Так, цветы полил, поставлю на лбу галочку. На лбу у Джерарда, когда приедет, нет, не на лбу, на зубах, чтобы улыбка была ещё лучше. Ну, хотя бы будет ощущение, что у него зубов меньше, чёрное же стройнит. НУ, ВОТ ПРЯМ ТАКУЮ ЖИРНУЮ, ЧЁРНУЮ ГАЛОЧКУ. Я уже спускался по лестнице, но какая-то нечистая сила заставила поднять глаза и ещё раз разглядеть мансарду. Хочу открыть этот шкаф. Этот подозрительный, огромный, деревянный шкаф. Я проскакал пару ступенек обратно и подъехал к этому подозрительному типчику, как к старой проститутке, а именно: хочется и вроде красивая, но, сука, старая, ещё умрёт пока на ней… а всё, хватит. Хорошо хоть Джи не старый и не проститутка. Шкаф оказался пустой… пустой проституткой. Стоп. Пустой подчистую, но наверху лежали ремни. Он чего, садомазохист что ли? Да, белок лупит, а потом они его кусают, вот у них всё взаимно. О, вот этот с летучей мышью классный, а это что такое. РОЗОВЫЙ? Опа, спалился. Я его развернул, он оказался длинный и выглядел как новый. Единственная нормальная вещь в доме. Ну, конечно, розовый ремень в доме парня, который живёт один – это единственная нормальная вещь. Это же ЕСТЕСТВЕННО. Заберу его себе, у меня как раз белые джинсы есть. Ну, всё, белые джинсы, розовый ремень, ещё Уэя в платье и пофигачили по ночному городу, навстречу полиции и пьяным компаниям. И маньяков проучим. Его если в платье нарядить… Господи, о чём я. Так, надо мысль закончить. В общем, маньяк подумает, что Джи девушка и всё, а он ведь не девушка, а маньяк об этом не знает, но узнает. И тут я такой выскочу с торшером в руках, отвлеку. А Джи начнёт свои «проклинания» читать и всё, дело в шляпе. Всех маньяков в городе переловим. Надо поговорить с ним, когда вернётся. Напротив этого чудесного шкаф была кровать с резной спинкой в метра полтора. Жутко красивая кровать, я бы такую хотел. А где у него одежда? Наверное, увёз всё. Он там что, на курорт поехал? Ага, на полгода. На курорт на полгода не ездят, ну значит, на месяц или на два. Какой два, я не выдержу. Я аккуратно закрыл шкаф, осмотрел ещё раз потолок и пошёл вниз, пару раз чихнув, от летающей везде пыли.
В гостиной кроме Нельсона, кресла, торшера, зомбоящика и стола, мебели больше не было, правда, была ещё одна дверь. Я подёргал ручку. Чего она не открывается? Ну, так неинтересно. Я ещё раз дёрнул, и эта ручка-сучка осталась у меня в руке, отлично… Зато дверь открылась. Но меня отвлёк стук в дверь. Я чуть не наложил. Только к выключателю потянулся и прям как по голове. Да ещё и два раза, на покойника. Стоит ли вообще открывать. Мне кажется, если бы это были знакомые, то Уэй бы их предупредил, что уедет. Значит, это незнакомые, так что пошли нахер. Фига у него тут склад бутылок… Одни бутылки и краски? Он же рисует, точно. ДА КТО ТАМ ТАК НАЯРИВАЕТ В ДВЕРЬ. Меня это взбесило и, зашагав километровыми шагами, я направился в сторону двери, резко её открыл и с грозным видом посмотрел на стоявшую на крыльце девушку. И я её знаю. Она шла тогда в обнимку с Джи, два дня назад, та самая блондинка. Она удивлённо захлопала своими метровыми ресницами и как-то сникла, а я решил поменять своё страшное лицо на что-то попроще. У девки, по-моему, шок. Выглядит как обдолбанная или она всегда ТАКАЯ? Вечно обдолбанная.
- А Джерарда можно, - голос – это всё что нужно, чтобы из укуренной обесцвеченной, кхм, шалавы, превратиться в блондинистую милашку за пару секунд. Нет, Джерарда не можно.
- Он умер, - что я говорю. Совсем ебанулся. - Э-э, Джерард уехал, - потряс я головой и посмотрел на неё.
