Партиец еще больше удивился такой выходке и, не выдержав, бросился со всех ног к телефону, едва не опрокинув по пути этажерку с книгами. «Все! С меня хватит! Я вызываю милицию!» – бросил он, вытирая пот со лба рукавом пиджака. Лысина его покраснела, руки тряслись, пальцы не слушались и никак не набирали номер.
– Ах ты, старый стукач! – подоспел предусмотрительный сынок и резким движением перерезал телефонный кабель. Шнур уныло повис в руках у озадаченного папаши. С минуту он стоял, беззвучно открыв рот и переводя взгляд то на своего сынка, то на трубку, а затем завыл как вепрь и бросился к выходу.
– Атас, братва! Папик легавых вызывать побежал! – заорал на всю квартиру сынок, распихивая ногами вповалку спящих пункеров. Долго никого уговаривать не пришлось. Хорошо всем знакомое слово «легавые» произвело на всех магическое действие. И уже через минуту квартира была пуста. Последний панченок предусмотрительно пробежался по комнатам и собрал остатки выпивки, также все освежители, одеколоны и даже гуталин. Стаскав все в мусорный мешок, он опрометью кинулся к выходу, громко хлопнув напоследок дверью.
Глава 6
ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ПАВЛА
ДОРОГА В АД
– Сука, – вспомнилось мне любимое выражение тещи, которая опочила перед тем, как Духи мне звезданули по кумполу, и я, навострив лыжи, похуярил на обучение к Рулону.
Мы стояли за операционным столом с корифеем местной хирургии Лешей, который не ездил к нам, начинающим резакам, без опрокинутого стакашка С2Н5ОН.
Его способности употреблять эту гремучую смесь поражались многие. Перед каждой операцией медсестра наливала ему граненый стакан спирта, оставляя сверху 1 см свободного пространства, доливала воды, и Леха, открыв свою глотку каким-то особым способом, просто заливал все это в желудок. Он никогда не закусывал. И это тоже было его особенностью.
Крякнув и покраснев сразу же после принятого, он не спеша подходил к крану и начинал мыть руки. Мыл он их не по правилам.
– Херня все это. Если в человеке нутро гнилое, то мой, не мой – все равно он несет заразу. Посмотри на многих хирургов, которые трут руки и бензином, и хлоркой, стирая их до крови, а все равно больные у них дохнут как мухи от разной инфекции. А у нас все будет чисто, – говорил он каждый раз одни и те же слова, закрывая кран и не погружая руки в антисептический раствор. – Спирт для того, чтобы очищать Душу. Душа чиста, и тело будет чистым.
– Слышишь, Викторыч, а ты говоришь прямо как Христос. В Евангелии вон то же самое написано. Когда этого целителя от бога пригласили пожрать, он пришел и разлегся, а руки мыть не стал. Все возмутились: «Ты чо? Руки-то мыть надо перед едой! А то дизентерию схватить можно». Так он ответил прямо как ты: «…Ныне вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства. Неразумные! Не тот же ли, кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее?»
Мы помыли руки и пошли в операционную, где на операционном столе лежал больной с выбритой головой. Анестезиолог вводил его в наркоз.
Клиент, или, как их называли, пациент был доставлен с аварии сутки назад и все не приходил в себя. Ему становилось все хреновее.
По законам, царящим в мире медицины, спасать нужно любого, кто еще может дышать и даже того, кто не может, но у кого стучит сердце.
Для чего? Этого не знал никто. Ведь уродов и дебилов уже хватает на земле. И Бог постепенно убирает всякое пидорасье с планеты, как глистов и паразитов, которые не хотят развиваться и от них нет никакого проку.
Я вспомнил лекцию, которую случайно прочитал в рукописи. Друзья говорили, что это лекция самого Рулона. Дак вот там было написано, что все в космосе и природе подвержено саморегуляции. Существует контроль высшего над низшим.
