– О Господи, – пробормотал он. И вспомнил Вьетнам. Из трубы хижины валил дым. Гул винтов раздавался все ближе, вертолеты перестроились для атаки. Первый вертолет выпустил ракету. Оставляя за собой белесый след, она со свистом врезалась в землю перед хижиной. Раздался оглушительный взрыв, во все стороны полетела земля. Подлетавшие вертолеты один за другим выпускали ракеты по хижине.
В общем шуме можно было различить частую дробь пулеметов пятидесятого калибра. Хижина разлетелась на части. Взрывы сотрясали долину. Вертолеты подлетели ближе и открыли ураганный огонь по кратеру, образовавшемуся на месте хижины. Даже на таком расстоянии у Криса заложило уши.
– Два нападения сорвались. Теперь они решили действовать наверняка. – Сол стиснул зубы.
Вертолеты сделали разворот. Оставив позади горящие обломки хижины, они устремились к лугу за озером, сшибая верхушки сосен. Потом зависли на высоте двадцати футов, сверкая вращающимися лопастями. Из каждого вертолета спустили веревку, и они покачивались у самой земли. У открытого люка показался человек в защитной робе с автоматом за спиной. Схватившись за веревку, он съехал по ней на землю. По другим веревкам тоже спускались люди. Как пауки из гигантских стрекоз. Очутившись на лугу, они сняли со спины автоматы и выстроились полукругом, спиной к озеру.
– Как в учебнике, – комментировал Сол.
– Они не уверены, что мы были в хижине. Исходя из этого, принимают меры предосторожности. Сколько их?
– Шестнадцать.
– Смотри! – воскликнул Сол. Из одного вертолета на канатах спускали собаку. Это была немецкая овчарка. Из другого вертолета еще одну. Двое мужчин на лугу положили на землю автоматы и бросились отцеплять собак. Выгрузив людей и собак, вертолеты улетели в дальний конец долины.
|
|
Каждые элитные части предпочитали свою породу. Морская пехота использовала охотничьих пуделей. Рейнджеры любили доберманов.
– Немецкие овчарки. Спецназ. – У Криса пересохло в горле. Собаки, сопровождаемые двумя проводниками, побежали к деревьям. Остальные держали автоматы на изготовке. Четверо бросились к деревьям, потом пятеро и еще пятеро.
Крис смотрел в лес, ожидая, когда покажутся наступающие.
– У нас ни одного шанса. У меня только маузер. У тебя – твой “спрингфилд”. Даже если бы мы были хорошо вооружены…
– Нам не придется сражаться.
– Но собаки найдут нас в штольне. – Крис посмотрел на проем в скале, из которого они вылезли. – Станет ясно, где мы. Они свяжутся с вертолетами, и те разнесут всю скалу. А потом они сами взберутся сюда и доведут дело до конца.
– Поверь, мы в безопасности.
Крис открыл было рот, чтобы возразить, но замер, увидев, куда смотрит Сол. Один из людей вышел из леса, вынуждая противника открыть огонь и обнаружить себя. Когда человек, служивший подсадной уткой, дошел до дымившихся развалин, из леса показался второй, затем третий.
– Они ведут себя на удивление спокойно. Видимо, собаки взяли след и сразу привели их к хижине.
Сол увидел, как один из наступавших указал на скалу позади развалин.
– Он нашел тоннель.
– Нам надо выбираться отсюда.
– Еще не время.
– Ради Бога….
К первому человеку присоединилось еще пятеро. Они осторожно подошли к скале. Теперь Крис не мог их видеть. Вертолеты все так же висели над долиной на безопасном расстоянии. Сол отполз назад, задержался у гладкой каменной воронки, служившей входом в колодец. Прислушался, стараясь не обнаружить себя. Крис хмурился, не понимая, в чем дело.
|
|
Сол ухмыльнулся и кивнул в сторону ниши. Крис не понимал, чему тот так радуется. Но когда Сол достал из кармана радиопередатчик и нажал на кнопку, Крис все понял.
