- Уже поздно, - сказала Кессиди. – Переночуешь, сегодня с Грэй и Чедвик.
- Хорошо, - согласилась я.
- Я должна выиграть, - тихо произнесла Кессиди. – Мне косяки не нужны!
- Я бы помогла тебе, - произнесла я. – Но и ей косяки не нужны тоже, особенно сейчас.
- Я понимаю, - кивнула девушка. – Но… Ты уверена, что стоит гнаться за ней?
- Я ни в чем не уверена, - честно призналась я. – Просто я делаю то, что мне кажется правильным сейчас.
Мы замолчали. Я, прищурившись, вглядывалась в пламя, ярко горящее в камине.
- Кес, ты бы хотела иметь безграничную власть?
- Нет! Конечно, нет! – взмахнула она руками.
- Правда? – не поверила я.
- Конечно, хочу, - улыбнулась она. – Это моя мечта.
- А моя мечта лечь и закрыть глаза, - сонно пробормотала я.
- Иди спать, - махнула на меня рукой Кортес. – Грэй, Чедвик!
Глава 28.
Проснулась я от какой-то тоненькой трели и долго не могла понять, где нахожусь. Обстановка была не знакомой. Потолок вместо крыши, светлые стены, я лежу не на полу, а на кровати, ночью точно никто не храпел. Прикрыв глаза, я постаралась вспомнить. Тут меня пронзила мысль. Черт, я же у Кессиди. Черт, я же не нашла Мелинду. Черт, меня же убьют. Вскочив с кровати, я поспешно оделась и понеслась к выходу из дома.
- Куда ты? – сонно крикнула мне Чедвик.
- Домой! – ответила я уже на лестнице.
От этого, казалось бы, обычного слова мне вдруг стало так тепло на душе. Да, этот мрачный, неприветливый особняк стал мне новым домом, а эти угрюмые, высокомерные аристократы, которые на деле совсем не те какими кажутся стали мне новой семьей. И вот я отказываюсь от довольно привлекательного предложения Кессиди, вот я бросаю теплую кровать, вот я покидаю этот дом, в котором царит мир и спокойствие, и сломя голову возвращаюсь назад. А куда собственно? Туда, где ко мне относятся как к грязи, туда, где о спокойствии и мире уже давно не мечтают, туда, где никто точно не подарит мне свободу. Так скажите мне, зачем я это делаю? Не знаю, может быть, потому что там мои истинные друзья? Может быть потому, что там я нужнее в плане помощи? Может быть, потому что просто так надо? Может быть, потому что там действительно мой дом?
Я вылетела за ворота и понеслась, как мне казалось к особняку семьи Гринник. Не знаю как, но каким-то чудом мне удалось не заплутать, и добраться до особняка. Сегодня дежурил Нортон, и мне без проблем удалось попасть на территорию.
- Привет! – я ворвалась на служебную кухню.
Все разом подскочили от неожиданности.
- Мы думали, ты сгинула на улицах Столицы, - произнесла Габриель.
- Правда? – я вырвала из ее рук тарелку и накинулась на еду.
- Эй! Это же для хозяев! – закричала на меня Луиза Браун.
- Я есть хочу, - отмахнулась я от нее. – Они не оголодают! – пробубнила я с набитым ртом.
- Где ты была? – накинулась на меня Нора.
- Не поверите, - я продолжала лихорадочно поглощать пищу. – Я была у Кессиди!
- Кортес?! – хором вскричали Нора и Габриель.
- Вы знаете другую, Кессиди? – вопросом на вопрос ответила я.
- Что ты там делала? – удивилась Нора.
- Ну, пришлось принять ее предложение зайти к ней в гости, - пожала я плечами. – Не на улице же ночевать.
- В гости? Можно же было вернуться! – Габриель смотрела на меня, как на врага народа.
- А в чем дело? – разозлилась я. – Кессиди моя подруга!
- Понимаешь, Аби… - мягко начала Нора.
- Понимаю! – огрызнулась я. – Конкуренты и все такое…
- Кстати, а где Мелинда? – спросила меня Габриель.
У меня все внутри оборвалось.
- Она, что не вернулась? – в ужасе произнесла я, откладывая тарелку.
- Нет, - покачала головой Габриель. – Мы думали, она с тобой вернулась.
- Где она?! – вскричала я. – Черт!