- Тогда передай ему это, - она протянула мне бумажный пакетик, в которых обычно носят продукты. Покормить решила? Я посмотрел на этот пакет в её тоненьких ручках и вопросительно уставился. - Это краски. Он давно их хотел, а мне несложно достать, - она так мило улыбнулась, что… блин, как я мог назвать её шалавой? Краски он хотел давно? У него этих красок дома… или эти из золота? - Передай, пожалуйста. Или ты не можешь? Ты же Фрэнк, да?
- Ну, могу, - покачал я головой и забрал у неё эти краски, которые «он так хотел».
- А куда он уехал? Мне что-то не сказал ничего.
- Забыл, наверное, - да, Фрэнк, поиздевайся над девушкой.
- Слушай, я не помню… - она замялась, и глаза у неё забегали, запрыгали, завертелись, как в парке аттракционов, - это ты тогда с Джерардом в парке? - ЧТО, БЛЯТЬ, ОТКУДА. СУКА, СУКА, СУКА. МЫЖЕ ТОГДА В ПАРКЕ ЦЕЛОВАЛИСЬ. МАМА, МАМА, МАМА. КАКАЯ МАМА, ОНА НЕ ПОМОЖЕТ. ЭТА БЛОНДИНКА ВСЁ ЗНАЕТ. ТАК, ТИХО. Я щас спалюсь. Может, она не об этом? Крепись, тряпка, возьми себя в тряпки, а-а-а, в руки. - Что-то не так? - НЕТ, ВСЁ ТАК. Лицо, делаем спокойное лицо. Фрэнк, блять, сделай спокойное лицо. Я начал вертеть головой, сделав рожу «нет-нет, это не я, я вообще не понимаю о чём ты», а она как-то медленно закивала типа «ну ладно тогда, обозналась». - Просто там парень был на тебя похож, но я могла перепутать, пьяная была, - ПЬЯНАЯ БЫЛА, НУ, ДА. ПЬЯНУЩАЯ ТЫБЫЛА В БРЕВНО.
- А, стой, в парке? В смысле… - я завертел руками, в которых был пакет, - а, да, это был я, - надеюсь, мы поняли друг друга. Она же видела меня, когда к Уэю подходила, он её ещё игнорил. А я обоссался, что она нас видела за совсем другим делом.
- Я же говорю, ты Фрэнк, - мило засмеялась она. Да ладно, а я не знал. Фрэнк… ясно, надо запомнить. Я покивал, её глаза опять забегали, что-то щас сказанёт ещё. НУ, МОЖЕТ, ХВАТИТ УЖЕ. - Как дела? - охренеть, неожиданно.
- Ничего так. Вчера Джерард звонил, говорит, что отлично доехал, - да-а-а, «отлично доехал», он как раз это и говорил, просто слово в слово. А чего такого, «я щас третий раз кончаю» и «я отлично доехал» почти одно и тоже, вообще разницы не вижу. Хера я врать горазд-то. - У тебя как?
- Да тоже. А мне он не звонил, блин, я ему звонила сама, не берёт. У тебя какой его номер? - ОТКУДА Я ЗНАЮ, КАКОЙ У МЕНЯ ЕГО НОМЕР. Я пожал плечами, а она посмотрела вниз, а потом на меня. - Можешь сказать?
- У меня телефона нет с собой.
- Бли-и-ин, - протянула блондинка, вздохнула и прикусила губу, уставившись теперь на косяк. - Ладно, передавай ему привет, скажи, что я его жду, ладно? - она подняла взгляд на меня, ожидая ответа.
- И краски, - я потряс пакетом перед её носом. Я, блять, всё ему передам. Я ЕМУ ТАК ПЕРЕДАМ. По больницам будет лежать месяц, оглохнет, сука. Ревность? ДРУЖЕСКАЯ.
- Я пошла, пока. Удачного дня, - она сделала милую мордашку и посмотрела на оторванную ручку в моей руке, я ей тупо улыбнулся и закрыл дверь, нихера не ответив. Нет, нормальная девчонка, честно. Но я помню, какая она была, когда набралась, и эти воспоминания рушат всю, казалось бы, идеальную картину. И я не ревную, я совсем не РЕВНУЮ. Куда я дел сигарету?
