- Уговорила! – со знакомой напускной сердитостью буркнул Марко. – Только, чур, во сне не брыкаться и руками не махать.
Он шлепнулся рядом и засопел почти мгновенно. А я еще долго лежала, вглядываясь в полную тихих звуков ночную тьму. Но теперь мне почему-то не было страшно.
Утром за завтраком я заметила, что Мариучча ведет себя необыкновенно оживленно. Весело что-то напевает, то и дело улыбается, глядя на свое отражение в серебристом кофейнике, и поправляет тщательно уложенные черные локоны. А на плечах ее красуется новенькая косынка.
- Все ясно - грустно сказала я сама себе. - Драгоценная родственница, собралась к атаману на свидание.
Она, кстати, еще вчера что-то об этом говорила. А мне-то бедной что делать? Я же, вроде, собиралась дядюшку из убежища выволакивать и тоже сюда вести? Но любоваться на ахи-вздохи пары голубков нет никакого желания! Стало быть, посижу пока тут, заодно в лаборатории маэстро лишний раз побываю.
А потом уж за Юлиусом пойду. Ох, рассекретим мы дом Кристофоло со всеми этими перемещениями! Но, что поделаешь? Не оставаться же старому волшебнику в отсыревшей развалюхе? Где он, того и гляди, ревматизм подхватит! Начнет лечить его своей магией и наколдует себе ослиный хвост!
Пока я, нервно хихикая, представляла себе подобные ужасы, Мариучча, собрав увесистую корзинку, уже порхнула к дверям.
- Думаю, что вернусь к вечеру – пообещала она. – Марко, ты присмотришь за Джованни и Бьянкой?
Мальчишка обреченно кивнул.
- А куда я денусь с галеры в открытом море?
Он повернулся к жаждущим веселья малышам:
- Ну что, мои непоротые чада? Поиграем в догонялки?
- В пиратов! – воинственно воскликнул малыш, а девчонки радостно завопили.
|
|
- Опять устроим бой? Ну ладно уж! Гремите, только тихо!
И трое детишек под предводительством босоногой няни умчались в сад.
- Наконец-то, в доме стало тихо - усмехнулся Эдгардо. - Николетта, хочешь, я угадаю, чего ты сейчас больше всего хочешь? Весь завтрак, ты, не отрываясь, смотрела в сторону коридора, ведущего в мою мастерскую.
- Вы, угадали, маэстро, – немного смутившись, откликнулась я. – Хотелось бы снова в ней оказаться и все осмотреть. Я, конечно, уже там побывала, когда помогала вам мастерить куклу. Но, честно говоря, так волновалась, что мы не успеем к сроку, что почти ничего не заметила.
- Так, идем же, дорогая ученица - с шуточным поклоном сказал маэстро. – Заодно посмотришь, над чем я сейчас работаю.
ГЛАВА 25. Amantes sunt amentes.
- Вот моя святая святых! – Эдгардо широким жестом окинул просторную комнату, где свободно, не мешая друг другу, располагались верстак, токарный станок, маленькая наковальня, жаровня и шкаф с колбами самого причудливого вида, а так же широкий стол с лежащими на нем знакомыми чертежами.
- Честно говоря, я только-только начал разбирать потерянное, и вновь найденное наследство Леонардо. Но и среди тех вещиц, над которыми я сейчас работаю, думаю, найдется немало интересного для тебя.
Он указал на странного вида железный ящик, в верхней части которого находилось что-то вроде большой стеклянной коробки, почти до краев заполненной водой. Над коробкой возвышался на четырех ножках пузатый глиняный сосуд. Из нижней его части в стеклянный куб мерно капала вода.
- Тебе знакомо такое устройство? – Кристофоло испытующе поглядел на меня.
|
|
Я на минуту призадумалась.
- Кажется, да. Я читала о чем-то подобном в трудах Платона. Пока кюре не застал меня за этим чтением и не отнял рукопись с воплями, что приличной девице следует интересоваться песенками о любви Анакреонта, а не научными исследованиями.
- Гм! Редкостный дурак был ваш кюре! Впрочем, не будем о нем вспоминать.