Я сорвалась с места и ринулась в гостиную. Не знаю зачем, просто было странное чувство, что мне надо именно туда. Только я туда влетела, как входная дверь распахнулась и ввалилась Мелинда.
- Госпожа… - начал было дворецкий Чарли.
-Тихо! – шикнула я на него, и он понимающе кивнув, замолчал. – Мэл? – я подлетела к ней.
Девушка выпустила из рук сумку, мне еле удалось подхватить ее на лету.
- Мэл, Мэл, Мэл! – я пыталась дозваться до Мелинды. – Мэл, ты меня слышишь?
Тщетно. Похоже, она не видела и не слышала меня. Вообще выглядела она невменяемо. Глаза пустые, под ними черные тени, на мои слова она не реагировала, походка была монотонной, казалось она робот, что выполняет программную установку.
- Мэл! – я схватила ее за плечи и хорошенько встряхнула, в глазах мелькнул какой-то живой огонек, но тут же снова угас.
Вдруг она стала оседать на пол, я как могла попыталась ее удержать. Слава богу, Чарли пришел мне на помощь. С его помощью мне удалось доставить Мелинду к ней в спальню.
- Чарли, ты ничего не видел, если что Мелинда с вечера была дома! – предупредила я его.
- Разумеется, - кивнул дворецкий и удалился.
- Мэл, что с тобой? – я сидела на кровати около нее. – Где ты была?
- Голова болит, - застонала девушка.
- Я хочу знать, где ты была! – вскричала я. – Хотя, нет! Я не желаю это знать! Мэл, тебя отец с вечера ищет!
- Что? – Мелинда резко села на кровати.
В эту самую минуту дверь комнаты резко открылась, на пороге стоял Зеленый Барон.
- Я вижу, ты уже проснулась, - заметил он. – Сегодня приезжает твой брат, мы должны его встретить!
Я легонько подтолкнула Мелинду.
- Да, - выдавила она из себя, хотя если честно ее «да», скорее напоминало «вя».
- После обеда ко мне в кабинет! – приказал барон.
Мелинда опять выдала, что-то вроде «вя» и он убрался из комнаты.
- Мы, между прочим, с Габриель тебя вчера прикрыли, - сказала я.
- Да.
- Что да? А спасибо? – вскричала я. – Неблагодарная!
- Спасибо, - произнесла Мелинда таким тоном, как будто говорила «да, пожалуйста, мне не жалко, забирай свое спасибо»
Повисла тишина.
- Я не могу встретить, Джулиана, - взвыла девушка. – Мне плохо!
- Придется, - сказала я. – Не могу же его встретить я.
- У-у-у, - глухо протянула Мелинда.
Вдруг я хрипло закашлялась. Кашляла я минуты две, кашель, чем-то напоминающий лай так и рвался у меня из груди.
«Черт! Не хватало еще заболеть! – мрачно подумала я. – Ведь Джулиан приезжает!»
- Что с тобой? – Мелинда лежала, уткнувшись лицом в подушку, и голос ее звучал очень приглушенно.
- Все нормально, - неуверенно произнесла я.
Меня напрягало то, что голова начала странно побаливать. И вообще мне было неестественно жарко. А тут еще новые приступы кашля.
- Ну-ка, - Мелинда поднесла ладонь к моему лбу. – Да ты вся горишь!
- Да, я очень горячая девушка, - вяло пошутила я.
- Аби, ты заболеваешь, - взволнованно произнесла Мелинда. – Иди, ляг!
- Да все пучком, - слабо отмахивалась я.
- Уилсон! – строго сказала Мелинда. – Все пучком со мной, главная боль и усталость пройдет, это от недосыпа. А вот ты реально заболеваешь!
- Хорошо, - я решила согласиться с ней. – Правда, пойду, прилягу, что-то мне хреново.
Я вернулась в домик и, не раздеваясь, плюхнулась на матрац и моментально заснула. Проснулась я только под вечер от холода. Голова была чугунная, а лицо просто горело, но в тоже время меня колотил озноб, ко всему душил дикий, просто адский кашель. Надо мной с озабоченными лицами хлопотали Нора и Габриель.
- Походила под дождем? – ворчала Нора. – Допрыгалась? Вот видишь, заболела! А то Мелинда, Мелинда… Мелинда вот жива, здорова, в отличие от тебя! – бубнила девушка.
- Так, - Габриель взглянула на градусник. – Ого! Тридцать девять, почти сорок! Нора, надо что-то делать!
