– Что стряслось? Есть еще для меня работа? Хочешь арестовать еще кого‑нибудь из моих друзей?
– Я не арестовывал мистера Хью, а работа все та же самая.
В голосе у него слышалось напряжение, а так как возможность выкачать денежки из ФВБ не каждый день бывает, я опустилась на стул у стола. Глянула на Дженкса – он прилетел за мной и слушал обе стороны разговора.
– Есть еще одно убийство вервольфа, замаскированное под суицид. – Голос Гленна звучал на фоне птиц и сканеров ФВБ, и я подумала, не с места ли преступления он звонит. – Я бы хотел слышать ваше и Дженкса внутриземельное мнение до того, как тело увезут. Когда вы сможете здесь быть?
Я бросила взгляд на джинсы и футболку в строительной пыли, гадая при этом, чего он ждет от меня такого, чего не может сделать сам. Я же не детектив. Я – наемный чародей и охотник за головами. Дженкс взмыл в воздух, вылетел в дыру для пикси в сетке кухонного окна.
– Ну, – протянула я, – а если я в морге на него посмотрю?
– У вас какие‑то более важные дела?
Я подумала насчет гостиной, насчет своего намерения затащить мебель обратно до прихода Айви.
– Ну, вообще‑то…
– Это дело снова хотят из‑под меня выдернуть, – заговорил Гленн, снова вернув себе мое внимание, – и я хочу, чтобы вы посмотрели на труп до того, как ОВ его «подправит». Рэйчел… – В его голосе появилась жесткая нотка. – Это бухгалтер миссис Саронг. Помните? «Хаулеры». Он занимал в стае весьма высокое положение, и его смерть никому не нравится.
Я приподняла брови. Миссис Саронг – владелица «Хаулеров», бейсбольной команды сплошь из внутриземельцев. Это их рыбку пыталась я выцарапать у мистера Рея – того самого, чья секретарша уже в морге. Я заставила эту женщину заплатить мне за потраченное время, при этом нам пришлось повидаться лицом к лицу. Два «суицида» за такое короткое время в двух самых влиятельных стаях Цинциннати – нехорошо получается.
Очевидно, кто‑то знает, что фокус находится в Цинциннати, и пытается узнать, у кого именно. Надо от него избавляться. Хаос будет невообразимый, если вдруг целая стая сможет обращать людей. Вампиры тогда начнут выбраковку. Я забарабанила пальцами по столу: может, это уже и происходит? Пискари в тюрьме, но это ему не помеха.
Звук крыльев я услышала с радостью. Дженкс вернулся, одетый для работы – шпага и пояс в одной руке, в другой – красная бандана.
– Убитый вервольф – секретарь миссис Саронг, – сказала я ему, вставая и ища глазами свою сумку.
– А! – Дженкс спустился на несколько дюймов, и вид у него был виноватый. – Ага, это может объяснять послание на автоответчике.
Я закрыла рукой трубку, не в силах скрыть резкое недовольство:
– Дженкс!
Он скривил физиономию, рассыпая серебристые искры.
– Ну извини, забыл.
– Рэйчел? – позвал меня неуверенный голос Гленна.
– Ладно. – Я приложила ладонь колбу. – Ладно, Гленн, я приеду… – Я задумалась: – Вы где?
Гленн прокашлялся и смущенно ответил:
– Спринг‑Гроув.
Кладбище. М‑м‑м, как мило.
– О'кей. – Я встала, выпрямилась, нашарила ногами босоножки, – Уже еду.
– Отлично, спасибо.
Сказано было рассеянно, будто его чем‑то отвлекли.
Я только хотела попрощаться, как он уже повесил трубку. Меряя Дженкса взглядом, я отключила телефон и подбоченилась.
– Значит, у меня сообщение? – спросила я сухо.
Дженкс с неловким видом надел на себя бандану и в черной рабочей одежде сразу стал похож на бандита из уличной шайки.
– С тобой хочет говорить мистер Рей, – сказал он тихо.
