— Тебе нечего бояться. Никто тебя не обидит. У тебя есть моё слово, — сказал блондин, продолжая смотреть на руки своего друга.
Похоже, он был переводчиком.
Я ничего не понимала, и от этого хотелось кричать. Я не понимала ничего из того, что случилось, не знала — где я, с кем и почему этот мужчина со мной не разговаривал. В мгновение ока, я неожиданно вспомнила мальчика за забором, которого я встретила, когда мне было восемь лет. Он тоже говорил с помощью рук. Может, некоторые люди снаружи так общаются? Я зажмурилась и потёрла лицо руками. Я бредила, в моем разуме создавались глупые, невозможные мысли.
— Стикс, мужик. Какого хера здесь происходит? Кто, бл*дь, эта сучка? Что с ней вообще?
Мой взгляд повернулся к мужчине с длинными, прямыми чёрными волосами, которые доходили ему до середины спины. Его черты лица так сильно отличались от моих, его вес был таким, таким… огромным. Он был таким же здоровым, насколько и высоким. Странные тёмные узоры покрывали всё его лицо… огромные татуировки, состоящие из закрученных линий и разных символов.
— Булл, (прим. перев. — его имя на русском переводиться как «Бык») не сейчас, бл*дь, — отрезал блондин, но Булл говорил это не ему, а мужчине с тёмными волосами. Значит имя мужчины с карими глазами, стоящего передо, мной было Стикс?
Стикс пододвинулся ещё ближе, и я ему позволила. Разве у меня был другой выбор? Я не могла ничего сделать, когда мужчины брали у меня то, чего им хочется. Я выучила это, когда была ещё совсем ребёнком и поняла, что человек сделает, что угодно лишь бы выжить.
Положив руку себе на грудь, он задвигал ей вокруг своего сердца, и блондин продолжил:
— Меня зовут Кай. Его — Стикс. Он нашёл тебя за мусорным баком пару дней назад, истекающую кровью. Ты умирала. Помнишь?
|
|
Пару дней назад! Я посмотрела на свои ноги, теперь обернутые бинтами, чувствуя скованность из-за повреждённой кожи и тошнотворную боль, стоило мне только шевельнуться.
Собака стражи. Ну, конечно, их собака меня укусила. Собака Гавриила покромсала мою левую ногу, когда я пыталась сбежать. Я была без сознания несколько дней?
— Это клуб байкеров. Палачи Аида, — сказал Кай, обводя комнату рукой.
Я нахмурилось. Его лицо отражало мою собственную реакцию.
— Ты, похоже, не знаешь, что такое байк, так? Мотоцикл?
М-о-т-о-ц-и-к-л. Проиграла я слово в своей голове, но оно было мне незнакомым. Кто-то сзади громко засмеялся, насмехаясь надо мной. Стикс медленно повернул свою голову и посмотрел на смеющегося, смех тут же прекратился. В этот же момент, я начала его бояться. Выражение его лица излучало мощь, власть, его тёмные, резкие черты лица нагоняли страх и излучали непреклонность. Когда я начала крутиться, чувствуя себя некомфортно, наши взгляды снова встретились.
Его руки начали двигаться.
— Никто не будет над тобой смеяться, поняла, — перевёл Кай с соответствующим акцентом.
По какой-то причине, услышав обещания Стикса о защите, мне стало спокойней. Кай прочистил горло и продолжил:
— Байк — это то, на чём ты можешь ездить, путешествовать. Ты знаешь, что такое машина?
Я один раз кивнула. Стикс вздохнул, а его губы дрогнули.
— Это как машина, но только с двумя колёсами вместо четырех, — объяснил Кай.
В комнате воцарилась гробовая тишина, пока я пыталась представить такой вид машины. Я повернулась, рассматривая каждого человека. Они все были такими разными. У меня было чувство, будто я попала в другой мир, так сильно непохожий на тот, в котором жила. Это был тёмный мир, грешный мир. Похоже, я тоже теперь грешная. У меня больше не было защиты в виде забора, отделявшего меня от мира извне.
|
|
Красивая блондинка, улыбаясь, подошла ближе. Она мне махнула, а затем остановилась возле крупного мужчины без волос на голове и взяла его под руку. Он заставлял меня нервничать. У него было больше татуировок, чем у всех других, даже его шея и голова были покрыты яркими, сложными рисунками. Этот мужчина не внушал доверия, в отличие от женщины рядом с ним, она, казалось, была доброй. Она напомнила мне Далилу.
