Рядом с кормчим Анкеем. Корабль под веслами несся
Что было сил. Спешили гребцы в открытое море.
А Эету надменному с прочими колхами вместе
210 Стали известны уже Медеи любовь и деянья.
Все в оружье на площадь они собираются. Сколько
Волн морских вздымается с натиском бурного ветра,
Сколько листьев ветвистого леса упало на землю
В листопадную пору, — никто сосчитать не возьмется.
215 Столь несметны толпились по берегу Фасиса колхи
С воплями и беснованьем. Эет на его колеснице
С парою славных коней меж ними стоял, возвышаясь.
Дал ему этих коней, дуновеньям ветра подобных,
Гелий. Левой рукой Эет поднимал исполинский
220 Щит из шкур и меди, а правой — факел сосновый.
Прямо пред ним копье его мощное воткнуто было.
Вожжи коней держал руками Апсирт. Выплывает
В море Арго, уносимый могучими взмахами весел
И потоком быстрым широкой реки многоводной.
225 А Эет в помраченье от гнева ужасном, к светилам
Руки воздев, призывал в свидетели злого поступка
Зевса и Гелиоса, к всему обращаясь народу:
Если ему своевольную дочь не найдут, на земле ли
Или на корабле в волнах судоходного моря,
230 И не насытит обидчик души его праведной местью,
На себя приняв весь царский гнев и невзгоду,
Колхи за это поплатятся тут головами своими.
Так Эет пригрозил. И колхи тотчас поспешили
В реку спустить свои корабли, приладили снасти,
235 Быстро вышли в открытое море. И каждый сказал бы,
Что не морской то поход, а птиц несметная стая
С шумом мчится вперед над просторами пенного моря.
С ветром попутным неслись по волнам аргонавты по воле
Геры, желавшей скорее на горе Пелия дому
240 В Пеласгийскую землю из Эи доставить Медею.
С третьей зарею они привязали причал корабельный
Там, где Галис-река течет в Пафлагонские воды.
Здесь приказала Медея сойти, повелевши Гекату
Жертвой к себе призвать. Но как эту страшную жертву
245 Дева готовила, что она делала, знать да не будет
Ни один человек, и меня душа не заставит
Петь про эти дела. Я боюсь. Но жертвенник этот
Все еще стоит, как его герои воздвигли
На берегу для потомков, он издали виден прекрасно.
250 Вспомнил тут Эсонид, а с ним и все аргонавты,
Как Финей говорил, что иной из Эи обратный
Будет путь перед ними. Казался тот путь неизведан.
Арг тогда сказал всем внемлющим слово такое:
«Мы в Орхомен поплывем, как велел еще до Колхиды
255 Тот неложный пророк, с которым вы повстречались.
Есть, однако, для нас и другая дорога, жрецами
Найдена теми, кто Тритонидскую Фиву покинул
В дни, когда никто ничего не знал про данаев
Род святой и не мог проведать. (Разве что знали
260 Апиданийцы аркадяне — те, которые жили
Много раньше Луны, в горах желудями питаясь,
И не владели еще Девкалиды страной Пеласгийской.
Славен в те времена был полями обильный Египет,
Край туманный, родитель юношей прежде рожденных,
265 И река Тритон широко текущая, ею
Весь орошаем Египет, и вышнею волею Зевса
Дождь не льется над ним и поля колосятся в разливах.
Некто, как говорят, оттуда кругом всю Европу
С Азией вместе прошел, полагаясь на силу и смелость
270 Войск своих и на мощь их. В этом походе возвел он
Многие города. Одни существуют поныне,
А других уже нет — ведь много веков миновало.
Эя доныне стоит, и в ней обитают потомки
Тех мужей, которых здесь водворил покоритель.
275 Предков своих письмена хранят заботливо колхи.
Там на трехгранных столбах начертались пути и пределы
Моря и суши для всех людей, бродящих по свету.
Есть там одна река, самый крайний рукав Океана,
Очень она широка, глубока и судам проходима.
280 Кто ее Истром назвал, те знают ее протяженье.
В нижнем теченье пространные пашни она разрезает
И остается единым руслом. Истоки имеет
Там далеко в Рипейских горах за дыханьем Борея.