Я подумала, что его секретаршу убили, а ОВ не только не ищет убийцу, но и старается прикрыть дело.
– Уж конечно.
Взяв сумку, я просмотрела ее – все ли мои обычные амулеты со мной. Пришла в голову мысль, что это, быть может, сам мистер Рей убивает вервольфов, но зачем бы ему тогда начинать с собственной секретарши? Может быть, ее убила миссис Саронг, а второе убийство – это месть? Прямо голова заболела.
Вспомнив, что я без прав, я было задумалась, но представила себе, какой будет у меня вид, если я к месту преступления подъеду на автобусе, и достала ключи. Потом мой взгляд остановился на полке под кухонным столом. Я улыбнулась, наклонилась, и тяжелая гладкая рукоять пейнтбольного пистолета легла мне в руку. Приятно щелкнул металл, когда я проверила резервуар. В амулетах чары живут примерно год, но активированные зелья, если не хранить их в особом шкафу, выдыхаются через неделю. Эти, что в пистолете, были уже трехнедельной давности и бесполезны, но пистолет под рукой придавал мне уверенности, а Гленну ее убавлял. Я бросила его в сумку, пока Дженкс дописывал записку для Айви.
– Готов? – спросила я его.
Он взлетел ко мне на плечо, принеся с собой тонкий запах мыла, которым Маталина стирала его одежду.
– Кетчуп его не хочешь прихватить? – спросил он.
–А, да.
Я вошла в кладовую и вышла с супер‑дупер брюховзрывателем – галлонной банкой «сальса халапеньо» и большим красным помидором, который прихватила как сюрприз. Чувствуя, как стучит пульс, я вышла в коридор вся из себя такая – на бедре галлон сальсы, в руке помидор, на плече пикси.
Вот такие мы страшные.
Глава пятнадцатая
Припекало высокое солнце. Я закрыла дверцу и бедром еще подтолкнула, чтобы щелкнул замок. Пальцы у меня были липкие от пирожного, которое я ела по дороге, и я, вытаскивая бумажную салфетку из сумки, оглядывала шумную от воробьев площадку. Вытирая пальцы, я гадала, не стоило ли потратить еще пять минут, но переодеться во что‑то более профессиональное, нежели шорты и топ – потому что профессионализм мне был нужен отчаянно, учитывая, как я кралась вокруг склепа, за которым припарковалась.
Дженкс летел у меня в авангарде, пока я пробиралась на Спринг‑Гроув объездными дорогами, потому что поехала бы я по федеральному шоссе, меня бы тут же выловила ОВ. Так что ехать приходилось медленно – три квартала, паркуюсь, жду, пока Дженкс выполнит рекогносцировку, потом еще три квартала, – но мысль нанять такси была для меня невыносима. Подтянув выше сумку и шагая по траве, я снова возблагодарила бога, что у меня есть друзья.
– Спасибо, Дженкс! – сказала я, спотыкаясь о ямку, оставленную газонокосилкой. Его крылья пощекотали мне шею, и я добавила: – Я очень благодарна, что ты прикрыл меня от ОВ.
– Так это ж моя работа.
Досада в его голосе была вполне различима, и я, чувствуя себя виноватой, что заставила его пролететь вдвое больше, чем я проехала, сказала:
– Спасать меня от попадания в суд за езду без прав – в твою работу не входит. – И тихо добавила: – Сегодня же пойду в автошколу. Обещаю.
Дженкс рассмеялся, и его звонкий смех вызвал трех пикси из ближайших вечнозеленых кустов, но увидев красную бандану Дженкса, они скрылись. Этот бросающийся в глаза цвет был первой линией обороны от охраняющих свою территорию пикси и фейри: обозначение добрых намерений и обещание не браконьерствовать. Они будут за нами наблюдать, но не станут метать колючки, если только Дженкс не начнет брать образцы пыльцы и нектара. По мне, пусть уж лучше пикси за мной наблюдают, чем фейри, и мне нравилась мысль, что Спринг‑Гроув принадлежит пикси. У них должна быть хорошая организация, потому что территория просто громадна.