Вот как-то китайцы во время культурной революции захотели спасти урожай, заметив, что воробьи каждый день склевывают не одно зернышко. Проведя расчет, они увидели, что теряют большое количество урожая, и решили спасти этот урожай, уничтожая птичек. За каждую птичку, пойманную и убитую божью тварь, китайцам давалось вознаграждение. Они смогли накормить несколько сотен семей. Но не одним желудком жив человек. Когда стало мало птиц, стало много комаров и стало много малярии, так как комары переносят эту заразу. Погибли тысячи семей. Вот так человек думает, что будет как лучше, а получается так, как хочет Бог.
Так и люди, которые не нужны больше на земле для эволюционных задач, должны покинуть землю. А всем кажется, что у него заболел родственник, мать, ребенок и его надо лечить. Хуюшки. Лечить надо голову и душу, чтобы это мурло, никому, кроме Бога, не нужное, изменилось и стало полезным Богу. Человеку нужно дать понять, что с теми опилками, которые у него были тогда, когда он заболел, можно только спокойненько умирать. Ну, а если, сука, жить хочешь, то работай не на себя, а на Бога.
То есть, пойми, для чего все создано на земле. Ведь люди это микробы. А Земля – это тело. И если микробы злые и Земле становится больно оттого, что эти паразиты пьют ее кровь, уничтожают леса и т. д., то она сначала пытается вымыть руки, убирая самых вредных. Ну, а если человек пытается защититься, не понимая целей и задач Земли, то возникает нарыв, и Земля делает себе операцию. А это – война, землетрясение, стихийное бедствие. И чем больше человек держится за свое говно (здоровье, мысли, эмоции, вещи, родственников), тем ему херовее становится.
Леха, не надевая перчаток, взял в руки зажим и йодонатом намазал бошку коматознику (находящемуся в коме). Зеленкой нарисовал линию, где он будет резать кожу.
Анестезиолог дал знак, что можно начинать.
Кому нужна такая жизнь, которая теперя будет у этого человека, если он останется жив. Сутки без сознания на искусственном дыхании – это уже полудурок. Клетки мозга мрут быстро, особенно, если человек не концентрирует свою волю, не стремится раскрыть сознание.
Вот и этому коматознику Бог дал знак, что вся его жизнь не стоит выеденного яйца. И сейчас все зависит от крепкой Лехиной руки, от медикаментов, которые имеются у анестезиолога, и еще от многих факторов. Вот это рулетка. А волчок крутится. И гороскоп сейчас у коматозника может измениться.
Бляха-муха, какое виденье открылось из банальной, казалось бы, операции, которые сотнями и тысячами делают хирурги во все мире.
Уже через несколько лет в Ашраме у одного парнишки случился нарыв на руке. Сахара много ел, да еще какие-то внутренние противоречия привели его к этому страданию. Рука раздулась, стала как колбаса. И видно, что гной уже скопился. Вот она – Земля с микробами-паразитами. Нужно делать операцию. Под руками ничего не было, кроме кухонного ножа.
Подогрев нож над огнем, хлопнул парнишку по затылку. Пока он моргал, разрезал кожу. Потек гной. Вылилось около стакана зеленых, вонючих живых и мертвых лейкоцитов, фагоцитов и продуктов их жизнедеятельности. И у каждого из них есть родичи и детки. Ебена вошь. И они, наверное, плачут и рыдают, что целый стакан гноя выбросили на помойку.
– Ну что, парнишка? Как дела?
– Да сразу легче стало.
– А не жалко микробов? Ведь они живые?
– Да нет. Мне же легче. Они зависят от меня, а не я от них.
– О, значит, ты Бог? Сам породил, сам и убил?
Он задумался.
Леха тем временем резанул кожу у левого виска, кровь тоненькой струйкой стекала по простыням, он раздвигал специальным инструментом мышцы. Его движения, как всегда были уверены и точны.
