На той стороне дорожки Гленн заканчивал инструктаж молодого сотрудника. Похлопав его по плечу, он направился ко мне – черный блеск глаз, решительная осанка выдавали сдерживаемое возбуждение.
– Готовы взглянуть? – спросил он, потирая массивные
руки.
Я посмотрела на мертвого вервольфа, сморщила нос:
– А следы ног? – спросила я, помня, как он охранял свое последнее место преступления – не дай бог, кто подышит не туда.
Он покачал головой, не сводя глаз с тела.
– Они тут все испохабили, – сказал он, не скрывая презрительного отвращения к техникам из ОВ. – Если вы только не наблюете на труп, то вряд ли сделаете хуже.
– Ну спасибо! – Я вздрогнула от компанейского похлопывания по плечу и улыбнулась Гленну так, чтобы он понял: действие не было нежелательно, просто неожиданно. Он посмотрел искоса.
– Не берите в голову эту ерунду, – сказал тихо детектив, глянув вслед уходящему колдуну, мелькающему среди надгробий. – Мы‑то знаем, какая вы на самом деле.
– Спасибо, – ответила я, выдохнув, чтобы ушла обида.
Какое мне дело до мнения незнакомого колдуна, пусть даже такого симпатичного?
Дженкс захихикал прямо мне в ухо:
– Ой, какие же вы сюсипусеньки! Прямо уписаться от умиления!
Я отбросила волосы, чтобы заставить его взлететь, и посмотрела вниз. Люди возле тела закончили предварительный осмотр и отошли, вслух обсуждая, сколько пролежал здесь труп. Во всяком случае, не более, чем с утра: запах был еще не настолько силен, не было ни распада тканей, ни мух. А вчера было жарко.
Мысль прыгнула к тому трупу оленя, что я нашла в лесу весной, и я, взяв себя в руки, присела рядом с Гленном. Слава богу, нос у меня не такой чувствительный, как у Дженкса – пикси положительно позеленел. Дав ему немного полетать кривыми кругами, я пригласительным жестом отодвинула волосы, и он тут же приземлился мне на плечо. Теплые ручки схватились за ухо, и он шумно и напоказ вздохнул, жалуясь на запах спирта – основы моих духов с апельсиновым ароматом. Гленн посмотрел на нас, будто хотел спросить, чего это мы. Я снова стала смотреть вниз.
|
|
Личный помощник миссис Саронг выглядел весьма мощным волком, и думать, что вот эта личность в меху могла совершить самоубийство, было бы смехотворно. Шелковистая черная шерсть, как почти у всех вервольфов, губы отведены назад, обнажая зубы белее, чем у выставочного пса, только измазанные теперь собственной его кровью. Кишки его опустели где‑то в другом месте, и для меня это доказывало, что здесь его выбросили. И с нехорошим чувством вспомнились слова Денона. ОВ это дело хочет прикрыть, а я помогаю ФВБ, чтобы оно вылезло наружу. Кто‑то будет этим очень недоволен.
Может, надо просто уйти, и все?
– Он умер не здесь, – сказала я тихо, становясь поустойчивее и наклоняясь.
– Согласен. – Гленн неловко переступил с ноги на ногу. – Его опознали по татуировке на ухе, и со времени, когда его видели живым, прошло всего двенадцать часов. Первая жертва пропадала вдвое больше.
Черт, подумала я, холодея. Кто‑то настроен серьезно. Гленн взялся за переднюю ногу и большим пальцем потер шерсть,
– Отмыто.
Дженкс спикировал вниз, завис над тупым когтем почти с себя ростом.
