Tom Clancy’s Splinter Cell: Conviction
Дэвид Майклз/ Питер Телеп/
Tom Clancy’s Splinter Cell: Приговор
Перевод осуществлен:
AwsoM, Hotel6
Редакция и оформление: AwsoM, Hotel6
РЕЙМС, ФРАНЦИЯ
Цель была так уверена в своей неуязвимости, что Сэм без труда нашёл её, и ещё легче определил подходящий способ устранения. Хотя, Ромен Дусе и не был самой трудной целью, когда-либо бывшей у Сэма. Даже близко. Однако он занимал лидирующие позиции в списке Фишера "Отходов человечества".
Как и весь прошедший час, Дусе сидел на трибуне у баскетбольной площадки на улице Вольтер под сенью собора Нотр-Дам. Француз впечатлял своим видом: рост два метра, 120 килограмм, телосложение штангиста. С другой стороны, его зеленовато-голубой спортивный костюм а-ля гангстер и золотые цепи выглядели менее авторитетно.
Попивая кофе и читая газету "Пятничный еженедельник", Фишер наблюдал, размышляя о том, каких тем может касаться кто-то вроде Дусе. Судя по хохоту и разинутым ртам пятерых парней из его банды, прокламации этого человека заключались в том, что "иногда женщины все же ходят пешком". Фишер уловил лишь несколько фрагментов разговора, но большая часть комментариев Дусе казалась естественной в силу анатомических особенностей. Это ни для кого не сюрприз. На самом деле, именно отсутствие самообладания Дусе привлекло внимание Фишера.
Ромен Дусе воображал себя многообещающим представителем мафиозного рода, хотя большинство его преступлений сводилось к ограблениям с применением силы и кражам со взломом. Банда была верна ему, а жители окрестностей его боялись, поэтому Дусе никогда не заботился об алиби, и, к сожалению, произошел инцидент с изнасилованием пятнадцатилетней дочери местного жителя. Конечно, полиция провела расследование, однако из-за отсутствия данных судебной экспертизы, и показаний очевидцев, которые утверждали, что Дусе был в это время в другом месте, прокурору пришлось закрыть дело. Отец девушки был с этим не согласен, и пошли слухи о жажде возмездия. Реймс был относительно тихим городом; несколько адвокатов, нанятых отцом, явно не были готовы к решению задач. За последний год Фишер понял, что бизнес наёмника — это пир горой или голод (чаще всего последнее), поэтому он взялся за эту работу. В любое другое время он с удовольствием сделал бы это бесплатно, просто потому, что Дусе заслужил этого, но людям с профессией Фишера, не свойственна сентиментальность, и он не смел, проявлять её сейчас. Кроме того, пять тысяч евро (почти семь тысяч долларов США) покрыли бы его расходы на следующую неделю, пока он не получит очередную выплату от своего немецкого друга. Однако больше всего Фишера заинтересовала подработка Дусе: кража личных данных. Если знать, где искать, деньги легко найти, но с документами не так просто. И за последний месяц у него немало их поднакопилось.
* * *
Родольф Вернье провёл тридцать два года, сколачивая состояние на сети первоклассных ресторанов в Париже, пока в 1999 году не ушёл на пенсию, передав своё дело сыновьям. Вдовец вернулся в Реймс, где познакомился со своей нынешней женой. Вскоре после свадьбы, Вернье взял под опеку дочку жены, Мари. И полюбил девушку как свою собственную дочь, сказал он Фишеру во время их первой встречи, и если бы ни преклонный возраст и известность, он был бы рад и сам заняться Роменом Дусе. Из уст любого другого это, возможно, звучало бы как хвастовство, но глубокая печаль в глазах Вернье не могла лгать.
— Вы нашли его? — спросил Вернье Фишера.
Они сидели на вымощенной камнем террасе Вернье, рядом с фонтаном (мраморным круглолицым херувимом, плюющимся водой по высокой дуге).
— Он был там, где я говорил?