Это расползшееся вовсе стороны кладбище было изначально создано в расчете на «заселение» жертвами холеры в конце тысяча восьмисотых годов. Одно из первых кладбищ‑садов в США, и неживой народ не хуже всякого другого ценил свои парки. В те времена непросто было извлекать свеженеживых родственников из могил, и восстание из земли в такой живописной и мирной обстановке наверняка доставляло некоторое удовольствие. Я не могла удержаться от мысли: не из‑за большой ли тогдашней скрытой популяции вампиров, существовавшей в Цинциннати, Город королевы и нажил себе сомнительную славу частыми ограблениями могил? Не столько при этих ограблениях снабжали трупами медицинские школы, сколько извлекали из земли родственников и уводили в родные места.
Оглядывая тихую местность, похожую на парк, я стерла с губ крошки. Движение пальцев по губам навеяло мысль об Айви – по понятным причинам – и меня изнутри обдало жаром. Боже ты мой, надо было тогда что‑то сделать, но не‑ет, я стояла столбом, как идиотка, пораженная до неподвижности. Не отреагировала, и теперь приходится гадать, как разруливать ситуацию. А можно было все на месте решить. Дура стоеросовая.
– Ты как? – спросил Дженкс, и я опустила руку.
– Лучше всех, – мрачно буркнула я, и он засмеялся.
– Ты подумала об Айви, – подколол он меня, и я покраснела еще сильнее.
– Ну, да, – ответила я, спотыкаясь на разметке, сделанной вровень с землей. – Вот пусть твой сосед тебя поцелует, а тогда посмотрим, как ты это выбросишь из головы.
– Да черт побери, – возразил Дженкс, отлетая от меня подальше с глумливой физиономией, – если кто из вас меня поцелует, мне уже думать не придется – Маталина меня убьет на
месте. Да расслабься, ну, поцеловала – и только.
Я пошла прямо по траве на звук раций. Да, вот именно этого мне не хватало. Будто мало мне, что бешеная демоница разнесла мою церковь, так еще и мужик ростом в четыре дюйма мне внушает насчет не париться, плыть по течению, жить как живется – в общем, не копаться в себе.
Стрекот крылышек стал тише, и Дженкс опустился мне на плечо.
– Рэйч, не волнуйся, – сказал он необычайно для него серьезным голосом. – Ты – это ты, а Айви – это Айви. Ничего не изменилось.
– Да? – хмыкнула я. Мне это совсем не было так ясно.
– Сворачивай налево, – жизнерадостно ответил он. – Я там дохлого вервольфа чую.
– Отлично, – сказала я, прошла мимо очередной надгробной плиты и плавно забрала влево. Ниже по склону сквозь деревья мигали желтые и синие огни межвидовой «скорой помощи». Не опоздала, подумала я, размахивая на ходу руками и пробегая мимо огромного камня с надписью «ВАЙЛЬ». Ниже за рядом кедров находился искусственный пруд, а между ним и вечнозелеными кустами столпился народ.
– Рэйч, – сказал Дженкс, будто думал вслух, – ты думаешь, это как‑то связано с…
– У кустов есть уши, – предупредила я его.
– …с той штукой, что я привез Маталине из нашего последнего отпуска? – успел он поправиться.
Я дернула губами в улыбке – вспомнила, как сплела демонское проклятие, чтобы проклятие из фокуса перенести на одну безделушку. А потом она медленно изменила форму и стала такой же, как оригинал. Просто мурашки по коже.
– Хм, – промычала я, гладя себе под ноги. – Странно было бы, если бы нет.
– Ты думаешь, это Трент ее ищет?
– Вряд ли Трент вообще знает о ее существовании. Я бы скорее думала, что это мистер Рей ее ищет или миссис Саронг, и в поисках друг друга мочат.
Крылья Дженкса послали струю холодного воздуха мне по шее.
– А Пискари?
– Может быть, но он бы без труда это сумел прикрыть.