– Пахнет спиртом, – сказал он, поставив руки на бедра, и медленно выпрямился. – Акрами своего сада ручаюсь, что у него был тут пластырь, как у той секретарши.
|
|
Я переглянулась с Гленном, и он отпустил ногу мертвого вервольфа. Если не найти пластыря, то это рассуждение ни гроша не стоит. Судя по крови на зубах, казалось, что рана на ноге, от которой он истек кровью, нанесена им самим, но я подумала, что здесь ключевое слово – «казалось». Сделано было четче, чем с секретаршей мистера Рея, как будто кто‑то набрался опыта. От крови слиплась шерсть на задней половине тела и промокла земля под ней. Наверное, кровь вервольфа, но что‑то я сомневалась, что кровь на шерсти и кровь на земле взяты из одного организма.
– Дженкс, есть следы уколов? – спросила я, и он зажужжал крыльями. На миг завис над изуродованной ногой, потом приземлился на протянутую ладонь Гленна.
– Не могу сказать, волос слишком много. Но могу поехать с тобой в морг, если хочешь, – предложил он Гленну, и тот утвердительно что‑то промычал.
О'кей. Связать эти два преступления между собой – только вопрос времени.
–Думаешь, ковыряться у него в зубах стоит? – спросила я, вспомнив пластырь в зубах у женщины.
Настал черед Гленна качать головой.
– Нет, я думаю, тело очистили перед тем, как выбросить.
Он тяжело вздохнул, и мы встали. Дженкс взлетел и сел на надгробье с другой стороны от мертвого оборотня. Я попыталась запомнить имя на камне – а вдруг оно окажется важным? Черт побери, я же не детектив – откуда я знаю, что важно, а что нет?
– Доказать, что его переместили – это не проблема, – произнес надо мной Гленн. – А вот связать это дело и секретаршу мистера Рея – тут будет проблема. Может быть, когда совершим над ним обратное превращение, увидим следы сдавливания или следы уколов.
|
|
Я тоже встала, заметив, что привезшие сюда труп успели повозить его лапами по траве, чтобы их запачкать, но грязь явно поверхностная. Когти чисты, будто он последние двенадцать часов работал в офисе за столом. Или был привязан к медицинской каталке.
– Зато уж по крайней мере ты можешь провести нормальное вскрытие, – напомнила я. – Тело перемещали, и ОВ придется признать, что убийство не исключается. А связь с секретаршей мистера Рея ты найдешь.
– Но пока что у ОВ будет время сфабриковать любые улики, – мрачно бросил Гленн, вытаскивая из нагрудного карма на пачку бумажных платков и протягивая один мне.
Я не трогала тело, но взяла салфетку, поскольку Гленн явно считал, что она мне нужна.
– У него найдутся следы уколов. Кто‑то его убил. Как можно разодрать себя вот так до смерти, чтобы когти остались чистыми и пахли спиртом?
Гленн не сводил глаз с мертвого вервольфа:
– Рэйчел, мне это придется доказывать.
Я пожала плечами. Мне хотелось успеть домой и в душ до встречи с мистером Реем. Доказывать‑моказывать. Не моя это работа. Вы мне покажите, кого надо доставить – сделаю в лучшем виде.
– Если выясним, кто это делает, лучше будем понимать, как искать доказательства, – сказала я, но в глаза ему не глядела. У меня было нехорошее чувство, что я знаю, «почему» они убиты, и ответ на этот вопрос лежал у меня в морозильнике, а на вопрос «кто» в шорт‑лист входили сливки Цинциннати: Пескари, Трент, мистер Рей и миссис Саронг. Тритона можно было вычеркивать – она бы не дала себе труда скрывать что бы то ни было.
– Я тебе еще нужна? – спросила я, отдавая ему использованную салфетку.
Глаза у Гленна потухли, снова стали усталыми.
– Нет, спасибо вам.
– А зачем ты меня вообще сюда привозил? – упрекнула я его. – Я же тут ни хрена не сделала.
У него покраснела шея. Я шла за ним к машине ФВБ, а за спиной у нас переговаривались ребята со «скорой», собиравшиеся везти тело в городской морг.
– Я хотел видеть реакцию Денона, – смущенно буркнул он.
– Ты меня сюда вытащил только ради реакции Денона? – ахнула я, и несколько лиц обернулись к нам. Фэвэбэшники скалились, будто невесть какую смешную шутку услышали – а подшутили при этом надо мной.
