше воздуху и отыскала вторым зрением лей‑линию – ту, что шла под университетом. Но тут двое оборотней схватили меня за руки, и я потеряла концентрацию.
– Эй! – заорала я, когда один из них содрал с моего плеча сумку и запустил ее в кучу досок. – Пустите меня!
Сбросить их захват сразу у меня не получилось. Дэвид болезненно крякнул, я крепко припечатала каблуком чью‑то ногу, и меня пихнули на пол. Тучей взвилась цементная пыль, едва меня не задушив, а когда кто‑то с размаху уселся мне на спину, дыхание из меня вышибло окончательно. Руки мне заломили, и я замерла, успев только ойкнуть. Сдув со лба рыжую прядь, я снова задергалась. Черт, Дэвида уже тащили в лифт.
Он упорно сопротивлялся. Малиновый от злости, он махал кулаками, сочно попадая по телам противников. Если б он перекинулся, дело пошло бы еще круче, но на перемену уйдет минут пять, и в это время он будет беспомощен.
– Выкиньте его к чертовой матери! – крикнул Дэвидов босс, и дверь лифта захлопнулась. Слышно было, как внутри колотят в стены, но лифт пошел вниз. Крики и звуки ударов постепенно удалялись.
Мне стало страшновато, и я опять задергалась. Дэвидов босс повернулся ко мне.
– Свяжите ее, – спокойно сказал он.
Я зашипела и лихорадочно потянулась к лей‑линии, усилием воли прикоснулась к ней. Энергия безвременья потекла в меня, заполняя мое ци и накопительный «пруд» у меня в голове. Кто‑то с силой заломил мне правую руку, боль пронзила тело. К запястью прижался холодный пластик изоляции, потом быстрое стягивающее движение и знакомый треск – проволоку оборвали и убрали катушку. У меня похолодело внутри – энергия безвременья вытекла из меня до последней капли. На губах остался горький привкус одуванчиков. Дура, вот же дура!
– Сволочи! – заорала я. Сидящие на мне вервольфы отпрыгнули.
Я вскарабкалась на ноги, безуспешно пытаясь стащить с себя пластиковую завязку. Она проложена была серебром, как мои давно оплаканные ОВ‑шные наручники. Прикоснуться к линии я теперь не могла. Да ничего не могла. Свои свеженькие лей‑линейные навыки я почти не использовала в обороне и просто не подумала ни разу, как легко их можно аннулировать.
Совершенно утратив магию, я стояла в потоке янтарного света из громадных окон. Одна среди стаи альф. В мыслях всплыла стая мистера Рэя и золотая рыбка, которую я у него нечаянно сперла, потом эпизод с «Хаулерами», когда я заставила владельцев этой бейсбольной команды мне заплатить… Ой!.. Надо отсюда выбираться.
Дэвидов босс небрежно переступил с ноги на ногу, пылинки на его башмаках сверкнули в лучах солнца.
– Миз Морган, если не ошибаюсь? – светски осведомился он.
Я кивнула и вытерла ладони о джинсы. Лучше не стало, только измазала руки цементной пылью. Глаз я ни на секунду не отвела – знала, что именно этого добивается доминант от подчиненного. С вервольфами я мало общалась, и все они, кроме Дэвида, меня почему‑то не очень жаловали. Вот не знаю, почему.
– Рад встрече, – сказал он, подходя ближе и доставая из внутреннего кармана пиджака пару очков в металлической оправе. – Я начальник Дэвида. Можете звать меня мистер Финли.
Нацепив очки на узкий нос, он взял из рук до жути довольной Карин стопку бумаг.
Простите, если получится не очень быстро. Обычно такой работой занимается моя секретарша. – Он глянул на меня поверх бумаг, щелкнув ручкой. – Так какой у вас номер в стае?
А?.. – только и смогла я произнести, ничего умнее не придумав. И напряглась: кольцо вервольфов стянулось поближе. Карин прыснула; у меня щеки зарделись.
