К. В. Джетер
1. СЕЙЧАС…
(во время событий эпизода VI <Возвращение джедая>)
В баре беседовали два охотника за головами.
– Времена нынче не те, – угрюмо вздыхал Зукусс. Родом он был с Ганда и, подобно всем своим соплеменником, дышал аммиаком. В увеселительных заведениях ему следовало соблюдать осторожность, стимуляторы и алкоголь, вызывающие у других эйфорию, вгоняли Зукусса в глубочайшую меланхолию. Обычно он сторонился даже высококлассных ресторанов и баров, которые, если верить рекламе, могут удовлетворить потребности существ всех известных физиологии. Запрограммированная игра бликов на колоннах и стенах, призванная успокаивать раздерганные нервы усталых путников, ввергали ганда в депрессию и унылые размышления об утраченных надеждах юности.
Когда-то я был амбициозен, говорил Зукусс сам себе, сутулясь над высоким бокалом из голубоватого транспаристила. Чрезмерно амбициозен… куда все подевалосъ?
– Не знаю, – сказал его спутник.
Он сидел напротив, дроид-охотник 4-ЛОМ, и перед ним тоже стоял бокал – с обыкновенной водой. К напитку никто не притрагивался, если не считать официанта; стакан уже дважды уносили и приносили обратно, не потрудившись сменить содержимое. Обычная формальность. Но каждый стакан записывался на счет. Ничего не поделаешь, дроидам разрешалось посещать кантины лишь на этих условиях.
– Твое настроение, – продолжал 4-ЛОМ, – вызвано оценкой собственной личности, вот почему ты утверждаешь, будто все не так, как прежде, подразумевая, что сейчас хуже, чем раньше. Я не перегружаю процессор ненужными оценками. Я имею дело с действительностью, какова бы она ни была.
Еще бы! Именно поэтому Зукусс и предпочитал общаться с хладнокровными… э-э… созданиями с холодными контурами, такими как 4-ЛОМ. В Галактике существовало немало дроидов, которым была открыта прямая дорога к психиатру; ганд встречался и с такими, но все те, кто посвятил себя охоте за головами, разделяли одну и ту же отточенную, как виброклинок, логику. Их эмоции находятся чуть ниже отметки абсолютного нуля. Они выслеживают добычу и по необходимости убивают, и ни один электрон в их проводах не убыстряет свой бег.
Негромкая музыка должна была умиротворять, гармонический ряд усыплял не хуже снотворного; по мнению Зукусса – самая подходящая мелодия для панихиды. Она заставляла вспомнить о Босске, с которым ганд одно время охотился вместе. Трандошан был хладнокровным в самом прямом смысле этого слова, но никто бы не догадался о том по его манерам и поведению.
Зукусс неторопливо, со вкусом кивнул.
– Что была за охота… – вздохнул он. – В ней была страсть, возбуждение.
Он выдвинул пластиковую трубочку из-под нижнего края дыхательной маски и всосал очередной глоток напитка, хотя знал, что этим лишь усугубляет свое уныние.
– Мы когда-то весело проводили время, – сказал он. – Я и Босск…
– Когда ты набивался ко мне в напарники, то говорил иначе.
Оптические рецепторы продолжали неспешное и тщательное сканирование бара и посетителей, что не мешало дроиду вести беседу, хотя говорил 4-ЛОМ только одной причине – чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
– Если отвлечься от самооценки, ты заявил буквально следующее: что досыта сыт манерой Босска вести дела. Слишком опасно, если ты это имел в виду под словом <возбуждение>, и мало кредиток. Поэтому тебе захотелось перемен.
– Ты искажаешь мои слова!
В глубине души Зукусс признавал, что получил именно то, на что долго напрашивался. Что может быть хуже?
– Оплакивай ушедшие дни, если хочешь, – сказал 4-ЛОМ после непродолжительного молчания. – Скорби о них. Но помни о деле. И хотя бы изредка поглядывай на вход.