Мастер своего дела. Сука. А надо ли жить этому коматознику? Кто это решает?
И опять вспомнился случай, когда я встретился с целителем Ашрама в одном из городов Поволжья.
Дверь комнаты, где он принимал людей, была приоткрыта, и я услышал весь разговор.
– Что случилось? – спокойным ровным голосом спросил Наставник.
– Что-то совсем плохо стало. Сил нет. Умру скоро. А не хочется.
– Давно такое состояние?
– Около трех дней. Я была сильная, здоровая, а тут что-то стряслось.
– И ты не знаешь что? Ты ведь целительница и многое знаешь. Ведь людям помогаешь, а для этого используешь силы Космоса, законы Космоса.
– Да нет. Я самоучка. Ничего не знаю, а лечу своей энергией. Вот давеча был случай. Попал мужик под трамвай. Я быстрее побежала к нему и давай исцелять. У народа аж глаза на лоб полезли, как ему похорошело.
– Ну вот и долечилась, – как-то уж очень отрешенно произнес Наставник. – Произошло нарушение нескольких законов.
1. Не просят – не лезь. Человек погибал от своей гордыни. Бог не дал ему возможности больше жить. А ты решила стать умнее Бога. Вот если бы ты ему действительно хотела помочь, ты бы начала страстно молиться за этого человека, спросила бы: «Господи! Нужно ли помогать ему?» – но не зная, что ему пора умирать, ты влезла в его кармическую программу.
2. У каждого человека свои кармические долги. И трудно выбрать правильное решение в той или иной ситуации. «Как быть?» – можешь спросить ты. А нужно молиться и быть в отрешенном состоянии, тогда к тебе придет нужное решение. Но оно будет связано не с тем, как оценят тебя люди на остановке, а с тем как оценит тебя Бог. Вот если бы такая мысль присутствовала, то ты бы поступила по-другому.
3. Когда человек оказывает помощь от ума, потому что его так научили, и эта помощь заключается в оказании ему физического облегчения, но не в изменении его мировоззрения, то исцеление не происходит на всех уровнях. Исцеляя только физическое тело, целитель и врач активно мостит своему пациенту дорогу в ад. Не случайно все больницы в мире мистиков называют вратами в ад. Он просто берет на себя часть проблем этого человека и за это страдает.
– Ты думаешь, почему сейчас в больницах нет лекарств, врачам платят маленькую зарплату, и они в большинстве своем несчастливы. Особенно хирурги, гинекологи, нейрохирурги и кардиологи, не говоря уже о генетиках, этих сатанистах, выращивающих людей в пробирках или изобретающих новых зомби.
– Так что, я взяла его карму на себя? – сложив руки на груди, горестно спросила посетительница.
– Вот так. Это и есть грех, когда человек отождествляется с моральными установками. Божественная сила вам рекомендует пройти ритуал покаяния.
Леха был классным проктологом: он оперировал на прямой кишке, то есть жопу. А по выходным и ночами подрабатывал по всем другим направлениям хирургии.
Когда оголилась кость в височной области, Леха взял коловорот и начал сверлить дырки в башке. По операционной распространился запах костной пыли. Сделав пять отверстий в черепной коробке, Леха подвел гибкую пилочку из одной дырки в другую и стал пилить. Выпилив кусок кости, он его снял, и открылся живой человеческий мозг.
– Как давление? – спросил Леха.
– Чисти мозги дальше, жопный врач. Все О’Кэй, – ответил анестезиолог.
Лежит чурбан на столе. В его башке копаются люди. Зачем? Неизвестно. Медицинские законы гласят, что нужно спасать всех. А что дальше? Кто обеспечит этих уродов и калек куском хлеба, крышей над головой, если они не будут приносить обществу пользу? Так и плодится живая масса на земле, не улучшая ментального плана человечества. И каждому, кому оказана помощь, оказавший отдает часть своей личной силы, и постепенно лавина страданий наваливается на него.