Льется оттуда с журчанием Истр; но только доходит
285 Он в теченье своем до народов фракийских и скифских,
Как разделяется на два потока, один — в наше море,
А другой позади изливается в некую бухту,
А уж она раскрывается в ширь Тринакрийского моря —
К вашей земле оно прилегает, если, конечно,
290 Как говорят, Ахелой по вашей стране протекает».
Так он сказал. Богиня сама им чудо явила
К счастью, и все, увидав, одобрили Арга:
«Здесь нам, здесь нам путь!» — закричали. Тут показался
В небе след луча, и велел он, где плыть надлежало.
295 Сына Лика оставив на берегу, с ликованьем,
На корабле распустив паруса, они выплыли в море,
Издали глядя на Пафлагонские горы. Карамбис
Не обогнули. Ни ведший огонь, ни гнавший их ветер
Все не стихали, пока не открылось течение Истра.
300 Между тем из колхов одни, в напрасной погоне
Через Темные скалы пройдя, доплыли до Понта.
А другие с Апсиртом вошли в течение Истра.
Там он их стороною провел чрез Прекрасное устье, —
Так, обогнав аргонавтов и миновав перешеек,
305 Смог он пройти в самый крайний залив Ионийского моря.
Остров есть в этом самом заливе, «Сосна» ему имя;
Сам трехконечный, широкою частью он смотрит на берег,
Узким углом он к реке обращен, вокруг же два устья.
«Нарик» зовется одно, а другое, у края, — «Прекрасным».
310 Через него-то и плыл Апсирт с колхийскою ратью.
Между тем как Арго еще не доплыл до вершины
Острова. Видя их, стада покидали в низинах
Пастыри дикие; их корабли напугали безмерно,
Им показалось, что чудища страшные вышли из моря.
315 Ведь морских судов никогда здесь не видели прежде,
Их не знали ни скифы — они полукровки фракийцам, —
Ни сигинны, ни гравкены, ни синдов народы,
Ибо они проживают среди Лаврийской равнины,
Очень пустынной. Когда же гору Ангур миновали
320 И далеко от горы лежащий утес Кавлиака,
Колхи успели пройти то место, где Истр разветвился
На два рукава, и Лаврий сзади остался,
И выплывают они на простор Кронийского моря,
С двух сторон замыкая пути кораблю аргонавтов.
325 Позже них пройдя по реке, аргонавты спустились
К двум на этом пути островам Артемиды Бригийской;
На одном из тех островов алтарь возвышался,
А на другой сошли, от Апсирта скрьвзаясь, герои.
Только эти два острова и миновали колхийцы,
330 Гнева страшась Артемиды, великой дочери Зевса.
Все остальные там острова Эетовы люди
Заняли от Салангона и далее, вплоть до Нестиды,
Доступ к морю везде перекрыв кораблю аргонавтов.
Тут бы минийцы могли в неравном противоборстве,
335 Будучи в меньшинстве, противнику мощному сдаться;
Но заключен договор,что битвы меж ними не будет,
Ибо так положил Эет, что руно золотое,
Ежели подвиг они совершили, то будет по праву
Их достояньем навеки, как бы им ни досталось —
340 Хитростью ли, либо явно, либо отняв против воли.
Но Медею (о ней был главный спор между ними)
Должно, у аргонавтов забрав, передать Артемиде.
А уж потом кто-нибудь из владык, суд творящих, укажет,
Нужно ли ей в отеческий дом воротиться обратно
345 Или же в землю Эллады с героями следовать дальше.
Девушка это все в уме про себя прочитала,
И непомерная боль терзать начала ее сердце.
Отозвала она Эсонида подальше от прочих
И повела за собой, пока не скрылись от взоров.
350 Тут, в глаза ему глядя, сказала Медея печально:
«О Ясон! Что теперь вы задумали с колхами вместе
Против меня? Неужели ты разум утратил от счастья?
Может быть, ты забыл, что сказал, в нужде пребывая?
Где твои клятвы Зевсом Гикесием? Где обещанья
355 Сладкие? Им внимая, бесстыдная, я вероломно
Землю родную, славу чертогов, родителей милых
Бросила. Было мне это дороже всего. И далеко
С чайками жалкими рядом одна лечу я по морю
Из-за деяний твоих, чтоб ты невредим оставался
360 В битве с землею рожденными, с медными в схватке быками.