Обшарив кладовку, которая была главным хранилищем пыли, я помимо склада бутылок и красок, нашёл там ещё много чего интересного. Например, пару старинных шкатулок, сломанный нож, старый кроссовок и громадную паутину. Тут, поди, живёт домашний любимец Уэя, размером с мою кровать, если судить по самой паутине. Ручку надо назад как-то вернуть, магия, мне нужна магия. Ладно, Джи приедет, тогда и сделаю. Надеюсь, он меня простит. Закрыв дверь, я ещё минут пять постоял, разглядывая комнату, заглянул на кухню и нашёл в коридоре свою недокуренную сигарету. Уронил. Ладно я ещё ручку сломал и доски проломил, а тут я решил брать по крупному, а что, сразу спалить этот дом к чертям. А чего мелочиться? Мне нельзя приходить сюда, я же действительно что-нибудь с домом сделаю. Так, всё, пойду, а то вдруг провалюсь ещё или потолок на меня рухнет. Ко мне всё как магнитом, эта планета любит меня. Сколько же у него пыли, надо заставить его убраться. Ну да щас, так и представил как я: «Джи, слушай, я у тебя тут был, цветы полил, с плитой всё нормально. Кукла какая-то заходила, я её про себя на три буквы послал, она ещё тебе краски принесла. Но знаешь я обчихался весь, потому что у тебя много пыли, а ещё я ручку сломал и вообще чуть дом не спалил, а ещё твой ремень спиздил. Короче, приедешь, пыль вытрешь». Отлично. Вот так и доверяй мне. Всё, пошёл, ключи надо не потерять. А, ещё краски надо положить на видное место, положу на лестницу, как зайдет, сразу увидит.
Я уже подходил к дому, спокойно смотря под ноги и сортируя мусор у себя в карманах джинсов, как мимо пробегает кто-то и останавливается передо мной, я поднимаю голову и смотрю на незнакомого мне парня, ростом выше меня на двадцатку маминых оладушек, уложенных стопочкой. Он смешно чешет нос, подпрыгивает на месте, болтая банкой пива в руках. Во-первых, кто это? А во-вторых, утро на дворе, а он уже с пивом, я не одобряю. Так и хотелось вытянуть руку, растопырив пальцы и провести перед его рожей со словами: «Ты это придумал, меня здесь на самом деле нет, иди нахрен дальше». Ну, не хочется мне говорить, ДАК ОН И НЕ ГОВОРИТ ВЕДЬ. Стоит, лыбится, и скачет с одной ноги на другую. Ты что, блять, думаешь, ты цапля? ПИТЬ МЕНЬШЕ НАДО. А цапли с ноги на ногу не прыгают, они долго на одной стоят. А может, я стал знаменитостью? Как говорят, проснулся знаменитым. А чего он автограф не просит. Остановил меня и молчит. Что, мне ему тоже улыбнуться, сделать фирменную Уэевскую улыбочку? Обосрётся. Он схватил себя за лицо и также улыбаясь, поморщился и наклонился ко мне, а я от него назад.
- При-и-ивет,- надо же так с утра нажраться. И что мне ему ответить? «Да-а-а, привет, я тебя помню, ты моя соседка-девственница» или же «сука, ты кто?». Ну ладно, «сука» заменим на «цапля», но тогда, где смысл? «Цапля, ты кто?». Всё нормально.
- Мы знакомы? - Уэй приедет, также его спрошу и с таким же лицом.
- Каролина, - чего он сказал? А МОЖЕТ, ЭТО КАРОЛИНА? Тогда чего «она» сказала. Что-то Каролина подросла и выглядит как мужик. Выросла девушка.
- Фрэнк, приятно.
- Да нет, - он вдруг заржал, а потом заткнулся, пивом подавился. - Ты с Каролиной пришёл, - куда? Наверх? В рай, в ад? Ну, ладно-ладно, я понял про что он. - А я не Каролина, не-е-ет, - ох, одни нежданчики. - Я Денни, я тут недалеко живу.
- Тоже, - краткость сестра таланта, может он уже поймёт, что я не хочу говорить? Может быть, я по делам спешил.
- Пойдёшь сегодня гулять с нами? Ты, вроде, ничего чувак, - он замахал руками, пьяно улыбнулся и глотнул пива, а у меня появилось жуткое желание запихнуть ему что-нибудь в рот, чтоб он заткнулся. «Ничего чувак», да мне насрать, я зол.
- Сегодня не могу, дела, - развёл я руками и покачал головой, уставившись на этого жирафа.
- Блин, жалко, давай тогда завтра? - ДА ТЫОТЪЕБЁШЬСЯ ОТ МЕНЯ ИЛИ НЕТ? Что-то у меня с нервами, надо успокоительного выпить, пачек десять. Вместо обеда в тарелку насыпать и жрать ложкой, запивая каким-нибудь сиропом от горла. Фу-у-у.
- Давай, ты прости, я спешу.
