- И? - спрашивает он. - Ты знаешь, я умираю от любопытства.
Я написала его до того, как мы... - Я поднимаю руку, показывая простое золотое кольцо. - Последний раз, когда я писала себе письмо... - Начала я, но он уже кивнул. Чувствую, что кружусь под тяжестью этого.
-Знаю.
- И я сделала тебе предложение? - Предполагаю я, удивленная, на самом деле тем, что предложение вообще поступило. И это было не просто пьяным бредом. Помню, как он дразнил меня накануне ночью, что я должна поехать с ним во Францию, но все это нужно было обсудить и спланировать. Найти машину, сказать направление. Требуется, чтобы мы подписали документы, заплатили, выбрали кольца, затем произнесли клятвы достаточно связно, чтобы убедить кого-то, что мы не были пьяны в стельку. Я даже немного впечатлена последней частью.
Он снова кивает, улыбаясь.
- И ты ответил 'да'?
Слегка наклонив голову, его губы прорисовывают каждое слово.
- Конечно.
Но ты даже не был уверен, хочешь ли заняться со мной сексом?
Он уже качает головой.
- Серьезно, я хотел трахнуть тебя еще, когда увидел в первый раз, двумя ночами назад. Но в последнюю ночь, мы были жутко пьяны. Я не... - Он отворачивается в сторону холла. - Ты пошла писать себе письмо, так как боялась, что забудешь, зачем ты сделала предложение. И ты действительно забыла это. - Он приподнимает брови, ожидая от меня подтверждения того, что он попал в точку. Я киваю. - Но мы вернулись в отель, и ты была такой прекрасной, и ты... - Он выпускает дрожащий вздох. Такой прерывистый, представляю, что могу видеть, как он частями вырывается из его рта. Ты хотела этого. - Он наклоняется ближе, оставляя быстрый поцелуй. - Я хотел этого.
Я сдвигаю ноги, желая узнать способ, как отлепить свои глаза от его лица.
- Мы занимались сексом, Миа. Мы занимались им часами, и это был самый лучший и интенсивный секс в моей жизни. И видишь? Есть детали, которые ты до сих пор не помнишь.
Я не могу вспомнить каждое прикосновение, но мое тело определенно помнит. Я могу ощутить его кончики пальцев, которые вытатуировались по всей моей коже. Синяки, которые я вижу, а также и невидимые следы: отголоски его пальцев в моем рте, их блуждание по моим ногам и скольжение внутри меня.
Но какими бы опьяняющими воспоминания не были, я действительно не хочу ничего из этого обсуждать. Хочу знать, что он помнит до свадьбы, до секса, до того, как я бросила ему свою жизнь на колени. Занятие сексом с незнакомцем странно для меня, но не неслыханно. Что для меня колоссально, так это открыться кому-то настолько сильно. Даже Люку, я никогда не говорила о некоторых вещах.
- Видимо, я много тебе вчера выболтала. - Говорю я, до того, как начинаю посасывать и покусывать свою нижнюю губу. По-прежнему немного щиплет, и крошечная, дразнящая вспышка воспоминания о его зубах, языке и пальцах, атакующих мой рот, всплывает в голове.
Он ничего не говорит, но его глаза путешествуют по моему лицу, как будто он ожидает от меня понимания, которого он добился часами ранее.
- Я рассказала тебе о Люке? И о своей семье?
Кивок.
- И о своей ноге тоже?
- Я видел твою ногу. - Напоминает мне он спокойно.
Ну, конечно же, он видел шрамы тянущийся от бедра до колена, и крошечные следы от швов вдоль длинной, серебристой раны.
- Поэтому тебя трясет? - Спрашивает он. - Потому что я видел твою голую ногу? Потому что касался шрамов?
Он знает, что это не поэтому. Улыбка растягивает его рот, говоря мне о том, что он знает мой секрет, и злорадствует. Он помнит все, даже его уникальное достижение: лепечущаяМиа.
- Должно быть - это джин. - Говорю я.