Говорить с ним еще хуже, чем общаться с Бобой Феттом. Зукусс надулся. По крайней мере с Феттом попадаешь в ситуацию, когда стоишь дыхательной маской к мандалорскому шлему и знаешь, что под доспехами – лучший охотник за головами в Галактике, у которого масса причин главенствовать. А из какой такой барахолки вылез 4-ЛОМ, чтобы задирать нос… или что у него там имеется для обоняния? Подумаешь, немного не повезло! Подумаешь, принял несколько неудачных решений, с кем не бывает? И, между прочим, это дроид на него вышел, а вовсе не наоборот. Когда-то, еще до Босска, они уже были напарниками, 4-ЛОМ даже спас Зукуссу жизнь, когда ганд неосмотрительно глотнул чистого кислорода. Они тогда строили разные планы, собирались поработать на Альянс…
Ничего путного не вышло. Они подрядились выполнить крайне важное по мнению повстанцев задание – отобрать у Бобы Фетта карбонитовую плиту с вмороженным в нее контрабандистом до того, как добычу доставят заказчику. План с использованием других охотников в качестве ни о чем не подозревающих простофиль не сработал. Если точнее, с треском провалился. Все пошло наперекосяк, и чтобы встать на ноги (буквально), 4-ЛОМ потребовался перемонтаж от центрального процессора до сочленений манипуляторов. И после дроид-охотник уже не оправился. Идеализм, который привел его в Альянс, испарился, сменившись холодной алчностью. Зукусс пришел к выводу, что общаться с другими охотниками все равно что говорить с заразными больными. Наверное, жадность передается по воздуху. Как насморк.
К тому же, вступая в Альянс, они с напарником не учли одно немаловажное обстоятельство. Из основополагающих.
Героям не платят.
Кредиток на благородном мятеже не наваришь. А Галактика полна искушений, в ней кишмя кишит добыча, которая только сидит и ждет, когда ее поймают, и на которой мало-мальски сметливый охотник может разбогатеть. Сегодня вечером Зукусс и 4-ЛОМ пришли за одной такой добычей.
Ганд сделал еще один глоток. Тройные агенты, подумал он. Вот, кто мы такие. Ни он, ни дроид официально не клялись в преданности делу Альянса, как и не утверждали, что порвали с ним, но сегодня они действовали по собственному почину.
Зукусс – все еще в дурном настроении – покачал головой. Размышлениям следует предаваться на досуге, а сейчас лучше думать о деле, как верно подметил напарник. Он последовал совету. Вход в заведение находился за спиной дроида; чтобы видеть его, 4-ЛОМ должен был развернуть головной модуль. Так что следить за дверью – обязанность Зукусса. Легко сказать, поди разгляди добычу в этой толпе! Как раз когда ганд поднял голову, слух резанул взрыв хохота, визгливого и пронзительного, будто звук бьющегося стекла. На поверхность, к ночному небу, в котором жемчужным ожерельем висели луны, вел наклонный коридор, арку входа обозначала цепочка шаров поменьше – глаза крошечных эрговоров, живущих в растрескавшихся стенах.
Установить металлодетекторы гораздо дешевле, но они оскорбили бы посетителей, да и пользы от них – чуть. Клиентуру заведения составляли не только независимые дроиды, как 4-ЛОМ, которые достаточно щедро оплачивали заказы, но и отпрыски самых аристократических и своенравных семейств. Краем фасеточных глаз
Зукусс видел богатых и блистательных жителей Галактики, которые посвятили свои жизни проматыванию наследства по возможности наиболее показным образом. Многие семьи рассматривали оружие как церемониальное украшение, диктуемое традицией, и знаком их привилегий. Требование – или даже просьба! – сдать на время пусть даже крохотный и бесполезный кинжал или маломощный бластер равносильно смертельному оскорблению, смыть которое можно лишь кровью хозяина заведения. Бергаска по имени Салла К'айрам не хотел умирать, поэтому пошел на компромисс, уберегающий как честь посетителей, так и обстановку бара.
