Подготовка к операции в Крыму.— "Приходится штурмовать каждую высоту».—Встречи с К. Е. Ворошиловым.— Быстрый прорыв.— Мы под Севастополем.—Генеральный штурм.— Крым свободен.
На очередь встало, как практическая задача, освобождение Крыма. Я на протяженииэтой операции, оставаясь начальником Генерального штаба, одновременнокоординировал действия войск 3-го и 4-го Украинских фронтов. Каждыйпредставитель Ставки обычно ведал двумя-тремя фронтами. Эта форма управлениявойсками через представителей Ставки, находившихся непосредственно в зонебоевых действий, оправдала себя. Случалось, конечно, что иногда они выполнялисвои обязанности неудачно. Уже упоминалось, сколь сурово расценил ВерховныйГлавнокомандующий работу Л. З. Мехлиса в Крыму двумя годами раньше, когда наспостигла неудача под Керчью. Но, как правило, представители Ставки действовалис максимальной пользой. Так что в целесообразности самого институтапредставителей сомнений у ГКО и Ставки не было: речь шла о подготовленноститого или иного лица для выполнения задания Ставки.
На Крымской операции мне хочется остановиться особо, ибо она, по моему мнению,освещена недостаточно. К тому же в живых нет уже многих ответственных военныхруководителей, кто мог бы рассказать о ней подробнее. Ушли из жизни командующий4-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза Ф. И. Толбухин, чьи войскасыграли основную роль в освобождении Крыма; его начальник штабагенерал-лейтенант С. С. Бирюзов; начальник фронтового политуправлениягенерал-лейтенант М. М. Пронин, командующий артиллерией генерал-майор С. А.Краснопевцев, постоянно находившийся в боевых порядках артиллерийских частей,командующие армиями, участвовавшими в этой операции: Отдельной ПриморскойМаршал Советского Союза А. И. Еременко, 2-й гвардейской генерал-лейтенант Г. Ф.Захаров, 51-й генерал-лейтенант Я. Г. Крейзер, 8-й воздушной Т. Т. Хрюкин;командующий Черноморским флотом Филипп Сергеевич Иванов, прошедший путь отпароходного кочегара до адмирала, известный под фамилией Октябрьский и как одиниз руководителей славной обороны Одессы и Севастополя в 1941 — 1942 годах. Нетсреди нас представителя Ставки в период Крымской операции 1944 годанезабвенного Маршала Советского Союза Климента Ефремовича Ворошилова…
|
|
Огромное военно-политическое и стратегическое значение Крыма объясняетожесточенный характер борьбы за него на протяжении почти всей ВеликойОтечественной войны. Враг цеплялся за Крым до последней возможности. Владея им,гитлеровцы могли держать под постоянной угрозой все Черноморское побережье иоказывать давление на политику Румынии, Болгарии и Турции. Крым служил фашистамтакже плацдармом для вторжения на территорию советского Кавказа и стабилизацииюжного крыла всего фронта. Как известно, в ноябре 1941 года мы вынуждены былиоставить большую часть Крыма. Но сражение за главную военно-морскую базуЧерноморского военного флота Севастополь продолжалось. Верный боевым традициям,Севастополь, с именем которого тесно связаны многие славные страницыисторического прошлого Родины, отрезанный врагом от суши и в значительнойстепени блокированный с моря, в течение восьми месяцев героически боролся смногократно превосходящими силами противника. И только в июле 1942 года поприказу Верховного Главнокомандующего войска Приморской армии и кораблиЧерноморского флота оставили Севастополь.
|
|
Наши воины с честью выполнили возложенную на них задачу. За времянапряженнейших боев за Севастополь фашисты потеряли убитыми и ранеными около300 тыс. человек, много вооружения и боевой техники. В результате войска 11-йнемецкой армии оказались настолько ослабленными, что до осени 1942 годавражеское командование не могло использовать их на других участках фронта.
С потерей Севастополя и всего Крыма резко ухудшилась стратегическая обстановкадля наших войск на юге советско-германского фронта и в бассейне Черного моря.Враг угрожал теперь захватом Кавказа, мог развивать наступательные действия сближайшей целью выйти на нижнее течение Волги.
