– Эй! Я вас слышу! – сказала Лена.
Она уже отчасти справилась с бурей эмоций и взглянула Мэкону в лицо.
Я знал, что позже она будет винить себя за этот поступок, но пока злость подавляла другие чувства.
– Не говорите обо мне с таким видом, как будто меня нет в этой комнате.
Еще одна лампочка взорвалась за спиной Равенвуда, но он даже не поморщился.
– Дядя, послушай! Мне нужно знать! За мной охотятся! Какими бы ни были причины Сэрафины, она ищет меня.
Они смотрели друг на друга: Равенвуд и Дачанис – представители двух ветвей одного фамильного древа чародеев. Мне показалось, что я могу оставить их наедине. Мэкон посмотрел на меня, и его взгляд сказал «да». Лена повернулась ко мне, и ее глаза сказали «нет». Она схватила меня за руку. Я почувствовал жжение. Она пылала внутри. Я никогда не видел ее такой разгневанной. Даже не верилось, что она еще не переколотила все окна в их доме.
– Ты знаешь, почему она охотится за мной?
– Этот вопрос…
– Дай догадаться! Он для меня очень сложен?
Они по‑прежнему смотрели друг на друга. Волосы Лены развевались в воздухе. Мэкон вертел на пальце серебряное кольцо. Страшила лег на живот и пополз прочь. Умная собака. Мне тоже хотелось уйти подальше. Последняя лампа в коридоре погасла, и мы остались стоять в темноте.
– Ты должен рассказать мне все, что тебе известно о моих силах.
Это были ее условия. Мэкон вздохнул, и темнота понемногу начала рассеиваться.
– Лена, только не подумай, что я отказываюсь говорить о твоих врожденных талантах. После твоей маленькой демонстрации я понял, что ничего не знаю о способностях природной феи. Никто не знает. Я подозреваю, даже ты.
Слова дяди не убедили ее, но она прислушалась.
|
|
– В этом и заключается особенность природных фей. Отсутствие конкретных знаний является частью их дара.
Лена расслабилась. Битва закончилась. Она победила. Возможно.
– И что же мне делать?
Мэкон печально нахмурился. Такой же вид был у моего отца, когда в пятом классе ему пришлось объяснять мне процесс размножения птичек и пчел.
– Знакомство с силами предполагает неудачи и ошибки. Ты часто будешь испытывать злость и смущение. К счастью, в библиотеке имеются хорошие руководства и самоучители. Если хочешь, я поговорю с Мэриан, и она тебе поможет.
Я представил себе названия книг: «Возрастные проблемы. Справочник по чародейству для современной девушки», «Моя мама хочет убить меня: руководство по безопасности для подростков».
Похоже, впереди у нас были нелегкие времена.
28.11
DOMUS LUNAE LIBRI
– Разве сегодня праздник?
Открыв дверь, я увидел на пороге Мэриан. Честно говоря, ее визит был весьма неожиданным. Через минуту я уже сидел в ее старом автомобиле рядом с Леной. Мы ехали в библиотеку чародеев.
– Все как обещано. Первый день после Благодарения называется Черной пятницей. Его обычно не считают настоящим праздником, но он нерабочий и потому вполне подходит для нашей цели.
Мэриан была права. К домику Эммы, наверное, уже выстроилась очередь. Вполне возможно, что она будет раскладывать карты до самого рассвета. Во всяком случае, уже стемнело, а она еще не вернулась.
– У гэтлинской библиотеки выходной, поэтому библиотека чародеев открыта.
– Рабочие часы те же самые? – спросил я Мэриан, когда она свернула на главную улицу города.
|
|
– С девяти до шести, – кивнув, ответила она. – Но с девяти вечера до шести утра. Мои посетители стесняются появляться при свете дня.
– Не очень честно, – заметила Лена. – Гэтлинские смертные почти не читают книг, но им отведено гораздо больше времени.
Мэриан пожала плечами.