Я снова провалилась в сон. Потом я вновь проснулась. Свет в комнате был выключен. Но проснулась я от тихих голосов на площадке, откуда пробивался тоненький лучик света. Мне очень сильно хотелось вновь закрыть глаза и повалиться в дрему, но я заставила себя прислушаться. Людей было трое: Нора и Габриель, разумеется, а вот третьим человеком была Мелинда. Сначала я подумала, что это мне кажется, что я попросту брежу, но потом прислушалась получше. Не было никаких сомнений, что это Мелинда, уж ее голос я бы узнала из тысячи. О чем же они там говорят? Я оторвала голову от подушки. Мне хотелось позвать их, я даже попыталась это сделать, но вместо крика получился какой-то жалкий комариный писк.
- Как она? – спросила Мэл.
- Спит, - ответила Нора. – У нее сильный жар и кашель.
- Может вызвать врача? – сказала Мелинда.
- Не надо, - раздался голос Габриель. – Миссис Браун медсестра на пенсии.
Уж не знаю, была ли это шутка или нет, но я слабо улыбнулась в темноту. Да и Мелинда, насколько я слышала, издала какой-то хмык.
- Я зайду, завтра утром, - пообещала баронесса. – Мне пора.
- Передай привет, Джулиану, - произнесла Габриель.
Мелинда, что-то ответила, но у меня не осталось никаких сил держать голову на весу, и я откинулась на подушку. Вот черт, Джулиан. Это ж надо было заболеть так неудачно. Я же его теперь точно не увижу. Веки показались мне тяжелыми, и я закрыла глаза, проваливаясь в сон, я слышала как Нора и Габриель о чем-то тихо переговариваются, кажется, чтобы не разбудить меня они ушли в ванную. Ночью я пару раз просыпалась и закатывалась от, вот уж по-настоящему душераздирающего кашля. Горло болело так, что я толком сказать ничего не могла. Такое чувство, что я проглотила осколки стекла, которые потом впились мне в горло. Меня по-прежнему знобило, поэтому подруги укрыли меня сразу несколькими одеялами, а для пущего эффекта сунули мне в ноги грелку и Попика в придачу.
Проснулась я где-то около обеда. В комнате было тихо и пустынно, даже Попика было не видно. За окном было пасмурно. Меня уже не знобило, да и голова почти не болела, вот только кашель все еще бил с неимоверной силой. С хрустом потянувшись, я села. Немного посидев, вскочила с пола и подошла к окну.
- Ты почему встала?
Я обернулась. В дверях стояла Габриель.
- Мне жарко, - пожаловалась я.
- Вот и хорошо, ляг назад, - Габриель затолкала меня обратно под одеяло. – Кстати, утром заходила Мелинда, ты спала.
- О-о-о, - огорченно протянула я. – Надо было меня разбудить!
- Не надо было! – отрезала Габриель.
Я пристально взглянула на нее.
- Джулиан приехал?
- Да, - кивнула девушка. – Он сейчас с бароном в сенате.
- Мне уже лучше! – попыталась заверить ее я.
- Не лучше! – возразила Габриель. – Джулиан от тебя никуда не денется!
- Так я не из-за него! – я попыталась говорить как можно более убедительно.
- Мы же обе знаем, что из-за него, - отмахнулась Габриель.
- Черт!
Я бессильно рассекла ладонью воздух.
- Я есть хочу, - произнесла я.
- Сейчас, - Габриель подошла к окну и распахнула его. – НОРА! – заорала она так, что у меня в ушах зазвенело.
С потолка посыпалась известка. Я с ужасом подняла наверх голову. В миг ожили детские воспоминания о трухлявой крыше дома моих бабушки и дедушки. Габриель еще что-то оглушительно проорала, но я почти не слышала ее. Воспоминания волной, огромным цунами накрыли меня с головой. Я вспомнила дедушку. Почему-то он был одет в военную форму с фуражкой на голове и стоял на крыле небольшого маневренного истребителя. Мне очень хотелось представить его сидящем на крыльце, одетого в широкую рубашку, просторные штаны и домашние тапочки. Мне очень хотелось вспомнить его таким обычным, старичком, но в памяти всплывал только образ отважного небесного капитана, геройски погибшего за прошлое. Потом я вспомнила, что мне рассказывала Габриель про своего отца. Он же был шерифом, не знаю, но, по-моему, его тоже можно назвать героем. А вот мой отец никогда не знал этого гордого слова. Второсортный бейсболист, да это очень круто. Я скептически хмыкнула.