Голоса стоящих группой мужчин переменились – я поняла, что это они меня увидели, и подняла глаза. Замедлила шаг, услышав, как вполголоса сказали мое имя, но так как все смотрели на меня, не поняла, кто его произнес. Стояли там две машины ФВБ, черный фургон ОВ, джип ОВ и на круговой развязке – «Скорая». От задних ворот кладбища ехала еще одна машина ФВБ, и таким образом бюро имело численный перевес над охраной. Все‑таки Гленн испытывает судьбу, потому что это и вправду самоубийство вервольфа.
Народ стоял вокруг темной тени у подножья кедров и высокого надгробья, а вторая группа в мундирах ФВБ и в штатс‑ком ждали, как львята поодаль от львиной добычи. С ними был и Гленн, и пока я на него смотрела, он сказал несколько слов стоящему рядом с ним человеку, тронул для уверенности рукоять оружия и направился вперед. Народ стал отворачиваться, и я почувствовала себя свободнее.
Ноги снова зашуршали по траве, и меня передернуло при мысли, что я прошла прямо по одному из могильных камней, сделанных заподлицо с землей. И куда сильнее я занервничала, когда выпрямилась знакомая туша возле надгробия и на меня глянули карие глаза Денона. Сегодня он был в костюме вместо обычных джинсов и тенниски, и я подумала, не с Гленном ли он конкурирует – тот в костюме выглядел потрясающе. Я Денона не боюсь, – подумала я, потом махнула рукой и фыркнула на него.
У Денона сжались челюсти. Он отмахнулся от тощего мужика в джинсах и легкой рубашке, который что‑то хотел ему сказать. А я подумала о своей машине и встревожилась.
– Дженкс, – тихо сказала я, едва шевеля губами. – Не стоит тебе тут полетать – может, чего подслушаешь? И если найдут мою машину, ты мне скажешь?
– Будет сделано, – сказал он и исчез, сверкнув облачком пыльцы.
Пытаясь сделать вид, что я обследую местность, а не пробираюсь по ней, я свернула навстречу Гленну. Вид у него был раздосадованный. Вероятно, ФВБ отпихивают прочь от этого расследования. Я понимала, каково ему, но не очень‑то сочувствовала, потому что именно он в прошлый раз так поступил со мной.
Я сняла очки и шагнула под тень раскидистого дерева, заткнув их за пояс шортов.
– Что стряслось, Гленн? – спросила я вместо приветствия, когда он взял меня под локоток и повел к пустому джипу ФВБ. – Тебе этот злой нехороший вампир не позволяет играть в песочнице?
– Спасибо, Рэйчел, что приехали, – буркнул он в ответ. – А где Дженкс?
– Где‑то, – ответила я, и он с мрачным видом протянул мне временный значок. Я его приколола, и только потом оперлась на машину ФВБ, скрестила руки на груди и стала ждать хороших вестей.
Гленн потер чисто выбритый подбородок, вздохнул и повернулся так, чтобы видеть и меня, и место преступления. В темных глазах стояла усталость, едва заметные тревожные морщинки залегли возле уголков, и он казался старше, чем был на самом деле. Подтянутая его фигура казалась мощной даже рядом с Деноном, а военная выправка отлично сочеталась с костюмом и свободным галстуком. За этот год он сильно продвинулся в понимании внутризмельцев, и я знала, что он, уважая должность Денона, к самому Денону относится без всякого уважения. И плевать ему было, что это по нему читается – и вот это «плевать» тоже могло создать проблему. В общем, я оказалась на расследовании на месте преступления, где два здоровых мужика рвались друг другу что‑то доказывать. Мое везение.
– Как вы сюда попали? – спросил он тихо, завистливо глядя, как ОВ собирает свои данные. – Я за вами машину послал, но вас уже не было.
Я прижала локти к бокам и поежилась. Гленн медленно повернулся:
– Вы вели машину? – спросил он голосом обвинителя, и я покраснела. – Вы мне обещали, что не будете.