– Мне платит городская мэрия. Так что все претензии направляйте в высшие инстанции. Но представь, насколько бы тебе было сложнее, если бы в Гэтлине вообще не было Lunae Libri.
Я озадаченно почесал затылок.
– Не знаешь, что такое Lunae Libri? – с улыбкой спросила доктор Эшкрофт. – В вольном переводе с латинского – книги луны. Ты можешь называть их свитками чародеев.
На самом деле меня не волновали названия. Мне просто хотелось узнать, есть ли в этой библиотеке книги, которые дадут нам ответы на вопросы. К тому же времени у нас оставалось все меньше.
Когда мы выбрались из машины, я не поверил своим глазам. Мы припарковались в десяти шагах от Гэтлинского исторического общества. Моя мама обычно называла его «истерическим обществом». Это учреждение являлось штаб‑квартирой ДАР. Мэриан остановила машину в тени – чуть дальше фонарного столба, около которого сидел Страшила Рэдли. Интересно, как он узнал, куда мы поедем?
– Здесь? Чародейские книги находятся в штаб‑квартире ДАР?
– Это Domus Lunae Libri. То есть Дом книг луны! В этом здании находится гэтлинский вход в библиотеку.
Я засмеялся.
– Гэтлинский вход? А что, еще есть нью‑йоркский?
– Твоя мама похвалила бы тебя за чувство юмора.
Мы направились к темному зданию. Это был один из тех редких вечеров, когда оно действительно пустовало.
|
|
– Такое местонахождение библиотеки вполне объяснимо, – добавила Мэриан. – Здание Исторического общества и Равенвуд являются самыми старыми постройками в Гэтлине. Только они уцелели при великом пожаре.
– Но ДАР и чародеи? – ошеломленно спросила Лена. – Разве они могут уживаться друг с другом?
– Я полагаю, вы скоро поймете, что у них много общего.
Мэриан поспешила к каменному зданию, на ходу вытаскивая знакомую связку ключей.
– К примеру, я являюсь представительницей обоих сообществ.
Заметив недоверие на моем лице, она пояснила:
– Я соблюдаю нейтралитет. Кажется, что я уже пояснила свою позицию. И мне не нравится, Итан, что ты ввязываешься в это. Ты как Лила – склонен увлекаться…
Я мог бы закончить эту фразу и сам. И посмотреть бы на ее реакцию. Мэриан возводила между нами глухую стену. Она замолчала, но слова будто повисли в воздухе. Сказанного не воротишь. Я был поражен, но ничего не ответил. Лена потянулась к моей руке.
«Итан, с тобой все хорошо?»
Мэриан взглянула на часы.
– Без пяти девять. По правилам я еще не могу впустить вас внутрь. Но ровно в девять мне требуется быть в фойе на тот случай, если придут другие посетители. Идите за мной.
Мы обогнули здание и вошли в темный двор. Доктор Эшкрофт позвенела связкой ключей и высвободила петлю на проволочном кольце, которая, по моему мнению, предназначалась для крепления к цепочке. Мэриан ловко изогнула петлю, и та, щелкнув, превратилась в полумесяц – луну чародеев.
Мы подошли к задней стене здания. В фундаменте обнаружилась железная решетчатая дверь, запертая на замок. Мэриан всунула ключ, повернула его на один оборот, и решетка открылась. Чуть дальше виднелась темная каменная лестница, уходившая вниз в кромешную темноту. Похоже, она вела в подвальные помещения. Когда библиотекарь повернула ключ в другую сторону, вдоль стены загорелись факелы. В мерцающем свете я увидел слова, выбитые на каменной арке входа: DOMUS LUNAE LIBRI. Мэриан еще раз щелкнула ключом, и железная решетка закрылась.
– Что‑то не так? – встревоженно спросила Лена. – Мы не сможем войти?
Мэриан протянула руку – она свободно прошла через решетку. Я понял, что преграда была магической иллюзией.
