— Успокойся. Я думала о том, какая ты тщеславная, а не вожделела тебя.
— Ты хотела залезть под меня прошлой ночью. На самом деле, ты был очень настойчив.
Я задрала подбородок. Он чувствовал ложь, поэтому я не утруждала себя ею.
— Вожделение не требует симпатии или даже любви к кому-то. Это физическая реакция, не более того.
— У меня сложилось впечатление, что тебе неинтересно целовать того, кого ты ненавидишь, - холодно сказал он. — Могу ли я предположить, что теперь ты не будешь против постели с ними?
— Кто знает? Может быть, все дело в этом царстве и его злых махинациях.
— Врешь.
— Ладно. Может быть, мне было одиноко и страшно, а ты предложил отвлечься.
Я заправила рубашку в юбки. Было намного теплее, и я была рада оставить металлический верх позади. Я нагнулась, чтобы достать змеиный ремень, и закрепила его на талии.
Гнев следил за каждым моим движением, его золотые глаза оценивали. Как ни странно, он казался искренне заинтригованным моим ответом.
— Почему тебя это волнует?- спросила я. — Не то чтобы ты делила мою постель.
— Мне интересно, что изменилось.
— Во-первых, мы в подземном мире. — Его глаза сузились, уловив даже самую маленькую неправду. Интересно. — Позвольте мне прояснить все недоразумения. На вас очень приятно смотреть. И в некоторых случаях, когда логика не работает, я могу желать тебя, но никогда не полюблю. Наслаждайся иллюзией прошлой ночи - фантазией, это все, что было, и все, что будет.
Он одарил меня насмешливой улыбкой, заменяя свою корону.
— Это мы еще посмотрим.
— Было бы так заманчиво заключить пари, но я отказываюсь опускаться до твоего уровня.
Его взгляд тлел, напоминая мне затушенный костер на грани нового воспламенения.
— О, я верю, что вы будете наслаждаться каждой секундой спуска на мой уровень. Каждое скольжение и падение заставит ваш пульс биться, а колени дрожать. Хотите знать, почему?
— Вовсе нет.
На его лице мелькнула раздражающая полуулыбка. Он наклонился ближе, его голос упал до невозможности низко.
— И любовь, и ненависть корнями уходят в страсть. — Его губы прошептали по моей челюсти, когда он медленно поднес их к моему уху. У меня перехватило дыхание от его близости и тепла. Он отстранился, чтобы встретиться с моим взглядом, и его внимание переместилось на мой рот. На мгновение мне показалось, что он собирается наклонить мое лицо к своему, провести языком по шву моих губ и попробовать мою ложь. — Странно, что со временем эта грань стирается.
Мои предательские губы разошлись в вздохе. Прежде чем я успела заметить его движение, он выскочил из нашего маленького убежища. Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Меня встревожил не холод, а решимость, промелькнувшая в его глазах. Как будто я объявила войну, и он не хотел уходить от соблазна сражения. Было неясно, имел ли он в виду, что я никогда не полюблю его или никогда не лягу с ним в постель, но провоцирование военного генерала в любом случае означало неприятности.
Натягивая плащ, я вспомнила предупреждения Нонны о Злых - о том, что если кто-то привлечет внимание принца демонов, он не остановится ни перед чем, чтобы заполучить его.
То, как Гнев смотрел на меня, заставило меня подумать, что эти истории были правдой. И несмотря на его прежнее заявление о том, что я была последним существом во всех королевствах, которое он хотел бы заполучить, и на то, что теперь я была обещана его брату, что-то, несомненно, изменилось.
Богиня помоги нам обоим.
Утро пиналось и кричало, пробиваясь к полудню, словно избалованный ребенок, закатывающий истерику. Снежные шквалы появлялись, свирепея и завывая, и уходили так же быстро, как и появлялись. Когда я думала, что погода наконец-то стала умеренной, на нас посыпался лед.
Замерзшие пряди темных волос прилипли к моему лицу, а плащ присосался к телу, как вторая кожа. Мне было холодно и жалко так, как я никогда не испытывала дома, на своем теплом острове. Различные части тела горели или жали от льда, а ноги я уже давно потеряла чувствительность. Я надеялась, что не потеряю палец или три от обморожения.
Всякий раз, когда я чувствовала первые признаки безнадежности, я стискивала зубы и шел вперед, опустив голову, пока порывистый ветер продолжал трепать меня. Я отказывалась поддаваться стихии на таком раннем этапе своей миссии. Моя сестра никогда бы не отказалась от меня.