Клиентов просили сдать лишь обоймы и зарядные устройства к бластерам и прочему стрелковому оружию. К'айрам пошел еще дальше, он держал эрговоров впроголодь; учуяв самую компактную обойму, они возбуждались и, жадно подрагивая чувствительными усиками, сползались к вожделенной еде. Неважно, как хорошо ее прятали.
При таких обстоятельствах сложно нарушать правила.
А все вместе это означало, что бластер в кобуре у Зу-кусса сейчас не заряжен. Ганд чувствовал себя неуютно. И мало успокаивал факт, что все посетители в равном положении. Зукусс предпочитал классические питейные заведения, где все вооружены до зубов, считая бармена. Там знаешь, чего ждать от соседа. Зукусс барабанил по столешнице короткими пальцами. А тут все так запутано.
– Сколько еще? – он наклонился к дроиду. – Когда появится наша добыча?
Ждать ему тоже надоело. Зукусс подался в охотники за головами не для того, чтобы сидеть и ждать.
– Прибытие тщательно высчитано, – равнодушно отозвался 4-ЛОМ. – Аккуратность в составлении расписания и следовании ему достойна восхищения. Она почти равна моей. Особенно учитывая назначенную за его голову награду. Многие разумные существа в подобных обстоятельствах перемещались бы беспорядочно, чтобы преследователи сошли с ума от бессильной ярости, стараясь определить поведение своей жертвы. Но наша добыча питает уверенность в своих силах и полагается на меры предосторожности этого заведения.
Манипуляторы 4-ЛОМ лежали на столешнице без движения.
– Вскоре мы выясним, чего стоят эти меры. Спорить с дроидом бессмысленный процесс по сути своей, а с 4-ЛОМ и подавно. Все равно что вести душеспасительные беседы с корабельной системой слежения. А что еще хуже, Зукусс понимал: напарник во всем прав. Существовала веская причина явиться задолго до добычи, найти столик и сидеть за ним, позволяя минутам течь, течь и течь, пока не придет время действовать. Зукусс все это знал, но плевать хотел на свое знание.
Если бы… Ганд уставился на вход в бар, а мысли бесконтрольно блуждали по прошлому.
Если бы не раскололась Гильдия. Если бы ее наследники, полудохлые трупы – Реформаторский комитет и Истинная гильдия, – не разваливались на части со скоростью термоядерной реакции… Неплохого размерчика эти <если бы>, особенно когда вспоминаешь, что основная причина стремительного разложения – жадность и нетерпимость, обитающие в сердце (или том агрегате, который дроиды используют вместо сердца) любого охотника за головами.
Да, вот она – основная причина… Зукусс втянул очередную, порцию напитка. А Боба Фетт – лишь прикрытие, отговорка. Многочисленная толпа охотников за головами, некогда членов Гильдии, обвиняли хозяина мандалорских доспехов во всех смертных грехах всех религий. Да, нельзя отрицать, что именно с его приходом в Гильдии начался процесс самораспада; что так, что эдак, но Фетт был занозой в седалищах тех, кого вынужденно называл собратьями по профессии. Но Зукусс признавал, что охотник в мандалорском доспехе был всего лишь ключом, который они сами дружно повернули в замке. Удивительно, как это Гильдия протянула так долго, учитывая взрывоопасную натуру ее членов. Благодарить за долголетие следовало, по-видимому, трандошана Крадосска, последнего главу организации. Только ему, вероятно единственному в Галактике, хватило жестокости и ума держать свору на поводке.
Мы сами все разрушили. Напиток в бокале не имел ничего общего с невеселым умозаключением. И пожинаем плоды собственной недальновидности. Ганд взболтал кислые на вкус хлопья осадка.
– Знаешь что? – Зукусс переплавил мысли в слова. – Мы живем в холодной жестокой Галактике.