Казалось, земля ушла у него из‑под ног. Из тоннеля донесся грохот. Повернувшись, он посмотрел на развалины хижины. Их завалило обломками камней, в воздухе стояла густая пыль.
– С шестерыми покончено. Осталось десять.
– Ты заложил в тоннеле взрывчатку.
– Элиот всегда говорил: обеспечить себе путь к отступлению. Теперь это правило обернулось против него. Ты убедился, что он хочет меня убить?
Крис кивнул, не спуская глаз с деревьев под скалой. Ему было тошно. На звук взрывов из леса выбежали другие нападавшие.
– Больше никто не знал, что я тебя ищу. Он мной воспользовался. – Крис ощутил холод внизу живота. – Он и меня пытался убить. Почему, черт побери? Он нам как…
– Знаю. Он нам словно отец.
В просветах между деревьями было видно, как один из людей ведет переговоры по рации. Вертолеты покинули свое безопасное место в дальнем конце долины и направились к развалинам хижины. Шум моторов становился все громче. Немецкие овчарки охраняли опушку леса.
– Ладно, – сказал Сол. – Они уже достаточно близко от штольни. Давай выбираться отсюда. – Сол отполз назад, Крис последовал за ним. Сол второй раз нажал на кнопку радиопередатчика. – Еще один сюрприз, – добавил он, но Крис его почти не слышал. Позади раздался оглушительный взрыв. Взрывной волной его швырнуло вперед, уши заложило. Только потом донесся грохот. Скала рухнула на землю, похоронив под собой людей у пепелища. Крис слышал их вопли.
|
|
– Надо думать, с этими тоже покончено, – сказал Сол. Уже на бегу он отшвырнул радиопередатчик.
– А что с вертолетами?
– Предоставь это мне.
Они бежали сквозь заросли шалфея. В воздухе висела пыль, Крис щурился от солнца. Гул вертолетов быстро приближался. Интересно, что еще придумал Сол? Очередную скалу? Однако Сол стал спускаться по поросшему деревьями склону. Они очутились в другой долине. Крис чувствовал, как в прохладной тени деревьев высыхает пот на его лбу.
– Чтобы выработать стратегию, вертолетам понадобится примерно минута. – Сол тяжело дышал. – Скорее всего, один из них сядет, чтобы проверить, не остался ли кто в живых.
– Остается три вертолета, – сказал Крис. Опавшая хвоя под ногами заглушала его шаги.
– Они придут к выводу, что мы были на скале. И поспешат в эту долину.
– Пешком нам не уйти. Они вызовут подкрепление. С собаками.
– Совершенно верно. – Сол спустился в долину, перешел вброд ручей, выбрался на берег. Крис шел за ним, мокрые штанины холодили ноги. В густых зарослях Сол остановился. Потянул на себя лежавшее на земле бревно, стал раскидывать ветки.
– Быстрее. Помоги мне. Крис приподнял бревно.
– Но зачем? – Но тут же все понял. Оттащив в сторону полусгнившую колоду, он увидел какой‑то большой предмет, завернутый в пленку. Не успел спросить, что это такое, как Сол ее развернул.
Крис чуть было не засмеялся от радости. Перед ним лежал мопед – широкие шины, прочные рессоры.
– Как он сюда?..
– На нем я приезжал и уезжал. Я не рисковал оставлять его возле хижины, – ответил Сол, обходя раскиданную ими кучу валежника. – По долине проходит охотничья тропа. – Он посмотрел вверх – шум моторов все усиливался. – Они разделятся, и каждый начнет прочесывать свой участок долины.
– А из‑за шума моторов они нас не услышат. Пока мы под деревьями, они не смогут нас найти, – подхватил Крис.
– Садись. – Сол повернул ключ зажигания и ударил по дросселю. Мотор чихнул. Ударил еще раз, раздалось ровное гудение. – Возьми винтовку.
– От вертолетов она все равно не спасет.