- Ну, ок, - сделал он унылое лицо и напомнил мне ЧУКЧУ? Сам не ожидал. - Я живу в пятом доме, у пляжа, - пятый дом – это магазин, не повезло тебе, не повезло. Или не магазин? Может, он вообще не про это место, пляж большой, с чего я это взял.
- В пятом, если считать слева или справа?
- Не-не, это там, - он махнул рукой куда-то вправо. - Далеко, короче, - ну, слава Богу, хоть не будем с тобой так часто пересекаться. - Ладно, давай, - ЛАДНО, НЕ ДАМ. Я кивнул и обогнал его. Опа, мамина машина. Дома меня ждёт сюрприз.
***
- Ты куда ходил? - как только я зашёл, откуда-то выскочила мама и тут же уставилась на розовый ремень в моей руке.
- Джи уехал, попросил кое-что сделать, - бубнил я, снимая свои кеды. Ох, эти кеды, кеды, кеды. Они отлично вписываются в обстановку дома, из которого я только что вернулся. - А ты почему не на работе?
- Да… - она махнула рукой и ещё раз посмотрела на ремень. - Это чей? Если это ты купил, то у моего сына странный вкус, - почему я сразу подумал о «толстенький и сладенький». Она посмотрела на рисунок Уэя на стене, а потом опять на меня. - А куда он уехал?
- Есть хочу.
- Мой руки и пошли, - она скрылась на кухне, а я поплёлся по лестнице. Когда толчок на первом этаже уже сделают? Я закинул ремень в комнату, на кровать. И пока мыл руки, заметил кофе на раковине. Ну, давай, заплачь ещё. Курить хочется, пойду жрать, всё в доме сожру, настроение в говно.
***
- Чего ты ковыряешь, ешь нормально, - «пойду, сожру всё в доме», а как сел и всё, расхотелось. Дождь опять будет. - Закрой окно, дует, - протараторила она, кивая в сторону этого самого окна.
- А мне жарко.
- Не говори с набитым ртом. Куда Джерард уехал?
- На Луну. Завари мне кофе, - от последней фразы она перестала есть и ненормально посмотрела на меня. - Ты знаешь, я сам не умею.
- Доешь сначала, а потом попьём. Дак куда он уехал?
- Не знаю точно, проблемы у него, - надо доесть, а не хочется совсем.
- А такое ощущение, что проблемы у тебя, ты себя в зеркало видел? - она улыбнулась, заглядывая в моё лицо, а потом пощёлкала перед носом. - Фрэнк, ты залетел что ли?
- МАМ,- достала со своими шуточками. Я перестал есть и подпёр рукой голову.
- Я хочу девочку, - какой у неё весёлый голос, сейчас эта ведьма станет радужной феей на голубом пони. А я достану свои белые джинсы и ремень Джерарда, возьму мамину тушь. - Мистер, у тебя телефон раз десять звонил, у меня теперь твоя песня в голове крутится уже около часа.
- Да? - проснулся я. Не могла же Каролина десять раз звонить. Джи. Но даже, если это он, то мне ему не позвонить. Задница, сиди спокойно.
- Ты не будешь больше?
- Не.
- А говорил, что есть хочешь. Тебе в твоём положении за двоих кушать надо.
- Я пойду, посмотрю, кто звонил.
- А я кофе сделаю, только… - она замялась, а я уже уходя, повернулся. - Да потом, иди.
- Чего, мам? - она помахала рукой и стала возиться с посудой, я постоял ещё, потупил и пошёл за телефоном.
О, кое-кто три раза меня хотел, меня хотел, меня хотел. Это три раза у мамы «у тебя телефон раз десять звонил». Три раза хотел, три раза хотел. Ремень, Джи меня сожрёт. Я как самое ценное в доме поднял его, аккуратно, ровно сложил и положил на полку со сломанными колонками. Скорее, я замуж выйду, чем их сделаю. Эм-м, женюсь. Не хочу я замуж, блин, то есть жениться. Эти адовые сковородки, орущие дети, тёщи. А вдруг, я встречу какую-нибудь невероятную? Какую-нибудь Джильетту. С лишними двадцатью сантиметрами в области промежности. Так, спокойно, Фрэнк. Что-то эти сантиметры теперь у меня пред глазами. ФУ, БЛЯТЬ, АЙЕРО, ИДИ КОФЕ ПЕЙ. С членами. Нет, с мамами.
- Ты же не пил кофе раньше, что с тобой? Или ты реально залетел? У беременных вкусы меняются, - завопила фея, когда я сбегал по лестнице. Я аж остановился.