Ты совершенно права насчет Платона, Николетта. Перед тобой – клепсидра или водяные часы. А придумал ее знаменитый древний грек, который был не только знатоком философии, но и гидравлики. Смотри! Падающая по каплям в верхний ящик вода, дойдя до определенного уровня, с помощью особого устройства прорывается в нижний ящик. Вот, как ты думаешь, для чего я присоединил к этой сложной системе фигурку этого флейтиста?
Я пожала плечами и с интересом посмотрела на статуэтку, изображающую юного фавна с дудочкой у губ. С остальным устройством ее соединяла тонкая бронзовая трубка.
- Так вот – вода прорывается в нижний ящик, вытесненный оттуда воздух, проходит в статую, которая издает громкий звук.
В тот же миг очередная тяжелая капля сорвалась с днища кувшина. Видимо, она оказалась решающей, потому что из флейты фавна вылетел резкий переливчатый свист.
- Ну вот - довольный произведенным впечатлением, заметил маэстро. – Такая штучка может прекрасно будить любителей подольше поваляться в постели. Надо только точно рассчитать количество воды. Впрочем, все это пустяки! Так сказать, гимнастика для рук и ума. Главное мое детище – здесь!
Эдгардо поманил меня пальцем в другой угол лаборатории. Там стояло и вовсе загадочное устройство, состоящее из стоящего на жаровне железного котла, цилиндра, еще одного металлического ящичка с водой и поршня с противовесом. Ко всему этому была приделана какая-то длинная узенькая трубка. А на котле виднелась еще какая-то бронзовая закорючка.
|
|
- Вода – это не только влага, дающая нам жизнь - очень серьезно произнес маэстро. - Но и поистине неисчерпаемый источник надежной и дешевой энергии. Надо только придать ей нужное состояние. Смотри, что сейчас будет!
Он залил в котел воду и разжег под ним огонь. Некоторое время ничего не происходило. И вдруг, когда над поверхностью котла показался пар, поршень начал подниматься и опускаться сам собой! Так, словно бы его качала невидимая сильная рука!
- О движущей силе пара, люди знали с глубокой древности!
Кристофоло сиял, как мальчишка, обрадованный моим удивлением,
- Но только МНЕ удалось создать действующую паровую машину! Здесь пар из котла поступает в цилиндр и поднимает поршень, который уравновешивается грузом. А из-за впрыскивания в цилиндр холодной воды из резервуара, то есть из этого ящика, пар превращается обратно в капли воды, и поршень опускается. Охлаждающая вода и водяной пар выпускаются из цилиндра по трубе, а излишний пар от котла – через предохранительный клапан – вот эту бронзовую штучку, похожую на кривой нос.
- Это невероятно! – с трудом подобрав слова, воскликнула я. – Маэстро, но ведь вашему изобретению просто нет цены! С помощью этого парового…
- Двигателя - подсказал Эдгардо.
- Очень правильное слово! Именно двигателя! Можно создать и знаменитую самоходную коляску да Винчи, и даже самодвижущуюся лодку!
- Ну, пока это только экспериментальная модель – вздохнул Кристофоло. - Работа по ее усовершенствованию предстоит огромная! Если тебе интересно, Николетта, поработай еще денек в моей лаборатории. Может быть, мы вместе придумаем что-нибудь еще.
Разве я могла отказаться? В итоге, мы просидели среди чертежей и механизмов почти до вечера. Когда небо за окном заметно потемнело, я подумала, что Мариучче пора бы уже вернуться. А дядюшка, наверняка, беспокоится обо мне.
Впрочем, пока мы с маэстро возились в мастерской, эти глупые мысли в мою голову не лезли. Но стоило нам устроить себе то ли поздний обед, то ли не менее поздний ужин, как я загрустила. Тем более, что южная ночь стремительно вступала в сои права, а наша барышня все еще не появилась. Понятное дело, что юноше придется ее провожать. Но я почему-то не горю желанием увидеть Рикардо…
Я вяло поковырялась вилкой в тарелке и отставила ее в сторону. Коломба, глядя на меня, тут же проделала то же самое. Хм! Эта-то коза чего не ест? По кошке горюет, что ли? Мне бы ее проблемы!!!Джанни и Бьянка тоже начали капризничать: Марко не то приготовил, не так подал – и вообще они хотят фруктов…
- А ремня вы не хотите? – задумчиво поинтересовался мальчик.