Я вздрогнула и чуть не закричала.
Лила … Мэдди.
— Послушай меня, — посмотрела я на Стикса снова, когда его руки вновь начали сложный танец. Голос Кая звучал в командном тоне. Осознание того, что я сделала, начало пробиваться сквозь барьеры моего сознания. От переживаний моё тело начало дрожать.
— Ты меня помнишь? — сказал Кай, имея в виду Стикса.
Помнила ли я Стикса? Какой странный вопрос, я начала искать воспоминания в своём затуманенном сознании.
Я посмотрела в эти большие карие глаза, и Стикс, похоже, начал нервничать. Его взгляд оторвался от меня, и он лихорадочно начал осматривать комнату. Люди начали шептаться, бросая на него неуверенный взгляды. Женщина с длинными коричневыми волосами подошла к Стиксу и положила свою руку на его плечо, а он, даже не обернувшись к ней, сбросил её руку. Её красивое лицо опустилось, и она тупо уставилась в пол.
|
|
Руки Стикса снова задвигалась, в этот раз быстрее, но всё равно сосредоточено.
— Помнишь? — сказал Кай.
Но я не могла оторвать своих глаз от женщины позади Стикса, как и она от меня. Я увидела по её поведению, что ей очень хотелось стать его женщиной. Именно такой была Сестра Ева по отношению к пророку Давиду: тоскующей… не испытывающей взаимность.
Она была влюблена в Стикса.
— Посмотри на меня! — резко и нетерпеливо высказался Кай, выражая эмоции Стикса, — Ты меня помнишь?
Стикс пальцами стучал по своей груди.
Я усерднее начала всматриваться в лицо Стикса. Он был даже мощнее, чем я подумала в самом начале, его шея и плечи — широкие и сильные, мышцы рук выпирали из чёрной футболки. Но эти глаза… зелёные с крапинками коричневого, в основном около оболочки… такие красивые. Глаза Стикса напомнили мне о лесе, обо всех цветах осени и опавших листьях. Я смотрела, как он начал нервничать под моим взглядом, его кадык подпрыгивал, пока он на меня смотрел.
Кай разочарованно вздохнул, разрушая момент, и, присев на корточки, начал шептать ему:
— Стикс, мужик, это не она. Она боится нас до смерти. Это всегда было сомнительным, сам знаешь. Это не та сучка за забором, которую ты видел и поцеловал кучу лет назад. Пора отпустить уже это дерьмо.
Забор? Поцелуй?
Нет… подождите! Это был… он? Невозможно…
Стикс вздохнул и опустил голову, его плечи разочарованно опали, он кивнул в знак согласия.
Я провела пальцем по своим губам. Тот странный мальчик… тот поцелуй…
Мальчик стоял у забора, прижимаясь к проволоке и отчаянно размахивая руками. Я не понимала, что он делает. Подойдя ближе к нему, я увидела, что он опять пытался это сделать. Вздохнув, он закрыл свои глаза, сделал глубокий вдох и спросил:
— Кт-кт-кто т-т-ты — он не мог нормально говорить. Словам нужно было постараться, чтобы вырваться из его рта,
Я склонила свою голову, молча за ним наблюдая. Кто ты? Спросил меня мальчик.
«А кто я?» — устало подумала я.
Я — Саломея, урождённая соблазнительница, Окаянная.
Я только что исполнила свой долг, выполнила своё предназначение. Мне показали, как помочь старейшинам оказаться ближе к Господу, меня избавили от моего первородного греха. Мне нужно было ненадолго оттуда убежать… Они меня обидели.