Поэтому у Лехи нет детей, да и жена привязана к нему только из-за денег. А получает Леха неплохо. Честно говоря, ему насрать на людей, ему нравится процесс, он купается в благодати и кайфует от работы, от этого рукодейства.
– Леш, а есть ли разница, ковыряться в мозгах или в жопе?
– По сути нет никакой разницы. Человек – это кусок мяса, а хирург пытается сделать этот кусок живым, подгоняя его под какие-то кем-то установленные нормы. Вот жопа должна быть такой, а мозги выглядеть так, как нарисовано в атласе.
Если что-то не так, хоть человек и живет нормально, то его надо переделать. Еб твою мать. До чего охуели все.
Приходит пацан на призывную комиссию. У него грыжа. Живет себе нормальненько. Бог его от армии спасает. А военкомат, армия, врачи на комиссии говорят: «Знаешь, паря, вот не хватает пушечного мяса, и мы тебя сделаем здоровым, как все, и пойдешь в Афган, Чечню или еще куда-нибудь. Хуля ты будешь жить здесь спокойно? Хуярь к смерти здоровеньким». И под нож парня. Но если Богу не угодно, чтобы парень попал на войну, то он может гикнуть на операционном столе. Вы, блядь, можете, нахуй, себе представить: пришел здоровый парень с какой-то там грыжей и помер, а не стал бы оперироваться – жил бы себе спокойненько.
Леха взял скальпель и пинцет и разрезал оболочку, которая покрывает мозг.
– Мозг в человеке – одна из важных частей. Видите, как он спрятан. Сначала костная оболочка – череп, затем твердая мозговая, которую мы сейчас разрезали, затем мягкая мозговая…
Я вспомнил, как Рулон рассказывал о тонких телах человека, которые как матрешка в матрешке находятся друг в друге. И только обладающий ясным видением может все это увидеть. И на тонком уровне имеется образование, похожее на череп, которое защищает самое сокровенное в человеке – его Дух. Это карма человека. Чем тяжелее карма, тем труднее человеку раскрыть Душу и обрести связь с Духом. А в этом-то и заключается смысл человеческой жизни – раздеть себя, как луковицу, чтобы освободить Дух и слиться с ним.
Вспомнились также детские сказки, как была спрятана жизнь у Кащея Бессмертного в иголке, а иголка в яйце, яйцо в утке и т. д. Так и мозг. Чтобы его повредить, человек должен крепко насолить Богу. Только тогда Бог спрашивает с человека.
Когда маленький ребенок появляется на свет, его Дух связан с высшим Духом, но как только начинается постижение этого мира через мамкину ересь, сразу же теряется связь с Духом, и Дух постепенно обволакивается разными оболочками. В сказках – это яйцо, утка, заяц и т. д., в мире мистиков – это кокон, тонкие тела, в человеке – это череп или другие оболочки защищающие жизненно важные органы: грудная клетка, брюшная стенка и т. д.
– Викторыч, а ты веришь в Бога?
– Хер его знает, в кого я верю, но в кого-то точно верю. Ведь не зря же меня по жизни так мотает. Сколько человеческих судеб пролетело передо мной, сколько трагедий. Но я уже перестал плакать по ночам, когда дохнут жмурики, хотя вначале было. Очерствел, что ли? Или оберегает меня Высшая Сила от этих сентиментальных реакций. Хуйня все это. Веришь, не веришь. В Бога, в черта, или еще в кого. По-моему главное, чтобы было внутри хорошо, вот как от стакашка шнапса. Правда, Людок? – обратился он к медсестре.
Лехины руки двигались спокойно и уверенно. Он уже обнаружил кровоизлияние в мозг и стал отсасывать обыкновенной клизменной грушей темную вязкую, частично уже свернувшуюся кровь вместе с остатками раздробленного от удара головного мозга. Как мягкое сливочное масло он спокойно отделялся и всасывался в грушу.