- А я думаю, это был я.
- Я была пьяна в стельку. Мне кажется, я просто забыла, как нервничать.
Его губы так близко, что я вижу их тень на моем подбородке.
- Это был я, Cerise. Ты по-прежнему не заикалась этим утром.
Опираюсь на стену позади себя, нуждаясь в пространстве. Это не только удивление обнаружить, что я такая раскованная с ним. Это опьяняющее давление его внимания, необходимость ощущать его руки и рот на себе. Это головная боль, которая возвращает в реальность, где я замужем. Что бы ни случилось, я должна разобраться со всем и единственное, чего я желаю вернуться обратно в постель.
- Чувствую себя немного странно из-за того, что рассказала тебе все, при том, не зная о тебе ничего.
- У нас предостаточно времени, - говорит он, увлажняя языком свои губы. - На самом деле, пока смерть не разлучит нас.
Он должно быть издевается. Я смеюсь, радуясь тому, что мы, наконец, можем быть игривыми.
- Я не могу оставаться замужем за тобой, Ансель.
- В действительности, - шепчет он, - можешь. - Его губы нежно прикасаются к уголку моего рта, а его язык проскальзывает через губы, чтобы распробовать вкус моих.
Мое сердце пропускает удар и застывает.
- Что?
- 'Хочу любить всю свою жизнь так же сильно, как и любила эту ночь'. - Цитирует он.
Мое сердце проваливается, рассыпаясь в животе.
- Я понимаю, как это звучит, - говорит он немедленно, - и я вполне нормален. Но ты взяла с меня обещание, что я не позволю тебе свести себя с ума. - Он медленно качает головой. - И, еще потому что я обещал, не давать те аннулирование. По крайней мере, пока не начнутся занятия осенью. Я обещал, Миа.
Я отступаю и сморю в его глаза, прямо перед тем, как он наклоняется и прижимается своими губами к моим. Чувствую, что должна быть более острожной во всей этой ситуации, но его эффект, который он производит на меня, не уменьшается, ни из-за того, что я с похмелья, ни из-за тревожной действительности того, что мы сделали.
Он посасывает мои губы, втягивая в свой рот, а затем его язык проскальзывает в мой рот, и на вкус он как апельсиновый сок, вода и виноград. Его руки сжимают мои бедра, он наклоняется ниже, целуя меня глубже, дразня меня с хриплым стоном.
- Пойдем обратно в номер, - выдыхает он. - Позволь мне почувствовать тебя снова.
- Миа! - голос Харлоу прорезается через весь холл, который воняет несвежим запахом сигаретного дыма. - Святое дерьмо! Мы искали тебя на протяжении всего утра! Я уже начала волноваться, что ты могла валяться в сточной канаве или где-то в этом роде.
Лорелей и Харлоу быстро пересекают холл, и Харлоу останавливается около нас, согнувшись и опираясь руками на колени.
- хорошо, больше никаких забегов. - Стонет она. - Мне кажется, меня сейчас стошнит.
Мы все ждем, тревожно осматривая помещение в поисках ведра, или полотенца, или, возможно, выход, чтобы быстро смыться.
Наконец, она выпрямляется, качая головой.
- Ложная тревога.
И реальность опускается занавесом молчания, в то время, как Лола и Харлоу неуверенно изучают нас.
- Ты в порядке, Миа? - Спрашивает Лола.
Прикосновение Анселя и его предложение, в котором мы должны остаться женатыми, моя головная боль, мой желудок, все это бунтует и ведет заговор против меня с целью заставить захотеть скатиться на пол и свернуться в крошечный калачик сумасшествия.
Меня даже не волнует грязный ли ковер.
- Ничего, что не смогла бы решить небольшая смерть.
- Мы можем украсть ее ненадолго? - Харлоу спрашивает Анселя, и ее голос удивляет меня. Харлоу не спрашивает до того, как берет, никогда.