– И неправда вовсе, я сказала, что не буду, но не обещала. И я же не знала, что ты послал машину? И автобуса нет такого, который ходил бы до кладбища. Пассажиров слишком мало, чтобы окупился маршрут.
Он фыркнул, и оба мы встали чуть свободнее. Усталый взгляд Гленна снова вернулся к телу, лежащему под кедрами, а я опять скрестила руки на груди.
– Ну что, вломишься туда бульдозером или подождешь,
пока они там все затопчут? – спросила я.
Гленн повернулся и зашагал, я за ним.
– Слишком поздно, – сказал он. – Я ждал вас. Учитывая, что он внутриземелец, я смогу только бегло на него глянуть – разве что удастся быстро и надежно связать его с убийством секретарши мистера Рея.
Я кивнула, глядя под ноги, чтобы не наступить больше ни на чью могилу.
– Я говорила по дороге с мистером Реем, – сообщила я, и
Гленн посмотрел на меня искоса. – Мы с ним сегодня позже
встречаемся у него в офисе. – Гленн набрал воздуху что‑то сказать, и я подняла руку: – Нет, ты со мной не едешь, так что не проси – но я тебе перескажу разговор – в том, что будет касаться вот этого.
Не могу же я привести агента ФВБ на встречу с клиентом? Это ж каким надо быть ламером?
Казалось, что Гленн сейчас начнет спорить, но он опустил глаза.
– Спасибо.
Но напряжение покинуло меня ненадолго, и кровяное давление становилось тем выше, чем ближе мы подходили к телу. Нос у меня включился в работу, и за вонью прогорклого уже мускуса и возбужденного вампира послышался четкий запах красного дерева. Я сделала ничего не выражающее лицо и уставилась на подтянутого человечка в джинсах и рубашке, стоящего чуть поодаль от других. Они сюда привели колдуна? Интересно.
Круг внутриземельцев раздался, и стал виден труп вервольфа, театрально растянувшийся у подножия большого надгробия. Траву заляпала черная кровь. Мертвый волк размером с пони куда меньше действует на нервы, чем голый человек – Даже такой волк, у которого шерсть пропиталась запекшейся: кровью и глаза закатились под лоб. Одна задняя нога была распорота до кости, бедренная артерия взрезана. Запах крови стал сильнее, у меня стянуло внутренности. Суицид? Я отвела взгляд, думая, что вряд ли.
Денон мне улыбнулся, сомкнув губы – чтобы не было видно человеческих зубов. У стоящего рядом с ним колдуна раздулись ноздри – за апельсиновым запахом духов, которыми я глушила инстинкты Айви, он учуял меня. У него дернулся рот, он тыльной стороной руки потер чисто выбритый подбородок. У меня закололо кожу, когда он зачерпнул из линии, и я не знала, считать мне себя оскорбленной или польщенной, что он усмотрел во мне угрозу. И что он думал я буду делать? Прокляну всех? Но тут я вспомнила, что ему мою ауру разглядеть было как чихнуть, а она покрыта демонской копотью. Так что его можно понять.
Два человека, стоявшие над трупом, выпрямились, а третий остался брать образцы почвы – насколько глубоко впиталась кровь. У меня было такое чувство, будто мы спугнули юных мерзавцев, замучивших до смерти пса, и мне стоило труда не попятиться, когда они обратили взгляды к нам.
Гленн в костюме и с пистолетом на бедре выглядел свободно и расслабленно, но я слышала запах его одеколона и знала, что он заряжен на действие. Устремив взгляд на Денона, он произнес ровным голосом:
– Миз Морган и моя группа хотели бы взглянуть на тело до того, как вы его увезете.
Кто‑то захихикал. Я покраснела.
– Что, Морган, на ФВБ шакалишь? – сказал Денон, будто и не слыша Гленна. – Я смотрю, тебя опять автобусы подбирать начали. Или тебе маскироваться приходится, чтобы они останавливались?