– Леш, а как ты отличаешь, где еще здоровый мозг, а где уже мертвый?
– А хуй его знает. Просто выработалось какое-то чутье. Здесь делай так, а здесь так. А вот здесь будь осторожен. Здесь кровеносный сосуд. И если его зацепишь, то будет херово.
Леха дернул за артерию, и она порвалась. Брызнула струя пульсирующей крови.
– Вот, блядь, накаркал.
На мгновение рука хирурга накрыла рану салфеткой, но та быстро пропиталась кровью. Леха сменил салфетку.
– Срочно ставь кровь! – прикрикнул анестезиолог на медсестру.
Та начала суетиться. Кровь потекла в вену мужика.
Остановить кровь в башке очень трудно, особенно, если кровоточит крупный сосуд. Лехина харя покрылась потом и вновь покраснела, как после выпитого стаканчика. В его движениях появилась жесткость, четкость.
– Почему лишь трудности мобилизуют человека?
– Потому что человеку внушили, что он должен стремиться к покою, комфорту, и тогда он расслабляется, рассвиняется. Его заполняет иньская энергия, и он начинает деградировать. Но Божественной Силе угодно, чтобы люди были активны, и направляли свое внимание на божественное, и только тогда Дух начнет проявляться на землю, на других людях. Пассивно это не может произойти. Человек должен совершать усилие. Вначале для того, чтобы увидеть, какое он говно, что он сонная мышь. Увидев это, или сделав усилие, чтобы увидеть это, человеку захочется начать изменять себя. Весь мир ему тогда начинает представляться в виде сновидения, а он находится, как в каком-то пространстве.
Это состояние и есть реальность, из которой можно видеть все, в том числе и эту жизнь.
Вспомнив эту лекцию Рулона, я постарался выйти в измененное состояние сознания. Постепенно напрягая мышцы, начиная с кончиков пальцев стоп, и поднимая это напряжение на голени, ягодицы, живот, спину, грудь, шею и голову, я выдавил какую-то свою часть из тела и оказался в другом пространстве.
Как на компьютере, передо мной открылась картина головного мозга пациента. То, что было на рентгенограмме, теперь виделось в объеме перед глазами: разбитая часть левой половины мозга, кровоточащий сосуд, который Леха пытался ухватить зажимом, но у него ничего не получалось.
Сделав усилие, я перевел изображение на общую картину.
У этого человека, лежащего на столе, не осталось личной силы Кут. Тесь поработил ее, и наступил момент, когда этому мужику пришло время умирать. И Духи Эрлика начали свое кровавое пиршество. Они высасывали жизненные силы из человека, а в операционной не могли остановить кровотечение.
Переведя взгляд на бутылку крови, увидел в ней душу другого человека. Вот что происходит. Когда одному уже не хватает ума и знаний о Боге, и ему приходит крышка, приходят на помощь врачи и начинают делить души других людей.
«У этого возьмем пять кг личной силы и отдадим другому. А про этого и думать не будем. Дадим ему отгул, 200 гр. красного вина и значок «Почётный Донор». Так мы будем воплощать программку Дьявола на земле – плодить и сохранять пушечное мясо. Пусть, нахрен, им питаются планеты. А мы им будем верно служить».
Что делать? Я оказался перед выбором: «Помогать Лехе, лечить этого мудака, или воздействовать на него с помощью магии?» В голове щелкало быстро. Нужно ли ему жить? Нет ли здесь нарушений кармических законов? А как с моралью?
«Есть несколько видов морали, – говорил Рулон. – Мамкина – если ты меня слушаешься, то ты хороший мальчик, если нет, то плохой. Семейная – ты домой приносишь деньги, не блядуешь – значит, хороший. Пьешь водку, гуляешь, морду бьешь – значит, плохой. Общественная – ходишь за три копейки на работу, изнашиваешься – хороший, не ходишь, хулиганишь, воруешь – плохой…
Но есть еще космическая, высшая мораль, нравственность – проводить законы космоса в этот заебуневший мир. А это уже надморально, в том виде, в котором привык это видеть человек.