Он кивает, но прежде чем я ухожу, он пробегает рукой вниз по моей и прикасается к колечку на моем пальце. Он не произносит ни слова, но этим крошечным прикосновением он просит меня не уезжать от сюда, не поговорив с ним.
Лола ведет меня по коридору в вестибюль, туда, где находится скопление огромных кресел в тихом углу. Каждый из нас плюхается в кресло из шикарной замши, теряясь ненадолго в своем собственном убогом похмелье.
- Итак. - Начинаю я.
- Итак. - Они вторят в унисон.
- Какого черта случилось прошлой ночью? - Спрашиваю я. - Как так получилось, что никто не сказал "Вау, наверно, нам не стоит женится всем разом?"
- Уф, - вздыхает Харлоу. - Я знала, что мы были превосходны.
- И во всем виноваты семь сотен шотов, что мы выпили вчера. - Бубнит Лола.
- В моем случае виноват впечатляющий член Финна. - Харлоу делает глоток из бутылки с водой, в то время, как мы с Лолой стонем в унисон. - Я серьезно. - Настаивает Харлоу. - Позвольте мне вам сказать, парнишка то в некоторых вещах властное маленькое дерьмо.
- Аннулирование. - Напоминает ей Лола. - Ты все еще можешь ударить его, когда вы одни.
Харлоу потирает лицо.
- Точно.
- Что случилось с Анселем? - Спрашивает Лола.
- Очевидно, куча всего. - Инстинктивно, поглаживаю свою нижнюю губу. - Не уверенна, что мы вообще спали. И расстроена тем, что не помню всего, но уверена, мы успели попробовать все.
- Анал? - Харлоу спрашивает благоговейным шепотом.
- Нет! Боже. Десять долларов в Шлюшную Банку. - Говорю я ей. - Ты такая извращенка.
- Бьюсь об заклад, Французский мальчик мог добиться этого. - Выдает Харлоу. - Выглядишь так, будто тебя приперли к стене.
Воспоминания клубятся как дым передо мной, крошечными струйками в воздухе.
Его плечи, двигающиеся надо мной, кулаки сжимающие наволочку под моей головой.
Резкое клацанье его зубов, когда я провожу языком по головке его члена.
Мои руки, прижимающиеся к огромному зеркалу, ощущение его горячего дыхания на задней части шеи, прежде чем он толкается внутрь.
Его голос, шепчущий, Laisse-toialler, pour moi[11]. Кончи для меня.
Прижимаю свои ладони к глазам, пытаясь вернутся в настоящее.
- Что произошло с тобой и Оливером? - Интересуюсь я у Лолы, пытаясь переключится на что-то другое.
Она пожимает плечами.
- Честно, к тому времени, как мы покинули часовню, мы оба начали трезветь. Харлоу создавала шум в ихнем люксе. А Ты и Ансель в нашем..
- Простите, - бормочу я.
- Всю оставшуюся ночь мы гуляли по Стрип, болтая.
- Правда? - спрашивает Харлоу удивленно. - Но он был таким сексуальным. И у него есть Австралийский акцент. Я бы хотела услышать, как он произносит "Оближи мой член".
- Еще пять в Шлюшную Банку. - Говорит Лола.
- Как ты понимала то, что он говорил? - Интересуюсь я, смеясь.
- Не знаю, его речь ухудшается, когда он бухой в хлам. - Признается она, откинув голову назад на огромное кресло. - Он очень хороший. Это странно, девчонки. Знаете ли вы, что он открывает магазин комиксов? Из нас троих, я - та, которая должна быть поражена кулаком Бога. Я имею ввиду, он сексуален, высок и, до смешного, неуклюж, что конечно же вы знаете, является моим криптонитом. И мы уже согласовали все вопросы о нашем аннулирование, пока ожидали лимузин, который должен был забрать нас после церемонии.
Все это кажется немного сюрреалистичным. Я ожидала от выходных загорание, выпивку, танцы и общение со своими лучшими друзьями, но не занятие лучшим сексом в моей жизни и утро уже в качестве Миссис. Кручу кольцо на пальце и смотрю во круг себя, осознавая, что я единственная, кто носит его.