Я нахмурилась, ощутив растущий гнев Гленна. Голос у Денона был медовый‑медовый – белье рекламировать таким голосом. По каналу для женщин. Боже мой, такой красивый голос! Может, именно он и привлек в первую очередь мастера‑вампира? Плюс еще восхитительно темная кожа, исчерканная шрамами и рубцами до совершенно невероятной степени. Когда он был моим начальником, такого не было. Да, что‑то явно переменилось.
– Ты что‑то расстроен, Денон, – сказала я, издеваясь. – Наверняка пришлось кое‑чего объяснять насчет того, как ты чуть не отдал ту жертву убийства на кремацию. – Я очень мило улыбнулась. – Будь великодушен и передай мне обновленный отчет коронера сегодня же? Мне очень интересно будет посмотреть, что ты чуть не сжег в печи.
Колдун хихикнул, и последний вервольф тоже встал. Глаза у него нервно бегали. У Денона зрачки расширились, каряя полоска вокруг них стала совсем тонкой. Это уже не так бросалось в глаза, как в прошлом году. Он терял статус у того, кто там обещал обратить его после смерти. Еще несколько лет – и Денон превратится просто в тень. Видя его гнев, я поняла, что виноватой в этом он считает меня.
По небрежному жесту толстых пальцев Денона вервольфы, вставшие от него по сторонам, подались назад. А он подошел к нам ближе с той же прежней грацией, но не видно было в ней прежней угрозы. Наверное, еще дело в том, что я не была заперта с ним в ячейке пять на пять футов.
– Уходите, – сказал он, и слова его пахли зубной пастой с питьевой содой. – Это дело ОВ.
Гленн напрягся, но рука даже не дернулась к пистолету.
– Это отказ допустить нас к осмотру тела?
Мускулистая туша Денона двигалась грациозно, на этот раз с несомненной угрозой.
– Стоп‑стоп‑стоп! – крикнула я и отскочила, когда рука Денона метнулась вперед, пальцы попытались ухватить меня за поднятую руку.
Широкоплечий Гленн преградил ему путь, перехватил запястье, движением текучим и плавным, как горячий шоколад, заломил ему руку за спину и задрал вверх, приведя здоровенного оппонента к покорности. Я заморгала, тараща глаза. Все уже закончилось.
Живой вампир, согнутый в поясе, переступил, смещая вес, и Гленн сжал крепче, переступив ногами для лучшего упора. Вервольфы отступили, подобравшись, а у Денона покраснела шея. Мордой в землю, с задранной кверху и назад прямой рукой, он был похож на нашкодившего котенка, взятого за шкирку. Что‑то щелкнуло, Денон замычал.
Гленн наклонился к беспомощному противнику.
– Ты, – тихо сказал детектив из ФВБ, – неприятная личность. – Он чуть поддернул руку Денона, и тот снова замычал, На бритой голове выступили капли пота. – Какай или слезай с горшка, а вот из‑за такой половинчатости у всех у нас плохая репутация.
Оттолкнув Денона, Гленн свободно опустил руку на рукоять пистолета.
Денон пошатнулся, восстановил равновесие и обернулся к нам. Он пылал ненавистью к Гленну, унизившему его прямо на глазах его шестерок. Плечо у него наверняка болело, но вампир к нему и не притронулся.
– Гленн, я сама могу за себя драться, – сказала я, чтобы отвлечь Денона. Я еще могу пережить его месть, но Гленн без пистолета и без преимущества внезапности весьма уязвим.
– Он бы не стал драться с вами честно, – ответил Гленн, нахмурившись и протягивая мне липучку с зачарованной серебряной сердцевиной – из тех, что в ОВ применяются для содержания в тюрьме лей‑линейных колдунов и ведьм.
Я посмотрела на этот невинный с виду кусочек пластика, на колдуна, потом на Денона – мрачно.
– Ах ты козел! – сказала я достаточно громко. – Что тебе в башку вступило? Я только хочу взглянуть на тело. Тебе есть, что скрывать? – Я шагнула вперед, и Гленн поймал меня за локоть. – Если у тебя на меня зуб, так сходи к дантисту. – Я выдернула руку из пальцев Гленна. – А пока что отойди с моей дороги и не мешай работать нам. До тех пор, пока не исключено убийство, ФВБ имеет прав на осмотр тела не меньше, чем ты.