С улыбкой наклонив голову, Гленн взял меня за руку:
– Рэйчел, будьте ко мне снисходительны. Вы его видели в морге – он не хотел, чтобы вы там были, боялся, как бы вы не увидели того, что мы, несчастные людишки, не заметим. Это называется «чинить препятствия правосудию» и является уголовным преступлением. Кто‑то ищет ту вашу статуэтку, и вам чертовски повезло, что ищут не у вас. Она все еще где‑то в пути на почте?
Я кивнула, думая, что другой ответ был бы ошибкой. Гленн чуть сильнее сжал мне руку, ведя вперед.
– Я мог бы заставить вас ее отдать, – сказал он.
Разозлившись, я выдернула руку и остановилась.
– Ту банку сальсы, что ты просил, я тебе принесла, – сообщила я как раз на пределе слышимости его коллег, и он посерел. Не от моей угрозы ее не отдать, а оттого, что о его любви к помидорам сказано открыто. Да‑да, вот настолько это серьезно.
– Это низко, – сказал он, снова глядя на меня.
– Тогда найди кого‑нибудь другого, чтобы тебя подпольно снабжали кетчупом, – буркнула я, но от чувства вины покраснела.
Дженкс вынырнул из крон, напугав Гленна:
– Рэйч! – заговорил пикси, никак не показывая своего отношения к моему шантажу. – Я тебя провожу до дома, а оттуда поеду в морг. Хочу посмотреть, есть ли на теле уколы. Но вернусь до того, как ты пойдешь разговаривать с мистером Реем.
Первая мысль у меня была такая: «Я могу оказаться в церкви с Айви наедине».
– Идет, – ответила я, но Гленну шепнула–просто из вредности: – Насчет сальсы я серьезно. Отдать тебе ее сейчас?
Он стиснул зубы в явном приступе злости, и Дженкс засмеялся:
– Брось, гнусный ты тип. Нет у тебя никаких прав на фокус, и ты это сам знаешь.
– Халапеньо, – напомнила я, поддразнивая. – Такой злой, что прямо глаза на лоб полезут.
Раздражение на лице Гленна сменилось чем‑то другим, и в ответ на кивок Дженкса он просто облизнул губы.
– Халапеньо? – спросил он очень тихо. Глаза его мечтательно устремились куда‑то вдаль.
– Целый галлон, – ответила я, предчувствуя, что мы договоримся. – А липучки у тебя есть?
Гленн резко вернулся к действительности.
– Я над этим работаю, но потребуется время. Возьмете пока пару наручников?
– Конечно, – согласилась я, хотя колдуна лей‑линейщика они не остановят. – Та первая пара, что ты мне дал, осталась в безвременье.
Ох, как же мне не хватало моих старых наручников – с чарами, со всем набором. Может, я смогу поместить все нужные заклинания в те декоративные амулеты, что подарил мне Кистей с браслетом. Надо только спросить, из какого они металла.
Гленн с виноватым видом посмотрел в сторону своих людей, занятых сбором данных.
– Мне нужно несколько дней, – сказал он, едва шевеля губами и незаметно передавая мне наручники. – Вы подождете?
Я кивнула, спустила скользящий металл к себе в сумку, посмотрела на Дженкса:
– Ты готов?
– У машины встретимся, – ответил пикси, взлетая в воздух.
Его крылья слились в прозрачный круг, и он полетел прочь с кладбища на высоте человеческого роста, виляя между надгробьями как колибри на боевом задании.
Гленн поджал губы, и я, зная, что он сейчас скажет, его опередила:
– Дженкс летит передо мной дозором. – Я забросила волосы за плечо. – Мы уже об этом говорили.
Надо действительно пройти эти курсы. Сколько ж уже можно?
– Рэйчел?
Я остановилась, повернулась и посмотрела на него, подняв брови.