— Я нашёл его, — ответил Фишер по-французски.
Он изменил внешность, не сильно, однако достаточно, чтобы Вернье было затруднительно его описать: бейсболка, чтобы спрятать лохматые волосы Фишера, тёмные очки и пятидневная щетина.
— Вы можете сделать это? — спросил Вернье.
— Да. Но я не убью его.
— Нет? Почему нет? Если дело в деньгах...
— Дело не в деньгах. Никому из нас не нужны неприятности. Если вы обидите достойного человека, полиция украдкой посмеется, но если вы убьёте человека, даже если он этого заслуживал, прокуроры заставят их делать свою работу. Поверьте мне: когда я закончу, Дусе никогда не станет прежним.
Вернье поразмыслил, а потом кивнул:
— Вы хотите часть денег сейчас?
— Нет.
И снова Фишер ощутил укол вины: если бы не нужда в его важной миссии, он бы сказал Вернье оставить деньги. Разобраться с Дусе было необходимой услугой обществу. Тем не менее, Фишер дал Вернье инструкции, где и когда оставить деньги.
— Я заберу их, когда закончу работу. Как ваша дочь?
Вернье пожал плечами:
— Кажется, немного лучше. Она проходит обследование у терапевта. Она уже начала разговаривать с нами, проявлять интерес. Я хочу отблагодарить вас...
— Отблагодарите, позабыв обо мне. Забудьте меня. Забудьте, что наняли меня. Не говорите об этом никому. Без хвастовства. Следующие двадцать четыре часа будьте со своей семьёй на виду. Понимаете?
— Алиби.
— Да.
Вернье изучал Фишера несколько секунд.
— Вы не собираетесь угрожать мне, говорить, чтобы я не разговаривал с полицией?
Фишер грубо улыбнулся:
— Вы ничего не скажите полиции.
— Нет, полагаю, что нет.
Вернье не выдержал пристальный взгляд Фишера, а затем повторил:
— Не буду.
— Они придут к вам, будут задавать вопросы. Не торопитесь с алиби. Пусть побегают. Скажите им, что не жалеете о том, что произошло с Дусе, но вы, ваша жена и дочь просто пытаетесь жить дальше. Некоторое время все будут считать, что за этим стоите вы. Придерживайтесь вашей истории, и всё получится. Ясно?
— Понимаю.
— Следите за новостями в воскресенье. Оставьте для меня ключ позже сегодня вечером. Я заберу.
Следуя инструкциям Фишера, Вернье положил конверт с деньгами в шкафчике, арендованном в местном общежитии. Когда Фишер сделает работу, Вернье оставит ключ под кормушкой на заднем дворе.
Фишер встал и протянул руку французу:
— Удачи.
— И вам.
* * *
Дусе со своей бандой из пяти человек пересмотрели "Клан Сопрано" и, возможно, трилогию "Крёстного отца", потому что владели собственным притоном и по совместительству коммунальной квартирой: склад площадью около 250 квадратных метров, похожий на ангар и расположенный в заброшенной промышленной зоне на западной окраине Реймса. Каждые выходные вечером, после прогулки по барам, они возвращались на склад (иногда с женщинами, которых цепляли, но чаще в одиночку), где они напивались и до рассвета смотрели неинтересные кунг-фу фильмы.
* * *
Фишер следовал за ними пешком около часа, достаточно долго, чтобы понять, что парни придерживались субботних шастаний по кабакам ночь напролет, затем вернулся обратно к машине и поехал в промышленную зону. Он нашёл место в четырёхстах метрах от склада, затем начал петлять в переулках, пока не пришел в укрытие, найденное ранее. Было около одиннадцати, на улице было темно и тихо. Сэм нашел заросли деревьев, окаймляющие погрузочную рампу склада, и стал ждать. У него было время все продумать.
За прошедший год его жизнь приняла неожиданный оборот. Не то чтобы он не ожидал этого, но адаптация была хуже, чем он предполагал.