Я не сказала мальчику за забором ни слова. Мне запрещено разговаривать, так что я просто смотрела, блокируя события, произошедшие сегодня. Не знаю, как он нас нашёл и почему он здесь. Но прямо сейчас, меня это не волновало.
Этот мальчик был странно одет: вся одежда чёрная, странные железные браслеты на запястьях. Он казался опасным, с тёмно-коричневыми волосами и большими карими глазами. Глазами самых красивых оттенков осени.
— Ч-ч-что э-эт-это з-з-за м-м-м-место?.... Т-т-ты з-з-здесь… ж-жи-живёшь? — мягко спросил мальчик.
Мои глаза опустились и изучили его рот, но я молчала. Никто из Ордена не должен об этом знать, для нашей же защиты. Мне не разрешалось с ним говорить. Это было бы нарушением, грехом, он был мальчиком снаружи, одним из них.
— Пож...пожа… п-пожалуйста ска-кажи мне к-как те-тебя зов-вут?
— Меня зовут Грех. Мы все грешны…
Я громко вздохнула. Стикс был тем мальчиком? Нет…
Я прошлась глазами по его странной чёрной одежде и дошла до тех самых серебряных браслетов на его запястьях, до металлических браслетов с той же самой странно эмблемой. Я помнила тот день, будто это было вчера. Он волновался за меня, хотел знать моё имя… поцеловал меня. После этого я никогда его больше не видела. Я ходила к одному и тому же месту у забора в надежде увидеть его ещё один раз — особенно после таких дней, — но он никогда не возвращался. Меня никогда до того момента и после не целовали. Он был моим единственным секретом… он был моим огромнейшим грехом. Для меня он почти превратился в сон.
Я подняла свою дрожащую руку и осторожно положила её ему на щёку. Стикс втянул в себя воздух и встретился со мной взглядом. Я подползла чуть ближе, чтобы убедиться, что это действительно он, и его губы приоткрылись, облегченно выдохнув.
Готовая расплакаться, мои глаза расширились, и я чуть-чуть отклонилась назад. Моё сознание сшибло меня этим воспоминанием. Реакция на то, кем на самом деле он являлся, захватила меня. Она засело глубоко внутри, таких чувств я никогда раньше не знала.
Это он. Мой Ривер. Он опять меня нашёл…
Стикс схватил мои руки и просто смотрел, и смотрел на меня.
— Ты знаешь Стикса? — спросил Кай, стоя возле меня.
Пальцы Стикса сжали мои руки, словно умоляя меня заговорить.
Стикс закрыл свои глаза, освобождая меня от своего захвата, что-то показал руками, и Кай спросил:
— Откуда ты? Скажи мне, откуда ты… чтобы я смог убедиться, что это на самом деле ты.
Мне хотелось ему рассказать, но я была слишком взволнована и не знала, можно ли доверять этим людям. Тут было так много незнакомцев, которые окружили меня, и я чувствовала, будто нахожусь в ловушке.
Думая о другом способе, как доказать Стиксу, что я и есть та самая девочка за забором, я медленно взяла руки Стикса и подняла так, как мы держали их на заборе. Затем зацепилась своим указательным пальцем за его, именно так, как мы это сделали много лет назад. И увидела по его глазам, что он всё понял.
Осознав все, он закатил глаза и небрежно провёл рукой по своим волосам. Шок и неверие запечатлелись в выражение его лица.
Кай ошарашенно посмотрел на меня, а потом начал говорить:
— Я… Я не могу поверить в это. Это что, реально ты? Бл*дь! — он шокировано посмотрел на Стикса. А Стикс не мог оторваться от меня. — Бл*дь! Это ж чёртова святоша!
— Что за херня здесь происходит? Кто она? Какого черта вы ведёте себе как два мудака из-за какой-то киски? — спросил здоровый мужчина с огненно-рыжими волосами и шагнул вперёд, поглаживая свою длинную козлиную бородку.
Выражение лица Стикса застыло. Он поставил меня около себя, одной рукой крепко сжимая, и я вздрогнула от внезапной боли в своей ноге. Его пальцы быстро задвигалась.