Вы альфа Дэвида. – Мистер Финли нахмурился, на лице четче проявились морщинки. – Карин вызывает вас на бой за ваше место. Вызов должен быть оформлен документально. Так какой у вас номер в стае?
У меня отвалилась челюсть. Не в Рэе дело и не в «Хаулерах». Ну да, я единственный член стаи Дэвида. Но это ведь только на бумаге, только чтобы получить дешевую страховку – и чтобы Дэвида не поперли с работы и дали работать в одиночку, без партнера. Он не хотел по‑настоящему заводить стаю, он убежденный одиночка, никто ему не нужен, но дело в том, что альф не увольняют – вот почему он попросил меня «завести с ним стаю».
Я глянула на Карин. Она пялилась на меня с улыбкой королевы Нила, смуглая и экзотичная, будто цыганская шлюха. Она хочет драться со мной за мое положение в стае?!
– Да идите вы к черту! – сказала я, и Карин фыркнула, уверенная, что я струсила. – Не стану я с ней драться. Дэвиду не нужна настоящая стая!
– Кто бы сомневался, – хмыкнула Карин. – Итак, я заявляю свои права на повышение. Заявляю перед восемью стаями.
Здесь уже не восемь альф стояли, но подозреваю, пяти остававшихся более чем хватало для свидетельства. Мистер Финли опустил руку с бумагами.
– Есть у кого‑нибудь каталог? Она не знает свой номер.
У меня есть, – пропела какая‑то женщина, перебросила сумку вперед и, покопавшись, извлекла что‑то вроде телефонного справочника. – Новое издание, – добавила она и открыла книжку.
Ничего личного, – сказал мне мистер Финли. – Но в курилках только и говорят, что о Дэвидовом сумасбродстве, и этот способ вернуть его на путь истинный показался мне самым простым. Я пригласил главных акционеров компании в свидетели. – Он холодно улыбнулся. – Все будет закреплено юридически.
– Задницу себе закрепи юридически, – нагло сказала я. Из обступивших нас вервольфов кто‑то хмыкнул, кто‑то возмутился моей дерзостью. Поджав губы, я глянула на свою сумку с пейнтбольным пистолетом, улетевшую за полкомнаты. Рука невольно потянулась за спину, к несуществующим наручникам, потерянным вместе с еженедельными чеками от ОВ. Господи, как же мне не хватало моих наручников!
О, вот она, – сказала женщина, глядя в книжку. – Рэйчел Морган. О‑Ц(Н) 93АЖ.
В Цинциннати зарегистрированы? – без особого любопытства спросил Дэвидов босс, записывая номер. Сложив бумаги, он взглянул мне в глаза. – Дэвид не первый, кто решил создать стаю с… э‑э… особью не нашей породы. Но в моей компании он первый, кто так поступил единственно из желания сохранить место. Такую тенденцию поощрять не следует.
Вызвавший имеет право выбора, – заявила Карин, расстегивая платье. – Я выбираю волчью форму.
Босс Дэвида щелкнул авторучкой.
– Тогда начинаем.
Кто‑то схватил меня за локти, и я замерла на секунду. Право выбора, блин! Не смешите мои тапочки. Мне ее надо скрутить за пять минут, пока она перекидывается, или со мной покончено.
Не издав ни звука, я дернулась вниз и вперед, пнув стоящего позади. В толпе кто‑то вскрикнул, я покатилась по полу, но другой вервольф прыгнул на меня сверху и вышиб дух. Адреналин захлестывал мозг. Кто‑то прижал мои ноги к полу, другой вдавил меня лицом в цементную пыль.
Они меня не убьют, убеждала я себя, отплевываясь отлезших в рот волос и пытаясь вздохнуть. Это просто чертовы вервольфьи игры в доминирование, они меня не станут убивать.
Но убедить собственные трясущиеся поджилки было не просто.