Чтобы остановить меня сейчас, потребовалось бы нечто гораздо худшее, чем лед.
Возможно, этот коридор не просто проверял на грехи; возможно, борьба с такими злобными стихиями была проверкой на прочность. Решительности. И выяснить, как далеко готов зайти человек ради тех, кого он любит. И демоны, и это царство скоро узнают ответ на этот вопрос.
Гнев либо наложил на себя чары, либо стихии не осмелились побеспокоить его княжескую сущность. Его волосы не пострадали, а одежда осталась сухой. Если его бесцеремонное отношение к путешествию и без того не раздражало меня, то то, как погода подстраивается под его волю, было достаточно, чтобы свести меня в могилу раньше времени. Это было совершенно несправедливо, что он должен выглядеть так чертовски хорошо, в то время как я выглядел как промокшая развалина, выброшенная на берег после нескольких долгих, тяжелых месяцев в море.
В те редкие моменты, когда не шел снег, град или какое-то ужасное сочетание этих двух явлений, над нами висел густой, зябкий туман, словно предзнаменование злого зимнего бога. Я уже начала думать, что есть какая-то высшая сила, которой нравится шутить с путешественниками.
Время тянулось все дальше и дальше, хотя солнце так и не появилось. Небо окрашивали лишь различные оттенки серого. Мы с Гневом почти не разговаривали после нашего утреннего разговора, и меня это вполне устраивало. Совсем скоро я буду в Хаус Прайд.
После того, как, по моим подсчетам, мы проехали еще час или два, я начал неудержимо дрожать. Чем больше я пыталась заставить свои мышцы успокоиться, тем сильнее они сопротивлялись.
Нонна всегда говорила нам находить положительные моменты в любой ситуации, и теперь, когда я была настолько эмоционально и физически истощена морозными элементами, я была избавлена от испытания Коридором Греха.
Моя дрожь быстро стала достаточно громкой, чтобы привлечь внимание Гнева. Он окинул меня расчетливым взглядом, поджав губы, и зашагал быстрее. Он рявкнул на меня, чтобы я продолжал двигаться. Поторопиться. Поднимать ноги. Выше, быстрее, вперед, вперед, сейчас же. Он был могущественным военным генералом, и я легко мог представить, как ненавидели его солдаты за учения, через которые он их проводил.
Когда болезненные булавки и иголки начали колоть все мое тело, я отвлек себя новой игрой. Возможно, это Коридор Греха подстегивал меня, но я представлял себе все способы, которыми Гнев может соскользнуть с обрыва и разбрызгать себя по скалистым камням. Я видела все это так ясно...
...Я мчалась за ним, пульс колотился, когда я следил за сломанными ветками и разрушениями, оставленными в его следах, его огромное тело с силой врезалось во все на своем пути вниз. Когда я догоняла его, я падала на колени, судорожно ища пульс. Затем я проводила пальцами по его теплой крови, рисуя маленькие сердечки и звездочки в крови.
Он оглянулся через плечо, брови были насуплены.
— Чему ты ухмыляешься?
— Я фантазирую о том, как раскрашу мир твоей кровью.
— Это объясняет слишком снисходительный взгляд.- Извращенный язычник усмехнулся, и Коридор Греха быстро перестал толкать меня от обжорства к гневу. Прежде чем я высвободилась, он сказал вскользь: — Я когда-нибудь говорил тебе, что твой гнев похож на мой личный афродизиак?
Нет, это не так. Но, конечно же, демон, правящий войной, будет возбужден конфликтом. Я глубоко вдохнула, пытаясь охладить свой пыл и гнев, к которому меня все еще подталкивали.
— Если ты хочешь сохранить свой любимый придаток в целости, я предлагаю молчать.
— Как только вы закончите думать о моем впечатляющем придатке, я предлагаю двигаться быстрее. Нам предстоит долгий путь. А ты и так выглядишь полумертвой.
— Ваш талант заставлять женщину падать в обморок уступает только вашему обаянию, принц Гнев.
Его ноздри раздулись, и мне стоило огромных трудов сдержать веселье на лице. Это только заставило его нахмуриться еще больше. Гнев больше не дразнил меня в течение нескольких часов, но это было не от задумчивости. Он был целеустремленным, напряженным. У меня было сильное подозрение, что он беспокоился больше, чем говорил. Я изо всех сил старалась не отставать от него, концентрируясь на конечной цели, а не на жалком настоящем. Мы спускались по коварному перевалу, время тянулось мучительно медленно. Я стала все чаще оскальзываться, ловя себя перед самым падением за край.