Как и положено дроиду, 4-ЛОМ не изменился в лице,
– Как скажешь,
И никакой Альянс ничего не изменит, тем более что сокрушить хитроумного Палпатина и всю мощь Империи у мятежников шансов нет. А если невозможное все же произойдет, то один правитель сменит другого, вот и все. Б темных закоулках Галактики, где все покупается и продается (и в частности – жизненно важная информация), от одного существа другому шепотом передавался слушок, что где-то, вроде бы возле Эндора, Империя собирает войска. Наверное, хочет одним ударом раз и навсегда избавиться от мятежников. И в такой неприятный момент охотники за головами остались без Гильдии, которая – плохо ли, хорошо ли – не позволяла им выйти за рамки профессиональных отношений и поубивать друг друга на охоте. Осколки некогда могущественной организации, слишком маленькие и слабые, не поддерживали даже видимости порядка среди голодных и привыкших к насилию тварей. Большинство охотников предпочли независимость и не питали дружеских чувств ни к кому, разве что к напарнику, ежели таковой имелся. После развала Гильдии Зукусс побывал в напарниках у разных охотников. Даже сходил на охоту с самим Бобой Феттом – и не один раз, чем очень гордился. Дела с Феттом, как: правило, заканчивались тем, что Боба получал, что хотел, а остальные считали, что им неслыханно повезло, раз они все еще живы. Иметь дело с Феттом – все равно что выписать себе прямой билет в крупные неприятности.
Хотя надо быть честным, другие были еще хуже. Но каковы бы ни были личные Зукуссовы впечатления от нынешнего напарника, ганд держал их при себе, поскольку с тех пор, как они сошлись с 4-ЛОМ, в карманах обоих зазвенели кредитки. Они с дроидом прекрасно дополняли друг друга. Как большинство органических существ, Зукусс действовал повинуясь инстинктам, а 4-ЛОМ оперировал холодной машинной логикой. Ганд подумал, что все тот же Боба Фетт, например, отличался от всех прочих тем, что совмещал в себе обе эти половины. Именно эта черта характера и делала его чрезвычайно опасным.
– Вон он… – ворвалось в размышления негромкое замечание дроида.
Сидя спиной ко входу, 4-ЛОМ первым заметил внезапное появление их громкоголосой жертвы, свободного пока что существа, которого они намеревались превратить в добычу и обменять на изрядную сумму денег.
– Угощаю всех!!! – басовитый глас Драумаса Сма'-Ды заполнил помещение как барабанная дробь.
Зукусс оторвался от созерцания бокала, поднял голову и увидел необъятную, отягощенную украшениями фигуру самого известного игрока в пяти системах. Сма'Да обвел зал широким жестом, блеск свежего розового лака на ухоженных пальцах затмевало сияние драгоценных камней, вживленных в ногти. Широкие, почти квадратные плечи были спеленуты мягкими шкурами редких пушных зверей; головы несчастных, погибших ради украшения, а не ради тепла, были обработаны особым образом и болтались где-то на уровне пояса игрока, поблескивая черными жемчужинами, вставленными в глазницы.
– Когда я в хорошем настроении, – воскликнул Сма'Да, – значит, всем должно повезти!
Сма'Да профессионально занимался удачей. Что же до Зукусса и всех остальных… Если бы мне так везло, горько подумал охотник за головами, я бы уже вышел в отставку и жил припеваючи. Сма'Да не только удачно делал и принимал ставки, но и весьма разумно выбрал себе поле игры. Громогласный шумный игрок стал первым, кто придумал заключать пари на конфликт Империи и Альянса. Сражение любого масштаба, политические стычки и дрязги, облавы или налеты – Сма'Да ничем не брезговал. Он ставил часто на обе стороны и заключал пари, а когда обсуждаемое событие завершалось, выплачивал проигрыши и получал выигрыши. Он называл свое предприятие <Невидимым и неизбежным казино>, и простиралось оно от одного рукава Галактики до другого. Не имело значения, кто одержит победу, мятежники или Кос Палпатин, Драумас Сма'Да внакладе не останется, поскольку ему капают проценты с каждой сделки. Кредитка за кредиткой складывались в гигантскую кучу денег.