Низкое, слишком уж низкое рычание прокатилось по пустому залу, и трое державших меня вервольфов убрали руки.
Что за черт? Я поднималась с пола. Оглянулась и застыла. Карин перекинулась. Перекинулась за полминуты, не больше!
– Но как?.. – глазам не веря, пробормотала я.
Волк из Карин получился жуткий. Человеком она была маленькая, килограммов пятьдесят. Но превратите эти полсотни кило в рычащего зверя – и перед вами волк размером с пони. С‑супер.
Она злобно рычала на одной ноте, губы в углах пасти кривились древней, как мир, угрозой. Вся она была покрыта шелковистым мехом, похожим на прежнюю ее черную шевелюру, только уши были обведены белым. По ту сторону круга вервольфов на дощатом полу валялась кучка ее одежды. Лица у стоявших были торжественные – не уличная драка, как‑никак – серьезное дело, акт, имеющий юридическую силу.
Вервольфы отошли на несколько шагов, расширяя круг. Дважды супер.
Мистер Финли усмехнулся с чувством превосходства. Я глянула на окруживших меня самоуверенных вервольфов в деловых костюмах и пятисотбаксовых туфлях, и сердце заколотилось – дошло, наконец. Я была по уши в дерьме. Они соединились в круг.
Не выдавая испуга, я перетекла в боевую стойку. Когда вервольфы соединяются в круг, случается странное. Я такое только раз видела – когда на игре «Хаулеров» несколько альф объединились и забрали на себя боль пострадавшего игрока, так что он смог доиграть до победы. Незаконно, но почти недоказуемо, потому что вычислить злоумышленников‑альф на громадном стадионе – поди попробуй. Надолго эффект не сохраняется, поскольку вервольфы, особенно альфы, органически неспособны долго выдерживать чье‑то руководство. Но за то время, что они продержатся, Карин успеет со мной расправиться.
Я поустойчивей поставила ноги в сапогах, чувствуя, как потеют ладони. Нечестно, блин! Магию у меня отобрали, и остаются только кулаки – а она ни хрена не будет чувствовать! Я для нее кусок мяса. Собачий корм. Завтра утром мне будет ой как хреново. Но без драки я не сдамся.
Карин прижала уши к затылку – вот и все предупреждение, какое я получила.
Инстинкт взял верх над выучкой, я отпрянула точно в момент ее прыжка. Зубы щелкнули на месте, где было мое лицо, лапы ударили в грудь, и мы повалились на пол. Упала я жестко, ухнув от удара, в лицо жарко било собачье дыхание – и я всадила в нее обе коленки, пытаясь вышибить дух. Удивленный возглас – и тупые когти пропахали мне бок, когда она отскочила прочь. Я вставать не стала, только перекатилась на колени, чтобы она меня больше не опрокинула. Она тут же прыгнула снова.
Я с криком вскинула руки и жутко перепугалась – кулак попал ей прямо в пасть. Она попятилась, толкнув меня лапами шириной с мою ладонь. Я снова шлепнулась на спину; хорошо еще, что она отдернула голову и не откусила мне руку. Ну, зато глубокий порез от зубов теперь кровоточил.
Карин громко раскашлялась, только кашель быстро сменился злобным рычанием.
– Что, бабушка, – выдохнула я, перебрасывая косичку за спину, – Красная Шапочка в горло не пролазит?
Прижав уши, ощетинившись и оскалив клыки, она прыгнула на меня.
Ладно‑ладно, шуточка была не к месту, понимаю. Карин впечаталась в меня, словно распахнувшаяся дверь, сбив с ног и прокатив по полу. Зубы сдавили шею. Я вцепилась ногтями в прижавшую меня лапу, а волчица сомкнула челюсти.