Кто-то должен принести жертву за этого пидора, лежащего на столе и готового отбросить коньки.
«Господи! Как поступить? Дай знать. Ведь я хочу служить тебе, но оказался в этой ситуации и не знаю, как быть».
В это время в операционную вошла санитарка и сказала, что нашлись родственники больного и пришли в больницу.
«Вот кто должен жертвовать, если хотят, чтоб их мужик остался жить».
– Ивановна, – сказал я негромко, – поставь в какой-нибудь комнате этих прихожан на колени и пусть искренне и яростно молятся. Скажи, что жизнь мужика на волоске, и только они могут спасти его молитвой. Еще скажи, что постоянно без остановки надо повторять мантру: «Намо Сотиданандана Парам Ананда Свасти».
– А это еще что за заклинание?
– Ты сначала запиши, чтобы не перепутать слова. От этого зависит, будет жить этот жмурик или нет. А потом, когда-нибудь поговорим. Лети быстро. А то давление уже на нуле. Видишь, наркозник (врач-анестезиолог) дёргается.
Ивановна, шаркая ногами в стоптанных больничных шлёпанцах, похуярила учить родичей молиться.
Давление и вправду упало. Реаниматолог ввел кордиамин, хлористый, норадреналин и приступил к непрямому массажу сердца.
Леха стал бледным.
– Лешь! Чего ты испугался? Чай, не первый раз в ящик спрыгнуть хотят.
– Да по мне, хоть рядами ложись в гробы, только не с моим участием.
– Эти суки, – он показал пальцем наверх, – заморочили, завнушали, зашугали, что если у хирурга дохнут эти пидоры, то он хуёвый, и мозги ебут потом долго, да и по карману хуярят. А если еще родственнички жалобу подкинут, то и до суда недалеко. Один раз три года таскали. За каким это надо?
–А ты бы, Лёш, помолился.
–А как? Вот материться – это я мастак, – несмотря на кризисную ситуацию, Леха сохранял чувство юмора.
Все это становилось рутиной, за исключением нескольких шоковых моментов, когда больной может гикнуться.
– Есть одна молитва, но не на русском: Намо Сотиданандана Парам Ананда Свасти! Попробуй.
Кровотечение в ране почти остановилось, так как давления не было. В Лехиных руках появилась дрожь.
– А как ее читать? Вслух или про себя?
– А ты ее пой вслух. А мы тебе подпоем.
По операционной загудела мантра: На-а-мо-о Со-о-ти-и-да-а-на-а-нда-а-на-а Па-а-ра-а-м А-а-на-а-нда-а Сва-а-сти-и! Переливая красивые слова в мелодию, создали мощное поле.
Внутренним видением определил, что на помощь больному пришли светлые силы. Полчища Светлых духов и Ангелов Царя Шамбалы Ригдена Джапо вступили в бой со злыми духами Эрлика.
Анестезиолог снял очки и сказал, что все это бред сивой кобылы и что в этой уже истории наступает полный пиздец.
Заморгал свет. В операционной лампе перегорело сразу три светильника.
Светлые начали побеждать.
По оперблоку распространился запах палёного мяса.
– Вот он, гадёныш, – произнёс Алексей, беря на зажим сосуд, доставивший так много переживаний. – Коагуляция! – жёстко произнёс хирург и начал прижигать артерию.
– Давление сто на пятьдесят, – произнёс очкастый наркозник. – Еще две бутылки крови.
Леха решил заканчивать операцию. Затолкал в голову резинки, чтобы оттекала неудаленная кровь и отторгающиеся мозги, и стал зашивать кожу.
Леха перестал петь мантру и теперь только насвистывал свою любимую мелодию.
Слышно было, как санитарка уже готовит каталку, подвозя ее к дверям.