Сол не ответил. Он выжал сцепление, включил передачу и прибавил газу. Мопед понесся вперед, подпрыгивая на ухабах. Крис крепко держался за Сола и радостно улыбался, глядя, как тот лавирует между деревьями. Мелькали тени. Выбравшись на охотничью тропу, Сол поехал быстрее. Ветер бил Крису в лицо. Он вспомнил то время, когда они оба были детьми, и чуть не рассмеялся.
Он вдруг посерьезнел, когда прямо над головой раздался оглушительный рев. Посмотрев вверх, он увидел уродливую тень вертолета. Мелькнув в просвете между деревьями, вертолет исчез. Тропа поднималась вверх. Деревья слегка расступились, Крис оглянулся назад, на долину. Два вертолета, разделившись, прочесывали дальний и средний участки долины. Вертолет, только что пролетевший над их головами, явно ничего не заметил.
Тропа начала спускаться вниз. Сол внимательно следил за ее поворотами. Крис снова услышал гул вертолета.
– Он возвращается. Решил перепроверить. Тропа привела их к полосе скошенной травы, пересекавшей долину из конца в конец. Сол остановил мопед.
– Если мы попытаемся пересечь покос, нас увидят. Но и здесь оставаться нельзя. До темноты они успеют вызвать подкрепление с собаками.
Над их головами раскачивались верхушки деревьев. Вертолет был совсем близко.
Сол взял у Криса винтовку.
– Я не знал, откуда ждать нападения – с земли или с воздуха. – Он отвел затвор, поймал выпавший патрон, достал из кармана другой, зарядил винтовку и щелкнул затвором.
Потом он выжал сцепление и прибавил газу. Мопед покинул спасительную тень деревьев и выскочил на луг. Оглянувшись, Крис увидел, что вертолет сделал разворот и направляется в их сторону.
– Они нас увидели!
Сол резко развернул руль и устремился назад, под деревья. Пулеметная очередь прошила землю. Вертолет пронесся над ними, закрыв на мгновение солнце. Сол гнал мопед в гущу леса. Соскочив с седла, он прицелился в разворачивающийся над лугом вертолет.
– Из “спрингфилда” вертолет не собьешь, – сказал Крис.
– Из этого можно.
Вертолет стал приближаться к лесу. Открыв ураганный огонь, сделал “горку”, подставив тем самым брюхо. Сол нажал на курок, ощутил плечом отдачу. Изумленный Крис увидел, как у вертолета взорвался бак с горючим. Он бросился под дерево, закрыл глаза. Из ревущего огненного шара над лугом во все стороны летели куски фюзеляжа, кабины, распорок и лопастей. Сам фюзеляж на мгновение завис в воздухе, потом рухнул на землю.
– Я высверлил в пуле отверстие, наполнил его фосфором, а потом заткнул пробкой, чтобы фосфор не высыпался, – сказал Сол.
– А остальные вертолеты…
– Они направятся сюда. Станут прочесывать этот участок долины, А мы вернемся назад, туда, где они уже были.
Сол взялся за руль, Крис быстро вскочил сзади. Они понеслись назад по тропе. Через двадцать секунд мимо них с ревом пролетели два оставшихся вертолета, направляясь к горящим обломкам на лугу.
Ссутулившись, с раскалывающейся от боли головой, Элиот сжимал трубку установленного в оранжерее телефона.
– Я понял, – нетерпеливо оборвал он. – Нет, извинения мне не нужны. У вас ничего не вышло. Почему, меня не интересует. Главное, что все сорвалось. Наведите порядок. Вызовите подкрепление. Продолжайте преследование. – Он все еще был в черном костюме‑тройке, поверх него надет фартук. – Безусловно, я уверен, что ваша команда была ничуть не хуже. Похоже, это я ошибся. Поверьте, мне тоже очень жаль.
Опустив трубку, он прислонился к столу с рассадой и вдруг почувствовал такую усталость, что у него подкосились ноги.