— Под запретом. Сейчас до всех дошло? Она под моей защитой и это ни хера не ваше дело. Хоть один подойдёт к ней слишком близко, и я всех поубиваю. Это, бл*дь, моё железное обещание, — перевёл Кай.
Я вздрогнула от его жестокого, очень агрессивного тона. Мужчины в зале нахмурились и посмотрели на меня сощурив глаза, затем в шоке посмотрели на Стикса.
— Кто она, Стикс? Откуда ты её знаешь? — тот же женский голос, который я слышала перед тем, как Стикс подошёл ко мне. Шатенка встала возле Стикса, насторожённость в её глазах выражала настроение толпы. Стикс не позволил ей подойти ближе и резко, отрицательно покачал головой. Серьезный, жёсткий взгляд вернулся на его лицо.
— Стикс… — прошептал она разбито.
Сделав шаг вперед Стикс быстро задвигал руками. Женщина, очевидно, поняла, что он хотел донести до неё. Её глаза наполнились слезами, она отвернулась и пошла прочь.
Стикс взял меня за руку и пошёл через коридор, Кай крикнул, когда Стикс махнул кому-то свободной рукой:
— Красотка!
Обернувшись назад, я заметила мужчину и женщину, которые остались стоять, как будто приросли к месту. Они вопросительно пялились на нас, смотрели, как мы уходим. Шатенка тоже смотрела на нас из угла комнаты, она была опустошена. Слёзы текли по её щёкам.
Мы зашли в спальню, где я ранее проснулась. Стикс провёл меня к кровати и надавил на плечи, чтобы я села. Красивая блондинка зашла в комнату после нас. Стикс обратил своё внимание на неё, говоря что-то ей с помощью рук.
— Они в комнате Тэнка. Пойду заберу их. Оставлю их около твоей двери, — ответила блондинка. Повернулась и вышла из комнаты.
Мы остались одни.
Стикс поставил чёрный стул напротив кровати, затем сел на него и посмотрел на меня. Его большие карие глаза осмотрели каждый мой сантиметр, и я начала дрожать. Он не сказал ни слова, но эти глаза ни разу от меня не оторвались. Так странно, тишина в комнате казалась оглушительной.
Разыскивая, чем бы мне отвлечься от его неотрывного взгляда, я повернула свою голову, чтобы полюбоваться на большую картину у него на стене. Это было большое изображение двухколёсной машины. Я улыбнулась, понимая, что это. Это, наверное, мотоцикл.
Встав, я подошла к картине, провела пальцами по её рамке. Я повернулась к Стиксу и увидела, что он до сих пор неотрывно на меня смотрит, его тело сейчас слегка нагнулось, локти на коленях. С улыбкой, я показала на картину, и он подошёл ближе и встал возле меня. Кивком своей головы, он дал понять, что понял, что я имела в виду.
Подарив ему слабую улыбку, я пошла обратно и села на край кровати, внезапно чувствуя сильную усталость. Стикс не отрывал взгляда ни от одного моего движения. Пророк Давид учил нас, что желать что-то материальное является грехом, но мне понравилось, как Стикс смотрел на картину с мотоциклом. Похоже, это делало его счастливым.
Потирая покрасневшие глаза, от чувства опустошения и угнетённости, я поняла, что скоро придётся встретиться с последствиями прошедших событий. Не смогу же я вечно их сдерживать.
Стикс пошёл к стулу и опять сел передо мной, как будто чувствовал мою тревогу. Он вопросительно склонил свою голову, молчаливо спрашивая, что случилось.
Мне удавалось сбегать от реальности очень долго. Часть меня даже почти смогла притвориться, что это всё был лишь ночной кошмар, когда я сидела в этой тёмной комнате вместе со Стиксом. Тем не менее, воспоминания о Белле, неподвижно лежащей, искалеченной на полу той клетки давили на мою совесть, разрушали мои стены. Я покачала головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о тех ужасных сценах.
Тяжкие наказания были распространены у моих людей, они были необходимостью для того, чтобы другие не посмели сойти с праведного пути. Но Белла была моей сестрой, она не могла любить Гавриила, и в этом она провинилась для них, просто и ясно. Лучше я буду жить вечно проклятая здесь — снаружи, чем выйду замуж за человека, который неустанно надругался бы над моей плотью и кровью.
