АЛЬПИНИСТОВ В ГОРАХ СРЕДНЕЙ АЗИИ 8 глава

Докладчик запаздывал. Но вот в зале появились вме­сте А.А. Летавет, Е.М. Абалаков и В.И. Рацек. У докладчика был немного смущенный вид. Только что, на квартире у Летавета, сопоставлением всех имею­щихся материалов удалось установить, что пик Победы и вершина, названная именем 20-летия Комсомола, — одно и то же.

Как же могла получиться такая разница в определе­нии высоты? Ведь многие видели эту вершину, но никто не считал ее более высокой, чем Хан-тенгри.

Абалаков со своими спутниками и члены экспедиции Летавета, штурмовавшие пик в 1938 г., видели его с се­вера. Отсюда он представляется громадной, вытянутой в широтном направлении стеной. Эта стена тянется на несколько километров и не имеет резко выдающейся
вершинной части. Произошел, по-видимому, вполне по­нятный обман зрения. Если взглянуть на изображение треугольника, а затем сравнить его с вытянутым прямо­угольником такой же высоты, — всегда первый пока­жется выше.

Гутман с товарищами определили достигнутую ими высоту в 6 930 м. В облаках, ограничивавших видимость, они, по-видимому, приняли гребень за вершину. Вероятно, что слова дневника «...одна неизвестная вершина, острым ножом прорвав гущу облаков, торчит над этим неспокой­ным морем. Видимо, это очень высокая вершина...»1 — относятся именно к настоящей вершине пика.

Определение высоты производилось восходителями при помощи одного только авиационного альтиметра. Можно предполагать также, что, как и часы участников восхождения, он стал «отставать» в своих показаниях. Многодневное пребывание на морозе могло сгустить смазку его механизмов. Таким образом, не исключена возможность, что высота, достигнутая альпинистами в 1938 г., была определена ошибочно.

Интересны, с этой точки зрения, фотографии в сто­рону Хан-тенгри, сделанные Сидоренко в предпоследний день штурма. На них виден вдали пик Хан-тенгри, уже совсем не грозный отсюда; далеко внизу вершины хребта Ак-тау, достигающие 6500 м.

Но на вое это обратили внимание уже теперь, спустя много лет после восхождения. В то время гипноз нераз­дельно главенствующего Хан-тенгри был так велик, что если бы восходители на пик 20-летия Комсомола уви­дели на своем анероиде высоту, большую чем 7000 м, они, вероятно, сочли бы его показания неправильными.

Есть еще одно любопытное обстоятельство. На зна­менитой панораме Мерцбахера вершина будущего пика Победы ясно видна. Она резко выделяется в группе гор правее Хан-тенгри. Правда, из-за того, что Хан-тенгри был ближе к месту съемки, он кажется на панораме более высоким. Но, учитывая разницу в расстояниях, можно было все же должным образом оценить высоту обеих вершин. Однако Мерцбахер этого не сделал и по­ложил начало тому заблуждению, которое на много лет приковало внимание исследователей к Хан-тенгри и ме­шало правильно оценить окружающее.

***

Восхождение на вершину шика Победы еще не со­вершено. Первоклассная спортивная задача — штурм второй по высоте вершины Советского Союза — должна быть решена в ближайшие годы.

 

 

 

МРАМОРНАЯ СТЕНА

 

Целью одной из первых послевоенных альпинистских экспедиций явилась «Мраморная стена». В 1902 — 1903 гг. Мерцбахер развенчал Хан-тенгри как узел хребтов центрального Тянь-шаня. Одновременно он сообщил, что таким узлом расходящихся лучами хребтов является «Мраморная стена».

В верховьях Баянкольского ущелья, высоко над лед­никами, поднимается массивная вершина, почти сплошь покрытая льдом и снегом. От самой вершины к леднику обрывается отвесная километровая? скальная стена. Вследствие ее крутизны на ней не держится фирн, но желтоватый с черными полосками мрамор не нарушает общего колорита пейзажа.

