После сентябрьской отставки с поста министра финансов Кудрин, однако, заявил следующее: «Якобы существовавшая возможность возглавить «Правое Дело» на самом деле для меня отсутствовала. Я не рассматривал для себя перспективу участия в искусственном проекте, по факту дискредитирующем либерально‑демократическую идею» [55]. Как гласит слоган известного телесериала, «истина где‑то рядом».
К концу апреля стало очевидно, что если «локомотива» у партии не появится в ближайшее время, то поезд, как ни крути, на федеральные выборы не поедет. По данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), «Правое Дело», случись выборы в Государственную думу тогда, набрала бы не более 3 % (столько же, к слову, получило бы «Яблоко»). Как заявил тогда глава ВЦИОМ Валерий Федоров, шансы пройти в Думу у «Правого Дела» появятся только если в партии произойдут «революционные перемены» [56].
Тогда же, в самом конце апреля, в СМИ впервые появилась информация о существовавшим предложении Михаилу Прохорову возглавить партию. Он ответил отказом (по крайней мере, такая информация [57] стала достоянием общественности). Позже именно реакцией своего окружения на этот отказ бизнесмен мотивировал возникшее у него желание идти в политику. Тогда же он так прокомментировал ситуацию с отказом – «Мне очень нравится то, чем я занимаюсь. Политикой никогда не занимался и не хочу» [58].
Однако уже 1 б мая с первых позиций новостных лент не сходила одна новость – «Комсомольская правда» рассекретила письмо, якобы полученное топ‑менеджментом «ОНЭКСИМа», в котором Прохоров объявил о своем переходе из бизнеса на пост лидера «Правого Дела».
Как писал Прохоров в письме к своим ключевым сотрудникам, после имевшего место быть отказа от похода в политику он «получил шквал звонков от коллег по цеху, друзей и близких, многих из вас, которые не поняли моего отказа. Я позвонил своему старому знакомому, который является одним из лидеров «Правого Дела» (по‑видимому, речь шла о Надеждине), и сказал, что если партия и его коллеги еще во мне заинтересованы, то я готов» [59]. В тот же день бизнесмен подтвердил СМИ информацию о принятом им решении.
В том, что согласование кандидатуры Прохорова во главе партии, созданной при активном участии Кремля, происходило на самом высоком уровне, кажется, не сомневался ни один из наблюдателей за российской политикой, однако сам бизнесмен до последнего настаивал на «уведомительном порядке» согласования прихода в «Правое Дело». Так, в его «Живом Журнале» через пару дней после назначения появился следующий комментарий: «Еще хотел вам рассказать, что, дабы подтвердить статус «кремлевского проекта», я вчера все же решил сделать звонок в Кремль и проинформировать о своем решении заняться политикой».
Однако ясность внес сам президент – 24 июня, накануне партийного съезда, на котором произошло формальное утверждение нового лидера политической организации, Дмитрий Медведев рассказал журналистам о том, что Прохоров «действительно хочет заниматься партией. После того, как он для себя эту идею сформулировал, мы с ним разговаривали» [60]. Дальше – больше, через день после съезда Прохорова приняли в Кремле, а затем в своем блоге по итогам встречи Медведев фактически попросил население РФ поддержать «олигарха» и его инициативы.
...
Через три месяца неизвестные источники выложили в Интернет аудиозапись [61], на которой некое лицо, чей голос крайне напоминает Бориса Надеждина, поведало следующее: «Что на самом деле было? Была простая история. Медведев поставил Прохорову задачу совершенно конкретную – провести в Думу этих поганых либералов, потому что, они полностью проиграли при Чубайсе, при Немцове… В думе их нет 8 лет Медведев в душе либерал. Это то, что он Прохорову рассказывал. Миша, давай, у тебя есть бабки, ну запалишь миллиард, тебе‑то что? Миша быстро сориентировался, создал реальную партию, все начал делать. Но на самом деле Медведев не сказал вторую часть бедному Прохорову, что мысль‑то вот в чем, что, поскольку идет противостояние Путина – Медведева, естественно, то Медведев думал так, что Прохоров вбухает кучу бабок, раскрутится, будет большая фракция в Госдуме, процентов на 15–20. И с этой фракцией Дима пойдет в президенты. Понятно, да?»