"Прежде... и сейчас", — подумал он.
Прежде: секретный солдат, "Splinter Cell" "Третьего Эшелона", сверхсекретного оперативного отдела АНБ. Сейчас: наёмник без страны. Убийца. Нет, даже еще хуже, не так ли? Он был человеком, который предал и убил одного из своих старинных и лучших друзей: Ламберта. Всё казалось нереальным, как будто смутное воспоминание давно просмотренного фильма.
Возможно, когда-нибудь истина всплывет наружу и произошедшее будет оценено иначе, но не сегодня, да и гарантий, что этот день когда-нибудь наступит, нет. Пока что он будет иметь дело с тем, что есть сейчас, и продолжать искать свет в конце тоннеля. От этой мысли Фишер улыбнулся. Как там говорят? "Берегитесь света в конце тоннеля, это может быть поезд".
Над головой раздались раскаты грома, преследующие вспышки молний на юге. Барабаня по листве, сорвался легкий дождь. Сэм поднял капюшон и продолжил наблюдение.
* * *
Почти в час утра изъеденный ржавчиной белый бескапотный фургон "Ситроен Рилей" выкатил на дорогу рядом со складом, направился к месту разворота автомобилей за погрузочной платформой. С легким визгом "Рилей" остановился в шести метрах от места, где скрывался Фишер. Изнутри доносились смех и крики. Женских голосов, насколько мог судить Сэм, слышно не было. Боковая дверь фургона скользнула в сторону, и из него высыпала банда Дусе, еле переставляя ноги по асфальту.
"Задание, — подумал Фишер, — пройдет удручающе легко".
За неделю наблюдения за бандой он ни разу не заметил огнестрельного оружия, зато не раз видел ножи и дубинки. Два акта насилия, свидетелем которых ему пришлось стать (групповое избиение прохожих), подтвердили догадки Фишера: хотя Дусе и его банда были уличными разбойниками, они также были хорошими бойцами. Не важно. Сегодня одного "хорошо" будет не достаточно, и Сэм не намеревался влезать в драку, по крайней мере, честную. Этого понятия в таком бизнесе не существует.
Дусе вышел из фургона. Несмотря на ледяной дождь, он носил красные нейлоновые треники "Найк" и обтягивающую белую футболку, подчёркивающую его мышцы.
— Эй, Андре, открой проклятую дверь! — крикнул он.
Андре поспешил по ступеням погрузочной платформы к двери. Он поднял взгляд, и заметил темный светильник, отключённый Фишером ранее, и постучал по нему пальцем. Свет не включился. Снова постучал. По-прежнему темно.
— Андре!
Дусе пьяно наткнулся на лестницу.
— Оставь его!
Андре раскрыл дверь, и Дусе перешагнул через порог, направившись отдыхать.
* * *
Фишер дал им десять минут, чтобы расположиться, взять кружки с пивом и начать ночной сеанс кунг-фу; после этого он сбросил рюкзак и достал два деревянных бруса два-на-четыре дюйма[1], спрятанные здесь ранее днём. Он прошёл по дорожке к передней части здания и подпер доской ручку входной двери, затем он обошел здание и сделал то же самое с дверью аппарели. Сэм вернулся в заросли и взял рюкзак.
Фишер поднялся по платформе, залез на перила, и, упёршись одной рукой в стену, потянулся к нерабочему, размером с автомобиль, кондиционеру на стене склада. Зацепившись за кондиционер, Фишер снял левую ногу с перил и поставил ее на выступающую кромку кондиционера. Затем зацепился другой рукой и переставил правую ногу на кромку, после чего Сэм забрался наверх кондиционера. Оттуда последовало короткое восхождение по служебной лестнице на крышу. Кошачьей походкой он прошёл по гофрированному металлу к люку, примеченному им ранее. Проход был открыт, однако петли скрипели, поэтому Фишеру пришлось несколько раз смазать их силиконовой смазкой из походной бутылки. Сэм лег на крышу, приложил ухо к металлу и прислушался: смех, мелодраматические крики каратистов и плохое музыкальное сопровождение фильма. Фишер откинул крышку люка, свесил ноги и стал шарить ими, пока не нашёл ступеньку лестницы. Он спустился на полметра, закрыл люк и ступил на пол. Он оказался в чулане, примыкающем к ванной. Предыдущий владелец превратил офисы, занимавшие треть склада, в просторную квартиру, ставшую теперь притоном Дусе: множество рваных кресел и диванов были расставлены вокруг пятидесяти дюймового ЖК-телевизора.