– Спокойнее, спокойнее. – Он поднял одну руку жестом сдающегося. – Свяжитесь со мной, если надо будет вносить за вас залог.
– Спасибо, Гленн, – сказала я, радуясь, что удалось избегать неприятной сцены из‑за фокуса. – Пойду сегодня в автошколу. Нет, правда.
– Пойдите непременно, – ответил он, повернулся к своей группе стал звать кого‑то по фамилии Паркер.
Во вполне веселом настроении я шагала по траве между могилами к машине, по кильватерному следу молнии‑Дженкса. Шла вверх по склону небольшими шагами, опустив голову, чтобы видеть эти плоские границы. Перенесла сумку вперед и откопала в ней полосатый как зебра ключ от машины, но когда вышла из‑за угла большого памятника, за которым стояла машина, остановилась как вкопанная.
Кто‑то рылся в моей машине на заднем сиденье.
Глава шестнадцатая
– Эй! – крикнула я грозно, и какой‑то мужик в джинсах поднял голову – он нагнулся к заднему сиденью машины и что‑то делал с банкой сальсы. Это оказался Том, и у меня отвисла челюсть.
– Ты что здесь делаешь? – спросила я, шагнув вперед и едва не подвернув ногу на плоском могильном камне.
Том отступил от машины, я остановилась перед ним, запыхавшись. В голубых глазах читался намек на злость и явно выраженное презрение. А мне приходилось смотреть на него против солнца, и это было неприятно.
– Меня попросили с вами поговорить, – ответил он, и я усмехнулась – теперь он рвется разговаривать? Но он стоял перед моей машиной, и непохоже было, чтобы он отошел в сторону без серьезных аргументов с моей стороны. Тут я увидела, что Дженкс лежит на приборной доске, распластав на солнце крылья, и стала более чем готова эти аргументы тут же предоставить. Пульс заплясал как бешеный, подхлестнутый гневом и страхом.
– Ты что сделал с Дженксом?
Услышав угрозу в моем голосе, он отступил на шаг, почти освободил дорогу.
– Я не хотел, чтобы он подслушал наш разговор.
У меня живот свело судорогой от страха.
– Ты его оглушил? Ты его оглушил, чтобы от него изба
виться? – Я шагнула вперед, Том отступил назад. – Ах ты гадский сын!
Нуда, смешала два ругательства. Но я себя не помнила от злобы.
Выкатив удивленные глаза, Том еще на шаг отступил.
– Да он же разумное существо! – сказала я, чувствуя, как горит лицо. – Он бы оставил нас, если бы ты попросил.
Я в тревоге сунулась в машину и осторожно положила Дженкса на ладонь, пока ему крылья не обожгло горячей приборной доской. Его тельце было безжизненным и слишком легким. Я вспомнила, как он нес меня, когда я ослабела от потери крови, и меня охватил панический страх, перешедший в ужас, когда я увидела, что у Дженкса идет кровь.
– Что ты с ним сделал? – крикнула я. – У него кровь из
ушей идет!
Лей‑линейщик встал передо мной в трех футах, держа руки за спиной:
– Рэйчел Морган, я попросил бы вас…
Туго сведенная напряжением, я прижала Дженкса к себе.
– Что ты сделал с Дженксом?! Ты знаешь, как опасна кровопотеря для пикси?
– Миз Морган, – прервал меня Том, – дело куда важнее вашего помощника.
Мне уже просто воздуху не хватало.
– Он мой друг! – заорала я. – А не тряпка ненужная! Я шагнула вперед, Том отступил.
– Не трогайте меня, – предупредил он. Но я орала прямо ему в лицо:
– Да мне ноготок этого пикси дороже всей твоей вонючей жизни, ты понял, лицемер хренов? Ты что с ним сделал?
– Не подходите, – предупредил он, отступая и выставляя руки перед собой.
– Я тебя трону ногой по морде, если ты тут же не снимешь заклятие!