Харлоу тоже замечает это.
- Мы встречаемся с ребятами в час, чтобы вместе отправится в часовню для аннулирований.
Ее голос тяжелеет и жалит, будто она уже знает, что к моей ситуации примешан дополнительный уровень чувств.
- Хорошо. - Соглашаюсь я.
Ловлю Лолу за разглядыванием меня.
- Это совсем не звучит, как 'хорошо'. - Говорит она.
- Что Ансель сказал тебе в холле?- Спрашивает Харлоу. Ее суждение, словно другой человек, заседающий в кругу стульев с нами, глядя мрачно на меня со скрещенными руками на его груди. - Он поцеловал тебя. Он не должен был целовать тебя сегодня. Мы все должны слегка ужаснуться, и начать восстановление забавных деталей о ночи когда-мы-однажды-все-разом-поженились-в-Вегасе, которыми мы будем делиться в последующие тридцать лет. Никаких милостей или поцелуев, Миа. Только похмелье и раскаяние.
- Ммм...? - Мычу я, почесывая висок. Я знаю, что Харлоу займет твердую позицию при упоминании о чувствах в ситуации как эта, но у меня они есть. Мне нравится он.
Также мне нравится, как он смотрит на меня, и как наполняет мой рот своим. Хочу помнить, какие он издает звуки, когда трахает меня жестко, и ругается ли он на французском или на английском, пока кончает. Хочу сидеть на диване в баре снова, и на этот раз, пусть он болтает.
Странным образом, я думаю, если бы мы не поженились прошлой ночью, у нас было бы больше шансов исследовать это, совсем немного.
- Иисус, Миа, - бубнит Харлоу под нос. - Я люблю тебя, но ты убиваешь меня.
Я игнорирую ее давление, чтобы ответить вслух. Я понятия не имею, как Лола будет реагировать на мою нерешительность. Она далека от живи-и-позволь-жить-другим, чем Харлоу, попадая в спектр где-то между мной и Харлоу в плане одобрения случайного секса. Из-за этого, и из-за того, что ни один из нас никогда не выходил замуж за человека из другой страны - и на самом деле это будет очень смешно когда-нибудь - Лола, вероятно, более сдержанна в ее реакции, таким образом, я направляю свой ответ ей.
- Он сказал, мы можем... остаться женатыми. - Там. Кажется это неплохой способ испробовать его.
Тишина возвращается ко мне.
- Я знала это, - шепчет Харлоу.
Лола остается заметно тихой.
- Я написала себе письмо, до того как мы сделали это. - Объясняю я, желая действовать осторожно. Из всего мира, эти две девушки хотят для меня только лучшего. Но я не знаю, не будет ли им больно, если они узнают, что странным образом я чувствую себя в безопасности с Анселем.
- И? - подталкивает Харлоу. - Миа, это важно. Ты не могла сначала рассказать нам про это?
- Знаю, знаю, - соглашаюсь я, откидываясь в кресло. - Думаю, я рассказала ему все о своей жизни. - Они обе знают значение этого, потому не комментируют, ожидая, когда я закончу. - И я болтала на протяжении должно быть часов. Без заикания, без фильтрации.
- Ты действительно болтала долго. - Лола выглядит удивленной. Харлоу прищуривает глаза.
- Ты же не серьезно рассматриваешь оставаться замужней, - говорит она, - с незнакомцем, которого встретила прошлой ночью в Вегасе, и который живет за пять тысяч миль отсюда.
- Ну и как же это может не звучать так сомнительно, когда ты говоришь про это так?
- А как бы ты хотела, чтобы я сказала это, Миа? - Выкрикивает она. - Ты совершенно потеряла свои мозги?
Потеряла ли? Да, полностью.
- Думаю, мне просто нужно больше времени. - Говорю я ей, вместо ответа на вопрос.