Все это не могло не сказаться на настроениях правящих кругов Турции,королевской Румынии и царской Болгарии. Но прошел еще год, и положение в корнеизменилось. В октябре 1943 года, когда Южный фронт готовился к прорывуВосточного вала на реке Молочной, прикрывавшего подступы к Крыму с севера, аСеверо-Кавказский фронт генерал-полковника И. Е. Петрова во взаимодействии сЧерноморским флотом и Азовской военной флотилией очистили от противникаТаманский полуостров и вновь вышли к Керченскому проливу, Ставка ВерховногоГлавнокомандующего приказала военным советам этих фронтов провести десантнуюоперацию по захвату плацдарма на Керченском полуострове. В то времягитлеровское командование возложило оборону Крыма на 17-ю немецкую армию,которая, потерпев ранее тяжелые поражения от советских войск под Новороссийскоми на Таманском полуострове, вынуждена была эвакуироваться в Крым.
|
|
Начав десантную операцию 1 ноября, корабли Черноморского флота через два днявысадили на Керченском полуострове первый эшелон 56-й армии генерал-лейтенантаК. С. Мельника. Преодолев упорное сопротивление врага, десантники сумелиовладеть несколькими опорными пунктами и создать северо-восточнее Керчиплацдарм 10 км по фронту и 6 км в глубину. Начались упорные бои за егорасширение.
15 ноября 1943 года решением Ставки Северо-Кавказский фронт был реорганизован вОтдельную Приморскую армию. Для действий на этом направлении была оставлена 4-явоздушная армия генерал-полковника авиации К. А. Вершинина. И. Е. Петрова напосту командарма Отдельной Приморской армии сменил позднее А. И. Еременко, всвою очередь замененный, уже в ходе Крымской операции, К. С. Мельником.Управление этой армии, с 18 апреля вошедшей в состав 4-го Украинского фронта,формировалось на базе 56-й армии и усиливалось за счет бывшегоСеверо-Кавказского фронта, 18-я армия которого в составе двух стрелковыхкорпусов была выведена в резерв Ставки, на пополнение. Для помощи командованиюОтдельной Приморской армии Ставка направила Маршала Советского Союза К. Е.Ворошилова. От Генерального штаба был послан начальник Оперативного управлениягенерал-полковник С. М. Штеменко.
Уже с зимы шли ожесточенные бои за плацдармы на Керченском полуострове. Так, вдонесении командования Отдельной Приморской армии от 15 января 1944 годаговорилось:
«1. Сегодня войска армии продолжали наступлениена правом фланге двумя дивизиями и в центре одной дивизией. Задача состояла втом, чтобы овладеть тремя сильными опорными узлами сопротивления противника,высотами 136,0, 92,7 и Безымянной в 1,5 км северо-восточнее Булганак. 128-ягвардейская стрелковая дивизия после упорного боя, доходившего до рукопашныхсхваток, сломила сопротивление противника и полностью овладела высотой 92,7. Втраншеях на высоте захвачено 20 пленных. Противник, не имея крупных резервов,упорно сопротивляется, опираясь на высоты, превращенные им в мощные узлысопротивления. Бои носят ожесточенный характер, войскам приходится штурмоватькаждую высоту, так как обходить их невозможно, в силу того что глубокогоманевра при таком узком фронте осуществить нельзя, а обход высот по близлежащимлощинам и оврагам невозможен из-за сильного огня с соседних высот. 2. Завтранаступление будет продолжаться с целью последовательного захвата опорныхпунктов противника перед правым флангом и центромармии…»[79]
Чтобы сковать противника по всему фронту и измотать его силы, командованиеармии активизировало действия войск и на левом фланге. С этой целью онопредлагало высадить десант непосредственно в Керченском порту и просилоразрешения Ставки использовать батальон морской пехоты Черноморского флота,дислоцированный в Новороссийске. Ставка согласилась с этими предложениями.Однако, несмотря на настойчивость и упорство Приморской армии, действия еевойск не только не дали желаемых результатов, но привели к значительным инеоправданным потерям, а потому вызвали беспокойство в Ставке. ВерховныйГлавнокомандующий в разговоре со мной по телефону неоднократно выражалнедовольство руководством боевыми действиями Приморской армии. 27 января вадрес Петрова и Ворошилова последовала директива, в которой говорилось:
«Из действий Приморской армии видно, что главные усилия армиинаправлены сейчас на овладение г. Керчь путем уличных тяжелых боев. Бои вгороде приводят к большим потерям в живой силе и затрудняют использованиеимеющихся в армии средств усиления — артиллерии, РС, танков, авиации. СтавкаВерховного Главнокомандования указывает на разницу между Приморской армией ипротивником, состоящую в том, что Приморская армия имеет значительноепреимущество перед противником в численности войск, в артиллерии, в танках и вавиации. Эти преимущества армия теряет, ввязавшись в уличные бои в городе, гдепротивник укрепился, где приходится вести затяжные наступательные бои за каждуюулицу и за каждый дом и где нет условий для эффективного использования всехимеющихся средств подавления. Такую тактику командования армии Ставка считает вкорне неправильной, выгодной для противника и совершенно невыгодной для нас.Ставка считает, что главные усилия армии должны быть направлены для действийпротив противника в открытом поле, где имеется полная возможность эффективноиспользовать все армейские средства усиления. Разговоры о том, что невозможнопрорвать сильную оборону противника в открытом поле, лишены всяких оснований,ибо даже такая оборона, какую имели немцы под Ленинградом, втрое сильнейшую,чем оборона немцев под Керчью, оказалась прорванной благодаря умеломуруководству. Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: 1. Перенестиосновные боевые действия войск армии в открытое поле. 2. Действия в городеограничить операциями, имеющими вспомогательную роль в отношении действийглавных сил армии в открытом поле. 3. Исходя из этих указаний, перегруппироватьсилы и представить свои соображения о плане дальнейших действий в Генеральныйштаб не позже 28.1.44 г.»[80].