Заглянув в дверь, она сказала: «Ой, что было. Они начали с «Отче наш…», но у них ничего не получалось. Но когда они начали читать по бумажке, то слезы полились из их глаз, и они начали каяться за все свои грехи. Оказывается, столько грехов они носили за собой, а такие все красивые, дорогими духами пахнущие. Потом я ушла и вижу, что у вас все нормально. Я уже чай поставила и Викторычу сальца нарезала».
Леха крякнул и улыбнулся в предвкушении очередного стаканчика.
– Слушай, студент, – так он называл меня за молодость, – а что это за чудеса произошли?
– Ты слышал когда-нибудь, как исцелял Христос?
– Ну да. Бесов гонял. Платье у него было необыкновенное. Кто притрагивался – сразу поправлялся. Но ведь это сказки для религиозных фанатов.
– В каждой сказке есть немного истины.
Леха завязал узлы на швах, медсестра замотала голову больному. Его переложили на каталку и вместе с капельницей повезли в реанимацию.
– Знаешь, Викторович, я решил уйти к Учителю.
– Ты чо? У тебя же еще все впереди. Смотри, как ты одними словами какими-то все поменял здесь, и мы поменялись, и родичи этого мужичонки.
– Хуйня все это. Налей тебе сейчас стакашек, а он тебя уже ждет, и ты все забудешь. Но будет молиться лишь только Леша – золотые руки. А ведь все не так.
– Вот меня пригласил в Ашрам Учитель. А вчера теща Библию подсунула. Дак там тоже самое написано, что нужно идти за Учителем, все оставив.
– Всем нужно еще раз перечитать Евангелие, – говорил Рулон перед последней встречей. – Многие оправдывают это тем, что Христос не человек, а сын Бога.
Но ведь он говорил своим ученикам: «Оставь детей, семью, все и иди к Богу».
Наша задача растолковать все это людям. Написано: «Не создавай себе кумира, ни образа, ничего». А они все молятся на иконы, как язычники на идолов. Как можно молиться на иконы? Записано же: «Не создавай себе кумира». А они иконы развесили по углам. Они же не соблюдают десять заповедей Христовых.
Людям нужно объяснять, чтобы они искали Бога внутри себя. Словно кумир говорит, что человек ищет Бога вне себя, где-то на облаках. А если мы уберем этого кумира извне, который нас отвлекает от истины, то мы начнем внутри себя Бога искать. Вот только тогда поймем, что Христос – это наше чистое сознание. Бог-Отец над нами, над головой сидит.
И для того, чтобы почувствовать Бога, нужны не иконы, а понимание того, что Бог-Отец, на макушке живет.
Вот ученик и начал делать дыхание и считать вдохи и выдохи. В этот момент человек ощутил себя, и воскрес в нем Христос. Делая осознанные дыхания, человек пробуждает Христа, забывает о дыхании – Христос умирает. Вот этому ученику икона ни к чему. Считает дыхание, и Христос с ним, на макушке, раз он туда молится, где Бог живет, над головой.
Христос – это наше сознание. А Бог-Отец – это мировое сознание. А Дух Святой – это Благодать Божия, которая снисходит в нас и преобразует максимум чувства.
Я кратко пересказал эту трактовку Библии Лехе.
Мы уже переоделись. Леха заполнял документы. Здесь же копошились медсестры, разбирая грязное белье.
– Люд! А вот ты ходишь к попу. Скажи, кто такая Богородица.
– Ну, это мать Христа, которая его родила.