Фишер припал ухом к двери. В ванной никого не было. Он открыл дверь, смазав перед этим петли, прошел мимо туалета и раковины и открыл внешнюю дверь, не издав ни звука.
Прямо перед Фишером был чердак, по всей ширине которого тянулись металлические перила, оканчивающиеся у противоположной стены лестницей. По правую сторону от Сэма: небольшая кухня, уголок для приема пищи и прачечная, отделённые друг от друга жёлтой простынёй. Несущие опоры делили чердак каждые три метра.
Звон. Тарелка. Фишер замер.
Фишер заметил, как, шатаясь из стороны в сторону, появился один из людей Дусе, кажется, Пьер. Он спустился с лестницы и скрылся из виду. Фишер прокрался вдоль небольшой стены, выглянув через перила. Банда в сборе, всё ещё пьяная и пребывающая в восторге от фильма, иногда выкрикивая проклятия в адрес персонажей и имитируя наиболее понравившиеся удары или пинки.
Фишер вернулся чулан, вытащил из рюкзака всё необходимое и закрыл дверь, оставив её чуть приоткрытой. Теперь он позволит природе делать свою работу.
* * *
Ждать долго не пришлось. Спустя десять минут Сэм услышал шаги по ступенькам. Через десяток секунд дверь в ванную распахнулась. Сквозь щель между дверью чулана и косяком Фишер увидел входящего парня, именуемого Луи. Фишер дал парню встать перед туалетом, после чего распахнул дверь, выскочил и жёстко ударил свинцово-кожаной дубинкой за ухом. Луи рухнул. Фишер подхватил парня за шиворот и бесшумно опустил на пол. Быстро связав Луи по рукам и ногам пластиковыми наручниками, он спустил воду в туалете, открыл на несколько секунд кран, и побежал на кухню.
Он открыл под раковиной дверь, опустился на колени, засунул голову в шкафа, позвал на гортанном французском:
— Эй, Пьер!
Нет ответа.
— Эй, Пьер!
— Чего?
— Помоги мне. Что-то случилось с раковиной!
Шаги по лестнице, затем на кухне. Не высовывая головы из шкафа, Фишер взмахом руки подозвал Пьера. Тот опустился на колени, и когда голова просунулась внутрь шкафа, Сэм приставил 17-сантиметровый нож "Гербер Гардиан[2]" под подбородок Пьеру.
— Ни слова, — прошептал Фишер. — Или я вскрою тебе глотку. Кивни, если понял.
Пьер кивнул.
— Чтобы ни случилось, твои друзья не успеют спасти тебя. Понял?
Снова кивок.
— Мы встанем и двинемся в ванную. Тихо и славно...
Фишер заставил Пьера подняться и повёл в ванную. Когда Пьер увидел покорно лежащего лицом вниз Луи, он напрягся и стал выкручиваться, но Фишер держал дубинку наготове. Со стоном Пьер рухнул на своего друга. Сэм связал их вместе по рукам и лодыжкам пластиковыми наручниками.
Двое готовы. Трое на подходе.
Если бы это была миссия, санкционированная "Третьим Эшелоном", его стандартной процедурой была бы анонимность: никакой путаницы, суеты, и следов. Теперь же он нарушал все устои. Ромену Дусе предстояло драматически узнать закон причины и следствия.
* * *
Фишер не пытался скрыть свои шаги по лестнице. Тем не менее, он почти спустился, когда Дусе заметил его.