По обе стороны игрока своеобразным украшением и еще одним знаком успеха шли, обняв владельца за обширную талию, большеглазые девочки человеческой расы с загадочными улыбками, которые заставляли рыдать от бессильной зависти всех мужчин любого народа. Двигались девочки синхронно; казалось, они не шли, а скользили над полом с божественной грацией. Странный триумвират прошествовал в центр зала и, словно новое солнце, перекроил орбиты всех попавшихся по дороге планет.
– Как я рад снова видеть тебя, Драумас! – хозяин заведения Салла К'айрам поспешил гостю навстречу, извивая похожие на щупальца конечности и подобострастно кланяясь, как будто он не видел дорогого посетителя несколько лет. – Так невыносимо затягиваются промежутки между твоими визитами!
Насколько было известно Зукуссу, Сма'Да был здесь вчера.
Вокруг игрока собралась толпа лизоблюдов, подхалимов, льстецов и угодников, всем хотелось погреться под жарким солнцем чужой удачи. Жестами выдав необходимые указания бармену и официантам, Салла К'айрам повел всех к столу, который резервировался для особо почетных клиентов. Щекастое лицо игрока сверкало поверх голов широкой золотозубой улыбкой, а толпа океанским приливом катилась вдоль стойки бара. Быстроногие, расторопные официанты сновали вокруг стола, накрывая его к банкету, достойному аппетита и банковского счета Сма'Ды. Среди блюд, приготовленных с улучшателями пищеварения, высились хрустальные графины, наполненные экзотическими напитками с разных планет.
– Там столько еды, что у целой имперской дивизии случится несварение желудка! – возмутился Зукусс, который следил за игроком и его свитой.
Если перевести дорогостоящие яства в кредитки, то сытыми останутся несколько девизий, две, а может, и три. Ганд видел, как необычно деликатные нежные пальцы Сма'Ды со складками кожи вокруг перстней и колец нырнули в гору снеди. Игрок выбрал по кусочку и вложил в беспрестанно улыбающиеся рты наложниц.
– Если так и дальше пойдет, – вслух размышлял Зукусс, – он лопнет по швам. Нужно же учитывать массу и удельный вес!
– Едва ли, – безучастно откликнулся 4-ЛОМ. – Если бы органические существа были подобны черным дырам, Джаббу Хатта давно разметало бы по всему Татуину. Аппетит нашего клиента не идет ни в какое сравнение с жадностью старого гангстера. Ты же сам видел.
– Видел, – согласился со вздохом ганд, покачивая трубками дыхательной маски. – Но изо всех сил стараюсь забыть все, что видел при дворце хатта.
Трудно отыскать в Галактике наемника, который хотя бы дня не провел на службе покойного склизня. Джабба затевал такие аферы, что для охотника за головами было неимоверно сложно прожить жизнь и не заглянуть к нему на огонек. Редко, кто наживался на тех сделках, если не считать Джаббы.
– Какой смысл тратить время и вычислять здоровье добычи? – лишенный эмоций голос дроида был едва слышен в общем гаме. – Игрок проживет достаточно долго, чтобы мы получили назначенную за его голову награду.
Живой дороже мертвеца, вспомнил ганд.
Из толпы, обступившей ломящийся от деликатесов стол, донеслись взрыв хохота и веселые громкие крики. Сма'Да везде и всегда притягивал к себе внимание. Зукусс вздохнул – на этот раз с облегчением; как только игрок вошел в зал, они с напарником превратились в невидимок, растворились в общем фоне. Когда пирует кто-то вроде Драумаса Сма'Ды, других не замечаешь.
– Готово, – негромко скомандовал 4-ЛОМ, наклоняясь и передавая под столом небольшой предмет. – Пора воплощать планы в жизнь.