Все пошло вкривь и вкось. Нападение на фонд “Парадигма” не должно было вызвать осложнений, ибо вина падает на одного человека и он не мог бы сказать, что выполнял приказ, потому что должен был быть убит. Так просто, подумал Элиот, и тщательнейшим образом спланировано. Он выбрал Сола, потому что тот был евреем, потому что необходимо было приписать кому‑то ответственность за нападение. Так почему бы не возложить ответственность на Израиль через Сола? Он подстроил все так, что Сол не смог выполнить предыдущие задания – это для того, чтобы казалось, будто Сол вышел из‑под контроля. Более того, заставил Сола посещать игорные дома в Атлантик‑Сити. Это тоже был продуманный шаг, Сол должен вести себя как агент, ставший предателем. Замечательный, тщательно продуманный план.
Так почему все сорвалось? За всю мою долгую карьеру я не совершил ни единой ошибки, думал он. Неужели теперь стал ошибаться? Может, я уже слишком стар? Наверно, я сам уверовал в то, что если Сол сорвал из‑за меня три предыдущих задания, то он и в самом деле ни на что не годен.
Ситуация была почти катастрофической. Сол смог уйти, и это ставило все под угрозу, создавало новые проблемы, привлекало внимание к нападению на фонд “Парадигма”. Час назад звонили из Белого дома. Не помощник, а сам президент, который был в ярости оттого, что убийство его лучшего друга еще не раскрыто. Если бы все шло по плану, если бы Сол навсегда замолчал, президент смог бы перенести свой гнев на израильтян, обвинив их в подготовке убийства. А теперь, не получив ответа на свой вопрос, президент задает все новые и новые, пытаясь докопаться до истины, если он когда‑нибудь узнает, кто на самом деле организовал нападение…
Смешно, подумал Элиот. Крис нарушил неприкосновенность убежища, совершив таким образом самый тяжкий проступок. А Сол, сам того не зная, совершил проступок, еще более тяжкий.
Все должно остаться в тайне. Он поднял трубку и позвонил в Лэнгли, своему помощнику.
– Разошли телеграммы. Всем разведкам – КГБ, МИ‑б, всем. Содержание: “Убежище Абеляра”. Ссылка: “Церковь Луны. Бангкок. Преступник Рем обнаружен ЦРУ в Колорадо, США”.
Элиот сообщил помощнику координаты. “Рем избежал казни. Требуется помощь. Рему помогает Сол Грисман, перебежчик, бывший агент ЦРУ. Управление просит убрать Ромула вместе с Рем ом”.
– Прекрасно, – сказал помощник.
Однако, повесив трубку, Элиот задумался, так уж ли это прекрасно. В свете этих проклятых новостей из Колорадо, до него дошло, насколько уязвим он сам. Дело не только в том, что Сол смог ускользнуть – с ним был Крис, и это значительно хуже. Элиот побелел. Кроме меня никто не знал о планах Криса, подумал он. Они заподозрят меня. Они захотят узнать, почему я стал их врагом.
Они доберутся до меня.
Когда он набирал еще один номер, у него тряслись руки. Раздавались такие частые гудки, что он отчаялся услышать ответ. Гудки прекратились, мужчина снял трубку.
– Кастор, – сказал Элиот. – Приведи Поллукса. Приходите в оранжерею. – Он проглотил застрявший в горле комок. – Вашему отцу нужна помощь.
Когда взошла луна, они покинули ущелье, где спрятали мопед, забросав его камнями, землей и ветками. Он им больше не понадобится. Сгустились сумерки, и стало невозможно лавировать между деревьями. Конечно, новая ударная группа пустит по следу собак, и те приведут их к мопеду, но к тому времени Сол и Крис будут далеко. Пригибаясь низко к земле, чтобы не отбрасывать тени, они пересекли луг, освещенный лунным светом. Добрались до лощины выше по склону. Они выбрали эту лощину еще в сумерки, когда намечали маршрут, сверяясь с картой Криса.