- Блин, надо папе как-то сказать, может, тест купим, может, обойдётся? - забежал я на кухню. Сразу в нос запах кофе, когда я успел его полюбить?
- Ладно, хватит, садись. У нас сегодня на работе такая резня была, - я сел и уставился на её магию с кофе.
- Мне чашку жёлтую.
- Из этой попьёшь.
- Нет, я хочу ту.
- Достал. Слушай, сижу я на работе, всё спокойно, все тихонько работают. И тут влетает такой дядька, как три моих директора, а у меня директор такой, в общем, как три тебя. Короче, и как давай орать, - мама села и поставила мне жёлтую чашку. - Я сахар не ложила. Так он такой влетает и давай голосить, соловей тоже нашёлся. А потом как резко рванёт к девушке за соседним со мной столом, я трухнула, - на этой фразе я пивнул, а зря, мог подавиться. - И как возьмёт её за голову и давай долбасить об стол, - держа чашку в руках, я сделал страшные глаза. - Весь стол в крови, мне блузку испачкали. Ужас полнейший.
- Вот это вечеринка.
- Не смешно, её в больницу увезли, а всех домой отправили. Ну, как?
- Не знаю, наверное, надо у неё спросить.
- Дурак что ли, я про кофе.
- Мне и моему ребёночку нравится, - она сначала вылупилась на меня, а потом сменила это лицо на «а, точно».
- Фрэнк, ты вчера порнуху не смотрел? - Я ОХРЕНЕЛ ПРОСТО, ПОДАВИЛСЯ КОФЕ, ПРОЛИЛ ЕГО НА СТОЛ, ЗАКАШЛЯЛ, УХРЕНАКАЛ БЕЛУЮ ФУТБОЛКУ, ЧУТЬ НЕ УПАЛ СО СТУЛА, ПРОВАЛИЛСЯ В ПОДВАЛ, А ЕЁ ВЗГЛЯД ОСТАВАЛСЯ НЕИЗМЕННЫМ, ОНА ДАЖЕ ПИВНУЛА.
- Н-нет, - Джерард сука, она меня спалила.
- Значит, это мои ночные фантазии, - она вдумчиво уставилась, сверля стол взглядом. - А я думала, ты там растёшь, а это у меня там, в голове, - КАК КАМЕНЬ С ДУШИ. Да, мам, ночные фантазии. В ГОЛОВЕ, НЕ У МЕНЯ В КОМНАТЕ, НЕТ. Мы тихо допили кофе и посидели ещё пару минут, слушая тиканье часов и начинающийся дождь. Пойду-ка я займусь своим любимым делом.
- Я спать.
- Футболку принесёшь мне, уляпал всю.
***
А что мне ещё делать? Шпиц оставил меня, приедет, придам его огню. Соберу всю его мебель, привяжу к торшеру и подожгу. Положив под подушку телефон, я ещё полчаса ждал звонка и, в конце концов, уснул. Ненадолго меня хватило. Его всего день нет, а я уже с ума схожу. Ну, ладно, он же приедет. Когда он приедет? КОГДА?
Снилось? Ничего не снилось, но проспал до вечера, до ОЧЕНЬ вечера. Когда столько спишь, всегда чувствуешь себя как переваренный пельмень в кастрюле. Весь разваришься, расклеишься, мясо вывалится… Вот я и выполз своим мясом на лестницу, держась за перила и подтягивая штаны. В гостиной слышался телевизор и голос мамы, комментирующей, похоже, очередной сериал. Если я сейчас не закурю, от пельменя останется одно только тесто. У меня было припрятано две пачки в нижнем ящике одной из кухонных тумб. Я открыл окно, ручка которого плохо поворачивалась, она была деревянная, да и окно было из дерева, от таких частых дождей оно отсыревало и вообще само по себе погано открывалось. Сигарета, какая ты замечательная. Надо шторы отодвинуть, подожгу ещё, я же такой «человек удачи». После четвёртой стало нехорошо, и ливень за окном уже изрядно надоел. Меня совсем разморило, голова упала на подоконник, а руки перекинулись через окно на улицу и по ним стали стекать капли, приятно. И как бы я не держался, как бы я себе не твердил, что это хрень собачья, я скучаю.