Учтя критику, руководство Отдельной Приморской армии предложило новую операцию,обязавшись начать ее через 10— 12 дней. 31 января Ставка утвердила этот план.Однако и эта операция, равно как и последующие попытки армии очистить от врагаКерченский полуостров до начала основной операции по освобождению Крыма сучастием войск 4-го Украинского фронта, существенных успехов не принесла.Занятый нами плацдарм к северо-востоку от Керчи был использован в апреле вкачестве исходного положения для основных сил Отдельной Приморской армии припроведении главной операции.
Вернемся теперь к войскам 4-го Украинского фронта. Когда в ноябре 1943 года оничастью сил с ходу ворвались на Перекопский перешеек, форсировали Сиваш иовладели плацдармом на его южном берегу, 19-му танковому корпусугенерал-лейтенанта танковых войск И. Д. Васильева удалось с боями пробитьсячерез укрепления врага на Турецком валу и выйти к Армянску. Правда, вслед заэтим гитлеровцы, используя отрыв танкистов от пехоты и кавалерии, сумелизакрыть брешь в своей обороне и временно блокировать танковый корпус. Вскореосновные войска 51-й армии Я. Г. Крейзера перевалили через Перекоп исоединились с мужественно сражавшимися танкистами. Затем бои здесь временнозаглохли.
С выходом наших войск в низовья Днепра, к Перекопскому перешейку, на Сиваш и содновременным захватом плацдарма на Керченском полуострове группировка врага(17-я немецкая армия и ряд румынских соединений), оборонявшаяся в Крыму,оказалась блокированной и отрезанной от остальных наземных сил противника.
Планирование наступательной операции по освобождению Крыма претерпело несколькостадий. После того как войскам 4-го Украинского фронта не удалось с ходуворваться в глубь Крымского полуострова, Ставка считала решающим моментом дляначала наступательной операции этого фронта разгром никопольской группировкипротивника и ликвидацию его плацдарма на левом берегу Днепра у БольшойЛепетихи. В первых числах января 1944 года, исходя из выгодной стратегическойобстановки, сложившейся на территории Правобережной Украины, мы с командующими3-м и 4-м Украинскими фронтами рассчитывали, что враг, во избежание полногоразгрома на южном крыле советско-германского фронта, вынужден будет начатьнемедленный отвод войск из Днепровской дуги и с никопольского плацдарма, атакже приступить к эвакуации войск из Крыма. Я внес в Ставку предложения:начать в январе или в первых числах февраля, параллельно с разгромом войск кзападу от нижнего течения Днепра, наступательную операцию войск 4-гоУкраинского фронта по освобождению Крыма. Однако последующие дни показали, чтонаши прогнозы не оправдались: враг не только не начал отвод войск, а усилилсвое сопротивление в районе Никополя и Кривого Рога.
После детального обсуждения этого вопроса в Ставке пришли к следующему выводу.Учитывая, что борьба за Крым будет носить крайне упорный характер и потребуетот командования и войск больших усилий и настойчивости, возложить главнуюответственность за проведение Крымской операции на командование 4-гоУкраинского фронта, освободив его на это время от каких-либо других задач. Былорешено также оставить во фронте для этой цели две армии соответствующегосостава (одну для действий с Перекопа, а другую — с Сиваша) и 19-й танковыйкорпус. По-прежнему имелось в виду, что совместно с войсками 4-го Украинскогофронта в этой операции примут участие войска Отдельной Приморской армии,Черноморского флота, Азовской флотилии и партизаны Крыма.
Первоначально планировалось начать операцию в марте, однако крайненеблагоприятная погода в районе Крыма и сильные штормы на Азовском море непозволили осуществить это. Решили начать ее после выхода советских войск кОдессе, что должно было облегчить проведение операции по освобождению Крыма.