Осторожно держа Дженкса в сложенной ковшиком ладони, я еще раз грозно шагнула вперед. Том зачерпнул из линии – у меня волоски зашевелились на руках, и не успел он что‑нибудь сказать или сделать, как я бросилась вперед, уверенная, что он ставит круг. Пройти через личность, снабженную аурой, круг не может – он соскользнет вперед или назад. Шансов у меня было пятьдесят на пятьдесят: либо я попаду в его круг, либо разобью себе нос об него, как Миниас.
Меня дернуло, на зубах появился электрический вкус фольги. Ловя ртом воздух, я закрыла Дженкса собой. Сила Тома пронизала меня льдом, на миг мир стал черным. Энергия потекла от Тома ко мне в ци с ощущением какой‑то жути, неправильности. Ци переполнилось, излишек стал накапливаться у меня в разуме, сворачивая силу линии в хранилище. Я дернулась, пытаясь разорвать связь.
И она лопнула с таким звоном, что его должно было быть слышно. Я открыла глаза. Том смотрел на меня в упор. Я была внутри его круга, и не такой уж он был большой, этот круг.
Колдун сузил глаза, зашевелил пальцами – и я всадила ему кулак в брюхо. Молодец, Рэйчел, – похвалила я сама себя, увидев, как он упал, резко выдохнув, задницей на траву и спиной на стену круга. Обвинит меня в нападении, наверное, но он первый начал угрожать мне лей‑линейной магией.
– Скажи своему Денону, чтобы валил к этакой матери со
всеми своими стероидными мышцами! – Я чувствовала, что
здесь что‑то не так, но была не в силах остановиться и подумать. – Он меня от этого дела не отпугнет!
Пейнтбольный пистолет лежал у меня в сумке – она чудом удержалась у меня на плече, – но будет совсем уж глупо стрелять по нему холостыми. Кроме того, трудно вообще что‑нибудь делать с Дженксом в руке.
– Не Денон, – с трудом выдохнул колдун. Он сидел с красным лицом, пытаясь восстановить дыхание.
Я отодвинулась. Сила круга гудела у меня над головой. Так он говорит не от имени ОВ? Что за чертовщина?
Я одернула рубашку, вдруг сообразив, что она задралась. Том смотрел на меня с земли, опираясь спиной на круг, и гримаса боли на его лице заставила меня отступить на шаг и дать ему встать. Колдун встал с потрясенным, недоумевающим и разозленным видом, стряхнул с себя срезанные былинки. Но тут же лицо его застыло: он посмотрел на выгнувшуюся над ним арку безвременья. Ощущение неправильности стало сильнее, и я проследила его взгляд до мерзкой черноты.
Когда я толкнула его спиной на его круг, ничего не случилось – круг не был прорван. Вот что было неправильно.
– Вы его перехватили, – шепнул Том. Его глаза следили за
появляющимися и пропадающими клиновидными полосами
золотистой ауры в демонской черноте. – Перехватили мой круг!
Я посмотрела на дугу силы у нас над головами – пугающе знакомую. Там отражалась моя аура, а не его. Я перехватила его круг? Тритон перехватила круг у Кери, но это потребовало усилий. А я к нему в круг просто вошла. Вот оно что, подумала я. Круг только возникал, и потому был уязвим.
Перепуганный Том попятился, уперся спиной в пласт безвременья.
– Мне сказали, что вы – колдунья земли. Черт побери, вы
перехватили мой круг. Да я бы ни за что не стал… – Он побледнел, заикаясь. – Вы… вы меня должны идиотом считать, что попробовал с вами тягаться.
Меня испугало, как быстро он от высокомерной наглости перешел к униженному страху.
– На эту тему не волнуйся, – бросила я.
Он оглядел содержимое пузыря:
– Я ничего плохого не хотел вашему пикси сделать, – сказал он, глядя на Дженкса, который все так же лежал у меня в ладони. – Он жив и здоров, я его оглушил высокой частотой. Очнется через час. Я же не знал, что он для вас так важен.