– Мне чары неподвластны, как вы знаете. Но что‑то требовалось сделать. От бродяг сейчас нет спасения – особенно по ночам. Мэкон попросил Ларкина придумать какую‑нибудь защиту, и тот создал эту псевдорешетку. Время от времени он приезжает сюда, чтобы поддерживать ее в рабочем состоянии.
Доктор Эшкрофт посмотрела на нас и нахмурилась.
– Все готово для открытия библиотеки. Если вы уверены, что хотите войти, я не буду останавливать вас. Но запомните! Как только вы спуститесь по ступеням, не рассчитывайте на мои советы и наставления. Если вы возьмете с собой какую‑то книгу, вам надлежит вернуть ее в следующий раз, когда откроется Lunae Libri.
Она положила руку мне на плечо.
– Ты понял меня, Итан? Это не игра. Там внизу хранятся могущественные книги – сборники заклинаний, свитки чародеев, темные и светлые талисманы, предметы силы. Их не видел ни один смертный, кроме меня и моих предшественников. Некоторые из манускриптов заколдованы, другие приносят несчастья. Ты должны соблюдать осторожность. Ни к чему не прикасайся. Пусть книги открывает Лена.
Волосы моей спутницы развевались. Она уже чувствовала магию этого места. Я встревоженно кивнул. Мои ощущения были более приземленными – живот скрутило так, словно я выпил бутылку мятного ликера. И еще я думал о том, что миссис Линкольн и ее подруги бесчисленное количество раз ходили взад и вперед по комнатам Исторического общества, не зная о чародейской библиотеке, расположенной прямо под ними.
– Что бы вы здесь ни искали, помните о главном. Мы должны покинуть библиотеку до наступления рассвета. Она работает с девяти до шести, и находиться в ней можно только в отведенные часы. Солнце взойдет точно в шесть. Так всегда бывает в библиотечные дни. Если вы не подниметесь наверх до рассвета, то вам придется ждать следующего открытия библиотеки. Вы окажетесь в ловушке, и я не уверена, что смертный человек перенесет это без вреда для своего здоровья. Я достаточно ясно выразилась?
Лена кивнула и взяла меня за руку.
– Теперь мы можем войти? Я не могу больше ждать.
– А я не могу поверить, что делаю это. Твой дядя Мэкон и Эмма убьют меня, если узнают, что я привела вас сюда.
Доктор Эшкрофт посмотрела на часы.
– Прошу.
Я задержался.
– Мэриан, вы показывали эту библиотеку моей маме?
Мне хотелось услышать ее ответ. В то мгновение я не мог думать ни о чем другом. Она посмотрела на меня, и ее глаза странно блеснули.
– Я получила эту работу благодаря твоей матери.
Она сделала шаг и, оказавшись за иллюзорной решеткой, начала спускаться в Lunae Libri. Страшила Рэдли громко залаял, но было уже поздно поворачивать назад.
Холодные ступени покрывал серый мох. В воздухе чувствовалась сырость. Мое воображение без труда рисовало мокрых, юрких тварей с острыми зубами, затаившихся поблизости. Я старался не думать о последних словах Мэриан. Невозможно было представить себе, что моя мама спускалась по этой же лестнице. Неужели она знала о мире чародеев, с которым я случайно столкнулся – или, точнее, который сам наткнулся на меня? А ведь, похоже, знала. Интересно откуда? Неужели она тоже случайно услышала о нем? Или кто‑то лично познакомил ее с чародеями? Я почему‑то не удивлялся этому совпадению. Мы с мамой, как и раньше, делили общие секреты – даже сейчас, когда ее не было со мной.
Я осторожно спускался по ступеням – широким и плоским, как в церковном нефе. Грубые каменные стены служили некогда фундаментом древнего строения, которое стояло на месте здания Исторического общества. Судя по всему, оно было построено задолго до великого пожара. Я пристально вглядывался в темноту за ступенями, но видел лишь смутные контуры большого помещения. Оно не походило на библиотечный зал. Скорее, я назвал бы его тем, чем оно, возможно, и являлось, – склепом.