В конце февраля, после освобождения советскими войсками Кривого Рога и выходаих на реку Ингулец, командование 4-го Украинского фронта получило возможностьзаняться подготовкой к проведению Крымской операции и переместилось со своимуправлением на крымское направление в селение Отрада, известное еще погражданской войне.
К началу Крымской операции блокированная в Крыму 17-я немецкая армия имела всвоем составе 5 немецких пехотных дивизий — 50-ю, 73-ю (переброшенную в Крымморем и по воздуху в начале февраля), 98-ю, 111-ю (прибывшую в начале марта сюга Украины) и 336-ю; 7 румынских дивизий — 10-ю и 19-ю пехотные, 1-ю, 2-ю и3-ю горнострелковые, 6-ю и 9-ю кавалерийские; 191-ю, 279-ю бригады штурмовыхорудий, большое количество артиллерийских, инженерных, строительных, охранных иполицейских частей[81].
Вражеская группировка в Крыму насчитывала примерно 200 тыс. солдат и офицеров,имела около 3600 орудий и минометов, 215 танков и штурмовых орудий и 148самолетов, базировавшихся в Крыму; кроме того, фашисты могли использовать здесьчасти авиации, находившейся на аэродромах в Румынии и Молдавии.
На Черном море, в портах Румынии и в Крыму противник имел семь эсминцев иминоносцев, 14 подводных лодок, три сторожевых корабля, три канонерские лодки,28 торпедных катеров и большое количество катеров-тральщиков, сторожевыхкатеров, самоходных барж, вспомогательных и транспортных судов.
Основные силы 17-й немецкой армии оборонялись в северной части Крыма. НаКерченском полуострове находились 5-й армейский корпус (73-я и 98-я пехотныедивизии и 191-я бригада штурмовых орудий немцев), 6-я кавалерийская и 3-ягорнострелковая дивизии румын. На побережье Крыма были дислоцированы 1-я и 2-ягорнострелковые и 9-я кавалерийская дивизии румын. На Перекопском перешейке наглубину до 35 км были оборудованы три сильные оборонительные полосы, первые двеиз них — по линии Ишуньского рубежа и по реке Чатырлык. Перед нашими войскамина южном берегу Сиваша были созданы две, а местами и три оборонительные полосы.На Керченском полуострове на всю его глубину были построены четыреоборонительные полосы.
По решению, принятому Ставкой, замысел Крымской операции заключался в том,чтобы одновременно ударами войск 4-го Украинского фронта с севера — от Перекопаи Сиваша — и Отдельной Приморской армии с востока — из района Керчи — в общемнаправлении на Симферополь — Севастополь при содействии Черноморского флота,соединений Авиации дальнего действия и партизан расчленить вражеские войска, недопустить их эвакуации из Крыма.
Еще в феврале мы с командованием 4-го Украинского фронта приняли решение,одобренное в дальнейшем Ставкой, главный удар нанести с плацдармов на южномберегу Сиваша силами 51-й армии (командующий генерал-лейтенант Я. Г. Крейзер,член военного совета генерал-майор В. И. Уранов, начальник штаба генерал-майорЯ. С. Дашевский) в направлении Симферополь — Севастополь, а вспомогательныйудар — на Перекопском перешейке силами 2-й гвардейской армии (командующийгенерал-лейтенант Г. Ф. Захаров, член военного совета генерал-майор В. И.Черешнюк, начальник штаба генерал-майор П. И. Левин).
Почему же мы приняли решение нанести главный удар с плацдармов за Сивашом, а нес Перекопа? Ведь здесь наши войска ожидали наибольшие трудности и неудобства.Исходили мы из того, что именно здесь главный удар окажется для противникаболее неожиданным. К тому же удар со стороны Сиваша, в случае его удачи,выводил наши войска в тыл всем укреплениям врага на Перекопе, а следовательно,позволял нам гораздо быстрее вырваться на просторы Крыма. Мы решили ввестиздесь в бой 19-й танковый корпус, чтобы как можно быстрее развить успех попрорыву оборонительной полосы врага в направлении Джанкоя и Симферополя. ИСтавка Верховного Главнокомандования согласилась с нами. К концу февраля былазакончена перегруппировка войск на Сиваш и Перекоп, и командование 51-й и 2-йгвардейской армий приступило к руководству войсками на этих направлениях.
На основе принятого и утвержденного Ставкой решения военный совет фронта 22февраля отдал армиям боевые распоряжения, которые и легли в основу всейдальнейшей работы по подготовке Крымской наступательной операции.