Время – всегда решающий фактор. Несмотря на жалобы и нытье, Зукусс сознавал, зачем они прибыли на место задолго до жертвы. Некоторые приготовления требовали точно выверенного периода времени, тишины и сосредоточенности. Ганд удовлетворенно хмыкнул. Смотрите-смотрите, бдительные наблюдатели! Вам знать не надо. Все равно скоро тайное станет явным.
Он взял сверток, тщательно минимизируя свои движения, чтобы случайный зритель не понял, что именно происходит под столешницей. Остальные приготовления много времени не заняли, и для них Зукуссу не требовалось видеть свои руки. Кое-какие вещи охотники за головами проделывают даже с завязанными глазами.
– Есть.
Ганд чуть-чуть отодвинулся, осмелившись бросить быстрый взгляд себе на колени; из-за края стола ему подмигнул в ответ красный небольшой огонек, извещающий об успешном окончании операции.
– Думаю, порядок.
4-ЛОМ едва заметно кивнул; как многие дроиды и не-люди он перенял для удобства общения человеческие привычки.
– Тогда начинай.
Почему всегда я? Ганд отодвинул стул и поднялся. Он обиделся на судьбу; какого бы напарника она ему ни подсовывала, грязная работа доставалась неизменно Зукуссу.
– Извините, пожалуйста… ой, простите… не пихайся, ты!
Толпа вокруг Драумаса Сма'Ды загустела. Пересекая зал, ганд толкался и протискивался сквозь заслон из потных тел; в ушных отверстиях звенели смех и громкие восклицания.
– Прошу прощения… приношу извинения… у меня весточка для достопочтенного Сма'Ды…
К счастью, красный мигающий индикатор был надежно спрятан. Два-три решительных удара локтями под дых разным существам расчистили дорогу к столу, Зукусс неуклюже изобразил поклон, а выпрямившись, сообразил, что смотрит прямо в лоснящееся, широкое лицо игрока, нависшего над подносами, блюдами и тарелками с разнообразной едой.
– Какое еще сообщение?
А еще Драумас Сма'Да был известен тем, что слышал каждый отдельный голос в толпе.
– Как любопытно, я не жду никаких посланий, а в эти часы и подавно не занимаюсь делами, – игрок расплылся в улыбке, глаза утонули в многочисленных складочках кожи. – Но, – продолжал Драумас, взмахнув испачканной в жире рукой, – я любопытен и выслушаю тебя… может быть. Если сообщение действительно шибко важное.
На шутку его слова едва ли тянули, но прихлебатели заулыбались, кто-то оглушительно захохотал.
– Вам судить, – Зукусс взглянул прямо в заплывшие глазки Драумаса. – Информация получена с Сул-луста.
Широкая ухмылка Сма'Ды таковой и осталась, а вот глаза заблестели от жадности, хотя этот блеск почему-то напоминал о дюрастиле.
– Суллуст? Нет, не припоминаю, – игрок склонил голову к плечу, насколько это было для него возможно. – Кто такой этот Суллуст?
– Не кто, – терпеливо поправил его Зукусс. – А где. И по-моему, ты валяешь дурака. Нет?
Улыбка Сма'Ды засверкала еще ослепительнее.
– Возможно. Но лишь глупцы упускают шанс обрести знания. Дорогуши мои… – он по очереди посмотрел на девчушек, которые все так же обнимали его. – Порезвитесь где-нибудь мои конфетки, мне нужно переговорить с одним любопытнейшим субъектом.
Он взмахнул унизанной кольцами рукой:
– Дорогу! Дорогу!
Девочки кисло надули губки, расплели руки и уплыли прочь; лизоблюды и подпевалы уловили намек и отодвинулись, перешептываясь и косясь на игрока.
– Ну вот, – Сма'Да подождал, когда Зукусс усядется напротив него. – Так гораздо приватнее, что скажешь?
– Сгодится.
Заниматься этим делом публично ганд стеснялся. Он считал, что охота должна происходить в уединенных далеких уголках или же глубинах космоса, где существуют лишь охотник, жертва и полностью заряженное оружие, которое смотрит добыче в лоб. Там бы никто не посмел ухмыляться. Зукусс оглянулся на 4-ЛОМ, который мирно и безучастно восседал за столиком; исход событий дроида не волновал. Внешне.