Рулон же говорил, что Богородица – это Божественная Сила, это практически олицетворение Святого Духа. Трое мужчин получается: Отец, Сын, Дух Святой. А где же женщина? Почему, говоря: «Во имя Отца, Сына и Святого Духа», мы поклоняемся трем мужикам? А женщина где? А вот Святая Духа – это на еврейском – женского рода. Это уже потом, при переводе, стали считать мужского рода. Так двое мужчин и одна женщина получаются. Святая Духа воплотилась в Марию. Не Мария зачала Святого Духа, а Святая Духа воплотилась в ее обличие и зачала от Отца. Потому что не понятно, почему тогда Христос называет Бога своим Отцом, если он не принимал участия в зачатии, и тогда он должен был Отцом называть Святого Духа, раз им был зачат. Но почему-то Святого Духа не называют Отцом, раз от него зачалось все. Вот вопрос: «А кто Отец его был?»
Христос всегда в Евангелии говорит: «Бог – Отец. Я от Отца пришел…» Тогда непонятно, почему Бог – Отец, если он зачат от Святого Духа, тогда, выходит, Святой Дух – Отец, а не Бог. Вот в чем дело.
– Но, может быть, это в высшем смысле? – спросил Антон.
– Это мы так видим. Основное – это то, что Святая Духа – женского рода, Божественная мать, которая воплотилась в Марии.
– Значит, это не Божественная Сила? – продолжал докапываться Антон.
– Да, это Божественная Сила, которая воплотилась в Марии, а Отец уже оплодотворил Марию, – ответил студент. – Теперь все получается и складывается. Теперь высшее видение Евангелий мы объясним католикам.
– А вот люди крест носят. Они являются христианами? – слушая этот рассказ об учебе у Рулона, спросила моложавая полногрудая медсестра Людок, продолжая протирать инструменты и складывать тряпки. – Сейчас все поголовно носят крестики.
Мне вспомнилось, как во время прогулки по горам Рулон рассказывал нам сокровенную суть христианства и его эзотерический смысл.
– Крест – это орудие пыток, – многозначительно сказал Рулон и стал наблюдать за реакцией слушающих. – Можем ли мы носить орудие пыток? Ведь на нем распяли Христа. А ведь многих героев вешали на виселицах или отрубали головы. Так что же теперь, виселицы или гильотины ставить на куполах да на могилах Великих? Вот поэтому мы крест и не носим. А Христос у нас в голове находится. Мы вспоминаем себя, значит Христос в нас в этот момент пробуждается. Раньше крестов не было. До креста амулетом был Агни или рыбы.
– А что такое Агни? – спросил Денис, перепрыгивая через бурный горный ручей.
– У христиан раньше был Агни, потому что его в жертву принесли. Агнец божий. А рыбы, это потому что в эпоху Рыб все это случилось.
– Кто его в жертву принес? Это когда распяли его на кресте, а он ведь заранее знал, что его распнут? – спросила Елена.
– Да, готовилось все это заранее. Он еще до казни все ученикам объяснял, что скоро его распнут. Готовьтесь!
– Христос – это олицетворение нашего сознания. Да, тогда всё становится ясно.
– Но, если всё эзотерически понятно, то зачем нужно было все это демонстрировать в физическом мире?
– Он проигрывал мистерию Божественной игры. И так как он общался с Отцом-Богом, то знал, что воскреснет и не боялся распятия. Он знал, что воскреснет на третий день. Он говорил, что восстановит разрушенный Храм через три дня. Это он говорил о своем теле, которое восстановится на третий день после казни. Да вот потом так и случилось, что через три дня он воскрес и явился перед учениками.
Леха задумчиво разглядывал наполненный спиртом граненый стакан.
– Ведь человек, когда без сознания, тоже общается с Богом-Отцом, бляха-муха, но почему некоторые возвращаются с того света, а некоторые играют в ящик? Сегодня этот тоже общался с Богом, да не ушел, будет еще керосин палить здесь.
– У человека имеются тонкие тела или аура. Так вот, Учитель говорил, что Христос был осознан, он развил свои тонкие тела и смог воскреснуть.
– А почему именно через три дня?
– Потому что именно через три дня рвётся связь с этим миром. Через три дня уже формируется связь с мирами. А через сорок дней он вознёсся.