Харлоу подскакивает, озираясь вокруг, будто ища кого-то в вестибюле, кто мог бы помочь убедить ее лучшую подругу в том, что она не выжила из ума. А напротив меня, Лола просто изучает мое лицо с прищуренным взглядом.
- Ты уверенна? - спрашивает она.
Из меня вырывается смешок.
- Я не уверена ни в чем из этого.
- Но ты уверенна, что не хочешь аннулировать это сейчас?
- В любом случае, он сказал, что не даст мне аннулирование сегодня, так как пообещал мне, что не сделает этого.
Ее брови скрываются под ее челкой, а она откидывается в кресло удивленная.
- Он пообещал тебе?
- Это то, что он сказал. Я заставила его поклясться мне.
- Это самая забавн... - Начинает Харлоу, но Лола прерывает ее.
- Ну, парень только что получил пару очков от меня. - Отводит она взгляд, и тянется к Харлоу, положив руку на предплечье в успокаивающем жесте.
- Идемте, конфетка. Миа, мы скоро вернемся, соберем вещи и отправимся домой, хорошо?
- Вы издеваетесь? Мы... - Харлоу начинает, но Лола обрывает ее взглядом. - Хорошо.
На расстоянии, я вижу Оливера и Финна через стеклянные двери, которые ожидают Лолу и Харлоу рядом со стоянкой с такси. Анселя нигде не видно.
- Хорошо, удачи с становлением незамужними. - Говорю я с легкой улыбкой.
- Тебе повезло, что я люблю тебя. - Харлоу откликается через плечо, ее каштановые волосы взлетают вокруг нее, когда Лола утаскивает ее прочь. - Иначе, я бы убила тебя.
***
Вестибюль кажется слишком тихим после их ухода, и мне интересно, наблюдает ли Ансель в каком-нибудь темном углу за мной, видя, что я не пошла вместе с ними. Но его здесь нет. И я без понятия, где он. Он - единственная причина, почему я осталась здесь. Даже если у меня его номер мобильника, то у меня нет моего телефона. И даже если бы он и был со мной, то я не знаю куда подевался зарядное от него. Мне, пьяной, определенно стоит лучше следить за вещами.
Так что единственное, о чем я могу думать, это подняться в номер, принять душ, упаковаться, и попытаться создать хоть какую-то видимость порядка.
Шаг внутрь, и вспышки ночи, кажется, начинают вторгаться в комнату. Закрываю глаза копая глубже, жаждущая больше деталей.
Его руки на моей заднице, груди, бедрах. Медленно гладящие мою внутреннюю часть бедра. Его рот приклеивается к моей шее, оставляя засосы на коже. Мои мысли обрываются тихим стуком в дверь.
Конечно же, это он, и выглядит так, будто только из душа, и я ощущаю противоречивые чувства. Он проходит мимо меня в комнату и садится на кровать с краю.
Он упирается локтями в колени и смотрит на меня сквозь волосы, которые упали ему на глаза. Даже частично скрытые, они так выразительны, что я ощущаю, как волоски на моих руках встают дыбом.
Без какого-либо вступления или разминки, он выдает:
- Думаю, тебе стоит полететь во Францию на лето.
У меня есть тысяча аргументов, которые крутятся на языке для ответа на абсурдность его предложения. Первое, я не знаю его. Также, я не знаю французского. Билеты заоблачно дороги, и где я буду жить? Чем я буду заниматься все лето, живя с незнакомцем во Франции?
- Я переезжаю в Бостон через пару недель.
Но он качает головой.
- Ты не обязана переезжать туда, пока не наступит август.
Чувствую, как мои брови взлетают. Похоже, я рассказала ему каждую деталь моей жизни. Не пойму, впечатлена ли я тем, что он помнит все это, или раскаиваюсь, что заставила его выслушать так много. Я наклоняю голову, ожидая. Большинство девушек, что-нибудь ответили бы на это. Роскошный мужчина предлагает что-то очень удивительное, а я просто жду, что же он еще хочет сказать.