Но пульс у меня еще не успокоился, и еще мне не нравилось, как быстро сменилось у Тома отношение. Правда, сказать, что это мне не было в чем‑то лестно, значило бы соврать. Уж по крайней мере несколько утихла моя злость. Ну, то есть как можно злиться на того, кто меня считает лучшим колдуном, чем он сам?
– Да не хотела я твой круг перехватывать, – ответила я.
Я настороженно коснулась круга, который не я вызвала, вздрогнула, когда он лопнул и энергия, зачерпнутая не мной, полилась через меня и прочь. Излишек, что накопился в голове, я оставила–слишком многое сейчас меня отвлекало, чтобы им заниматься.
Том покачнулся, когда круг распался. Он явно был рад оказаться вне круга, но лицо под каштановыми волосами осталось меловым.
– Ладно, так чего ж ты хочешь? – спросила я, ощущая легкость тельца Дженкса у себя на ладони.
– Я… – Он замялся, сделал глубокий вдох. – У вас есть
опыт в вызове демонов, – сказал он, и я съежилась. – Мое руководство хочет, чтобы я передал вам приглашение.
Скривившись в отвращении, я сбросила с плеча ремень сумки, поймала его ладонью и забросила сумку на заднее сиденье. Он сказал, что не подчиняется Денону, но заключать контракт с «арканами» мне тоже не улыбалось. Потянувшись к дверце, я на ходу бросила:
– Я на ОВ ни под каким видом не буду работать, так что плюнь.
– Это не от ОВ – это от некоторой частной группы.
Пальцы соскользнули с ручки дверцы, я остановилась спиной к Тому – размышляя. Солнце было жаркое – как бы не расплавило именинные свечки у меня в сумке, – и я повернулась положить Дженкса в тень. Подбоченившись, я осмотрела удобного вида туфли Тома, его новые джинсы, заправленную в них рубашку, чуть трепещущие на ветерке волосы. Молод, но нельзя сказать, чтобы неопытен. Силен, но я его застала врасплох. Работает на ОВ в отделе Арканов, но выступает от имени кого‑то другого? Не нравится это мне.
– Разговор пойдет о вызове демонов? – спросила я, и он кивнул. Слишком свежая мордочка, чтобы иметь мудрый вид, но он все же пытался напустить на себя. Я прислонилась к машине, поражаясь, как умнейшие люди могут делать тупейшие вещи. – Не знаю, что тебе рассказывали, но демонов я не вызываю. Они сами появляются, чем бесят меня до судорог. Демонских проклятий я не плету. – Больше не плету. – И для тебя не стану плести ни за какие деньги. Так что со своими проблемами обращайся в другое место.
– Вызвать демонов не запрещено, – сказал он задиристо.
– Зато глупо. – Я снова потянулась к дверце, но он шагнул вперед и накрыл мою руку своей. Я отдернулась, разозлившись. Черт побери, он вызывает демонов.
– Рэйчел Морган, подождите! Я же не смогу им сказать, что вы даже не стали слушать!
Бить его еще раз я не собиралась, но рыжим обычно достаточно хорошенько крикнуть, чтобы кто угодно отцепился. Я набрала воздуху – и задумалась. Не о фокусе ли речь?
Я выдохнула, меряя его глазами. Посмотрела на Дженкса – ладонь уже стала затекать, – снова на Тома.
– Это ты убиваешь вервольфов? – спросила я прямо.
У него челюсть отвалилась в таком неподдельном удивлении, что пришлось ему поверить.
– Мы думали, это вы, – сказал он, и я не знаю, что меня больше встревожило: что его начальники считают меня способной на убийство – или что эти его начальники считают меня способной на убийство, а потому просят вступить в их ряды?
–Я? – спросила я и переступила с ноги на ногу. – А зачем? Я вообще никого не убивала никогда в жизни! – Только не мешала демону забрать его вместо меня. А, еще Питер был. Но он хотел умереть. Я с чувством вины стала разглядывать горизонт. У Тома кончики ушей покраснели от смущения.