Возвращаюсь несколько назад в своем рассказе. В связи с серьезныминаступательными операциями, проводимыми 3-м Украинским фронтом, всю вторуюполовину февраля я пробыл в его войсках и лишь 2 марта перелетел на крымскоенаправление, в штаб 4-го Украинского фронта. С утра 3 марта мы с Ф. И.Толбухиным отправились на Сиваш. Вместе с вызванными мною руководящими лицамифронта, командованием 2-й гвардейской и 51-й армий мы провели рекогносцировку ирассмотрели основные вопросы, связанные с первым этапом Крымской операции,уделив особое внимание организации переправ через Сиваш, переброске по ним19-го танкового корпуса, а также созданию надежного прикрытия переправ ибыстрому их восстановлению в случае разрушения. Вся эта работа проходила вочень трудных условиях. Штормы, налеты вражеской авиации и артиллерийскийобстрел разрушали мосты. К началу операции было создано две переправы — мост нарамных опорах длиною 1865 м и две земляные дамбы длиной 600—700 м и понтонныймост между ними длиной 1350 м. Грузоподъемность этих переправ усилиямиинженерных войск фронта была доведена до 30 т, что обеспечивало переправутанков Т-34 и тяжелой артиллерии. С целью маскировки в километре от этихпереправ был сооружен ложный мост.
В ночь на 4 марта я доложил Верховному Главнокомандующему:
«Сегодня вместе с тов. Обуховым[82]был наСиваше у Крейзера, туда же вызвал с Перекопа Захарова и на месте ознакомился сусловиями подготовки Крымской операции. Прошедший вчера и сегодня дождьокончательно вывел из рабочего состояния дороги. Весь автотранспорт стоит надорогах в грязи. С трудом кое-как работают лишь тракторами. От попыткипробраться к Крейзеру на машинах пришлось отказаться, летели на У-2. При такомсостоянии дорог начинать операцию нельзя, не сумеем за продвигающимися войскамиподать не только пушки и снаряды, но даже продовольствие и кухни. К тому жепереправы на Сиваше, разрушенные штормом в последних числах февраля,восстановлением из-за подвоза лесоматериалов задерживаются. На основе всеговиденного лично и на основе докладов непосредственных участников в подготовкеоперации считаю, что Крымскую операцию можно будет начать лишь в период между15—20 марта. Только к этому времени сумеем иметь на Сиваше две серьезныепереправы и сумеем подвезти как на Перекоп, так и на Сиваш все необходимое.Прошу Вас утвердить указанные сроки. Все указания по подготовке операции дал, ик отработке всех вопросов в армиях с учетом моих указаний приступят немедленно.4 марта вновь вылетаю к Родионову[83]с тем,чтобы вернуться к Обухову дней за пять до начала операции.Александров»[84].
28 марта во время телефонного разговора Верховный Главнокомандующий обязал менявстретиться с К. Е. Ворошиловым и согласовать с ним вопросы, касающиесявзаимодействия войск 4-го Украинского фронта и Приморской армии на первыхэтапах Крымской операции. Он сообщил, что Ворошилов прибудет к 10 часам 29марта в Кривой Рог. Я тоже прилетел туда из штаба 3-го Украинского фронта, гдеразмещалась моя группа офицеров. Климент Ефремович принял меня в своем вагоне.Память об этой очередной встрече храню до сих пор. Радушие и гостеприимствовсегда были свойственны Клименту Ефремовичу. Большие победы советских войск надфашистскими захватчиками делали эту встречу особенно приятной. Ворошиловдетально проинформировал меня также о ходе недавно закончившейся Тегеранскойконференции. Обсудив в принципе вопросы, относящиеся к Крымской операции, мырешили привлечь к дальнейшей работе командование 4-го Украинского фронта. Дляэтой цели мы должны были переехать в Мелитополь к 10.30 30 марта.
В следующей нашей встрече на станции Мелитополь приняли участие Ф. И. Толбухин,член военного совета 4-го Украинского фронта Н. Е. Субботин, начальник штаба С.С. Бирюзов и командующий 8-й воздушной армией Т. Т. Хрюкин. Мы подробноознакомили К. Е. Ворошилова с планом проведения операции войсками 4-гоУкраинского фронта, а он нас — с планом действий Приморской армии. Онаготовилась прорвать оборону противника севернее Керчи, уничтожить по частямкерченскую группировку врага, не позволив ему отойти на Ак-Монайские позиции, иразвивать в дальнейшем удар на Симферополь — Севастополь, а частью сил — вдольюжного берега Крымского полуострова. Мы познакомились и с задачами,поставленными в связи с этим 11-му, 3-му гвардейскому и 16-му стрелковымкорпусам Приморской армии (они были изложены затем в приказе по армии заподписями ее командующего генерала армии А. И. Еременко, члена военного советагенерал-майора П. М. Соломко и начальника штаба генерал-майора С. И.Любарского)[85].