Немецкому географу восхождение на вершину ока­залось не под силу. «Я вскоре убедился, — говорит он, — что высокие вершины Тянь-шаня неподходящее место для удовлетворения альпинистского увлечения»1. Три причины приводит он в оправдание своей неудачи: по­рошкообразное состояние снега, сильно затрудняющее движение, плохая погода, систематически ухудшающаяся во второй половине дня, и недостаток носильщиков.

Советские альпинисты однажды уже пытались под­няться на эту вершину. В 1935 г. группа участников альпиниады Советской армии, во главе с альпинистом Э. Левиным, вышла на штурм Мраморной стены. Альпи­нисты выбрали маршрут подъема по северо-западному гребню. Однако в верхней части ребра навстречу группе загремели лавины. Итти дальше было слишком опасно. Пришлось повернуть, а возобновить попытку по другому пути не удалось, — не хватило времени.

Таким образом, лучший путь к вершине не был най­ден. Требовалась систематическая работа по разведке такого пути. Эта задача облегчалась появлением новой, более точной карты этих мест.

В июле 1946 г. к Мраморной стене отправилась аль­пинистская экспедиция под руководством профессора Летавета. Еще девять альпинистов вошли в ее состав: А.С. Мухин, В.С. Науменко (мастер спорта), Е.В. Тимашев, И.С. Дайбог, А.И. Иванов, В.Ф. Гусев, В.И. Ни­кольский, С.Г. Успенский, проф. Н.А. Федоров (врач экспедиции). Все участники экспедиции уже много лет проводят свой отпуск в горах. Самому молодому из них 36 лет.

***

3 августа1. Участники экспедиции выехали к цели группами. Последней группе — Летавету, Успенскому, Гусеву и Никольскому — с трудом удается достать ма­шину, которая довезет их до селения Сары-джас. Это более двух третей пути, почти 300 км.

Сборы закончены, и наконец все готово. Летавет уса­живается рядом с шофером в кабину, а остальные, размещаются в кузове. Алма-Ата остается позади. Мелькают бесконечные сады с ровными рядами яблонь, поражающие изобилием прекрасных плодов; зеленеют кукурузные и свекловичные поля. Желтые цветы под­солнухов яркими пятнами выделяются среди изумруд­ной зелени.

Уже вечереет, когда машина въезжает в Талгар — первое крупное селение на пути. Здесь срочно ликвиди­руются последствия первой «аварии», происходит смена лопнувшей передней рессоры, затем машина продолжает свой путь, несмотря на ночную темноту. Все же вскоре приходится остановиться на ночлег: в связи с ремонтом проезд по мосту через реку Чилик закрыт до утра.

4 августа. Путники проснулись, когда солнце было уже высоко. Мост уже исправили, и автомобиль мчится дальше. Кругом бескрайние просторы Казахских степей. Горы, такие близкие в Алма-Ата, теперь отодвинулись к горизонту. Прямая, как стрела, дорога проложена не­посредственно на грунте. Проходит немного времени, и начинают появляться холмы, а еще через час машина въезжает в ущелье, или «щель».

Шоссе делает резкие повороты, то поднимается круто вверх, то спускается вниз. Эта дорога была построена в военные годы. Около 30000 колхозников вышли тогда на трассу и, соревнуясь между собой, за 2 месяца про­ложили от Алма-Ата до Нарын-кола 350 км пути.

Время от времени мелькают надписи на скалах: «Привет товарищу Сталину от колхозников такого-то района». Затем снова такие же надписи, но названия районов меняются.

Машина выехала из щели и снова мчится по степи. Метрах в 200-300 от дороги видны дикие козы. Они, группами по 5-6 голов, мирно щиплют траву. Появление автомобиля их не спугнуло. Дальше виднелось целое стадо этих животных. Здесь заповедник — охота запрещена.