Я ахнула и дважды саданула кулаком ей в ребра, а потом изо всех сил пихнула коленом и тоже куда‑то попала. Рот забит был шерстью. Я нащупала рукой ухо, дернула – она сильнее нажала зубами и перекрыла мне воздух. В глазах потемнело. В ужасе, не думая ни о чем, только бы выжить, я всадила ногти ей в веки. Вот это ее проняло. Взвизгнув, она отпрыгнула. Перекатившись на локоть, я пыталась отдышаться. С шеи текла кровь – я нащупала рукой мокрое.
Нечестно! – в бешенстве крикнула я, поднимаясь на ноги. Пальцы ободраны, бок горит, всю трясет от страха и адреналина. Мистер Финли был в полном восторге – залах мускуса плыл волной. Они тут все тащились от зрелища, как их волчица «законно» калечит человека.
А кто говорил, что будет честно? – спокойно заявил он и махнул Карин.
Но ее отвлек звонок лифта. Я начала впадать в отчаяние. Сейчас придут еще трое альф, и она вообще ничего не почувствует! Даже если я ей лапу оторву.
Двери разъехались в стороны: к задней стенке кабины привалился Дэвид, один. На лице кровоподтек, который завтра почернеет – классный будет фонарь, – куртка разорвана в клочки. Он с трудом поднял голову, карие глаза кровожадно горели.
Пошел прочь! – резко сказал его босс.
Я тут кейс забыл, – ответил Дэвид, подаваясь вперед. Ситуацию он оценил мгновенно, хоть и не успел отдышаться после схватки с тремя оборотнями, которые отсюда его уволокли. – И раз уж мою альфу вызвали на бой, я тут останусь – приглядеть, чтобы все было честно.
Доковыляв до кейса, он стряхнул с него пыль и повернулся ко мне.
– Справляешься, Рэйчел?
Я невольно почувствовала благодарность. Он сюда не рыцарем на белом коне явился меня спасать, а убедиться, что они честно играют.
– Справляюсь, – прохрипела я. – Только эта сука ни хрена боли не чувствует, а у меня отобрали магию.
Да, я проигрываю. И проигрываю с разгромным счетом. Прости, Дэвид.
Вервольфы неловко переглянулись – на свидетеля они не рассчитывали. Мистер Финли потемнел.
– Кончай фигню, – грубо бросил он, и Карин прыгнула. Когти проскребли борозды в полу, когда она оттолкнулась для прыжка. Ахнув, я упала на спину, чтобы она меня не снесла, прижала ноги к груди, впечатала в нее каблуки в момент приземления и бросила ее дальше, за голову. Удивленный вскрик, тяжелый улар, возглас Дэвида – теперь здесь шло две драки сразу.
Я перекатилась на корточки, развернулась к Карин… Только и успела, что вытаращить глаза и взметнуть руку вверх.
Карин врезалась в меня и свалила на пол. Страх дошел до самого сердца. Нельзя мне дать ей опять вцепиться в горло. Она прокусила мне руку, и я заорала.
Все, с меня хватит.
Я засветила кулаком ей в морду. Она отдернула башку, пробороздив мне руку – жутко больно, – и тут же вернулась опять, рыча еще злее. Но я ощутила проблеск надежды: она почувствовала удар. Я стиснула зубы.
Краем уха я слышала вопли и шум: умница Дэвид затеял драку, разбивая сосредоточенность вервольфов. Круг распадался. Карин мне не победить, но, черт возьми, она меня долго не забудет.
Злость и избыток адреналина свое дело делали.
– Шавка паршивая! – заорала я, и так саданула кулаком ей по уху, что она взвизгнула. – Дворняга вонючая! Пуделиное отродье! А так тебе нравится?! – Я опять ей врезала, ни хрена не видя из‑за навернувшихся на глаза слез. – Еще хочешь? Хочешь?!
Она вцепилась мне в плечо, потащила кверху, крутя башкой и встряхивая. Шерстистое ухо попало мне в рот; я попыталась отплеваться, не вышло, и тогда я его укусила – со всей дури.
Карин гавкнула и отпрыгнула. Вздохнув наконец свободно, я перекатилась на четвереньки, разыскивая ее взглядом.