Обсудив основные вопросы, касавшиеся взаимодействия войск в начальный периодКрымской операции, мы направили Верховному Главнокомандующему 31 мартаследующий доклад:
«30 марта в Мелитополе совместно своенсоветом 4-го Украинского фронта обсудили вопросы, связанные с проведениемКрымской операции. 1. Считаем необходимым принятие решительных мер поорганизации настоящей блокады Крыма, которая воспрепятствовала бы переброскевойск и материальных ресурсов как в Крым, так и обратно. Для этой целинеобходимо немедленно усилить авиагруппу Черноморского флота в Скадовске,которая в данный момент вместе с авиацией прикрытия составляет меньше 100самолетов и при этом слабо обеспеченных транспортными средствами и горючим.Блокаду Крыма в настоящее время считать важнейшей задачей для Черноморскогофлота. Поэтому из имеющихся в распоряжении Черноморского флота более 500самолетов необходимо довести авиацию Скадовска до 250—300 самолетов. Крометого, для этой же цели следовало бы теперь перебросить до 10 подлодок в городНиколаев. По этим вопросам просим указаний наркому Кузнецову. 2. 4-й Украинскийфронт полностью подготовлен к выполнению задачи. Выпал глубокий снег, которыйвывел аэродромы из строя, а частые метели и туманы исключают возможностьпроведения нормальной работы артиллерии. Если погода позволит, то 4-йУкраинский фронт начнет операцию не позднее 5 апреля 1944 года. На керченскомнаправлении предлагаем начать через 2—3 дня после начала Перекопской операции.Просим утверждения. К. Ворошилов. А. Василевский »[86].
В ночь на 31 марта самолетом под управлением опытнейшего пилота Афанасьева и неменее опытного штурмана Шехмана, с которыми я благополучно летал всю войну дажев неблагоприятных погодных условиях, я вернулся из Мелитополя на 3-й Украинскийфронт.
Войска 4-го Украинского фронта начали Крымскую наступательную операцию 8апреля. Утром в частях и подразделениях фронта был зачитан приказ военногосовета о переходе в наступление: «Мы бьемся на земле, политой кровью нашихотцов и братьев в 1920 году… Пусть же наш героизм нарастит мировую славувоинов Фрунзе, славу русского оружия».
Войска Приморской армии пошли в наступление 11 апреля. К этому временисоветские войска, привлеченные к участию в этой операции, насчитывали около 470тыс. человек, имели 5982 орудия и миномета, 559 танков и САУ, 1250 самолетов. Ввойсках было до четырех боекомплектов боеприпасов основных калибров, около пятизаправок горюче-смазочных материалов и более чем на 18 суток продовольствия.Огромную и активную помощь советским войскам на протяжении всей операцииоказывали крымские партизаны.
С разрешения Верховного Главнокомандующего я вернулся в штаб 4-го Украинскогофронта 11 апреля после освобождения Одессы. В тот же день из Ставки былаполучена директива. В ней были изложены задачи Черноморского флота:
«1. Систематически нарушать коммуникации противника в Черномморе, а в ближайший период нарушение коммуникаций с Крымом считать главнойзадачей. Для действия на коммуникациях использовать подводные лодки,бомбардировочную и минно-торпедную авиацию, а на ближних коммуникациях —бомбардировочно-штурмовую авиацию и торпедные катера. 2. Быть готовыми квысадке в тыл противника тактических десантов силой батальон — стрелковый полк.3. Охранять побережье и приморские фланги армий, содействовать фланговым частямармий при их продвижении огнем береговой и корабельной артиллерии мелкихкораблей. 4. Повседневно расширять и закреплять операционную зону флота вЧерном море путем уничтожения минных полей, открытия и поддержания своихфарватеров и маневренных районов, безопасных от мин. 5. Обеспечивать своикоммуникации от воздействия противника, в частности организовав надежнуюпротиволодочную оборону. 6. Путем систематического траления в первую очередьсоздать возможность плавания по фарватерам, с дальнейшим переходом к сплошномутралению загражденных минами районов. 7. Крупные надводные корабли тщательноготовить к морским операциям, которые будут, при изменении обстановки, указаныСтавкой. 8. Быть готовым к перебазированию флота в Севастополь и к организацииобороны Крыма. 9. Быть готовым к формированию и перебазированию Дунайскойвоенной флотилии»[87].