В его нарочито тихом голосе прозвучала скрытая угроза. И то сказать – детки слегка обнаглели. Давно ли черствой горбушке радовались? А теперь сидят и выбирают, словно патриции какие…
- Не прочитать ли им лекцию? – спросил у меня синьор Эдгардо. – Про занимательную механику.
Я хихикнула, догадавшись – о чем пойдет речь.
- Это про то, что передача богатого жизненного опыта, накопленного старшим поколением, непутевому младшему, относится к ременным передачам?
- Разумеется. Но, если младшее поколение дружно закроет рот и отправится спать, то ремень я, так и быть, снимать не стану!
Мелкие опасливо покосились на «злобного» синьора. И тихо исчезли. Марко принялся убирать со стола. А я зачем-то потянулась к хозяйской бутылке.
- Это что за фокусы? – удивился маэстро. – Не дури, детка. А то ведь я и тебе всыпать могу. На правах друга твоего отца.
Я вздохнула.
- Простите. Это я погорячилась. Но настроение что-то ни к черту. Дядюшка успел вчера мозг вынести своим нытьем, а сегодня я свою любимую отвертку умудрилась куда-то запихать. Да и вообще непонятно – как жить дальше? Нам, конечно, удалось справиться с хозяином театра, но остается еще Беппо. И я не уверена, что этого урода получится напугать настолько, чтобы он от нас отстал. И Мариуччу с Рикардо где-то по темноте носит…
Словно в ответ на мои слова хлопнула входная дверь и «сладкая парочка» появилась на кухне. Несмотря на некоторую бледность, юноша выглядел вполне здоровым и довольным жизнью, а девушка – просто сияла.На шее у Мариуччи красовались яркие бусы, а в ее косынку - была завернута … кошка.Ну, а наш атаман в шелковой рубашке маэстро выглядел почти что женихом. Вот только МАСКИ на нем не было.
- Que se passe diable? – выдохнула я, переходя на французский. –Что происходит, черт возьми? Ты что, так и шлялся по улицам?!! Да тебя же тут каждая собака знает, Рикко – меченый!!! Ты, что, совсем с ума сошел?!!
- Хочешь узнать еще одну фразу на латыни? – подал голос маэстро.
- Угу - кивнулая.
- Amantes sunt amentes. “Влюбленные - безумные”, если перевести на твой язык. Представь, на латыни эти два слова отличаются всего одной буквой!
Он повернулся к атаману.
- Вообще-то девочка права. В нашей непростой ситуации следовало бы соблюдать «технику безопасности». В противном случае – можно случайно умереть.
- От несоблюдения техники безопасности, человек может не только умереть, но и родиться – буркнула я. – Кажется, для полного счастья нам всем только этого и не хватает! Ну, может быть, не прямо сейчас, а немного погодя…
Мариучча смутилась, покраснела и выскочила за дверь, уронив кошку.
А Рикардо тихо выругался и метнул на меня весьма красноречивый взгляд. Хм! Сдается мне, что я тоже чего-то не соблюдаю! Это тот самый неловкий момент, когда внутренний голос твердит тебе: "не тупи"!
А ты уже не можешь остановить этот процесс. Да и заткнуться как-то плохо получается…
Немая сцена закончилась тем, что слегка обалдевший Марко поймал кошку, а я благоразумно юркнула в мастерскую и в ней притаилась. Там я просидела довольно долго, в очередной раз,жалея себя, и горестно вздыхая. Потом дверь негромко скрипнула, и я тут же забилась под верстак. Не хотелось в этот миг никого видеть: ни влюбленного идиота Рикардо, ни даже самого маэстро! Дверь закрылась, я еще немного поплакала над своей дурацкой судьбой, а потом выползла обратно, решительно поправила волосы и одернула штаны. Хватит ныть и капризничать на глазах всей честной компании, пора делом заняться. Поджио, беднягу, проведать, дядю-волшебника в нормальное жилище переместить. Ну, относительно нормальное, конечно. Жить Юлиусу, скорее всего, придется в главном зале в окружении заводных птичек и оловянных солдатиков. А может чародею это даже понравится?