— Кто ты, чёрт тебя дери?
— Снимаю показания со счетчика.
— Чего?
— Счетчик.
Теперь Дусе и остальная тройка — Жорж, Авент и Андре — были на ногах.
— Как ты сюда попал? — спросил Авент.
У него не хватало верхней части правого уха; форма в виде полумесяца предполагала, будто ему это сделал Майк Тайсон.
Фишер обошел группу по правой стороне так, чтобы диван оказался между ними. Он не сводил глаз с Дусе. Никто не кинется без его сигнала.
— Я спросил, как ты сюда попал?
— Пьер и Луи впустили меня, — произнёс Фишер. — Вы можете сами их спросить, когда они проснутся.
Четыре пары глаз метнулись на чердак, а затем вновь устремились на Фишера. Тот факт, что Дусе всё ещё болтал, а не нападал, говорил Фишеру, что Француз не дружил с уверенностью. Наглый незнакомец в его доме расстраивал порядок вещей. Прервал его субботний вечер.
— Это ошибка, мудак, — прорычал Дусе. — Ты знаешь, кто я?
— Помимо главного неряхи? Нет, больше ничего не припомню.
— Вы покойник, мистер! Жорж, звони-ка остальным и тащи их сюда. Нам понадобится помощь, чтобы урыть парня.
Жорж вытянул мобильник из кармана и набрал номер. Он уставился на экран и нахмурился.
— Нет сигнала.
Фишер вытащил из кармана своей куртки черную коробочку размером с пачку сигарет и протянул им на обозрение.
— Глушитель мобильных телефонов. Радиус действия десять метров. Возможно снаружи, повезет.
После кивка Дусе, Жорж направился к двери. Но она не поддалась.
— Чуть не забыл, — сказал Фишер. — Я запер нас внутри.
— Запер нас внутри? — повторил Дусе с ухмылкой. — И на кой черт это тебе понадобилось?
— Не хочу, чтобы нас потревожили.
Жорж вернулся к Дусе. Четверка не сводила с Фишера глаз. Дусе сказал:
— У тебя пять секунд убраться отсюда живым.
Ухмылка Фишера спала с его лица.
— Прекращай пороть чушь, Пьянчужка, и покончим с этим.
Едва Фишер успел закончить фразу, Дусе шагнул вперед, схватил диван за подлокотник и отшвырнул в сторону, как будто это был пластиковый шезлонг. Фишер услышал характерный звук открывающегося ножа с выкидным лезвием за полсекунды до того, как Авент ринулся в атаку. Парень был быстр, но предсказуем, плечами выдавая все свои движения. Он размашисто полоснул ножом Фишера, который отступил достаточно далеко, чтобы ощутить, как нож проходит под подбородком, но и достаточно близко, чтобы резким движением оказаться рядом с Авентом. Сэм схватил руку с ножом за запястье и локоть, согнул ноги в коленях и крутанул, прикладываясь всем весом. Рука Авента хрустнула в локте. Краем глаза Фишер заметил движение: две маленькие фигуры Жоржа и Андре, и он снова выкрутил руку верещащего Авента, и, используя ее как рычаг, вытащил парня перед его друзьями. Фишер нанес удар под колени, опуская Авента на пол, а затем пихнул парня Жоржу под ноги. Жорж споткнулся. Фишер уже встречал его, уйдя влево и держа парня между собой и Дусе. Поравнявшись с головой парня, Сэм нанес удар кулаком в челюсть, чуть ниже уха Жоржа. Послышался тихий хруст ломающейся кости. Жорж открыл рот и, корчась, упал на пол. Видя поражение своих товарищей, Андре колебался, но лишь мгновение, а затем ринулся в атаку, мотая руками, как ветряная мельница. Фишер сделал шаг назад, выждал, пока Андре перенесет вес на одну ногу, а затем пнул того в коленную чашечку, ломая ее. Парня бросило вперед, и Фишер протаранил своим коленом подбородок Андре. Его голова откинулась назад, и парень упал бессознательно.