Да и руно, наконец, за которым в путь вы пустились,
Взял ты злодейством моим. Срам пагубный мною оставлен
Женщинам. Вот потому я считаю, что милой твоею
И супругой законной, а прочим сестрой отправляюсь
365 Вместе с тобою в землю Эллады. Во всем благосклонно
Мне защитником стань и меня не бросай одинокой
От себя далеко, к своим отправляясь владыкам!
Мне защитником будь! Пусть станет незыблемой правда,
Правда и с ней договор, что мы вдвоем заключили!
370 Или же сразу кинжалом возьми перережь мое горло —
Так, несчастная, я получу достойно за глупость!
Если же вправду правитель, с которым вы сговорились
Обо мне на таких плачевных условьях, присудит
Брату меня передать, как отцу покажусь на глаза я?
375 Славы ли буду достойна? Ну, а расплату какую,
Страшные казни какие мне испытать там придется
За поступки ужасные, здесь совершенные мною?
Если же ты возвращенья, любезного сердцу, желаешь,
Пусть не даст его вседержавная Зевса супруга!
380 Слишком уж ты на нее возлагаешь надежду большую,
Пусть когда-нибудь ты обо мне, изнуренный, припомнишь!
Пусть руно как сон, как призрак выскользнет в Тартар!
Из отчизны тебя пусть Эринии прочь мои гонят!
Многое из-за обмана я твоего испытала.
385 Но не может такое пасть и пропасть без последствий, —
Ибо ты нарушил жестоко великую клятву.
И, конечно, недолго за глумление мною
И за свой договор пребывать вам придется в покое».
Так говорила она, распаляясь в тягостном гневе,
390 И грозила поджечь корабль, изрубить его брусья,
Чтобы затем самой в жестокое ринуться пламя.
В страхе Ясон ей ответил такою кроткою речью:
«Милая, ты погоди! Самому мне не нравится это.
Но приходится нам начало битвы отсрочить.
395 Будто туча, враги вкруг нас собрались отовсюду
Из-за тебя. Ведь все живущие здесь поселенцы
Жаждут Апсирту помочь, чтоб смог тебя он обратно
В дом к отцу твоему отвезти, подобно добыче.
Можем мы все, как один, погибнуть лютою смертью,
400 В бой неравный вступив. Но это тебе обернется
Новым еще страданием, если, погибнув, оставим
Им тебя на расправу. А наш договор заключенный —
Это хитрость, и станет худшей бедой для Апсирта.
Местные жители против нас не поднимут оружье
405 Колхам в угоду лишь ради тебя, коль погибнет колхийский
Вождь, твой брат родной и колхов лучший защитник.
Колхам же я не поддамся без боя. Готов я к сраженью,
Если только они мне мимо проплыть помешают».
Льстя ей, так говорил он. Она же ответила грозно:
410 «Что ж, подумай, к каким делам позорным какие
Мне еще предстоит прибавить! Но первый проступок
Мной уж содеян, по воле богов я исполнила злое.
Так отражай в бою смертоносные копья колхидян!
Брата же я заманю, чтобы он в твои руки явился.
415 Его ласково встреть, дай подарок богатый,
Если сумею я после ухода его провожатых
С глаза на глаз его убедить со мной к разговору,
Ты, если же мысль такая угодна тебе, — не мешаю, —
То умертви его и начни с колхийцами битву».
420 Так сговорясь, они стали готовить Апсирту приманку
Щедрую и отправляют к нему посольство с дарами.
Был средь этих даров и священный покров Гипсипилы —
Пеплос багряный, который когда-то богини Хариты
Богу Дионису выткали на окруженном водою
425 Острове Дни. Бог вручил его сыну Фоанту,
Тот его Гипсипиле, любимой дочери, отдал,
А она Эсониду вручила с другими дарами,
Чтобы носил он на память о ней чудесный подарок.
Всякий, только ощупав его или только увидев,
430 Стал бы весь желанием сладостным сразу наполнен.
Он расточал вокруг себя аромат благовонный
С той поры, когда сам нисиец на нем распростерся
Пьяный видом и нектаром, дивную грудь обнимая
Девы, дочери Миноса — ибо и взял и оставил
435 Богу подругу свою Тесей на острове Дни.