Размышляя о соотношении техники и магии в нашем странном мире, я выскользнула из притихшего дома в сад. Но не успела сделать и пары шагов, как из-за ближайшего куста послышались знакомые голоса. Мадонна миа, как здесь говорят! Эти голубки, что, решили мне прохода не давать?! В доме им тесно, теперь во дворе, значит, воркуют!!! Но, прислушавшись, я поняла, что Рикардо и Мариучча не шепчутся о разных глупых нежностях, как истинные влюбленные. Они ругаются, да еще как!
- А я в сотый раз говорю, что не оставлю тебя здесь одного! – приглушенно, чтобы не разбудить спящих в доме, но от этого не менее яростно твердила девушка.
- А я в тысячный раз повторю, что тебе с малышами давно пора бежать с этого «веселого острова»! – Рикардо пытался говорить спокойно, но это у него плохо получалось. – Шумиха, поднятая синьорой эль Морано, по поводу украденных ошейников почти стихла. Еще пара дней, и я сбагрю их чертовому Миккеле.
И получу за это кучу золота! На вырученные деньги я покупаю для вас место на купеческом корабле. И не смей мне возражать! Вы едете на континент и, как можно лучше, устраиваете там свою судьбу. Ты можешь пойти горничной к какой-нибудь богатой даме, малышей отправишь в хорошую церковную школу…
- Ах вот как! – Мариучча в бешенстве топнула ногой. - Ты уже все за меня решил?! По какому праву?! Я не желаю отправляться ни на какой континент!
- Дурочка! Пойми, для вас это единственный шанс вырваться из нашего воровского города!
- От идиота слышу! Почему тогда ты не хочешь отправиться вместе с нами?
- Потому что я – ВОР! – в полный голос заорал Рикардо.
И меня резанула та боль, с которой он выкрикнул последнее слово.
- Я вор и урод! Рикко меченый! Слышала сегодня, как меня припечатали? Моя расписная рожа слишком хорошо известна не только местной страже, но и среди заморского купечества. Вряд ли ощипанные мною почтенные торговцы, будут счастливы, лицезреть меня в своих родных краях. Вернее, они будут безумно рады, но только, увидев на эшафоте!
Юноша устало выдохнул и тихо добавил:
- Мариучча, ну зачем я тебе такой нужен? Ты должна бежать от меня, как лисица от стаи гончих.
- Ты мне очень нужен… - шепотом сказала девушка. – Но, если ты этого не понимаешь, мне же хуже!
Она резко повернулась и, всхлипывая, побежала в дом. Потом обернулась на пороге и выкрикнула:
- Твои друзья из воровской шайки никогда бы не оставили своего атамана в беде. Они пойдут за тобой в огонь, и в воду, потому что любят тебя! А кто Я для тебя, Рикардо?
И, не дожидаясь ответа, хлопнула дверью. Опечаленный юноша так и не сдвинулся с места. И я стояла, как пристывшая, за своим кустом. Пожалуй, именно сейчас я прочувствовала на себе весь смысл фразы: «Меня обуревали сложные чувства». Потому что я испытывала горячее желание утешить Рикардо, сказать ему что-нибудь хорошее, и одновременно отвесить ему подзатыльник, чтоб не обзывал себя дурацкими словами, и разобрался, наконец, в своих чувствах. Я неловко пошевелилась, ветка хрустнула, и юноша поднял голову.Несколько секунд мы растерянно смотрели друг на друга. Потом Рикардо тяжело вздохнул, вытащил из кармана маску и надел ее.
- Идем домой - сумрачно сказал он, видимо, не желая никаких объяснений.