Облизав губы, он кажется довольным, зная, что он не дал мне чего-то, на что я должна отвечать.
- Просто выслушай. Ты можешь жить в моей квартире. У меня отличная работа, и я могу позволить себе обеспечивать тебя едой и жильем на лето. Я работаю реально очень много, и это правда. Но ты можешь просто... - Он опускает взгляд на пол. - Ты можешь наслаждаться городом. Париж - один из самых красивых городов, Cerise. Существует бесчисленное количество вещей, которыми можно заняться. Твои последние несколько лет были тяжелыми, и может, беззаботное лето во Франции сделает тебя счастливой. - Снова посмотрев на меня, он тихо добавляет. - Со мной.
Обхожу кровать и сажусь на нее, прокладывая достаточное расстояние между нами. Горничные уже заменили постельное белье, устранили хаос, который утроили мы. Так легче притворится, что прошлая ночь была чьей-то чужой жизнью.
- Это, правда, что мы не знаем, друг друга, - признает он. - Но я вижу твою нерешительность на счет Бостона. Ты переезжаешь туда, чтобы убраться подальше от отца. Ты переезжаешь туда, чтобы продолжать двигаться вперед. Возможно, тебе стоит сделать паузу, и вздохнуть. Делала ли ты это хоть раз за те четыре года, которые прошли с момента аварии?
Я хочу, чтобы он продолжал, так как я решила, хотя и не знаю его достаточно хорошо, чтобы влюбится в него, но этого достаточно для того, чтобы любить его голос. Я люблю его насыщенный твердый тембр с тягучими гласными и соблазнительными согласными. Его голос танцует. Этот голос не мог звучать грубо или резко. Но как только эта мысль промелькнула в голове, я вспомнила, это не правда. Я помню, как он звучал прошлой ночью, когда был совершенно требовательным:
Положи свои руки на стену.
Не заставляй меня ждать, Cerise.
Покажи, как сильно тебе нравится ощущать меня своим языком.
У меня нет ответа на его предложение, поэтому я и не даю его ему. Просто подползаю к подушке и ложусь на спину, измотанная. Он присоединяется ко мне, ложась плечом к плечу, прежде чем я поворачиваюсь к нему, скользя руками по его груди и волосам. Его тело вызывает тактильную память: насколько я могу обернуть его руками, как он чувствуется под моими ладонями. Я зарываюсь носом в углубление между шеей и плечом, вдыхая его свежий запах океана, который пробивается сквозь запах гостиничного мыла.
Ансель поворачивается лицом ко мне, целуя шею, подбородок, и губы, но только один раз и он задерживается на них, проделывая все это с открытыми глазами. Его руки скользят по моей спине, по изгибу моей попы к моему бедру и нижней, задней части моего колена, где он тянет ногу на свое бедро, затаскивая меня на себя. Между ног, я чувствую, как желаю его. Также, я чувствую его длину и давление. Но вместо разговоров, мы проваливаемся в сон. Когда я просыпаюсь, то на пустой подушке обнаруживаю клочок бумаги. Он оставил свой мобильный номер и обещание того, что прибудет в любой момент, если я буду нуждаться в нем, но его нет.
***
Интересно, сколько тысяч двигателей проезжали от Вегаса до Калифорнии по горячему ветру, который просачивается в драндулет с женщинами с похмелья, и их сожалением, которое зависло в воздухе, как и последний унылый аккорд, который проигрывает диск.
- Мне нужно съесть что-нибудь жирное, - стонет Харлоу, и Лола съезжает с шоссе, паркуясь "У Денни".
После жареного сыра и картошки фри, Харлоу начинает:
- Я не понимаю, почему ты просто не согласилась аннулировать брак, пока мы были там. - Она обмакивает картошку в кетчуп, и затем бросает ее в свою тарелку, выглядя так, будто испытывает тошноту. - Теперь тебе придется вернуться сюда, или пройти через сложный процесс вне штата. Расскажи мне каждую деталь, которая прекратит мое желание дать тебе по лбу.
Если быть объективными, то Ансель удивительный, а секс был явно смешным, но она знает, что я не такая легкомысленная, чтобы хороший секс смог натолкнуть меня на опрометчивые решения. Поэтому, дело и дошло до письма.
Я никогда не вела дневник. Я едва писала Харлоу, когда она гостила у отца за границей, который был на съемках. Но я читала, другое письмо после несчастного случая так много раз, что бумага стала тонкой, как засушенный листок, а чернила стали почти невидимыми. Писать письма для меня немного странно, это словно духовное снисхождение, хотя думаю, это не правильно, придавать этому значение, которое я намерено сделала, когда писала его.
- Что ты собираешься делать? - Задает вопрос Лола, когда я заканчиваю рассказывать им каждую грязную мельчайшую подробность, которую могла вспомнить об этой ночи.
Пожимаю плечами.
- С этого момента по сентябрь буду пытаться понять, почему я захотела замуж за этого человека. Потом, скорее всего, аннулирую брак.
Глава Пятая
Лола подбрасывает меня до дома. И я нахожу своих братишек в гостиной, которые режутся в Xbox, а папа вручает мне бокал вина, как только я выхожу на веранду.
- За нашу замечательную дочь, - произносит он тост, поднимая свой бокал в воздух. Он снисходительно улыбается мне, притягивая Маму ближе к себе, а позади них закат создает прекрасный фон, и я уверена, он был бы рад увидеть этот момент, запечатленный в рамку. - Я верю, что твои сумасшедшие выходные выдались на славу, и, как твой отец, я не хочу слышать ни одной подробности об этом. - Он улыбается своей маленькой шутке, и я бы посчитала ее забавной, если бы наша история не была бы такой опасной. - И надеюсь, что твое будущее будет, ни нечто иным, нежели концентрацией и успехом.
Я чокаюсь с его бокалом без энтузиазма, и, наблюдая за его лицом, пока он осматривает меня. Я принимала душ дважды, но все еще выгляжу, как смерть, выряженная в черную футболку и рваные джинсы. Его взгляд перемещается к моему рту, шее, где я пыталась скрыть укусы и бордовые засосы серым трикотажным шарфом. Улыбка отца сразу превращается в гримасу отвращения, но, кажется, он не заметил мое обручальное кольцо. Осторожно, я скользнула рукой в карман, от греха подальше.
Он ставит свой бокал на барную стойку и отступает от мамы.
- Женщины, которые преуспевают в бизнесе - леди, - выдавливает он это, сквозь сжатые зубы, и я ощущаю капельку удовлетворения, зная, как он наслаждался этим моментом. Я была ничем, как кроме самой ответственностью и амбициозностью последние четыре года, и поэтому у него почти не было возможности критиковать меня. Но сейчас он в своей стихии. Мой отец любитель по части оскорблений, а не похвал.
- Мы съездили в Вегас отпраздновать наш выпуск, Пап. Мы не стали проститутками. - Нет, Миа, ты просто вышла замуж за незнакомца.
- Ты должна будешь много работать, до того, как заслужишь свое место в Бостонском Университете. Как бы сильно я не одобрял идею тебя в качестве танцора на всю оставшуюся жизнь, по крайней мере, я восхищался твоими амбициями. Теперь, вскоре после выпуска из колледжа, ты заявляешься домой, выглядя как... - Он качает головой. - Даже, не имею понятия, чем ты там занималась. Ни один человек не захочет работать на шлюху, которая является на работу с распухшими губами и засосами, и от которой несет так, будто пила дни напролет. Приведи себя в порядок, Миа.
Мама шокировано вздыхает, и смотрит на него, будто возражает против этой абсурдной тирады. Но ее настрой улетучивается, когда он встречается с ней глазами в вызове. Он проносится, как ураган, забывая о своей "Мимозе". Мама остается, просто сказав:
- Ооо, милая.