Быстро Медея в беседу вступила с посланцами колхов,
Чтоб убедить их уйти, лишь Апсирт приблизится к храму
Для разговора и мрак ночной их обоих прикроет.
Хитрость ей нужно обдумать с ним, как руно золотое
440 Взять и вернуться назад в чертоги владыки Эета.
Фриксовы сыновья ее предали в плен чужеземцам.
Так обманув их, она обрызгала зельем волшебным
Воздух и дышащий ветер. Чудесными зельями теми
Можно и дикого зверя с лесистой выманить кручи.
445 Дерзкий Эрот! Зло большое! Беда превеликая смертным!
Не от тебя ли раздоры, вопли, стоны и плачи?
И остальные несчетные скорби, разящие смертных?
Злобный в оружии бог, ты на юных всегда нападаешь!
Вот таким ты вложил злое дело в сердце Медеи.
450 Как, однако, Апсирта прибывшего страшной смертью
Погубила она, про то в песне дальше поется.
Деву одну на острове Артемиды оставив,
По договору они, разделясь на две части, отплыли
На своих судах. Ясон находился в засаде,
455 Чтобы Апсирта дождаться и товарищей также.
А Апсирт, обманутый речью коварной, спокойно
Через морской пролив прошел с кораблем и поспешно
Темной ночью вступил к Артемиде на остров священный.
Встретив сестру одну, он речами пытать ее начал.
460 (Так пытается мальчик пройти по бурной теснине,
На которую взрослые даже вступить не решатся.)
Брат хотел узнать, как обманет она чужеземцев,
И они во всем соглашались между собою.
Выскочил вдруг Эсонид из своей потаенной засады,
465 Меч обнаженный сжимая в руке. Медея же тотчас
Взор назад обратив, лицо покрывалом прикрыла,
Чтоб не увидеть ей кончину павшего брата.
Словно мясник большого быка с крутыми рогами,
С силой такой Ясон поразил его возле храма —
470 Храма, который окрестные бриги взвели Артемиде.
Рухнул Апсирт на колени в преддверии этого храма,
Дух испуская. Однако, двумя руками из раны
Темную кровь зачерпнув, обагрил покрывало Медеи
Белое с пеплосом вместе, хотя она сторонилась.
475 Тотчас Эриния та, что всех укрощает, узрела
Глазом недобрым, какое свершилось жестокое дело.
Тут же отсек Эсонид у мертвого руки и ноги,
Трижды кровь лизнул и выплюнул трижды сквозь зубы:
Так от преступленья должны очищаться убийцы.
480 Нежное тело убитого он зарыл под землею,
Где и теперь лежат Апсирта и спутников кости.
Аргонавты, лишь только увидели издали пламя, —
Был Медеи то знак подойти и начать нападенье, —
Как на своем корабле к колхидскому близко подплыли.
485 Колхов стали они губить, словно ястребы стаю
Бьют голубей или страшные львы разгоняют большое
Стадо овец, внезапно проникнув в овечьи загоны.
Так из колхов никто от смерти не спасся. Герои,
Словно огонь, налетев, истребили дружину Апсирта.
490 После Ясон подошел, желая помочь. Но подмога
Им была не нужна, лишь о нем они волновались.
Все на важный совет собрались и начали думать,
Как им плыть. Пока они размышляли, Медея
К ним подошла, и первым Пелей промолвил такое:
495 «Я призываю теперь же взойти на корабль этой ночью
И на веслах уплыть мимо места того, где засели
Наши противники. Утром, надеюсь, они все увидят,
И ничья уже речь, которая прежде вела их,
Больше их не погонит за нами. Они разойдутся
500 В тяжких распрях, бесспорно, вождя своего потерявши,
А разбредутся когда они, и путь наш окажется легок.
Так обратно домой без помех мы сможем вернуться».
Кончил он. Все друзья одобрили речь Эакида.
Сразу взойдя на корабль, они дружно взялись за весла
505 И неустанно гребли, пока не увидели остров;
Он Электридой зовется и крайний к реке Эридану.
Лишь про страшную гибель вождя стало колхам известно,
Все решили они искать по Кронийскому морю
И Арго и минийцев, но их удержала богиня
510 Гера сама, ниспослав из Эфира множество молний.
Тут-то им, уж напуганным диким гневом Эета,
Страшными стали казаться нравы земли Китаидской.