Мы зашагали по вечерней улице. Юноша по-прежнему молчал, погруженный в свои мысли. Я торопливо семенила рядом, пытаясь придумать первую фразу для разговора. И неожиданно для себя ляпнула:
- А Мирозданию, знаешь ли, до голубой лампады, плох ты или хорош! Отец часто говорил, что Вселенная в миллион раз крупнее глупых человеческих суждений и любит тебя просто за то, что ты - это ты. Неудобный, уникальный, бесценный – ты!
Рикардо остановился и внимательно посмотрел на меня. Горькая улыбка чуть тронула его губы.
- Кого ты имела в виду под Вселенной, Николетта?
Я не успела ответить. Из темной подворотни навстречу нам шагнули трое…
В черных плащах и черных масках, как у нашего атамана. И с очень нехорошими стылыми улыбками на лицах.
ГЛАВА 26. Синьор, сидите лучше дома! Ненужных не ищите встреч!
Юноша мгновенно толкнул меня к себе за спину. Сделал шаг вперед, и преувеличенно вежливо поклонился.
- Чем обязан, господа?
- Ри - икко! – издевательски протянул один из бандитов. - Как удачно, что сегодня ты шлялся по городу без маски! А то наш славный главарь начал беспокоиться: куда вдруг пропал наш юный неудачник?
- Ты пришел передать мне привет от Беппо? – все так же спокойно поинтересовался юноша.
- Не только - пробасил другой усатый здоровяк. - Король Воров просил напомнить тебе, о том КАКОЙ завтра день.
- Короче, слышь, юнец! – рявкнул пропитым голосом третий. - Беппо велел передать!
Не явишься завтра на заседание гильдии - можешь прощаться со своей головой. И со своей шайкой тоже! Главарь наш спит и видит, как заполучить к себе твоего рыжего поганца и нарезать из его спины ремней!
После этих слов Рикардо сжал кулаки с такой силой, что кожа на костяшках пальцев натянулась и побелела. Но он продолжил разговор невозмутимо размеренным тоном.
- Передайте Беппо, господа клевреты, что я явлюсь на заседание гильдии точно в срок.
- То-то же! – буркнул первый бандит. – И еще! Мелких на сходку не бери. Можешь взять своего увальня-медвежатника и…
Тут взгляд злодея упал на меня. Я невольно съежилась за спиной юноши, стараясь казаться, как можно меньше.
- И этого сопляка - небрежно закончил бандит. – Новенький он у тебя что ли? Раньше я его в твоей шайке не видел.
- Новенький – подтвердил юноша, с силой сжав мое плечо. – Тоже специалист по замкам. Ну, что ж, раз мы обо всем договорились, синьоры, не смею вас больше задерживать. Идем, Николло!
Он вновь слегка поклонился, повернулся к врагам спиной и мы, не ускоряя шаг, пошли дальше. Не помню, сколько мы так прошагали - потому, что я поминутно вздрагивала, ожидая пули или камня в спину. Только, когда впереди показались знакомые очертания заброшенного дворца, я слегка расслабилась. Рикардо, наконец-то, отпустил мое плечо и обессиленно привалился к двери дома.
- Что с тобой? – испуганно ахнула я. – Опять плохо?
Вместо ответа юноша вдруг обнял меня и прижал к себе.
- Сейчас поднимемся наверх, и я пожму руку твоему дяде - глухо сказал он. - Если бы старик не наколдовал тебе твои нелепые штаны… Мадонна, мне страшно подумать, ЧТО могло случиться, если бы эти скоты распознали в тебе девушку!
По моей спине пробежал озноб. Я передернула плечами, но постаралась сказать, как можно бодрее:
- Вот видишь, выходит, старинная магия еще на что-то годится! Юлиус нас, считай, второй раз спасает! Давай, скорей проведаем дядюшку. От скуки он, наверно, Поджио весь мозг своими жалобами вынес!