Долгих десять секунд Дусе таращился на Фишера, его грудь тяжело вздымалась, вены на крепкой шее пульсировали. Он оглянулся, одарил Фишера насмешкой и направился к креслу, где лежала бита для крикета. Дусе поднял почти полуторакилограммовый, метровый черенок из белой ивы и принял боевую стойку.
— А теперь хочешь убежать, говнюк? — спросил Дусе.
— Нет, спасибо. Кстати, эта бита меня полностью устраивает. Я отберу ее и испробую на тебе.
— Каким образом?
Фишер отпустил улыбку.
— А ты еще тот болтун.
Дусе напал. Не успел он сделать и двух шагов, как "Гербер" Фишера выскочил из ножен. Левая нога Дусе была впереди, когда нож с силой угодил в бедро по самую рукоять. Нога обмякла и выскользнула из-под Француза, как будто он поскользнулся на льду. Дусе начал валиться на бетон, а затем парень заорал.
Потребовалось десять минут, чтобы связать Пьера, Луи, Жоржа, Андре и Авента наручниками и усадить их на диване. Дусе, получивший успокоительное от дубинки Фишера, стонал в бреду, когда Сэм приковывал его запястья и лодыжки к ножкам крепкого дубового стола.
Фишер сделал себе чашку чая, сел в кресло и стал ждать пробуждения приятелей. Дусе пришёл в себя последним. Фишер туго перевязал ему рану толстовкой, найденной между подушками на диване. Фишер справился с задачей: "Гербер" не задел ни одной артерии, только мышцы.
Пьер заговорил первым:
— Какого...
— Подождём с вопросами, джентльмены. Сейчас время ответов. Вы ведёте процветающий бизнес по краже личных данных. Я хочу знать, где вы храните ваши акции.
Луи сказал:
— У нас нет...
Фишер прервал его вытянутой рукой. Сэм поднял биту, прислоненную к его креслу, затем встал и направился к разинувшему рот Дусе.
— Сейчас я буду калечить вашего босса, — сказал Фишер. — Насколько сильно — зависит от вас.
Фишер занес биту на уровень своей груди, вытянул вверх руки, задержал биту над коленной чашечкой Дусе, и резко опустил вниз.
Хруст!
Дусе заорал. Фишер устроил Дусе разборку по его же законам, и сказал:
— Даже не сломалось, парни. Следующий раз я приложусь посильнее.
— Скажите ему, — проговорил Дусе.
Никто не заговорил. Они старались не смотреть на своего босса.
— Скажите ему, или да поможет мне Бог!
Луи начал говорить:
— За сушилкой. Сумка.
— Никуда не уходите, — сказал Фишер, и направился наверх, вытащил сумку и спустился вниз. — Двойной бизнес. Ромен, ты себя плохо ведешь...
— Я не...
— Заткнись. Ты был плохим мальчиком, и пришло время искупления. Я кое-что с тобой сделаю, кое-что болезненное, но ты не умрешь. Пока будешь выздоравливать, я хочу, чтобы ты заполнил эту ночь. Если после этого ты намусоришь или украдешь журнал или выругаешь бабушку, я вернусь и прикончу тебя.
Фишер зыркнул на остальных, вглядываясь в каждого по очереди.
— Всех вас. Убью очень медленно. Ясно?
Шестерка закивала.
Дусе сказал:
— Эй, эй, не стоит этого делать. Я дам тебе...
— Ты ничего мне не можешь ни дать, ни сказать. Ты задира. А мозги задир сварены иначе. Чтобы все уяснить, тебе нужен урок на память.
— Прошу, не...
— Слишком поздно, — сказал Фишер.
Он взял биту, взвесил ее, подошел ближе к Дусе, который, теперь не стесняясь, рыдал.
— Не волнуйся, — сказал Фишер. — Вскоре ты потеряешь сознание.