Осознание того, что меня опять отключило, пришло, когда на кухне включили яркий свет, который я ненавижу, но зато время было видно: полдвенадцатого. Чего она не спит? Хорошо, что молчит хотя бы, люблю её за это. Мама всегда понимает, когда со мной можно говорить, а когда лучше не лезть, от этого я чувствую себя намного лучше и свободнее. Не приходится запираться в комнате, чтобы посидеть в тишине, я спокойно могу ходить по дому и чувствовать, будто я один, если это нужно. Только встал, где мои силы? Почему постоянно спать хочется. Я оставил телефон в комнате. Конечная мысль. Сырые по локти руки, на подоконнике спать неудобно, шея заболит, но сейчас же не болит. Ладно, всё равно. Спокойной всем ночи.
О, я пьяный
Всё утро меня доставала Каролина со своими звонками. Каждый раз я хватал телефон, но после её имени на экране откидывался обратно на диван и делал унылую физиономию, пусть думает, что я сплю. Ага, в два часа дня. Ладно вчера в девять утра. Щас ещё раз позвонит и возьму.
Прошло уже полчаса, а она не звонила. Судьба надо мной издевается. Господи, ты слышишь меня? Я ГОТОВ, Я ВОЗЬМУ. БЛИН, ЧТО ЭТО УПАЛО? Я побежал в коридор, звук был такой, будто кто-то выломал дверь и разбил окно, меня пытаются убить? Сейчас выбегут два головореза, один, из которых будет обязательно негр. Я уже побежал в коридоре и намеревался запрыгнуть на кухню, как остановился, не обнаружив на стене рисунка Уэя. Рамка упала, и стекло покрылось паутинкой трещин. У меня кривые руки, даже нормально рамку не могу повесить.
За десять минут я успел перерыть всю кухню, облазить все места, но подходящей рамки не нашлось, зачем и искал, знаю же, что такая была одна. Так, кто-то пришёл. В коридоре зашумело, и я выглянул из кухни, увидел сначала девочку лет пяти-семи (не разбираюсь я в возрасте, и вообще у детей это понять сложно, особенно мне), за которой ввалилась мама, вытаращив на меня глаза и говоря своим лицом: «Боже, я сейчас взорву всех». Она поставила большой пакет и вздохнула, будто только что перекапала полсада, а маленькая девочка, которую можно было перепутать с мальчиком из-за её коротенькой стрижки и мальчишеской одежды, уставилась на меня как на греческую богиню. Я, конечно, не очень люблю детей, но она выглядела забавно и не так отвратительно сладко, розово и ванильно, как выглядит большинство её ровесниц.
- Это мудак Фрэнк,- сказала ей мама, а девочка повернулась и посмотрела на неё, после чего повернулась ко мне и дьявольски улыбнулась. Этот ребёнок посланник Сатаны. Я затупил, потом вернулся обратно и стал переводить взгляд с одной на другую.
- А он немой?
- Нет, он просто беременный, - посланница из ада засмеялась, а мама кивнула на пакет. - Я на работу, это разберёшь, - ЧТО? КУДА ОНА? А мне что делать с этим маленьким чудовищем? Я попал.
- А-а-а… - всё, что смог сказать я. Многословно, однако.
- Веселитесь, - сказала моя ведьма, улыбнулась и закрыла дверь. ЗАШИБИСЬ.
- Да чего ты паришься, не сожру я тебя. Кстати, я Молли, - от этих слов из уст этого ребёнка я застыл и сделал страшные глаза, а она только скрестила руки, встав в позу «весь район подо мной». Тут мой телефон заорал и, позалипывая пару секунд, я рванул в гостиную. Звонила Каролина, и пока я договаривался с ней о встрече, дитя подземелья начало греметь на кухне. Каролина доставала меня минут пять с вопросами, почему я не брал трубку два дня, потом начала нудить, говоря, что я её игнорирую. Грохот на кухне стал уже похож на постройку там нового дома, и я решил заглянуть, что же она там делает, слушая болтовню на другом конце. Так называемая «Молли» стояла на стуле, держа в руках рамку с рисунком Джерарда, и рылась на верхней полке. Что этому ребёнку надо? Я с помощью силы Всевышнего отвязался от Каролины и положил телефон в карман, чтобы не забыть его дома.
- Ты что-то хочешь? - вкрадчиво спросил я.
- Это твоя девушка? - слезла она со стула и поставила его обратно, взяла со стола конфету и уставилась на меня.
- Нет, - покачал я головой, а она взяла ещё одну и, кивнув, кинула мне. Она про звонок, да? Я такой тупой, что даже ребёнка понять не в состоянии.