Они молча взбирались по стене ущелья, стараясь не смотреть вниз и прислушиваясь к доносившимся из долины звукам. После боя в долине проехали двадцать километров, миновали три сообщавшихся между собой долины. От езды по ухабам у Криса болела спина. Ему нравилось карабкаться по скалам – физическая нагрузка снимала напряжение.
Наверху они устроились отдохнуть, скрытые от глаз углублением в скале. Луна освещала их потные лица.
– Если бы это был Вьетнам, от нас бы уже ничего не осталось. – Сол говорил тихо, с трудом переводя дыхание. – Они бы послали самолет‑разведчик с тепловым сенсором.
Крис понял, что он хотел сказать. Дело в том, что тепловой сенсор реагировал не только на тепло человеческого тела, но и на тепло, излучаемое животным. Пользоваться сенсором можно было только при одном условии – распылив с самолетов отраву и убив все дикое зверье в джунглях. Тогда источником появления сигнала на экране был бы только человек. Крис вспомнил непривычную тишину джунглей, в которых не было зверья. Но здесь было так много живности. Лесные звуки не прекращались ни на минуту, не оставляя места сомнениям – шелест листвы, шорох ветвей. Поблизости паслись олени. По земле сновали барсуки и дикобразы. Если звуки внезапно стихнут, он будет знать: что‑то случилось.
– Они вызовут подкрепление, – сказал Крис.
– Все, что они смогут сделать – это согнать нас с места. Вот в предгорьях, там настоящая ловушка. Они будут прочесывать каждый спортивный лагерь, каждую дорогу и каждый город. Рано или поздно нам придется спуститься.
– Они не могут оцепить весь горный массив. Им придется оцепить ближайшие предгорья к югу и к западу отсюда.
– Тогда мы пойдем на север.
– Как далеко?
– Как придется. Здесь, наверху, мы как дома. Если нам что‑то не понравится, мы отправимся дальше на север.
– С ружьем охотиться нельзя. Выстрелы привлекут внимание. Но мы можем ловить рыбу. А кроме того существуют растения – очиток острый, горный щавель, клейтония.
Сол скорчил гримасу.
– Клейтония. Впрочем, мне в любом случае нужно сбросить вес. По крайней мере, по голой скале собаки за нами не пойдут
– А ты выдержишь? – ухмыльнулся Крис.
– А ты? Надеюсь, в монастыре ты не размяк?
– У цистерцианцев? – Крис рассмеялся. – Размяк? Это самый свирепый орден во всей католической церкви.
– Они действительно молчат?
– Больше того – они исповедуют убийственный каждодневный труд. С тем же успехом я мог бы провести еще шесть лет в спецназе.
Сол покачал головой.
– Общинная жизнь. Сначала приют, потом армия, затем ЦРУ и монастырь. Тебе никогда не приходило в голову, что в этом есть закономерность?
– Какая?
– Отборные обученные дисциплинированные кадры. У тебя к этому дар.
– У нас обоих. Разница в том, что ты так и не сделал последний шаг. У тебя никогда не возникало желание вступить в еврейский монашеский орден.
– Неужели цистерцианцы тебя ничему не научили? Еврейских монашеских орденов не бывает. Мы не верим в уход от мира
– Наверное, потому ты и остался в ЦРУ. Оно заменяет тебе монастырь.
– Поиски совершенства, – с отвращением произнес Сол. – Нам пора идти. – Он вынул из кармана компас, посмотрел на его светящийся циферблат.
– Почему Элиот хочет тебя убить? – спросил Крис. Даже в темноте было видно, как зло сверкнули глаза Сола.
– Думаешь, я сам не пытаюсь нащупать ответ? Элиот заменял мне отца, а теперь этот ублюдок ополчился на меня. Я выполнил для него одно задание, и после этого все и началось. Но почему?
– Уж он, наверное, позаботился об охране, и нам не удастся просто пойти к нему и спросить. Сол стиснул зубы.
– Тогда мы его обойдем.
– Каким образом?
Вдалеке раздался грохот. Оба повернулись в ту сторону и прислушались.