Жарко. Потоки горячего воздуха поднимаются над землей. Возникают миражи. Вот кажется, что совсем ря­дом плещется голубое озеро. Отчетливо видны очертания его берегов, камыши... Но машина подъезжает ближе, и видение исчезает. Невдалеке от дороги хлопочут над па­далью стервятники. Они толпятся, отталкивая друг друга. То взлетают невысоко в воздух, то вновь опуска­ются и дерутся друг с другом.

Дорога поднимается к перевалу. Мотор гудит, и над радиатором показывается пар. Шофер делает остановку у ручья, чтобы набрать холодной воды. В сторону шара­хается стайка горных куропаток.

Крутой спуск вниз, в необыкновенно красочный кань­он. Породы на отвесном обрыве, размытые водой, образо­вали самые причудливые формы: то это как бы ряды башен, то бастионы несуществующей крепости. Окраска скал фантастична по разнообразию ярких тонов. Крас­ные краски переходят в розовые и желтые, почти золо­тые. Рядом видны как бы мазки светло-зеленого и даже синие блики. Кажется, что это палитра какого-то гигант­ского художника. Внизу мост через Куртагай. Возле него домик дорожного мастера. А дальше — снова степь. Цветы — фиолетовые, белые, желтые, синие...

Опять щель. Машина с трудом ползет вверх. Послед­ние метры, и вот перевал. Альтиметр показывает 1800 м. Отсюда открывается изумительная панорама снежных вершин центрального Тянь-шаня. Глаза альпинистов не­вольно стремятся отыскать пирамиду Хан-тенгри, а затем Мраморную стену и пик Семенова. О покорении этих двух вершин мечтает каждый из членов экспедиции. Горы частью окутаны облаками, и путешественники не могут разглядеть все так, как хотелось бы.

Еще несколько часов, и машина въезжает в селение Сары-джас. Радушно встречают путешественников по­граничники и «угощают» в первую очередь замечатель­ной баней. Здесь последний почтовый ящик на пути, и все пишут письма домой, как здесь говорят «на большую землю». Тут же решается вопрос дальнейшего передвиже­ния: до конца автодороги в Баян-кол группа едет на той же машине.

5 августа. Пассажиров в машине стало больше: к альпинистам присоединились пограничники-радисты, ко­торые будут с экспедицией до конца ее работы.

Снова степи сменяются щелями, а щели вновь сте­пями. Снова поднимается автомобиль на небольшие пе­ревалы. Вдали маячат покрытые лесом горы. До них все еще далеко.

Мост через реку Текес и селение того же названия. Здания, разбросанные на большом пространстве. За дувалами глиняные домишки с плоскими крышами. Жид­кая, пыльная зелень. Во всем селении четыре дерева. Бе­лое здание школы, перед ним памятник Кирову. За селе­нием дорога, наконец, сворачивает в сторону гор. До сих пор она двигалась параллельно им, пересекая лишь неко­торые боковые отроги.

...Стены узкого ущелья образуют как бы громадные каменные ворота. Машина мчится между ними, и среди скал гулко отдается звук мотора.

Это начало Баянкольского ущелья. За тесниной при­ветливая зелень покрывает плавные контуры склонов широкой долины. Совсем близко от дороги толпятся, тесно прижавшись друг к другу, стройные тяньшанские ели. Их темные, мохнатые ветки спускаются до самой земли.

Деревья здесь растут только на северных склонах, не­обычайно чётко оттеняя рельеф местности. Трава на скло­нах очень хорошая, и сочная — здесь казахи заготов­ляют сено. На лугу пасется стадо коров. Два теленка долго бегут по дороге перед машиной, не догадываясь свернуть в сторону...

Очередное дорожное происшествие: во время пере­езда моста через один из притоков реки, вдруг — гром­кий треск, и машина резко наклоняется на бок. Мелькает мысль: вот сейчас машина перевернется и все упадут в реку. Но все обходится благополучно. Машина успела выехать передними колесами на безопасное место, прова­лились лишь задние колеса. Начинаются обычные в та­ких случаях разгрузка и вытаскивание автомобиля на руках.