Гнев смотрел на меня, и я разозлилась настолько, что решил продолжить путь, хотя бы для того, чтобы досадить ему. Я не знаю точно, сколько времени прошло, прежде чем я заметила, но осознание этого факта покалывало в глубине моих затуманенных чувств. Гнев разведал значительное расстояние впереди, убедившись, что местность проходима, когда я почувствовала легкое беспокойство, переросшее в постоянный толчок, который я больше не мог игнорировать.
Я остановилась, и звук хрустящего снега продолжался еще добрых полминуты, а затем жутко затих. Я медленно обвела взглядом окрестности. Вечнозеленые деревья выстроились вдоль этой части перевала, их ветви отяжелели и склонились от толстого слоя снега, не позволяя заглянуть за них в более темную часть леса. Перегруженные сучья деревьев скрипели и стонали. Еще больше хрустел снег.
Я выдохнула, мое дыхание смешалось с туманом. Призрачную атмосферу создавал звук падающих сломанных веток. Я обернулась и замер.
Огромное трехголовое собакоподобное существо смотрело на меня, наклонив голову и навострив три уха. Его шерсть была белой, как падающий снег, а глаза - ледниково-голубыми. Эти странные глаза смотрели в мои, зрачки то расширялись, то сужались.
Я не дышала слишком глубоко, боясь спровоцировать нападение. Его клыки были вдвое больше столовых ножей и казались такими же острыми. Существо втянуло воздух, его влажный нос почти коснулся моего горла, когда оно приблизило свою среднюю голову.
Я проглотила крик, когда оно сделало шаг ближе, его ледяные глаза засветились...
Прежде чем я успела позвать на помощь, каждая пара его челюстей открылась и закрылась, как будто он хотел укусить меня, но передумал, к своему и моему шоку. Они покачали головами с остекленевшими глазами и отошли. Хищник, признающий большую угрозу. Я упала на насыпь и ошарашено смотрел, как он отползает назад в лес, его взгляд не покидал меня, пока он тихо рычал.
Я не дышала, пока он не скрылся из виду. Вот так бесстрашие произвело впечатление на преступный мир.
— Кровь и кости. Что это было?
— Если ты закончил играть со щенком, я бы хотел продолжить наше путешествие.
— Щенком?
Я повернула голову в сторону демона. Гнев стояла в нескольких шагах от меня, скрестив свои мощные руки, с раздражающей ухмылкой на лице. Ни помощи, ни предложения помощи. Только насмешка над ситуацией, которая очень быстро могла стать ужасной. Типичный демон.
— Он был размером с небольшую лошадь!
— Воздержись от того, чтобы седлать его как лошадь. В отличие от моих братьев, они не любят, когда на них ездят.
— Умора.- Я поднялась на ноги и смахнул снег с плаща. Как будто я и раньше не был достаточно холодным и мокрым. — Меня могли загрызть до смерти.
— Есть несколько одиночных низших демонов, которые называют леса и дальние земли своим домом. Адские гончие - наименьшая из твоих забот. Если вы закончили с драматизацией, давайте двигаться. Мы потеряли достаточно времени.
Конечно, демон назвала бы трехголовую адскую гончую щенком и сказал бы, что я драматизирую эту встречу. Я протащилась мимо него, бормоча все непристойности, какие только мог вспомнить. Его мрачная усмешка заставила меня ускорить шаг, чтобы у Коридора Греха не появилось больше злых идей.
Мы отправились дальше, к счастью, не встретив больше диких животных. Самым большим испытанием для нас стал непрекращающийся шторм. Я молча поклялась, что больше никогда не буду фантазировать о том, что снег - это романтично.
Когда мне показалось, что наши страдания подходят к концу, из тумана показалась еще одна возвышающаяся гора. Мне пришлось откинуться назад, но я все равно не могла разглядеть ее вершину.
Я сдержала скулеж. Не было ни малейшего шанса, что я смогу перетащить свое замерзшее тело вверх и вверх по этому чудовищу. В голове было странное ощущение, сочетание головокружения и усталости. Или головокружения. Я подумала о том, чтобы свалиться прямо здесь. Может быть, несколько минут отдыха помогут.