Затемненный потолок состоял из бесчисленных крохотных сводов, к которым поднимались резные колонны. По моим прикидкам, их было около сорока или пятидесяти штук. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел, что каждая колонна отличается от других. Некоторые из них кренились, как старые дубы. Их тени придавали помещению вид тихого темного леса. Склеп порождал во мне страх. Интересно, как далеко он тянется? В темноте не видно было его конца.
Мэриан неторопливо подошла к колонне, отмеченной луной. Она вставила ключ в небольшую скважину замка, и вдоль стен зажглись десятки факелов. Зал наполнился трепещущим светом.
– Как они прекрасны, – выдохнула Лена.
Ее волосы по‑прежнему извивались в воздухе. Мне стало интересно, какое впечатление производит на нее это место. Но я знал, что ее чувства останутся для меня тайной.
«Они такие мощные! Живые! Как истина, рожденная вдали и воплощенная здесь».
– Эти колонны привозили сюда со всех концов мира. Их установили задолго до меня. Вот стамбульские экземпляры.
Мэриан указала рукой на капители колонн – резные верхние части.
– Эта из Вавилона.
Она кивнула на другую, украшенную четырьмя ястребиными головами, каждая из которых смотрела в свою сторону.
– Видите глаз бога? Египет.
Она похлопала ладонью по другой колонне с искусно вырезанной львиной головой.
– Ассирийский столп.
Я прошел вдоль стены, ощупывая руками каменные барельефы. Некоторые из них изображали людей, зверей и птиц. Они смотрели на нас из‑за колонн, как кровожадные хищники. Я видел вырезанные на камнях символы с непонятным смыслом – иероглифы чародеев и неизвестных древних культур.
Мы вышли из склепа в соседнее помещение, служившее небольшой прихожей. За ним был читальный зал. Факелы загорались один за другим, сопровождая нас к центру, где в кругу колонн стоял каменный стол. Я заметил, что от этого центрального круга, словно спицы колеса, расходятся ряды стеллажей. Они поднимались почти до самого потолка и создавали настоящий лабиринт, в котором мог бы потеряться даже самый сметливый смертный. В центре зала были только колонны и круглый каменный стол. Мэриан аккуратно вытащила факел из железной подставки в виде полумесяца и передала его мне. Затем она снабдила факелом Лену.
– Осмотритесь пока. Я должна проверить почту. Мне могли прийти запросы от других библиотек.
– Тоже чародейских, как Lunae Libri?
Я не подумал, что у чародеев могут быть библиотеки в других городах.
– Конечно.
Мэриан направилась обратно к лестнице.
– Подождите! А как вы получаете почту?
– Тем же самым образом, что и ты. Ее доставляет Карлтон Итон – как говорится, и в дождь, и в жару.
Значит, Карлтону Итону тоже известно о чародеях. Естественно, он должен был знать. Вот почему он подвозил Эмму среди ночи на болота. Интересно, вскрывал ли он почту чародеев? Чего еще я не знал о людях, живущих в Гэтлине? Наверное, мой вопрос был написан у меня на лице, поэтому Мэриан с улыбкой добавила:
– Нас не так уж много. Но больше, чем ты думаешь. Не забывай, что, когда это здание начинали строить, Равенвуд уже стоял. И прежде чем в Гэтлине поселились смертные, здесь была страна чародеев.
– А я‑то думал, почему тут все такие странные.
Лена подтолкнула меня локтем. Но я все еще не мог свыкнуться с новостью о Карлтоне Итоне. Кому еще известно о реальном Гэтлине? О городе с подземной библиотекой? О девушках, которые влияют на погоду или заставляют парней прыгать с утеса? Кто еще, кроме Мэриан и почтальона, состоит на службе у чародеев?
«Жирный? Миссис Инглиш? Наш историк мистер Ли?»
«Только не мистер Ли!»
– Когда им требуется чья‑то помощь, они предлагают выгодные соглашения. Так продолжается уже сотни лет.
– Подождите.
Я схватил Мэриан за руку.
– Мой отец знает о них?