У Денона на лбу надулась вена, и он жестом велел всем своим отойти к фургону. Они медленно подались назад, руки в карманах или на снаряжении. Из‑за спины у меня послышалась возня ребят из ФВБ. Напряженность не рассеивалась, а росла, и я встала покрепче – на случай, если придется двигаться резко. Промелькнул в памяти совет Кери – избегать лей‑линейной магии, но на всякий случай я потянулась мысленно к ближайшей линии.
– Дура ты, Морган. – Звучный голос Денона отдался у меня вибрацией во всем теле, хотя живой вампир стоял у высокого надгробья в десяти футах от меня. – Это твое правдоискательство тебя же доведет до могилы.
Это звучало даже большей угрозой, чем раньше, но он уходил, и персонал ОВ шел за ним следом, С паршивой овцы хоть шерсти клок – я сунула липучку в сумку и посмотрела, где может быть Дженкс. Гленн тем временем распоряжался своей группой. Дженкса не было видно, хотя он, конечно, был свидетелем стычки. У меня постепенно успокоился пульс под умиротворяющий гул насекомых и плеск воды.
Гленн зашипел бы как клубок змей, попытайся я взглянуть на тело до того, как он сам будет готов, и я, увидев стоящего отдельно от всех колдуна, улыбнулась. Сто лет уже ни с кем профессиональных разговоров не вела и очень по ним соскучилась. Но он смотрел на меня в упор, и такое высокомерие заставило меня подавить импульс пообщаться.
– Мы здесь закончили, – громко заявил Денон своим подчиненным вервольфам, – теперь пусть ФВБ за нами подотрет.
Презрительные слова, но Гленн удовлетворенно хмыкнул, вызвав у меня мысль, что он не намерен делиться своими будущими находками. Денон наверняка его слышал, и когда его подчиненные направились к машинам, он схватил колдуна за руку и отвел в сторону.
– Ты останешься, – сказал он. У колдуна глаза сузились, причудливые тени легли на лицо от солнца, проникающего сквозь листву. – И рапорт мне на стол обо всем, что будет делать ФВБ и что тут найдет.
– Я вам не лакей, – ответил колдун, демонстративно глядя на держащую его руку Денона. – Если хотите получить мое заключение, подайте запрос в канцелярию Арканов в общем порядке. Уберите руку.
У меня брови поползли вверх. Он работает в отделе Арканов? У меня отец там служил.
Я посмотрела на колдуна с новым интересом. Тут же спохватилась, выругав себя за идиотическое влечение к опасности. Действительно ведь дура.
Денон отпустил колдуна, надутый и гордый зашагал к фургону, жестом согнал вервольфа с переднего сиденья–тот пересел назад, – сел и захлопнул дверцу. Фургон, сдавая назад и подавая вперед, вырулил на узкую полосу мостовой. За ним последовала вторая машина ОВ, и остались мы, «скорая» и колдун – последний явно без шансов вернуться в башню ОВ, насколько я могла судить. Да… я отлично понимала его состояние.
И сочувствие взметнулось так, что я, собрав свою решимость, подалась вперед. Веду себя прилично, никого не снимаю, сказала я себе, но у него действительно красивые синие глаза, и волосы мягко‑кудрявые, каштановые, и так будут приятно ощущаться между пальцами…
Сзади донеслись тихие, но нетерпеливые слова Гленна, и ребята в лабораторных халатах стервятниками налетели на труп. Дженкс слетел с дуба, напугав меня стрекотом крыльев, и сел ко мне на плечо.
– Рэйч, послушай…
– Срочно? – спросила я сквозь зубы. – Я хочу вон с ним поговорить.
– Да у тебя же есть бойфренд, – напомнил Дженкс. – И подружка есть. – Я скривилась. – Я тебя знаю, – добавил Дженкс. – Не гоняйся за гиперкомпенсацией из‑за какого‑то несчастного поцелуя.