– Я уверен, что такой профессионал, как ты, заинтересуется новостями с Суллуста.
– Возможно.
Обработанные головы шкурок закачались из стороны в сторону, это Сма'Да пожал плечами.
– И вероятно, ты уже сделал ставку-другую.
– Возможно… Хотя в наше время так сложно уговорить народ расстаться с кредитками! Все нервничают, всех взбудоражили слухи о строительстве возле Эндора. Одно дело – держать пари на то, что сумеют или нет повстанцы ограбить имперский склад. И совсем другое – поставить на победителя в большой игре. Никто не делает крупных ставок, – Сма'Да шумно вздохнул; складки жира на его животе всколыхнулись. – Как я буду скучать, когда Империя раздавит мятежников!
Драумас покачал головой, как будто собрался немедленно возрыдать.
– Альянс пробуждает надежду во всех закоулках Галактики, а где надежда, там и риск. А где риск, – улыбка вновь расцвела на щекастом лице, – там игра. И где игра, там и прибыль, знаешь ли.
Ганд успокоился; не окончательно, но в достаточной мере. Он такой же, как я. Невелико открытие… По прикидкам Зукусса, большинство обитателей Галактики тратили жизнь, чтобы выбиться в первые номера. Даже пресловутый Альянс не избежал общей участи. Идеализм, конечно, встречается, но гораздо реже элементарной первобытной жадности, которая может спорить с атомами водорода по распространенности.
– Я тоже люблю прибыль, – сказал Зукусс Официант принес бокал с напитком лилового цвета и поставил перед охотником; ганд к нему не прикоснулся.
– Вот поэтому и отыскал тебя, – добавил он.
– Рад за тебя, – Сма'Да одобрительно хохотнул. – И рад за себя, если ты принес мне ценные сведения. Чем больше знаешь, тем легче делать ставки. Хотя…
Игрок присмотрелся к собеседнику.
– Не знаю, сможешь ли ты меня удивить. Нет ничего такого, чего я не знаю об Эндоре и о том, что там назревает. У меня, видишь ли, прекрасные поставщики слухов и сплетен.
– Держу пари, об этом ты даже не слышал, – ганд полез под накидку.
– Ах! – Сма'Да облизал кончики пальцев. – Умираю от нетерпения.
– Как тебе нравится вот это? – Зукусс достал бластер и ткнул дулом в лоб Драумасу. – Ты идешь со мной.
Ему понравилось, как у игрока глаза полезли из орбит. Но потом они вновь спрятались в складках кожи.
– Очень смешно. Обхохочешься! – игрок поднял руки, подумал и хлопнул в ладони. – Прошу внимания, дорогие мои! Слушайте все! – воззвал он во всю мощь своих легких; лица, рыла и морды с готовностью повернулись к нему. – До чего доходит народ, чтобы доставить мне несколько кратких минут удовольствия!
Хохот громом прокатился по залу, отразился от стен, изменив рисунок на них.
– Подумать только! Размахивает бластером в единственном месте, где оружие бесполезно! В нем же нет заряда!
Смех заразителен; он катился по помещению, словно волна, захлестывая и посетителей, и обслуживающий персонал, пока не достиг своеобразной критической массы. Зукус с еще раз оглянулся на напарника; 4-ЛОМ сидел за столом и с машинным терпением ждал продолжения, он не смеялся. Видимо, потому, что не умел.
– Дурак несчастный, – Сма'Да даже не позаботился отодвинуть от себя бластер. – Я должен до смерти испугаться бесполезного куска металла? Или ты не заметил, как на входе помощнички нашего доброго хозяина изъяли у тебя важную деталь оружия? Уф, уморил!
Пухлым розовым пальцем Драумас смахнул воображаемую слезу.