- Классный рисунок, рамку только поменять надо, - ясен хрен, ей нравится. Рисунок такой… детский, такого взрослого мальчика по имени Джерард Уэй. - Это ты рисовал?
- Мой друг. А что в пакете?
- Не знаю, бумажки какие-то, - она пожала плечами и стала увлечённо жевать конфету, шурша фантиком на всю кухню. Пока я рылся в этом пакете, она заглотила всю эту громадину и зашуршала ещё одной. Там были папки, в которых, как она и сказала, были бумажки. Видимо, какие-то документы, отнесу в комнату маме.
С любительницей разъёбываться об асфальт на роликах мы договорились встретиться около четырёх, и к трём я уже скакал по комнате с розовым ремнём в руках, в поисках чистой футболки. Ну и завалы у меня, нужно разобрать это всё. Или хотя бы скидать всё в шкаф. Я обернулся на скрип двери.
- О, у тебя и тут татухи, а ты не такой лох, - устами младенца. - Конфеты у вас вкусные, я ещё взяла.
- Обожрёшься и лопнешь.
- И забрызгаю твой гейский ремень, - она с такой странной рожей посмотрела на него, поморщилась, почесала нос и сказала что-то типа «фу». - Ты похож на мафиози, на босса самой крутой гейской мафии.
- Пошли.
- Куда? В гей клуб? - ну и ребёнок.
***
Эта Молли знала город лучше меня, но это и неудивительно. Меня поразило другое: как только мы запихнулись в автобус, именно запихнулись, ибо там было людей больше, чем бутылок в кладовке Джерарда, она своими маленькими ручками начала всех распихивать и орать, чтобы я не отставал. Самое херовое было то, что на неё даже никто не смотрел, а смотрели все на меня, как на террориста-смертника с муляжной гранатой. Кто-то даже пихнул и начал орать мол «какой я бесстыжий». А ЭТО НЕ Я, ЭТО ВСЁ ЭТА МОЛЛИ И ЕЁ САТАНА. Так же как мы туда впихнулись, мы оттуда и выпихнулись, только не по своей воле, а я вообще чуть в штаны не наклал, когда прямо на ухо завизжала сначала девка, а за ней громким басом толстый, потный дядя сказал: «ТАКИХ НА КОЛ НАДО». Тоже мне Влад Цепеш. У него рожа страшней, чем это «ТАКИХ НА КОЛ НАДО». Ну, я от рожи больше и испугался. Ну, от голоса ещё. Джи вообще задницы на сидения натягивает - это пострашнее, чем его «КОЛ». Властелин колов. Меня эта ситуация вывела, а вот Молли спокойно вышагивала, убрав руки в карманы джинсов и иногда что-то насвистывала. Видимо, для неё такие ситуации вполне нормальны, девка – похуистка. Кстати, куда мы идём? А она случайно не серийный убийца? МЫ, БЛЯТЬ, ВООБЩЕ В ДРУГУЮ СТОРОНУ ХЕРАЧИМ. Фрэнк, мама права, ты – мудак. Над тобой даже ребёнок властвует. Я страшно смотрел в этот маленький затылок, шагающий уверенней меня.
- У тебя деньги есть? - спросила она, даже не повернувшись.
- Есть… - тут она остановилась, осмотрелась. Щас ограбит и зарежет. Мама, я не попрощался с Уэем. А нет, сначала зарезают, а потом грабят.
- А, нам вот туда, - ткнула она пальчиком на маленький магазин. Сувенирная лавка что ли? Нахера? У неё там сообщники? Я уловил, как Молли взяла меня за футболку, и мы потащились туда. Перед самой дверью этого своеобразного, с некоторой творческой захламлённостью витрин, заведения, она выставила руку со словами: «Гони десять долларов». Я запустил руку в карман, и среди всего мусора нашёл там как раз десятку. Она на лету выхватила её и сказала, чтобы я подождал снаружи. Ну, ладно, заодно и покурю. Мы не опаздываем? Так, где там телефон.
Она выбежала как раз, когда я закончил с сигаретой, подбежала и пихнула мне белую, резную рамку из дерева, но она была сделана настолько мастерски тонко, что дерево больше походило на кружева, чем на грубый материал. Хоть у кого-то руки растут из того места.