Неожиданно, Стикс подошёл ко мне. Он нежно провёл пальцами по моим щёкам, вытирая слёзы. И только тогда я поняла, что плакала. В коммуне было запрещено проявлять эмоции, но я не могла остановить слёзы. Моя грудь вздрагивала, и я схватила его за запястья, нуждаясь в его поддержке. Тихие непроизвольные всхлипы вырывались из моей груди, и я позволила боли взять верх. Впервые в жизни я плакала по-настоящему.
Стикс лёг ко мне и накрыл своей рукой мои плечи, что заставило меня подскочить. Я посмотрела на грубое лицо Стикса: эти карие глаза, большие мягкие губы, грубые щёки с несколькими небольшими шрамами. Он покусывал колечко у себя в губе, и у него на щёках появились ямочки. С этими тёмными, мягкими впадинками он становился не таким… серьёзным, а более человечным.
Я ещё раз сосредоточила свой взгляд на этом крупном, молчаливом человеке, так сильно отличавшимся от мальчика, которого я когда-то встретила. Я сдалась. Я отдалась этому. Всё, чему меня учили, нарушалось сейчас, но я не могла отказать, не могла спасти его от прикосновений к себе. Его сильные руки обняли меня, согрели и позволили ощутить безопасность. Я плотно прижалась к его кожаной жилетке — он пах кожей, мылом, дымом и чем-то ещё, чем-то очень… приятным. Меня никогда раньше так не держали, никогда не успокаивали. Единственный тип связи, который я когда-либо получала, был в те дни. И даже тогда, подобные прикосновения были строго запрещены.
Стикс положил мою голову в изгиб своей шеи и позволил мне рыдать.
Я плакала очень долго, пока не истратила все силы и уснула, всё ещё не зная, попала ли я в логово зла. Но я чувствовала себя в абсолютной безопасности в сильных руках единственного мальчика, которого я когда-либо целовала…
Глава 7
Стикс
Я клянусь, это её чёртовое подёргивание носом сведёт меня с ума.
Она уснула в моих руках, её мягкое дыхание дразнило мою шею. Впервые в жизни моя кожа покрылась мурашками.
Бл*дь, грёбанными мурашками.
Притянув худую сучку ближе, я выдохнул, мучительно закрыв глаза. Твою ж мать, каким я был твёрдым, было даже больно. Она была чертовски красива, я даже поверить не мог в то, что она вообще существует. Мне всегда было интересно, как она будет выглядеть, когда повзрослеет — подтянутое тело, распущенные волосы, яркие глаза, — но реальность оказалась крышесносной. Держать её в моих руках было лучшим из того, что мне приходилось ощущать, и когда этот её носик подразнивал меня, она превращалась, бл*дь, в ведьму Саманту[10], моя кровь приливала к члену, и мысли о том, как это быть внутри неё делали из меня того ещё грешника. Бл*дь. Я еще даже не знал её имени.
Откинув голову к стене, я зарычал. Возьми себя в руки, Стикс. Ты През в долбанном оружейно-поставляющем МК, вот только ведёшь себя как проклятая киска.
Сучка застонала во сне и уткнулась носом в мою грудь, её маленькая рука ухватилась за жилет, а ногу она закинула на мои. С меня хватит. Если она придвинется хотя бы ещё на один дюйм, то моё терпение лопнет, и я трахну её прямо на этом матрасе.
Схватив её маленькой тело своими руками, я расправил чёрные простыни и положил её на спину, убрал волосы с её лица и наблюдал, как её пухлые губы растянулись в довольной улыбке.
Черт, её красота была запредельной. Даже в одиннадцать лет я был в этом уверен, но сейчас она было просто нечто.
Выйдя из своей комнаты, я закрыл дверь на замок и через гостиную побрел в бар. Там осталось только несколько братьев, большинство ушли к себе домой, прихватив с собой сучек на ночь. Лоис тоже свалила. Отлично. Не хотелось слушать её вопросы. Она всё равно не получила бы от меня никаких ответов.