– Нет.
По крайней мере, в моем доме оставался человек, не живший двойной жизнью, – пусть даже он был сумасшедшим.
– Вам лучше начать осмотр, – посоветовала Мэриан. – Lunae Libri намного больше других библиотек, которые вы видели. Если вам покажется, что вы потерялись, возвращайтесь назад. Как видите, стеллажи расходятся радиально. Все они ведут к этому кругу колонн. Если вы начнете блуждать между полками, то никогда не выберетесь из лабиринта стеллажей.
– Как же можно потеряться, если они идут по прямой линии?
– Попробуй прогуляться, и сам все поймешь.
– А что находится в конце стеллажей? – перебила нас Лена. – Я имею в виду, на другом конце проходов?
Мэриан бросила на нее странный взгляд.
– Этого никто не знает. Ни один человек не заходил еще так далеко. Мне говорили, что некоторые проходы превращаются в тоннели. Многие части библиотеки до сих пор не отмечены на карте. Мои собственные познания ограничиваются только малой областью. Возможно, одним днем пути.
– О чем вы говорите? – возмутился я. – Где‑то должен быть конец. Я не верю, что эти полки тянутся под всем городом. Неужели вы можете подняться отсюда в дом миссис Линкольн? Затем повернуть налево и принести книгу тете Дель, которая живет в соседнем городе? Или свернуть направо, чтобы поболтать за чашкой чая с Эммой?
Мэриан весело улыбнулась.
– А как, по‑твоему, Мэкон получает заказанные книги? Почему леди из ДАР не видят посетителей, выходящих отсюда? Гэтлин – это Гэтлин. Чародеям нравятся старые способы, которые придумали еще их прадеды. Смертные обычно замечают только то, что им хочется видеть. В нашем краю до Гражданской войны существовала чародейская община. Прошло больше сотни лет, и ничего не изменилось. И даже если ты, Итан, что‑то узнал, это никак не повлияет на ситуацию.
– Но почему дядя Мэкон не рассказывал мне об этом месте? Тем более что сюда приходят многие другие чародеи.
Лена приподняла факел и взяла с полки толстый фолиант в красивом переплете. Поднялось облачко серой пыли. Я начал чихать.
– «Чародейство: краткая история».
Она вытащила еще один том.
– Кажется, мы в секторе с буквой Ч.
– В папке находился кожаный чехол, который открывался сверху Внутри хранился свиток. Казалось, что пыль, поднятая им, была еще темнее и древнее. «Творящие и запутывающие чары». Какая старая рукопись!
– Осторожнее. Ей несколько сот лет. Гутенберг изобрел печатный станок примерно в тысяча четыреста пятьдесят пятом году.
Мэриан бережно приняла свиток из рук Лены, словно это был новорожденный ребенок. Лена взяла с полки следующую книгу, переплетенную в серую кожу.
– «Чародейство Конфедерации». Неужели в Гражданской войне участвовали и чародеи?
– С обеих сторон, – кивнув, ответила Мэриан. – Они были и у синих, и у серых. Боюсь, что это способствовало раздору в их общине. Так же, как и в семьях смертных.
Лена посмотрела на нее и аккуратно поставила пыльный том обратно на полку.
– А чародеи моей семьи? Они тоже участвовали в войне?
Мэриан печально вздохнула.
– Вся страна превратилась в разделенный дом, как верно заметил президент Линкольн. Да, твоя семья не была исключением.
Она провела пальцами по гладкой щеке Лены.
– Если я правильно понимаю, вы здесь именно по этой причине. Вам нужно найти информацию, связанную с Женевьевой. Только так вы разгадаете загадку, оставленную вашими предками. Поэтому не теряйте времени и приступайте к поискам.
– Здесь так много книг, Мэриан. Вы можете указать нам правильное направление?
– Не смотри на меня с такой мольбой, Итан Уот. Я предупреждала тебя, что могу предоставить вам только книги. Никаких советов и ответов. Отправляйтесь на поиски. Здесь время идет по лунным часам, так что берегите каждую минуту. В этом мире вещи оказываются не такими, какими поначалу кажутся.