И расселились они, куда занесло их случайно, —
На островах, где стояли герои. Одни оказались
515 И теперь там живут, где осталось прозванье Апсирта, —
У реки Иллирика глубокой и темной, другие,
Где курган над Кадмом с Гармонией, крепость воздвигли
Рядом с людьми энхелийскими; третьи теперь обитают
В тех горах, что стали звать Керавнийскими люди
520 После того, как перуны владыки Кронида по воле
Геры колхам не дали остаться у этих подножий.
Лишь посчитали герои свой путь совсем безопасным,
Вышли они на Гиллейской земле, укрепив там причалы.
Мелких много пред ней островов, и путь для плывущих
525 Труден меж ними. Гиллеи встретили их не как прежде —
Даже миролюбиво сами им путь указали,
Платою взяв за совет треножник большой Аполлона.
Два треножника Феб предоставил везти Эсониду
В те времена, когда тот пришел к Пифийскому храму,
530 Чтобы узнать от бога про путешествие это.
Он узнал, что в стране, где он оставит треножник,
От подступивших врагов никогда разрушений не будет.
Вот почему даже ныне треножник сокрыт остается
Глубоко под землей у града Аганы Гиллейской.
535 Там он уже навсегда для смертных людей недоступен.
Только правителя их аргонавты в живых не застали.
Гилл был Гераклу рожден прекрасною девой Мелитой
В Феакийской земле. Геракл пришел в Феакийский
Царский дом к Навсифою с Макридой, которой Дионис
540 Вскормлен. Геракл хотел поплатиться за детоубийство
Страшное. Дочь реки Эгея ему полюбилась,
Нимфа речная Мелита, от нее и родился
Мощный Гилл. Возмужав, не хотел он на острове этом
Впредь оставаться, терпя жестокую власть Навсифоя.
545 Местных набрав феакийцев, ушел он в Кронийское море, —
Сам Навсифой ему помогал в подготовке похода.
Там он остался, и менторы там его умертвили
Из-за сельских волов, которых они защищали.
Но почему, о богиня, вне Кронийского моря,
550 У Авсонийской земли и близ островов Лигистийских, —
Их еще зовут Стойхадами, — можно увидеть
Столько следов пребыванья Арго? В такую далекость
Что увлекло? Нужда иль неволя? Ветры какие?
После того, как Апсирта убили, нещадная ярость
555 Зевса, царя богов, охватила за это деянье.
Он положил, что герои должны принять очищенье
От убийства только из рук эеянки Кирки,
А перед этим их ждут еще немалые беды.
Но неизвестным осталось решение это героям.
560 Дальше поплыли они, страну Гиллеиду покинув.
Мимо прошли острова, лежащие в море, их звали
Либурнийскими. Раньше там жили опять-таки колхи.
Ныне казались безлюдными все. Три острова были:
Исса, Дискелад и прелестная Питиейя.
565 Их обойдя, затем миновали герои Керкиру.
Некогда там Посидон поселил дочь Асопа Керкиру,
Деву пышноволосую, взяв из страны Флионтийской,
Движим страстной любовью. А этот темнеющий остров,
Видя, что черным он лесом повсюду покрыт, называют
570 Все моряки, кто здесь проплывал, «Керкирою Черной».
Дальше Мелиту прошли, попутному радуясь ветру.
Керосс крутой простирался за ней, а выше немного
Остров Нимфея, где давно уже правит Атланта
Дочь Калипсо. Показалося им, что видны в тумане
575 Горы Керавнийские.Тут-то, однако, узнала
Гера, как гневен Зевс и какая придумана кара.
В мыслях о том, чтобы цели пути аргонавтам достигнуть,
Бурю она подняла, и подул им ветер обратный.
Снова помчался Арго к берегам Электриды скалистым.
580 Вдруг возглашать человеческим голосом стала та балка
Между другими, которую в киля средину вложила,
Для корабля долбленого взяв от Додонского дуба,
Ради Ясона сама дочь Зевса богиня Афина.
Страх смертельный объял услышавших голос, вещавший
585 О Зевсовом гневе. Теперь им приказано было,
Что скитания долгие в море и страшные бури
Не прекратятся, пока не сможет Кирка очистить
Их от крови Апсирта, пролитой столь беспощадно.