– Внутренний круг уполномочил меня передать вам приглашение, – сказал он, стараясь привлечь мое внимание. – Вам предложена честь войти в круг.
Блин, так и думала!
– Спасибо, не надо, – сказала я сердито. – И убери руку
от моей машины!
Том убрал руку, и я потянула ручку на себя. Он подался назад, когда я влезла в машину и устроилась на согретой солнцем коже сиденья. Ну класс. Ну просто класс. Организация сумасшедших экстремистов хочет видеть меня в своих рядах.
Захлопнув дверцу, я нашла коробку салфеток в бардачке и осторожно положила в нее Дженкса. Посмотрела на него неподвижного – панический страх охватил меня на минуту и прошел. Если с ним что‑нибудь не так, Маталина будет вне себя от отчаяния, а я – от злости.
Сильный – и черный – лей‑линейный колдун в джинсах и солнечных очках, который наверняка мог бы обратить мою кровь в слизь, хочет видеть меня в составе своей группы. Хуже того, он там, похоже, не из самых сильных. Чувствуя, как волной нарастает злость, я прищурилась против солнца на Тома, Усилием воли сфокусировала второе зрение на его ауре. В ней переливался едва заметный черный тон.
– У тебя аура грязная, – сказала я, резким движением пристегиваясь и отключая второе зрение перед тем, как оно мне покажет то, чего я видеть не хочу. Все‑таки я на кладбище.
Он покраснел и ответил с некоторым вызовом:
– Моя должность в ОВ не позволяет мне работать с демонами столько, сколько мне хотелось бы. Но я предан делу и вношу свой вклад другими способами.
Боже мой. Он извиняется, что у него мало копоти на душе?
Том неверно истолковал мое выражение лица, и его гладкий лоб собрался злыми морщинами:
– Пусть мой плащ светел, но он служит своей цели. Я могу
пройти невидимым там, где это не под силу более искушенным
в темных искусствах. – Он шагнул ближе: – И вот почему ты
нужна нам, Рэйчел Морган. Ты открыто общаешься с демонами. Твой плащ столь же черен, сколь у всех во внутреннем круге, но ты не страшишься ходить перед миром гордо и нераскаянно. И даже ОВ не смеет тебя тронуть.
Я протянула руку между сиденьями, взяла сумку. Ага. И поэтому у меня нет водительских прав?
– И из‑за этого ваш уютненький клуб счел, что я достойна его? – спросила я, нашаривая в сумке ключи. Снова пальцы коснулись пеинтбольного пистолета, и снова я прокрутила мысль шлепнуть в него парой выдохшихся зарядов земной магии – просто посмотреть, как он будет улепетывать.
– Это не клуб! – Том был явно оскорблен. – Это древнее собрание колдунов, возникшее с первых времен перехода через лей‑линии. Славное наследие тайны и силы, раздвигающее границы нашего существования.
Тру‑ту‑ту, тру‑ту‑ту… Каскады пустой риторики. Интересно, знает ли ОВ, что на службе у нее состоит участник секты? Я сунула ключ в замок зажигания.
– Вы призываете демонов?
Поза у Тома стала настороженной:
– Мы исследуем возможности, которые другие колдуны и ведьмы робеют проверять. И мы думали, что вы…
– Да‑да, понятно. Вы сочли меня достойной примкнуть к вашему делу и быть посвященной в тайны внутреннего круга, передаваемые от учителя к ученику уже две тысячи лет.
Ну, может, это прозвучало несколько язвительно, но Дженкс не шевелился, и я тревожилась. Том попытался что‑то сказать, и я включила зажигание. Двигатель подо мной взревел – придающий уверенности, успокаивающий звук. Жарко – я включила кондиционер, хотя крыша была открыта. Ветерок из вентиляторов стал прохладным, пряди волос затрепетали, приятно щекоча лицо.
Так, с Томом все. Я включила первую передачу. Но Том положил руку на машину, пальцы его побелели от напряжения, слова спотыкались, набегая друг на друга:
– Рэйчел Морган, ты совершила великие дела, пережила
не одно нападение демона, но никто не отдает тебе должного.