Я переводил взгляд с Лены на Мэриан и обратно. Мне было страшно терять их из виду. Эта странная библиотека пугала меня. Не библиотека, а катакомбы. «Книга лун» могла находиться где угодно. Перед нами тянулись бесконечные стеллажи. Но мы не сделали ни шага.
– Как нам найти ее? Здесь миллионы книг.
– Не имею понятия, – ответила Лена. – Хотя мы могли бы…
Я знал, о чем она подумала.
– Попробуем с медальоном?
– Он у тебя?
Я кивнул, передал Лене факел и вытащил из кармана скомканный платок.
– Посмотрим, что случилось дальше. Нам нужен какой‑то намек.
Развернув платок, я положил медальон на каменный стол в центре зала. В глазах Мэриан появился знакомый блеск. В детстве я часто замечал его, когда она делилась с мамой какой‑нибудь особенно перспективной идеей.
– Вы тоже хотите увидеть?
– Сгораю от нетерпения.
Мы втроем взялись за руки. Наши с Леной переплетенные пальцы прикоснулись к медальону. Ослепительная вспышка заставила меня закрыть глаза. Затем я почувствовал запах дыма, и мы потерялись в видении…
Женевьева подняла книгу к лицу, чтобы дождь не мешал ей читать. Она понимала, что заклинание нарушает законы природы. Ей казалось, что она слышит голос матери, призывающий ее остановиться и подумать о грозивших последствиях. Но Женевьева не могла повиноваться, потому что это означало бы потерю Итана. Она начала произносить нараспев запретные слова:
CRUOR PECTORIS MEI, TUTELA TUA EST.
VITA VITAE MEAE, CORRIPIENS TUAM, CORRIPIENS MEAM.
CORPUS CORPORIS MEL MEDULLA MENSQUE,
ANIMA ANIMAE MEAE, ANIMAM NOSTRAM CONECTE.
CRUOR PECTORIS MEI, LUNA MEA, AESTUS MEUS.
CRUOR PECTORIS MEI, FATUM MEUM, MEA SALUS.
– Прекрати, дитя, пока еще не слишком поздно! – отчаянно взмолилась Айви.
Дождь лил с небес, и молнии полосовали задымленную темноту над головой. Затаив дыхание, Женевьева осмотрелась по сторонам. Ничего не происходило. Наверное, она что‑то делала неправильно. Прищурив глаза, девушка вновь склонилась над магической книгой и начала выкрикивать в ночь слова на родном языке.
КРОВЬ МОЕГО СЕРДЦА – ЗАЩИТА ТВОЯ.
ЖИЗНЬ МОЕЙ ЖИЗНИ, ЗАБИРАЯ ТВОЮ, ЗАБИРАЕТ И МОЮ.
ТЕЛО МОЕГО ТЕЛА, КОСТНЫЙ МОЗГ И УМ,
ДУША МОЕЙ ДУШИ, СВЯЖИ НАШИ ДУШИ.
КРОВЬ МОЕГО СЕРДЦА, МОЯ ЛУНА, МОЙ ПРИЛИВ.
КРОВЬ МОЕГО СЕРДЦА, МЕНЯЮ СВОЮ СУДЬБУ НА ЕГО
СПАСЕНИЕ.
Увидев, как веки любимого затрепетали и открылись, она сначала не поверила своим глазам.
– Итан!
Их взгляды встретились. Он с трудом сделал вдох, собираясь ей что‑то сказать. Женевьева пригнулась к нему и почувствовала на щеке его теплое дыхание.
– Когда твой отец говорил, что чародейка и смертный не могут жить вместе, я не верил ему. Мне казалось, что мы найдем какую‑то лазейку и обойдем преграды судьбы. Я люблю тебя, Женевьева.
Он вложил что‑то в ее ладонь. Это был медальон. Затем глаза Итана внезапно закрылись. Грудь перестала вздыматься и опускаться.