Кастор и Полидевк должны молиться бессмертным,
590 Чтобы открыли им боги пути в Авсонийское море,
Где герои отыщут дочь Гелия с Персою Кирку.
Так во мраке Арго предвещал. Тиндариды вскочили,
Руки свои простирая к бессмертным, о всем умоляя.
Прочих героев печаль поразила. Арго же
595 Под парусами вперед устремился в залив Эридана.
Там когда-то, в грудь пораженный перуном горящим,
Полусожженный упал Фаэтон с колесницы отцовской.
Все еще дым густой идет из пылающей раны.
И ни одна не может птица, раскинувши крылья,
600 Там пролететь над водой — на лету она падает в пламя.
Дочери Гелия, встав вокруг тополями прямыми,
Льют непрерывно тщетные слезы, и светлые капли
Тут же с их ресниц янтарем ниспадают на землю.
И одни из тех капель в песке засыхают под солнцем, —
605 Но лишь только начнут берега утопать под приливом
Темных озерных волн, гонимых дыханием ветра,
Сразу тогда в Эридан другие капли катятся
Вместе с потоками вод. А кельты молвят к тому же,
Якобы это слезы Феба, сына Латоны,
610 Носятся в вихрях речных волн. А пролил их много он раньше, —
В те времена, когда направлялся к Гипербореям,
Светлое небо покинув из-за отцовской угрозы.
Бог рассердился за сына того, что в Лакрее богатой
У потоков Амира ему родила Коронида.
615 Песня такая у кельтских мужей об этом поется.
А у героев желание есть и пить пропадало,
Ум не склонялся к веселью. Они постоянно страдали,
Смрадом томясь в изнуренье. Он шел с волной Эридана
С тела тлевшего там Фаэтона. А ночью внимали
620 Громкому горькому плачу дев Гелиад. Тогда слезы
Их самих уносила волна, как капли елея.
После вступили они в глубокие струи Родана.
Он переходит в реку Эридан, и оба потока
В узком проливе сливаясь, ревут постоянно. Родится
625 В недрах земных Родан у ворот, где прибежище Ночи,
И, устремляясь вверх, то несется к брегам Океана,
То кидает свою волну в Ионийское море,
То в Сардонийскую бездну с ее беспредельным заливом
Мчится через семь жерл. Из Родана герои попали
630 В воды бурных озер. По кельтским широким просторам
Их сосчитать невозможно. И там едва аргонавты
Все не погибли. Некий рукав вел в залив Океана,
А они по нему спастись надеялись, выплыв.
Ждать спасенья нельзя было там. Вдруг вскрикнула Гера
635 На Геркинской скале, из-под неба слетев торопливо,
И от крика ее герои вздрогнули в страхе,
А могучий Эфир взгремел. Так по воле богини
В путь обратный они повернули, заметив дорогу,
Где потом предстояло им домой возвратиться.
640 Долгое время спустя вдоль этого брега морского
Волею Геры прошли несметные сонмы народов,
Кельтов и лигийцев. Герои плыли все дальше.
Гера же каждый день окружала их мглистым туманом.
Вот наконец их корабль спокойно прошел через устье
645 Прямо к Стойхадам. Спасенье им принесли Диоскуры.
Храмы и алтари теперь им везде воздвигают,
Ибо не только одних они спасли аргонавтов —
Зевс позволил им охранять корабли всех потомков.
Дальше, оставив Стойхады, они на Эфалию вышли,
650 Остров, где, усталые, с тела стирали обильный
Пот. И на берегу лежат там круглые камни
Цвета кожи, а рядом лохмотья одежды.
Эта бухта в память о них зовется Аргойской.
Дальше и дальше пучиной морской затем они плыли,
655 Видя вдали пред собой Авсонии берег Тирренский.
Вышли они наконец в знаменитую Эйскую гавань,
Бросили наземь причал с корабля и увидели Кирку.
Голову мыла она там свежей влагой морскою,
Ибо ночью ее напугали внезапные страхи.
660 Ей приснилось, что все жилище и дома ограда
Кровью рыдали. Огонь истреблял все лежащие зелья —
Прежде ими она чаровала странников пришлых.
Ей пришлось самой затушить то красное пламя,
Кровь рукой зачерпнув, и сразу страх прекратился.