- Что?
Оказывается, Габриель уже закрыла окно и сидела на кровати.
- Ты знаешь, а ведь мой дедушка на половину ирландец, - сказала я.
- Знамение! – страшным голосом вскричала она. - Его фамилия случайно не Гринник?
- Нет, его фамилия Адамс, - усмехнулась я. – Вулф Адамс. Он был небесным капитаном.
- Ясно.
- Но знаешь его мать ирландка… - вдруг вспомнила я.
- Знамение! – опять вскричала Габриель. – Ну, у нее точно фамилия Гринник!
- Не знаю, - я пожала плечами. – По-моему он мне как-то говорил, но я не помню…
- Черт, - Габриель щелкнула пальцами. – Мы должны это выяснить. Может вы с Мелиндой родственники.
- Это вряд ли.
- Ну, хотя… - Габриель задумалась. – Ты же все равно выйдешь замуж за Джулиана, так что…
- Габи! – вскричала я.
- Я не права? – она сделала невинное лицо. – Ты же хочешь этого.
- Габи, очнись! Я даже не знакома с ним, - выпалила я. – Он же барон, а кто я?
- Да, а кто ты? – она посмотрела на меня.
- Абигайль Уилсон, - сказала я. – Простая девчонка с сорокового кольца. Никто для него!
- Ха! Сороковое кольцо, - подняла меня на смех Габриель. – Взгляни на Нору, она с трехсотого!
- Я думала, что с трехсотого начинаются дикие кольца, - призналась я.
- Я открою тебе великую тайну, - заговорчески прошептала Габриель. – Я тоже так думала! Кстати, теперь понятно ее поведение - она дикая!
Мы покатились со смеху. Смех у меня был хриплым, в горле неприятно булькало.
- Та дам! – в комнату вошла Нора с подносом еды.
Выхватив у нее поднос, я накинулась на еду.
- Мелкая, расскажи, Аби про то, где ты раньше жила, - обратилась к подруге Габриель.
- Ага! – я отчаянно закивала, неистово поглощая суп.
- Я родилась на трехсотом кольце, - охотно начала Нора. – Мои родители фермеры, у нас собственный бизнес, кстати, довольно прибыльный. Моему отцу принадлежит не большой завод по производству масла. Мой старший брат Алекс художник, его картины очень востребованы. Я не хвастаюсь, просто полотна уходят за хорошие деньги. У себя на кольце мы довольно известны. Нашей семье принадлежит немало акров земли, где мы выращиваем виноград, апельсины и арбузы. Не удивляйся, Аби трехсотое кольцо обладает тропическим климатом.
- Вот буржуйка, - усмехнулась Габриель.
- Как ты оказалась здесь? – спросила я.
- Очень глупо получилось, - призналась Нора. – Мы с Алексом поехали в Столицу на какой-то аукцион, где он хотел продать несколько картин. А я очень люблю музыку, я решила зайти в один музыкальный магазин и, в конечном счете, заблудилась. Весь день я плутала по улицам, пока вечером меня не выгнали на третий круг. У нас с братом была временная виза, всего на день, мы планировали продать его картины и вечером уехать. Наверное, он искал меня, но я понимаю, почему он уехал. Его виза кончилась, а денег не было.
- Почему не было? – удивилась я. – А за картины?
- А я разве не сказала? – удивилась Нора. – Это был благотворительный аукцион.
- Тогда понятно, - кивнула я. – Продолжай!
- Он должен был уехать, иначе бы его арестовали, - грустно сказала Нора. – Я месяц прожила на третьем круге, пока не попала в дом «Семь чудес», где прожила два долгих года. А потом на торгах, как сейчас помню, это был четверг третье ноября, я попала сюда. Я очень хочу вернуться домой, к семье, но не могу. Чтобы вернуться, мне нужна свобода и только. Хотя, они наверняка думают, что я погибла…
- Моя мать была бы счастлива это услышать, - мрачно заметила я.
- Жаль это слышать. Кстати, моя настоящая фамилия Бун, - вдруг произнесла Нора.
- Какая? – переспросили мы с Габриель.
- Бун, - и глазом не моргнула Нора.
- Нора Бун, - произнесла я. – А почему так?