– Похоже, что‑то взорвалось, – пробормотал Сол.
– Дурачок, – Крис рассмеялся. Сол сконфуженно обернулся.
– Это гром.
Через полчаса, когда они добрались до подножия хребта, усеянного острыми выступами скал, темные грозовые тучи наползли на луну и поднялся пронизывающий ветер. Сол нашел подходящий выступ, и не успели они укрыться под ним, как хлынул ливень.
– Обойдем его? Но как?
Раскаты грома заглушили ответ Сола.
Кастор и Поллукс
Сол напрягся. Пригнувшись к крыше, скрытый темнотой, он пристально смотрел вниз, на улицу. Припаркованные машины выстроились вдоль тротуара, в окнах квартир за шторами горел свет. Он заметил, как в доме напротив открылась дверь. Вышла женщина – лет тридцати пяти, высокая, хорошо одетая, элегантная, с длинными темными волосами. Она была в темно‑синих брюках свободного покроя, бордовой блузке и коричневой замшевой куртке. Сол всматривался в ее лицо, освещенное лампочкой над дверью. У нее была гладкая загорелая кожа, высокие скулы, красиво очерченный подбородок, лоб красивой формы и точеная шея. Ее часто принимали за манекенщицу.
Сол отполз от низкого ограждения с краю крыши, поднялся на ноги, распахнул чердачную дверь и оказался сначала на пожарной лестнице, а затем на лестничной площадке. На секунду ему вспомнился аналогичный побег через крышу из квартиры в Атлантик‑Сити: тогда он промчался вниз по лестнице и выскочил на улицу, где стоял угнанный им “дастер”. На этот раз никем не замеченный, он торопливо спустился вниз по лестнице роскошного жилого дома и оказался на улице. Он внимательно огляделся и направился мимо припаркованных машин вслед за женщиной.
Она прошла налево до светофора и свернула за угол. Солу хорошо был слышен стук ее высоких каблуков. Он перешел улицу и тоже свернул за угол. Показалось свободное такси, и Сол занервничал. Мимо прошел старик с собакой – это заставило его насторожиться.
Дойдя до середины квартала, женщина вошла в какую‑то дверь. Сол приблизился и разглядел через окно красные клетчатые скатерти на столах в кабинках маленького итальянского ресторанчика. Он задержался у входа, сделав вид, будто изучает меню на стене. Можно подождать где‑нибудь неподалеку, пока она выйдет, размышлял он, но рядом негде было спрятаться. Все здания на этой улице заняты под офисы, если он останется вести наружное наблюдение или сломает замок, чтобы забраться на другую крышу, полиция сможет обнаружить его. Кроме того, он не хотел столкнуться с этой женщиной на улице. Даже хорошо, что она вошла в ресторан – это решает проблему.
Он вошел внутрь и услышал звуки аккордеона. Зажженные свечи отражались в полированной поверхности дубовой обшивки. Слышался гул голосов и позвякивание серебряных приборов. Он окинул взглядом шумный зал, пропитанный запахом чеснока и оливкового масла. Посмотрев на официанта с подносом, стал сосредоточенно вглядываться в лица людей, сидевших за столиками в противоположном конце зала. Как Сол и предполагал, она заняла место у стены, лицом к залу, рядом с кухней, где наверняка имеется запасной выход. Официант убрал со стола лишний прибор. Отлично, обрадовался Сол. Значит, она будет ужинать одна.
Подошел метрдотель.
– Вы заказывали столик, сэр?
– Я ужинаю с мисс Бернштейн. Вон тот столик в углу. – Улыбаясь, Сол прошел мимо него через зал. Улыбка исчезла, когда он остановился у столика. – Эрика, – окликнул он женщину.
Она растерянно подняла глаза. Вдруг ее брови недоуменно взлетели вверх.
Он выдвинул стул и сел рядом.
– Невежливо так смотреть. Положи руки на край стола. И, пожалуйста, не трогай нож и вилку.
– Это ты?
– Будь добра, говори тише.