Но когда мы вошли в убежище, то увидели совершенно другую картину! Дядя Юлиус мирно сидел в продавленном кресле и о чем-то напряженно размышлял. А Поджио ходил туда-сюда, и при этом так и сыпал разными сложными вопросами:
- Вот что такое «магия», синьор Юлиус? Вправе ли вы решать чужую судьбу, просто щелкнув пальцами? И позволено ли, разжигать очаг волшебством? Посох, черный плащ и способность творить чудеса - достаточно ли этого, чтобы называться Настоящим Волшебником?.. Вопросы совсем не сказочные и непростые! Ведь если вы обладаете волшебной силой - способны ли вы однажды поделиться ею с другими?
- Ты задаешь правильные вопросы, благородный юноша - кивал старый чародей - Волшебника делают таковым не посох и не плащ, а, пожалуй, умение ощущать чужую беду, как свою, и вовремя приходить на помощь. Разумеется, я говорю о Магах Света. Впрочем, за сотни лет, пока я живу здесь, мир сильно изменился. И он до сих пор несовершенен, потому что серьёзно относятся к волшебникам только дети, которые про несовершенство мира пока не знают. А обременённый жизненным опытом взрослый, едва встретит на темной улице волшебника, который предлагает сделать мир лучше, бежит от своего счастья со всех ног.
Поняв, что дядя вот-вот сядет на своего любимого конька под названием: «Как жить дальше?», я вбежала в комнату и торопливо сказала.
- А вот и мы! Пережили кучу опасных приключений и чудом вернулись домой. Ну, друзья, держитесь! Новости такие, что мало не покажется!
Я в двух словах пересказала разговор с бандитами. Упомянув о том, что наколдованные штаны спасли ситуацию.
- Ну, девочку в тебе трудно угадать – хмыкнул дядюшка, бросив на меня весьма оценивающий взгляд. – Решили бы, что ты – переодетый мальчишка. Особенно, если бы ты рот открыла. Ругаешься-то ты, как пьяный боцман…
Я смутилась. Мне вдруг стало понятно, почему Рикардо … ээээ… на меня не смотрит. В сравнении с его «дамой сердца» я откровенно проигрываю. Меня и обнять толком не за что, и – обложить могу всякими словами. И отвертка вечно в руках, а это – почти что оружие. Возразить было нечего, а дядюшка, посчитав разговор оконченным, снова повернулся к Поджио.
- Так о чем мы говорили, мой юный друг?
- О Магах света – буркнул мальчишка, сочувственно на меня покосившись.
- Да-да-да! – воскликнул Юлиус.
И скрипучим голосом продекламировал:
- Но рог трубит, и пыль клубится и вновь качается в седле печальный странствующий рыцарь – последний рыцарь на земле…
Мдя! Кажется, в этом философском споре я лишняя! И, не став спрашивать атамана – ЧТО намечается на завтра, я обиженно уползла спать. Коломбы рядом не было, кошки – тоже. И я смогла вволю поплакать. И подумать о Вечном.
- Странно, что мы всегда боимся делать то, чего очень сильно хотим – думала я. - Мы убеждаем себя в том, что правильно, хотя, по сути, правильного и неправильного не существует. Всё относительно. Всегда убеждаем, что если мы остановимся, то так будет лучше. Что лучше будет, если мы не скажем слишком много. Всегда упираемся в слово «слишком». Мы не переступаем через какую-то невидимую грань. Хотя, на ней-то всё и основано. Мы всегда пытаемся уловить рубеж между эмоцией и чувством, между горьким и сладким, между сумасшествием и адекватностью. Мы всегда ходим по этой тонкой линейке, и всегда боимся сделать шаг влево или вправо. Мы часто просто боимся мнений, законов, позиций, принципов. Но иногда, чтобы почувствовать, что такое счастье, нужно упасть, а упасть здесь - значит полететь... Хотя, с кем МНЕ – летать? Однажды я уже попробовала это сделать – и вылетела в каминную трубу! Здесь, конечно, веселее, чем в доме старины Юлиуса, или в моей каморке у мачехи. Но, черт возьми, насколько тут все запутано! И как сложно быть взрослой и самостоятельной! Кажется, я не готова к такой жизни! Хотя, кто меня об этом спрашивает – готова я или нет?