- Лоуренс фамилия моей мамы, - пояснила Нора. – Просто когда она вышла замуж за папу, она была уже известна на этом кольце, поэтому они решили, что проще будет, если отец возьмет ее фамилию.
- Я балдею, - Габриель всплеснула руками. – Вот думаешь, что знаешь человека, а на самом деле…
- Н-да, - подтвердила я.
- Кстати, Аби, а ты ничего не хочешь нам сказать? – Габриель прищурилась.
- Нет, а что? – забеспокоилась я.
- Сейчас, - девушка встала и вышла из комнаты.
- Вот, я знала, что где-то это уже слышала, - вернувшись, она кинула мне журнал.
Я взглянула обложку. Обычный спортивный журнал.
- Открой пятую страницу, - посоветовала Габриель.
Я послушно открыла. Много фотографий, небольшая статейка про бейсбол. И что?
- Вот там, фотка в самом низу, - ткнула пальцем в страницу Габриель.
Я присмотрелась к фотографии. Вот черт, это мой отец. Да и подпись под фотографией гласила «Самсон Уилсон».
- Ну? – нетерпеливо произнесла Габриель.
- В чем дело? – я вопросительно взглянула на нее.
- Разве это не твой отец?
- Ну, мой, и что с этого, - пожала я плечами.
- Как это что, Аби! – вскричала Габриель. – Я не понимаю, что ты делаешь здесь. Ведь ты с легкостью можешь жить на пятом круге Столицы.
- Мой отец всего лишь малоизвестный бейсболист, - раздраженно сказала я. – У меня с ним общая лишь фамилия. И вообще мне надо было назваться Абигайль Сибрук, это было бы проще.
- Кстати, как ты себя чувствуешь? – спросила Нора.
- Кстати, хорошо, - честно ответила я.
- Вот и прекрасно! – воскликнула Габриель. – А то нам надоело отдуваться за тебя!
- Вот как? – я косо взглянула на нее и мы засмеялись.
- Скажем ей, что все знаем? – тихо прошептала Габриель, кивнув на Нору.
- Давай, - согласилась я. – Нора, поговорим?
- О чем? – девушка явно не ожидала подвоха.
- Мы все знаем! – выпалила Габриель.
- Вы о чем? – Лоуренс явно не понимала, к чему мы клоним.
- Мы знаем, что тебе нравится Дюмар, - сказала я.
- Что?! – глаза Норы нереально округлились. – Откуда?
- Это было очевидно, - сказала Габриель, которая первая ни о чем не догадывалась.
- Черт! – сразу же сдалась девушка. – Неужели это так заметно?
- Поверь, - кивнула я. – Когда ты на него запала?
- Недавно, - призналась Нора. – Просто ни с того ни с сего!
- Элеонора Саранская, - произнесла я.
- Нора. Просто Нора, - поправила меня Лоуренс.
- Нора Саранская, - поправилась я. – Черт, а тебе идет! А-а-а, я тоже так хочу!
- Я понимаю, что ты хочешь быть Гринник, - усмехнулась Нора.
- Не правда! – вскричала я.
- Правда! – с удовлетворением сказала Габриель.
- Ну, блин! – взвыла я. – Это, что так заметно?
- Ага! – отчаянно закивали подруги.
- Вот дерьмо! – в сердцах произнесла я. – Ну и ладно, плевать мне!
- Здравствуйте, меня зовут Нора. Нора Саранская, - никак не могла уняться Нора, и так и эдак примеряя на себе новую фамилию.
- Зато я знаю, какая фамилия будет у Габриель, - я перевела разговор в безопасное русло.
- Да? – оживилась Нора. – И какая?
- И мне интересно, - произнесла Габриель. – Но имей в виду, скажешь, я сделаю так, что Гринник ты никогда не станешь!
- Да так и так не стану, - усмехнулась я. – Мне терять нечего!
- Да? А если Мелинда узнает, что ты влюблена в ее братца? – прищурилась Габриель.
- Главное, чтобы она не узнала, что я влюблена в нее, - пошутила я.
- Ой, как все запущено, - подыграла мне Габриель, и мы покатились со смеху.
- Это ладно! А вот если люди узнают, что связывает Нору и Клер Хилл…
Тем временем Нора продолжала бубнить себе под нос фамилию Дюмара.
- Но ведь Дюмар классный! – взвыла она.
Мы с Габриель так увлеклись, что и забыли о том, что она здесь.
- Он меня совсем не замечает, - обиженно протянула Нора. – Чтобы я не делала.
- Может, ты просто что-то неправильно делаешь? – предположила я.
- Да какое там! – Габриель с ходу отмела мою мысль. – Может он просто гей!
- Что?! – у Норы глаза из орбит полезли. – Нет!
- Да! – захохотали мы с Габриель.
- Нет! – закричала Нора. – Чтоб Джулиан оказался геем!
- Нет! – теперь уже заорала я. – Молчи!
- Ага! – ткнула в меня пальцем Нора. – Не нравится?
- Не нравится, - буркнула я. – Ладно, забыли.
- Так вы мне поможете с Дюмаром? – спросила Нора.
Мы с Габриель охотно кивнули.
- Я хочу увидеть Джулиана, - произнесла я. – Сейчас!
- В таком виде? – Нора скептически взглянула на меня.
Черт, а я ведь и забыла, как сейчас выгляжу. Да и переносица, кстати, все еще побаливала, просто я этого не замечала, так как привыкла к этой боли.
- Как самочувствие?
- Шикарно! – отрезала я.
- Он, кстати, поехал к себе, - сказала Габриель. – Вещи там оставить…
- Черт! А когда вернется?
- Наверное, в понедельник, - пожала плечами Габриель.
- Буду ждать, - сказала я. – Ну, а, хоть, к Мелинде мне можно?
- Сходи, - милостиво разрешила Габриель.
Я сорвалась с места и ринулась вниз.
- Привет! – я без стука влетела к ней в комнату.
- О, уже поправилась? - удивилась девушка.
- Да все нормально, - улыбнулась я.
Мелинда сидела на кровати и читала какую-то книжку. На полу были разбросаны разные глянцевые журналы. На подоконнике в вазе стоял огромный букет герберов, как выяснилось позже любимых цветов баронессы. Я подсела рядом на кровать.
- Что читаешь?
- Один рассказ, - произнесла Мелинда. – Мой знакомый писатель его написал. А вообще я не люблю читать.
- А если я что-нибудь напишу, ты будишь это читать? – спросила я.
- Конечно! – заверила меня девушка.
- Ты будешь в главной роли, - улыбнулась я. – И на обложке тоже будешь ты!
«А назову я это «Трагедией семьи ирландских аристократов», - подумала я. – Или же «Гринник – герои или убийцы», или можно тупо «История одной баронессы»»
На шее девушки вдруг что-то ярко сверкнуло. Я пригляделась получше, на цепочке болтался небольшой кулончик в виде клевера.
- Клевер, - протянула я.
- Сорняк и только, - ответила девушка.
Тут меня словно веслом по голове ударили. Я все вспомнила, я вспомнила, где могла видеть Мелинду. Перед глазами замелькали: Дэн, темный узкий переулок, компания парней, окружившая зовущую на помощь девушку. Теперь я уже другими глазами взглянула на Мелинду. Боже мой, она та самая беззащитная девушка из переулка пятого круга. Наверное, на моем лице все это отразилось очень ярко.
- Ты тоже вспомнила? – спросила меня Мелинда.
- Да, - кивнула я. – Мэл, мы ведь раньше встречались!
- Встречались? – девушка лукаво стрельнула в меня глазами.
- Да. А что произошло? Почему мы расстались? – подыграла я ей.
- Кстати, это была наша не первая встреча, - заметила она.
- Правда? – я попыталась вспомнить еще, но тщетно.
- Смотри, - Мелинда спрыгнула с кровати и подлетела к ноутбуку. – Я случайно нашла.
Я подошла поближе. Мэл развернула экран ноутбука ко мне. На экране была фотография, сделанная на балу в доме «Семь чудес». На фотографии была Мелинда, окруженная толпой журналистов, а рядом стояла я и протягивала ей поднос с бокалами. Мелинда тянулась за бокалом, при этом мило улыбаясь на камеру, а я смотрела куда-то вдаль, ища взглядом Кессиди.
- Вот это да! – протянула я. – Я не помню этого!
- Я тоже, - призналась Мэл. – Кого это ты так усердно высматриваешь?
- Явно не тебя, - усмехнулась я.
Мне не очень хотелось говорить, что я искала взглядом Кессиди Кортес.
- А может все же меня? – лукаво произнесла она.
- Тогда я не туда смотрела, - сказала я.