Наконец, многострадальная «полуторка» снова дви­гается дальше и вскоре же подъезжает к селению Баянкол.

За домом погранзаставы на лужайке белая палатка. Навстречу приехавшим выходят Исай Дайбог и Анато­лий Иванов. Остальные уже ушли с вьючными лошадьми дальше вперед.

Невозмутимый Дайбог приветствует друзей, но Ива­нов сразу же переходит в наступление, упрекая за задер­жку. Но на его резкий тон никто не обижается. Особен­ности его характера хорошо известны. Не пошуметь он не может. Этого, как воздуха, требует его кипучая натура,
Хороший альпинист, неутомимый участник многих путе­шествий в малоисследованные горные районы, он одновременно и хороший организатор. Иванов никогда не по­жалеет времени и сил, чтобы как можно лучше осуще­ствить порученное ему хозяйственное обеспечение
экспедиции. Он ревниво печется о каждой мелочи, пере­живает каждую неудачу.

Но вот обстановка выяснена. Все успокоились. Нужно приступить к установке палаток для вновь приехавших, и тут-то выясняется, что, предполагая отправиться дальше, не дождавшаяся появления отставших, передовая груп­па увезла все палатки. Начинается строительство слож­ного сооружения из веревок, ящиков с продуктами и тентов.

Быстро надвинулась черная туча. Начался сильный ливень с градом. Положение ухудшил ветер, который сразу разрушил непрочное сооружение, и люди с трудом удержали полотнища тентов, чтобы их не унесло. Но дождь быстро кончился, и все пришлось начинать сна­чала.

7 августа. Накануне решалась «лошадиная» проблема. Свободных лошадей найти было трудно — поэтому была вынужденная дневка. Сегодня все идут дальше. Груз размещен на четырех вьючных лошадях. Жарко. Тропа пролегает по открытым склонам. Лес расположен выше.

Зеленая долина постепенно сужается в тесное ущелье. Впереди виднеются снежные горы, но это все второсте­пенные вершины. Караван подходит к громадному ка­менному завалу, перегородившему ущелье. Река беше­но ревет и мечется между камнями, прокладывая себе путь. Тропинка поднимается круто вверх, петляя между скалами, поросшими лесом.

Но вот и вершина завала — отсюда должен быть хо­рошо виден Хан-тенгри. Члены экспедиции давно ожи­дали этого торжественного момента. Каждый из альпини­стов хорошо знал известный фотоснимок, сделанный с этого места. Но погода сыграла с ними злую шутку: Хан-тенгри не видно, горизонт затянут тучами. Они быстро движутся вниз, и вскоре дождь настигает маленький ка­раван.

Последнее селение на пути: Джар-кулак. Леса здесь уже нет, и поселок расположен на открытом склоне. Экспедиции отвели лучшее помещение поселка. Здесь, наконец-то собрался полностью весь ее состав — все 10 человек.

Отсюда всего лишь 12 км до цели путешествия — вер­шины Мраморная стена. Она видна прямо из окна ком­наты. Видно и то ребро ее, по которому предварительно намечен путь. Все бинокли направлены в его сторону. Каждому хочется посмотреть на то место, где предстоит в упорном труде и борьбе завоевывать каждый метр подъема.

10 августа. В течение двух дней происходила пере­броска грузов в базовый лагерь, расположенный невда­леке от языка ледника на небольшой площадке среди ха­отического нагромождения камней разных размеров. Лошадей было мало, и поэтому перебираться пришлось по частям — неоднократно повторяя маршрут.

Площадка поросла травой. Она не очень ровная, и по­этому палатки стоят беспорядочно — приходится выби­рать места поудобнее. На близлежащих склонах растет кустарник — таким образом топливо для лагерного очага под рукой.