665 Вот потому на заре она встала с постели и тотчас
К морю пошла, чтоб водою обмыть одежду и кудри.
Звери, нисколько на зверей не похожие хищных,
Но по общему виду не люди, а странные смеси
Самых различных тел, толпой шли овцам подобно
670 Тем, что стадом идут за своим пастухом из загонов.
Ибо такими впервые из тины земля сотворила
Их сама и, разные части смешав, укрепила.
Та земля не была сухим еще воздухом сжата.
Влаги еще не лишилась в лучах палящего солнца, —
675 Время одно навело порядок. Создания эти
Так небывалыми и остались. Ужас безмерный
Всех героев объял. Узнали они без ошибки
Кирку, взирая вблизи на облик ее и на очи;
Сразу в ней, говорили, сестру Эета узрели.
680 Между тем она, отогнавши сонные страхи,
Снова пошла назад и стала манить их рукою
Вслед за собой идти, тая коварные мысли.
Помня, однако, наказы Ясона, все аргонавты,
Не обращая вниманья, остались где были. Ясон же
685 Вместе с девой колхидской за Киркой пошли по дороге.
Вскоре достигли они дома Кирки, и та пригласила
Сесть на прекрасные кресла, не узнавая пришельцев.
Молча, безгласные, у очага они сели поспешно,
Как ведется давно среди просителей жалких.
690 На простертые руки Медея лицо опустила.
Он же в землю вонзил огромный меч с рукояткой —
Сына Эета которым убил. Постигнула Кирка
Горькую участь изгнанья и все нечестье убийства.
Вот почему, чтя великий закон Гикесия Зевса,
695 Очень грозный закон, который, однако, приходит
Часто на помощь убийцам, стала свершать она жертву.
В жертве такой и злодеи находят себе очищенье.
Прежде всего, как средство омыть несомненность убийства,
Взяв поросенка, который, отъят от сосцов материнских,
700 Полных от недавних родов, ему шею разрезав,
Кровью руки убийц оросила. Иным омовеньем
Стала богов умягчать, призывая Катарсия Зевса, —
Он заступник тех, кто прощенья ждет за убийство.
Все нечистоты вон из дома наяды-служанки
705 Вынесли сразу; Кирке они во всем помогали.
После она лепешки и дары примиренья
У очага с возлияньями трезвыми жгла, умоляя
Зевса, чтоб удержал Эриний от страшного гнева
И для обоих стал благосклонным защитником добрым,
710 Если кровью чужой они руки свои осквернили
Или если попался под меч сородич иль близкий.
После того как все она совершила обряды,
От очага гостей подняла, усадила на кресла.
С ними рядом села сама и спрашивать стала,
715 Держат путь они куда, зачем и откуда
И почему они у ее очага оказались.
Страшный недавний сон невольно пришел ей на память.
Звук речи родной захотелось Кирке услышать
Из девичьих уст, лишь та на нее посмотрела, —
720 Ибо Гелия род узнать всегда очень просто
По сиянию глаз, лучащихся солнечным светом.
Кирке Медея на все вопросы сказала ответы
На родном языке. Угрюмого дочь Эета
Мягко рассказ повела про поход и дороги героев
725 И о том, сколько тяжких трудов они совершили,
Как провинилась сама, к сестре прислушавшись бедной,
И как сбежала, страшась угрозы отцовского гнева,
С Фриксовыми сынами, и лишь об Апсирте ни слова.
Кирка все поняла. Хотя она и жалела
730 Братнину дочь в печали ее, но сурово сказала:
«Жалкая! Ты бежать захотела постыдно и дурно.
Я, однако, надеюсь, недолго ты сможешь избегнуть
Тяжкого гнева Эета. Скоро он будет в Элладе,
Чтоб отомстить за сына, которого ты погубила.
735 Но, поскольку смиренной родней ко мне ты явилась,
Зла иного тебе, пришедшей сюда, не замыслю.
Прочь из дома ступай, подругою став чужеземца!
Ты такого его, отцу вопреки, отыскала.
У очага моего не моли! Не могу я рдобрить
740 Ни решений твоих, ни столь постыдного бегства».
Молвила так, а Медею печаль охватила немая.
Скрыв лицо под пеплосом, слезы она проливала.