– Я просто поздороваться, – возразила я, отмахнувшись от него.
И не такой уж был несчастный поцелуй. Он был такой, что кровь застучала и дыхание перехватило. Осталось только понять, был ли этот жар честной эмоцией, пробужденной Айви, или же я в погоне за дешевым адреналином прикидываюсь кем‑то, кем я не являюсь,
Я опустила глаза. Вопрос серьезный. Первый ответ приводит к неприятным вопросам обо мне самой, а второй – заденет чувства Айви. И заведет ее настолько, что я пойму: этот жар – совсем, совсем не мое и я этого делать не буду.
Заставив себя улыбнуться, я остановилась перед колдуном. На груди у него на бейджике Охраны Внутриземелья было написано «ТОМ БАНСЕН», а если судить по фотографии, когда‑то у него были длинные волосы.
– Я Рэйчел… – начала я, протягивая руку.
– Я знаю. Извините.
Сказано было резко. Обойдя меня с моей протянутой рукой, он остановился рядом с людьми из ФВБ и стал смотреть на их работу. Дженкс хихикнул, а я осталась стоять с разинутым ртом. Потом оглядела свой наряд. Да, непрофессиональный, но ведь не настолько же?
– Всего только и хотела, что поздороваться.
– От него совсем не так пахнет колдуном, как от тебя, – сказал Дженкс самодовольно. – Но пока у тебя голова не закружилась: если он работает в Арканах, то прошел классический тренинг, и тебя просто расплющит. Ли помнишь?
В сердце кольнуло тревогой насчет пятницы, и я резко вдохнула и выдохнула. Свою жизнь я посвятила магии земли, а она, хоть и не слабее ни на йоту магии лей‑линий, куда медленнее ее. Работа с лей‑линиями искрометна, зрелищна, действует быстро и применяется более широко. Демонская магия объединяет оба вида в нечто очень быстрое, очень мощное и практически имеющее вечный эффект. Что я умею вызвать магию демонов, очень мало кто знает, но копоть на моей душе увидеть просто. Наверное, в этом дело – ну, и в том еще, что у меня репутация ведьмы, работающей с демонами.
Но я не могла не разъяснить это недоразумение, и потому, не обращая внимания на предупреждения о снежинке в аду, которые бормотал мне Дженкс, я подошла к Тому и встала рядом.
– Послушайте, может, мы просто оба не с той ноги встали, – сказала я на фоне рабочих разговоров фэвебешников вполголоса. – Может, вас подвезти, когда все тут кончится?
– Нет.
Отказ был отчетливо враждебным, и склонившиеся над телом ребята из ФВБ посмотрели на нас большими глазами.
А Том повернулся и пошел прочь. С бьющимся в висках пульсом я шагнула за ним.
– Я не работаю с демонами! – сказала я вслух, и плевать мне было, что фэвэбэшники подумают.
Молодой человек взял свое длинное пальто, лежащее на каком‑то надгробье, перебросил через руку.
– У вас демон выступил свидетелем – это как? А шрам у
вас на руке – это откуда?
Я набрала воздуху – и выпустила, ничего не сказав. А что я могла сказать?
Он с видом победителя отошел прочь, оставив меня среди агентов ФВБ, старавшихся не смотреть мне в глаза. Черт побери подумала я, стискивая зубы, чувствуя, как сворачивается в груди ком; Ладно люди меня боятся и не доверяют, но соплеменники?
В мрачном настроении я поддернула сумку выше на плечо. Том с кем‑то говорил по сотовому – его подвезут. И чего мне было соваться?
Дженкс откашлялся, я вздрогнула, забыв, что все это время он сидел у меня на плече.
– Да не волнуйся, Рэйч, – сказал он негромко. – Он просто испугался.
– Спасибо.
Хотя я была благодарна ему за предположение, лучше мне почему‑то от него не стало. Не испуганный был у Тома вид. А враждебный.