По данным авиационной разведки нам стало известно, что противник в результатеуспешных действий 51-й армии Крейзера ла джанкойском направлении начинает отводсвоих войск с Керченского полуострова. Ф. И. Толбухин просил меня ускоритьпереход в наступление Приморской армии. Я поддержал его просьбу и немедленнопередал ее К. Е. Ворошилову.
10 апреля войска 51-й армии прорвали оборону противника, и с утра 11 апреля впрорыв был введен 19-й танковый корпус. Стремительным ударом он овладелДжанкоем и успешно продолжал развивать наступление крымскими степями наСимферополь. Под Перекопом враг оказывал 2-й гвардейской армии Г. Ф. Захароваупорное сопротивление. Посоветовавшись с Ф. И. Толбухиным, мы решили длябыстрейшего захвата Симферополя создать подвижную группу в составе 19-готанкового корпуса, усиленного 279-й стрелковой дивизией на автомашинах и 21-йистребительно-противотанковой артиллерийской бригадой, поставив во главе группызаместителя командующего 51-й армией генерал-майора В. Н. Разуваева, с основнойзадачей — 13 апреля захватить Симферополь. Нами было принято также решениебоковым отрядом 51-й армии не позднее 12 апреля во взаимодействии с основнымисилами армии разгромить Ишуньскую группировку врага, зайдя в тыл его войскам,оборонявшимся на Перекопе.
Вечером 11 апреля столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам4-го Украинского фронта, прорвавшим оборону противника на Перекопе и на Сивашеи овладевшим городом Джанкой.
Из телефонных переговоров с К. Е. Ворошиловым мне было известно, что войскаОтдельной Приморской армии, начав с 22 часов 10 апреля боевые действия, занялипередовые траншеи противника. Главные ее силы, перейдя в наступление ночью, кутру 11 апреля полностью освободили Керчь и стали выдвигаться к промежуточнымрубежам обороны фашистов между Арабатским и Феодосийским заливами.
В ночь на 12 апреля я послал донесение Верховному Главнокомандующему о ходебоевых действий на 4-м Украинском фронте и о наших намерениях по дальнейшемуразвитию операции и отправился на правое крыло 51-й армии Я. Г. Крейзера, чтобыпомочь его войскам побыстрее пробиться навстречу войскам 2-й гвардейской армииГ. Ф. Захарова.
В течение 12 апреля 4-й Украинский фронт освободил 314 населенных пунктов. Былипрорваны Ишуньские позиции восточнее Каркинитского залива, Ак-Монайские позицииу основания Арабатской Стрелки и Биюк-Онларские позиции в центре Крыма. Теперьнаступление пошло развернутым фронтом: 2-я гвардейская армия шла западнымберегом полуострова, на Евпаторию; 51-я армия — через степи прямо наСимферополь; Приморская армия — через Феодосию южным берегом Крыма, где в горахоткрыто перешли к активным действиям наши партизанские соединения. Черноморскийфлот с морской авиацией наносили удары по морским коммуникациям противника ископлениям его войск и кораблей в Судаке, Алуште и Балаклаве.
13 апреля вновь взвилось наше знамя над Симферополем, Евпаторией и Феодосией.Последовало стремительное передвижение советских войск во всех направлениях наюге полуострова. Враг в панике бежал. Уже 14 и 15 апреля были освобожденыБахчисарай, Судак и Алушта; 15 апреля подвижные части 51-й армии вышли квнешнему оборонительному обводу Севастополя, последней надежде врага,создавшего здесь мощный оборонительный район. За отличные боевые действияВерховный Главнокомандующий объявил освободителям Симферополя благодарность, аМосква торжественно салютовала им.
В стане врага резче наметилось разложение. Румыны предпочитали сдаваться вплен. Немцы стягивались к Севастополю. Гитлер объявил его«городом-крепостью». Это означало, что войска должны были защищатьего до последнего солдата. Гитлер призывал их оборонять Крым «какпоследнюю крепость готов». Уж и историю он обратил себе в помощницы. Нотщетны были призывы фюрера. На взятие Севастополя нашим воинам понадобилосьлишь несколько дней. А от заклинаний и призывов фашистского командованияостались лишь валявшиеся повсюду листовки, которые гнал морской ветер.
Непрерывное отступление немцев по всему полуострову заставило Гитлера искать«козла отпущения». В начале мая генерал-полковника Енеке заменил напосту командующего 17-й армией генерал пехоты К. Альмендингер.
Фашисты, отступая, взрывали и сжигали все, что только успевали. Пострадали, вчастности, многие дворцы на южном берегу Крыма. Уцелело лишь здание неподалекуот Ялты: его Гитлер «подарил» в 1942 году Манштейну, командовавшемутогда войсками, захватившими Севастополь. К 14 апреля 4-й Украинский фронтзахватил уже до 20 тыс. пленных. Войска фронта успешно очищали тылы от мелкихгрупп противника, а его основные силы стягивались к дуге немецких укреплений,прикрывавших Севастополь.