Гнев пошел вперед, оставив меня стоять на месте и размышлять о своей почти верной гибели. Как и тогда, когда он протянул руку к вратам ада, он приложил ладонь к скале. Золотой свет мерцал, когда он тихо приказывал горе исполнить его приказ.
А может быть, он шептал угрозы богу Ада, который был ему должен.
Я была слишком далеко, чтобы услышать его, и усмехнулся при мысли о его возможных требованиях. Я рассмеялась во весь голос, когда часть горы отползла назад, как его личная дверь. Конечно. Гора повиновалась любому его желанию. А почему бы и нет?
Жаль, что он не приказал шторму встать на пятки, как он должен был сделать с адской гончей раньше. Она бы, наверное, поджала хвост и помчалась в противоположном направлении.
По какой-то причине от этой картины я упала вдвое, смеясь так сильно, что слезы потекли по моему лицу. Через секунду я уже забыл, что меня так рассмешило. Снег падал более тяжелыми хлопьями. Мой пульс замедлился, сердце сжалось. Казалось, что я умираю. Или путешествую на остров...
Гнев в одно мгновение оказался передо мной, его сильные руки обхватили меня за плечи. Я и не заметила, как покачнулась на ногах, пока он не укрепил меня. Даже с его помощью все продолжало дико вращаться, и я зажмурила глаза, что только усугубило ситуацию.
Я снова открыла их и попыталась сосредоточиться на одной точке, чтобы облегчить ощущения.
В поле зрения появилось суровое лицо Гнева.
Он оглядел меня, нахмурившись. Если бы у меня была такая возможность, я бы закатила глаза на его критическую оценку того, что он нашел недостатком. Не каждому дано выглядеть как коварное красивое божество, пробираясь через Ад. Его губы дернулись.
Должно быть, я произнесла последнюю часть вслух.
— Возможно, мне стоит нести тебя до конца пути. Если ты комментируешь мою богоподобную внешность, ты, должно быть, очень болен.
— Нет. Абсолютно нет.
Я, пошатываясь, направился к отверстию, которое он проделал в горе, отчаянно пытаясь выбраться из снега. Я успела сделать два шага в темный туннель, прежде чем мои ноги ушли из-под ног, а теплая мускулистая рука обхватила меня за плечи, удерживая на месте.
Я корчилась, униженная тем, что меня несут, как тряпичную куклу или ребенка. Гнев не обращал внимания на мои попытки освободиться. Как будущая Королева Злых, это было не первое впечатление, которое я хотела произвести. Полубезумная, полузамерзшая и полностью зависящая от демона.
Гнев однажды сказал, что сила - это все, и, даже в бреду, я знала, что отказ от нее хоть на мгновение сделает меня легкой мишенью.
— Положите. Меня. Опусти.
— Положу.
Моя голова откинулась назад, приземлившись в ложбинку между его плечом и шеей. Он был восхитительно теплым.
— Я имела в виду сейчас.
— Я прекрасно это понимаю.
Мир качался с каждым его шагом, становился все темнее. Мне вдруг потребовалось усилие, чтобы не заснуть. Кожа странно натянулась. Все вокруг было слишком холодным. Сон поможет все это забыть. И тогда я смогу видеть сны. О моей сестре. О своей жизни до того, как я вызвала демона. И о том времени, когда я по глупости считал, что любовь и ненависть - это не одно и то же чувство.
— Я ненавижу тебя. — Мои слова прозвучали медленнее, чем следовало. -Я ненавижу тебя самым мрачным образом.
— Я тоже это прекрасно понимаю.
— Мой будущий муж не может видеть меня такой.
Я скорее почувствовала, чем увидела, как он улыбнулся.
— Зная тебя, я уверена, что он увидит гораздо худшее.
— Grazie.- Придурок. Я прижалась к его теплу и вздохнула, подрывая свои собственные требования, чтобы меня уложили. Я бы отдохнула всего минуту. — Как ты думаешь, он мне понравится?
Шаги Гнева не замедлились, но он прижал меня к себе чуть крепче.
— Время покажет.
Я задремала и рывком проснулась, как я надеялась, лишь мгновение или два спустя. Из-за темноты туннеля и его ровного, ритмичного шага было трудно оставаться начеку. Бессмысленные мысли и воспоминания теснились в моей голове и срывались с губ.
— Ты сказал, что не будешь.
— Что не буду?