У нас ты найдешь почет и уважение, которого ты достойна.
Плевать мне было на его лесть. Я направила вентилятор на Дженкса – волосы его затрепетали на ветру.
– Я выжила благодаря друзьям и везению. Почета мне не полагается, разве что медаль за выдающийся идиотизм.
Я потянулась к рычагу передач, и он подался ближе.
– Ты перехватила мой круг.
– Да потому что я шагнула в него, когда он возникал! Шансов попасть в такой момент один на миллион. – У него в глазах отразился панический страх, что я уеду, и я задержалась еще на секунду. – Сделай одну вещь – ради себя самого и ради своей матери, – сказала я. – Беги без оглядки. Скажи своему начальнику, что я на тебя наложила заклятие, не дающее тебе продолжать твою великую работу. Забудь, что ты вообще слышал о них или обо мне, и беги как можно быстрее и дальше, потому что если будешь баловаться с демонами, они тебя либо убьют, либо сделают своим фамилиаром – и поверь мне, первое предпочтительнее. И убери руки от моей машины!
Том убрал руку, но в его глазах появилась новая решимость.
– Ты не выживешь одна, – предупредил он. – Не жадничай. Поделись с нами тем, что узнала, и мы разделим с тобой опасность их вызова. Чтобы держать демона в узде, нужен кворум колдунов.
– Вот потому я и не пытаюсь их вызывать.
– Рэйчел Морган…
– Нет! – рявкнула я, выходя из себя. – И перестань называть меня Рэйчел Морган! Либо Рэйчел, либо миз Морган. Только демоны называют нас всеми, черт побери, именами, которые они знают. Так вот, мой ответ – нет. Подсказок не беру, звонить другу не буду. Ответ окончательный. Я с демонами дела не имею. Я с демонами дела не хочу иметь. Вернись к тому, кто это придумал, и скажи, что я польщена, но работаю я в одиночку.
Он глянул на Дженкса, лежащего у меня на коленях, и я нахмурилась:
– Дженкс – член моей семьи, – предупредила я мрачно. – И если ты еще хоть раз тронешь кого‑то из моей семьи, то и ты и твой задрипанный «внутренний круг» узнают, что разозлить демона – еще не самое страшное.
– ОВ тебе не станет помогать, – сказал он, отступив, когда
я дала газу, грозя переехать ему ногу. – Там заправляют вампиры, а в начальниках–себялюбцы и карьеристы, вовсе не стремящиеся к просвещению темных умов.
Чувствуя, как колотится пульс, я ответила ему:
– Впервые с тобой согласна. Но я не об ОВ говорила, а о
себе. – Отпустив сцепление, я чуть подала машину вперед. Мне
хотелось рвануть отсюда, как последнему партнеру Айви на свидании вслепую, но ради уважения к мертвым пришлось довольствоваться медленным, осторожным отползанием. Посмотрела на Дженкса – убедиться, что от толчков его не перебросило и он не заломил себе крыло собственным весом.
Поглядывая то на него, то на узкую дорогу, я стала беспокоиться не только насчет Дженкса, но и насчет просьбы Тома. Когда тебе предлагают вступить в организацию психов – уже ничего хорошего, а если еще ты в ответ скажешь, куда им засунуть свои высокие идеалы и славные дела…
Я почувствовала осторожную тягу у себя в ци и посмотрела в зеркало заднего вида. У меня перехватило дыхание и я чуть с дороги не съехала: Том повернулся ко мне спиной – и исчез.
Блин, он прыгнул в линию! Я в тревоге перехватила руль поудобнее, глядя то на дорогу, то туда, где он только что был, будто это какая‑то ошибка. Этот колдун настолько искусен, что умеет перемещаться по линиям? И при этом он только что‑то вроде подмастерья?
Черт побери, кому же это я сейчас нахамила?
Глава семнадцатая