Вместе с Толбухиным я побывал в войсках 2-й гвардейской армии, продвигавшейся ссевера от города Саки к реке Булганак, затем 51-й армии, ведшей бои восточнее,в междуречье Альмы и Качи, а потом вернулся в штаб фронта, переместившийся ужев Сарабуз Болгарский.
Войска Отдельной Приморской армии должны были выйти с юга к Балаклаве. До ееподхода мы решили начать атаку Севастопольского оборонительного района врага в14 часов 16 апреля, поддержав ее всей фронтовой артиллерией. В Сарабуз приехалК. Е. Ворошилов. Договариваясь с ним о согласовании действий 4-го Украинскогофронта и Приморской армии, я поставил вопрос о подчинении ее Толбухину. Этомнение разделял и Сталин. Еще 11 апреля, после освобождения Джанкоя, он сообщилмне по телефону о своем намерении перевести в этом случае командарма А. И.Еременко на 2-й Прибалтийский фронт вместо М. М. Попова (он направлялся вЛенинград начальником штаба к Л. А. Говорову). К. Е. Ворошилов не возражалпротив этого предложения, о чем я и сообщил Верховному. В ночь на 16 апреля былполучен соответствующий приказ. Приморская армия переставала считатьсяотдельной и включилась в состав 4-го Украинского фронта. Командующим ее стал К.С. Мельник.
16 апреля из Крыма был отозван Климент Ефремович. Мне же было приказанооставаться в 4-м Украинском вплоть до полного очищения Крыма от врага иодновременно не забывать о войсках 3-го Украинского фронта, ведших бои вМолдавии. К исходу 16 апреля Приморская армия подтягивалась на линию армииКрейзера: ее 11-й гвардейский корпус был на марше из Симферополя в Бахчисарай;16-й стрелковый корпус находился в районе Алушты; 3-й горнострелковый корпуспока что вступал в горы между Карасубазаром (Белогорском) и Старым Крымом. 20-йстрелковый корпус по-прежнему оставался на Таманском полуострове. Разбросаныбыли и бронетанковые силы этой армии. Нас это не устраивало, и мы беспрестаннопоторапливали армейское командование, особенно потому, что соединения Г. Ф.Захарова и Я. Г. Крейзера сражались уже южнее речки Качи.
С утра 17 апреля мы с Ф. И. Толбухиным вновь были в войсках Захарова иКрейзера. Из личных наблюдений, опроса пленных, данных воздушной разведки идонесений от партизан мы вынесли заключение, что противник, занимая по южномуберегу реки Бельбек исключительно сильные позиции, прикрывающие подступы кСевастополю и его Северной бухте, намерен упорно обороняться, чтобы выигратьвремя для эвакуации морем войск и техники. Эти позиции имели шесть линийтраншей, усиленных проволокой, минными полями и отчасти дотами. Заметноактивизировался огонь вражеской наземной и зенитной артиллерии.
Частые атаки войск армии Захарова существенных результатов не дали. ВойскамКрейзера совместно с подошедшими передовыми частями Приморской армии удалосьовладеть несколькими высотами в 8 км восточнее Севастополя, а также населеннымипунктами Верхняя и Нижняя Чоргунь и Камары. После обсуждения с командармамисложившейся обстановки мы решили немедленно атаковать, противника, чтобыпопытаться захватить Севастополь с ходу и сорвать начавшуюся эвакуацию немецкихвойск. С этого момента по существу начался последний этап операции поосвобождению Крыма.
Вечером 17 апреля, на основе принятого нами решения, Ф. И. Толбухин поставилПриморской армии следующие задачи: 18 апреля действиями передовых отрядовпродолжать очищение от противника лесных массивов северо-восточнее и восточнееЧерной реки; 19 апреля главными силами 11-го гвардейского и 16-го стрелковогокорпусов прорвать вражеские оборонительные рубежи и овладеть Сапун-горой иБалаклавой, а в дальнейшем, во взаимодействии с 51-й армией, захватить западнуючасть Севастополя. Одну стрелковую дивизию оставить для обороны южногопобережья Крыма в полосе Тессели, Алушты. Для участия в прорыве привлечь всюартиллерию усиления армии, обеспечив плотность огня не менее 150 стволов на 1км фронта.
Ставка постоянно интересовалась ходом операции. Поэтому мои донесения былиподробны. 18 апреля я сообщал Верховному Главнокомандующему; в частности,следующее: