– Да. Он дал мне слово, что никогда не навредит тебе, и что навсегда останется здесь в цирке с тобой. Со мной.
Темные пятна затуманили ее зрение. Ком вырос в горле, угрожая прервать снабжение воздухом. Все ее прекрасные планы неожиданно терпели крах и поражение.
Ее отец изменял саму ткань ее существования, пытаясь переписать ее будущее, которое она планировала для себя.
«Не беспокойся, – отозвался голос. – Зло не победит».
Не беспокоиться? Как она могла не волноваться?
Одра оставила спальню и устремилась в кухню. Она вылила в себя другой напиток, выдохнула крошечный поток огня и закусила крекером, когда огонь утих, ее бедра раскачивались в такт, который Вика никогда не услышит.
Одра усмехнулась, когда поняла, что Вика наблюдает за ней и сказала:
– Ты могла бы принять предложение Матаса. У тебя больше никого не будет.
Джекис сел более прямо и ударил кулаком по столу, от чего пепельница подпрыгнула.
– Любой был бы счастлив, взять её в жёны. Она – дочь победителя, и родит сильных детей. Проблема найти ей достойного мужчину.
Мужчину, которым можно управлять, он имел в виду. Мужчину, который держал бы ее здесь, в пределах досягаемости, всю ее несчастную жизнь.
Мужчину, который занял бы ее время одной беременностью за другой, сохраняя ее слишком занятой, чтобы стать «проблемой».
– Нет, – прохрипела Вика. – Я не хочу этого.
Предательский свет блеснул в глазах Джекиса… она узнала его. Опасность рядом.
– Я хочу, дорогая девочка, и таким образом, ты подчинишься. Одра поможет тебе спланировать свадьбу.
– Нет, – повторила Вика, во рту пересохло, язык был словно наждачная бумага. Если бы Джекис настоял на том, чтобы идти этой дорогой, то она должна сбежать как можно скорее, прежде чем получит достаточно наличных денег, прежде чем найдёт ключ к манжетам. Но она сделает это без вопросов.
Медленно ее отец встал. Положил ладони на стол и наклонился к ней.
– Ты выйдешь за него с улыбкой на лице, Вика, или я отдам твои сокровища Одре и передам заботу о пленных в другие руки. Я буду вынужден выразить свое недовольство тобой… много раз. Ты понимаешь?
Переводчики: maryiv1205, natali1875; редактор: natali1875
Глава 14
Ибо так говорит Господь Бог, Святый Израилев: оставаясь на месте и в покое, вы спаслись бы, в тишине и уповании крепость ваша.
– Книга пророка Исаии 30:15
Следующие несколько дней для Соло прошли как в тумане. Обычно исцеляясь быстрее, Соло сомневался в причине медленного выздоровления: то ли наркотики, попадающие в организм, то ли неспособность Икса наполнить его силой, то ли кнут, пропитанный ядом, но до сих пор Соло ничего не чувствовал и не понимал.
Какой бы ни была причина, он всё ещё слаб.
И это не слабость, мучащая его. Это память о неудаче.
Он попытался убежать, и был близок к победе, но «быть близко» не достаточно.
Соло прежде никогда не проваливался с таким треском.
По крайней мере, он жив в отличие от Мека. Эта мысль не утешала, как хотелось бы. Вина наполняла его каждый раз, когда он вспоминал крики иного о пощаде, которая наступила только с восходом солнца.
В тишине Соло наблюдал, как удовлетворенный Матас тащил, куда то бледное, безжизненное тело Мека.
Соло уснул, а проснувшись, обнаружил, что его клетку убрали с поляны и разместили перед домом Джекиса.
Самое ужасное, что он когда‑либо видел. Череп и скрещенные кости, изображенные на стене трейлера, будто смотрели на него. Огромный и, одновременно, уютный дом на колесах, где жилое пространство начиналось от водительского сиденья. Еще немного и трейлер стало бы невозможно перевозить по дороге.
Соло предпочел бы что‑нибудь поменьше, более быстрое, более гладкое, но этот трейлер не был заблокирован другими, таким образом, его легче выкрасть. Соло сможет перевезти Киттен и Вику без проблем.
Да. У него появился новый план. Но осталось одно препятствие – выбраться из клетки.
Не уделяя внимания Соло, Джекис проходил мимо, лишь время от времени останавливаясь и повторяя: «Я – господин и хозяин здесь, и когда‑нибудь сломаю тебя. Просто подожди.»
Одра оставалась в трейлере Джекиса каждую ночь. Эти двое называли друг друга по именам, дрались, занимались сексом, потом опять дрались.
Джекис не пренебрегал физической силой, но никогда не трогал лицо девушки, поэтому она не появлялась с явными синяками.
Соло не был уверен, что сделает, если услышит, как Джекис избивает Вику.
Она – само противоречие, поскольку была дочерью бессердечного Джекиса, но при этом оставалась доброй.
Вика помогла Соло, подвергаясь опасности, хотя он слышал, как отец велел ей держаться подальше.
Опасности. От Джекиса. Это не должно быть в порядке вещей. Особенно с такой девушкой как она: глухой, неспособной услышать приближающуюся угрозу, и столь же крошечной, словно волшебная принцесса, которая не в силах выдержать огромное количество насилия прежде, чем сломается.
Мысль даже об одном нанесённом ей ударе, наполняла Соло самым темным гневом, который он когда‑либо испытывал.
Он хотел поговорить с ней. Соло мог помочь девушке, и она могла помочь ему. Вика могла стать его важнейшим союзником, и он хотел этого.
И хоть она навещала его три раза в день, но никогда не смотрела на него, чтобы прочитать слова по губам.
Каждое утро Вика появлялась через пару минут после отъезда Джекиса, будто скрываясь где‑то поблизости, наблюдая и выжидая. Она возвращалась днем, всегда в разное время, и потом вечером. Вика давала Соло еду и воду, и даже тряпки и чистящее средство, чтобы он мог помыться, но, так и не произнеся, ни слова.
Так много раз Соло почти хватал ее за руку. Если Вика не заговорит с ним, то он не сможет убедить ее помогать ему. Если не сможет убедить помогать, придётся заставить.
Ему пришлось бы заполучить ее палец, используя клыки и когти, как он и планировал изначально, когда встретил Вику. Потом бы он угнал трейлер и отвёз ее в больницу, чтобы пришить палец.
Но… Соло никогда не избавится от образа, как кровь текла по ее руке, когда Вика зажимала рану на его груди. Никогда не забудет того ужаса, услышав ее крик боли. Никогда не избавится от мысли, что она плачет.
О, если Вика заплачет, то он пропадёт.
Соло почувствовал отвращение к себе. Ему необходимо освободиться как можно быстрее, особенно для девушки частично ответственной за эти обстоятельства. И теперь стало понятно два поразительных факта.
С клятвой или без, он не сможет наброситься на нее, и в план побега должно быть включено «бережно хранить Вику от всех остальных».
– Вижу, что тебе стало лучше, – произнёс женский голос, выдергивая его из размышлений. – Даже сидишь как большой мальчик. Скорее всего, это из гордости.
Соло сосредоточился на здесь и сейчас. К углу его клетки прислонилась Одра. Она была одета в черное бюсте, с разноцветными блестками, пришитыми по краю, смесь желтого, синего, зеленого и красного цветов. Те же блестки были приклеены к ее голым плечам и рукам, и она… Одна из татуировок, паук, переместилась с внутренней части ее локтя к запястью.
Временные татуировки. Соло никогда не видел ничего подобного, что выглядело столь реальным. Он ее изучал: обнажённый живот, черные трусики прикрывали интимные места, и чулки в сеточку обрамляли ноги, доходя лишь до колен. Ботинки на высоких каблуках выглядели так, словно были нарисованы от икр до стоп. Павлиний хвост виднелся позади девушки, развеваясь веером.
Ее гладкие, темные волосы с розовыми прядками были забраны в пучок, а макияж был таким густым и диким, что она почти казалась бесчеловечной. Ее глаза действительно выглядели жестокими. Одра нанесла зеленый блеск, а на ресницы цвета перьев, синий, зеленый и черный, уходящие веером на лоб и виски.
– Больше ничего не хочешь мне сказать? – спросила она и сунула леденец в рот.
Один из пауков оторвал свои ножки от ее кожи и спустился вниз с руки.
Не может быть. Просто не может быть. Должно быть, наркотики затуманили его разум. Это, наверное, галлюцинация.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Лизнула леденец. Медленная, чувственная улыбка тронула уголки ее губ, и она пропела свое одобрение.
– Почему бы тебе не начать с того, насколько я красива? – Облизнула.
Девушка красива, отрицать это нечестно, но Соло знал лучше всех, как обманчива внешность, и никогда не судил по ней.
Одна единственная девочка, с которой он встречался, жила на ферме по соседству. Простая, но милая Абигейл, которую любил Икс, но не хотел, чтобы Соло виделся с ней, и которую доктор Зло презирал и хотел похоронить на заднем дворе.
Абигейл была первой и единственной, которая когда‑либо хотела человека, а не монстра. Он брал ее на руки каждый раз, когда она случайно выпивала слишком много, защищал в любое время, пока она путешествовала в город ночью, и постоянно помогал ей спускаться из окна спальни.
Она целовала его много раз, говорила тысячу слов благодарности, но никогда не обещала ничего больше. Несмотря на это, она, действительно, казалось, заботилась о нем, но только тогда, когда они были наедине.
Однажды, негодование одержало верх, и Соло поставил ее перед выбором: принять его на глазах у всех или потерять. Она плакала, умоляла остаться в её жизни, но, в конце концов, не захотела меняться, и поэтому Соло ушел.
Он никогда не оглядывался назад.
Вика. Он подозревал, что будет думать о ней всегда. Влечение к ней обжигало его глубоко внутри, и не только, потому что она была самой прекрасной и изящной женщиной, которую он когда‑либо видел.
Опять же, внешность не имела для него значения, и Соло хотел бы ее, даже будь она уродиной, как Аллориан. Именно так Вика относилась к нему – словно внешность не имела значения.
Что ему делать с этой девушкой?
Он не мог разрешить конфликт с доктором Зло и Иксом… не то, чтобы Соло разговаривал с ними. Оба оставили его во время истязаний и вернулись только на короткое время, чтобы вновь исчезнуть, как только он открыл рот.
– Ну? – потребовала Одра.
– Я не буду говорить подобные вещи, – объявил Соло.
Она выпрямилась, ее усмешка превратилась в гримасу.
– Я видела, как ты превращаешься в уродливое животное, и все же ты думаешь, что лучше, меня. Ну, я поставлю тебя на место, – яростно прошипела она – будешь валяться у моих ног.
Одра протянула руку, и паук спрыгнул с ее кожи на один из прутьев клетки.
Хорошо, это не галлюцинация. Восемь ног ползли по металлу, двигаясь, двигаясь, двигаясь как паук…
Петли заскрипели, когда дверь в трейлер Джекиса открылась. Мужчина вышел на свет. Одра вдохнула резко, и паук прыгнул обратно на ее руку.
КАКАЯ‑ТО темная сила работала на девушку. Сконцентрировавшись, Соло мог почувствовать потрескивание в воздухе. Это было то же самое потрескивание, которое испускали Джекис и Матас, только в меньшей степени. Одру следует опасаться.
Хмурясь, Джекис посмотрел на поляну. Он заметил Одру и его взгляд стал более хмурым. Джекис шёл к клетке.
– Что ты делаешь? – спросил он.
Когда Одра приклеила обольстительную улыбку на лицо и выдала ложь о Соло, что тот позвал ее и просил еду, Соло осматривался. Палатку за палаткой, другие трейлеры, но никакого намека на Вику.
Камень врезался в его левое плечо, и Соло посмотрел вниз, наблюдая, как зазубренное серебро катилось по полу клетки.
– Ты слушаешь меня? Я сказал, чтобы ты не смел, разговаривать с моей женщиной снова, – прорычал Джекис. Он сжал пальцы вокруг решеток и встряхнул весь фургон. – Ты понял? Иначе я убью тебя и пошлю то, что останется твоей семье.
Соло поднял ресницы и встретил пристальный взгляд мужчины. Стараясь выглядеть безразличным, отказываясь реагировать. Однажды я убегу. Однажды я закончу твое господство террора.
– Жаль, но у меня нет семьи.
С долгого, волнительного момента Джекис сказал.
– Тогда твоим друзьям.
– Что заставляет тебя думать, что у человека как я есть друзья?
Джекис провел языком по зубам.
– Тогда отдадим тебя на растерзание собакам. Если они согласятся. Им нравится свежее мясо, а ты кажешься гнилым.
Соло просто смотрел.
– Говоря о еде, – Джекис сжал зубы, – ты ел, отвечай, Животное, несмотря на то, что просил у моей женщины кусочек? Твой цвет лица слишком хорош для голодающего человека. Кто кормил тебя? Моя милая маленькая Вика?
– Наверное, – сообщила Одра. Она прошлась леденцом по губам. – Я видела, что она шла в эту сторону вчера вечером.
– Поскольку ее трейлер около моего, ты, тупая шлюха.
Одра вздрогнула.
– К‑к‑конечно.
Не настолько храбрая при свете дня, и он мог предположить почему. Джекис терпел ее характер, когда они были одни, без свидетелей.
Но мужчина не был бы столь снисходителен в присутствии других, когда каждый вызов его власти должен быть пресечен в наиболее жесткой форме, возможно, чтобы остановить других от мысли, восстать против него.
Более того, Соло знал, что он за тип. И знал Одру. Джекис привык, что все ему кланяются и перед ним расшаркиваются.
Одра хотела быть кем‑то другим, способной удержать внимание «сильного» мужчины.
Поэтому, она действовала. В конце концов, Джекис надоест ей, и она заплатит за каждое предполагаемое преступление. Мужчина подобный Джекису никогда не прощал проступки.
Мужчина как Джекис… но Соло был таким же.
Соло помассировал заднюю часть шеи. Ему не понравилось сравнение. Но он не хотел думать об этом прямо сейчас. Важное открытие только что произошло. Трейлер Вики стоял рядом с трейлером Джекиса.
Соло не видел никаких признаков его, и мог только предположить, что это меньший трейлер. Можно украсть его, а не трейлер отца.
Соло проявит доброту со своей стороны, позволив ей взять маленький кусочек жизни с собой… и никогда не допустит, чтобы она вернулась.
И как долго ты собираешься её удерживать?
– Я хочу сказать, – добавила Одра с дрожью, – что возможно она, кормила его, чтобы возмутить тебя и получить наказание, и таким образом задержать свадьбу.
Вика выходит замуж? За кого? Он почти рычал.
Джекис, наблюдавший пристально за ним, нахмурился.
– Наконец я добрался до тебя, как обещал, но не по причине, которую одобряю. Ты не должен хотеть мою дочь, раб. Она под запретом для таких, как ты, и слишком хороша. Если когда‑либо снова ты посмотришь на нее, я вырву тебе глаза. Если когда‑либо снова заговоришь с ней, вырву язык.
Не один он умел запугивать, Соло произнёс:
– Попробуй. – Он сделает все, что в его силах, чтобы Джекис ушел с ним. – Давай выясним, что произойдет.
Ноздри человека расширились от шока и гнева:
– Возможно, я так и сделаю. Возможно, я даже отдам тебя человеку, который продал тебя мне. Он не такой хороший, как я.
– Кто продал меня? – Грегори Стар, он знал, но хотел услышать это имя от Джекиса.
Усмехаясь, Джекис схватил Одру за предплечье и сказал:
– Пойдем, женщина, и оставим его задаваться этим вопросом.
Когда они зашли за угол, Икс появился на плече Соло.
– Где ты был? – спросил Соло.
«Восстанавливался».
– Все время? – Икс устойчиво стоял на ногах, по крайней мере, был нормального цвета.
Тишина.
– Ты был ослаблен сам, но пытался излечить меня, так? – спросил он, понимая истину.
Икс не стал подтверждать или отрицать.
Но Соло знал, что он просто сделал это.
– Спасибо, – поблагодарил Соло.
Пауза. Кивок.
– Но я все еще сержусь на тебя, – добавил он. – Ты не спас девушку, когда у тебя был шанс. – Он думал, что будет кричать, но не мог заставить себя сделать так. – Ты же говорил, что преуспел.
«Так мало веры, – ответил Икс. – Я не лгал. Она жива, так ведь?»
– Ей причинили боль.
«Да, причинили, но прежде, чем ты направил меня помогать ей. Я сделал точно, как обещал тебе. Я спас ее от дальнейшего вреда».
Хороший момент, но он не хотел признавать. Тогда ему придётся признать вину, что он зря потратил драгоценные минуты, на обсуждение.
Многострадальный вздох скользнул над его ухом.
Всего лишь вздох, но Соло вдруг захотел вырезать своё сердце и подать его существу на блюде. О, как он ненавидел вздохи Икса.
Соло всегда ощущал разочарование, неодобрение и боль, как будто нарушал обещание, которое никогда не давал. Как будто он разрушал что‑то драгоценное… что‑то, что не мог даже увидеть!
Возможно, так и было. Мать Соло воспитала, чтобы быть лучшим мужчиной, чем он был. Для Мэри Элизабет, жизнь была драгоценным даром от Бога, которым дорожат. Соло точно не дорожил Иксом? Не давал ему то, что давали ему.
Даже когда Соло прибывал в плохом настроении, Мэри Элизабет смотрела на него с любовью и добротой, и готовила его любимую еду. Она взъерошивала ему волосы и говорила, насколько красив он был. Мэри Элизабет оставляла небольшие записки по всему дому, с добрыми словам поддержки. Ты сильный и храбрый. И, тебя обожают. Хорошая женщина, его мать.
Возможно, она знала о профессии Соло; возможно нет. Они никогда не говорили об этом. Все, что он делал, было из лучших побуждений.
Соло никогда не задавал вопросы, потому что не хотел знать ответы. Он доверял Майклу. И убирал подонков как Джекис Лукас с улиц. Но стал ли он хладнокровнее за эти годы? Соло уже не тот мужчина, которым воспитала его мать.
– Спасибо, – повторил он, на сей раз более благодарно. – За то, что ты сделал для Вики, и для меня.
«Не за что», – ответил Икс со счастливой улыбкой.
«Тьфу. Размазня, – произнёс доктор Зло, позади. Он был сгорблен, как будто его плечи слишком тяжелы, чтобы держаться. – Мы не женщины. Выше нос и давай убьем кого‑нибудь».
Движение слева от него. Соло повернулся как раз вовремя, чтобы наблюдать, как Вика выползает из‑за огромной шины трейлера. Отряхиваясь, она проверяла поляну на наличие подслушивающих.
«Она слушает единственным способом, которым может, – сказал Икс. – Посредством колебаний».
Ее тёмно‑фиолетовый пристальный взгляд встретился с взглядом Соло и каждую мышца в его теле напряглась. Постоянная болтовня его компаньонов исчезла, когда он упивался Викой.
Она была одета в топ и штаны того же темного оттенка, под цвет шины, и выглядела, словно сошла со страниц еженедельного журнала «Байкерские цыпочки». Ее длинные, светлые волосы были сексуально приведены в беспорядок, щеки порозовели.
Вика отступила назад, удаляясь, и наконец, исчезла за углом.
Соло почти выкрикнул «нет». Тихо. Спокойно. Она вернётся. Он расскажет ей об угрозе ее отца и оценит реакцию. Он не стал бы спрашивать ее о свадьбе. Она была бы…
Вика вернулась через несколько минут с едой, заставляя напряженность покинуть его. Она переоделась в белый и теперь выглядела, словно сошедшей с облака.
Вика причесала волосы, пряди блестели, как расплавленное золото. Почистила зубы. Соло почувствовать мятный запах ее зубной пасты.
Вика бросила мешок через решетку на колени Соло, и аромат намазанного маслом тоста и свежей колбасы донёсся до его носа.
Она потянулась в карман, чтобы достать тряпку. Он ждал. Когда она протянула руку, чтобы бросить ее через решетку, он прыгнул, проносясь от дальнего конца клетки к переднему, растопырив руки.
Контакт. Его пальцы обвились вокруг ее запястья.
Вика перестала дышать. И подняла взгляд на Соло.
– Отпусти, – попросила она.
Когда мягкость ее кожи восхитила его? Когда ее жар смешался с его?
– Или что?
Сердцевидные губы поджались в самую восхитительную гримасу.
– Или ты потеряешь свое мужское достоинство.
Что‑то холодное прижалось к его бедру, и он мельком взглянул. Вика прижала нож на край его набедренной повязки.
Икс захлопал в ладоши от ее смелости. Доктор Зло заворчал.
– Хороший ход, – произнёс Соло, странно гордясь ею.
Вика вздохнула, немного удрученно, и сказала:
– Сомневаюсь, что фактически могу довести свою угрозу до конца. Я действительно просто ношу оружие, чтобы отпугивать людей.
О, милая. Это не то, что ты когда‑либо должна говорить своему противнику.
Она казалась такой невинной, тем не менее, ее противники могли, догадаться об отсутствии у нее злого умысла.
Он освободил ее.
– Я просто хотел привлечь твое внимание.
– Ну, ты привлек. – Она осмотрелась и вложила оружие в ножны. – Но нам слишком опасно разговаривать.
– Я узнаю, если кто‑то пойдет этим путем. У тебя будет достаточно времени, чтобы спрятаться.
Тишина, когда она обдумывала его слова.
– Обещаю, – сказал он.
Спустя мгновение, она кивнула.
– Поклянись. Поклянись, что ты останешься. – Он не мог вынести мысль о ней снова уходящей в даль. Не сейчас. – Просто на некоторое время. Пока безопасно.
Она дернула носиком, когда сказала:
– Но я только что сделала это.
– Я хочу слова. Пожалуйста.
– Пожалуйста. Вау. Я не думаю, что когда‑либо слышала это слово от другого человека. Не без просьб о свободе, конечно. Ладно, – сказала она. – Я клянусь.
Он ожидал от нее хоть какой либо реакции. И опять же она никак не отреагировала. Ни один мускул не дернулся на ее лице. На нее слова, что ли не производили никакого впечатления?
– Ты выходишь замуж? – Он не хотел спрашивать… фактически ненавидел себя за то, что спросил… но это так. Он не мог забрать слова назад. И не хотел.
– Нет, если я справлюсь, – ответила она, поднимая подбородок.
– Скажи мне, почему…
– Я буду говорить о чем угодно кроме этого, – настаивала она.
Теперь ярость исходила от неё. Ярость и страх, который Соло заметил прежде, он смешался с большим количеством отчаяния и смирения.
Очень хорошо.
– Ты ела? – спросил Соло. Ощущая хрупкость ее запястья, он был обеспокоен так же, как очарован.
– Так как клятва не включала честность, я скажу да.
– Значит, нет.
Ее плечи поникли.
– Я поела. Немного, – призналась она бархатистым голосом.
– Ешь больше. – Соло поднял сумку, которую она бросила ему, и упавшую в сторону во время его прыжка. Порылся внутри и нашел хлеб.
– Я буду в порядке, – уверяла она. – Это тебе, нужно больше есть.
Он услышал голод в ее голосе, и увидел, как она смотрела на хлеб, словно загипнотизированная. Соло догадался, что Вика отдавала ему еду со своей тарелки, вероятно, не желая быть пойманной, беря дополнительную порцию и объяснять для чего.
Едва осознав это, Соло тут же поднес кусок хлеба к ее рту. Только его родители ставили его благополучие выше своего.
Вика покачала головой, от чего длинные пряди вьющихся золотых волос танцевали вокруг нее. Когда это не отговорило его, она отошла назад.
– Сначала ты. Ты восстанавливаешься от ран.
– Я гораздо быстрее восстанавливаюсь, чем ты думаешь.
– Ты определенно сильнее, и быстрее исцеляешься, но никто не…
Соло повернулся.
Вика ахнула в изумлении.
– Твоя спина.
Осталось немного ссадин, несколько шрамов, но кроме этого, кожа была исцелена.
Вика протянула руку и провела пальцем по одному из рубцов. Прикосновение вызвало покалывание, и Соло застонал. Он… он… требовал больше, хотел палец по всему телу, всюду. Такой мягкий, такой нежный. Такой ласковый.
– Ну, я все еще хочу, чтобы ты поел, – сказала она несколько неуверенно, словно контакт затронул ее тоже.
Он заставил себя противостоять ей. Управлять. Соло не был уверен, сколько времени они проведут наедине, но она должна поесть.
Он откусил крошечный кусочек от угла хлеба, потом снова поднёс его к ее рту, убедившись что она откусит на том же месте где и он. Милый маленький укус, показывал едва заметный намек на зубы. Такое невинное действие, но так приятно смотреть.
Румянец окрасил ее щечки, когда она жевала, и глотала.
– Еще, – скомандовал он.
Вика повиновалась.
Он понял: ему нравилась такая жизнь. Понравилось кормить ее и знать, что он помогает ей, даже столь незначительным способом.
– Еще.
– Как хорошо, – произнесла она и откусила больше.
«Разве это не мило»? – глумился Доктор Зло.
Соло взглянул на него, намереваясь взглядом дать понять, что ему следует спасаться бегством в страхе, но вид доктора Зло ошеломил его. За несколько секунд маленький человек похудел, щеки впали, и без того бледная кожа стала, ещё бледнее, чем прежде.
«Ты хоть представляешь, как смешно ты выглядишь, задевая своей гигантской рукой ее крошечное личико? Почему бы тебе не вести себя, как мужчина, и оторвать ее большой палец, затем грудь бесплатно? Ха, ха? Это то, что ты хотел сделать с самого начала, так ведь?»
«Не слушай его, – встрял Икс, и Соло посмотрел на него. – Его цель состоит в том, чтобы разрушить твою жизнь. Скажи мне, что ты, наконец, то понял это к настоящему времени».
Когда доктор Зло увядал, Икс расцветал. В считанные секунды тело его стало мускулистым, щеки округлились, а кожа ярко светилась.
Если Соло счастлив, то Икс крепчал, выбор Икса усиливал его все эти годы? То же самое счастье ослабляло доктора Зло? Да, он понял это мгновение спустя. Так и есть. И это имело смысл. Его беспокойство всегда вызывало противоположное.
Как странно думать, что он мог быть счастливым… то что он действительно никогда не испытывал прежде, даже с его любимыми родителями, поскольку он всегда чувствовал, как будто что‑то важное отсутствовало в его жизни… в то время как был пойман в ловушку в клетке. Но он был счастлив.
«Эта девушка только принесла неприятности к его двери, – проворчал доктор Зло. – Как ее использовать, чтобы сбежать?»
«Причинить вред кому‑то, независимо от того кто он или что сделал, только чтобы получить желаемое, – ответил Икс, – это не правильно».
«Свали с пьедестала!»
«Почему? Там лучше вид».
– Замолчите, – отрезал Соло.
«Но…» – начал Доктор Зло.
– Сейчас же!
Страх отразился в глазах Вики, её зрачки потемнели от фиолетового до слегка черного.
– Если это то, как ты собираешься действовать, я ухожу!
– Я разговаривал не с тобой, у тебя есть мое слово, – выпалил он прежде, чем она смогла сделать хоть шаг. Он должен добиться большего успеха. Так легко испугать эту девушку, хотя она сразу же оживилась и выдала какую‑то словесную атаку. Соло нравилось это в ней. Вика обладала храбростью, несмотря на избиения, она никогда не сдавалась.
– Ну, тогда, с кем ты говорил? – спросила она. – Я имею в виду, кому ты говорил?
Как он мог действительно ответить на это.
– Я сожалею, что испугал тебя, – ответил Соло и поднёс хлеб к ее рту.
Вика прожевала, проглотила и задала тот же самый вопрос снова.
Она уйдёт, если он продолжит уклоняться от ответа?
– Что, если я скажу, что говорил с невидимым человеком? – спросил он, удивляясь, что произнёс это. Соло уже находился в достаточно невыгодном положении, и даже Майкл, Джон и Блу не знали о докторе Зло и Иксе.
– Я могу поверить тебе, – ответила Вика, весьма искренне.
Шок. И облегчение. Соло был рад, что не попытался солгать. В конечном счете, даже самая маленькая ложь поймала бы мужчину в запутанную паутину шипов, которые порежут его и заставят кровь сочиться из ран. Фактически, Соло всегда говорил своей матери правду обо всем, даже о ее стряпне.
Он не был жестоким, потому что уважал ее слишком, чтобы скормить ей ложь.
От лёгкой улыбки, уголки губ Вики приподнялись.
Так же, как и прежде, улыбка осветила ее лицо. Она выглядела, так, словно светилась изнутри. Его сердце молотило о ребра, кровь закипела, Соло боролся с желанием собрать её в охапку и удерживать. Просто держать.
– Думаю, что ты такой же странный как и я, – сказала она, потом откусила хлеб и указала жестом на него, наклонив подбородок. – Или это правильная формулировка такой же странный как я? Твоя очередь.
«Мне так неловко за тебя, – сказал доктор Зло. – Ты должен…»
«Он сказал тебе заткнуться!» – Икс взобрался по уху Соло, прошёл через его голову и соскочил на левое плечо. Он схватил некогда красивого блондина за ухо и, когда доктор Зло завизжал, исчез.
Я обязан этому человеку намного больше, чем просто слова благодарности.
И девушке, если честно. Соло откусил хлеб.
– Я ценю все, что ты сделала для меня, Вика.
Другая улыбка, не совсем яркая.
– Мне жаль, что я не могу сделать больше.
– Я не хочу, чтобы ты делала больше. Не хочу, чтобы ты рисковала собой из‑за меня снова.