- Не надо, мам. Я в порядке.
Не хочу, чтобы она выбирала меня. Скоро я уеду, и жизнь будет для нее намного проще, когда она будет непосредственно в "Команде Дэвида". Она смотрит на меня противоречивым взглядом, и после удаляется в дом вслед за папой.
Задвижная стеклянная дверь закрывается слишком сильно, но я все еще могу слышать отца.
- Она научится когда-нибудь хоть чему-то? Она упустит эту возможность только через мой труп.
Оглядываю совершенный двор моей мамы - безупречный газон, буйно засаженные клумбы, девственно-белый забор - и чувствую себя уродливым сорняком посреди всего этого. Я всегда чувствовала себя здесь не в своей тарелке. И теперь, я ощущаю себя полным аутсайдером.
***
Открытые ворота зоопарка Сан-Диего самое большое привлечение для толпы. Но за Домом Рептилий и мимо амфитеатра "Вэгерфорсская чаша", есть множество экспонатов, которые мало посещают, и тут почти все время тихо, даже когда зоопарк переполнен туристами. Это всегда было моей любимой метафорой "найти тишину в хаосе". И это место, где я могу все обдумывать.
В начале дня, во вторник, я проскользнула мимо туристов и семей с зелеными пластиковыми колясками, которые выдает зоопарк на входе, и повернула налево мимо экспонатов фламинго, направившись в мое тайное местечко. Мне нужно подумать о том, что я возьму в Бостон, и смогу ли я организовать все так, что бы переехать на следующей неделе, а не через три.
Нужно подумать о том, кем мне устроится: официанткой, пекарем, продавцом, бизнес ассистенткой. Может танцовщицей в клубе, просто ради того, чтобы послать отца на хрен через всю страну. Мой мозг сразу отсеивает мысль о непосредственной работе инструктором по танцам. Отключаю извилины и иду к моей любимой скамейке, сажусь и вздыхаю тяжело и долго. Мне определенно не стоит думать о том, что сегодня в любое время, Ансель может лететь в Париж.
- Ты права, - глубокий, знакомый голос слышится неподалеку. - Эта часть зоопарка безлюдна.
Не верю своим ушам. Открываю глаза, и вижу Анселя, идущего по асфальтированной дорожке. Он опускается на скамейку и вытягивает руку на спинку, положив ее позади меня. Пальцы его правой руки располагаются на моем плече.
У меня нет слов.
Это знакомое чувство, но по абсолютно не понятным причинам. У меня нет слов от шока, а не стеснения.
- К-к-к...- начинаю я, сжимая закрытые глаза.
Он ждет, терпеливо, кончиками пальцев распространяя тепло по коже и поглаживая ее.
- Что ты здесь делаешь? Как ты узнал...
- Ты рассказала мне, что это место для размышлений. Ты сказала, что любишь эту часть зоопарка, и я соглашусь с этим, - отвечает он, осматриваясь, - я не понимаю этого вообще. Бетон и спящие ящерицы. Я здесь уже около часа? - Он наклоняет голову и тепло улыбается, как будто он не жуткий сталкер. - И еще я здесь потому, что не могу быть от тебя в дали, Миа. Ты моя жена.
Мои глаза, должно быть, расширились от ужаса, так как он взрывается смехом, он убирает руку, наклоняется и упирается ею на бедра.
- Извини. Это было не хорошо. Я в Сан-Диего, потому что мой вылет сегодня ночью отсюда. Оливер встречается с архитектором, чтобы реконструировать свой магазин и это последний раз, когда мы видимся друг с другом на некоторое время. Мы приехали вместе вчера вечером, и сегодня я пришел сюда, надеясь, что ты правда, приходишь в это место все время, чтобы подумать. И возможно еще, чтобы самому разобраться в мыслях. - Добавляет он, смотря на меня и мило улыбаясь. - Клянусь, я пошутил.
- Ты пришел сюда в поисках меня, - напоминаю ему и немного отодвигаюсь.