В следующий момент тело Женевьевы содрогнулось от мощного электрического удара. Кровь запульсировала в венах. Ей показалось, что в нее попала молния. Волна боли подкосила ее. Она пыталась удержать сознание, но все вокруг уже погружалось в черную бездну…
– Добрый Бог на небесах, не забирай ее! Пожалей несчастное дитя!
Женевьева узнала голос Айви. Что произошло? Запах дыма вернул ее в реальность. Сгоревшие лимонные деревья. Она попыталась заговорить, но горло будто бы было забито песком. Ее веки дрогнули.
– О Боже, спасибо!
Опустившись на колени в грязь, Айви склонилась над ней. Женевьева закашляла и протянула к ней руку.
– Итан… – прошепталаона. – Что с ним?
– Мне жаль, дитя. Он умер.
Женевьева с трудом открыла глаза. Айви отпрянула назад, словно увидела дьявола.
– Господи, помилуй!
– Что? Что с тобой, Айви?
Старуха не могла объяснить, что ее так напугало.
– Твои глаза, дитя. Они… изменились.
– О чем ты говоришь?
– Они больше не зеленые. Они золотистые, как цвет солнца.
Женевьеву не волновал цвет ее глаз. Теперь, когда она потеряла Итана, ее вообще ничто не волновало. Она заплакала. Дождь усилился. Ее пальцы в отчаянии царапали грязь.
– Вставайте, мисс Женевьева. Мы должны обратиться за советом к обитателям Иномирья.
Айви помогла ей подняться на ноги.
– Не говори ерунды.
– Твои глаза… Я предупреждала тебя. Луна совсем неподходящая! Мы должны узнать, к чему привело твое заклинание. Мы должны посоветоваться с духами.
– Глаза стали другого цвета, потому что в меня просто попала молния.
– Какая еще молния? Что ты почувствовала?
Айви была в панике.
– Да успокойся же! Почему ты так странно ведешь себя?
– В тебя не попадала молния. Это результат заклинания!
Старуха побежала к горящему хлопковому полю. Женевьева окликнула ее, попыталась догнать, но приступ головокружения заставил ее упасть на колени. Она медленно повалилась на бок и подставила лицо под струи дождя. Сознание то меркло, то прояснялось. Ей казалось, что она не переживет такого удара судьбы, такого безжалостного крушения надежд. Откуда‑то издалека донесся голос Айви. Она искала Женевьеву. Когда сознание снова вернулось, старуха была уже рядом, держа что‑то в подоле юбки. Потом она высыпала на мокрую землю несколько маленьких пузырьков с порошком и поставила у ног бутылку с темной жидкостью.
– Что ты делаешь?
– Это подношение духам. Только они способны рассказать нам, какие последствия вызвало твое заклинание.
– Айви, перестань. Ты несешь какую‑то чушь.
Старуха вытащила из кармана осколок зеркала и подала Женевьеве. Ошибиться было невозможно – даже в сгустившейся темноте глаза Женевьевы мерцали. Они не только изменили цвет, став огненно‑золотистыми. Круглые черные зрачки превратились в узкие вертикальные линии. Кошачьи глаза! Женевьева отбросила зеркало в сторону и повернулась к Айви. Но та была занята. Она смешивала порошки, растирала в ладонях комья земли и шептала что‑то на старом креольском наречии ее предков.
– Айви, что ты…
– Ш‑ш‑ш, – прошипела старуха. – Я слушаю духов. Они знают, что ты наделала. Они расскажут нам, к чему привело заклинание.
Айви снова зашептала малопонятные фразы:
– От земли ее кости, ее кровь – моя кровь…
Айви проколола палец краем разбитого зеркала и смешала несколько капель крови с растертой землей.
– Лемме слышит все, что ты слышишь. Видит, что ты видишь. Знает, что ты знаешь.
Она вскочила на ноги и подняла руки к темным небесам. Дождь хлестал ей в лицо. Грязь струями стекала с одежды. Старуха вновь заговорила на незнакомом языке, а затем вдруг покачала головой.