Зайдя за стойку бара, я хорошенько так налил себе бурбона. Кай и Райдер сидели за столом и следили за каждым моим шагом. Пит пробежал через всю комнату и перепрыгнул через стойку.
— Бл*дь, През, я всё сделаю.
Я отмахнулся от него рукой, но брат занял своё место бармена — это одна из его обязанностей как потенциального клиента.
Я сел возле Райдера и Кая, встречаясь с ними взглядами.
— През, — поприветствовал меня Кай.
Нахмурившись, я осмотрел этих сукиных детей, они заёрзали на своих местах — эти двое решили всё обсудить.
«Ну, выкладывайте», — показал я жестами.
Кай потёр свой рот ладонью.
— Стикс, мужик. Что там за херня с сучкой?
Наклонившись вперёд, я встретился с ним взглядом, у меня аж глаз задергался от раздражения.
— Я не гоню на неё. Я о том, что она вообще не врубается, такая наивная. Даже, бл*дь, не знала, что такое байк или мотоцикл! Не сказала ни слова, смотрела на лица братьев так, как будто встретилась лицом к лицу со вселенским злом. Появилась из ниоткуда, истекающая кровью. Мы не знаем, откуда она, или, может, её кто-то ищет. Она может стать проблемой. И раз ты не заметил, мы просто завалены дерьмом сейчас. По-моему уже и так хватит.
Кай покачал головой, будто вообще не осознавал, что за человек сидит с ним рядом. Человек, который был его лучшим другом хер знает сколько лет.
— Федералы следят за нашими задницами двадцать четыре часа в сутки. Мы делаем всё по-тихому, но вот раненная сучка… они нас прижмут, и никто нахер не поверит в правду по поводу неё. Бл*дь, я серьёзно! У нас завтра намечается встреча с чеченцами. Мы проведём в дороге недели, вычищая нашу территорию. Не нужно этого сейчас.
Заглотив залпом бурбон, я насладился приятным, торфяным вкусом, позволяя алкоголю вызвать онемение в горле. Медленно открыв глаза, я со стуком поставил свой стакан на стол и запустил руки в волосы. Это был одни… долгий… трахнутый на бошку… день.
— Где она сейчас? — спросил Райдер сжимая и вертя свою чёрную бандану с эмблемой Палачей на голове. — Хочешь, чтобы я её проверил?
Я отрицательно покачал головой, вздохнул и жестами сказал:
«Спит».
Райдер кивнул. Клянусь, этот ублюдок выглядел разочарованным. Затем он забегал глазами по комнате, прежде чем посмотреть обратно на меня. Казалось, что ему хотелось что-то сказать.
— Послушай, Стикс. Когда я был моложе и все мои люди погибли, я остался сам. Метался год за годом, сначала был напуган до смерти, затем чертовски быстро спустился на землю. Жизнь в дороге, знаешь? Этот клуб мой второй шанс.
— О чём ты, брат? — спросил Кай, кладя руку Райдеру на плечо.
— О том, что она, вероятнее всего, сейчас напугана, но в принципе может с этим справиться. Я вырос в жёсткой религиозной семье. Никому здесь про это раньше не говорил. Никогда не думал, что это понадобится. Это уже больше не та моя жизнь, чертовски далеко от этого. В любом случае, когда мои люди погибли, мне нужно было начать свою жизнь заново. Я потерял свою веру, церковь, поддержку. На некоторый период сбился с пути. Я нашёл свою семью снова, здесь, у Палачей.
«Ты думаешь, она повёрнутая на Библии?» — жестами спросил я.
Теперь всё начинало приобретать серьёзный грёбаный смысл.
Он пожал плечами.
— Точно сказать не могу. Возможно? Просто рассказываю, какой у меня был путь. Но она убегала от чего-то. Это, бл*, точно. Она появилась перед нами без сознания, в шоке и вся в крови. Но её запястье вытатуировано Писания про конец света. Если призадуматься, она должна быть под защитой от многих вещей. Она, очевидно, была в неведении. Она ничего не знает о дерьме в этой жизни, как будто была под замком последние двадцать лет.
Откинувшись назад, я тупо смотрел в потолок, покрашенный в коричневый цвет. Вздохнул и потёр свою голову.
«Что, если я не приму участие в вылазке? Ты побудешь лидером, а я останусь с сучкой, разберусь, что с ней да как?» — показал я жестами, смотря на Кая.
Он рассмеялся и в недоумении покачал головой.
— Ты же шутишь, да? Охренеть! Даже не думай, Стикс. Ты должен там быть. Ты, бл*дь, През! Чеченцы ждут, что ты там будешь. Клуб на первом месте.
Бл*дь! Если я снова увижу русских ублюдков, перережу к херам их глотки. Меня не будет здесь почти месяц, мне нужно поехать. Мне необходим кто-то, кому можно довериться. Кто-то, кто сможет присмотреть за ней, пока меня здесь не будет, и разберётся со всем дерьмом, пока я не вернусь.
Откашливаясь, я посмотрел на Райдера и выдохнул. Он побледнел.
«Ты будешь за неё отвечать. Не собирайся на выезд с чеченцами. Останься здесь с ней. Будешь защищать её, пока я не вернусь».
Я посмотрел, как он сглотнул, а потом покачал головой.
— През, не уверен, что это хорошая идея.
«А я тебе не спрашиваю, брат. Это, мать его, приказ. Пока меня не будет мне надо, чтобы кто-то, кому я доверяю, присмотрел за ней. Кто-то, кто не начнёт трахать её, пока она будет спать».
Его лицо нервно задёргалось.
— Я… Я не лажу с сучками, Стикс. Никогда не знал, как с ними общаться. Я не тот, кто нужен… — замолк он, извиняясь.
«Именно поэтому, брат мой, ты и хорош для этой работы. Пока она здесь, ты за ней приглядываешь, лечишь ее ногу. Не знаю, научи её там всякому дерьму, правилам и подобному. Твою мать, а как насчёт грёбаной жизни? Ты знаешь, что братья будут лезть к ней, пока она не с кем-то в паре. Не могу бросить её здесь без защиты. Последнее, что нам нужно это, бл*дь, изнасилование. Она и так уже кучу дерьма пережила».
— През… — он потёр руками своё лицо. Я понятия не имел, почему ублюдок никогда не вставлял какой-нибудь киске. Никогда не курил. Когда-то я даже считал, что ему больше члены по вкусу, но заметил, как он сморит на клубных шлюх — он трахал их своими глазами. Просто никогда не трогал. Это его дело. У нас у всех есть свои демоны. Просто так совпало, что это отличие помогло мне с Джейн Доу.
«Ты это сделаешь! Без вопросов. Понял?» — с агрессией обратился я, нахер проясняя всё.
Райдер нахмурился и поелозил в своём кресле.
— Понял, — принял он.
Кай резко встал со стула, со злостью на лице. Он принёс бутылку Патрона[11] из бара, поставил три рюмки на стол и налил, не встречаясь со мной глазами.
— Просто, чтобы не замалчивать это, Стикс. Это девушка из совершенно другого мира, какой бы он дерьмовый ни был. У меня большие сомнения, что она встречалась с такого рода семьями, такого рода миром. Мы оба знаем, ты завис в этой жизни. Ты никогда ее не бросишь.
«Я понял тебя. Оставь это», — сказал я, уже начиная терять свою выдержку с этими двумя — моим ВП и Райдером, который всё не мог усесться на своём стуле.
Кай не смог.
— Просто говорю, что тебе нужно сосредоточиться на этой грёбаной сделке с чеченцами. Если потеряем эту сделку, то нас, считай, поимели. Сосредоточься на нашей жизни в дороге. У нас есть проблемы побольше, чем повёрнутая святоша. Это что, бл*дь, благотворительность от клуба? В смысле, какого хера. Сколько думаешь ей лет, а она ни хрена о жизни не знает. Она может стать крупной проблемой. Мужик, она себя сегодня вела как ребёнок. Ты что, долбаная нянечка. Хочешь киску, у тебя есть Лоис, для отсоса. Пора решать что-то с этим дерьмом.
Райдер бахнул текилу и неловко встал.
— Пойду на боковую.
Я быстро махнул Питу, чтобы он тоже нахер выметался.
Как только я услышал, что дверь захлопнулась, то повернулся к Каю и выпустил на свободу всё, что меня бесило.
— Т-ты и я б-б-брать-я, лучшие д-д-друзья, в-в-вместе, б-л*дь, д-до к-к-конца, н-но ты п-пе-реходишь г-г-грань с-с-сейчас. Я не в-в д-духе эт-то т-терпеть, — я встал, возвышаясь над ним, но упрямый сучёнок не разрывал зрительный контакт.
Он засмеялся, без капли юмора в голосе.
— И что? Сделаешь её своей старухой прямо сейчас? Или новой клубной шлюхой? Лоис на выход и добро пожаловать Амиша[12]? Вот как это будет? Она тоже станет посасывать тебе член ежедневно по расписанию? Она примет тебя, когда тебя подстрелят или, когда ты трахнешь шлюху, просто потому, что тебе захотелось? Не бывать такому. Ей не по зубам клубная жизнь. Жилет… и… выезд. Не жертвуй клубом ради какой-то киски.
Схватив его за жилет, я притянул Кая к себе через весь стол, пустые стаканы разбились о деревянный пол.
— Т-т-тебе л-л-лучше з-закрыть… — я стиснул зубы и сумел выплюнуть, — свой г-грёбаный рот! Н-не з-з-забывай, к-кому ты это г-говоришь!
Оттолкнув меня, он высказался:
— Ну конечно, — Кай одернул свой жилет и, показав мне средний палец, направился к двери, а потом внезапно остановился, его руки были сжаты, когда он взглянул через своё плечо. — Мужик, ты ведёшь себя с ней по-другому. Я о том, что твоя девчонка сломает… тебя… нахрен. Ты одержим этой сучкой, и сошёл с ума, если думаешь, что ей подходит это место. Чёрт, будем честны. Ты потерял свой грёбаный рассудок ещё в одиннадцать: когда встретил её и не мог отпустить это мутату. Я твой грёбаный лучший друг, а не просто ВП. Я помню, как ты изменился после встречи с ней много лет назад. Но она не станет прекрасным ангелом, которого ты себе нафантазировал, Стикс — она несовершенна и, по большому счёту, по конченному относится к большинству вещей. Ты поставил ее перед собой на недосягаемый пьедестал. Не будь чёртовым эгоистичным мудаком и отправь её отсюда, поставь на первое место своих братьев. Она не сможет смириться с тем, чем ты занимаешься, с тем, что ты делаешь для клуба. Отпусти её. Помни — клуб на первом месте. Ничто другое ближе не станет. Я не отступлюсь от тебя, брат. Чтобы не случилось, я всегда прикрою твою спину.
После этих слов, он отвернулся и вышел из комнаты, оставляя меня одного в пустом баре, только мои удручённые мысли стали моими единственными компаньонами.
Бл*дь!
Я принял ещё рюмку текилы и ещё одну, и на пятой я разбил пустую бутылку о стену. Я знал, что мой ВП прав. Ей, наверное, лучше убираться из этого проклятого мира… но я хотел, чтобы она ушла так же сильно, как желал дырку у себя в башке. Я нашёл её снова, но уже слишком поздно. Я нашёл её, сука, так поздно. Палачи уже успели отправить меня в Ад. Она не заслуживает попасть туда вслед за мной. Она заслуживает правильного человека — это, ни хера, не я.
Сев обратно на стул, я осмотрел пустую комнату, вглядываясь в рисунки, которые так сильно напугали сучку так много часов назад. Пытаясь представить, как это увидеть их невинными глазами — глазами, которые видели только хорошее, глазами, которые не следовали по примеру тёмного властелина подземного мира.
Какое-то чувство засосало у меня внутри под ложечкой, и я знал, что сегодня не усну. Моя головы была забита.