Гул его голоса вибрировал в моей груди. Это было странно успокаивающе. Я прижалась щекой к его сердцу, слушая, как оно бьется быстрее. Или, может быть, это было принятие желаемого за действительное. Его голая кожа пылала на моей. Почти болезненно.
— Позаботься обо мне. Ты сказал, что не будешь...
Он не ответил. Не то чтобы я ожидала этого. Он не был мягким или добрым. Он был жестким и грубым, в нем кипели ярость и огонь. Он понимал битву, войну и стратегию. Дружба не была ничем из этого. Особенно с ведьмой. Я была для него миссией, обещанием, которое он дал своему брату, не более того. Это я понимала, даже если в глубине души это было больно. У меня были свои цели, свои планы. И я без колебаний уничтожу любого, кто помешает моим планам.
Даже его.
Сон наконец-то заключил меня в свои объятия, и я расслабилась, прижавшись к телу Рата. Может быть, он удивит меня, протащив нас в Дом Прайда через тайный вход, чтобы избежать любопытных демонов. Я могла только надеяться, что он окажет мне милость.
Я могла поклясться, что откуда-то издалека он прошептал:
— Я солгал.
Четыре
— Она мертва? - это заняло минуту, чтобы понять, но я узнал голос. Анир. Роф-человек, второй по старшинству. Демон ответил непристойностью, которая звучала ужасно похоже на "Конечно, нет, ты гребаный идиот ". — Ты можешь винить меня? Она выглядит совсем мертвой. Может быть, тебе стоит позволить судьбе идти своим чередом. Никто не будет винить тебя, если ее сердце остановится. Даже не...
— Осторожно. Не припомню, чтобы я спрашивал ваше мнение.
Мозолистые пальцы ткнулись мне в горло, схватили за запястье. Я попытался сесть, но был привязан к чему-то твердому и неподвижному, как камень.
— Ваше величество, мы должны предупредить матрону. Я не думаю, что это...
— Принеси кружку теплой воды и одеяла. Сейчас же.
Моя кожа чувствовала себя так, словно кто-то бросил меня в огонь и держал там. Пить что-нибудь теплое или накрываться одеялом было последним, что мне хотелось делать. Я забилась в своих цепях, и одна из них вырвалась и пригладила мои волосы назад. Руки, а не цепи. Роф все еще прижимал меня к своему телу. Я попыталась открыть глаза, но не смог. Он сделал несколько шагов и осторожно положил меня на матрас. По крайней мере, я надеялась, что так оно и было.
Что означало... мое сердце гулко стучало. Мы должны быть сейчас в замке дьявола. В панике я вцепилась в его руки, когда он попытался отстраниться. Несмотря на свою прежнюю браваду, я не хотела оставаться наедине с королем демонов. По крайней мере, не в таком состоянии.
— Н-нет... нет...
— Не двигайся слишком сильно, иначе твое сердце может остановиться.
Я резко втянула рваный воздух.
— Твоя манера поведения в постели...
— Отвратительно? Не зря же я не целитель. Жалуйтесь потом. У тебя легкий случай гипотермии. — Он осторожно высвободился из моей смертельной хватки и отступил назад. Я могу поклясться, что он провел губами по моему пылающему лбу, прежде чем его вес полностью сошел с кровати. Когда он заговорил, его тон был достаточно жестким, чтобы заставить меня усомниться в том, что поцелуй был настоящим. — Лежи спокойно.
Ткань порвалась. Я распахнула глаза от шока. Гнев склонился над моим телом, разрывая мою промерзшую одежду по центру, словно она была не более существенной, чем кусок пергамента. Юбки, рубашки, пояс. Еще несколько рывков, и прохладный воздух обдул мою обожженную кожу.
Я чуть не застонала от удовольствия, когда он вытащил из-под меня влажную одежду и отбросил ее в сторону. Мне было все равно, что я голая перед демоном. Опять.
Мне хотелось содрать с себя плоть и погрузить тело в ванну со льдом. Что было странно, учитывая, что совсем недавно я замерзала. Мои глаза закрылись, и как бы я ни боролся, я не мог их открыть. В голове мелькали странные образы. Воспоминания расплывались и обрывались, проплывая сквозь густой туман - возможный результат умирающего мозга. А может быть, это были видения будущего, которого я никогда не узнаю, дразнящие меня. Статуи и цветы. Огонь. Сердца в банках, стена из черепов.
Ничто не имело смысла.
— Эмилия... останься со мной.
Гнев взял мою руку и мягко массировал теплом каждый мой палец. Если он и пытался не дать мне уснуть, то у него ничего не вышло. На меня опустился сонный покой, и я расслабилась под его прикосновениями, воспоминания и странные образы исчезли. Он перешел от моих пальцев к запястью, затем медленно поднялся по руке к локтю, а затем занялся другой рукой.
Когда он закончил втирать жизнь в мои пальцы, он переместился ниже на кровать. Одной рукой он приподнял мою ногу за лодыжку, а другой стал прощупывать пальцы на ногах, точно так же, как он делал это с моими пальцами. Подушечки его больших пальцев скользнули к своду стопы, и я тихо застонала, когда он оказал нужное давление, чтобы снять боль.
Кто-то постучал в дверь, и Гнев приказал им оставить все снаружи. По комнате раздались шаги, дверь распахнулась и захлопнулась, а потом он вернулся, нежно укрывая мое тело самой мягкой тканью, которую я когда-либо чувствовала.
Я задохнулась от крика. Было такое ощущение, будто он облил меня керосином и зажег спичку. Я отбросила одеяло, чем заслужила разочарованный рык демона.
— Прекрати. -Он прижал меня к себе и снова укутал в одеяло. Через мгновение рядом со мной поселилась тяжесть. Две большие руки обвились вокруг моего тела, притягивая меня ближе, его подбородок лежал на моей голове. Он перекинул ногу через мое бедро, закрепляя нашу связь.
Он был словно огонь. А я уже горела. Я пыталась вывернуться из-под него, стремясь к земле. Я хотела заползти под половицы и зарыться в землю, как животное, находящееся в глубокой спячке. Хватка Гнева не ослабевала; я была прижата к его телу. И, учитывая его сверхъестественную силу, никакие усилия не смогли бы ослабить его хватку, если бы он решил держаться. Выживание включилось - я превратилась в дикую кошку, вцепившуюся когтями в того, кто пытался поймать меня в клетку.
Руки Гнева были сдвоенными стальными полосами.
— Слезь с меня.
— Нет.
— Разве твой создатель не научил тебя правильному обращению с женщинами?
— Переживи ночь, и тогда я буду уважать твои желания, - огрызнулся он.
— Ты не понимаешь...- Я была вне себя от ярости и дико хотела двигаться. Его руки сжались вокруг меня, но не больно. — Мне нужно быть в земле. Мне нужно опуститься под землю.
— Это обычный симптом переохлаждения. Это чувство пройдет, когда ты снова будешь в стабильном состоянии. Он положил руку мне на плечи и приподнял меня. — Выпейте это. Сейчас же.
Его тон говорил о том, что он зажмет мне нос и заставит пить в горло, если я не буду слушаться. Он не был заботливой нянькой. Я сделала неуверенный глоток теплой жидкости и сдержала крик. Все было слишком горячим. Гнев опустил меня обратно на подушку и медленно натянул на меня еще одно одеяло. Оно было легким, но очень болезненным. Боль усиливалась, пока не стала всем, что я знала.
Я сжала зубы, пытаясь заставить себя прекратить стук. К счастью, через несколько мгновений после того, как я выпила жидкость, я впадала и выходила из различных степеней сознания. Я гадала, что он подмешал в напиток, чтобы вызвать у меня сонливость, но не могла собрать достаточно энергии, чтобы почувствовать угрозу. Если бы он хотел меня убить, то предоставил бы это дело природе.
Через некоторое время движение вывело меня из лихорадочной борьбы с ясностью. Я забыла, где нахожусь. С кем я был. Теплый свет позолотил большой силуэт.
Я прищурилась, гадая, кто послал ангела. Затем я вспомнил. Если небесное существо, смотревшее на меня сверху вниз, и было когда-то ангелом, то сейчас оно было чем-то другим. Нечто, чего следует бояться и избегать. Чем-то, что заставляло сердца колотиться, а колени дрожать.
Он был таким же запретным, как плод, предложенный Еве, но почему-то еще более соблазнительным.
В мечтательном состоянии я наблюдал, как Гнев выполняет самые необычные задания. Наполнял кружку теплой жидкостью. Помогал мне потягивать ее, пока медовое тепло медленно не распространялось по мне. Мирное и успокаивающее, прямо противоположное тому адскому пламени, которое я ощущала раньше. Он возился с одеялами. Развел дрова в массивном камине напротив кровати, застеленной на полночь. Простыни были белыми и серебряными, как падающие звезды. Они были странно знакомы, хотя я никогда их не видела.
В какой-то момент я перевернулась на бок и уставилась на блеск пота, блестевшего на его обнаженной коже. Где-то ночью он снял два амулета. Он тоже был укутан в одеяла, руки удобно обхватили меня, тепло его тела подпитывало мое. Он был необыкновенным. И это не имело ничего общего с его внешностью.
Я перевела взгляд на его глаза. Черные крупинки усеивали его золотистую радужку, словно крошечные звездочки, кружащие вокруг зрачков. Он смотрел, как я изучаю его черты, и его внимание сканировало мое лицо таким же пристальным образом. Мне было интересно, что он видит, когда смотрит на меня, что он чувствует.
— Иногда, - мой голос был неровным и мягким, - иногда я думаю, что хочу быть твоим другом. Несмотря на прошлое. Может быть, выравнивание нас, наших отдельных Домов, - это то, о чем стоит подумать.
Его челюсть сжалась, как будто сама мысль о дружбе или союзе была ужасающей.
— Отдыхай.
В комнате полыхал огонь, и мои веки закрылись, как будто он приказал им повиноваться. Мир стал туманным.
— Гнев...- Я хотел сказать "спасибо", но мои слова были украдены сном.
Он говорил шепотом и тихим тоном. Своей большой, покрытой татуировками рукой он убирал волосы с моего лица. Казалось, что он делится секретом - чем-то жизненно важным. Важным в том смысле, который навсегда изменит мою реальность. Я прижалась ближе, напрягаясь, чтобы слушать. Его голос пронесся сквозь меня, как далекая буря, пытаясь встряхнуть что-то, прежде чем оно снова погрузится в дремоту.
Я ничего не могла уловить и снова погрузилась в дремоту.
Когда я проснулась в следующий раз, кровать на стороне Гнева была пуста. Без его массивного тела и постоянного ворчания или не очень нежной суеты комната казалась слишком большой.
Комната.
Я резко вдохнула, мгновенно насторожившись. Худшая часть моего бреда прошла, и реальность ощущалась как гора, обрушившаяся на меня. Гнев привел меня в... Я не была уверена. Я не успела как следует рассмотреть, где был вчера. Я стерла остатки сна с глаз и уставился на россыпь созвездий. Они были совершенно неожиданными.
Я моргнула, глядя на них - потолок был разрисован так, что выглядел как небо, усеянное звездами. Хотя это тоже было не совсем верно. При ближайшем рассмотрении оказалось, что созвездия - это крошечные огоньки, мягко светящиеся на потолке, окрашенном в темно-синий цвет.
Я обвела взглядом комнату. Она была огромной. Изящной.
Стены были чистого снежно-белого цвета с декоративной лепниной и отделкой, а массивный камин напротив кровати был отделан серебром, которое отражало пламя в его блестящей поверхности. Над ним висело огромное, богато украшенное зеркало. По обе стороны от камина висели серебряные бра. Еще одно такое же бра висело на стене за кроватью. Я удивилась, увидев серебро, а не фирменное золото Гнева, хотя у меня было подозрение, что этот металл на самом деле белое золото.
Темно-синий ковер в точности повторял цвет потолка, а кровать казалась вырезанной из того же драгоценного камня, что окружал врата Ада. Поверх темного ковра лежал желтый ковер, пронизанный золотыми нитями.
Все ткани выглядели мягкими, роскошными и слабо пахли хрустящим зимним воздухом и мускусом.
В дальнем конце комнаты в уголке со вкусом были расставлены стеклянные стулья и такой же столик. Если бы не их края, поблескивающие в свете пылающего камина, мое внимание могло бы их и не заметить. Рядом с камином возвышался огромный шкаф из темного дерева. На его дверцах были вырезаны маленькие цветы, звезды и змеи. Ручки образовывали полумесяцы. Они напоминали мне неполный символ тройной богини. Рядом со шкафом была дверь, которая вела либо в другую комнату, либо в коридор.
Это было далеко от заброшенного дворца, который Гнев захватил в моем городе.
Я повернулась. Слева от меня еще одна дверь вела в купальню, если судить по брызгам воды. Рядом висела большая картина на холсте. Рама была серебряная, такая же богато украшенная, как зеркало над камином, и, должно быть, стоила целое состояние.