– Не может быть! – закричала Айви – Ведь это был единственный способ!
– Что они тебе сказали?
Старуха обхватила свои плечи и застонала. Она вся дрожала, как лист на ветру.
– Этого не может быть! Не может быть!
Женевьева схватила ее за руку.
– В чем дело? Что со мной произошло?
– Я говорила тебе, что не нужно было связываться с этой книгой. Я предупреждала тебя, что нынешняя ночь не годится для чародейства. Теперь уже поздно. Нельзя отменить то, что сделано.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты теперь проклята, мисс Женевьева. Ты объявлена служительницей Тьмы. Твоя сущность изменена, и ничто не может аннулировать сделку. Нельзя обращаться к «Книге лун» за помощью, не отдав ей что‑то взамен.
– И что же я отдала?
– Свою судьбу, дитя. И судьбу всех других Дачанис, которые родятся после тебя.
Женевьева недоуменно посмотрела на нее. Она поняла только то, что совершила огромную ошибку, которую уже не исправить.
– Что именно это значит?
– Когда каждой из Дачанис будет исполняться шестнадцать лет, «Книга лун» потребует от нее обещанную цену, которую ты предложила в обмен на сделку. Книга, будет объявлять ее судьбу.
– И каждая юная Дачанис пойдет во Тьму?
Айви опустила голову. Этой ночью она потеряла всех своих хозяев. Абсолютно всех.
– Не каждая.
У Женевьевы появилась надежда.
– А как мы будем знать, кто из наших детей примет темную, а кто светлую сторону?
– Их судьбу объявит книга. На шестнадцатую луну, в шестнадцатый день рождения.
И это все? Лена позвала меня. Ее голос звучал откуда‑то издалека, в нем слышался испуг, Дым мешал обзору местности. Видение ушло, но мы не вернулись в библиотеку, застряв в каком‑то промежуточном пространстве. Я почувствовал леденящий ужас.
– Лена!
На миг в дыму мелькнуло ее лицо. Огромные глаза потемнели от страха. Лучезарная зелень сменилась мерцающей чернотой. Раздался ее хриплый шепот:
– Две секунды. Он был жив лишь две секунды! А потом Женевьева потеряла его.
Она закрыла глаза и исчезла.
– Лена, где ты?
– Итан! Медальон!
Крик Мэриан донесся с огромного расстояния. Я почувствовал в своей руке округлый предмет и усилием воли разжал онемевшие пальцы.
Я открыл глаза. В легких першило от дыма. Комната кружилась в мешанине темных пятен.
– Что, черт возьми, вы тут делаете?!
Я сфокусировал взгляд на медальоне, и зрение немного прояснилось. Камея лежала на полу – на вид совершенно безобидная вещица. Мэриан отпустила мою руку. Между колоннами стоял Мэкон Равенвуд. Плащ сидел на нем как‑то косо. Рядом с ним я увидел Эмму – в пальто, застегнутом не на те пуговицы. Трудно сказать, кто из них был разозлен больше.
– Извини, Мэкон. Ты знаешь правила. Они попросили, и я была обязана впустить их в библиотеку.
Было видно, что Мэриан расстроена. Эмма набросилась на нее, как бык на красную тряпку.
– А мне казалось, что ты была обязана заботиться о сыне Лилы и о племяннице Мэкона. К сожалению, я не вижу, чтобы ты делала это!
Я ожидал, что Мэкон тоже накинется на Мэриан, но он не сказал ни слова. Я повернулся к нему и увидел, что он склонился над Леной. Она лежала на столе в центре зала, лицом на грубом камне. Ее руки были раскинуты в стороны. Похоже, она потеряла сознание.
– Лена!
Оттолкнув Мэкона, я обнял ее. Раскрытые глаза моей любимой были черными как уголь.
– Она жива, – произнес Равенвуд. – Дрейфует по сумеречному миру. Я уверен, что смогу добраться до нее.