Мелинда расхохоталась. Наконец-то я услышала ее знаменитый смех. Глядя на нее, я тоже начала ржать.
- О, Мэл, твой смех это нечто уникальное! – посмеиваясь, сказала я. – Я балдею!
- Ха, - усмехнулась девушка.
Тут компьютер тоненько пискнул.
- О, сообщение, - Мелинда открыла свою страничку.
Я взглянула на ее страничку.
- Мэл Гринн, - прочитала я. – Так ты знаешь…
- Про что? – не поняла Мелинда, барабаня пальцами по клавиатуре.
- Да это я так… - отмахнулась я. – Стоп! Что у тебя на аватаре? Ноги?
На аватаре Мелинды были видны лишь ноги в черных штанах и синие кеды. О боже, а сколько у нее было друзей. Интересно она хотя бы одного из них знала лично?
- А ты тут есть? – спросила она.
- Есть, - ответила я. – Боже, я не была тут тысячу лет!
- Хочешь, можешь зайти, - предложила Мэл.
- Нет, пожалуй, нет, - отказалась я. – Не хочу.
Наверное, я отказалась по одной простой причине. Моя прошлая жизнь, жизнь до Столицы казалось мне не моей, не настоящей, придуманной. Мне казалось, что если я увижу то, что было раньше, то я попросту сломаюсь. Хотя, пожалуй, поговорить с Энджи я бы не отказалась.
- Ну, так позвони ей, - сказала Мелинда.
Что? Неужели я сказала это вслух? Девушка протянула мне телефонную трубку. С трепетом я набрала знакомый номер. Сердце колотилось так сильно, что было тяжело дышать. Гудки, гудки, еще гудки. Черт, она точно не подойдет к телефону.
- Алле?
Я думала, меня хватит удар.
- А-а-а… Алле! – заорала я. – Энджи это я, Абигайль!
- Уилсон? – растеряно пробормотала Энджи. – Черт, возьми, Уилсон! Где ты? Как ты?
- Я нормально, - улыбнулась я. – Я в Столице… работаю, - с запинкой сказала я.
- Когда ты вернешься? – допытывалась Кенингсберг.
- Энджи я не вернусь.
- Да… Что?! – в трубке воцарилась тишина. – Что ты сказала?
Я представила удивленное лицо подруги.
- Я не вернусь назад, - повторила я. – Прости!
- Но почему? – вскричала девушка. – Как ты можешь такое говорить?
- Но, Мэл… - я запнулась, по ошибки назвав имя Мелинды. – Но, Энджи!
- Вот оно что, - ровным голосом произнесла Кенингсберг. – Мэл, значит… Подружку новую себе нашла, а остальных можно забыть, бросить, так значит?!
- Энджи, я ведь не это имела в виду! – попыталась возразить я, но куда там Анджелину уже понесло.
- Молодец, умница, Абигайль! – сказала девушка. – Просто супер! Возьми пирожок с полки!
- Энджи, прошу, не начинай! – взмолилась я. – Я просто оговорилась!
- Просто? Кто она, скажи? – в голосе Энджи проснулась язвительность. – Местная звезда?
Сама не зная того, Энджи угадала.
- Какая разница кто она! – вскричала я. – Энджи ты моя подруга и так будет всегда!
- Тогда вернись, Аби!
- Я не могу!
- В таком случае передай привет, своей Мэл!
В трубке зазвучали гудки.
- Черт! – рявкнула я. – Вот черт!
Я сжала кулаки так, что телефон в руке жалобно заскрипел.
- Что случилось? – Мелинда взволнованно взглянула на меня.
- Не надо было звонить! – я устало опустилась на край кровати. – Мы опять поссорились! Это ж надо было.
Меня просто трясло от злости. Как Энджи может такое говорить, как она вообще могла подумать, что я ее брошу? У меня и в мыслях не было обижать ее или хвастаться новым знакомством. Просто я действительно оговорилась. Вот теперь я буду чувствовать себя виноватой в случившемся. Черт, ненавижу это чувство. Со стоном отчаяния я откинулась на кровать. И как теперь все исправить? Еще раз позвонить? Трубку ведь точно не возьмет. А вернуться я не могу. Вот засада.
- Аби, все нормально? – перед глазами появилась лицо баронессы.
- Да, - протянула я. – Но теперь я буду страдать от адских душевный мук! И в конце умру от непосильных переживаний, выпавших на мою горькую долю! – наигранно взвыла я.