Накануне днем Мухин, Науменко, Иванов и Гусев поднялись по одному из соседних склонов на высоту при­мерно 4000 м. Оттуда снова рассматривали склоны ребра Мраморной стены и ледники, спускающиеся с нее. Всех волнует вопрос, какой же путь приведет к вершине. Летавет ходил по направлению к леднику и принес неуте­шительные известия: путь там трудный.

Встала задача найти наиболее удобный путь к вер­ховьям ледника и промаркировать его. Решение этой за­дачи было поручено группе в составе: Мухин, Гусев, Тимашев и Никольский.

Завтрак и очередной медосмотр задержали разведку, и группа вышла из лагеря лишь к полудню. Впереди Му­хин. Он уже давно перестал бриться. Отросшая борода и обожженный нос забавно дополняли его необычайный для гор костюм: бриджи с гетрами, серую гимнастерку и кепку. Штормовые костюмы остальных не расходились с привычными представлениями об облике альпиниста. Од­нако даже бывалых людей поражали своими невероят­ными размерами «студебекеры» — американские лыж­ные ботинки Никольского.

Тимашев отстал еще у языка ледника: он фотографи­ровал, потом что-то записывал в свою книжечку. Почти всегда он либо отставал, либо убегал вперед, и тогда не­вольно вспоминалось его любимое изречение: «Коллек­тив — это сила».

Ледник обрывался в стороны крутыми ледяными ска­тами, по которым по временам ссыпались камни поверх­ностной морены. На его поверхность удалось выйти в том единственном месте, где он примыкал большим высту­пом к своему берегу.

Вся нижняя часть ледника покрыта слоем каменных обломков. Там и сям видны широкие трещины и глубо­кие русла быстрых потоков талой воды. Приходится вы­бирать путь в этом лабиринте, отмечая его направление каменными пирамидками — турами. В результате этой разведки на леднике оказалось два пути: путь Мухина и путь Гусева. Первый был более длинным, но и более доступным и ровным; второй же — значительно более короткий — имел крутые участки, местами нужно было перепрыгнуть через трещины.

Вскоре оказалось возможным сойти со льда на пра­вый берег ледника. Здесь то по гребню морены, то по зе­леному склону вверх по долине поднималась старая тропа. По этому пути когда-то пытались пробраться в Китай ку­лацкие банды, и теперь скелеты животных, куски дере­вянных каркасов юрт и даже предметы домашнего оби­хода остались немыми свидетелями трудностей пути.

Чем выше поднимаются «разведчики», тем шире раз­вертывается перед ними панорама хребта. Вместо трех ледяных куполов, которые видны из базового лагеря, пе­ред глазами их уже шесть. Все они очень похожи друг на друга, и, начиная от пика Мраморной стены, линия их протянулась далеко на запад.

Задачей группы был также выбор лагеря № 2. Есте­ственно, что его желательно было устроить возможно ближе к началу подъема на вершину. Но сам путь еще не выбран, и место для этого лагеря решено наметить там, где все возможные пути восхождения расходятся. Совсем близко от «Китайского» перевала разведка нашла удобную зеленую лужайку с большим камнем в цен­тре. Место превосходное. Вода рядом. Прямо перед гла­зами склоны гребня, ведущего к пику Мраморная стена, ледники... Отсюда прекрасно просматриваются все воз­можные пути к вершине. В бинокль можно будет наблю­дать за движением альпинистов почти все время восхож­дения.

Рюкзаки остаются здесь, а альпинисты направляются к перевалу. Через 45 минут нудного подъема по осыпи один за другим выходят люди на гребень перевала (4180 м). На восток плавно спускается широкий, ров­ный ледник. А дальше до горизонта уходят бесконечные хребты и вершины.