– Хорошо-то как…
– Дальше будет еще веселее, – пообещал Зукусс, сместил прицел и нажал спусковую скобу.
Ослепительный заряд энергии выбил одну потолочную секцию, на запрокинувшую головы толпу посыпались горячие искры и оплавленные куски пластика.
– Этот бластер в рабочем состоянии.
Сма'Да инстинктивно пригнулся, когда лазерный луч чуть не опалил ему волосы. Объемистое брюхо опрокинуло стол, объедки посыпались на пол; осколки хрусталя торчали из влажно поблескивающего беспорядка, как прозрачные зубы. Многие посетители застыли на месте, не поверив собственным глазам и ушам, те, что оказались сообразительнее, заторопились на выход, где немедленно образовался затор.
– Пошли, – свободной лапой Зукусс ухватил Драу-маса за трясущийся локоть и поставил игрока на ноги. – Кое-кто готов выложить гору симпатичных кредиток за привилегию потолковать с тобой с глазу на глаз. Долго-долго потолковать.
И разговор едва ли доставит Сма'Де удовольствие, если судить по паническому взгляду на расплывшемся лице игрока. Складки жира потряхивало, как при небольшой сейсмической активности.
Сквозь толпу протолкался хозяин.
– Что все это значит, – Салла К'айрам по возбуждению мог тягаться с игроком. – Это грубое нарушение правил! Надувательство и обман! Это немыслимо… это…
– Это охота.
Зукусс совсем ненадолго отвел бластер от жертвы, но и мгновения хватило, чтобы бергамаска замолчал и обвил себя щупальцами.
– Как у тебя здесь намусорено, – дулом бластера ганд указал на размякшую, раздавленную еду на полу. – У тебя есть выбор. Либо принимайся за уборку, либо становись мусором сам.
Гибкие, как будто лишенные костей руки хозяина обвисли; верный признак того, что бергамаска не хочет лезть в драку.
– Не понимаю, – заговорил К'аирам с точно отмеренной мрачностью, – как ты посмел пронести зарядное устройство. Это строжайше запрещено…
– Подай на меня в суд.
– Если ты втянул кого-то из персонала…
Взгляд огромных, как плошки, желатиновых глаз с угрозой скользнул по сбившимся в кучу официантам и барменам.
– Если вскроется заговор… предательство…
– Не подпрыгивай так, – успокоил бергамаску Зу-кусс, подталкивая перед собой необъятную тушу Сма'-Ды, – твои служащие ни при чем.
Вот уж с кем он не собирался делиться секретами, так это с охотниками не за головами; ни единой кредитки не даст им! Нет лучше лекарства от депрессии, чем бластер, сунутый под ребра жалобно умоляющей о пощаде добыче.
– А что до персонала, – Зукусс повернулся, оружие вновь смотрело на Саллу К'айрама. – Ты ведь держишь на кухне обычную робото-прислугу, верно?
Бергамаска озадаченно кивнул.
– Отлично. Сходи и прикажи вынуть из любого из дроидов мотиватор. Стандартный Фв-50, думаю, подойдет, – Зукусс приосанился, бластер в лапе придавал ему уверенности. – И шевелись, у меня кончается терпение.
Хозяин поспешно взмахнул щупальцем, кто-то из официантов скрылся за дверью кухни и чуть ли не через секунду вернулся с указанной деталью в растопыренных пальцах.
– Спасибо, – Зукусс взял у него мотиватор и отогнал перепуганного официанта. – Не дергайся, – предупредил он Сма'Ду.
Мог и не трудиться. Игрок только потел и сипел. С бластером в одной лапе, подталкивая добычу перед собой, Зукусс подошел к напарнику, положил мотиватор на стол, а затем открыл небольшую заслонку на <затылке> дроида; все получилось быстро и ловко, потому что ганд долго тренировался, оттачивая каждое движение.
– Почти порядок…
– Не забудь красный тумблер, – подсказал напарник. – Удостоверься, что он в нужном положении до того, как подашь энергию на основные системы грудной клетки.