В одиннадцать часов утра следующего дня такси Фишера выехало на улицу Вель. Машина проехала сто метров, и Фишер попросил водителя остановиться. Он оплатил тариф и покинул такси. Квартал был облицован бутиками и обувными магазинами. Фишер пересек улицу и прошел ещё сто метров до перекрестка улицы Маркса Дормуа, и перешел на другую сторону. Признаков слежки не наблюдалось, и он снова изменил направление: минуя Маркса Дормуа и в сторону крытого переулка под названием пассаж Сен-Жак. Пройдя через переулок, Сэм оказался в лабиринте деревьев и высоких кованых оград.
Он отыскал нужный дом и нажал звонок. Спустя какое-то мгновение послышался хриплый голос:
— Да?
— Это Франсуа Дейрейс.
Дверь зажужжала, и Фишер стремительно вошел в нишу, затем вдоль небольшого коридора к лестнице. Он спустился на один пролет в подвал квартиры и постучал. Фишер услышал шарканье ног по ковру. В конце коридора мигнул светильник на потолке, погас, и снова загорелся. Абеляр Бутин открыл дверь и жестом пригласил войти. Фишер не встречал еще людей настолько похожих на гномов. В свои шестьдесят Бутин был сто шестьдесят пять сантиметров ростом и сутулился, небольшой клочок седых сальных волос покрывал неровный череп, который напоминал Фишеру мяч для гольфа. Дополняли картину очки в черной оправе с толстенными линзами. Фишер понял, что Бутина мало волновал его внешний вид, по крайней мере, в "царстве анимации", как называл свой мир Бутин. Француза интересовало лишь одно: подделывание. Подобно математику, прожившему жизнь, утопая в цифрах, Абеляр Бутин жил ради совершенства фальсификации. Во Франции было немало фальшивомонетчиков, но лишь горстка могла сравниться с мастерством Бутина.
Именно это и черта характера Бутина привели Фишера сюда. Бутину можно было доверять, чтобы он сделал все возможное и сохранил свой любимый мир в сохранности. Клиенты, угрожавшие целостности, отстреливались из стада.
— Чем я могу помочь на этот раз? — хрипло спросил Бутин.
Было ясно, что он был фанатом "Житан": квартира провоняла сигаретами. Шаркая, он провел Фишера в гостиную/кинозал/мастерскую. Центр комнаты занимал верстак из клена три на полтора метра, усеянный инструментами ремесла Бутина. Всегда включенные электрические жаровни на каждом конца верстака гарантировали, что нежданные полицейские найдут не документы, а лишь инструменты заядлого изготовителя приманок для рыб: кольцевой светильник с увеличительной линзой; миниатюрные, крепежные инструменты; хрупкие рейсфедеры и кисточки; профессиональный копировальный аппарат; и ламинатор для создания атмосферостойких перевозочных накладных, как объяснил Бутин Фишеру при первой встрече. Инструменты и материалы Бутин, вероятно, хранил в замаскированном сейфе.
— Мне нужно их изменить, — ответил Фишер, бросая водительские права банды Дусе на стол.
Бутин подошел ближе, схватил линзу, принялся по очереди изучать документы, а затем пожал плечами.
— Легко. Фото с собой?
Фишер протянул ему фотополоску, которую он сделал в фотобудке.
— Имена обычные? — спросил Бутин.
— Нет, вот эти.
Фишер протянул ему список.
— Как скоро?
— Какова цена?
— В зависимости от сроков.
— После обеда.
— Шестнадцать сотен за всё.
— Восемь сотен.
— Исключено. Четырнадцать.
— Тысяча, и покончим с этим. Уверен, тебе не хочется, чтобы я ошивался здесь дольше необходимого.
Довод сделал свое дело. Бутин покачал головой, поразмыслил, а затем кивнул.
— Приходи к пяти.