– Ты с ума сошел. Зачем ты пришел сюда? Тебя повсюду ищут!
– Об этом я и хотел с тобой поговорить. – Сол пристально вглядывался в ее лицо – гладкие загорелые щеки, глубокие карие глаза, полные губы. Он подавил желание дотронуться до ее кожи. – Ты стала еще красивее, – проговорил он.
Эрика недоверчиво покачала головой.
– Сколько лет прошло? Десять? Вдруг ты сваливаешься как снег на голову, как раз когда на тебя объявлен розыск. И это все, что ты можешь мне сказать?
– Предпочитаешь услышать, что ты подурнела?
– Ради Христа…
– Красивая еврейская девушка не должна так говорить. Она в смятении подняла руку. Он холодно повторил:
– Положи руки на стол.
Эрика повиновалась. Ее грудь взволнованно вздымалась.
– Это ведь не совпадение. Ты не случайно пришел именно сюда.
– Я шел за тобой от самого дома.
– Зачем? Мог бы зайти ко мне.
– И обнаружить соседку по комнате или еще кого‑нибудь, кто только и ждет, когда я свяжусь с тобой? – Он отрицательно покачал головой. – Я решил, лучше встретиться на нейтральной территории. Почему меня ищут?
Эрика удивленно нахмурилась.
– А ты не знаешь? Из‑за Бангкока. Крис нарушил соглашение. – Она говорила тихим напряженным голосом. Шум, доносившийся с кухни, заглушал его, так что другие посетители не могли разобрать слов.
– Но Бангкок был после. Какое это имеет отношение ко мне?
– После чего? Я тебя не понимаю.
– Расскажи подробнее.
– Крис убил русского. КГБ требует применить против него санкции. По условиям соглашения другие разведслужбы должны оказывать содействие.
– Знаю. Но какое это имеет отношение ко мне? Атлантик‑Сити был до Бангкока.
– О чем ты говоришь? Пять дней назад мы получили сообщение от вашего управления об аннулировании контракта. Криса видели в Колорадо. В сообщении говорилось, что ты помогал ему. Для ЦРУ ты предатель, и они требуют ликвидировать тебя вместе с Крисом.
Сола осенила догадка:
– Элиот.
– Ради Бога, скажи мне, что… – начала Эрика, встревоженно оглядываясь. Ее слова неожиданно привлекли внимание посетителей за соседними столиками.
– Мы не можем здесь разговаривать.
– Тогда где?
Сол стоял в темной Комнате и смотрел в окно на далекие огни памятника Вашингтону.
– Неплохое местечко ты выбрала, – заметил он.
– Всего в десяти кварталах от нашего посольства, – раздался позади голос Эрики.
Сола не волновал вид из окна. В окно он смотрел, чтобы проверить Эрику. Он настороженно ждал, когда она сделает попытку убить его. Этого не произошло, и Сол с облегчением задвинул шторы и включил лампу в углу, установив ее так, чтобы тень его или Эрики не падала на штору.
Сол одобрительно кивнул, оглядывая гостиную: тщательно подобранная обстановка отличалась простотой и элегантностью. Он уже успел осмотреть кухню и ванную. Как Эрика и сказала, не было ни соседки, ни засады.
– А микрофоны? – поинтересовался он.
– Я проверяла сегодня утром, – успокоила его Эрика.
– А сейчас уже вечер. – Сол включил телевизор, но не для того, чтобы заглушить разговор – ему нужен был постоянный источник звука. На кухне он заметил переносной радиоприемник. Он принес его в гостиную и, включив, настроил на средние частоты. Разделив комнату на сектора, Сол начал медленно вращать ручку настройки и обследовать каждый сектор отдельно в поисках “жучков”. Скрытые микрофоны, как правило, работали на средних частотах в том диапазоне, который не использовала радиостанция в данной местности. Организовать прослушивание несложно: нужно лишь занять удобную позицию в безопасном месте поблизости, настроить радиоприемник на выбранный диапазон средних частот и слушать все, что говорится в помещении, где установлен микрофон. Подобным образом Сол мог с помощью приемника перехватить сообщения в том же диапазоне частот. Если, вращая ручку настройки, он услышит в приемнике звук телевизионной передачи – то есть обратную связь, – он будет знать наверняка, что комната прослушивается. Сол внимательно осмотрел потолок, стены, мебель и пол. Удовлетворившись результатами осмотра, выключил телевизор и радиоприемник. В комнате воцарилась неестественная тишина.