Мариучча была права, когда говорила о том, что мы Рикардо не бросим. Какая, в конце концов, разница – КТО я ему? Мне-то он – друг. И мальчишки – тоже не чужие…
На этой высокой ноте я и отбыла в объятия Морфея.
Несмотря на то, что ни кошки, ни девочки рядом не было, ночью я не замерзла. Хотя из окна тянуло совершенно не южной свежестью. Снаружи шел дождь. Капли равномерно стучали по разбитому подоконнику – и мне тут же вспомнились механические часы со свистком.
- Ну, мне они ни зачем – улыбнулась я. – МЕНЯ из постели выманить куда проще – достаточно начать варить кофе. Отец всегда над этим подшучивал, и любил говорить:
- Если ты учуешь этот волшебный аромат, Николетта, не раздумывая следуй за ним, откуда бы он ни исходил! Значит, сегодня такой день, что ничего плохого с тобой не случится. И ни в коем случае не следует пренебрегать приглашением "на чашечку кофе" - тут-то уж понятно, может решиться твоя судьба!
Тут я почувствовала, что в доме на самом деле пахнет кофе, и вскочила на ноги. И поняла – почему мне было так тепло? Куртка Поджио вполне справилась с ролью одеяла! Интересно, когда это он успел меня ею накрыть?
Хм! Вот интересно - почему с ним у меня все хорошо? Он славный! И никакие дурацкие «чувства» нашей дружбе не мешают. Размышляя о «странностях любви», я выползла на нашу импровизированную кухню. Рикардо только что отставил с огня кофейник, и в комнате пахло просто божественно.
- Доброе утро! – смущенно сказала я. – Я, кажется, тебе вчера нечаянно нахамила. Извини!
- Не бери в голову! – улыбнулся юноша. – Как выяснилось, насчет маски ты была права. И Рикко – меченый обижался на тебя абсолютно напрасно.
Он машинально дотронулся до щеки. И спросил:
- Тебя не слишком раздражает моя рожа?
- Нет. Когда я смотрю тебе в глаза, ничего остального я не вижу – ответила я.
И поняла, что ляпнула что-то явно лишнее. Потому, что Рикардо покачал головой, и погрозил мне пальцем.
- Вот этого не надо! Давай лучше кофе пить.
- Давай! – согласилась я. – Кстати, ничего ТАКОГО я в виду не имела. Говорят, что глаза – зеркало души.
- Про зеркала тоже не будем! – хмыкнул юноша. – Я обычно вижу в зеркале не свое отражение, а немую просьбу: «Только дотяни до вечера»!
- А что у нас вечером? Совет вашей гильдьи? Ты мне не расскажешь – ЧТО там будет?
- Нет! – рявкнул атаман.
Но тут же взял себя в руки и добавил более спокойно.
- Во всяком случае, не сейчас. Будем решать проблемы по мере поступления. Первым делом нам надо переправить твоего дядюшку в дом синьора Эдгардо. Вдвоем они с любыми не прошеными гостями справятся. Да и тебе сегодня лучше в мастерской у маэстро посидеть. Или спокойно поваляться на диване с книгой. Или весь день играть с кошкой.
В общем, делать все, что только угодно твоей душе!
- Моей душе угодно быть рядом с тобой! – буркнула я.
- Дурочка! – почти ласково сказал Рикардо. – Как ты не поймешь, что мне одному – проще! Заставить МЕНЯ делать то, что я не хочу – практически невозможно. Если, конечно, в дело не включается шантаж. А ты и Марко – мне скорее навредите, чем поможете. На мальчишку у Беппо даже не зуб, а клык!!!
А ты – вообще ДЕВОЧКА.
- Но один ты пропадешь!
Юноша пожал плечами.
- Вероятно. Но мне совершенно не хочется перед смертью еще и посмотреть – ЧТО с вами сделают.
- С тем, что Марко – лишний, я согласна. К тому же он в неведении о вашей встрече. И рваться в бой по этой причине не станет. А вот про то, что я …не мальчик – никто не знает. И чего от меня можно ждать – тоже…
- Тебе так хочется увидеть, как меня убьют?
- Нет, конечно! Я вообще надеюсь, что до этого не дойдет. Мы с Поджио придумаем что-нибудь!