Что это было, умело сделанная компиляция из разных высказываний политика (версия самого Надеждина) или попытка оказаться в центре внимания СМИ после потери партией «обоза с провиантом»? И если сейчас, после ухода с поста лидера «праводельцев» и обнародования плана по выдвижению кандидатуры Владимира Путина на должность президента, тема «Кто позвал Михаила Прохорова в политику?» для экспертного сообщества потеряла актуальность, то летом 2011 года этот вопрос задавали себе многие политологи и журналисты.
Деловая пресса, для которой на некоторое время тема ухода Прохорова в политику стала сюжетом № 1, со ссылкой на неназванные источники делилась с аудиторией своим видением процесса привлечения главы «ОНЭКСИМа» в политику, в котором главная роль, по мнению «Коммерсанта» [62], отводилась бывшему главе Администрации Президента Александру Волошину.
По этим данным, с начала 2011 года многих московских журналистов, бизнесменов, политиков стали приглашать на закрытые встречи с Волошиным, речь на которых шла о «Правом Деле». Необходимо обратить внимание, что Волошин во властных кругах считается одним из лучших «антикризисных менеджеров», его привлекают для решения сложных задач. Смарта 1999 года, когда в стране разворачивалась операция «преемник», он возглавил Администрацию Президента и оставался на ней вплоть до 2003 года, когда, по слухам, в связи с делом «ЮКОСа», покинул Кремль. До 2008 года он возглавлял совет директоров РАО «ЕЭС», которое проходило сложный путь реструктуризации, отказываясь от монопольного права генерирования и сбыта электроэнергии в стране. В 2008 году он был призван в «Норильский никель», акционеры которого тогда уже находились в острых корпоративных конфликтах. Волошин также считается [63] автором идеи «управляемой демократии», как системы, предложенной им на посту главы президентской администрации, «при которой те проблемы, которые можно решить демократическим путем, решаются демократическим путем. Те же проблемы, которые нельзя решать демократическими методами, решаются другими методами».
В общем, Волошину поручают заниматься в основном серьезными делами. Возникает естественный вопрос, а кто поручает? – Владимир Путин, Дмитрий Медведев, властный тандем или кто‑либо третий? Однозначного ответа на этот вопрос дать нельзя, однако источники вышеупомянутого делового издания утверждают, что 28 апреля Прохоров побывал как на встрече с президентом, так и на утверждении своей кандидатуры у премьера. Примечательно, что в истории с поиском лидера для «Правого Дела» фигурируют и дочь президента Ельцина Татьяна Юмашева и ее муж Валентин, о которых в российской публичной политике уже давно ничего не было слышно. По данным журналистов, они находились в оппозиции к Волошину, когда тот предлагал президенту рассмотреть возможность назначения на пост руководителя «Правого Дела» Дмитрия Рогозина, постоянного представителя России при НАТО в Брюсселе. В свою очередь, Волошин, как пишет «Коммерсант», выступал против Алексея Навального, когда его имя звучало среди возможных кандидатур на пост главы партии на этапе первоначального обсуждения.
25 июня состоявшийся впервые за долгие годы съезд партии единогласно проголосовал за кандидатуру Михаила Прохорова на посту председателя политической структуры. Так что же за партия «досталась» бизнесмену и что он захотел в ней изменить?
Еще в 2008 году партия приняла политическую программу, начинающуюся со слов «Свобода, собственность, порядок!». В программе содержится большое количество положений, характерных для праволиберальной партии, видящей свою опору в среднем классе. При желании там можно обнаружить даже предложение о проведении референдума по легализации гражданского оружия. Впрочем, к началу интенсивной фазы избирательной кампании новое руководство партии обещало скорректировать или даже полностью заменить программу. Однако в итоге ограничились рассмотрением нескольких проектов документа (который так и не приняли) и завешиванием всей страны изображениями Прохорова, содержащими слоган «Сила в правде, кто прав, тот и сильнее». Высказывание, украсившее более полутора тысяч биллбордов, было позаимствовано то ли у Данилы Багрова (персонажа культового фильма «Брат»), то ли у приглашенного в федеральный список партии (см. далее) главы екатеринбургского фонда «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана.
...
РОЙЗМАН ЕВГЕНИЙ ВАДИМОВИЧ
Родился 14 сентября 1962 года.
По данным СМИ [64], в 15 лет ушел из родительского дома и путешествовал по стране.
В 1981 году был осужден за кражу, мошенничество и незаконное ношение холодного оружия. Освобожден в ноябре 1983 года, позже судимость была снята.
Работал слесарем‑сборщиком на заводе «Уралмаш», затем поступил в Уральский государственный университет им. А. М. Горького, который окончил по специальности «историк‑архивовед», специалист по горнозаводскому Уралу и старообрядческой иконописи.
В 1992 году выступил одним из соучредителей производственной компании «Ювелирный дом», занимавшейся изготовлением ювелирных изделий и часов.
В 1999 году стал одним из основателей Фонда «Город без наркотиков». На данный момент реализует проект «Страна без наркотиков».
В ноябре 2002 года был назначен советником руководителя администрации губернатора Свердловской области.
С декабря 2003 года по декабрь 2007‑го был депутатом Государственной думы от Орджоникидзе веко го округа Свердловской области, получив на выборах около 40 % голосов избирателей. Являлся членом комитета Госдумы по безопасности и комиссии Госдумы по проблемам Северного Кавказа.
В сентябре 2007 года, согласно решению региональной конференции партии «Справедливая Россия», был выдвинут первым номером одного из списков этой партии по Свердловской области на выборах в Госдуму. Однако на всероссийском съезде партии его кандидатура была исключена из партийного списка. В качестве причины для подобного шага руководства партии в региональных СМИ высказывались версии о принципиальном нежелании кураторов партии в Администрации Президента видеть Ройзмана в Госдуме [65]. Последующим шагом стал выход Ройзмана и его окружения из партии и устранение из большой политики. «Выдворение» из кандидатов в депутаты сопровождалось массированной информационной кампанией по обвинению в связях с криминальными кругами [66] региона – бывшей ОПС «Уралмаш».
Стоит отметить, Ройзман является известным на Урале меценатом, реализующим с 1990‑х годов благотворительные и общественные проекты. Так, он основал единственный в стране частный музей икон.
В истории с «Правым Делом» Прохорова Ройзману была отведена, пожалуй, главная публичная роль. Однако до главного выхода на сцену еще оставалось несколько месяцев.
Та программная речь, с которой Прохоров выступил на съезде партии (кстати, само собрание партийцев было первоначально запланировано в Московском Планетарии, однако потом, по слухам, бизнесмену настоятельно посоветовали быть менее экстравагантным) удивила многих новых соратников, которые увидели в ней акцент на социальную часть с уклоном в сторону семейных ценностей. «Что социализм строим, что капитализм, а вырастает хам, взяточник и вор», – с такой цитаты, взятой из кинофильма «Окно в Париж», началась речь Прохорова. Многим выступление Прохорова запомнилось указанием для однопартийцев отказаться от термина «оппозиция», как выражения, ассоциирующегося с маргинальными политиками. Владимир Познер в своей авторской программе так и не смог добиться от Прохорова четкого разъяснения по данному вопросу.
«Правое Дело» на съезде оставило за собой прежнее название и решило бороться с государственным капитализмом. Таким образом, «праводельцы» сориентировали своих соратников двигаться в одном направлении с Дмитрием Медведевым, выдвигавшим в этом году ряд инициатив именно в рамках этой идеологии.
Немало, кстати говоря, напугал общественность Борис Надеждин, заявивший в начале августа о приеме в подмосковную ячейку партии националистов, участвовавших в «Русских Маршах» [67]. До того момента, когда в день публикации Прохоров заявил, что в случае наличия националистических идей Надеждин должен покинуть партию, некоторые наблюдатели всерьез полагали, что «Правое Дело» решило привлечь «ультраправого» избирателя.
На самом деле, как показывает практика публичной политики в России (хотя некоторые скептически настроенные эксперты и считают, что она уже давно умерла), идеология не является краеугольным камнем политической структуры. В первую очередь, идя на выборы, важно быть узнаваемым избирателем, а в этом контексте до прихода в партию Прохорова ничего другого, кроме как «бывшая СПС», рядовой гражданин сказать о «Правом Деле» фактически не мог.
Структура «Правого Дела» в основном и была построена на базе «Союза Правых Сил» [68] (СПС), что особенно было заметно в регионах – там, где раньше происходили конфликты за лидерство в ячейках «СПС», борьба продолжалась и после вхождения партии в новый политический проект. При Прохорове же «Правое Дело» старалось всячески открещиваться от стереотипа «бывшей СПС», так как этот «имидж» крайне невыгоден в текущих электоральных реалиях. Дело в том, что СПС в массовом сознании ассоциируется с нынешним главой «Роснано» Анатолием Чубайсом, популярность которого среди россиян стремится к нулю, будет даже правильнее сказать, его фигура вызывает отторжение у избирателя. Придя в партию, Прохоров поставил перед ней цель быть представленной в парламенте, а значит, от имиджа «партии Чубайса» нужно было как можно скорее избавиться.
Прохоров стал лидером партии на условиях единоначалия – был ликвидирован институт сопредседательства, что обеспечило уход из руководства партии Леонида Гозмана, считавшегося среди партийцев наиболее близким к Чубайсу. Гозман стал рядовым членом партии, сделав на съезде заявление об окончании «эры Чубайса», отметив, что последний покинул руководящие посты. Тем не менее, наблюдатели полагали, что новое партийное руководство найдет способ сохранить главу «Роснано» где‑то на запасной скамье, которая в нужный момент станет кадровым «плечом».
К этому лету «Правое Дело» получило лишь один мандат на региональных выборах – по итогам голосования 13 марта 2011 года Магомед Шабанов стал депутатом Национального собрания Дагестана. При Прохорове Шабанов входил в федеральный политсовет партии, который насчитывал 11 членов (до съезда их было 33).
На июньском съезде Прохоров лично порекомендовал принять в совет лишь одного кандидата – Владимира Кедринского, бывшего топ‑менеджера «Норильского никеля», курировавшего политические проекты в интересах губернатора Александра Хлопонина (обеспечил прохождение в краевое заксобрание «Северной партии»), а также занимавшегося пиаром «Норникеля» – те же забеги Прохорова с легкоатлетами на День металлурга и организация корпоративов компании.
...
В дальнейшем некоторые политологи обратили внимание на тот факт, что Кедринский ранее был причастен к избирательной кампании «Единой России» в Красноярском крае, то есть имел отношение к «партии власти» [69]. А к себе в заместители по организационному отделу штаба «Правого дела» он пригласил Виктора Потуремского, долгое время являвшегося пресс‑секретарем красноярских «единороссов». Достаточно странный кадровый состав для партии, решившей «побороться» с партией Владимира Путина.
Официальными советниками Прохорова стали представители либеральных кругов – президент фонда «Общественное мнение» Александр Ослон, директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев, экс‑директор программ фонда «Открытая Россия» Ирина Ясина. Экономическими консультантами М. Прохорова выступают, как говорят, бывший зампред Центробанка экономист Сергей Алексашенко и управляющий партнер московского офиса McKinsey Ермолай Солженицын. Идеи по реформе образования Прохоров, например, обсуждал с омбудсменом Евгением Бунимовичем. О развитии регионов и местного самоуправления (основная тема общения с Дмитрием Медведевым в качестве главы партии) он, по имеющимся данным, советовался с бывшим лидером СПС, губернатором Кировской области Никитой Белых.
«Правое Дело» при Прохорове ввело новое понятие: «друзья партии». В числе последних состояли: актеры Леонид Ярмольник, Чулпан Хаматова и Евгений Миронов, режиссер Павел Лунгин, пловец Александр Попов, первый заместитель гендиректора ВГТРК Александр Любимов, музыкант Андрей Макаревич. Известный футбольный тренер Валерий Газаев также получил партийный билет.
Весьма любопытными представляются личности политтехнологов, привлеченных Михаилом Прохоровым для участия в думской кампании (которая, впрочем, не состоялась). Тимофей Сергейцев, Дмитрий Куликов и Искандер Валитов (которого считают личным другом нового главы партии) являются последователями идеолога московского методологического кружка [70] Георгия Щедровицкого. Вместе с его сыном, Петром Щедровицким, они работали на штаб кандидата в президенты Виктора Януковича на выборах 2004 года, закончившихся так называемой «оранжевой революцией» и президентством Виктора Ющенко. Также эта команда работала в Украине [71] на Арсения Яценюка, который начинал избирательную кампанию в 2010 году с рейтингом в 13 %, а на выборах набрал около 7 % голосов избирателей. В этой связи российская пресса по полной «оторвалась» на выборе Прохорова [72], иронизирую по поводу возможных успехов партии с такими технологами. Стоит, однако, отметить, что результат партии или кандидата на голосовании зависит далеко не только от работы трех‑четырех политтехнологов и экспертов, но также, в первую очередь, от целей, стоящих перед данным игроком политического пространства (не все участники идут на выборы с целью их выиграть), фактора конкуренции, доступа к административному и финансовому ресурсу.
Однако наиболее неожиданной для наблюдателей фигурой в партии Прохорова оказался начальник избирательного штаба, советник бизнесмена и по совместительству депутат Государственной думы от фракции ЛДПР Рифат Шайхутдинов.
...
ШАЙХУТДИНОВ РИФАТ ГАБДУЛХАКОВИЧ [73]
Родился 23 декабря 1963 года.
Окончил три курса Ейского военного училища летчиков, комиссован по состоянию здоровья. В 1986 году окончил Киевский государственный институт физической культуры.
Работал в г. Набережные Челны на предприятиях КамАЗа.
В начале 1990‑х годов работал директором лаборатории методологии гуманитарных исследований в Петербурге, заведующим отделением конфликтологии философского факультета Санкт‑Петербургского государственного университета.
В 1992–1997 годах – директор Центра экспертизы Минимущества России по Северо‑Западному округу. С 1993 года занимался бизнес‑консультированием.
В 1997–1998 годах – председатель совета директоров Транспортно‑клиринговой палаты. С 1998 года – генеральный директор государственного унитарного предприятия «Главное агентство воздушных сообщений» (ликвидировано в 2003 году).
В 2003 году избран депутатом Государственной думы четвертого созыва. Был заместителем председателя Комитета по энергетике, транспорту и связи, заместителем председателя Комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками.
5 июля 2007 года в Госдуму поступило представление о лишении Шайхутдинова депутатской неприкосновенности. Генпрокуратура обвиняла его в умышленном банкротстве Главного агентства воздушных сообщений и присвоении госимущества. По данным следствия, руководство ГУП «умышленно создало неплатежеспособность предприятия перед группой коммерческих структур», к которым после банкротства перешло имущество. Однако депутаты Думы не вынесли решения по лишению Шайхутдинова неприкосновенности. 12 февраля 2009 года глава Следственного комитета Александр Бастрыкин заявил, что это «препятствует привлечению депутата к уголовной ответственности за причинение многомиллиардного ущерба государственному унитарному предприятию».
В 2007 году избран депутатом Государственной думы пятого созыва по федеральному списку ЛДПР (Читинская область). Член Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству.
Относительно «обоза с провиантом»: Прохоров заявлял о желании профинансировать партию на $ 100 млн. из личных средств и привлечь такую же сумму от «сочувствующего» бизнеса. По имеющимся сведениям, с предложением о финансировании избирательной кампании «Правого Дела» он обратился к Сулейману Керимову, однако последний, после длительного размышления, отказал. Вероятно, его партнеры указали ему на недопустимость для них такого участия в политике.
О какой‑либо другой сторонней спонсорской помощи партии, кроме оказанной аффилированными с Прохоровым структурами персонами, до начала осени фактически ничего не было известно. Вероятно, бизнесу, не имеющему отношения к окружению «олигарха», было непонятно, какую выгоду от сотрудничества с «Правым Делом» он может извлечь.
По мнению экспертных кругов, в отсутствии неформального общественного договора «партия – бизнес» заключалась главная проблема «праводельцев» как партии, готовившейся к выборам, особенно на уровне регионов. Для известных персон активное сотрудничество с партией сулило определенные выгоды: в зависимости от потребностей и политических амбиций близость к Прохорову могла обеспечить дополнительный политический вес, прохождение в парламент или финансовую поддержку. Однако для бизнеса, основная цель которого – получение лоббистских возможностей, партии было фактически нечего предложить. Не было ни четкой экономической программы, ни представительств в региональных собраниях. Громкое и достаточно пафосное «воцарение» Михаила Прохорова не было подкреплено реальными фактами поддержки бизнеса (за исключением инициативы о модернизации Трудового кодекса, встретившей, однако, холодную реакцию президента), а те владельцы капиталов, что были готовы присоединиться к подобным политическим структурам, пошли в основном в «Народный Фронт».
Согласно имеющимся сведениям, перед «Правым Делом» его лидером со стороны Администрации Президента была поставлена задача: выставиться во всех регионах. Это представлялось весьма затруднительно, так как пришлось бы везде собирать подписи в свою поддержку («Правое Дело», напомним, не является парламентской партией, которые по закону освобождены от этой процедуры) и потребовало бы серьезного «распыления» сил, что, в свою очередь, приводило к удорожанию проекта. Как говорил сам лидер, «прием в партию идет только в боеспособных организациях» [74]: таких из 74 отделений в партии, к моменту ее передачи «олигарху», оказалось только 15. С таким положением вещей стать второй по количеству депутатов партией в парламенте, а именно такую цель заявлял Прохоров, было, мягко говоря, нелегко.
ОТ СЪЕЗДА ДО СЪЕЗДА. В ЧЕМ СМЫСЛ? ВЕРСИИ ЛЕТА‑2011
Так с какой целью на российском политическом поле в преддверии выборов в Государственную думу была создана еще одна политическая партия? От этой цели, как было сказано ранее, во многом зависел результат «Правого Дела» с Прохоровым во главе. Летом, а точнее, до съезда партии 14–15 сентября в российских СМИ (в основном, электронных) можно было встретить два достаточно логичных предположения, основанных на принципе «кто против кого играет». Стоит отметить, что обе версии основаны на концепции, согласно которой истинное положение вещей известно лишь ограниченному кругу лиц, в чьих руках тасуется колода парламентских партий (конспирологическая теория, которой придерживаются многие российские политологи). Также заметим, что обе эти версии ни в коем случае не являлись взаимоисключающими. Обе они также потеряли всякий смысл с уходом Прохорова с поста лидера партии, по крайней мере, в контексте выборов в парламент.
Версия 1. «Спарринг партнер для «Единой России». Отвечающий за идеологию первый заместитель секретаря президиума генсовета «партии власти» Андрей Исаев заявил [75] руководителям территориальных штабов и федеральным уполномоченным партии в регионах, что на предстоящих выборах противниками «Единой России» идеологически станут в первую очередь «прозападные» силы. В ряду потенциальных парламентских партий КПРФ, «Справедливая Россия», ЛДПР уличить кого‑то в «прозападности» достаточно тяжело, и намек был вполне очевиден. Отметим, что до выборов в Госдуму 2007 года «единороссы» всегда заявляли, что их главным противником являются коммунисты и размениваться на борьбу с кем‑либо другим не стоит. Позже, правда, «партия власти» переключилась в основном на партию Сергея Миронова и достигла в этом определенных успехов (сместив последнего с поста спикера Совета Федерации). Возможно, «Единой России» действительно нужен «свежий» противник, в таком ключе тот факт, что партию возглавил «олигарх», как нельзя лучше вписывался в общую логику – критиковать тех, кто «разбазарил» страну в 1990‑х, можно легко и непринужденно. При этом оппонирование со стороны «Единой России» должно было приподнять и статус самого «Правого Дела», что вполне могло продвинуть партию в парламент, так что все вроде должны были быть довольны.
Достаточно любопытные шаги в этом направлении сделал и Дмитрий Медведев. На встрече президента с профсоюзными лидерами он высказал предположение, что «Правое Дело» выиграет выборы и Михаил Прохоров станет премьером. Отрабатывая политтехнологический тезис, который высказал в свое время лидер «Правого Дела», президент тем самым заострил внимание членов «Народного Фронта» на том, что «Прохоров – мишень!».
Версия 2. Появление в «провластной» партийно‑потребительской корзине праволиберального продукта. В таком случае перед Кремлем стояла задача создать подконтрольную политическую силу, которая могла бы в электоральном плане опираться на сторонников западных демократических ценностей – либерально настроенных бизнесменов, интеллигенцию и желательно молодежь. Главным противником «Правого Дела», то есть соперником на предстоящих выборах, должно было стать «Яблоко». Возможно, именно в этом контексте Михаил Прохоров на съезде призвал отказаться от термина «оппозиция», подведя таким образом черту между «системными» и «несистемными» либералами. Но перед властью в таком случае четко вставал вопрос распределения административного ресурса, и в оценках того, какое место в очереди за ним займет Прохоров, эксперты сильно расходились. «ДОРОГИЕ УЧАСТНИКИ ВЫСОКОГО СОБРАНИЯ…» С этих слов началось последнее обращение Прохорова к соратникам в качестве лидера «Правого Дела». Окончание фразы – «потому что сегодня у нас не партийный съезд » – окончательно развеяло имевшиеся у отдельных посетителей «альтернативного» мероприятия партии в здании Академии наук года сомнения в том, что «лидер и обоз с провиантом» покидают политический проект.
15 сентября 2011 года в Москве прошло сразу два «съезда» «Правого Дела». Один – в здании Центра международной торговли, другой – в Академии наук. На одном из них Прохоров, на один день ставший «несистемным» оппозиционером, призывал своих сторонников покинуть «Правое Дело», а на другом «старожилы» партии отправили его в отставку с поста председателя партии.
Интрига, начавшаяся вечером 13 сентября с публикаций в СМИ «информационных вбросов» о том, что Прохоров может быть отстранен от руководства политической структуры, разрешилась через 2 дня, когда стало окончательно ясно, что никакого единения «олигарха» с «прокремлевской» либеральной политической силой не было и, вероятно, быть не могло – у каждого участника этого временного союза были свои интересы.
По версии «старожилов» партии – Андрея Богданова, Андрея Дунаева, Сергея и Александра Рявкиных, Прохоров управлял партией как корпоративной машиной, игнорировал мнения партийцев, особенно из региональных отделений, привел в партию представителей «криминальных структур» (имелся в виду Евгений Ройзман, см. далее), в целом – не оправдал доверия соратников, «пригласивших» его рулить «Правым Делом».
Естественно, у «прохоровцев» свой взгляд на происходившие события – на лидера оказывалось давление со стороны Администрации Президента, конкретно – в кадровых вопросах (опять же, речь шла об одном кадре – Ройзмане), партию пытались контролировать, а значит, этот политический проект – фарс, и участвовать в нем не стоит.
Как часто бывает – две «правды», но никак не противоположных точки зрения. Проведем попытку разобраться в мотивации обеих сторон публичного конфликта, для чего имеет смысл взглянуть на техническую сторону деятельности «Правого Дела» в период «правления» Михаила Прохорова и попытаться представить, могло ли все это закончиться по‑другому.
В ГОСТЯХ У СКАЗКИ
...
«Наконец нашелся фигурант поговорки: «Дай дураку х…й стеклянный – он и х…й разобьет, и руки порежет» [76].
Татьяна Толстая о Михаиле Прохорове,
17 сентября 2011
Основная проблема, возникающая при попытке разобраться в реальной партийной работе команды Прохорова, – низкое доверие к доступной информации, практически все подробности о происходившем в «Правом Деле» стали доступны в результате ряда информационных «сливов», последовавших за скандальными съездами. Главным распространителем «инсайда» в этом большом политическом шоу стал Борис Надеждин, уже не раз упомянутый нами в этой главе «старый знакомый Прохорова», оставшийся, однако, после «раскола» на стороне Богданова с сотоварищами. Понять, в чьих интересах «сливает» Надеждин, порой бывает решительно невозможно.