– Рэйчел! – крикнул Дэвид, толкая ко мне по полу пейнтбольный пистолет.
Я сграбастала свой вишневый пистолетик и наставила его на Карин. Посреди бега она осела на хвост, передние лапы скребли пол в попытке притормозить. Я выплюнула клок белого меха; руки тряслись.
– Конец игры, сучка, – сказала я и выстрелила. Негромкий хлопок пистолета почти потерялся в чьем‑то разочарованном вопле.
Я всадила прямо ей в нос порцию сонного зелья – самого вредоносного снадобья, какое может себе позволить белая ведьма. Карин свалилась, будто веревочки перерезали, и проскользила чуть ли не к самым моим ногам.
Я поднялась, так дрожа от пережитого страха и возбуждения, что с трудом стояла на ногах. Обеими непослушными руками направила пистолет на мистера Финли. Солнце уже скрылось за холмами через реку, и лица вервольфа видно почти не было. Зато поза была очень выразительная.
– Я выиграла, – объявила я, и треснула Дэвида локтем – он додумался положить руку мне на плечо.
– Спокойней, Рэйчел, – сказал Дэвид.
– Я спокойна! – крикнула я, опять наводя пистолет на его босса, пока тот не успел сбежать. – Хотите побороться за мою должность – вперед. Только я буду драться как ведьма! Не смейте отбирать мою силу, это нечестно!
– Брось, Рэйчел. Пойдем.
Я не сводила глаз и пистолета с Финли. До чертиков хотелось всадить ему в морду шарик. Но надо, надо было выдержать стиль, и я опустила пистолет и выхватила свою сумку из рук Дэвида. Стоящие вокруг альфы заметно расслабились.
Подхватив кейс, Дэвид провел меня к лифту. Дрожь не унималась, но я повернулась к вервольфам спиной, зная, что это лучше всяких слов скажет им, что я их не боюсь.
Только я боялась. Если бы Карин хотела меня убить, а не заставить признать свое превосходство, все бы кончилось в первые тридцать секунд.
Дэвид нажал кнопку вызова, и мы синхронно повернулись к вервольфам.
– Состязание было нечестным, – сказал он, вытирая кровь со рта. – Я имел право присутствовать.
Мистер Финли покачал головой.
Обязательно присутствие либо самца‑альфа данной самки, либо же, если таковой не отыщется, шести альф, своим свидетельством исключающих возможность какой‑либо… – он улыбнулся, – …нечестной игры.
Во время боя здесь не было шести альф, – возразил Дэвид. – Победу следует записать за Рэйчел. Та женщина моей альфой не будет.
Вслед за ним я посмотрела на всеми забытую Карин, и подумала, оттащит ли ее кто‑нибудь в соленую ванну, чтобы снять чары, или ее так и бросят в беспамятстве к дверям ее стаи. Впрочем, какая мне разница? Спрашивать я не буду.
– Какой бы он ни был, а закон есть закон, – сказал мистер Финли. Альфы выстраивались у него за спиной. – И он очень кстати, когда нужно мягко вразумить зарвавшегося альфу. – Он глубоко вздохнул, что‑то просчитывая. – За твоей альфой победу запишут, – сказал он небрежно, – если ты не станешь никуда жаловаться. Но, Дэвид, она же не вервольф. Если она не может физически превзойти конкурентку, то титула альфы не заслуживает, и ее свергнут.
Меня бросило в дрожь при воспоминании о зубах Карин.
– Человек не выстоит против волка, – продолжал мистер Финли. – Чтобы иметь хоть какой‑то шанс, ей надо перекинуться, а перекинуться ведьма не может.
Он поймал мой взгляд, и хоть я глаз не отвела, страх прокрался мне в душу. Звякнул лифт, и я попятилась в двери, не заботясь уже, поймут ли они, что мне страшно. Дэвид присоединился ко мне, а я вцепилась в сумку и пистолет, словно без них пропаду.