Еще раз бросили взгляд вокруг и начали быстрый спуск обратно в базовый лагерь. В долине уже сумерки, а вверху, на макушках вершин, догорают последние лучи заката, окрашивая снега в красный и розовый тона. Такой закат — здесь зрелище редкое. Погода в этом районе имеет свое постоянное расписание, действующее точно во всех случаях, кроме резких ухудшений. Утро туманное и облачное, затем туман и облака рассеиваются, и лучи солнца ненадолго согревают все вокруг. Во второй поло­вине дня вновь собираются облака и к 5 час. 30 мин. ве­чера начинается все усиливающийся дождь, иногда и гроза. Часто вместо дождя выпадает снег, который ут­ром растаивает.

На следующий день назначена переноска грузов в ла­герь № 2. Неприятная и тяжелая работа. Но в отличие от Мерцбахера, наши альпинисты услугами носильщиков, как правило, не пользуются и сами переносят свои вещи.

11, 12, 13, 14 августа. В эти дни продолжается за­броска грузов в лагерь № 2, прерываемая периодами плохой погоды, когда приходится сидеть без дела в па­латке.

15 августа. С очередной порцией грузов отправ­ляются вверх четыре альпиниста, оставшиеся в нижнем лагере. Наконец, уже большая часть грузов перенесена в лагерь № 2. Во второй половине дня «носильщики» до­стигли палаток верхнего лагеря. С их приходом, хотя и не
надолго, все участники экспедиции оказались вновь вместе.

Предполагавшаяся накануне разведка с выходом на седловину за Узловой вершиной не состоялась, — была метель, и все занесло свежим снегом. Снова приходится ждать улучшения погоды. Ничего не поделаешь, таковы уж условия Тянь-шаня!

Группа «носильщиков», или «ишаков», спускается вновь в лагерь № 1. Необходимо экономить здесь на­верху топливо и продукты. Доставка каждого килограм­ма стоит тяжелого труда.

16 августа. Погода продолжает оставаться плохой.

17 августа. Погода немного улучшилась. Облака ут­ром исчезли. Наконец все еще оставшиеся в лагере № 1 перебираются наверх, к товарищам. Тяжело груженые люди медленно идут по леднику. Их четверо: А. Иванов, Дайбог, Успенский и Никольский — «арьергард» экспе­диции. Когда они уже подходили к второму лагерю, вдали показалась также группа, возвращающаяся из разведки. Это — Науменко, Тимашев, Мухин и Гусев.

Лагерь. Туман вновь сгущается. Палатки и фигуры людей кажутся призрачными в месиве его рваных клочьев.

Вернувшиеся разведчики рассказывают о своем по­ходе. Путь по гребню с «Китайского» перевала на седло­вину у пика Мраморная стена оказался значительно бо­лее длинным, чем предполагалось.

Схема ледников Мраморной стены

Сост. А. Иванов

 

Группе удалось пройти по гребню только до Узловой вершины (5134 м) и оттуда осмотреть острый участок гребня — «нож», сое­диняющий Узловую со следующей вершиной, названной впоследствии Пограничник (5296 м). И только далеко за этой вершиной находится седловина, от которой начи­нается подъем на самый пик. Недостаток времени и не­устойчивая погода не позволили разведчикам отпра­виться дальше.

18 августа. Погожее утро. Сегодня должно быть при­нято решение о порядке дальнейших действий. Теперь уже определились три варианта пути на вершину, и сто­ронники каждого из них считают свой единственно под­ходящим.

Тимашев — за кратчайший путь. Он предлагает итти по пути группы Левина (северо-западный гребень). Гу­сев предлагает путь по северному ребру с выходом на промежуточную вершину Пограничник и дальше по гребню к Мраморной стене. Путь этот легче, но длиннее. Мухин упорно отстаивает маршрут по гребню, от «Ки­тайского» перевала, через вершины Узловая и Погра­ничник. Путь очень длинен (только по гребню до 7 км), но зато серьезных препятствий на нем нет.