Лицо Мелинды озарила очаровательная улыбка. Вдруг дверь отворилась. Мы с Мелиндой резко повернулись. На пороге нарисовалась Анджела. Взгляд ее глаз пробежал по нам, на губах заиграла ехидная улыбка.
- Не буду вам мешать! – ухмыляясь, бросила она и хлопнула дверью.
- Анджела! – крикнула Мэл, но дверь так и не открылась.
- Встретила Джулиана? – вдруг спросила я.
- Да, он сейчас у себя дома, но в понедельник вернется, - ответила девушка.
Я задумалась, интересно, какой Джулиан. Хотя если взглянуть на его родню можно догадаться, что он из себя представляет. Я вздохнула. Да, мои хозяева не отличались добротой и положительным характером. Они были типичными богачами. Такими, как их описывают обреченные жить в нищете люди, запертые на третьем круге.
Зеленый Барон монстр в человечьем обличии, палач, что готов отправить собственных детей на плаху, если это принесет, хоть какую-то выгоду. С Анджелой тоже все было ясно. Ее цинизм не знал границ. Она была из тех людей, что живут лишь ради себя. А вот кем была Мелинда, для меня пока оставалось загадкой.
Я прикрыла глаза. Столица не была миром грез, наивных фантазий и уж точно она не была раем на земле. Столица это клетка, для богачей и тюрьма для тех, кого сделали рабом. Столица жестока и беспощадна, она не терпит ошибок и забирает тех, кто сломался под напором той правды, которая умело тут скрыта. Столица превращает людей в кукол. В пустых глупых кукол на нитках. И эти нитки не разорвать, не перерезать, ведь эти нитки, словно вены и если их порвать человек просто погибнет. Это чистилище, это дом, для грешников, что зовут себя ангелами, для ангелов, за блаженными лицами которых скрывается демоническая сущность.
Это мир рабов и рабы тут все. И очень жаль, что многие этого просто не понимают. Говорить тут о спасении глупо и бесполезно. Жизнь здесь расслаивается. Расслаивается на саму жизнь и на жалкое существование. А ведь сначала Столица вызывала у меня дикую детскую радость. Я буквально топотала ногами от восторга. Но вот все это угасло, лопнуло, словно мыльный пузырь. Мои чувства растоптали, меня втоптали в грязь, меня лишили моей мечты. Все то, о чем я мечтала, оказалось ложью. Этот мир алчности, продажных чувств и жалкой, почти убогой выставленной на показ, словно в магазине красоты. Все это вызвало во мне омерзение, отвращение, да просто аллергию. Яркие краски были слишком яркими, радостные улыбки оказывались фальшивыми, а смех, и вовсе превращался в плачь. Политика, законы, крикливые, громкие и благородные слова несли страдание и погибель. Все те лозунги, что здесь провозглашались о свободе и праве были пустыми. Но люди, словно пустоголовые болванчики, усердно, фанатично в это верили. Их буквально пичкали ненужной и информацией, им дурили головы красивыми высокопарными словами, несущими пустоту. И словно тупое стадо, люди охотно брали то, что им давали, даже не задумываясь о том нужно ли им это. А те, кто отказывался от бесплатных подарков, вынужден был до конца своих дней гнить где-нибудь на рудниках. Здесь не любили сильных духом, здесь безжалостно расправлялись с бунтарями. Но зато лесть здесь одаривалась по-королевски. Здесь никто и никогда не задумывался о тех людях, кто может быть, даже в ущерб себе делали жизнь других чуточку лучше. Ведь эти другие чаще всего оказывались неблагодарными скотами, которые привыкли только получать и ничего не давать взамен. И нельзя не сказать о том, что распространенным хобби здесь было ношение масок. За масками прятались истинные лица и чувства. Чаще всего за масками святой порядочности скрывались жестокие ублюдки. За маской благородства и частоты – убогие, тошнотворные и жалкие людишки, не способные и называться людьми. А еще я поняла то, что человеческая жизнь здесь была бесценна, потому что ничего не стоила. В продажном мире было продажно все. Это отвращало, рвало душу на куски, вырывало сердце, душило и в конце убивало. Здесь кричали, но крика никто не слышал, потому что не принято было выставлять боль. Здесь каждый был продавцом боли и кукол, в которых превращали людей, каждый был покупателем лжи и пронизывающего, словно нож страха.