Построившись парами, мы стояли у входа в театр. На всех были выходные костюмы, все были аккуратно причёсаны — кроме Пата. Он намочил волосы и сделал из них гребешок, как у одного рок-музыканта. На морозе гребешок замёрз и превратился в настоящий рог. Пат бодал им Тукку, который стоял впереди.
Учитель пошёл внутрь за билетами. Он решил сводить нас в настоящий театр, прежде чем мы начнём репетировать собственный спектакль. Он подумал, что нам полезно будет узнать что-то новое о театральных представлениях.
— Будете лучше понимать, о чём речь, — сказал он.
— А о чём речь? — спросил Пат, но на этом месте учитель как раз и ушёл.
На первом этаже мы оставили одежду за специальным заборчиком.
— А эти что представляют? — Пат показал на двух тётенек, которые вешали одежду на гвоздики.
— Это вешалкохранительницы! — сказала я.
— Здорово, — сказал Пат и захлопал. И мы все захлопали, кроме учителя, который ничего не заметил. Он изо всех сил рассматривал какой-то плакат, на котором даже букв не было. Вешалковые тётеньки сделали нам реверанс.
— Хорошее представление, только очень короткое, — сказал Пат и хотел забрать свою куртку, но тут учитель заторопил его и остальных.
Мы поднялись на второй этаж и вошли в большой зал с креслами.
— Эти шторки называются занавес, — объяснил Тукка. Он всё знает про театр, потому что его крёстная работает почти что в театре — в полицейском участке напротив.
— А за занавесом — сцена, на ней, когда свет выключат, будет представление, — продолжал Тукка.
— Во дают — показывают представление в темноте и за шторками, — удивился Сампа.
— Это искусство, — провозгласил Тукка.
— A-а, тогда понятно, почему ничего непонятно, — понял Сампа.
|
|
— Слушайте, вы, — прервал учитель захватывающую беседу об искусстве, — может, сядете на свои места и помолчите для разнообразия?
Мы сели на кресла в длинном ряду. Кроме нас, в зале была, наверное, ещё целая тысяча школьников, которые показывали на всё вокруг пальцами и качались на складных сиденьях. Школьники хихикали, а учителя забавно шипели.
Как только Сампа протянул мне пакетик с мятными карамельками, в зале погас свет.
Стало почти тихо. Тишину нарушил только стук рассыпавшихся по полу карамелек да всхлипы Сампы. Я, конечно, попросила у Сампы прощения за то, что уронила карамельки, и попыталась его утешить — ведь их можно собрать после представления! Но было уже поздно — в нижних рядах заметили, что под ногами катаются карамельки, и бросились их собирать. Ряд перед нами будто опустел — все ползали по полу.
— Руки прочь от наших карамелек! — гаркнула я. Красная Шапочка на сцене вздрогнула.
Все, кто полез за Сампиными карамельками, тоже испугались и сели на свои места. Красная Шапочка вздрогнула еще раз. Это была какая-то пугливая Красная Шапочка.
— Послушай, Красная Шапочка, не отнесёшь ли ты эту корзинку бабушке? — спросила Шапочкина мама. На этот раз Красная Шапочка почти не вздрогнула, только взяла корзинку и отправилась в лес.
— Передайте учителю, что мне надо в туалет, — шепнул Пат. Учитель сидел на другом конце ряда.
— Передай учителю, что Пату надо в туалет, — шепнула я Сампе.
— Лучше молчите, что Пат хочет котлет, — шепнул Сампа Ханне.
— Пат проголодался, — шепнула Ханна Тукке.
|
|
— Пат продался журналистам, — шепнул Тукка Тине.
И все стали шептать друг другу, пока тот, кто сидел последним, не шепнул учителю:
— Пат победил на Евровидении.
— А ну тихо, — зашипел учитель, и мы все, конечно, засмеялись, потому что по дороге все всё перепутали. Жалко, что Пат этого уже не слышал. Он ушёл в туалет.
Красная Шапочка как раз встретилась с переодетым в бабушку волком, когда на сцене появился Пат.
— Почему у тебя такие большие глаза? — спросила Красная Шапочка.
— Это твоя собака? — спросил Пат у Красной Шапочки.
— Чтобы лучше тебя видеть, — ответил волк Красной Шапочке, которая в это время пыталась незаметно столкнуть Пата со сцены.
— А какая это порода? — допытывался Пат.
— Почему у тебя такие большие уши? — спросила Красная Шапочка и толкнула Пата в спину. Публика затопала ногами, потому что это было нечестно.
— А у тебя зато большой нос, — сказал Пат Красной Шапочке. Публика захлопала.
— Почему у тебя такие большие зубы? — прошипела сквозь зубы Красная Шапочка.
— Собачка, берегись, они тут все заодно! А Красная Шапочка на самом деле переодетый китаец и хочет тебя съесть! — завопил Пат.
Публика зашумела, потому что Красная Шапочка попыталась схватить Пата. Пат ловко вывернулся и хотел было юркнуть под бабушкину кровать, но тут учитель поймал его за шиворот.
— Извините, — сказал учитель Красной Шапочке.
— Ничего, — ответила Красная Шапочка.
— У нас всегда так, — вздохнул волк.
— Ясно, — сказал учитель.
Публика молчала, только учителя хлопали и кричали «Браво!». У учителей вообще особое чувство юмора.