После оживленного совещания, начальник экспеди­ции принял решение: 1) Однодневной разведки для вы­бора лучшего варианта пути недостаточно. 2) Требуется обследовать три варианта пути (причем желательно это сделать одновременно): а) недообследованный восточный вариант и особенно участок гребня — «нож»; б) за­падный путь по гребню, которым поднимались аль­пинисты в 1935 г.; в) центральный — по среднему гребню, спускающемуся на северо-запад с вершины Пограничник.

Однако необходимость оставить в лагере № 2 резерв­ную группу обусловила одновременную работу только двух разведывательных групп — по три альпиниста в каждой.

В 14 часов две группы вышли из лагеря. Первая, в составе Гусева, Мухина и Никольского, отправилась на обследование центрального варианта. Спускаться же было решено по восточному.

Науменко, Иванов и Дайбог отправились по запад­ному варианту.

Необходимо было найти такой путь, по которому смо­гут пройти все участники экспедиции, притом с макси­мальной нагрузкой, ибо предполагалось устроить послед­ний штурмовой лагерь на седловине под пиком,

С ледника Гусев, Мухин и Никольский свернули к кулуару1 1 среднего гребня. Однако намеченный снизу путь оказался значительно более сложным, чем ожидали. Движение всем составом экспедиции здесь было явно нецелесообразным, поэтому, после небольшой разведки Гусева, все трое спустились обратно на ледник. Остава­лось попробовать обойти ледопад с другой стороны лед­ника и пытаться выйти на гребень выше.

Погода снова портилась. Решили не ночевать здесь на льду, а вернуться в лагерь, до которого было всего минут 40 ходьбы.

Обидно возвращаться с такими результатами, но что же поделать. Разведка есть разведка.

19 августа. Вершины гор уже блестели, освещенные лучами восходящего солнца, когда те же три альпиниста вновь выходили из лагеря.

Снова приходится итти уже знакомым путем по лед­нику. Но вот и конец проложенной накануне на снегу тропинки. Группа связывается, и начинается обход тре­щин ледопада,

В отличие от привычных на Кавказе условий, здесь снег ночью не смерзается, а днем не раскисает. Он все время остается в порошкообразном состоянии, и ноги глубоко проваливаются в его толщу. Это выматывает силы и нарушает правильное дыхание. В некоторых местах тело погружается в снег по пояс, и выбираться из него очень трудно. Так, шаг за шагом продвигаются трое альпинистов вперед и выше, а ледопад постепенно остается позади.

Вот уже хорошо виден склон, поднимающийся к гребню над ледопадом. Но картина открывается неуте­шительная. Почти отвесные скалы с труднопроходимыми кулуарами. Крутые фирновые склоны, с которых вот-вот ринется лавинами снег.

Вновь встает перспектива возвращения в лагерь с
последующим выходом на восточный гребень, который разведчики собирались осмотреть «заодно», спустившись по нему вниз.

В момент тягостного раздумья Гусев и его спутники вдруг услышали вдали голоса: в километре от отдыхав­ших альпинистов, метров на 400-500 выше по склону, виднеются три фигуры. Вот они подходят к ледяной стенке, преградившей им путь по западному ребру. Это другая разведывательная тройка: Науменко, Иванов и Дайбог. Очевидно, и у этой группы не все просто. В этом месте они итти раньше не предполагали. Видно, как по страшной круче подбираются черные фигурки к ледя­ной стенке.

Потом они подтянулись и остановились все вместе. Затем одна отделилась и медленно двинулась к наибо­лее удобному для подъема месту. В бинокль можно узнать Иванова. Укрепившись над полукилометровым обрывом, он решительными и точными движениями про­рубает в нависающем льду путь.

В бинокль видно, как куски льда при каждом ударе ледоруба летят вниз, в бездну. Слышен далекий голос: «Еще веревки! Еще давай!». Звуки далеко разносятся в чистом горном воздухе. Иванов медленно поднимается вверх, и все длиннее становится конец страховочной ве­ревки, связывающей его с товарищами.