- Вы лучше придумайте, как нам твоего волшебника замаскировать. И на место доставить без лишних хлопот.
Тут я вспомнила «вылет» в трубу и хихикнула.
- Можно, конечно, воспользоваться проверенным способом и подсунуть ему бутылку. Но не уверена, что он окажется у маэстро дома, а не очутится в своей вожделенной Московии…
- Дева Мария! Ну, вот откуда ты взялась, такая упрямая!!!
- ЭЭЭ… Странный вопрос – откуда? ОТТУДА!!!Учитывая безумные нравы вашего городка, здесь даже грудные дети должны быть в курсе – в результате чего они появились на свет!
Тут я сделала «страшные» глаза и шепотом добавила:
- Мне почему-то кажется, что ты – тоже знаком с этим процессом...
- Аh sei imbecille!!! – взвыл бедный атаман. - Убью!!!
И начал кидать в меня все, что под руку попадалось. На наши вопли и грохот, произведенный разлетевшейся посудой, тут же явился заспанный Поджио.
- Утро добрым не бывает? – ядовито поинтересовался он, удачно увернувшись от летящей в него турки.
- Исчезни! – рявкнул Рикардо. – Вот сейчас придушу эту козу драную – тогда и вернешься.
- Это я-то – коза? – возмутилась я.
И цапнула лежавший на окошке нож. Взломщик тут же ринулся ко мне и крепко меня обнял. А потом неуклюже чмокнул в щеку…
- Ох! – только и сказала я, роняя орудие несостоявшегося убийства.
ГЛАВА 27. Напротив капеллы растёт одинокий дуб - в нём прячется бог, если сводят его с ума.
При виде этой сцены Рикардо онемел и остолбенел. Открыл рот, попытался что-то сказать, но только махнул рукой, и выбежал из комнаты. Поджио, наконец, выпустил меня из своих медвежьих объятий.
Неуклюже сделал шаг назад, едва не отдавив мне ногу, и теперь стоял, опустив голову, красный, как вареный рак. Видимо, выражение моего лица внушило ему опасения насчет очередной посудины - на этот раз летящей в голову именно ему. Поэтому взломщик, не сводя с меня умоляющего взгляда, начал медленно пятиться назад мелкими шажками.
- Зачем ты это сделал?
Я, наконец-то, обрела голос, но ничего умнее этой фразы не придумала. Мальчишка смущенно пожал плечами и нерешительно улыбнулся.
- Ну-у, я еще от своего папеньки, чтоб его приподняло и шлепнуло, слышал, что поцелуй – это лучший способ успокоить самую злющую фурию. Ой! Николетта, прости! Я не хотел тебя обидеть…
- Все ты правильно сказал - хмыкнула я, наклоняясь и собирая разбросанные миски. – Я и есть злобная фурия! А еще – черт в юбке и маленькая ведьма! Мачеха частенько так меня величала.
Поняв, что сию секунду на него не будут бросаться с ножом или горячей туркой наперевес, Поджио немного осмелел и придвинулся ко мне. Опять покраснел, запыхтел, как кипящий на огне чайник, и скороговоркой произнес:
- Ты – самая добрая на свете фурия и самая красивая ведьма! Техническая ведьма!
И выпалив все это, взломщик тут же умчался, снова вогнав меня в глубокую растерянность. Красивой меня еще никто в этом мире не называл. Даже Рикардо! Я машинально провела рукой по свежепоцелованной щеке. Гм! Не скажу, что вольность Поджио была мне неприятна. Скорее – наоборот! А уж видеть открытый рот и глупый вид нашего не в меру рассудительного атамана – это особое удовольствие! Чувствуя, что губы помимо моей воли расплываются в улыбке, я поспешно собрала с пола посуду и пошла в глубину дома, откуда доносились громкие голоса. Судя по всему, парни, отставив на время любовную неразбериху, обсуждали животрепещущий вопрос маскировки и транспортировки дяди Юлиуса в дом маэстро. В углу комнаты уже валялась куча старой одежды, не подошедшей волшебнику