– Соглашение? – переспросил он, словно их разговор в ресторане не прерывался. – Только по этой причине ваши люди охотятся за мной? Потому что я помогаю Крису?
– А почему же еще? – Эрика встревоженно подняла брови. – Мы очень не любим помогать русским, но необходимо соблюдать условия соглашения. Это основной принцип нашей деятельности. Если его нарушить, мы все погрузимся в хаос.
– Значит, будь у тебя возможность, ты бы убила меня? Меня, человека одной с тобой крови, к тому же своего бывшего любовника?
Эрика ничего не ответила. Она сняла куртку. Две верхних пуговицы блузки расстегнулись под натиском ее пышной груди.
– Ты дал мне такую возможность несколько минут назад, когда смотрел в окно. Но я ею не воспользовалась.
– Ты знала, что я сделал это специально, чтобы проверить, как ты себя поведешь.
Она усмехнулась. В ее глазах блеснули веселые искорки, и он усмехнулся в ответ. Сол чувствовал, что его влечет к ней так же, как и десять лет назад. Ему захотелось расспросить Эрику о ее жизни, о том, что произошло с ней со времени их последней встречи.
Но пришлось заглушить этот порыв. Он не мог никому доверять, кроме брата.
– Как бы то ни было, Крис уже там. И если бы ты убила меня…
– Я полагаю, ты работаешь с напарником. Он выследил бы меня и отомстил. Глупо пытаться убрать тебя одного. Уж если убивать, то вас обоих.
– Но, может быть, тебе повезет. У меня нет на это времени. Мне нужны ответы. Элиот охотится за мной, но не из‑за Криса. Элиот выдумал этот предлог. Черт возьми, он попросил Криса разыскать меня уже после того, как Крис нарушил соглашение.
– Это безумие.
– Конечно. – Сол недовольно покачал головой. – Если бы русские узнали, что Элиот просил Криса о помощи вместо того, чтобы убить его, они бы потребовали новых санкций. Элиот рисковал жизнью, пытаясь найти меня.
– Почему?
– Чтобы убить меня.
– Ты думаешь, я этому поверю? Элиот тебе как отец! Сол потер лоб – его мучила головная боль.
– Все упирается во что‑то более важное, чем его отношения со мной, даже более важное, чем соглашение, – настолько важное, что он вынужден от меня избавиться. Но, черт побери, я не знаю, что это. Потому я и пришел к тебе.
– Откуда мне…
– Атлантик‑Сити. До того, как Крис нарушил соглашение. Уже тогда за мной охотились агенты Моссада. Я вынужден предположить, что ваши люди помогали Элиоту.
– Это невозможно.
– Еще как возможно! Так оно и было. Глаза Эрики сверкнули.
– Если бы мы помогали Элиоту, я бы знала об этом. Многое изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз. Считается, что я служащая нашего посольства, а на самом деле я полковник Моссада. Я контролирую деятельность наших разведывательных групп на восточном побережье. Без моего одобрения никто из наших людей не смеет покушаться на твою жизнь.
– Значит тот, кто приказал убить меня, либо лгал тебе, либо скрыл от тебя этот приказ. Кто‑то в Моссаде работает на Элиота. Эрика продолжала пристально смотреть на него.
– Не могу в это поверить! Но если то, что ты говоришь, правда… – Она содрогнулась, протестующе подняв руки. – Подожди минуточку, бессмысленно спорить с тобой, когда я даже не знаю деталей. Расскажи мне обо всем. Конкретно, что произошло?