Около часу, все время своего отдыха, альпинисты на­блюдали трудную работу товарища.

«Еще пять метров... еще два метра!», кричит он страхующим его товарищам. Наконец видно, как он хва­тается за край стенки, выбирается на нее и кричит во весь голос:

— Я на гребне!

Сразу стало на душе легче. Замечательное «ощуще­ние локтя» подняло настроение, и трое друзей снова стали искать возможность подняться на гребень хотя бы уже только для того, чтобы завершить разведку.

Гусев поднялся первым, за ним остальные двое. Пошли снова вверх и, хотя трудный путь требовал не­ослабного внимания, время от времени смотрели в сто­рону другой группы. Там они соорудили нечто вроде канатной подвесной дороги. Вверх движутся один за другим тяжелые рюкзаки. Затем постепенно к Иванову поднимаются его спутники и вскоре они исчезают из поля зрения.

Около трех часов отнял у альпинистов этот 30-40-ме­тровый участок. Значит, и их путь для всей группы с гру­зом мало пригоден.

Через час выше на гребне снова появляется фигура Иванова. Он заметил группу Гусева и что-то кричит, размахивая руками.

Гусев с товарищами отвечает ему, и он вновь исче­зает, продолжая свой путь.

Разведка пути к вершине Мраморная стена.

Преодоление карниза на гребне «Западного ребра»

Фото В.С. Науменко

 

По крутому ледяному мостику перебирается группа Гусева через большую трещину и движется дальше вверх. Обилие ледяных стен и изломов ледника затруд­няют ориентировку. Альпинистам теперь трудно устано­вить, не сбились ли они с намеченного снизу пути.

Однако все идет довольно удачно и, главное, без особенных приключений. Подъем продолжается. На всех поворотах остаются красные флажки, чтобы при необ­ходимости вновь найти эту «дорогу».

Снег по-прежнему очень глубок, и «ведущий» быстро устает. Альпинисты прицепились к веревке при помощи карабинов, и это дает возможность быстро меняться местами, заменяя уставшего.

Дело идет к вечеру, нужно подумать о бивуаке. Но крутизна склонов не уменьшается, и поэтому «развед­чики» решили, добравшись до очередной ледяной стенки, устраиваться как удастся. Уже 17 часов. Обычные вечер­ние облака спускаются все ниже, заволакивая сначала вершины, а затем и склоны.

Подходящее место для ночлега удается найти с боль­шим трудом. Еле хватает пространства для крошечной палатки. Чтобы обеспечить защиту от холодного ветра, альпинисты построили из снега стенку.

Туман, ветер и снег. Видимость не более 5-6 шагов. Но все уже в палатке, в спальных мешках. В походной алюминиевой кухне горит сухой спирт, и горячий ужин скоро будет готов...

20 августа. Снаружи холодно. До восхода солнца окончательно замерзшие ботинки одеть никак невоз­можно. И даже потом согревшиеся за ночь ноги начи­нают в них быстро мерзнуть. Не помогают и несколько пар шерстяных носок.

Сложив свое имущество в рюкзаки, Гусев с това­рищами снова продолжают подниматься. Снова, шаг за шагом, передний вытаптывает ступени в глубоком рых­лом снегу, покуда, обессиленный, он не вынужден усту­пить эту роль следующему... Потом приходится изменить направление, и вот один за другим люди осторожно сту­пают по краю широкой трещины, протянувшейся вдоль склона.

Ледяная стенка. Начинает подъем Гусев. Первая опора для его ноги — воткнутый в склон ледоруб, а даль­ше он может уже рубить ступени во льду. Вырубать при­ходится не только ступени для ног, но и «карманы» — выемки для рук. Медленно движется вверх по стене Гусев. Он продолжает рубить ступени, и вниз падают кусочки льда, сыплется снег. Они попадают на голову, а иногда и за воротник следующему. Неприятно, но при­ходится терпеть — деваться некуда.