- Самая лучшая, - Молли улыбнулась и отдала мне два доллара, какие у неё маленькие пальчики. С лапищами Джерарда просто несравнимо. Меня это так растрогало, что я не прекращал лыбиться всё время, пока мы шли до того самого парка, где уже, наверное, заждалась нас Каролина. Нас… я ей ничего не сказал про это исчадие ада, которое оказалось вполне себе сносным ребёнком, даже рамку для рисунка мне купила, а я так о ней плохо. На самом деле, во всех этих словечках нет ничего негативного. Блять, как я не люблю это «негатив», «позитив», как в фотосалоне. В общем, я не со зла, но это не ко всем относится. Моё отношение к человеку может поменяться за считанные секунды, и в этом виноват не я, а сами люди. Не собираюсь я закрывать глаза на то, что мне не нравится, но думаю, найдётся тот человек, который будет творить неимоверные гадости, которые будут переезжать мои границы, но я буду его прощать. Это и глупо и интересно одновременно. Если ему будет простительно многое, значит, этот человек будет небезразличен для меня, значит, что-то в нём будет перекрывать все эти минусы, а может они даже станут плюсами. В недостатки мы влюбляемся больше всего, и как таковые они никогда не становятся достоинствами, мы их таковыми делаем сами, мы больше всего за них цепляемся.
Каролина нас ждала, конечно, но не скучала точно, потому что уже успела нажраться. Хорошо, что она сегодня не на своих роликах-убийцах. Молли начала над ней ржать, чего я от неё никак не ожидал. Хотя, почему это.
- А это кто, твоя сестра? - взмахнула Каролина пальцем, как волшебной палочкой. Да по тебе Академия Чародейства и Волшебства под названием Хогвартс плачет. Каролина Ебанутая будет теперь твоё имя, а меня наградят именем Фрэнк Мудак-Ореховый. Да напялят на меня гриффиндорский шарфик, да запихнут волшебную палочку мне в жопу, а на голову – гетр, АМЭН.
- Я его телохранитель, - миловидно сложила ручки Молли, при этом всё её существо кричало: «ДЕРЖИСЬ ОТ НАС ПОДАЛЬШЕ, ПЬЯНАЯ КОЗЛИНА». Фрэнк, что ты, откуда ребёнок знает такие слова? В АДУ НАУЧИЛАСЬ.
- Какой милый ребёнок, - засмеялась, ещё ничего не знающая Каролина. Да-а-а, Каролиночка, милый-милый. Только ты пальцами поменьше у её носа махай, а то будешь с четырьмя ходить, как в Симпсонах. А я ведь реально не знаю кто она, в смысле Молли. Нет, не сестра. ХОТЯ ХРЕН ЕЁ ЗНАЕТ. ОНА МОЯ МАТЬ ВЫЛИТАЯ.
- Мы будем с ними гулять? - мне понравилось лицо Молли, когда она меня спрашивала. - Вот с этим говном? - спросила она уже одними губами, повернувшись ко мне, чтобы это понял только я. Мало ли, вдруг Каролина какая-нибудь АГРЕССИВНАЯ. Я покраснел и закивал ей, пытаясь оставаться спокойным и не заржать, а она закатила глаза и сделала недовольное всей своей жизнью лицо.
- Пошлите уже, - замахала своими руками Каролина и весело поскакала обратно, оборачиваясь и смеясь. Бля, щас столкнётся с каким-нибудь столбом в виде двухметрового оленя или со своим асфальтом… Я пробежался взглядом по всем ребятам, по всем этим лицам, некоторые из которых были уже мне знакомы, и понял одну очень важную вещь: единственными трезвыми людьми были сейчас мы – не хотевший пить Айеро и недовольная, еще маленькая для валяния в парке в полумёртвом состоянии Молли. Некоторые действительно уже валялись, неудивительно. Парень, как же его… а неважно, короче, тот парень, что поймал меня вчера у дома был, кхм, нетрезвый уже с самого утра. Боюсь подумать, что же с ним сейчас. Наверное, уже кричит направо и налево о своей охрененности, крутится на фонарях как на шестах, воображая себя секси-стриптизёршей и посылает прохожим поцелуи, громко диктуя свой номер телефона.
Мы присели с Молли рядом с наиболее адекватной незнакомой мне парочкой. Всё-таки она ещё ребёнок, но, похоже, интеллекта у неё больше, чем у большинства присутствующих здесь.
- Я закурю?
- А мне-то что до твоего рака лёгких, - махнула рукой она и продолжила следить за передвижениями парней на скейтах.
- Один раз живём, - выдохнул я и вытащил последнюю сигарету из пачки. Зачем я туда зажигалку засунул? Что ещё за фокусы, совсем башню сносит, а я думал, чего она такая тяжёлая.