Фишер прошёл километр в сторону центра к прокату автомобилей "Сикст" на площади Аристида Бриана, взял на прокат "Форд Фиеста" и поехал на юго-восток к выезду из города по шоссе D931. К обеду Сэм уже достиг Вердена. Один из фальшивомонетчиков класса Бутина жил в квартире неподалеку от набережной Лондон на реке Маас.
Во время Второй мировой Верден и Реймс неформально носили статус городов-побратимов, вместе образовывая оборонительную линию. Предмет гордости Вердена, о котором вы не прочтёте в путеводителях — Адольф Гитлер во время Первой мировой войны некоторое время служил в этом городе.
Фишер нашел Эммануэля Шеневье на заднем дворе своей квартиры в подвальном помещении, по всей видимости, он уснул на шезлонге из красного дерева, роман "Граф Монте-Кристо" лежал раскрытым на его груди. Когда Фишер подошел ближе, Шеневье повернул голову, прикрыл рукой от света глаза и улыбнулся.
— Добрый день, Сэм.
— Эммануэль.
Шеневье был не только единственным человеком во всей Франции, который знал настоящую личность Фишера, но также единственным "тайным" другом. Пожилой ветеран Холодной войны, Шеневье провел тридцать лет в ГДВБ[3]. Они подружились в начале девяностых и продолжали поддерживать контакт. Шеневье был преданным до мозга костей французом, и хотя он знал, что Фишер отрекся от Родины, они придерживались уговора: Сэм не причиняет вреда обожаемому "Гексагону"[4] Шеневье, а тот в свою очередь продолжает хранить его тайну.
— Прошу присаживайся, Сэм.
Фишер присел на другой шезлонг.
— Ты подстригся, — сказал Шеневье. — И побрился... Не припомню, когда в последний раз видел твоё лицо. Уезжаешь?
— Скоро.
— Нужны документы?
— Уже исправляются.
— Наш уговор ещё в силе, верно?
— Конечно. Вчера в Реймсе произошло небольшое происшествие, не о чем переживать.
Шеневье поджал губы.
— Я видел новости этим утром. Несколько мужчин пострадали на складе?
Фишер кивнул.
— Они заслужили?
— Мало им перепало.
— У меня проблемы с воображением, Сэм. Припоминаю, одному из них переломали руки и ноги: голень и бедренная кость на обеих ногах, лучевая и локтевая кости на обеих руках. Его нашли привязанным к столу.
— Я думал в руке три кости: лучевая, локтевая и плечевая.
— Так и есть. Сэм, иногда ты меня пугаешь.
Фишер промолчал. Шеневье оставил этот разговор.
— Пойдем в дом. Я приготовлю ланч.
* * *
Позже Шеневье просматривал вещи, которые Фишер захватил с собой со склада Дусе, разделяя их по кучкам: кредитные карты, водительские права, паспорта, и, как уже обнаружил Фишер, сюрприз: около тридцати телефонных SIM-карт.
— Это может пригодиться, — присвистнув, сказал Шеневье. — Нужно проверить их, но если даже несколько из них пригодны, ты станешь призраком. Что касается кредиток...
— Они для бронирования. Отелей и машин.
— Я могу устроить. Несколько водительских прав можно...
— Не бери в голову. Я уже повидался с Бутином.
Шеневье нахмурился.
— Ему нельзя доверять, Сэм. И когда он увидит новости о складе...
— Знаю. Он никого не оповестит, пока я не уеду.
Шеневье улыбнулся.
— Естественно, ты прав. Ведь месье Бутин имеет весьма отточенное чувство самосохранения, не так ли? Зачем вообще к нему обратился?
— Нужно встряхнуть дерево. Посмотреть, что упадет.
— О, понимаю. Паспорта — твой безопасный курс.
— Согласен.
— Из этой стопки я могу переделать шесть-восемь штук. Зачем они тебе?
— На будущее.
— D'accord[5].
— Я дам тебе...
— Мне ничего не нужно, Сэм.
— Merci[6], Эммануэль.
— У тебя усталый вид. Как думаешь, сможешь ли когда-нибудь вернуться домой?